Данная статья посвящена творчеству Ивана Сергеевича Шмелева. Все, что написано им, служит пробуждению любви к нашему прошлому. До конца дней своей жизни чувствовал он боль, когда вспоминал Россию. Во всех его книгах- любовь к простым людям, бесправным и униженным, вера в силу правды жизни.
Ключевые слова: «Лето Господне», духовная сущность русского народа, мир литературы и искусства, патриархальность, церковный календарь
И. С. Шмелев родился 21 сентября 1873 года. Дед его - крестьянин из Московской губернии - старовер, борец за истинную веру. Предки матери тоже вышли из крестьянства. Их семья отличалась патриархальностью, была религиозной, все члены семьи вели строгий образ жизни. Дома будущий писатель не видел книг, кроме Евангелия. Зато во дворе он узнал много других различных слов от ремесленников и сапожников, скорняков и портных.
Здесь, во дворе, он увидел простой народ, привык к нему, не боялся ни ругани, ни их криков, так как на него смотрели искренне и с добродушием. Летними вечерами, после работы, слушал он рассказы о деревне, сказки, ждал, когда его сажали в конюшнях на лошадей, гладили ласково. Двор, по мнению Шмелева, стал для него школой жизни. Первые понятия о доброте, милосердии и душевном сострадании он получил от простых людей с мозолистыми руками и добрыми глазами и всегда чувствовал любовь и уважение к этому народу, который все мог: вырезать из досок фигурки, ковать лошадей, писать красками чудеса, петь песни и рассказывать сказки. Все это заронило в его душу многое: и мартовскую капель, и вербную неделю накануне Пасхи, и воспоминания от путешествий по Москве.
Ближе всего Шмелеву было Замоскворечье, там проживали купечество, мещанство и фабричные и заводские люди. Заслуга матери заключалась в том, что она добилась того, чтобы все пятеро детей получили отличное образование. И Шмелев во время обучения в гимназии очень много читал и перечитывал произведения классической литературы. Увлекался также театром, музыкой. С поступлением в гимназию ему стали доступны книги Жюль Верна, Майн Рида. Они открыли перед ним прекрасный мир недосягаемого. Благородные люди, отважные храбрецы. Он мечтал быть там, с ними.
В гимназии, когда Шмелев учился в первом классе, у него было прозвище «римский оратор», так как он был прославленным рассказчиком и специалистом по сказкам. В памяти юного гимназиста остались встречи с Антоном Павловичем Чеховым. Возможно, эти встречи оказались судьбоносными в выборе жизненного пути. Чехов остался для Шмелева на всю жизнь истинным идеалом. Запомнил Шмелев и учителя словесности в гимназии Федора Владимировича Цветаева, который позволил ему писать сочинения в классе на творческие темы, например - «Утро в лесу», «Осень по Пушкину» или «Русская зима», а не сочинение-рассуждение на лингвистические темы «Чем отличаются союзы от наречий».
Шмелев всегда много читал, его духовный мир обогатили произведения Короленко и Успенского, Пушкина и Крылова, Тургенева и Толстого. Известно, что роман-эпопею «Война и мир» Л.Н.Толстого он прочитал будучи в шестом классе и был поражен творением писателя и величием могущественного писательского таланта. Но собственные первые литературные опыты были не совсем удачны. И все же успех пришел, с рассказом «У мельницы», его он написал за вечер. Этот рассказ был опубликован в «Русском Обозрении» в 1895 году. Шмелев решил посвятить себя литературе. У него были небольшие средства, и он покупал книги Достоевского. Чехова, Дарвина, Островского, Щедрина, Гончарова, читал и много из зарубежной литературы: Флобера, Золя, Мопассана. Позже, после первого юношеского опыта, он напишет очерки «На скалах Валаама», которые будут изуродованы цензурой, и автор надолго отойдет от литературы.
Затем восемь лет тягостной службы после окончания юридического факультета Московского университета помощником присяжного поверенного и налоговым инспектором, из которых пять лет прошли в провинции. Все это позволило ему «узнать деревню, провинциальное чиновничество, фабричные районы, мелкопоместное дворянство». Вот откуда широчайший тематический диапазон его книг, масштабность его видения России. И только 1905 год разбудил снова художника. Шмелев создает произведения для детей. Все рассказы наполнены солнечным светом и горячей волной любви. Тогда его талант заметил Максим Горький и поспешил привлечь к литературе, тогда же начинают появляться публикации рассказов Шмелева, все заговорили о появлении нового писателя.
После демократических преобразований в нашей стране его книги дошли до читателей, обрели настоящую популярность. Самое известное его произведение - это «Лето Господне», в котором он воссоздал Россию, после того, как потерял навеки. Написано оно под влиянием глубокой тоски его по Родине.
«Лето Господне» - церковный календарь, прочитанный глазами ребенка. В этом и заключается оригинальность писательского творческого замысла. Все знают, что церковный календарь состоит из праздников и религиозных обрядов. Писатель начинает повествование в романе с Великого Поста, а точнее - с «Чистого понедельника». Для Вани, который, как и все мы, помнит свое детство разным: и светлым, и омраченным, этот день - волшебная сказка, открытие нового мира. Запомнился ему этот светлый праздничный день и с другой стороны. По дороге в церковь попадается пьяный и ругается бранными словами. В душе у Вани тревожно: в такой праздник происходят отнюдь не сказочные события. К сожалению, таких людей и сейчас сколько угодно. И мальчика пугают такие поступки взрослых, но в глубине своей души он таит уверенность, что он лично избежит такой участи и такой неприглядной жизни. Душа его зреет, вот он стоит возле Храма Спасителя, и в его сердце светлые, благоговейные и возвышенные мысли и переживания, пробуждающие чувство гордости каждого к русской истории и народным святыням.
Люди, уважающие религиозные праздники, знают особенности каждого из них. Некоторые действа уже стали народной традицией и воспринимаются многими почти как фольклор. Например, на Пасху красят яйца все: и верующие, и неверующие. И христосоваться и приветствовать друг друга в этот светлый день тоже всем нравится. А в Прощеное воскресение мы хотим почувствовать себя великодушными, попросить у всех прощения, очиститься душой и телом. Это живая память истории нашла отражение и в творчестве Шмелева.
В 1907 году, имея за плечами не одно опубликованное произведение, Шмелев решает стать профессиональным писателем и уходит в отставку со своей службы. Февральскую революцию 1917 года он встретил восторженно, совершил ряд поездок по России, где выступал на многочисленных собраниях. Однако писатель не верил в возможность скорых и радикальных преобразований в стране. Октябрьскую революцию он не принял и отошел от общественной деятельности. Шмелев переживал за то, что происходило в России, видя вокруг себя неисчислимые бедствия, страдания и смерть.
Октябрьскую революцию 1917 года писатель расценил как отказ от норм нравственности и поэтому в 1920 году вместе с женой и сыном, прошедшим окопы германского фронта, уехал в Крым. Там его семью постиг страшный удар. Сын писателя Сергей был арестован и увезен из Алушты, где служил при управлении коменданта, поверив в объявленную большевиками амнистию для участников врангелевской армии. На все вопросы, просьбы и запросы, где сын, что с ним, - ему отвечали с усмешкой, что сына отправили на Север. Шмелевы кинулись в Москву, надеялись там найти помощь и поддержку. Им пришлось проехать весь Крым, видя всюду произвол, разрушения и смерть.
Шмелев вообще-то не собирался покидать Россию и уезжать в эмиграцию, но то, что произошло с его единственным сыном Сергеем, надломило его: в 1920 году его сын, офицер Добровольческой армии, был расстрелян красными. Тогда погибло более ста тысяч человек. Время, с которого жизнь круто поворачивается, иногда можно определить довольно точно. Для И. С. Шмелева - это 1920-1921 годы. Гражданская война, голод.
Время было непонятное. Шмелевы, видимо, хотели просто переждать большевиков на Юге России. Крым находился под немцами. За годы войны на полуострове сменилось шесть правительств. Советская власть тогда, в то смутное время, обещала всем оставшимся амнистию, но «обещание это сдержано не было, и Крым вошел в историю гражданской войны как «Всероссийское кладбище» русского офицерства» .
Принято считать, что в своих ранних произведениях писатель развивал традиционную для русской литературы тему «маленького человека». Автор не только симпатизирует своим героям, но и наделяет их «душой живой», и они превосходят по своему нравственному развитию тех, кому вынуждены подчиняться или служить. Однако уже в ранних произведениях Шмелева зазвучал христианский мотив прихода через муку и скорбь к «сиянию» жизни. Первую мировую войну писатель воспринял как апокалипсис, возмездие за содеянное и начало всеобщей расплаты. Уже тогда в рассказе «Праздничные герои» он ратовал за дружную соборную жизнь.
Осенью 1922 года Шмелевы выехали в Берлин, еще не зная ничего о трагической участи сына. А в январе 1923 года перебрались по приглашению И.Бунина в Париж. Только здесь они получили подтверждение известия о гибели сына. В 1936 году умерла и жена писателя Ольга Александровна. Иван Сергеевич пережил ее на четырнадцать лет и умер от сердечного приступа по дороге в монастырь Покрова Пресвятой Богородицы, что расположен во Франции.
Все, написанное Иваном Шмелевым, служит пробуждению любви к нашему прошлому. До конца дней своей жизни чувствовал он боль от воспоминаний о Родине.
Возмущенный беззаконием революции и красным террором, он считал своим долгом, рассказать о том, что произошло в России. Он жил только этим и ради этого. Былой гармоничный порядок жизни был смят, раздавлен, страшную пустоту разуверившегося во всем человека мы можем найти в творчестве многих мастеров художественного слова, бывших в эмиграции. И писатель захотел напомнить всем нетленный облик истинной России именно в тот момент, когда там лилась кровь и творилось беззаконие. Сделать это было необходимо, чтобы знать, что потом возрождать и к чему стремиться. А идеал для него - это православная вера, которая для эмигрантов была единственным утешением.
Русскому философу и публицисту И. А. Ильину Шмелев был особенно близок духовно. О “Лете Господнем” он, в частности, писал: Великий мастер слова и образа, Шмелев создал здесь в величайшей простоте утонченную и незабываемую ткань русского быта…все показано насыщенным видением, сердечным трепетом; здесь все лучится от сдержанных, непроливаемых слез умиленной и благодарной памяти” .
Шмелев - довольно редкое, исключительное явление, небывалое в новейшей литературе. Он, сам того не подозревая, попал в духовную среду. Писатель, который, как и все вначале, претендовал на светского «учителя жизни», в итоге превратился в церковного учителя.
В1927 г. Шмелевым был написан небольшой рассказ «Рождество», - именно с него и началось «Лето Господне». В этой повести духовная сущность русского народа: вера, обряды, быт - превосходно переданы Шмелевым, в ней автор воскрешает в памяти навсегда ушедший мир патриархальной Руси. Ребенок чище, полнее и яснее воспринимает окружающий мир, который и открывается перед нами во всей полноте, яркости и истине.
В “Лете Господнем” описано пять двунадесятых праздников, Пасха, святки и Великий пост. Рассказывал писатель и о церковных службах: порядке богослужения и убранстве церкви в определенный праздник. Он сам ходил на службы в православные церкви в Париже, строго соблюдал в домашнем обиходе традиции и обычаи. Это было совсем не сложно, детское его воспитание в семье было религиозным. И постепенно, после пережитых страданий и мучений, после мучительных раздумий о судьбе России - религия и вера помогли отодвинуть отчаяние, и в его душе появился свет. Как он сам вспоминает, работа над книгами спасли его от пропасти и удержали в жизни. И в рассказах Шмелева о России появляется все больше и больше доброго, зло отступает.
Произведение «Лето Господне» - энциклопедия жизни православного человека. В реальной жизни И. Шмелеву пришлось пережить много испытаний и страданий: « Если бы Вы знали, как я страдал, как был близок к утрате себя, Господь сохранил. Я нашел себя. Меня, может быть, “Богомолье” спасало, “Лето Господне” .
Очень подробно говорится в «Лете Господнем» о размышлениях, чувствах и переживаниях мальчика, о его внутреннем мире, о взаимоотношениях с домашними. Две главы «Именин» из этого произведения посвящены отцовскому празднику, а вся последняя часть - «Скорби» - трагическим событиям: болезни отца, кончине, похоронам. Но сама смерть становится не так страшной, когда Горкин утешает мальчика - не бойся, отец был добрый, на него молельщиков много, он исповедался, причастился, соборовался перед кончиной.
Все описанное переплетается с судьбой писателя. Пережив в 1934 году чудесное исцеление от болезни, накануне тяжелой операции, он много молился преподобному Серафиму Саровскому, Шмелев становится мистиком. Он чудом спасся во время бомбежки: рухнул соседний дом и вместе с грудой стекла в его кабинет влетела бумажная репродукция картины: Богоматерь с младенцем. И это тоже было чудо. Иван Сергеевич победил не только свой страх и отчаяние, но и победил в своем творчестве: появились его произведения, удивительно радостные и светлые.
Книга “Лето Господне” явилась вершиной позднего творчества писателя и принесла ему европейскую известность, Это чудная книга, в которой мы видим окружающий мир глазами ребенка. Работа над этим произведением заняла у автора около четырнадцати лет. “В ней, - говорил Шмелев о своей книге, - я показываю лицо Святой Руси, которую я ношу в своем сердце”. шмелев творчество писатель церковный
В русской классической художественной литературе впервые так полно и емко воссоздан церковно-религиозный пласт народной жизни. Через психологические переживания героев открывается нам, читателям, духовная жизнь людей, красота православных праздников, в которых заложен глубокий смысл обрядов и обычаев, остающихся неизменными и в наше время. Эта книга стала подлинной энциклопедией русского Православия. Удивительный язык писателя органически связан со всем богатством и разнообразием живой народной речи, в нем отразилась сама душа России. И.А. Ильин отмечал, что изображённое в романе “Лето Господне” -- не то, что «было и прошло», а то, что «есть и пребудет… Это сама духовная ткань верующей России. Это - дух нашего народа» .
Иван Сергеевич Шмелев всегда страстно мечтал об одном - вернуться в Россию. Перед смертью он заповедал перевезти его прах и прах его жены в Москву для упокоения рядом с могилой отца его в Донском монастыре. Желание писателя осуществилось, 30 мая 2002 года его прах был торжественно перевезен из Франции в Россию, в Москву, на кладбище Донского монастыря. В наши дни на Родину возвращаются его книги. Лучшие из них - «Солнце мертвых», «Про одну старуху», «Богомолье», «Лето Господне». Это вершина позднего творчества писателя. Кажется, вся Русь предстает в «преданьях старины глубокой». Здесь так велика сила любви к родной земле, что каждый верит - книги эти пробуждают интерес к глубокому познанию России. Так возрождается духовная жизнь на родной земле.
Библиографический список
- 1. Осьминская Е.А. Книга для ученика и учителя «Лето Господне». М.: АСТ ОЛИМСП, 1996. 237 с.
- 2. Шмелев И.С. Лето Господне. М.: Дрофа, 2002. 312 с.
Я возвращуся к вам, поля моих отцов, -
Дубравы мирные, священный сердцу кров!
Я возвращуся к вам, домашние иконы!
О дом отеческий! о край, всегда любимый! Родные небеса!..
Е. Баратынский.
Мечту о возвращении на родину смог осуществить только в своих произведениях писатель Иван Сергеевич , москвич, воспитанный укладом русской жизни, любящий русский народ, но живший с 1922 года вдали от России. Он был глубоко верующим человеком.
Я прочитала И. С. Шмелева «Богомолье», которая созвучна моим раздумьям о Московии, праведниках, нравах и обычаях людей русских... Автор показывает в произведении, как своим трудом и своей молитвой народ веками «строил» Россию.
Повествование ведется о семидесятых - восьмидесятых годах XIX века, когда возводился Храм Христа Спасителя, разрушенный в XX столетии, «в час соблазна и потемнения».
Сколько терпения и терпимости проявляют россияне! Писатель верит в то, что русский народ жив и будет жить, все вытерпит благодаря тому, что ставит свою душу в трепетную близость к Богу получая от нее живую , мудрое спокойствие, трудолюбие, умение прощать и повиноваться...
«Богомолье» примыкает к традиционному для русской литературы жанру «хождений».
Герои идут на богомолье из Замоскворечья в Троице-Сергиеву Лавру, потому что «самое душевное это дело - на богомолье сходить». Путь длиною в «семь десятков верст» нужно пройти за три дня. «Время горячее» терять нельзя - пора сенокоса. Дорога - символ вечного движения к покаянию...
Произведение состоит из двенадцати глав, каждая из которых представляет собой картину - впечатление для шестилетнего Вани, чьими глазами и наблюдает и постигает жизнь. В этом заложен определенный смысл. Ребенок знакомится с миром взрослых, он один в своем познании, а кругом целая неизведанная вселенная, представленная чередой уже выросших, прошедших путь духовного возмужания людей.
Мы видим Горкина, «дядьку» Вани, хранителя и продолжателя традиций, носителя идеалов святости, добра и красоты.
Миропонимание православного христианина раскрывается в ряде драматических эпизодов. Вот один из них. Ваня, испугавшись несчастного парализованного, хочет убежать от его коляски, но Горкин велит ему смотреть, ибо грех от горя отворачиваться.
«В ногах у меня звенит, так бы и убежал... Лицо у парня костлявое, как у мертвеца, все черное, мутные глаза гноятся. Он все щурится и моргает, силится прогнать мух, но мухи не слетают. Стонет тихо... Руки у него тонкие, лежат, как плети. В одной вложен деревянный крестик, из лучинок...»
Богомольцы встречаются с парнем второй раз у монастыря, когда тот, получив от священника надежду, повеселел.
Домна Панферовна, так живо напоминающая некрасивую Матрену Тимофеевну, наставляет Ваню и Анюту, закладывая основы нравственности.
Сидя на резной тележке, олицетворяющей талант народа и его историческую память, мальчик любуется городскими и сельскими видами. Здесь и лавчонки, трактиры, дворы Замоскворечья, и панорама Кремля, и «Москва-река - в розовом туманце», и утренний Храм Спасителя, и Успенский, Благовещенский, Архангельский соборы, и Никитские ворота... а далее лежит «святая дорога», где много солнца. «Весело, зелено, чудесно! И луга, и поля, и лес...»
Проехали Мытищи, Пушкино, Талицы, Рахманово, Хотьково... А вот и Лавра-Троица!
От старца Варнавы получили герои повести благословение. Ване приятно слушать молитву, которая «зачинает всенощную»:
Благослови, душа моя, Господа, Господи Боже мой, возвеличился еси зело.
Вся премудростию сотворил еси... Богомольцы возвращаются с «духовной радостью».
В повести много места отводится святому Сергию Радонежскому, описанию церковной службы в Троице-Лавре, да и само «хождение» к Преподобному сопровождается бесконечными рассказами о религиозных таинствах. Наслушавшись этих разговоров, мальчик бредит наяву: «Закрываю глаза - и вижу: золотой крест стоит над борами, в небе. Розовое я вижу, в золоте, - великую розовую свечу, пасхальную. Стоит над борами, в небе. Солнце на ней горит. Я так ее ясно вижу! Она живая, светит крестом - огнем». Такой привиделась Ване колокольня Троице-Сергиевой Лавры.
Внутренняя фабула повести - это поиск нравственных опор в новой жизни и нахождение их в религии, в чудесном явлении Сергия Радонежского, в нетленном свете его обители - Троице-Сергиевой Лавры. Для ребенка житие праведника - это пример для подражания, образец высокой духовности.
«Едем березами, чистой рощей. Кукушки и там, и там - кукуют, как очумелые, от грозы. Густо пахнет березой, сеном, какими-то горькими цветами...»
Язык Шмелева - язык мастера. Как не вспомнить слова И. С. Тургенева: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!..»
Вера, любовь к ближнему и талант - нравственное богатство человека.
И. С. Шмелев пишет о даре православного христианина - веровать сердцем и освещать лучами этой веры свой быт и труд, природу и смерть... Таков дух Руси. Все это утрачено «в час соблазна и потемнения». И как утрачено это сразу, вместе, - так вместе и восстановится...
Возрождение Храма Христа Спасителя в наши дни - покаянное возвращение народа к своим истокам, устранение разрыва в исторической памяти людей. Это ли не обнадеживает?
Если домашнее задание на тему: » НРАВСТВЕННАЯ ПРОБЛЕМАТИКА ПОВЕСТИ И. С. ШМЕЛЕВА «БОГОМОЛЬЕ» оказалось вам полезным, то мы будем вам признательны, если вы разместите ссылку на эту сообщение у себя на страничке в вашей социальной сети.
Свежие новости
Категории
Новости
Сочинения по теме
- 1. Смысл названия повести «Собачье сердце».
2. Портрет эпохи в повести «Собачье сердце».
3. Художественное своеобразие повести «Собачье сердце».
4. «Великие преобразователи природы» 1. Котлован великой утопии (социально-историческая и философская проблематика повести А. Платонова «Котлован»).
2. Испытание настоящего: изображение исторических преобразований в повести А. Сочинение Авраамия «История в память предыдущим родом» (известное под названием «Сказание»), описывавшее события 1584-1618 годов, насыщено фактическим материалом; создано около
Рецензия к повести Заколдованное место
Этой повестью завершается вторая книга «Вечеров па Хуторе близ Диканьки», вышедшая в первом издании в 1832
Рецензия малороссийской повести «Страшный кабан»
Отрывки из задуманной Гоголем повести «Страшный кабан» были напечатаны в «Литературной газете» в 1831 году (№№
Ниобий в компактном состоянии представляет собой блестящий серебристо-белый (или серый в порошкообразном виде) парамагнитный металл с объёмноцентрированной кубической кристаллической решеткой.
Имя существительное. Насыщение текста существительными может стать средством языковой изобразительности. Текст стихотворения А. А. Фета «Шепот, робкое дыханье...», в свое
- Специальность ВАК РФ10.01.02
- Количество страниц 166
Глава 1, Традиционность и своеобразие дореволюционного творчества
Глава 2. Духовная и творческая эволюция 1922-1950: основные тенденции
Глава 3. Новая эстетика.
Введение диссертации (часть автореферата) на тему "Проблемы творческой эволюции И. С. Шмелева"
Одной из актуальных задач отечественного литературоведения является изучение русского Зарубежья XX века: произведений, написанных в эмиграции после 1917 года русскими писателями. Многие из них именно в изгнании, после страшной российской катастрофы, создали свои лучшие книги. Видный эмигрантский филолог Г. Струве предрекал еще в 50-ые годы: и. зарубежная русская литература есть временно отведенный в сторону поток общерусской литературы, который - придет время - вольется в общее русло згой литературы". 1271, с. 73.
До недавних пор отечественному читателю были известны лишь отдельные произведения некоторых эмигрантских авторов. Хлынувший на родину в последние годы действительно "поток" русской зарубежной литературы принес с собой волну новых имен. Первоочередной задачей в деле исследования этого "потока" является изучение судеб и наследия наиболее выдающихся мастеров Зарубежья. К их числу относится и йван Сергеевич Шмелев (1873-1950), чье творчество стало предметом настоящего исследования.
Л С. Шмелев - один из крупнейших и самобытнейших русских писателей XX века. Уже до революции он стяжал всероссийскую известность повестью "Человек из ресторана" (1911) и выпустил в 1910-1917 гг. восьмитомное собрание сочинений. Пережив в годы гражданской войны страшную личную трагедию и в 1922 году покинув Россию, он духовно переродился в изгнании, создал там, по единодушному мнению современников, свои лучшие произведения. Его творчество высоко ценили Т. Манн, К, Гамсун, X Ортега-и-Гассет, С. Лагерлеф, Р. Киплинг. Еще при жизни писателя было издано свыше 50 его книг почти на всех европейских, языках, а из азиатских - на японском и китайском. Произведения Шмелева включены в программу ряда европейских университетов. Профессор-славист из Голландии Ван-Вейк выставлял его кандидатуру на Нобелевскую премию. Шмелев, по свидетельствам Б. Зайцева, Г. Адамовича, Г. Струве, Е Андреева, М. Вишняка и др. , был одним из самых читаемых и любимых эмиграцией писателей; о совершенстве его языка и своеобразии стиля считает долгом сказать всякий исследователь литературы русского Зарубежья.
Дореволюционное творчество писателя, уже в начале века оказавшееся в поле зрения превосходных критиков, в современном литературоведении исследовано достаточно глубоко и полно. В нем выделено два основных этапа и проанализированы художественные особенности главных произведений, созданных в каждый из этапов. Эмигрантский период шмелевского творчества исследован значительно хуже. Русская зарубежная критика, в силу своих специфических черт, обращалась более к религиозно-философской проблематике шмелевских произведений, нежели к их литературным особенностям. В отечественном литературоведении изучение эмигрантского творчества писателя и его наследия в целом только еще начинается.
В настоящее время существуют следующие концепции художественного творчества Шмелева. Они складывались постепенно, с начала XX века.
Большинство дореволюционных критиков видело в Шмелеве писателя-демократа, "рожденного 1905-ым годом" и выращенного горьковским "Знанием". Самая характерная в этом плане статья была написана В. Л. Львовым-Рогачевским в 1918 году и называлась
Художник обездоленных". Критик связал демократизм Шмелева с влиянием окружавшей его простонародной среды: "двора", улицы. (Об этом писал и сам Шмелев в датирующейся критиком автобиографии). Писателем, как считает В. Львов-Рогачевскйй, сделала Шмелева революция 1905 года: "Художник, который коснулся душ демократии, горящей неугасимым огнем, и сам загорелся.
Этим неугасимым огнем горят образы Ив. Шмелева и заражают читателей горячей любовью к людям черной жизни, сильным и нежным людям, рвущимся из ямы к свету и правде" С 201,с, 3503. Героев, "пробужденных" к жизни революцией, критик нашел в повестях "Распад" (1906), "Гражданин Уклейкин" (1907), а в "Человеке из ресторана" выделил образ героя-революционера. Свое отношение к Шмелеву В, Львов-Рогачевский не изменил и в "Очерках по истории новейшей литературы", выдержавших с 1920 по 1927 год 4 издания. Вышеупомянутая статья неизменно служила в них основой главы о Шмелеве, имевшей подзаголовок: "Духовный сын 1905 года".
Демократизм Шмелева (по симпатиям и происхождению), революционность мировоззрения, гуманизм отмечали критики самых различных убеждений: Вл. Кранихфельд, & Чуковский, Е КлестовАн-гарекий, а Бурнакин, Ал. Ожигов, А. Дерман. Большинство писавших о демократизме Шмелева подчеркивали его традиционный реализм, В 1914 году большевистский "Путь правды" прямо связал демократизм и движение пролетарских масс с новым наступлением реализма, в списке реалистов упомянув и имя Шмелева. Некоторые говорили о соединении реализма с романтизмом настроения (В. Львов-Рогачевский), особой "сгущенности чувствований (Е Саввин), замечали, что сила Шмелева в колоритном и рельефном бытописании (Е. Колтоновская, К. Чуковский).
Первые советские литературоведы (А. Белецкий, Е Кубиков, Е, Никитина и др.) в учебных пособиях и предисловиях к шмеле вским произведениям, еще переиздававшимся в СССР до 1928 года, повторили тезис о духовном родстве писателя, с революцией 1905 года. Затем на много лет имя Шмелева практически исчезло из истории отечественной словесности (его нет ни в десятитомной, 1954, ни в трехтомной, 1964, "Истории русской литературы"). Когда Б. Михайловский, в 1957 году, периздал "Человека из ресторана", в своем предисловии он выделил "знаньевский" период творчества Шмелева. То же сделал и О. Михайлов в предисловии к "Повестям и рассказам", 1960. Позиция этих критиков близка воззрениям В. Львова-Рогачевского: Шмелев - демократ, реалист, социален, революционен. Б. Михайловский привлек архивные материалы - переписку Шелева с М. Горьким, отметил традиции демократических писателей 60-70-ых гг. и сравнил тему повести "Человек из ресторана" с темами С. Подъячева и Г. Успенского. 0. Михайлов опубликовал отрывки из рукописной автобиографии писателя и проанализировал "сказовое" начало в "Человеке из ресторана" - от этого анализа отталкивались последующие исследователи шмелевской манеры письма, а для самого Михайлова его предисловие стало фундаментом всех последующих статей о Шмелеве,
Знаньевцем" представлен писатель в статье 0, Сливицкой о реалистической прозе 1920-ых годов, вошедшей в 4 том "Истории русской литературы" под ред. К. Муратовой С1983), и в "Истории русской литературы конца XIX - начала XX века" А.Соколова (1984), где "Гражданин Уклейкин" и "Человек из ресторана" считаются "наиболее художественно зрелыми произведениями" писателя . Впервые к "новому реализму", в котором есть "какая-то символическая подкладка", отнес Шмелева Т. Ардов в 1912 году. Затем применительно к писателю этот метод именовался: "импрессионизмом" (Л Войтоловскмй), "реалистическим импрессионизмом" (А. Дерман) и, наконец, -"неореализмом" (Е Коробка, С.Губер, А. Ризетти, Ф. Ямниковский).
Этот этап творчества Шмелева связан по времени с его участием в "Книгоиздательстве писателей в Москве" и в сборнике "Слово". Он также не обойден вниманием советского литературоведения. В первые прослереволюционные годы о чертах импрессионизма у Шмелева писали Г. Горбачев, Д. Горбов; говорилось о "слиянии реализма, натурализма и импрессионизма в произведениях писателя" . Эта "подвижность" раскрывается Шитиком как эволюция формы "от растянутости к сжатости" . Русская эмиграция была крайне политизирована, и писатели не стояли в стороне от политической борьбы. Б критике поднимались скорее идеологические, религиозно-философские, нежели литературоведческие проблемы. И критиками в эмиграции стали по-преимуществу бывшие политические деятели, философы или поэты.
Большинство наиболее интересных рецензий, статей, воспоминаний о Шмелеве относятся к д&нру литературного портрета и имеют несколько "юбилейный" характер. Таковы почти все статьи К Бальмонта, В. Зеелера, интервью Е Городецкой, воспоминания ЛЗоммеринг, А. Ремизова, В. Дакварт-Баркера, Иг. Опишни, Ю. Кугы-риной (ее книга о Шмелеве - изложение биографии, перемежающееся цитатами из критики), А. Мищенко, Ю. Лодыженекого, Б, Зайцева.
Шмелев для своих эмигрантских современников был олицетворением "русскости", верности традициям. Наиболее частые определения для него: "певец Святой Руси", "бытописатель русского благочестия", "руссейший из русских" - в статьях В. Днепрова, Л, Львова, К. Мочульского, Е Кульмана, К. Бальмонта, ЕРудинско-го, архиепискоиа Серафима Чикагского и Дейтройтекого, Е Ладыженского и др. Эти определения появились после выхода первой эмигрантской книги Шмелева, "Солнце мертвых" (19ЕЗ) и стали уже общим местом в откликах на "Лето Господне" (1933, 1948) и "Богомолье" (1935), книгах о русском православном быте.
Наиболее полно и глубоко "русскую тему" (как и вообще все творчество Шмелева в эмиграции) раскрыл И. Ильин в ряде статей и книге "О тьме и просветлении" (1959): ". то, что он живописует, есть русский человек и русский народ, - в его подъеме и в его падений, в его силе и его слабости, в его умилении и его окаянстве. Это русский художник пишет о русском естестве" . И. Ильин определил Шмелева как писателя "чувства": "Художественный акт НЫелева есть прежде всего и больше всего ЧУВСТВУЮЩИЙ акт"-. А религиозное чувство не свободно: "оно густо окрашено в церковно-национальные тона, тесно связано с известным житейским укладом, с известным бытовым строем, и гибель оболочки оказывается в конце концов для Шмелева значительнее нежели нетленность сущности" £12,с. 741. Г.Адамович, однако, высоко ценил талант Шмелева (хотя и называл его "больным талантом"), признавая: "В старшем поколении русских повествователей его имя надо, мне кажется, поставить непосредственно вслед за именем Бунина" С6,с.23. Но положения Г. Адамовича об "узости и реакционности" идеала Шмелева., о его "запоздавшей, выдохшейся славянофильской игре" 113,с. 543 влекут за собой вывод Ф, Степуна о "шовинизме" и "бытовом исповед-ничестве" Шмелева, картины которого "до мистически-духовного плана веры. едва ли возвышаются, а ведь веровать можно только в дух, а не в быт" Е270,с.1283.
Но для большинства читателей и критиков в книгах Шмелева - не только быт, а "дыхание и душа московской старины - в ее религиозном сознании" CK. Мочульский-, 229,с.4591. Шмелев давал "ощущение новой, непреходящей России" [ф. Зеелер, 129,с. 383 , умел показать "внутренний мир русского человека" iE Станюкович, 269, с. 1153.
Худолбественный метод ПЫелева определялся как "реализм" (IL Милюков, R Кульман), "реализм-импрессионизм" (А. Амфитеатров) , "импрессионизм" (Г. Гауптман). А. Амфитеатров отмечал у эмигрантского Шмелева традиции Достоевского, а современная американская исследовательница 0. Сорокина - традиции Тургенева, Толстого, также Достоевского, а кроме того ^кадровую близость к "житиям" и "хождениям" древнерусской литературы. Говоря о поэтике Шмелева, критика ограничивалась констатацией "густоты" С З.Гиппиус, Г.Адамович), "сочности", "мускулатуры языка" (Скиталец), "выпуклости" (Е Кульман), "роскоши красок" (Г.Адамович), прекрасной русской речи (единодушно). Неоднократно говорилось о "бытовизме". Б. Зайцев восхищался "силой вещественного воспроизведения", и Г.Струве, как бы сведя воедино все мнения о Шмелеве в своей книге "Русская литература в эмиграции", отметил его связь с Достоевским и "умение изобразить" "плотную и густую бытовую вещественность" Г272,с. 2583, а также прекрасный крепкий язык. Национальным: бытописателем представлен Шмелев в энциклопедии В. Казака. 1 !
Существовала и другая точка зрения на поэтику НЫелева, допускавшая трансформацию традиционного реализма писателя. По поводу "Лета Господня", самого известного романа Шмелева, И* Тхоржевский замечал, что написан он "не реалистом: Шмелев -почвенник-фантазер" [£74,с, 536]. Неожиданное подтверждение этому мнению мы находим в советской критике, которая в начале 20-х годов еще писала об эмигрантской литературе. Так, Д. Горбов считал, что эмигрантские реалисты потеряли почву под ногами и впали в мистицизм: . реализму в эмиграции грозит вырождение в голое описательство, с одной стороны, или растворение в той же символистской абстракции (только пониженного философского типа), с другой" ) представлен "Человеком из ресторана". Этап неореализма - "Росстанями" (1913). Примеры из других произведений привлекались в качестве уточнения и дополнения. Наряду с традиционностью, отмечено и своеобразие творчества писателя, то новое, что было в его реализме начала века; зерно, которое затем проросло и дало плоды в эмиграции. Б главе 2 говорится о причинах и общей сути эволюции писателя за рубежом. Определенное место отведено здесь и ряду обстоятельств его биографии - по преимуществу тем из них, которые выявлены и установлены нами впервые. Здесь л® рассказывается о переменах, происходивших в;мировоззрении Шмелева и о влиянии феномена эмиграции на его творчество.
3 глава посвящена конкретному разбору особенностей эмигрантской поэтики Шмелева Выделяется то новое, что появилось в ней по сравнению с началом века. Дня этого нам необходимо было рассматривать зарубежный период шмелевского творчества в его целостности. Поэтому мы взяли за основу одно произведение, "главную книгу" - "Лето Господне", которая писалась на протяжении 17 лет и вобрала в себя самое главное, самое характерное во всем эмигрантском творчестве писателя. Примеры из других произведений, как и в первой главе, привлекались в качестве уточнения и дополнения. Но, учитывая малую степерь изученности эмигрантского наследия писателя, мы привели этих примеров больше и говорили о них подробнее (особенно о "Солнце мертвых") .
В заключений подводятся итоги, позволяющие сделать вывод о сути творческой эволюции Шмелева в эмиграции.
Все цитируемые или упоминаемые в диссертации источники и материалы в библиографии расположены в алфавитном порядке, а для каждого автора - в хронологическом. В тексте в скобках дается номер из этого списка и цитируемые страницу. Для неопубликованной переписки - дата письма.
Заключение диссертации по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)", Осьминина, Елена Анатольевна
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Обретя веру через муку и страдание, Шмелев в эмиграции обратился (а вернее■ - возвратился) в православие. И религия пронизала не только его жизнь, но и творчество. Он хотел создать "новую эстетику", "духовный роман", "обожить литературу". В этом стремлении он опирался на понимание русской культуры как православной в самом истоке, считая, что "все более или менее значительные русские писатели до известной степени при-частны вере, у всех русских писателей можно найти более или менее ясно выраженное желание создать религиозно обоснованный роман, однако никто еще его не создал" С95,с.1673.
Мы считаем, что Шмелев первый из русских писателей нового времени такой роман создал. Что и явилось итогом его творческой эволюции.
Сравнивая дореволюционное творчество писателя с эмигрантским, мы можем проследить направление этой эволюции, увидеть отличительные черты "новой эстетики**. Они проявились на всех "уровнях" художественных произведений Шмелева, отразились в теме, композиции, предметном мире, языке книг.
1* -емы дореволюционного творчества Шмелева были "классическими" для русской литературы: судьба "маленького человека", "униженного и оскорбленного", Шмелев шел от "сентиментального натурализма" Гоголя и Достоевского. "Знаньевский" период реализма. во время которого его произведения появились в свет, наложил на них отпечаток социальности и революционности. Вместе с тем, в новом отношении к герою, в новой истине, которую он обрел уже тогда, проявилось индивидуальное своеобразие Шмелева "Блаженны плачущие, ибо они утешатся" [Евангелие от Матфея,5. 4] - вот слова, которые можно было бы поставить эпиграфом к повести "Человек из ресторана": герою даруется утешение, и это утешение, хотя и идет от людей, силу имеет "от Господа".
Бо второй период ^дореволюционного творчества он, как и другие представители "неореализма", обратился к "вечным темам", изображая творяшую жизнь природы, рода: благую и мудрую (в традициях Толстого" времени "Казаков" и "Войны и мира"). Эта творящая жизнь у Шмелева - именно РУССКАЯ жизнь, он, по точному замечанию А. Дермана, становится "изобразителем характерного и притом национально-характерного в русской жизни" . В своем "неославянофильстве" он во время войны решительно отходит от М. Горького.
В эмиграции тема России становится для Шмелева главной. В рассказах £0-ых годов он с документальной точностью, художественной образностью и публицистической страстью изображает Россию времени "красного террора". Позднее он обращается к России прошлого, времени своего детства и юности, и описывает ее в реалистической манере, что дало повод советской критике сказать о возвращении Шелева к реализму (прсле явных черт модернизма в рассказах 20-ых). Он, действительно, стремится сохранить для будущих поколений, увековечить в слове все повседневные реалии прошлой русской жизни. Но за бытовой верностью у Шмелева встает нетленный и мистический облик России. Шмелев пишет о "душе Родины", и эта душа для него в православии. "Лето Господне" - не просто "энциклопедия русской жизни", это "энциклопедия русской православной жизни". Замоскворецкий двор становится его микрокосмом, автобиографическая тема перерастает в эпическую.
Но в отличие от классических эпопей XIX века и в "подобии эпопеям древности, Шелев изображает не только мир посюсторонний, но ■ и. мир иной. Писатель ПРОЯВЛЯЕТ "небесное" в "земном". Как в древних мифах-, где участие сверхъестественного обнаруживается в делах житейских, изображается наряду с обычно-повседневным. Шмелев описывает знамения, заостряет внимание на "знаках". В поздних произведениях он изображает чудеса, исцеления, явления святых - реалистически, зримо, как они существуют для православного христианина, каковым был и Шмелев. Им впервые в новой художественной литературе мир потусторонний описан реалистически, как существующая действительность, а не мираж декадентского сознания,
2. В связи с изменением мировоззрения, изменением темы менялась и композиция шмелевских произведений. В "знаньевский" период его творчества-сюжет двигала судьба героя, его отношения со средой, изменение его мировоззрения. Затем в произведениях писателя появляется бессюжетность, которую современные исследователи связывают с влиянием Чехова. "Поток жизни" изображает Шмелев, его рассказы часто имеют открытые финалы.
Фон" уже в неореализме началавека выдвигается на первый план, тесня "ядро" события, случая, как композиционного центра произведения. В эмигрантских книгах Шмелева "фон" структурирует сюжет. В "Солнце мертвых" смена времен года, времени дня, движения стихий - Солнца, Ветра - означают приход мифологического Царства Мертвых, что и составляет сюжет книги. В первой части "Летя Господня" кажется, чтокошбвйций также■■■■строится, как смена времен года. На самом-деле Шмелев изображает годовой круг православного богослужения, в котором повторяется вся история христианства. Этот круг становится, таким образом, основой сюжета "Праздников".
Та же ЗАДАННОСТЬ проявляется и в развитии автобиографической сюжетной линии второй и третьей частей эпопеи. Смерть отца предрешена, предуказана - причем ведома не только взрослому автору-рассказчику, но и самим персонажам," которые, видя знаки, понимают их смысл. Бее предопределено.
Композицию шмелевских произведений до революции определяет САМОДВИЖЕНИЕ ЖИЗНИ и САМОРАЗВИТИЕ ХАРАКТЕРА, что соответствует эстетике классического реализма. В. Кожинов писал:" "Романы Прево, Стендаля, Флобера, Мопассана, Толстого, Хемингуэя, Шолохова предстают как "самодвижущееся" развертывание человеческих судеб и переживаний, как "сама1 жизнь", не выявляющая в прямых откровениях своего глубинного смысла, не комментирующая себя устами некоего верховного судьи, стоящего на философской высоте, вне развивающегося бытия художественного мира" . В эмиграции ни о каком САМОДВИЖЕНИИ не может быть и речи. Емелев прозревает в жизни ПЛАН, РУКУ ВЕДУЩУЮ, выявляет "Лик скрытый". В поздних произведениях он виден еще сильнее, и как бы разрывая саму художественную ткань, выходит на поверхность.
3. В раннем дореволюционном творчестве Шмелева видно следование традициям натуральной школы - в изображении "предметного мира". На это указывают и функциональность детали, причем бытовая функциональность, и обилие низких, "грязных" подробностей. "Сочность" и "плотность" бытописания сохраняется у Шмелева и в период неореализма, хотя в это время писатель значительно ослабляет социальную функцию детали. Она теряет ха -Г-и" > .1 оул ракт е ролог иче скую значимость, строгую подчиненность общему замыслу и становится самоденной. Импрессионистический принцип изображения предметного мира проявляется у Шмелева в показе предмета через впечатления героя, в заострении внимания на цвете, звуке, вкусе, запахе, осязании. Шесте с тем, деталь остается бытовой, но никак не символической.
В эмиграции "плотность" и "вещественность" описаний Шмелева, сохраняется. Его по-прежнему называют "бытописателем". Его главной задаче - воссозданию России в слове - эта реалистичность и верность деталям и подробностям - полностью соответствует. Сохраняются в его творчестве и элементы импрессионистической образности, механизм действия "инстинктивной памяти" накладывает отпечаток на изображение предметного мира. Но, наряду с этим, описаниям Шмелева присуща символичность.
В начале 20-ых годов такие образы-символы как "кровь", "мясо", "стадо", "солнце" переходят из рассказа в рассказ и обозначают плотское, тленное. По мере возвращения Шмелева в православие символика в его произведениях становится христианской. Цвет - это уже не просто импрессионистическое пятно, он несет на себе определенную смысловую нагрузку, в соответствии с употреблением этого цвета в Евангелии. Символичны отдельные предметы, связанные с обрядами. Благодаря православному характеру русского быта они имеют ритуальное значение или являются знаками мира иного. Символичны многие сцены в романе (например, покаяние Василь-Василича или то, как отец выпускает на волю птиц). Символичны и центральные персонаж, притом, что они остаются живыми, полнокровными людьми в нашем представлении. Все имеет как бы еще один смысл, расшифровываемый в соответствий с православным мировидением Шмелева.
4. Постепенное изменение языка Емелева началось еще в начале века. В "знаньевский" период слово у него было подчинено задаче изображения персонажей, для каждого из которых находился свой типический социально-речевой стиль. Но уже в период неореализма слово начало высвобождаться, приобретать самостоятельность, становиться не только средством, но и целью изображения. Импрессионизм стал отделять оболочку от содержния, которое приобрело возможность варьирования,: дал "трамплин" для многозначности слова.
В эмиграции Шмелев сохранил функцию слова кар; характеристики персонажа - по-прежнему каждый из его героев узнается по языку, резко индивидуальному, м в то же время имеющему со* циальную, типическую окрашенность. Именно так разговаривали замоскворецкие мастеровые в России в конце XIX века. Но кроме того, в слове таится и раскрывается дополнительный, скрытый смысл. Он брезжит за оговорками, многозначительной игрой слова в просторечии; за отрывками из молитв, или текста Священного Писания, включенных в речь персонажей. Недоговоренный, но существующий - этот смысл православному сознанию внятен. Он как бы светит между слов незримым светом. Проза Шелева уподобляется поэзии, не только благодаря ритмичности, мелодичности, проявившихся еще в начале века, но и благодаря этой недоговоренности. Произведения Шмелева неисчерпаемы, потому "что жив и неисчерпаем сам язык, как прежде были неисчерпаемы (многозначны) художественные образы. Ибо на язык, как и на другие уровни шмелевского текста ложатся отсветы иного света - иного смысла, иного мира. Такова "новая эстетика" Шмелева Л
Еще в России, в начале творческого пути, писатель понимал, что существует в жизни "Лик скрытый": ",. только ли внешними оболочками мы живем, что доступно глазу и цифре? Нет ли еще и сокровенного смысла какого, Лика вещей и действий?" }
