Главная героиня произведения А.С. Пушкина «Евгений Онегин» - скромная провинциальная девушка, которая влюбляется в столичного франта. Автор, как известно, всегда интересовался светскими красавицами, а на такую скромницу вряд ли обратил бы внимание. Однако Пушкин так пишет о ней, что мы невольно проникаемся симпатией к главной героине и задаемся вопросом: «Почему Татьяна полюбила Онегина?».
Неповторимая индивидуальность
Казалось бы, главные герои - совершенно разные люди: он - блистательный светский лев, она - провинциальная девушка. Однако очень многое роднит их между собой.
Оба героя одиноки: он скучает в светском обществе, тогда как ее не понимают самые родные люди. И Татьяна, и Евгений чувствуют себя непонятыми в своем окружении. Им тяжело находиться на провинциальном балу. Евгений Онегин, как и наша героиня, понимает пустоту столичного и провинциального общества. Это роднит их между собой. Общность во взглядах на жизнь главных персонажей помогает осмыслить, почему Татьяна полюбила Онегина, а не Ленского.
Ей рано нравились романы
Как известно, Татьяна родилась и выросла в деревне. Она - натура глубокая, ценящая уединение. Девушка с ранних лет предпочитала французские романы, а не игры с веселыми подружками. Ее душа жаждала любви, даже интерес к гаданиям во многом был продиктован желанием скорой встречи с суженым. Среди деревенских соседей на роль избранника для нее никто не годился, юные девушки обычно влюбляются в тех, кто окружен ореолом тайны. Поэтому, стоит ли удивляться, что одетый как «денди лондонский» Онегин тронул сердце нашей героини.
Итак, мы становимся все ближе к пониманию того, почему Татьяна полюбила Онегина. Попробуем понять, каковы ее чувства к главному герою.
Татьяна любит не шутя
Любовь главной героини - действительно серьезное чувство, а не легкое увлечение юной особы. Итак, Сочинение - рассуждение на эту тему часто пишут ученицы девятых классов, для большинства из которых ответ на этот вопрос кажется абсолютно очевидным, ведь он так хорош собой, так загадочен и интересен!
Тем не менее, внешняя привлекательность и шарм - это то, что может породить влюбленность, а не глубокое чувство. Мы неслучайно стараемся понять, почему Татьяна полюбила Онегина, ведь речь идет именно о любви. Чувства девушки к нашему герою глубоки. После отъезда Евгения Татьяна стала посещать онегинский дом и читать книги, особое внимание уделяя тем местам, которые были выделены. Так она старалась лучше понять своего героя. При обычной влюбленности девушкам, скорее, свойственно стремление хорошо подать себя, а когда объект внимания исчезает, юная особа забывает о нем. Чувство Татьяны к Евгению Онегину намного глубже, она пытается понять, кто он такой, старается постичь его душу. Позднее главный герой поймет, от какой преданной любви отказался. Увы, пора сожаления наступила слишком поздно.
В конце книги главная героиня, будучи светской дамой, признается Онегину, что она его по-прежнему любит, но отдана другому.
Итак, теперь мы понимаем, почему Татьяна полюбила Онегина. Его образ очень хорошо вписывался в представления юной девушки о том, как должен выглядеть избранник ее сердца. Однако чувства Татьяны были серьезны и глубоки, что, несомненно, связано с богатством и широтой ее натуры.
32. Как Богдановича стихи.
– Богданович Ипполит Федорович (1743–1803) – поэт, автор стихотворной сказки «Душенька», основанной на мифе об Амуре и Психее. Пропаганда Богдановича, в котором видели основоположника русской «легкой поэзии», имела для карамзинистов принципиальный характер. «Богданович первый на русском языке играл воображением в легких стихах», – писал Карамзин в 1803 г.; «Стихотворная повесть Богдановича, первый и прелестный цветок легкой Поэзии на языке нашем, ознаменованный истинным и великим талантом...» (Батюшков К. Н. Соч. Л., 1934. С. 364).
В духе статьи Карамзина и восторженные оценки «Душеньки» Богдановича в лицейском стихотворении П «Городок» (1815). Однако внимательное рассмотрение стиха позволяет видеть в нем не только продолжение карамзинской традиции, но и скрытую полемику с ней: карамзинисты прославляли Богдановича как создателя нормы легкой поэтической речи, возводя его стих в образец правильности, - Пушкин ценит в нем его ошибки против языка, которые, вопреки намерениям самого Богдановича, вносили в его поэзию непосредственное обаяние устной речи. Стихи Богдановича для Пушкина – документ эпохи, а не художественный образец. (
12/08/2013 10:09
Ей очень подходит имя. В переводе с древнегреческого Татьяна - устроительница, учредительница. Женщина, придумавшая и создавшая крупнейший в городе банк, сегодня руководит комитетом по экономике саратовской мэрии. Одни боятся ее злого языка и
за глаза называют «римской шпионкой». Другие уважают за профессионализм и считают бизнес-сталкером. Она умеет дружить с мужчинами, собственными дочерьми и даже (что, казалось бы, совершенно невозможно) энергетиками. А еще Татьяна Абрамова умеет любить.
- Татьяна Викторовна, не так много женщин, которые управляли бы экономикой на таком уровне. Более того, доводилось слышать, как вас называли гениальным финансистом. Кому или чему вы обязаны своими талантами?
- В первую очередь, конечно, родителям. Это потрясающие, редкие люди, прожившие сложную, интересную судьбу - одну на двоих. Папа, приписав себе годков, еще пацаном удрал на финскую, но погеройствовать не успел - война вскоре кончилась. Поступил в военное училище. Прошел всю Великую Отечественную. Полком командовал. А 26 апреля 1945 года на Калининградской косе потерял правую руку. Война кончилась,
после госпиталя его как кадрового военного бросили на борьбу с беспризорностью. Он быстро окончил педагогические курсы и приехал директором в детский дом в селе Екатериновка Саратовской области.
В этом детском доме выросла моя мама. Она всю жизнь мечтала быть геологом, отправилась поступать в институт, но случайно проехала одну остановку и оказалась перед дверью мединститута. Решила - судьба. Поступила, выучилась, приехала на практику в свой детский дом, где и познакомилась с отцом. Они поженились. Родили двоих детей. Папа нас воспитывал в строгости. Хотя семья жила в достатке, мы с ранних лет начали работать. Меня так приучили: хочешь новое платье, заработай сама. Так что с 14 лет я работала в пионерском лагере «Лесной» вожатой и физруком. А еще помню, лет в тринадцать папа посадил меня перед собой и спросил: «Кем ты хочешь стать?». Я тогда, естественно, хотела стать профессором математики, потому что математиком был мой старший брат, который был для меня кумиром. «А что для этого нужно?». - «Наверное, лучше всех в школе знать математику». – «Вот и поставь себе такую цель. И вообще, если хочешь чего-то в жизни добиться, умей ставить пред собой цель». Так я живу.
- С математикой получилось?
- Да, я вообще хорошо училась, хотя пай-девочкой никогда не была. С уроков сбегала, дралась. Но в выпускном классе у меня был лучший аттестат, и уже с восьмого класса было понятно, что мое будущее будет связано с математикой. Я поступила в политехнический на автоматизированные системы управления. С огромным удовольствием вспоминаю студенческие годы. Как мы весело жили! Играли в театре миниатюр, где я сначала была единственной девчонкой. Я вообще выросла среди мальчишек. В детстве это были друзья брата, я за ним хвостом ходила. Да и потом в любой мужской компании была своим парнем. У нас в театре играли Дима Гальпер и Лева Гуткин (мы потом вместе работали в «Риме»: Гуткин был членом исполнительной дирекции «Рима», а Гальпер возглавлял процессинговый центр и был заместителем председателя правления банка «Экспресс-Волга»), так они даже на моей
свадьбе были подружками невесты. Жениху меня продавали.
- Вы так рано вышли замуж?
- В 20 лет. Муж - военный, нас отправили в Польшу, но через три года мне пришлось вернуться в Россию. Очень тяжело протекала беременность. В 1981 родилась Таня.
- А почему дочку решили назвать Таней?
- Этого хотел мой папа, наверное, потому что он очень мной гордился. А я так любила своих родителей, что моя самая светлая была мечта - родить дочку Таню и чтобы она меня любила так же. Так что вариантов не было. Зато со второй дочерью мы голову поломали. Бедный ребенок несколько недель был без имени. Если бы можно было, я бы и вторую дочь Татьяной назвала, но это было как-то нехорошо. А потом как-то случайно получилось. Имя вертелось на языке: Татьяна, Татьяна, Яна. Так и решили - Яна, как производная от Татьяна.
- Почему не сложился ваш первый брак?
- Когда мы разводились, подруга меня тоже спрашивала: «Ну чего тебе надо? Он же тебя на руках носит!». А я сказала: «Наверное, надо было один раз бросить». Мы прожили девять лет, этот брак подарил мне замечательную дочь, которой я ужасно горжусь. Невероятная девчонка! Она наделена всеми талантами, какие только возможны у человека. Великолепно поет, танцует, могла бы сделать карьеру в бальных танцах, всегда хорошо училась. А какая из нее получилась мать! Еще большая наседка, чем я. А еще она, наверное, самая молодая в Саратове бизнес-леди. Я же ей отдала в управление свой бизнес, и она успешно им руководит, хотя внуку еще только полгода. Так что я Олегу очень благодарна. У нас до сих пор с ним замечательные дружеские отношения.
Мы развелись в 1983-м, и в том же году умер папа. Я очень тяжело это пережила.
Папа был главным мужчиной в моей жизни. Я чисто по-женски маме очень завидую. Желание, наверное, банальное, но очень хочется чувствовать себя за мужем, как за каменной стеной. Маме в этом смысле повезло. Он очень любил ее и нам с братом постоянно внушал: маму нельзя расстраивать. И я до сих пор стараюсь, правда, расстроила своим вторым замужеством. Хотя тоже грех жалеть - родилась Янка. Тоже девчонка незаурядная. Талантливая, умная, но ленивая. Сейчас у нее период юношеского нигилизма, воюем.
- А как вы попали в «Рим»?
- После первого развода осталась с маленьким ребенком на руках. Надо было как-то устраиваться. Пошла работать в статуправление экономистом. Потом ушла на торговую базу. Сначала начальником планового отдела, а затем главным бухгалтером. Окончила второй институт - экономический. Началась перестройка. И мной постепенно овладевал какой-то ужас: в стране идут какие-то процессы, а я ни у дел. Тогда было много переводной литературы по бизнесу. Я списалась с новосибирским Академгородком, заказала кучу литературы и начала начитывать информацию: что такое биржа, ценные бумаги, акционерные общества. В 1989 году Павел Ефимович Кунявский пригласил на должность главного бухгалтера во внедренческое предприятие «Управленческие информационные системы». Мы располагались в НИИ «Информбутек» у Валерия Давыдова. Работа была очень творческой, даже издавали свои книжки «в помощь предпринимателю». Потом вышел закон об акционерных обществах, а я уже очень хорошо ориентировалась в экономике акционерного общества, начала заниматься аудитом, написала книжки по аудиту и бухгалтерскому учету. В 1991 году после смерти Кунявского Давыдов привлек меня к работе в комиссии при вновь организованном комитете по имуществу города. Занималась приватизацией. Читала лекции в бывшей партийной школе. Проводила аудит крупных торговых фирм. Мне тогда страшно нравилось слово «холдинг». Было абсолютно точное понимание, для чего нужен холдинг, в чем его преимущества. Тогда мы с подругой Мариной Потаповой (она юрист, так что мы хорошо дополняли друг друга) набросали проект создания банка. И пошли с этой идеей по тогдашним крупным бизнесменам. Это был 1992 год. Нас выслушивали, хвалили: молодцы, здорово придумали. Только не время вашим идеям. Сейчас выгоднее пепси-колой торговать. Только два человека нас поддержали: Владимир Леонидович Баранов и Владимир Вениаминович Глейзер. Я ушла в ТОО «Лига» главным бухгалтером. В 1993 году вышел приказ МПС России о создании банков при управлении железной дорогой, мы нашли общий язык с ПЖД и на паритетных условиях начали создавать банк. 6 августа 1994 года получили лицензию. Первое время работали на голом энтузиазме. Муж ворчал: зачем тебе это нужно? Сил, конечно, было вложено немерено. Чтобы кормить семью, мне приходилось работать бухгалтером. Потом мы создали аудиторскую фирму «Скала» и получили квалификационные аттестаты по работе с ценными бумагами. В банк я вошла от акционеров членом ревизионной комиссии. А в 1995 году после проведения первой ревизии мне предложили должность заместителя председателя правления банка. Глейзера я знала с юности: он был куратором в СГУ у моего брата. А с Леней Фейтлихером познакомились в «Управленческих системах». Когда они позвали меня в «Рим», я сначала отказывалась. Было как-то неловко: фирма серьезная, существовала до меня. Я еще толком ничего не сделала. Полгода проработала по совместительству, а когда оставила «Лигу» совсем, вошла в состав учредителей и стала заместителем председателя правления банка. Банк для меня - третий ребенок.
- Он получился таким, каким вы его задумывали?
- Да, мы считали, что он должен создаваться на одном учредителе-клиенте. Железная дорога по тем временам была очень серьезным партнером. И первые полтора года она была самым крупным клиентом. В 1995 году я познакомилась с Валерием Ивановичем Ковалевым, который приехал из Питера и возглавил ПЖД. Он привлек меня к работе по оптимизации бухгалтерского учета и налогообложения на ПЖД. Это было тяжелое, экономически нестабильное время. Неплатежи, бартерные схемы. Дорога сильно страдала оттого, что все налоги платила по отгрузке. Мы предложили уплату НДС по факту оплаты, и это, на самом деле, дало хорошие результаты. Потом родилась идея вхождения в пластиковую структуру ЮНИОН-кард. Создали первый процессинговый центр. Я про банк много могу рассказывать.
- Наверное, после кризиса трудно пришлось?
- Дефолт, конечно, вдарил очень сильно. Это было время, когда я каждый вечер приходила домой, зарывалась в подушку и ревела. А утром надевала на лицо улыбку, чтобы не пугать сотрудников, и впахивала. Пережили.
- А мечта о холдинге сбылась?
- Да. Конечно, холдинг получился не в том виде, как это принято за рубежом, что, впрочем, было вызвано скорее российским законодательством, чем внутренними проблемами. Я же была не только зампредседателя правления банка, но еще и финансовым директором фирмы «Рим», которая включала в себя довольно много разных видов бизнеса: торговля, коммуникации, строительство и прочее. А имея такой финансовый инструмент, как банк, можно было мгновенно перекрывать кассовые разрывы в тех структурах, которые на тот момент в этом нуждались.
- Но управление всеми этими процессами должно быть сосредоточено в одних руках?
- Да. В результате мне пришлось еще и этим заниматься. У нас же не было такого предмета, как управление. Пришлось почитать литературу. Я вообще все время учусь, и мне это очень нравится. Банк - белая структура, мы решили каждый технологический процесс описать. Была создана внутрибанковская нормативная база. Прописан фактически каждый чих. Сотрудник на основании процедур и должностных инструкций работал очень быстро и без сбоев. В 1996 году нас приезжала проверять крупная американская аудиторская фирма, и когда американцы увидели нашу нормативную базу, они были очень удивлены - не во всех московских банках было подобное. Много внимания уделяла созданию информационных потоков, ведь информация - это самое главное. Это контроль. Если не имеешь информации, ты ничем не управляешь.
- Так почему же вы ушли из банка, из «Рима», если были так влюблены в дело?
- До сих пор пытаюсь разобраться в причинах. Потому что учредителей люблю и уважаю. 11 лет из жизни не выбросишь. И этим людям я обязана очень многим. Они дали мне возможность состояться как специалисту, они были мне семьей. Они буквально вытащили меня с того света.
- ?
- Я очень серьезно заболела. Соучредители тогда предприняли все возможные и невозможные меры, чтобы меня вытащить. Диагноз был очень нехороший (к счастью, он потом не подтвердился), но они так меня поддерживали, что я просто не имела права не поправиться. Я ни минуты не была одна со своими нехорошими мыслями. Меня уже готовили к операции, и по тем анализам, которые у меня брали, я понимала, что со мной, но Леня приходил и говорил: «Так, через две недели ты должна быть на работе». Второй раз я родилась благодаря маме, детям и коллективу. Мама, хотя ей говорили, что мне жить осталось максимум полгода, даже вида не подавала, что все так плохо. Дочка младшая так переживала, что даже сама заболела. Она приходила в больницу, обнимала меня и часами стояла возле кровати. 9 марта меня прооперировали, 10-го я уже встала, хотя боль была неимоверная. Леня вечером звонит: «Чего делаешь?» Я говорю: «Хожу по палате». Он: «Повтори еще раз». Ну, как я могла не оправдать их надежд?! А расставание… все произошло на эмоциях. Было какое-то непонимание по определенной проблеме, мы на повышенных тонах поговорили с Фейтлихером и после этого вообще перестали разговаривать. 28 декабря это случилось, как сейчас помню. И до 30 апреля не разговаривали, пока не приняли решение расстаться.
- И никто не сделал попытки помириться?
- Нет. У меня было единственное условие: я ухожу, но для всех - мы помирились. Я не хотела, чтобы меня жалели. Я их спрашивала: «Есть ко мне какие-то претензии по работе»? - «Да ты что, какие претензии! Работала как вол». Для меня до сих пор необъяснимо, почему мы расстались. «Друзья», наверное, помогли. Всего-то двое, но, видимо, здорово старались. Бог им судья, я зла не держу. Мой уход очень хорошо показал, кто есть кто. Люди могли предать, перестать общаться, потому что им так велели. Но были и такие, кто ради меня потерял работу. В тот момент меня очень поддержала Лариса Васильевна Абрамова. Было очень больно. Да и сейчас больно. Думаю, таких человеческих отношений, как в «Риме», у меня никогда и ни с кем больше не будет.
- Итак, вы собрали вещи и…
- Уехала в Питер. Валерий Иванович Ковалев еще за год до «развода» предлагал мне перейти на работу в его банк «Тетраполес», но я тогда отказалась. Даже в мыслях не могла себе представить, что смогу с ними расстаться. Думаю, они тоже.
- И что в Питере?
- Все складывалось идеально. Я быстро со всеми перезнакомилась. Жила на Петроградке, рядом с банком. С одной стороны - Владимирский собор, с другой - Заячий остров. Работа интересная, правда, времени свободного было слишком много. В шесть вечера все по домам, банк заперли, я не знала, куда себя деть. Ударилась в искусство. Обошла все достопримечательности Питера. Но на самом деле сгубил меня балтийский климат. Я сильно заболела, уехала в Саратов и уже не смогла вернуться. А здесь Лариса Абрамова предложила: почему бы не пойти в мэрию? Я сначала отнекивалась, ни с чем интересным для меня работа в администрации не ассоциировалась. Я человек бизнеса, все эти административные и политические заморочки не для меня. А когда пришла, поработала, оказалось - очень даже здесь интересно. Я вообще люблю заниматься новыми направлениями. Построением финансовых схем. Самый большой кайф в жизни - построить такую финансовую схему, чтобы в ней были учтены интересы всех компаний. Я трудоголик. Если мне интересно, я не знаю, что такое усталость. Могу работать и круглосуточно. Так было последние шесть лет в бизнесе. Считаю, к городу нужно относиться как к бизнесу, тогда и положительные сдвиги пойдут быстрее. Первое время было очень тяжело. Иногда просто руки опускались. Но ненадолго. До утра. Прошло полгода, и я Ларисе призналась: раньше я знала вот столько, а сейчас знаю раз в десять больше. Нужно ориентироваться в совершенно разных областях. Быть универсалом. Зачастую приходится свои идеи буквально пробивать у депутатского корпуса. Да и кадровый состав поначалу оставлял желать лучшего. Придя в комитет по экономике, я провела аттестацию и 22 человека уволила. Вообще-то, я по натуре не одиночка и не лидер. Я рабочая лошадка. Мне нужна команда, и у меня должен быть вожак, которого я глубоко уважаю, и чье «да» или «нет» будет определяющим. Что радует, со мной из банка пришли специалисты очень высокой квалификации.
- У вас есть жизненный девиз?
- Надо жить так, чтобы тебя помнили и сволочи. Это Раневская. А еще – не доверяй друзьям безгранично, научись использовать врагов. Но самый главный: уверенность в себе - залог успеха. Если я понимаю, что смогу, тогда я буду заниматься. Если нет, лучше не браться.
- Ну а с личным?
- Воспитываю детей и внука.
- А как же муж?
- Видимо, мужчине рядом со мной неуютно. В 2000 году мы развелись.
- А мечта о каменной стене?
- Осталась. Иногда не хочется быть сильной. Хочется, чтобы тебя просто пожалели.
- Таких нет? Мужчины обмельчали?
- Почему, есть такие, но не всем хватает.
- Была в жизни сумасшедшая любовь?
- Да, один раз. В 17 лет. Без памяти влюбилась в друга своего брата, но я для него была ребенком. А потом оказалось, что и он не мужчина моей мечты.
- Вы фаталистка или считаете, что человек сам создает свою судьбу?
- С одной стороны, человек сам кузнец своего счастья, с другой - умных много, но не всем везет.
- О смысле жизни задумываетесь?
- Когда все хорошо, об этом не думаешь, а когда что-то случается, есть ощущение потерянности… Я не скрываю, оно у меня появилось после ухода из «Рима»… Но я очень легко нашла смысл жизни: у меня чудесные дочери, великолепный внук, мне есть для кого жить.
- А для себя?
- Для себя я не умею. Я так привыкла кем-то заниматься… Для меня главное, чтобы была интересная работа и было кого опекать.
- Что нельзя простить?
- Предательство. Остальное все можно. Предать, значит, предать себя. По-моему, так.
