Седьмая «Ленинградская» симфония - одна из величайших партитур XX века. История ее создания и первых исполнений, сила и масштаб воздействия этой музыки на современников поистине уникальны. Само имя Шостаковича для широкой аудитории оказалось навсегда спаяно со «знаменитой ленинградкой», - так назвала симфонию Анна Ахматова.
Первые месяцы войны композитор провел в Ленинграде. Здесь 19 июля начал работать над Седьмой симфонией. «Я никогда не сочинял так быстро, как сейчас», - признавался Шостакович. До эвакуации в октябре были написаны первые три части симфонии (во время работы над второй частью вокруг Ленинграда замкнулось кольцо блокады). Финал был завершен в декабре в Куйбышеве, где 5 марта 1942 года оркестр Большого театра под управлением Самуила Самосуда исполнил Седьмую симфонию впервые. Спустя четыре месяца в Новосибирске она прозвучала в исполнении Заслуженного коллектива республики под управлением Евгения Мравинского. Симфонию начали исполнять за рубежом - в июне состоялась премьера в Великобритании, в июле - в США. Но еще в феврале 1942-го в газете «Известия» были напечатаны слова Шостаковича: «Моя мечта, чтобы Седьмая симфония в недалеком будущем была исполнена в Ленинграде, в родном моем городе, который вдохновил меня на ее создание». Блокадная премьера симфонии сродни событиям, о которых в былые времена слагались предания, передававшиеся из поколения в поколение.
Главным «действующим лицом» концерта стал Большой симфонический оркестр Ленинградского радиокомитета - так назывался в годы войны нынешний Академический симфонический оркестр Петербургской филармонии. Именно на его долю выпала честь первым сыграть в Ленинграде Седьмую симфонию Шостаковича. Впрочем, альтернативы не было - после начала блокады этот коллектив оказался единственным симфоническим оркестром, который остался в городе. Для исполнения симфонии требовался расширенный состав - к коллективу прикомандировали фронтовых музыкантов. В Ленинград смогли доставить только партитуру симфонии - на месте расписали партии. В городе появились афиши.
9 августа 1942 года - в день, ранее объявленный немецким командованием датой вступления в Ленинград, - под управлением Карла Элиасберга в Большом зале филармонии состоялась ленинградская премьера «Ленинградской симфонии». Концерт прошел, по словам дирижера, «при совершенно переполненном зале» (безопасность обеспечивал огонь советской артиллерии), транслировался по радио. «Перед концертом… наверху установили прожекторы, чтобы согреть сцену, чтоб воздух был потеплее. Когда же мы вышли к своим пультам, прожекторы погасили. Едва показался Карл Ильич, раздались оглушительные аплодисменты, весь зал встал, чтобы его приветствовать… И когда мы отыграли, нам аплодировали тоже стоя… Откуда-то вдруг появилась девочка с букетиком живых цветов. Это было настолько удивительно!.. За кулисами все бросились обниматься друг с другом, целоваться. Это был великий праздник. Все-таки мы сотворили чудо. Вот так наша жизнь и стала продолжаться. Мы воскресли», - вспоминала участница премьеры Ксения Матус. В августе 1942 года оркестр исполнил симфонию 6 раз, четырежды - в Большом зале филармонии.
«Этот день живет в моей памяти, и я навсегда сохраню чувство глубочайшей благодарности к вам, восхищение вашей преданностью искусству, вашим артистическим и гражданским подвигом», - писал Шостакович в адрес оркестра к 30-летию блокадного исполнения Седьмой симфонии. В 1942 году в телеграмме Карлу Элиасбергу композитор был более краток, но не менее красноречив: «Дорогой друг. Большое спасибо. Передай горячую благодарность всем артистам оркестра. Желаю здоровья, счастья. Привет. Шостакович».
«Произошло небывалое, не значащееся ни в истории войн, ни в истории искусства, - “дуэт” симфонического оркестра и артиллерийской симфонии. Грозные контрбатарейные орудия прикрывали собой не менее грозное оружие - музыку Шостаковича. Ни один снаряд не упал на Площадь Искусств, но зато на головы врага из радиоприемников, репродукторов потрясающим всепобеждающим потоком обрушилась лавина звуков, доказав, что дух - первичен. Это были первые залпы по Рейхстагу!»
Е.Линд, создатель музея Седьмой симфонии,
о дне блокадной премьеры
Есть в истории музыки примеры, которые заставляют задуматься, кем же все-таки является музыкант, композитор: человеком, обладающим от природы определенными психологическими особенностями – или пророком?
В конце 1930-х гг. задумал повторить опыт , осуществленный в знаменитом « » – написать вариации на мелодию остинато. Мелодия была простая, примитивная даже, в ритме марша, но с некоторым оттенком «приплясывания». Она казалась безобидной, но темброво-фактурные вариации постепенно превращали тему в сущее чудовище… По-видимому, автор воспринимал это как своеобразный композиторский «эксперимент» – не публиковал, не заботился об исполнении, никому, кроме коллег и учеников, не показывал. Так и остались бы эти вариации «опытным образцом», но прошло совсем немного времени – и не музыкальное, а реальное чудовище явило себя миру.
Во время Великой Отечественной войны Дмитрий Дмитриевич жил одной жизнью со своими согражданами – под лозунгом «Все для фронта! Все для Победы!». Рытье окопов, дежурство во время воздушной тревоги – во всем этом он участвовал наравне с другими ленинградцами. Посвящает он делу борьбы с фашизмом и свой композиторский талант – фронтовые концертные бригады получили немало его аранжировок. Одновременно обдумывает новую симфонию. Летом 1941 г. была завершена ее первая часть, а осенью – уже после начала блокады – вторая. И хотя завершил ее уже в Куйбышеве – в эвакуации – за Симфонией № 7 закрепилось название «Ленинградская», ведь замысел ее созрел в блокадном Ленинграде.
Широкая, «бесконечно» развертывающаяся мелодия главной партии открывает симфонию, эпическая мощь слышится в ее унисонах. Образ счастливой мирной жизни дополняется кантиленной побочной партией – ритм спокойного покачивания в аккомпанементе роднит ее с колыбельной. Эта тема растворяется в высоком регистре у солирующей скрипки, уступая место эпизоду, который обычно именуют «темой фашистского нашествия». Это те самые темброво-фактурные вариации, созданные еще до войны. Хотя поначалу тема, проводимая поочередно деревянными духовыми на фоне барабанной дроби не кажется особенно страшной, ее враждебность темам экспозиции очевидна с самого начала: главная и побочная партии имеют песенную природу – а эта маршевая тема абсолютно лишена таковой. Квадратность, не свойственная главной партии, здесь подчеркнута, темы экспозиции являют собою протяженные мелодии – а эта распадается на короткие мотивы. В своем развитии она достигает колоссальной мощи – кажется, ничто не может остановить эту бездушную военную машину – но неожиданно меняется тональность, и у медных духовых появляется решительная нисходящая тема («тема сопротивления»), вступающая в ожесточенную борьбу с темой нашествия. И хотя не было разработки с участием тем экспозиции (ее заменяет эпизод «нашествия»), в репризе они предстают в преображенном виде: главная партия превращается в отчаянный призыв, побочная – в скорбный монолог, лишь ненадолго возвращаясь в своем первоначальном облике, но в конце части вновь возникает барабанная дробь и отзвуки темы нашествия.
Вторая часть – скерцо в умеренном темпе – звучит неожиданно мягко после ужасов первой части: камерная оркестровка, изящество первой темы, протяженность, песенность второй, проводимой солирующим гобоем. Лишь в среднем разделе образы войны напоминают о себе страшной, гротескной темой в ритме вальса, переходящего в марш.
Третья часть – адажио с его патетическими, величественными и одновременно проникновенными темами – воспринимается как воспевание родного города, которому посвящена Ленинградская симфония. Интонация реквиема звучит в хоральном вступлении. Драматичностью, напряженностью чувств отличается средний раздел.
Третья часть без перерыва переходит в четвертую. На фоне тремоло литавр собираются интонации, из которых возникает энергичная, стремительная главная партия финала. Трагическим реквиемом звучит тема в ритме сарабанды, но тон финалу задает главная партия – ее развитие приводит к коде, где медные духовые торжественно провозглашают главную партию первой части.
Симфония № 7 впервые прозвучала в марте 1942 г. в исполнении оркестра Большого театра, находившегося тогда в эвакуации в Куйбышеве, дирижировал . Но истинным примером героизма стала ленинградская премьера, состоявшаяся в августе. Партитуру доставили в город на военном самолете вместе с медикаментами, по радио объявили о регистрации оставшихся в живых музыкантов, дирижер искал исполнителей в госпиталях. Некоторых музыкантов, находившихся в армии, отрядили воинские части. И вот эти люди собрались на репетицию – истощенные, с огрубевшими от оружия руками, флейтиста пришлось привезти на санях – у него отнялись ноги… Первая репетиция длилась всего четверть часа – больше исполнители не в состоянии были выдержать. До концерта, состоявшегося через два месяца, дожили не все оркестранты – некоторые умерли от истощения… Исполнить в таких условиях сложное симфоническое произведение казалось немыслимым – но музыканты с дирижером во главе сделали невозможное: концерт состоялся.
Еще до ленинградской премьеры – в июле – симфония прозвучала в Нью-Йорке под управлением . Широко известны слова американского критика, присутствовавшего на этом концерте: «Какой дьявол может победить народ, способный создавать музыку, подобную этой!».
Музыкальные Сезоны
Седьмая симфония Шостаковича
А знаете ли вы, что это за симфония?
Год её создания - 1941-й. Место, где она была написана, - город Ленинград.
Да, такие «анкетные данные» говорят сами за себя, ведь это не просто название города.
Сорок первый в Ленинграде - это блокада. Это холод и мрак, это обстрелы и бомбёжки, это крохотный, умещающийся на ладони кусочек хлеба на весь день. Это обледеневшие набережные Невы и проруби, к которым тянутся за водой нескончаемые очереди измученных, голодных людей.
Но сорок первый в Ленинграде - это не только ужас и смерть. Это несокрушимая воля советских людей, вера в победу, это труд, тяжёлый, упорный труд во имя победы.
Советский композитор Дмитрий Дмитриевич Шостакович дежурит во время налётов на крыше дома, а в свободное от дежурств время он сидит в своём нетопленом кабинете, такой же усталый и голодный, как и все ленинградцы, и пишет, пишет, пишет... Он сочиняет новую симфонию.
«Нашей борьбе с фашизмом,
нашей грядущей победе над врагом,
моему родному городу - Ленинграду
я посвящаю свою Седьмую симфонию»
(Дмитрий Шостакович)
И снова запели скрипки. Им аккомпанируют альты и виолончели. Широко льётся красивая мелодия побочной партии. Звучание оркестра становится лёгким и прозрачным.
Это тоже образ Родины, это песня о её прекрасной природе, о широких просторах нашей страны, песня о мирном труде и счастливой жизни советских людей.
Слышите! Вот она, дробь маленького барабанчика, еле слышная, чётко размеренная дробь. «Тра-та-та-та, тра-та-та-та»,- тихо выстукивает барабанчик, и от этой бесстрастной, мерной россыпи холодеет сердце.
Упорно и тупо повторяется стальной ритм. Коротко, отрывисто, будто вздрагивая, падают в эту жуткую тишину отдельные острые нотки струнных. И тихий, свистящий и въедливый голосок флейты начинает простенькую приплясывающую мелодию. От её пустой, какой-то механичной, примитивной беззаботности становится ещё страшнее. Этой музыке чуждо всё человеческое, всё живое...
Кончилась мерзкая песенка и снова началась. Теперь уже её высвистывают два голоса, две флейты. Одна из них - та самая маленькая флейточка, которая только что пела вместе со скрипкой нежный дуэт. Но теперь её голос ещё злее и въедливее, чем голос большой флейты.
А дробь барабанчика становится всё слышнее.
В разных регистрах, у разных инструментов повторяется песенка-марш, с каждым разом громче... громче... громче... И всё так же неумолимо жесток дробный стук барабанчика, и тоже всё громче... громче... громче...
Вот уже в резких, жёстких, торжествующе наглых голосах меди гремит приплясывающая мелодия... Она стала ещё уродливее, ещё страшнее. Во весь свой исполинский рост встаёт бездушное чудовище - война.
Гремит, грохочет оркестр. И над всем этим хаосом звуков царит мертвенная дробь военного барабанчика. Кажется, нет спасения от злобной силы. Что может заглушить, прекратить этот лязгающий гром, эту жуткую, размеренную дробь?
И вдруг в напряжённом звучании оркестра возникает тема Родины. Трагически-скорбная, она по-прежнему прекрасна мужественной, горькой красотой. В ней сейчас нет спокойного величия, однако её благородная сила осталась. И мы верим в эту силу. Глубокая человечность и благородство этой музыки сильнее, чем самый страшный грохот темы «нашествия».
Как скорбный реквием памяти павших, звучит теперь тема побочной партии. Её интонации сдержанны и суровы.
Светлым воспоминанием проходит ещё раз неизменённая, такая, как в начале, тема Родины. Высокие скрипки проводят поэтичную мелодию побочной партии... И снова монотонная дробь барабанчика. Война ещё не кончена.
Исполнение симфонии состоялось 9 августа 1942 года, во время продолжающейся блокады. Был отдан приказ объявлять воздушную и артиллерийскую тревогу только в крайнем случае, чтобы обеспечить тишину для исполнения симфонии. Примечательно, что все репродукторы в городе транслировали произведение для граждан. Это была уникальная демонстрация силы духа ленинградцев.
Небольшая пауза - и началась вторая часть. Помните, когда мы слушали симфонии Бетховена и Чайковского, мы говорили о том, что обычно вторая часть - это отдых после напряжённой и драматичной первой части.
Раздумчиво и грустно поют скрипки. Бережно поддерживают спокойную мелодию короткие нотки остальных струнных. Так человек, уставший от мучительного, невероятного напряжения, пытается успокоиться, отдохнуть. Чувства и мысли его пока ещё скованны, он слишком измучен, чтобы радоваться выпавшему на его долю недолгому, неверному отдыху.
Постепенно мелодия становится шире. Легче становится дышать, исчезают тяжёлые, страшные мысли...
Но тот же тихий, осторожный шорох струнных сменяет светлую музыку, снова оркестр звучит сдержанно. Слишком сильна усталость, слишком страшно всё, что происходит вокруг, чтобы человека могли радовать эти воспоминания и надежды.
Резко и насмешливо зазвучала музыка. Издевательски въедливо, словно кривляясь, поползла извивающаяся тема у фаготов и басового кларнета.
Знаете, друзья мои, на что похожа эта музыкальная тема? В ней совершенно ясно слышны интонации «Лунной» сонаты Бетховена. Те из вас, что слышали эту сонату, конечно, запомнили её первую часть, одно из самых поэтичных созданий музыкальной классики. Нежная, грустная, прекрасная тема... Но зачем она здесь, и в таком искажённом, уродливом обличье?
Горькие мысли вызывает у нас такая музыка. Ведь это германский народ дал миру великого гуманиста Бетховена.
Как же могло случиться, что в той же стране, у того же народа, появилось самое страшное и бесчеловечное на свете - фашизм?
А музыка продолжает издеваться. Кажется, что весь оркестр злобно и торжествующе хохочет.
Постепенно она стихает, успокаивается, и снова мы слышим ту же осторожную, сдержанную мелодию, которую пели скрипки в начале второй части.
Медленные и величественные аккорды - спокойные, сильные, уверенные. Оркестр звучит как орган. Кажется, что перед нами встаёт измученный, засыпанный снегом, израненный, но не сдающийся красавец Ленинград. Мужественная, строгая и в то же время героически приподнятая музыка. Она то звучит как голос оратора - сильного и мудрого человека, то разливается широкой торжественной песней. Она снова, как и в начале первой части, рассказывает о нашей прекрасной и гордой Родине. Только сейчас - это Родина в дни тяжёлых испытаний.
В уверенное спокойствие решительно врывается энергичная, бурная тема. Опять борьба, опять мы слышим сухой чёткий ритм маленького барабанчика. Но в нём уже нет прежней жёсткости, леденящего душу ужаса, он только напоминает о страшной музыке «нашествия».
«... да вещь так это было в те... дни, на самом деле... именно так чередовались в сердце душевная тревога и упорство воли... когда организм собирал все силы для отпора смерти. Музыка тут говорила языком Шостаковича, но чувствами всех людей идущего на подвиг города». Эти слова принадлежат советскому музыковеду Асафьеву.
Неудержимым потоком несётся музыка, единым дыханием, единым порывом... Вот промелькнула начальная «органная» тема этой части, но здесь её играют трубы - и она звучит как боевой приказ.
Постепенно энергичное движение замедляется, останавливается, и, как в начале части, снова встаёт пред нами прекрасный, строгий и мужественный город-герой. Мы понимаем, что композитор говорит о неколебимой вере советских людей в победу над врагом. В каждом такте этой музыки вы чувствуете благородную силу, высокую нравственную чистоту.
Три тихих удара. Это там-там. Он словно подготавливает нас к чему-то, даёт сигнал. И сразу же без всякого перерыва отдалённым, но грозным громом литавр начинается последняя часть симфонии – финал, известный под названием «Победа».
В «тихий гром» стремительно врывается главная музыкальная тема. Снова борьба, снова отчаянная схватка, но как резко отличается она от трагически страшного эпизода «нашествия»! Энергичная, волевая музыка скорее рассказывает не о самой битве, а передаёт её высокий пафос, упоение боем.
Но вот исчезает вихревое бурное движение музыки, и мы слышим медленную, величаво скорбную тему. Это реквием. Траурная музыка не вызывает у нас, однако, тех горьких чувств, которые возникали, когда мы слушали траурный марш в первой части. Там мы словно были свидетелями смерти. Здесь - вспоминаем о погибших героях.
Там, в первой части, мы слышали скорбный ритм похоронного марша. Здесь - ритм старинного медленного танца сарабанды.
Снова появляется главная тема финала. Теперь она широкая, более медленная. Кажется, что её сдерживает суровый ритм сарабанды, а она старается преодолеть этот ритм, вырваться из его чётких рамок. Напряжение всё усиливается... Шаг за шагом, словно поднимаясь на огромную, высочайшую вершину, устремлённо, напористо звучит музыка... Последнее усилие... Слышите? Это начало первой части, тема Родины, счастливой, созидательной жизни! Её торжественно и гордо играют трубы и тромбоны. Победа! Снова мир и покой на нашей земле. Подумайте только! В страшные дни блокады голодный и замёрзший человек создаёт музыку такой уверенной победной силы. Он верит в победу так же, как верили в неё тогда все советские люди, и музыка его в самые тяжёлые дни войны рассказывала всему миру о будущей победе над фашизмом.
Победа досталась русскому народу очень высокой ценой!
Так кончается Седьмая симфония Шостаковича. Прекрасный город живёт спокойной, мирной жизнью. А в памяти все ещё живёт размеренная дробь барабанчика... Нет, нельзя, чтобы всё это повторилось! Слышите, люди всего мира! Нельзя!
Уверена, что каждый из вас думает сейчас именно об этом. А ведь мы с вами только слушали музыку. Ту самую симфонию, в которой, как кажется многим, ничего не понять.
Послушайте её ещё раз, дорогие мои друзья, послушайте всю симфонию целиком и подумайте ещё раз над тем, нужно ли учиться любить и понимать музыку.
Текст Галины Левашевой.
Презентация
В комплекте:
1. Презентация - 13 слайдов, ppsx;
2. Звуки музыки:
Шостакович. Симфония № 7, соч. 60:
Часть I. Allegretto:
«Тема Родины», mp3;
«Тема Нашествия», mp3;
«Тема Родины и Сопротивления», mp3;
Часть II. Moderato, mp3;
Часть III. Adagio, mp3;
Часть IV. Allegro non troppo, mp3;
3. Сопровождающая статья, docx.
Советскими историками утверждалось, что свою знаменитую Ленинградскую симфонию Дмитрий Шостакович начал писать летом 1941 года под впечатлением начавшейся войны. Однако существуют достоверные свидетельства того, что первая часть этого музыкального произведения была написана еще до начала военных событий.
Предчувствие войны или нечто иное?
Сейчас уже точно известно, что основные фрагменты первой части своей седьмой симфонии Шостакович написал ориентировочно в 1940 году. Их он нигде не публиковал, но показывал это свое некоторым коллегам и ученикам. Причем композитор никому не объяснял своего замысла.
Несколько позже знающие люди назовут эту музыку предчувствием нашествия. Было в ней что-то тревожное, переходящее в абсолютную агрессию и подавление. Учитывая время написания этих фрагментов симфонии, можно предположить, что автор не создавал образа военного нашествия, а имел в виду всеподавляющую сталинскую репрессивную машину. Существует даже мнение относительно того, что тема нашествия основана на ритмичности весьма почитаемой Сталиным лезгинки.
Сам Дмитрий Дмитриевич в своих воспоминаниях писал так: «Сочиняя тему нашествия, я думал совсем о другом враге человечества. Разумеется, я ненавидел фашизм. Но не только немецкий – всякий фашизм».
Седьмая ленинградская
Так или иначе, но сразу после начала войны Шостакович интенсивно продолжил работу над эти произведением. В начале сентября были готовы первые две части произведения. А спустя совсем небольшое время уже в блокадном Ленинграде была написана партитура третьей.
В первых числах октября композитор вместе с семьей был эвакуирован в Куйбышев, где приступил к работе над финалом. По задумке Шостаковича, он должен был быть жизнеутверждающим. Но именно в это время страна переживала самые тяжелые испытания войны. Писать оптимистичную музыку в ситуации, когда враг стоял у ворот Москвы, Шостаковичу было очень сложно. В эти дни он сам не раз признавался окружающим, что с финалом седьмой симфонии у него ничего не выходит.
И лишь в декабре 1941 года, после советского контрнаступления под Москвой, работа над финалом пошла на лад. В канун нового 1942 года она была успешно завершена.
После премьер седьмой симфонии в Куйбышеве и Москве в августе 1942 года состоялась главная премьера – ленинградская. Блокадный город тогда переживал самое тяжелое положение за все время блокады. Оголодавшие, изможденные ленинградцы, казалось, уже ни во что не верили ни на что не надеялись.
Но 9 августа 1942 года в концертном зале Мариинского дворца впервые с начала войны вновь зазвучала музыка. Ленинградский симфонический оркестр исполнял 7-ю симфонию Шостаковича. Сотни динамиков, извещавших обычно о воздушных налетах, теперь транслировали этот концерт на весь осажденный город. По воспоминаниям жителей и защитников Ленинграда именно тогда у них родилась твердая вера в победу
Симфония №7 «Ленинградская»
15 симфоний Шостаковича составляют одно из величайших явлений музыкальной литературы ХХ столетия. Несколько из них несут определенную «программу», связанную с историй или войной. Замысел «Ленинградской» возник из личного опыта.
«Нашей победе над фашизмом, нашей грядущей победе над врагом,
моему любимому городу Ленинграду, я посвящаю свою седьмую симфонию»
(Д. Шостакович)
Я говорю за всех, кто здесь погиб.
В моих строках глухие их шаги,
Их вечное и жаркое дыханье.
Я говорю за всех, кто здесь живет,
Кто проходил огонь, и смерть, и лед.
Я говорю, как плоть твоя, народ,
По праву разделенного страданья...
(Ольга Берггольц)
В июне 1941 года фашистская Германия вторглась в Советский Союз и, вскоре Ленинград оказался в блокаде, которая длилась 18 месяцев и повлекла за собой бесчисленные лишения и смерти. Помимо погибших во время бомбежек, более чем 600 000 советских граждан умерли от голода. Многие замерзли или погибли из-за нехватки медицинской помощи – количество жертв блокады оценивается почти в миллион. В осажденном городе, претерпевая страшные лишения вместе с тысячами других людей, Шостакович начал работу над своей Симфонией №7. Он прежде никому не посвящал свои крупные произведения, но эта симфония стала подношением Ленинграду и его жителям. Композитор был движим любовью к родному городу и этими поистине героическими временами борьбы.
Работа над этой симфонией началась в самом начале войны. С первых дней войны Шостакович, как и многие его земляки, стал работать на нужды фронта. Он рыл окопы, дежурил по ночам во время воздушных тревог.
Делал аранжировки для концертных бригад, отправляющихся на фронт. Но, как всегда, у этого уникального музыканта-публициста в голове уже созревал крупный симфонический замысел, посвященный всему происходящему. Он начал писать Седьмую симфонию. Летом была закончена первая часть. Вторую он писал в сентябре уже в блокадном Ленинграде.
В октябре Шостакович вместе с семьей был эвакуирован в Куйбышев. В отличие от первых трех частей, созданных буквально на одном дыхании, работа над финалом двигалась плохо. Неудивительно, что последняя часть долго не получалась. Композитор понимал, что от симфонии, посвященной войне, будут ожидать торжественного победного финала. Но для этого пока не было никаких оснований, а он писал так, как подсказывало сердце.
27 декабря 1941 г. симфония была закончена. Начиная с Пятой симфонии, почти все творения композитора в этом жанре исполнялись любимым оркестром - оркестром Ленинградской филармонии под управлением Е. Мравинского.
Но, к сожалению, оркестр Мравинского был далеко, в Новосибирске, а власти настаивали на срочной премьере. Ведь симфония была посвящена автором подвигу родного города. Ей придавалось политическое значение. Премьера состоялась в Куйбышеве в исполнении оркестра Большого театра под управлением С. Самосуда. После этого симфония исполнялась в Москве и Новосибирске. Но самая замечательная премьера состоялась в осажденном Ленинграде. Музыкантов для ее исполнения собирали отовсюду. Многие из них были истощены. Пришлось перед началом репетиций положить их в больницу - подкормить, подлечить. В день исполнения симфонии все артиллерийские силы были брошены на подавление огневых точек врага. Ничто не должно было помешать этой премьере.
Зал филармонии был полон. Публика была самой разнообразной. На концерт пришли моряки, вооруженные пехотинцы, одетые в фуфайки бойцы ПВО, исхудавшие завсегдатаи филармонии. Исполнение симфонии длилось 80 минут. Всё это время орудия врага безмолвствовали: артиллеристы, защищавшие город, получили приказ - во что бы то ни стало подавлять огонь немецких орудий.
Новое произведение Шостаковича потрясло слушателей: многие из них плакали, не скрывая слёз. Великая музыка сумела выразить то, что объединяло людей в то трудное время: веру в победу, жертвенность, безграничную любовь к своему городу и стране.
Во время исполнения симфония транслировалась по радио, а также по громкоговорителям городской сети. Её слышали не только жители города, но и осаждавшие Ленинград немецкие войска.
19 июля 1942 г. симфония прозвучала в Нью-Йорке, и после этого началось ее победное шествие по миру.
Первая часть начинается широкой, распевной эпической мелодией. Она развивается, растет, наполняется все большей мощью. Вспоминая процесс создания симфонии, Шостакович говорил: «Работая над симфонией, я думал о величии нашего народа, о его героизме, о лучших идеалах человечества, о прекрасных качествах человека…» Все это воплощено в теме главной партии, которую роднят с русскими богатырскими темами размашистые интонации, смелые широкие мелодические ходы, тяжелые унисоны.
Побочная партия тоже песенна. Она похожа на спокойную колыбельную песню. Мелодия ее как будто растворяется в тишине. Все дышит спокойствием мирной жизни.
Но вот откуда-то издалека раздается дробь барабана, а потом появляется и мелодия: примитивная, похожая на куплеты - выражение обыденности и пошлости. Как будто двигаются марионетки. Так начинается «эпизод нашествия» - потрясающая картина вторжения разрушительной силы.
Поначалу звучание кажется безобидным. Но тема повторяется 11 раз, все больше усиливаясь. Мелодия ее не изменяется, она только постепенно обрастает звучанием все новых и новых инструментов, превращаясь в мощные аккордовые комплексы. Так эта тема, которая сначала казалась не угрожающей, а тупой и пошлой, превращается в колоссальное чудовище - скрежещущую машину уничтожения. Кажется, что она сотрет в порошок все живое на своем пути.
Писатель А. Толстой назвал эту музыку «пляской ученых крыс под дудку крысолова». Кажется, что ученые крысы, покорные воле крысолова, вступают в бой.
Эпизод нашествия написан в форме вариаций на неизменную тему - пассакалии.
Еще до начала Великой Отечественной войны Шостакович написал вариации на неизменную тему, сходные по замыслу с Болеро Равеля. Он показывал ее своим ученикам. Тема простая, как бы приплясывающая, которую сопровождает бой малого барабана. Она разрасталась до огромной мощи. Сначала она звучала безобидно, даже фривольно, но вырастала в страшный символ подавления. Композитор отложил это сочинение, не исполнив и не опубликовав его. Получается, что этот эпизод написан раньше. Так что же хотел изобразить им композитор? Страшное шествие фашизма по Европе или наступление тоталитаризма на личность? (Прим.: Тоталитарным называют режим, при котором государство господствует над всеми сторонами жизни общества, при котором существует насилие, уничтожение демократических свобод и прав человека).
В тот момент, когда кажется, что железная махина с грохотом движется прямо на слушателя, происходит неожиданное. Начинается противодействие. Появляется драматический мотив, который принято называть мотивом сопротивления. В музыке слышатся стоны, крики. Как будто разыгрывается грандиозная симфоническая битва.
После мощной кульминации реприза звучит сумрачно и мрачно. Тема главной партии в ней звучит как страстная речь, обращенная ко всему человечеству, полная великой силы протеста против зла. Особенно выразительна мелодия побочной партии, ставшая тоскливой и одинокой. Здесь появляется выразительное соло фагота.
Это больше не колыбельная, а скорее плач, прерываемый мучительными спазмами. Только в коде главная партия звучит в мажоре, как бы утверждая преодоление сил зла. Но издали слышится дробь барабана. Война еще продолжается.
Две следующие части призваны показать духовное богатство человека, силу его воли.
Вторая часть - скерцо, выдержанное в мягких тонах. Многие критики в этой музыке видели картину Ленинграда прозрачными белыми ночами. Эта музыка соединяет в себе улыбку и печаль, легкий юмор и самоуглубленность, создавая образ привлекательный и светлый.
Третья часть - величавое и проникновенное адажио. Его открывает хорал - своеобразный реквием по погибшим. За ним следует патетическое высказывание скрипок. Вторая тема, по словам композитора, передает «упоение жизнью, преклонение перед природой». Драматическая середина части воспринимается как воспоминание о прошедшем, реакция на трагические события первой части.
Финал начинается еле слышным тремоло литавр. Как будто постепенно собираются силы. Так подготавливается главная тема, полная неукротимой энергии. Это образ борьбы, народного гнева. Его сменяет эпизод в ритме сарабанды - вновь воспоминание о павших. А затем начинается медленное восхождение к торжеству завершения симфонии, где главная тема первой части звучит у труб и тромбонов как символ мира и будущей победы.
Как ни широко многообразие жанров в творчестве Шостаковича, по складу своего дарования он, прежде всего композитор-симфонист. Для его творчества характерны огромные масштабы содержания, склонность к обобщенному мышлению, острота конфликтов, динамичность и строгая логика развития. Особенно ярко эти черты проявились в его симфониях. Перу Шостаковича принадлежат пятнадцать симфоний. Каждая из них - страница истории жизни народа. Композитора не зря называли музыкальным летописцем своей эпохи. Причем не бесстрастным наблюдателем, как бы сверху обозревающим все происходящее, а человеком, тонко реагирующим на потрясения своей эпохи, живущим жизнью своих современников, причастным ко всему, что происходит вокруг. Он мог бы сказать о себе словами великого Гете:
- Я не зритель посторонний,
А участник дел земных!
Как никто другой, он отличался отзывчивостью ко всему происходящему с родной страной и ее народом и даже шире - со всем человечеством. Благодаря этой восприимчивости он смог уловить характерные для той эпохи черты и воспроизвести их в высокохудожественных образах. И в этом отношении симфонии композитора - уникальный памятник истории человечества.
9 августа 1942 года. В этот день в осажденном Ленинграде состоялось знаменитое исполнение Седьмой («Ленинградской») симфонии Дмитрия Шостаковича.
Организатором и дирижером выступил Карл Ильич Элиасберг – главный дирижер оркестра Ленинградского радио. Пока исполнялась симфония, на город не упал ни один вражеский снаряд: по приказу командующего Ленинградским фронтом маршала Говорова все вражеские точки были заблаговременно подавлены. Пушки молчали, пока звучала музыка Шостаковича. Её слышали не только жители города, но и осаждавшие Ленинград немецкие войска. Спустя много лет после войны немцы говорили: «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх и даже смерть...»
Начиная с исполнения в блокадном Ленинграде, симфония имела для советской и российской власти огромное агитационно-политическое значение.
21 августа 2008 года фрагмент первой части симфонии был исполнен в разрушенном грузинскими войсками южноосетинском городе Цхинвале оркестром Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева.
«Эта симфония - напоминание миру, что ужас блокады и бомбежки Ленинграда не должен повториться...»
(В. А. Гергиев)
Презентация
В комплекте:
1. Презентация 18 слайдов, ppsx;
2. Звуки музыки:
Симфония № 7 «Ленинградская», соч. 60, 1 часть, mp3;
3. Статья, docx.
