Доброе сердце отличает настоящего человека от зверя в человеческом обличье. Доброта - понятие постоянное, она либо есть, либо её никогда и не было, но никогда не поздно посеять ростки добра в своем сердце. В истории военных действии, первым делом всегда сообщаются лишь цифры жертв, поэтому никто уже не может вспомнить того огромного количества человеческого сострадания, которое процветало во времена насилия. Все эти люди сказали насилию нет и выбрали вместо него любовь. Это сильные люди, которые должны служить примером всем нам.
Пехотинец утешает своего товарища. Корейская война, с. 1950 - 1953
Старшина Райан Ли и пес Вальдо лежат в обнимку на полу больницы после удачного спасения. Афганская война, 2011
Этот немецкий солдат с востока знал, что не должен пропускать этого ребенка через Берлинскую стену, но мальчик был отделен от своих родителей. Дозорный поднимает колючую проволоку пропуская его, при этом озираясь в поисках тех, кто может это увидеть
Дик Пауэлл разделяет трапезу с щенком. Корейская война, 1951
Медик перевязывает раненную ногу ребенка, а его младший брат находится рядом с ним. Вторая мировая война, 1944
Христиане защищают мусульман, в то время пока они молятся во время египетской революции. Каир, Египет, 2011
Российский офицер спецназа несет освобожденного ребенка из школы, захваченной террористами. Беслан, 2004
Боснийский солдат ухаживает за ребенком, которого он спас во время эвакуации Горажде, 1995
Украинская женщина дает напиться советскому солдату. Вторая мировая война, 1941
Немецкий солдат наносит повязку раненой советской женщине. Вторая мировая война, 1941
Афганский солдат несет плачущего ребенка от места недавнего взрыва. Афганская война, 2001 - 2014
Немецкий солдат делится своим пайком с русской матерью и ее ребенком. Вторая мировая война, 1941
Египтянин благодарит солдат после того, как они отказались выполнить приказ приказ, согласно которому они должны были стрелять по мирным жителям. Египетская революция, 2011
Журналист Рэймонд Уокер бежит через мост во Франции с ребенком, спасая его от гражданской войны в Испании, 1936
Американские солдаты 4-го бронетанковой дивизии толкают захваченный автомобиль с двумя тяжелоранеными немецкими солдатами. Вторая мировая война, 26 января 1945 г
Женщина защищает раненого демонстранта перегородив дорогу военному бульдозеру. Египет, 2013
Морской пехотинец Фрэнк Прейтор кормит котенка после того, как его мать была убита минометным взрывом. Корейская война, 1953
Санитар ВМС США Ричард Барнетт держит на руках девочку после того, как она была отделена от семьи во время перестрелки. Иракская война, 2003
Французский солдат помогает семье бежавшей от гражданской войны в Испании, 1938
Иорданский солдат согревает руки сирийского ребенка, эвакуированного из страны. Сирийская гражданская война, 2013
Священник, утешающе держит раненого солдата после того, как тот попал под снайперский огонь, направленный специально на устранение людей в этой зоне. Восстание в Венесуэле, 1962
Тунисская девочка протягивает солдату розу после того, как армия отказалась стрелять в протестующих и заявила, что будет "защищать революцию". Тунисская революция, 2011
Футбольный матч между британскими и немецкими солдатами на Западном фронте, когда те покинули от свои окопы. Первая мировая война, 24 декабря 1914
Мальчик ведет слепого старика через улицу во время военных действий. Корейская война, с 1951 года
Американский солдат держит руку афганской девочки. Афганская война, 2010
Солдат делится едой и водой с детьми Сайпана, июля 1944 года
Немецкие солдаты играют с котенком. Вторая мировая война, 1943
Три немецких солдата помогают французу застрявшему в грязи полей под Верденом. Первая мировая война, с. 1916
Протестующие несут раненого полицейского в безопасное место. Турция, 2013
Американские солдаты лечат раненого пса. Вторая мировая война, 1944
Солдат беседует с маленькой девочкой, 2011
18-летняя Кешия Томас защищает нациста от разъяренной толпы, 1996
Солдат подружился с щенком. Иракская война, 2003 - 2011
Американские солдаты пригласили голландских детей на танцы. Вторая мировая война, 1944 - 1945
Уроженец Папуа-Новой Гвинеи, которые были по прозвищу "Fuzzy Wuzzy Angels", сопровождает раненого австралийского солдата. Вторая мировая война, 1942
Советский солдат делится своими сигаретами с немецкими военнопленными. Вторая мировая война, июль, 1943
Храбрый священник организует живой щит между демонстрантами и полицией. Украинская революция, 2013
Два американских солдат утешают плачущую девочку с щенком. Вторая мировая война, 1944
Протестующий обнимает офицера Хоселито Севилья после того, как тот накричал на него. Манила, Филиппины, 2013
Солдат бежит с поля боя с двумя маленькими вьетнамскими детьми в руках. Вьетнамская война, 1955-1975
Роман-эпопея Льва Николаевича Толстого — довольно поучительное произведение. Оно раскрывает истинные и ложные ценности, срывает маски с лицемеров и показывает незамеченную добродетель, обнажает естество каждого героя, который появляется перед читателем и в счастье, и в горе. Это на редкость правдивая книга, которая заставляет нас глубже вникнуть в суть общественных взаимоотношений и понять, насколько важно обращать пристальный взор внутрь себя. Поэтому такие нравственные категории, как равнодушие и отзывчивость, представлены в «Войне и мире» наиболее полно, и мы можем найти там множество полезных аргументов для итогового сочинения.
- Княжна Марья всегда была отзывчивой и доброй девушкой, хоть люди и не всегда отвечали ей взаимностью. Например, ее суровый и грубой отец недооценивал и всячески унижал дочь. Она же, тем не менее, относилась к нему с трогательной заботой. На оскорбления главы семейства она реагировала смиренно, хоть ее самооценка существенно пострадала из-за них. Марья уверена, что она не красавица, да и ума в ней, судя по словам отца, нет и в помине. Однако героиня не замыкалась в себе и не таила зла, а продолжала с добром и нежностью приходить на помощь всем нуждающимся. Именно она воспитала ребенка своего брата и приютила Ростовых. Даже ее неумолимый родитель перед смертью попросил у нее прощения за свои выходки, так как понял, насколько преданна и отзывчива его дочь. Эти качества в женщинах Толстой ставил выше красоты, и был прав.
- Равнодушие на протяжении всего романа не уставала проявлять Элен Курагина. К своим целям она шла по головам и не считалась с чувствами других людей. Например, ей было все равно, что чувствует Пьер, глядя на ее измены. Она обманула его и вышла замуж, лишь бы получить его деньги и роскошно устроить свою праздную жизнь. С таким же безразличием она меняла любовников, ведь они были всего лишь зеркалом, в котором она видела свою привлекательность. Пресыщенная и избалованная, она нашла развлечение, играя судьбой Наташи Ростовой. Именно Элен заманила ее в объятия своего бесчестного брата и фактически стала виновницей ее позора, предав дружбу. Однако наплевательское отношение к окружающим аукнулось ей сполна, ведь в трудную минуту никто не пришел ей на помощь.
- Отзывчивость была отличительной чертой Наташи Ростовой, которая всегда была чуткой и преданной подругой, прекрасной дочерью и милосердной девушкой. Например, ее общество очень любил Пьер Безухов, ведь героиня всегда поддерживала его советом, сочувствием и жалостью. На протяжении всего повествования она же любезно относится к Соне, утешая бедную сироту и даря ей надежду. К родителям она тоже относится с вниманием и участием, не позволяя им падать духом. Феноменальную силу духа проявила Наташа, когда отдала поводы раненым солдатам и облегчила их страдания, несмотря на возражения матери. Особенно сильно ее отзывчивость понадобилась Андрею Болконскому. Героиня ухаживала за ним, когда он умирал, и смогла облегчить его душу перед смертью, вдохнуть в нее спокойствие и мир, которого князю так не хватало на войне. За свою добродетель она была вознаграждена счастливым браком.
- Постыдное равнодушие к судьбе родных проявил Николай Ростов, влезая в долги и ставя семью в затруднительное положение. По сути, его легкомыслие стало причиной разорения Ростовых. Он знал, как нелегко живется его родным, но промотал едва ли не последние деньги, чтобы поддержать свой статус на службе. Кроме того, неприятно удивляет его безразличие к Соне, которая так преданно его ждала. Сначала он проявляет симпатию к девушке, затем становится холоден с ней, и уже откровенно заявляет, что не будет против ее замужества. Эгоизм свойственен этому герою, и жизнь преподносит себялюбцу урок, когда он вынужден признать, что из-за него семья оказалась на грани локального экономического кризиса. Тогда перед ним возникает унизительная перспектива брака по расчету, и лишь своевременное прозрение дает ему шанс устроить свою судьбу достойно и помочь родственникам. Этот пример демонстрирует факт, что люди могут измениться к лучшему и победить в себе равнодушие.
- Михаил Кутузов в романе «Война и мир» проявляет отзывчивость к солдатам и бережет их жизни, в отличие от того же Наполеона. Генерал готов терпеть насмешки знати и гнев императора, лишь сохранить армию от лишних потерь. Герой учит этой непростой науке и честолюбивого князя Андрея, но тот не сразу понял ее мудрость, как и большинство молодых людей. Они еще не знали, как много крови льется на войне, вдохновленной амбициями. Эту неудержимую стихию насилия и смерти мог сдержать лишь тот человек, что чувствует трагедию каждой семьи, потерявшей кормильца, ощущает горе страны и народа. Таковым, без сомнения, был генерал Кутузов, который был не безразличен к каждому бойцу и верил, что именно простой крестьянский парень поднимает победу на своих плечах, а не военачальники и монархи. Подобное отношение полководца привело русскую армию к успеху.
- Равнодушие в государственном масштабе предстает перед читателем, когда он видит Наполеона. Этот император был одержим своей значимостью, своими амбициями, поэтому не задумывался о том, какой ценой он добывает победы. Он гнал солдат вперед, не чувствуя их усталости и уныния в чужих краях, где один холод способен свести с ума. Продвигаясь к Москве, забыв об осторожности, полководец упустил из виду тот факт, что на случай отступления его солдатам нечего будет есть, ведь смоленская дорога выжжена и разорена. В погоне за славой он обронил ответственность за жизни своих подданных – вот основная причина, почему его нападение было обречено на провал. Кутузов знал это и воспользовался честолюбием противника, которому важнее армии был сиюминутный успех – захват Москвы. Но французский воевода поплатился за свое безразличие: он проиграл, потерял значительную часть войска и вернулся домой ни с чем. Интересно? Сохрани у себя на стенке!
] и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из-под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда-нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где-то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал, наконец, средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что-то сражаются и что-то в этом находят радостного, - тогда матери показалось, что его-то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сопи, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» - думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20-го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно-страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из-под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда и, ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30-го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненных в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Ростопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не велено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), - все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1-го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот-вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и до́ма делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл Божий.
Я никогда не радовалась тогда, - сказала графиня, - когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что-нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом-мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда-то, что вообще происходит что-то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.
Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса. Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что-то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, - сказал граф, - что войска? Отступают или будет еще сраженье?
Один предвечный Бог, папаша, - сказал Берг, - может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они - оно, - поправился он, - показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать... Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), - я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что-нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти... да, мужественные и древние подвиги, - сказал он скороговоркой. - Генерал Барклай де Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! - И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого-то вопроса, смотрела на него.
Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! - сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд... - «Россия не в Москве, она в сердцах ее сынов!» Так, папаша? - сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиванием головы, остановился подле нее.
Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать...
Я не понимаю, что делают люди, - сказала графиня, обращаясь к мужу, - мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому-нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет!
Граф хотел что-то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачал головой.
А у меня к вам, папаша, большая просьба, - сказал он.
Гм?.. - сказал граф, останавливаясь.
Еду я сейчас мимо Юсупова дома, - смеясь, сказал Берг. - Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что-нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и...
Граф сморщился и заперхал.
У графини просите, а я не распоряжаюсь.
Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, - сказал Берг. - Мне для Верушки только очень бы хотелось.
Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. - закричал старый граф. - Голова кругом идет. - И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
Да, да, маменька, очень тяжелые времена! - сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что-то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
Ты знаешь за что? - спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
За то, что папенька хотел отдать все подводы под раненых, - сказал Петя. - Мне Васильич сказал. По-моему...
По-моему, - вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, - по-моему, это такая гадость, такая мерзость, такая... я не знаю! Разве мы немцы какие-нибудь?.. - Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно-почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
Это гадость! Это мерзость! - закричала она. - Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! - закричала она. - Они остаются!..
Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже... Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка... Маменька, ну что нам-то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе... Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому-нибудь! - сказала она, еще не вдруг, сдаваясь.
Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
Mon cher, ты распорядись, как надо... Я ведь не знаю этого, - сказала она, виновато опуская глаза.
Яйца... яйца курицу учат... - сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. - спрашивала Наташа. - Мы все-таки возьмем все самое нужное... - говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе; точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и все искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
Четверых еще можно взять, - говорил управляющий, - я свою повозку отдаю, а то куда же их?
Да отдайте мою гардеробную, - говорила графиня. - Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно-счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
Куда же его привязать? - говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, - надо хоть одну подводу оставить.
Да с чем он? - спрашивала Наташа.
С книгами графскими.
Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? - кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
С Богом! - сказал Ефим, надев шляпу. - Вытягивай! - Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
Кто? Кто?
Смотрите, ей-богу, Безухов! - говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
Ей-богу, Безухов, в кафтане, с каким-то старым мальчиком! Ей-богу, - говорила Наташа, - смотрите, смотрите!
Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
Мама, - кричала Наташа, - я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! - кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что-то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду, отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что-то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! - кричала она, протягивая ему руку. - Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
Что с вами, граф? - спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, - сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
Что же вы, или в Москве остаетесь? - Пьер помолчал.
В Москве? - сказал он вопросительно. - Да, в Москве. Прощайте.
Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! - сказала Наташа. - Мама, позвольте, я останусь.
Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что-то хотел сказать, но графиня перебила его:
Вы были на сражении, мы слышали?
Да, я был, - отвечал Пьер. - Завтра будет опять сражение... - начал было он, но Наташа перебила его:
Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи...
Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра... Да нет! Прощайте, прощайте, - проговорил он - ужасное время! - И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Хрупкая девушка вытащила с поля боя тысячи солдат. Многие бойцы открыто признавали, что не смогли бы пережить тех ужасов, что выпали на ее долю: им просто бы не хватило мужества. А Екатерина Михайлова всегда шла вперед. сайт вспоминает о подвигах хрупкой ленинградской девушки, которой сегодня, 22 декабря, исполнилось 90 лет.
Выходила на берег Катюша
Героическое имя Екатерины Михайловой (Деминой) было знакомо каждому советскому человеку. Через 20 лет после окончания войны ее разыскивали по всей стране.
Моряки-десантники писали ей письма в газеты и на телевидение, просили всех, кто хоть что-то знает о старшине батальона морской пехоты Екатерине Михайловой, сообщить, где она находится. Оказалось, что Катя вышла замуж, поменяла фамилию и стала работать на секретном заводе в Электростали. В 1964 году ее, наконец, разыскали.
Это ей бойцы посвящали известную песню о «Катюше», хотя изначально авторы вкладывали в стихи иной смысл. Рассказы о героических подвигах девушки ходили по всему фронту. О ее заслугах говорят медали, которые Екатерина получила за годы войны. Михайлова - Герой Советского Союза, награждена Орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медалями «Золотая звезда», «За отвагу», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За освобождение Белграда», «За победу над Германией в Великой отечественной войне».
Незаменимый человек
Она родилась 22 декабря 1925 года в Ленинграде и рано потеряла родителей. Ее отец, красноармеец, погиб, а мама умерла от брюшного тифа. Поэтому девочка воспитывалась в детском доме. К началу войны ей было неполных 15 лет. Под первую бомбежку она попала в самом начале войны в Смоленской области, когда эшелон, в котором она ехала к старшему брату в Брестскую крепость, был обстрелян немецкой авиацией. Состав был разбомблен, погибло много гражданских - в основном это были жены военных и их дети.
22 декабря 2015 года Екатерине Деминой исполнилось 90 лет. Фото: АиФ-Петербург/ Мария Соколова.
Несколько суток девушка пешком добиралась до Смоленска. Многие не дошли тогда до своих, людей в спину расстреливали немцы, проезжающие мимо на мотоциклах. 15-летняя Катя Михайлова уцелела чудом. В Смоленске она разыскала призывной пункт и уверенно подошла к военкому. Для того, чтобы попасть на фронт, она приписала к своему возрасту два года.
Дядя, дядя, пошли меня на фронт, - вспоминает Екатерина Илларионовна. - Он подошел поближе и говорит: «Девочка, тебе сколько лет? Мы детей на фронт не берем!»
Катя была хрупкой девочкой, выглядела лет на десять. В детском доме особо не разъешься. На фронт в итоге Екатерина попала случайно. На окраине Смоленска прибилась к отступающей части и попросилась с ними. Вскоре оказалось, что девчонка - незаменимый человек на войне. Ведь она прошла курсы медсестер и умела оказывать первую помощь. В условиях тяжелейших потерь эти качества были на вес золота.
Под обстрелом фашистов
Через несколько дней состоялась легендарная битва под Ельней, где Катюша проявила свой бесстрашный характер. Бои становились все более ожесточенными. В сражении под Гжатском Катя получила тяжелейшее ранение. Врачи собирали ее ногу, перебитую в трех местах, буквально по кускам. На машине девушку доставили на станцию, откуда в эшелоне тысячи раненых солдат отправляли в госпитали на Урал. В свердловском госпитале состояние Екатерины оценили как критическое, с каждым днем она чувствовала себя все хуже. В рану была занесена инфекция, температура поднималась до 42,5 градусов. Спасла Катю санитарка тетя Нюша, которая выходила раненую.
Через месяц Михайлова уже начала делать первые шаги. После реабилитации в Баку она снова пришла в военный комиссариат и потребовала отправки на фронт. Фельдшера Екатерину Михайлову определили на военно-санитарный корабль «Красная Москва», который перевозил раненых под Сталинградом солдат в Среднюю Азию.
На этом судне девушка проходила весь 1942-й год, ухаживала за израненными бойцами, нередко прямо под обстрелом немецких самолетов, которые на бреющем полете расстреливали из пулеметов санитарный корабль. Екатерина выучилась стрелять, хорошо знала боевую технику, поэтому рвалась в настоящий бой. В Баку как раз формировался батальон из добровольцев-моряков. Сначала ее не хотели брать: не место женщинам на флоте! Но что-то во взгляде отважной Катюши привлекло командира. Он не ошибся, позже она вынесла на себе сотни раненых матросов, спасая бойцов от неминуемой гибели.
В пекле боев
Форсирование Керченского пролива стало главной стратегической задачей, поставленной советским командованием. Наши войска несли огромные потери, но атаки не останавливались. Катя оказалась в самом пекле боев.
Во время десантной операции по взятию Темрюка, Михайлова была контужена, но сумела оказать помощь 17 раненым бойцам, которых вынесла на себе в тыл.
Во время взятия Керчи Катюша спасла 85 раненых солдат и офицеров, вынесла в тыл 13 тяжелораненых.
22 августа 1944 года при форсировании Днестровского лимана в составе десанта Екатерина Михайлова одной из первых достигла берега, оказала первую помощь семнадцати тяжелораненым матросам, подавила огонь крупнокалиберного пулемёта, забросала гранатами дзот и уничтожила свыше десяти гитлеровцев.
4 декабря 1944 года старший санинструктор сводной роты берегового отряда сопровождения была ранена. Во время операции по захвату крепости Илок в Югославии Катя продолжила оказывать медицинскую помощь бойцам и, спасая их жизни, из автомата уничтожила 5 фашистов. Раненую, ослабевшую от потери крови и воспаления лёгких, почти в безнадёжном состоянии Михайлову переправили в госпиталь.
Насколько Екатерина была известна, говорит тот факт, что о ее ранении объявили по радио, сообщив, что для легендарной Катюши нужна донорская кровь. В госпиталь пришли сотни бойцов, чтобы помочь девушке. Тогда ее представили к званию Героя Советского Союза. После выздоровления героическая ленинградка вернулась в строй и победу встретила в Вене.
Только вдумайтесь: когда Катя совершала подвиги, ей не было и 20 лет! После войны она вернулась в Ленинград и поступила в институт имени Мечникова. Затем уехала в Электросталь, где вышла замуж за фронтовика Виктора Демина и поменяла фамилию.
Никто из новых знакомых и не подозревал, что эта хрупкая женщина - герой Великой Отечественной войны! В 1964 году моряки начали разыскивать свою любимую санитарку, кинули клич по всему Советскому Союзу. И нашли!
Екатерина Илларионовна живет в Москве и сегодня отмечает 90-летие! сайт присоединяется к многочисленным поздравлениям и желает легендарной Катюше здоровья и еще многих лет жизни!
Я, солдат медицинских войск Армии Обороны Израиля,Клянусь сегодня, что окажу всю необходимую помощь каждому раненому и больному,
независимо от того, ранен он тяжело или легко, или является врагом,
потому что каждый человек есть Личность
Я клянусь исцелять тела и души раненых и больных
Хранить тайну, доверие и уважение,
отдавать все свои знания, инициативу
и любовь к человечеству
Я клянусь быть всегда “Стражем брату моему” - будь то в бою,
при эвакуации раненого и в больничной палате
Я клянусь, что в моем сердце навечно будут запечатлены слова
заповеди самопожертвования:
"НИКОГДА НЕ БРОСАЙ РАНЕНОГО НА ПОЛЕ БОЯ!”
Присяга военных медиков Армии Обороны Израиля
Все права принадлежат Александру Шульману(с) 2003-2009
© 2007 by Alexander Shulman. All rights reserved
Использование материала без письменного разрешения автора – запрещено.
Любые нарушения караются законом об авторском праве, действующим на территории Израиля.
Александр Шульман
"Страж брату моему": Военно-медицинская служба ЦАХАЛа
В Израиле, в отличии от других стран, нет стационарных военных госпиталей. Военно-медицинская служба ЦАХАЛа полностью интегрирована с системой здравоохранения страны, и ее назначением является оказание первой помощи раненым на поле боя и в воинских медицинских подразделениях с последующей максимально быстрой эвакуацией авиа- и автотранспортом в больницы в глубине страны.
Взаимодействие военных и гражданских медицинских служб оттачивается регулярными учениями и тренировками. Израильская модель организации военно-медицинской службы показала свою высокую эффективность в ходе многочисленных войн и является примером для армий многих стран мира.
Эмблема медицинских войск ЦАХАЛа
"И Господь сказал Моше: «Сделай медного змия и подними его на столпе посреди стана.
Подними его так, чтобы все видели его, и когда люди будут взирать на него,
они тотчас получат исцеление»" (Числ. 21, 1-9).
Как становятся военным медиком
Военно-медицинская служба ЦАХАЛа была создана в 1948 году на основе медицинских подразделений Хаганы. Первым командующим Медицинского корпуса был назначен полковник Хаим Шиба, в годы 2-ой Мировой войны служивший военврачом в британской армии и затем возглавлявший медицинскую службу Хаганы.
Уже в то время была сфомированы основные структуры Медицинского корпуса: штаб, управления в военных округах, медицинские подразделения в воинских частях и соединениях, открыты Военный институт медицинских иследований и учебный центр медицинских войск.
Сегодня в можно выделить три основных категории военнослужащих медицинских войск: это ховшим (санинструкторы), парамедики (военфельдшеры) и военврачи.
Ховшим являются солдатами срочной службы. Обучение ховшим включает в себя курсы ATLS (Advanced Trauma Life Support) и PHTLS (PreHospital Trauma Life Support). Ховшим действуют в боевых порядках взводов и в дополнение к обычному снаряжению бойца, они оснащены средствами оказания первой помощи и складными носилками. В ротах и батальонах есть старшие ховшим (хопель и хогед соответственно), являющиеся ответственными за ховшим в своих подразделениях
Парамедики – это прапорщики-сверхсрочники или резервисты, обеспечивающие медпомощь в ротах, эвакопунктах и в полевых госпиталях. Они проходят обучение на курсах “Маген Давид Адом” (Красный Щит Давида – служба скорой помощи), а также в учебном центре медицинских войск. Подготовка парамедиков включает в себя интенсивные курсы ЕМS (Emergency medical services), ATLS и PHTLS.
Военврачами становятся после 7-летнего обучения на медфакультетах университетов. Как правило, после окончания вуза, будущим военврачам предстоит пройти Ашлама Хелит - 16- недельный курс военно-медицинской подготовки, на котором изучают ЕМS, ATLS , PHTLS, CTLS (combat trauma life support)и организацию военно-медицинской службы. Военврачи боевых частей проходят также интенсивный курс подготовки пехотных офицеров. Военврачи спецназа и разведывательно-диверсионных подразделений проходят подготовку бойца таких подразделений.
Службу в войсках военврачи начинают с должности батальонного врача.
Выпускники медвузов дают подписку на 5-летний срок службы в армии, после чего договор с армией может быть продлен или же военный медик переходит в резерв. Ежегодно врачи- резервисты призываются в армию на 1 месяц. Кроме того, в случае начала военных действий медики-резервисты могут быть экстренно мобилизованы в воинские части, к которым они приписаны.
Как организована военно-медицинская служба ЦАХАЛа
В израильской армии накоплен огромный опыт организации военно-медицинской службы в ходе боевых действий. В зависимости от тяжести ранения осуществляется оказание медицинской помощи с последущей эвакуацией раненных в тыловые стационары или в медицинские подразделения, обладающие более широкими возможностями для оказания помощи раненным.
В пехотном батальоне под началом батальонного врача действует медицинский взвод, состоящий из трех отделений: поиска и эвакуации раненых, опознания погибших – совместно с военным раввинатом, и батальонная станция приема раненных (сокращенно на иврите – ТААГАД). Персонал ТААГАДа оказывает экстренную помощь, проводит фильтрацию раненных по степени тяжести поражения и подготавливает их к эвакуации.
Интерьер танк-буланса
В составе медвзвода пехотного батальона для эвакуации раненных и транспортировки персонала и оборудования имеются бронированные автомобили “Зеев”, автомобиль “Хаммер”, 3 бронетранспортера, оборудованные для перевозки раненных. В танковых батальонах для транспортировки раненных используются также танк-булансы, оборудованные на баз танков Меркава.
На марше управление автоколонной медвзвода осуществляет офицер по эвакуации, по прибытии на место за развертывание батальонного медпункта отвечает старший ховеш батальона. При приеме раненных управление медвзводом переходит к батальонному врачу.
ТААГАД обычно разворачивется в нескольких сотнях метров от передовой. Зачастую прием раненных идет под обстрелом. Раненные прибывают либо пешком, либо их доставляют на автотранспорте или на носилках взводные ховеши.
Прием поступивших раненных ведет врач батальона. С ним работает ховеш, который регистрирует поступивших раненных. Поскольку положено доставлять раненных с личным оружием, то обязанностью ховеша является также разряжать оружие. Военврач определяет вид и тяжесть ранения и дает указания на оказание медпомощи.
Важно отметить, что все находящиеся в ТААГАДе парамедики и ховшим не имеют права обращаться непосредственно к врачу, чтобы не отвлекать его от выполнения своих обязанностей. Всю информацию о состоянии раненных они сообщают батальонному ховешу, который затем докладывает врачу.
Обычно в ходе боевых действий к батальонному ТААГАДу прикомандировывается еще один военврач.
После оказания первой помощи в батальонном ТААГАДе раненные, в зависимости от сложности ранения, как можно быстрее эвакуируются в полковые, бригадные или дивизионые эвакопункты и оттуда в больницы. Впрочем, эвакуация в больницы может осуществляться и непосредственно с батальонного ТААГАДа с использованием бронетехники или вертолетов.
Во время операции в Ливане в 2006 года вертолёты ВВС UH-60 «Блек-Хок» («Яншуф») выполнили около 120 эвaкуaциoнных вылетoв, примернo пoлoвинa из них - нa врaжескую территoрию, где эвакуация проходила под огнем пртивника. В этих вылетaх были эвaкуирoвaны oкoлo 360 пoстрaдaвших. Эвакуация раненых воздушным путем с поля боя в больницу в среднем длилась около 3,5 часов. За один рейс в среднем эвакуировались 4,5 солдата. Следует отметить, что во время эвакуации воздушным путем не скончался ни один раненный солдат.
Раненый в Ливане майор Томер Буадана доставлен вертолетом в больницу в Хайфе. 2006г.
На уровне полка (бригады) развертывается медицинская рота. В дивизиях имеется медицинский батальон, на базе которого может разворачиваться полевой госпиталь, оснащение которого позволяет проводить сложные хирургические операции. В медбате есть хирургическая рота, в которой сложные операции проводят опытные хирурги.
Впрочем, в последнее время проиходит замена хирургических рот на роты интенсивной терапии. Вместо хирургической роты создаются бригады экстренной хирургической помощи в составе хирурга и анестезиолога, оснащенные необходимой аппаратурой. На спецавтомобиле такая бригада может быть немедленно направлена в то место, где есть неоходимость в спасении жизни раненного бойца.
В медбатальоне имеется также психологическая служба, включающая офицера-психолога и социальных работников. Их назначением является снятие “боевого реактивного состояния” у раненных и у бойцов, получивших психические травмы в ходе боя. Такая помощь, оказанная своевременно, позволяет восстановить готовность к бою у пострадавших бойцов
Необходимо отметить, что структура военно-медицинской службы ЦАХАЛа весьма гибко реагирует на изменяющиеся условия современной войны. Так, в последние годы, командование Медицинского корпуса изменило уровень применения военврачей. Если в недавнем прошлом присутстствие военврачей ограничивалось уровнем батальонного ТААГАДа, то сегодня обычным становится прикомандировывание в ходе боевых действий военврачей непосредственно в боевые подразделения. Военврач идет в бой вместе с бойцами. В этом случае заметно увеличиваются шансы спасения раненных на поле боя, однако и возрастают потери военных медиков.
О военврачах ЦАХАЛа
Военврач капитан резерва Игорь Ротштейн был срочно мобилизован 24 июля 2006 года. Его прикомандировали к 13-ому батальону пехотной бригады Гивати, в составе которого он вошел в Ливан. Капитан И.Ротштейн был опытным военврачем – в течении 5 лет он служил врачом батальона в Южном военном округе, принимал участие в боевых действиях. После демобилизации в 2004 году он работал хирургом в больнице “Пория” в Тверии.
Памяти военврача капитана Игоря Ротштейна
В ночь с 3 на 4 августа 2006 года в районе деревни Маркабэ в Южном Ливане капитан И.Ротштейн погиб в бою, спасая жизнь раненного бойца: разорвавшийся впереди снаряд ранил солдата. Капитан И.Ротштейн поспешил к месту ранения... и следующий снаряд накрыл их обоих.
За свой подвиг самопожертвания капитан И.Ротштейн был посмертно награжден орденом “За отличие”
Врач из Нетании, капитан резерва Алексей Калганов дважды награжден знаками отличия за проявленный героизм при спасении жизни раненых солдат. Пресс-служба ЦАХАЛа сообщила: "Он продемонстрировал самоотверженность при выполнении боевой задачи, показал личный пример и профессионализм в боях при деревне Айта аш-Шааб 5 августа 2006 года и в боях при Джбейль Абу-Твиль 13 августа 2006 года. Калганов проявил самоотверженность, мужество и хладнокровие".
Военврач капитан Алексей Калганов
Свою первую награду капитан А.Калганов получил за спасение жизни военнослужащего, который был тяжело ранен в Бейт-Лехеме, во время операции "Защитная стена", весной 2002 года. . Он рассказал в интервью газете Гаарец:
“Мы прикрывали наших спецназовцев, завязавших бой с боевиками в лагере палестинских беженцев. Четверо солдат получили тяжелое ранение. Одному пуля угодила в рот. Я посмотрел - все дыхательные пути разворочены. Подумал, что он умер, но пульс еще прощупывался. Быстро вставил в горло тубус, откачал кровь из легких, и мы эвакуировали его вместе с другими ранеными. По правде говоря, у меня не было сомнений в том, что он не жилец, а он не только выжил, но практически полностью восстановился, в отличие от других солдат, которых мы в тот день эвакуировали вместе с ним. Все решили какие-то секунды. Ему просто повезло, что рядом оказался не просто врач, а хирург.”
Военврача капитана Калганова ранило в последний день Ливанской войны, 13 августа. “Боевики «Хизбаллы» стреляли по нашим солдатам противотанковыми ракетами с лазерным наведением. Одна из них угодила в дом, где находилась часть подразделения: одного убило, двоих тяжело ранило. Калганов побежал туда. Одного солдата ранило в голову – он вел себя очень беспокойно, второй не подавал признаков жизни – большой осколок угодил ему прямо в грудь. Доктор бросился к нему, хотел поставить дренажи, чтобы реанимировать, и в этот момент в укрытие угодила еще одна ракета. Это было прямое попадание.
Офицер, который помогал врачу спасать тяжелораненого, был убит на месте. И солдат, который стоял рядом с ним, тоже погиб. Если бы снаряд был фугасный, не выжил бы никто. Но боевики выстрелили противотанковой ракетой: она пробивает броню танка и не предназначена для осколочного поражения противника. Однако в тот момент доктор этого знать не мог. Его просто ослепила вспышка взрыва, и он понял, что умер: ведь если в тебя попала ракета, ты не можешь остаться живым.
Но потом вдруг пришел в себя и тут же принялся ощупывать руки-ноги, пытаясь понять, что оторвано, а что цело. Боли не было. В состоянии контузии ты не чувствуешь ничего. Когда доктор понял, что ранение не тяжелое, осколочное, он попытался встать на ноги. Вокруг были убитые, раненые. Отдав распоряжение быстро перевязывать раненых и уходить, доктор попытался нащупать пульс у того парня, которому оказывал помощь до того, как упала ракета: тот был уже мертв.”
Военный врач капитан Марина Каминская во время операции в Ливане была начальником медслужбы 52-го батальона 401-ой бронетанковой бригады. В составе своего батальона она вошла в Ливан в первый день войны и принимала участие в боях за населенные пункты Канатра, Марун-ар-Раш и город Бинт-Джубайль.
Военврач капитан Марина Каминская.
Капитан Каминская воевала на танк-булансе. Танк-буланс – это обычный танк Меркава, переоборудованный в передвижной медицинский пункт и оснащенный дополнительным вооружением и медицинским оборудованием. В ходе боя танк-буланс используется в качестве «скорой помощи», для оказания первой помощи и эвакуации раненных.
На своем танк-булансе капитан Каминская была в самом пекле боев 24-го июля 2006 года за город Бинт-Джбейль, «столицу» Хезболлы в южном Ливане.
Танкисты 52-го батальона участвовали в бою за Бинт Джбейль Для эвакуации раненных танкистов и пехотинцев с поля боя командование направило танк-буланс капитана Каминской. Танк-буланс прикрывали два обычных танка. Один из танков прикрытия сопрововождал танк-буланс непосредственно, а второй контролировал ситуацию на ближайших подступах.
В разгар боя в танк-буланс стали поступать раненные бойцы из пехотной бригады Голани. Среди них был командир элитного батальона спецназа «Эгоз» подполковник Ариэль Гино, получивший тяжелейшее ранение – в лицо ему угодила пуля вражеского снайпера. Капитан Каминская прямо на поле боя оказала ему первую помощь, спасшую ему жизнь и вывезла раненных на своем танк-булансе к вертолетной площадке, откуда раненные на вертолетах были доставлены в больницу в Хайфе.
В ходе этого боя были подбит танк, прикрывавший танк-буланс капитана М.Каминской.Из 4 членов экипажа подбитого танка погиб один – командир взвода лейтенант Лотан Славин, двое танкистов были легко ранены.
Двигавшийся на помощь экипажу подбитого танка, танк командира 52-го танкового батальона подполковника Гая Кабили подорвался на фугасе, содержавшем примерно 300 кг взрывчатки. Из находившихся в танке 7 человек - членов экипажа и офицеров штаба батальона, погиб один - наводчик сержант Коби Смилга, остальные получили ранения.
Всем раненным, несмотря на обстрел противника, была оказана мед.помощь, они были успешно эвакуированы.
После эвакуации раненных капитан Марина Каминская вновь возвращалась в боевые порядки своего батальона. Всего в ходе боев военный врач капитан Марина Каминская оказала помощь более чем 25 раненным бойцам.
За свой подвиг капитан М.Каминская награждена Знаком Отличия командующего бронетанковыми войсками.
В ходе операции “Литой свинец” в январе 2009 года. награду за мужество получил военврач майор Павел Катаев. Майор П.Катаев – кадровый военный, служит военврачем с 1996 года, принимал участие во многих боевых операциях. В настоящее время майор П.Катаев служит главврачем Окружного военного медцентра в Иерусалиме.
Во время операции “Литой свинец” майор П.Катаев был прикомандирован в качестве второго врача в 13-ый батальон бригады Голани.
Военврач майор Павел Катаев
Майор П.Катаев рассказывает в интервью “Седьмому каналу”:
"В ту ночь мы находились в здании рядом с тем домом, в который по ошибке попали два наших танковых снаряда. Естественно, как только по рации сообщили о множестве пострадавших, мы кинулись туда и прибыли еще до того, как улеглась пыль от взрыва. Картина была такова: все командиры ранены, командовать солдатами некому, солдаты стреляют во всех направлениях из всех окон, и чудом не попали в нас. Самое тяжелое в первые минуты было одновременно и командовать солдатами, и оказывать медицинскую помощь. Многие солдаты лежат, много крови, стоны, крики, оторванные конечности, стрельба. Первое, что я сделал, это приказал прекратить огонь, осторожно спустить всех раненых вниз и занять позиции в прикрытии, охраняя здание и не стреляя без причин. Среди раненых были комбриг “Голани” и командир 13 батальона бригады, к которому я был прикомандирован.
Все это происходило в течение, может быть, не более минуты, но казалось вечностью.
Тут прибыл зам.комбата и взял командование на себя. Он организовал эвакуацию раненых, пригнав танки и бронетранспортеры и несколько машин.
Было более 20 пострадавших, из них трое убитых, которым мы помочь уже не могли, 8 тяжело раненых, среди них Бен Шпицер, которому оторвало обе руки, и еще несколько солдат и офицеров. Мы сразу начали делать хирургические и реанимационные процедуры для спасения их жизней. Тяжелее всего пришлось с Бени: когда закончили его реанимацию, оказалось, что не осталось бронетранспортеров и танков, которые эвакуировали остальных раненых, и было решено взять стоявший поблизости джип и на нем эвакуировать Бени. Но джип застрял по дороге в грязи, нас было как раз четверо, и мы побежали пешком с носилками, ориентируясь на местности, самым коротким путем к границе.
Когда мы пересекли границу и сдали последнего раненого - Бени, первое, что я сделал, это связался с окружным врачом Южного округа, доложил ему о состоянии раненых, уточнив, специалистов какого профиля - например, микрохирургов и т.п. - нужно срочно подготовить в больницах для приема раненых, так как каждая минута может быть решающей.
Как только меня отпустили на побывку домой после операции, я в первую очередь поехал в больницу, зашел в реанимационное отделение к Бени, увидел, что руки ему пришили (к сожалению, только одна из них прижилась, вторую пришлось ампутировать), поднял простыню и увидел, что ноги на месте, и вздохнул с облегчением.”
