Л.Н. Толстой известен не только как гениальный писатель, чьи произведения давно вошли в золотой фонд русской классики, но и как самобытный философ, который пытался разобраться в проблемах бытия. Всемирно известна его статья «Исповедь», посвященная поиску смысла жизни.
В период создания «Войны и мира» Толстой разрабатывал главный критерий «положительности» героя. По мнению писателя, персонаж только тогда становится положительным, когда встает на путь, ведущий к сближению с народом.
Этот путь проходят в романе все герои. Не является исключением и любимая героиня писателя Наташа Ростова.
С простым народом она сталкивается во множестве эпизодов. Одним из самых ярких является эпизод гостеприимного приема детей Ростовых их дядюшкой в деревне Михайловке. В это время Наташа уже было обручена с князем Андреем, который пребывал за границей на лечении.
Толстой рисует свою героиню как гармонично развивающуюся личность, у которой находятся в равновесии и физические, и душевный силы. Уже из первых строк седьмой главы мы узнаем, что дядюшка называет Наташу «графинюшкой». Но он не вкладывает в это слово какой-то пренебрежительности, а, на мой взгляд, подчеркивает разницу между условиями ее и его жизни. Когда она верхом подъезжает к дому дядюшки, он начинает менять свое отношение к ней. «Вот так графиня молодая… День отъездила, хоть мужчине впору, и как ни в чем не бывало!» - скажет он потом.
Отношение Наташи к простому народу проявляется уже в начале 7-ой главы. На молодую графиню сбегается посмотреть вся дворня, вслух высказывая свое мнение о ней. При этом Наташа не выражает недовольства или гнева по поводу невоспитанной челяди.
Далее, когда все трое Ростовых располагаются в кабинете дядюшки, следует еще одна, казалось бы, незначительная сцена, очень ярко дополняющая образ Наташи: «Немного погодя дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что это тот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном».
Этот эпизод позволяет нам понять, что героине не чуждо ничто народное. Она, попадая в такую обстановку, может органично с ней сливаться.
Наташе нравится все, что она видит. Она пробует то, что приготовила Анисья Федоровна. Ей «так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки».
Следующая сцена, показывающая близость Наташи Ростовой к народу, - это сцена игры на балалайке Митьки- кучера. Услышав звуки «Барыни», она раз сто просит кучера снова сыграть эту мелодию, сопровождая игру восклицаниями «отлично», «прелесть».
Искренность ее мнения подчеркивается примечанием писателя о реакции на звуки балалайки Николая Ростова. Он «с некоторым невольным пренебрежением» сказал «хорошо, «отлично», «как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки». Таких чувств не могла испытывать Наташа. Она, напротив, упрекнула брата за тон, в котором он высказывался.
Кульминационным моментом эпизода является сцена танца Наташи под гитару. Толстой пишет: «Где, как, когда всосала в себя из этого русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой–француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы…? Но дух и приемы эти были те самые… русские, которых и ждал от нее дядюшка». Увидев это, Анисья Федоровна прослезилась, «глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей… графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке».
Помимо «мысли народной», которая получает развитие в данном эпизоде, намечается здесь и «мысль семейная», которая найдет воплощение в конце романа. Она проявляется в размышлениях Наташи о ее будущем муже Андрее Болконском, о том, как он отнесся бы к такому сближению с народом. Героиня приходит к заключению, что князь Андрей, бесспорно, одобрил бы такое поведение Наташи.
В эти рассуждения Наташи Ростовой Толстой вкладывает мысль о том, что супруги должны жить и мыслить одинаково. Такого единения Наташа добьется только в браке с Пьером Безуховым, чьи жизненные идеалы были близки идеалам Наташи.
Таким образом, мы с полной уверенностью можем сказать, что в данном эпизоде Наташа Ростова гармонично сливается с народом, его духом и традициями. А это, по мысли писателя, приносит огромное счастье, подтверждением чего станут размышления Наташи на обратном пути из дядюшкиной деревни: «.. Никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь».
Стихотворение "Послушайте!" написано в 1914году.
В стихах этого периода внимательный читатель увидит не только фамильярные, насмешливые, пренебрежительные интонации, но и, присмотревшись, поймет, что за внешней бравадой - ранимая, одинокая душа. Цельность характера поэта, человеческая порядочность, помогавшая ориентироваться в главных проблемах времени, внутренняя убежденность в правоте своих нравственных идеалов отделяли В.М. от других поэтов, от привычного течения жизни. Эта обособленность рождала душевный протест против обывательской среды, где не было высоких духовных идеалов. Стихотворение-крик души поэта. Оно начинается просьбой, обращенной к людям: "Послушайте!" Таким восклицанием каждый из нас очень часто прерывает свою речь, надеясь быть услышанным и понятым.
Лирический герой стихотворения не просто произносит, а "выдыхает" это слово, отчаянно пытаясь обратить внимание живущих на Земле людей на волнующую его проблему. Это не жалоба на "равнодушную природу", это жалоба на человеческое равнодушие. Поэт как бы спорит с воображаемым оппонентом, человеком недалеким и приземленным, обывателем, мещанином, убеждая его в том, что нельзя мириться с безразличием, одиночеством, горем.
Весь строй речи в стихотворении "Послушайте!" именно такой, какой бывает, когда, ведется острая дискуссия, полемика, когда тебя не понимают, а ты лихорадочно ищешь аргументы, убедительные доводы и надеешься: поймут, поймут. Вот только объяснить надо как следует, найти самые важные и точные выражения. И лирический герой их находит.
Накал страстей, эмоций, переживаемых нашим героем, становится так силен, что иначе их не выразить как только этим многозначным емким словом-"Да?!", обращенным к тому, кто поймет и поддержит. В нем и обеспокоенность, и забота, и сопереживание, и надежда.....
Если бы у лирического героя совсем не было надежды на понимание, он бы так не убеждал, не увещевал, не волновался...Последняя строфа стихотворения начинается так же, как и первая, с того же слова. Но авторская мысль в ней развивается совершенно по-другому, более оптимистично, жизнеутверждающе по сравнению с тем, как она выражена в первой строфе. Последнее предложение вопросительное. Но, в сущности, оно утвердительно. Ведь это риторический вопрос ответ не требуется.
Располагая стихи "лесенкой", он добился того, что каждое слово становится значимым, весомым. Рифма В.М. -необычайная, она как бы "внутренняя", чередование слогов не явное, не очивидное - это белый стих. А как выразительна ритмика его стихов! Мне кажется, ритм в поэзии Маяковского - самое главное, сначала рождается он, а потом уже мысль, идея, образ.
Некоторые думают, что стихи В.М. надо кричать, надрывая голосовые связки. У него есть стихи для "площадей". Но в ранних стихах преобладают интонации доверительности, интимности. Чувствуется, что поэт только хочет казаться грозным, дерзким, уверенным в себе. Но на самом деле он не такой. Наоборот, М. одинок и неприкаян, и душа его жаждет дружбы, любви, понимания.
В этом стихотворении нет неологизмов, столь привычных для стиля В.М.. "Послушайте!"-взволнованный и напряженный монолог лирического героя. Поэтические приемы, используемые В.М. в этом стихотворении, на мой взгляд, очень выразительны. Фантастика ("врывается к богу") естественно сочетается с наблюдениями автора над внутренним состоянием лирического героя. Ряд глаголов: "врывается", "плачет", "просит", "клянется"-передает не только динамику событий, но и их эмоциональный накал. Ни одного нейтрального слова, все очень и очень выразительны, экспрессивны, и, мне кажется, само лексическое значение, семантика глаголов-действий указывает на крайнюю обостренность чувств, испытываемых лирическим героем. Основная интонация стиха не гневная, обличительная, а исповедальная, доверительная, робкая и неуверенная. Можно сказать, что голоса автора и его героя зачастую сливаются полностью и разделить их невозможно. Высказанные мысли и выплеснувшиеся, прорвавшиеся наружу чувства героя, бесспорно, волнуют самого поэта. В них легко уловить ноты тревоги ("ходит тревожный"), смятения.
Огромное значение в системе изобразительно-выразительных средств у В.М. имеет деталь. Портретная характеристика Бога состоит всего лишь из одной-единственной детали - у него "жилистая рука". Эпитет "жилистая" настолько живой, эмоциональный, зримый, чувственный, что эту руку как бы видишь, ощущаешь в ее венах пульсирующую кровь. "Длань" (образ, привычный для сознания русского человека, христианина) органично, абсолютно естественно заменяется, как видим, просто "рукой".
Мне кажется, в очень необычной антитезе, в словах антонимах (антонимами они являются только у В.М., в нашем привычном, общеупотребительном лексиконе это далеко не антонимы) противопоставлены очень важные вещи. Речь идет о небе, о звездах, о Вселенной. Но для одного звезды "плевочки", а для другого-"жемчужины".
Лирический герой стихотворения "Послушайте!" и есть тот "кто-то", для кого без звездного неба немыслима жизнь на Земле. Он мечется, страдает от одиночества, непонимания, но не смиряется с ним. Отчаяние его так велико, что ему просто не перенести "эту беззвездную муку".
Стихотворение "Послушайте!"-развернутая метафора, имеющая большой иносказательный смысл. Кроме насущного хлеба, нам нужна еще и мечта, большая жизненная цель, духовность, красота. Нам нужны звезды -"жемчужины", а не звезды-"плевочки". В.М. волнуют вечные философские вопросы о смысле человеческого бытия, о любви и ненависти, смерти и бессмертия, добре и зле.
Однако в "звездной" теме поэту чужд мистицизм символистов, он не думает ни о какой "протянутости" слова к Вселенной, но В.М. ни в коей мере не уступает поэтам-мистикам в полете фантазии, свободно перебрасывая мост от земной тверди к безграничному небу, космосу. Безусловно, такой свободный полет мысли был подсказан В.М. в ту эпоху, когда казалось, что человеку подвластно все. И независимо от того, в какие тона окрашены астральные образы, сатирические или трагические, его творчество проникнуто верой в Человека, в его разум и великое предназначение.
Пройдут годы, утихнут страсти, российские катаклизмы превратятся в нормальную жизнь, и никто не будет считать В.М. только политическим поэтом, отдавшим свою лиру лишь революции. На мой взгляд, это величайший из лириков, и стихотворение "Послушайте!"-истинный шедевр русской и мировой поэзии.
Сцена, когда после охоты Наташа с Николаем и Петей поехали к дядюшке, дает новые штрихи к портрету Наташи, рисует ее с новой, неожиданной стороны. Мы видим ее тут счастливой, полной надежд на скорую встречу с Болконским.
Дядюшка был небогат, но в его доме было уютно, может быть, потому, что хозяйством занималась Анисья Федоровна, экономка, "толстая, румяная, красивая дама лет сорока, с двойным подбородком и полными, румяными губами." Приветливо и ласково глядя на гостей, она принесла угощенье, которое "отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой". Все1 было очень вкусно, и Наташе было жаль только, что Петя спит, а ее попытки разбудить его бесполезны. -Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки".
Наташа была восхищена звуками балалайки, раздававшимися из коридора. Она более того вышла туда, чтобы лучше их слышать; "Ей так же как грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести-. НО когда заиграл на гитаре сам дядюшка, восторгу Наташи не было предела: "Прелесть, прелесть, дядюшка! Еще, еще!" И она обняла дядюшку и поцеловала его. Ее суть человеческая, жаждавшая новых впечатлений, впитывала в себя все прекрасное, что встречалось ей в жизни.
Центральным местом эпизода стала пляска Наташи. Дядюшка предлагает ей сплясать, и Наташа, переполненная радостью, не только не заставляет себя упрашивать, как это сделала бы любая другая светская барышня, но тут же "сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движенье плечами и стала-. Николай, глядя на сестру, немного боится, что она сделает что-то не так. Но тот самый страх скоро прошел, потому что Наташа, русская духом, прекрасно чувствовала и знала, что надо работать. "Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, -эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, -этот дух, откуда она взяла эти приемы, которые pas de shale давнехонько бы должны были вытеснить? Но дух и приемы были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка". Пляска Наташи восхищает всех, кто ее видит, потому что Наташа неразрывно связана с жизнью народа, она естественна и проста; как народ: "Она сделала то самое и так точно, так совершенно точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и бархате воспитанную графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, ив тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
Восхищаясь племянницей, дядюшка говорит о том, что ей нужно предпочесть жениха. И тут тональность отрывка несколько меняется. После беспричинной радости наступает раздумье: "Что значила улыбка Николая, когда он сказал: "уж выбран"? Рид он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял этой нашей радости. Нет, он бы все понял". Да. тот Болконский, которого создала в своем воображении Наташа, все понял бы. но суть в том, что она не знает его по-настоящему. "Мой Болконский", -думает Наташа и рисует себе не реального князя Андрея с его непомерной гордыней и оторванностью от людей, а идеал, который она придумала.
Когда за молодыми Ростовыми приехали, дядюшка попрощался с Наташей "с совершенно новой нежностью".
По дороге домой Наташа молчит. Толстой задает вопрос: "Что делалось в этой детски восприимчивой душе, так с жадностью ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это все укладывалось в ней? Но она была очень счастлива".
Николай, который душевно так близок ей, что угадывает ее мысли, понимает, что она думает о князе Андрее. Наташе так хочется, чтобы он был рядом, проникся бы ее чувствами. Она понимает, что это был самый счастливый день в ее жизни: "Я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь".
В этом эпизоде мы видим все очарование души Наташи, ее детскую непосредственность, естественность, простоту, ее открытость и доверчивость, и за нее становится страшно, потому что ей только ещё предстоит повстречаться с обманом и предательством, и никогда уже ей не попробовать тот добросердечный подъем, который приносил радость не только ей, но и всем окружающим ее людям.
Дядюшка был небогат, но в его доме было уютно, может быть, потому, что хозяйством занималась Анисья Федоровна, экономка, «толстая, румяная, красивая женщина лет сорока, с двойным подбородком и полными, румяными губами.» Приветливо и ласково глядя на гостей, она принесла угощенье, которое «отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой». Все было очень вкусно, и Наташе было жаль только, что Петя спит, а ее попытки разбудить его бесполезны. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки».
Наташа была восхищена звуками балалайки, раздававшимися из коридора. Она даже вышла туда, чтобы лучше их слышать; «Ей так же как грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести. Но когда заиграл на гитаре сам дядюшка, восторгу Наташи не было предела: «Прелесть, прелесть, дядюшка! Еще, еще!» И она обняла дядюшку и поцеловала его. Ее душа, жаждавшая новых впечатлений, впитывала в себя все прекрасное, что встречалось ей в жизни.
Центральным местом эпизода стала пляска Наташи. Дядюшка предлагает ей сплясать, и Наташа, переполненная радостью, не только не заставляет себя упрашивать, как это сделала бы любая другая светская барышня, но тут же «сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движенье плечами и стала. Николай, глядя на сестру, немного боится, что она сделает что-то не так. Но этот страх скоро прошел, потому что Наташа, русская духом, прекрасно чувствовала и знала, что надо делать. «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, - эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, этот дух, откуда она взяла эти приемы, которые pas de shale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка». Пляска Наташи восхищает всех, кто ее видит, потому что Наташа неразрывно связана с жизнью народа, она естественна и проста; как народ: «Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и бархате воспитанную графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, ив тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
Восхищаясь племянницей, дядюшка говорит о том, что ей нужно выбрать жениха. И здесь тональность отрывка несколько меняется. После беспричинной радости наступает раздумье: «Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рид он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял этой нашей радости. Нет, он бы все понял». Да. тот Болконский, которого создала в своем воображении Наташа, все понял бы. но суть в том, что она не знает его по-настоящему. «Мой Болконский», - думает Наташа и рисует себе не реального князя Андрея с его непомерной гордыней и оторванностью от людей, а идеал, который она выдумала.
Когда за молодыми Ростовыми приехали, дядюшка попрощался с Наташей «с совершенно новой нежностью».
По дороге домой Наташа молчит. задает вопрос: «Что делалось в этой детски восприимчивой душе, так жадно ловившей и усваивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это все укладывалось в ней? Но она была очень счастлива».
Николай, который душевно так близок ей, что угадывает ее мысли, понимает, что она думает о князе Андрее. Наташе так хочется, чтобы он был рядом, проникся бы ее чувствами. Она понимает, что это был самый счастливый день в ее жизни: «Я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь».
В этом эпизоде мы видим все очарование души Наташи, ее детскую непосредственность, естественность, простоту, ее открытость и доверчивость, и за нее становится страшно, потому что ей только еще предстоит встретиться с обманом и предательством, и никогда уже ей не испытать тот душевный подъем, который приносил радость не только ей, но и всем окружающим ее людям.
Вспомним, как Наташа отплясывает после охоты. «Чистое дело, марш», - удивляется дядюшка. Кажется, не меньше удивлен и автор: «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, - эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, этот дух… Но дух и приемы были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка». Однако, как литературный образ, Наташу невозможно полностью понять без определенных литературных реминисценций.
Во-первых, это пушкинская Татьяна Ларина. Их внешнее сходство бросается в глаза. Кроме того, у них общая культурная среда, любовь к русскому фольклору и французским романам, которыми зачитывались барышни той поры.
Во-вторых, это Софья из комедии Грибоедова «Горе от ума». Влюбленность образованной, умной девушки в подленького и глуповатого Молчали-на и любовь-болезнь, любовь-наваждение Наташи к Анатолю Курагину имеют сходную природу.
Обе эти параллели не позволяют полностью понять Наташу, однако они помогают разглядеть причины некоторых ее поступков и душевных движений.
Во время войны 1812 года Наташа ведет себя уверенно и мужественно. При этом она никак не оценивает и не вдумывается в то, что делает. Она просто повинуется некоему «роевому» инстинкту жизни.
После гибели Пети Ростова - она главная в семье. Она долгое время ухаживает за тяжело раненным Болконским. Это очень трудная и грязная работа. То, что Пьер Безухое увидел в ней сразу, когда она была еще девочкой, ребенком, - высокую, чистую, красивую душу, - Толстой открывает нам постепенно, шаг за шагом. Наташа до самого конца находится с князем Андреем. Вокруг нее концентрируются авторские идеи о человеческих основаниях нравственности. Толстой наделяет ее необычайной нравственной силой. Теряя близких, имущество, переживая все тяготы, которые выпали на долю страны и народа, она не испытывает духовного надлома. Когда князь Андрей пробуждается «от жизни», Наташа пробуждается для жизни. Толстой пишет о чувстве «благоговейного умиления», которое охватило ее душу. Оно, оставшись в ее душе навсегда, стало смысловой составляющей дальнейшего существования Наташи. В эпилоге автор изображает то, что, по его представлениям, есть истинное женское счастье. «Наташа вышла замуж раннею весною 1813 года, и у ней в 1820 году было уже три дочери и один сын, которого она желала и теперь сама кормила». Уже ничего не напоминает в этой сильной, дородной матери прежнюю Наташу. Толстой нарекает ее «сильной, красивой и плодовитой самкой». Все мысли Наташи - о муже и семье. Да и мыслит она по-особенному: не умом, «а всем существом своим, то есть плотью». Она словно часть природы, часть того естественного непостижимого процесса, в который вовлечены все люди, земля, воздух, страны и народы.
Неудивительно, что подобное состояние романа не кажется примитивным или наивным ни героям, ни автору. Семья - обоюдное и добровольное рабство. «Наташа у себя в доме ставила себя на ногу рабы мужа». Она только любит и любима. И в этом для нее скрыто истинное положительное содержание жизни.
«Война и мир» - единственный роман Толстого, имеющий классический счастливый конец. То состояние, в котором он оставляет Николая Ростова, княжну Марью, Пьера Безухова и Наташу, - лучшее, чем он мог наделить их. Оно имеет основание в нравственной философии Толстого, в его своеобразных, но очень серьезных представлениях о роли и месте женщины в мире и обществе.
Сцена, когда после охоты Наташа с Николаем и Петей поехали к дядюшке, дает новые штрихи к портрету Наташи, рисует ее с новой, неожиданной стороны. Мы видим ее здесь счастливой, полной надежд на скорую встречу с Болконским. Дядюшка был небогат, но в его доме было уютно, может быть, потому, что хозяйством занималась Анисья Федоровна, экономка, «толстая, румяная, красивая женщина лет сорока, с двойным подбородком и полными, румяными губами.
» Приветливо и ласково глядя на гостей, она принесла угощенье, которое «отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой». Все1 было очень вкусно, и Наташе было жаль только, что Петя спит, а ее попытки разбудить его бесполезны. - Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки».
Наташа была восхищена звуками балалайки, раздававшимися из коридора. Она даже вышла туда, чтобы лучше их слышать; «Ей так же как грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести-. НО когда заиграл на гитаре сам дядюшка, восторгу Наташи не было предела: «Прелесть, прелесть, дядюшка! Еще, еще!
» И она обняла дядюшку и поцеловала его. Ее душа, жаждавшая новых впечатлений, впитывала в себя все прекрасное, что встречалось ей в жизни. Центральным местом эпизода стала пляска Наташи. Дядюшка предлагает ей сплясать, и Наташа, переполненная радостью, не только не заставляет себя упрашивать, как это сделала бы любая другая светская барышня, но тут же «сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движенье плечами и стала-.
Николай, глядя на сестру, немного боится, что она сделает что-то не так. Но этот страх скоро прошел, потому что Наташа, русская духом, прекрасно чувствовала и знала, что надо делать. «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, -эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, - этот дух, откуда она взяла эти приемы, которые pas de shale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка». Пляска Наташи восхищает всех, кто ее видит, потому что Наташа неразрывно связана с жизнью народа, она естественна и проста; как народ: «Она сделала то самое и Так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и бархате воспитанную графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, ив тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
Восхищаясь племянницей, дядюшка говорит о том, что ей нужно выбрать жениха. И здесь тональность отрывка несколько меняется. После беспричинной радости наступает раздумье: «Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рид он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял этой нашей радости.
Нет, он бы все понял». Да.
тот Болконский, которого создала в своем воображении Наташа, все понял бы. но суть в том, что она не знает его по-настоящему. «Мой Болконский», -думает Наташа и рисует себе не реального князя Андрея с его непомерной гордыней и оторванностью от людей, а идеал, который она выдумала.
Когда за молодыми Ростовыми приехали, дядюшка попрощался с Наташей «с совершенно новой нежностью». По дороге домой Наташа молчит. Толстой задает вопрос: «Что делалось в этой детски восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни?
Как это все укладывалось в ней? Но она была очень счастлива».
Николай, который душевно так близок ей, что угадывает ее мысли, понимает, что она думает о князе Андрее. Наташе так хочется, чтобы он был рядом, проникся бы ее чувствами. Она понимает, что это был самый счастливый день в ее жизни: «Я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь». В этом эпизоде мы видим все очарование души Наташи, ее детскую непосредственность, естественность, простоту, ее открытость и доверчивость, и за нее становится страшно, потому что ей только еще предстоит встретиться с обманом и предательством, и никогда уже ей не испытать тот душевный подъем, который приносил радость не только ей, но и всем окружающим ее людям.
