В соответствии с Программой местом жительства для них стало расположенное на границе с Китаем село Корфовка Уссурийского района Приморского края.

В Корфовке Мурачевы получили полагающиеся им по Программе подъемные (по 120 тысяч рублей на главу семьи и по 40 тысяч на жен и детей), им также компенсировали расходы на авиабилеты. На эти и привезенные с собой деньги купили кое-какую технику, скот, распахали 30 гектаров данной в аренду земли, вырастили хороший урожай овощей, накопали 80 тонн картошки, лишь часть которой удалось продать, - вроде бы начали обживаться.

Тогда в интервью региональной прессе заместитель главы администрации Уссурийского городского округа Александр Гавриленко говорил: «Вы же знаете, что они всегда требуют обособленного проживания из-за особенностей своей религии, и мы пошли им навстречу. Но пока, временно, каждая из четырех семей получит двух- трехкомнатные квартиры в благоустроенном доме с централизованным отоплением и водой. Потом по упрощенной форме получат российское гражданство. На это уйдет от трех до шести месяцев. Как вы знаете, обычно эта процедура длится годами. Одновременно они займутся постройкой жилья в выделенном для них месте. Место очень красивое, поля, леса и рядом чистая речка. После оформления документов под домовладение выделим сельскохозяйственные земли. Для них будут выделены крупные наделы от 20 гектаров и больше».

Старообрядцев действительно временно поселили на территории бывшего военного гарнизона, в квартирах полупустого пятиэтажного дома, где прежде жили военные. Руководство обещало содействие в строительстве своей деревни и оформлении земли. Через год после приезда, 1 февраля 2012 года, все репатрианты получили российское гражданство, о чем было сообщено по центральным российским телеканалам.

«Вот кого мы особенно хотим поблагодарить, так это ФМС, - говорит Ульян Мурачев. - К ним у нас никаких претензий, одни благодарности». Гражданами России все 56 человек из клана Мурачевых стали рекордно быстро и без особенных проволочек.

Но на этом «беспроблемный» период закончился.

«В Корфовке мы узнали, что государство выделило 46 миллионов, чтобы дома нам построить, - рассказывает один из братьев Мурачевых, Иван. - Мы все слышали, стояли кучей, пока глава поселения Наталья Васильевна Коляда рассказывала об этом. Она говорила: так, мол, и так, вот выделили деньги такие вам на жилье, вам этого хватит? Брат Ульян говорит: «Мы очень благодарны, что так будет. Нам, конечно, хватит этих денег на постройку жилья, а можно ли скопировать этот лист, чтобы были гарантии, что нам это будет?» Но она отказала. И так все и пропало без вести. Ничего нам не построили. А 46 миллионов кто-то украл. А в итоге, уже после, этот Гавриленко показал нам какой-то старый сарай и говорит: «Разбирайте его». Мы спросили «Зачем?» А уже глава поселения, Наталья Васильевна, сказала: «Ну вот из этого сарая возьмете себе строительные материалы, тут на два-три дома хватит».

ГОСУДАРСТВО ВЫДЕЛИЛО 46 МИЛЛИОНОВ, ЧТОБЫ ДОМА НАМ ПОСТРОИТЬ. НИЧЕГО НЕ ПОСТРОИЛИ. А 46 МИЛЛИОНОВ КТО-ТО УКРАЛ

В апреле-мае того же года Мурачевы, так и не получив обещанных земель, техники и собственных домов, прожив в Корфовке кто год и два месяца, кто меньше, переехали в отдаленную и полузаброшенную деревню Дерсу, расположенную в Красноармейском районе Приморского края.

Главная причина отъезда староверов из Корфовки заключалась в том, что они осознали полную бесперспективность своих планов на получение земли в крупных размерах и строительство собственного жилья. Ульян Мурачев описывает все обещания местных чиновников емкой фразой - «все ушло на ноль». К тому же в Корфовке, расположенной в погранзоне, в четырех километрах от российско-китайской границы, требовалось оформлять специальный пропуск для любых гостей или родственников, желавших навестить староверов, при его отсутствии приглашающей стороне приходилось платить немалый штраф.

Ефрем Мурачев показывает документы на землю. Староверам обещали огромное количество земли, но получили они только по 50 соток. 2017 год

Пастбище в Дерсу. С покупкой коров староверам помогли немецкие благотворители. 2017 год

«Уссурийские начальство не шибко были довольны, - рассказывает Ульян. - Но они сами виноваты, потому то, что они нам предлагали - все на смех вышло. Нам тоже прискорбно показалось: будем в пятиэтажке пять-шесть лет жить? Там и курят, и матерятся, и все, а у нас малые дети. Там пьяницы, наркоманы - всякие были. Шуму хватало. Они сказали: может, старый дом разломаем какой-нибудь и построим один-два дома, вы поживете лет пять-шесть, а потом еще что-нибудь построим».

Переселяясь из Корфовки в Дерсу, старообрядцы увозили свои семьи подальше и от грубости и пьянства «мирской жизни».

Дерсу

«В 2007 году на территории Красноармейского района был создан национальный парк «Удэгейская легенда», а я был его первым директором, - рассказывает красивый мужчина с окладистой седой бородой - Федор Владимирович Крониковский. - Когда парк создали, то, естественно, он со своим появлением привнес обязательное исполнение законов насчет природопользования. И на этой почве через несколько лет у меня случился конфликт с жителями местных деревень. Дальнекутцы (жители соседнего с Дерсу села) жили «по понятиям», что им взбредет в голову, то они и считали правильным. А когда пришел национальный парк, и на территориях их проживания ввели строгие законы, то они это восприняли как притеснение. И вот как-то в местном ДК жители устроили сход для встречи со мной. И во время этого схода кто-то из местных сказал: «Вот вы нас притесняете, мы отсюда уедем», Ну, я сказал, что «вы уедете - приедут другие», а в ответ услышал: «Ха-ха-ха! Какой дурак сюда поедет!» Проходит месяц, и вдруг приехали староверы. Для меня это было знаком. Я их еще не знал, но мне сразу представилось, что это люди, которые будут по-другому относиться к сложившейся ситуации. И я, невзирая на их особенности и сложности, не обманулся в своих надеждах».

В прошлом геолог, председатель Рощинского сельского совета в 1990-е годы, директор-организатор парка «Удэгейская легенда» в двухтысячные, теперь пенсионер Крониковский - один из немногих местных жителей, кто продолжает без конца помогать староверам. Помимо постоянных писем с просьбами - губернатору, президенту, премьер-министру, Крониковский старается доносить их проблемы до общественности. Когда 76 старообрядцев-репатриантов приехали в Дерсу, в селе насчитывалось лишь восемь местных жителей. Условия жизни были далеки от идеальных: электричество от старого дизеля лишь на несколько часов в день, дорога в плачевном состоянии, моста через Большую Уссурку просто нет, и перебраться в большой мир можно только по подвесному мосту, а на машине - лишь зимой по льду, либо в хорошую погоду на старом самодельном пароме. Старообрядцы поселились в полуразрушенных домах: некоторые они купили у неожиданно нашедшихся хозяев, в некоторые их пустили бесплатно, а куда-то они просто «зашли» и стали жить. О жилищном вопросе одного из братьев Мурачевых - Ивана и его девятерых детей Крониковский написал в местной газете, что помогло найти благотворителя, оплатившего строительство нового жилья. Крониковский помогает староверам с составлением бумаг и документов, а также в общении с начальством. Именно в отсутствии подобного человека - ответственного за реализацию программы переселения на месте - Федор Владимирович и видит ключ к большинству проблем, выпавших на долю переселенцев.

«Они же приехали в брошенные дома, хотя это и домом-то назвать было нельзя, это были развалины. И тут же появились «хозяева», которые начали тянуть с них деньги. Притом, что им всем по «программе» положено жилье. Но не было никого, кто на базовом уровне помог бы им в юридическом плане. Да и вообще весь подход программы не был проработан - не учитывалась специфика контингента. Ни уровень образования, ни их навыки, ни то, как будут решаться их элементарные юридические вопросы, вопросы в быту - например, у него посевная, а он не может выехать за соляркой, потому что у него недействительные в России боливийские права, и его менты ловят (знают, что он без прав). Или они пошли в бюро занятости, встали на учет, их определили - ты пойдешь туда, ты пойдешь сюда. А в итоге - их же невозможно трудоустроить, потому, что у них нету даже школьного образования. Да и вообще - программа не подразумевает контроля или каких-то аналитических работ, никаких изменений и никаких дополнений в программу не вносилось. Именно поэтому «оно и сдохло».

Федор Крониковский у себя дома в селе Рощино. 2017 год

Село Дерсу. 2017 год

На сегодняшний день жители села Дерсу не имеют собственной земли сельскохозяйственного назначения, которую им многократно обещали: в собственности у каждой семьи есть лишь 50 соток под домашнее хозяйство. Конечно, с появлением программы «Дальневосточный гектар» все желающие подали заявки на оформление в собственность небольших участков земли, но о серьезных земельных угодьях, которые власти многократно обещали выделить, говорить так и не приходится. Администрация района предоставила было переселенцам земельные участки в аренду, но, узнав их стоимость, староверы поняли, что взять эту землю им не по карману. Да и сама земля оставляла желать лучшего. Когда-то пахотные земли не только нуждались в межевании, тоже за их счет, но и давно заросли, став непригодными для сельского хозяйства. Теперь привести их в порядок стоит немалых денег - в среднем по 20 тысяч рублей за гектар.

Отсутствует и кредитная поддержка. Ульян Ревтов, переехавший по программе переселения из Боливии в Россию последним, в 2015 году, стал единственным, у кого до недавнего времени не возникало проблем с государством, так как он просто-напросто не стал с ним связываться и на собственные деньги приобрел в собственность 800 гектаров земли в том же Красноармейском районе Приморского края, в 100 километрах от села Дерсу, и купил необходимую технику примерно на 250 тысяч долларов. Начал сажать сою, собрал первый урожай, но не особо успешный, так как основное время ушло на переезд и обживание на новом месте. На посевную кампанию следующего, второго, года жизни в России планировал взять кредит, но получил отказ. Если банки отказывают в четырех миллионах рублей обладателю 800 гектаров земли и техники на сотни тысяч долларов, то что уж говорить о жителях села Дерсу, у которых из собственности лишь крохотные наделы, старые избы, разбитые трактора и старенький ржавый комбайн…

«Лизинг в России есть, - говорит Ульян Мурачев, - но под 28% годовых. И ежемесячная выплата, а где я возьму ежемесячную выплату в сельском хозяйстве? Только взял кредит, а уже на следующий месяц должен отдавать. А я собираю урожай один раз в год. И доход у меня один раз в год. А если я из кредита удержу деньги и буду ими выплачивать ежемесячный платеж - то они будут стоить на 17% больше. Это я тоже в банке узнавал. А чтобы ежемесячно зарабатывать деньги, мне надо изменить уклад жизни, отказаться от всего, за чем мы ехали, переехать ближе к городу, открыть магазин и там продавать свою продукцию».

Без кредитов нет и техники. Старообрядцам, привыкшим работать на современных комбайнах John Deere или New Holland с GPS-навигацией и кондиционированной кабиной, теперь приходится убирать сою на ржавом, разбитом, собранном из двух комбайне «Енисей», который больше походит на гору металлолома. Был еще «путинский трактор». Его по распоряжению премьера после разговора с Алексеем Килиным купила какая-то дальневосточная компания, но Килин переехал жить в Амурскую область и забрал трактор с собой.

Но самая большая проблема, ставящая всю жизнь староверов-переселенцев на грань выживания, - отсутствие дров. Шутка ли, живущие в лесу старообрядцы не имеют не только лесоматериала на строительство собственных домов и хозяйственных построек, но и дров на отопление.

Но самая большая проблема, ставящая всю жизнь староверов-переселенцев на грань выживания, - отсутствие дров

«Мы тут как туристы! - восклицает Ульян. - Мы не можем ни одно дерево срубить. Ничего не можем здесь взять. Местные командуют над нами как над туристами».

Каждой семье по закону полагается участок под вырубку, на 30 кубометров дров. Но участок находится не где-то в селе или рядом с ним, а за сотни километров. Да и если бы селяне имели возможность добраться до этого участка, права на вырубку имеют только компании, получившие лицензию от государства. В общем, приходится писать каждый год доверенность на право вырубки дров и расплачиваться с лесхозами за услуги вырубки и доставки натуральной древесиной - староверов обдирают как липку.

Переселенец из Боливии Андрей Мурачев с женой Анастасией и сыном Глебом. Дерсу 2017 год

Использовать заломник (валежный лес) для отопления зимой староверам запрещено. Дерсу 2017 год

«На зиму каждой семье привезли четыре куба дров. Я главе района говорю: «Вам хватит четыре куба на зиму?“ «Нет конечно, - отвечает, - нужно как минимум 20!“ Следующую зиму всеми семьями поедем в администрацию греться, - рассказывает староста села. - Так же и на строительство. Жителям села положено 100 кубов леса, мы отдаем доверенность - и нам привозят 15 кубометров. У нас несколько человек уже эту доверенность написали, и каждому привезли от 15 до 20 кубометров. Говорят, затраты большие! Мы в лесу живем, и нам нельзя вот тут тронуть дерево спилить для своего пользования».

Но терпение староверов лопнуло, когда им запретили пилить «заломник» - деревья, прибитые течением Большой Уссурки к берегу. Сотни кубометров бесхозного леса лежат в пешей доступности от домов, но глава района и ее заместитель строго-настрого запретили даже прикасаться к лесу.

«Мы же ихнее не отбираем, - говорит, стоя на гигантских кучах поваленных деревьев, Иван Мурачев. - Но они-то поставлены, чтобы народу помогать. Глава администрации ведь встает на должность ради людей. Зачем мы за нее голос отдаем, если она людям не помогает? Нам четко сказали: будем пилить заломник - дадут условный срок, а если спилим живое дерево - дадут реальный. И как нам тут жить? Мы же им доверили свои жизни, когда уехали из Боливии, а они нам только и делают, что палки в колеса вставляют. Это же просто невыносимо».

«МЫ ИМ ДОВЕРИЛИ СВОИ ЖИЗНИ, КОГДА УЕХАЛИ ИЗ БОЛИВИИ, А ОНИ НАМ ТОЛЬКО И ДЕЛАЮТ, ЧТО ПАЛКИ В КОЛЕСА ВСТАВЛЯЮТ»

«Мы жили в Боливии, ездили в Ла-Пас, спрашивали у директора национального парка. Он говорит: у них там есть закон, что если живешь внутри, то имеешь право срубить пять гектар леса для своего пользования, точно так же имеешь право на рыбу или мясо. А если повез продавать, то тебя накажут, потому, что это браконьерство.
Поначалу было как: мы заехали в Боливию - самую разрушенную страну. А теперь ситуация такая - там на западе мы развиты куда больше, чем здесь. А здесь кто занимается растениеводством или животноводством, его пытаются не поддержать, а уничтожить. Если мы пытаемся сдать что-то, что вырастили, - к нам сразу претензии. Пытаемся сдать молоко - сразу претензии, мол, мы рынок переполнили. Ветеринария начинает претензии выставлять. Это что - развитие или уничтожение?» - задается вопросом Ульян.

Проблем с местным населением у староверов достаточно. Местные не понимают и не принимают уклад жизни общины. Не понимают, как можно не работать во время религиозных праздников или молиться многие часы напролет, соблюдать посты, не пить и не курить, не кричать и не материться.

Но что раздражает местных больше всего, так это то, что община постоянно требует от государства выполнения полученных от него обещаний. То письма пишут, то жалобы строчат. «У нас мужики работают, а не просят помощи от государства, - говорит мне местный предприниматель в селе Рощине. - А староверы все время то к администрации, то в край, то в Москву обращаются».

«Слава Богу, - рассказывает Ульян, - мне мой крестный в Боливии посоветовал: «не езди просто так, поезжай по программе». Я его благодарю до сих пор. Если бы не по программе, мы бы вообще давно смотались обратно. Все-таки к нам есть хоть какое-то внимание. А без программы - никакого внимания мы не добились бы вообще».

На нападки местных Ульян отвечает с обидой и гордостью: «Мы когда приехали в Дерсу, тут всего несколько домов было жилых, и покажи, есть ли у кого-то из них свое хозяйство сейчас? А мы «бездельники» - и у всех свое хозяйство, скот. Все работаем, выживаем».

Переселенец из Боливии Иван Мурачев

Девочка сжигает мусор

На сегодняшний день самое большое хозяйство у старосты села Ульяна и его сыновей - несколько десятков коров. Семья начала отвозить молочные продукты на местный рынок в 50 километрах от села. Но тут внезапная проверка от ветеринарных служб обнаружила, что все коровы Мурачевых больны вирусом лейкоза.

«Они взяли пробу у нас осенью, а приехали и сообщили об этом - весной. Я спрашиваю, - говорит сын Ульяна Ефрем: - «А где же вы были? почему сразу нам не сказали?» А они отвечают: «Всех коров надо убить». Ну, мы воспротивились, говорим, что надо заново проводить экспертизу. Провели - и оказалось, что вирус нашли только у нескольких коров. Что же это такое? Развитие или уничтожение? Получается, они хотели все наше стадо уничтожить».

Староверы не верят и в то, что оставшиеся коровы больны. По их словам, а также словам фермеров из соседних деревень, глава ветеринарной службы, сама производящая молочную продукцию, просто пытается убрать с рынка конкурентов по производству качественных молочных продуктов.

Проблемы Дальнего Востока решаются в Москве

По меткому выражению дальневосточной журналистки Виктории Микиши, основная проблема Дальнего Востока в том, что его проблемы решают не на месте, а в Москве. И это верно, но похоже, что размотать весь клубок проблем без вмешательства федерального центра и федеральных властей уже не получится.

В марте 2017 года митрополит Русской Православной Старообрядческой Церкви Корнилий встретился с президентом Путиным. На сайте президентской администрации содержание встречи описано кратко: «Обсуждались вопросы, связанные с жизнью старообрядческой церкви, ее деятельностью и перспективами развития». Однако жители Дерсу видят в этой встрече шанс на решение своих проблем.

Митрополит Корнилий давно отстаивает перед государством интересы жителей Дерсу и других старообрядческих общин Приморского края. Еще в 2016 году он на имя Вячеслава Володина, в котором перечислял все описанные в этой статье проблемы. Тогдашний первый заместитель руководителя президентской администрации разобраться в вопросе представителю президента в Дальневосточном федеральном округе Юрию Трутневу и губернатору Владимиру Миклушевскому.

Но проблемы жителей села не решились, невзирая на внимание высоких чиновников. На полученную бумагу была написана ответная, на этом все и успокоились.

Нам иной раз кажется, что Бог нас тут лучше слышит. А государство не слышит

Новые надежды у староверов вызывает заинтересованность Министерства по развитию Дальнего Востока и Агентства по развитию человеческого капитала на Дальнем Востоке. Одним из показателей успешности деятельности этих двух ведомств является демографический прирост населения в регионе. А кто, если не староверы с их огромными семьями, могут способствовать этому? И вот, в Москве на 25 апреля 2017 года назначено совещание под руководством министра по делам Дальнего Востока Александра Галушки с приглашением по видеосвязи староверов с Дальнего Востока и потенциальных переселенцев из стран Латинской Америки.

Моленна (моленный дом) во время пасхальной службы. Дерсу. 2017 год

«Чем заинтересовать староверов, чтобы оттуда приехали? - спрашивает Ульян Мурачев. - А это надо у государства спросить: те люди могут поверить, что они смогут тут благоустроить жизнь? Мы, переселенцы, всей душой стараемся как-то выжить в своей стране. Почему бы и другим староверам не славить Бога в нашей святой стране? Все бы они слезно этого хотели. Но как это возможно сделать, когда нас отсюда гонят в шею? Мы стараемся для государства сделать показания, чтобы им было легче зазвать [других переселенцев], но они для нас ни капли не стараются. У любого из нас спроси - никому не хочется обратно в Боливию уезжать. Нам иной раз кажется, что тут и Бог ближе, чем там. Нам даже кажется, что Бог нас тут лучше слышит.

А государство не слышит».

Спасибо, что дочитали до конца!

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов - и не берем из них никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей - это наша возможность планировать работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь

Староверы из села Дерсу Красноармейского района Приморья обратились к губернатору Владимиру Миклушевскому с просьбой помочь в получении дополнительных земельных наделов, чтобы расширить площадь сельскохозяйственных угодий.

В минувший вторник глава Приморского края побывал в гостях у староверов, восемь лет назад переехавших из Латинской Америки в посёлок Дерсу. Населённый пункт находится на правом берегу реки Большая Уссурка, которая не так давно была отрезана от автомобильного движения паводком.

Председатель общины Ульян Мурачев провёл для гостя небольшую экскурсию по селу и рассказал об основах жизненного уклада переселенцев из Латинской Америки. По его словам, староверы построили на этой земле 19 домов для своих семей. Сейчас на территории села постоянно проживают 72 человека, 30 из которых дети.

Все дети находятся на домашнем обучении, два раза в неделю к нам приезжает учитель. Также в посёлок регулярно приезжает педиатр и проводит медицинские осмотры ребят. В поселении регулярно работает ФАП, - отметил Ульян Мурачев.

В ходе дискуссии староверы попросили губернатора уладить вопрос получения дополнительных земельных наделов. По словам переселенцев, гектаров, полученных селянами по программе поддержки многодетных семей, не хватает для того, чтобы накормить всех жителей общины. Село живёт исключительно за счёт сельского хозяйства и новые земли им просто жизненно необходимы.

Владимир Миклушевский, в свою очередь, дал соответствующее поручение департаменту земельных и имущественных отношений края. Ведомству предстоит как можно быстрее решить этот вопрос совместно с главой муниципалитета.

Земля все равно стоит пустая по много лет, а люди хотят работать. Решите этот вопрос, - отметил глава региона.

Местная администрация оперативно откликнулась на поручение губернатора, отметив, что староверы могут рассчитывать на получение размежеванного участка в 200 гектаров, после решения ряда формальностей.

Также главе региона рассказали о проблемах с электричеством. В селе находится одна дизельная подстанция, которая подаёт электроэнергию в дома только утром и вечером. Генеральный директор Примтеплоэнерго Алёна Григорьева рассказала, что организация готова приступить к решению проблемы. В первую очередь в Дерсу будет закреплена и заизолирована линия электропередач, а потом в селе установят новый автоматический дизель-генератор типа «Север».

Это позволит включать электричество на более длительный срок и автоматически регулировать его подачу. Полностью все работы выполним до наступления зимы, - заверила Алёна Григорьева.

В ходе рабочего проезда в село, губернатор поручил отремонтировать дороги, ведущие к Дерсу, и решить проблему с дровами.

Директор департамента транспорта и дорожного хозяйства Александр Швора отметил, что ремонт дорог будет проведён на участке между селами Дерсу и Дальний Кут, а также в самом селе староверов.

А по дровам, пусть сюда заходит местный леспромхоз, как, например, мы сделали в селе Мельничное, теперь у жителей нет вообще проблем с дровами, - поручил губернатор главе муниципалитета.

Кроме того, староверам предложено воспользоваться мерами краевой поддержки и подать заявку на грант в размере трех миллионов рублей. На эти средства, в частности, можно приобрести крупный рогатый скот.

Отметим, что в село Дерсу является глубинкой Приморья, где ещё не была налажена сотовая связь. В связи с этим Владимир Миклушевский подарил председателю общины Ульяну Мурачеву спутниковый телефон, чтобы жители села могли сообщать о происшествиях соответствующим структурам своевременно.

Связь должна быть всегда, вдруг что-то случится. И мне всегда сможете позвонить, - подчеркнул глава региона.

Напомним, губернатор Приморья Владимир Миклушевский во вторник, 6 июня, находился в рабочей командировке на севере края - в Красноармейском районе. Основная цель поездки - проверить, как восстановлен район после прошлогоднего тайфуна «Лайонрок».

В село его гостей встречает новенькая табличка "Дерсу", которая указывает путешественнику, что он близок к цели. Но среди местных это название не в чести - свой новый поселение староверы поголовно величают как когда-то называли обитавшие здесь их предки - Лаулю. В честь знаменитого проводника Владимира Клавдиевича Арсеньева село переименовали после известных событий на острове Даманский, повлекших за собой массовую смену китайских названий населенных пунктов Приморья на более политкорректные по тем временам.

И все-же проделавший столь долгий путь в эти края вряд-ли о чем-то пожалеет. Посреди великолепной долины, упирающейся с одной стороны все в ту же матушку-реку Большую Уссурку (у староверов - Иман), с другой - в грандиозную каменную стену первых отрогов великого Сихотэ-Алиня, а с двух остальных - в дремучую Уссурийскую тайгу, раскинулась настоящая русская деревня, словно сошедшая со страниц русских же сказок.

Все, как один, бородатые мужчины в национальных рубахах-косоворотках с узорчатой вышивкой и в кушаках, женщины в цветастых сарафанах до пят, одетые на тот же манер босые дети… Необычный говор, который, несмотря на его непривычность, понимаешь без особого труда. Попадая в Дерсу, словно совершаешь путешествие в прошлое - до того все необычно и удивительно.

Латиноамериканские староверы - это потомки тех, кто спасался в XVIII-XIX вв. от религиозных преследований российского государства в Сибири и позже на Дальнем Востоке. В этих регионах было создано много старообрядческих поселений, в которых сохранялись этнические русские и древние религиозные традиции. Местные староверы в большинстве своем принадлежали к особому толку в старообрядчестве - так называемым часовенным (переходным между поповцами и беспоповцами).

У "часовенных" функции духовных лидеров исполняют выбранные из числа мирян грамотные наставники. Условия жизни на просторах Сибири и Дальнего Востока России закалили их, вынудили жить исключительно собственным хозяйством и сделали более замкнутыми и консервативными, чем остальные старообрядцы.

В соответствии с установленными канонами женщина должна иметь столько детей, "сколько Бог даст", и предохраняться от беременности считается грехом.

В хозяйственном и семейном быту широко используют современную технику (трактора, машины, холодильники, стиральные и швейные машины и др.), электричество. Иное дело - духовная жизнь. Смотреть телевизор, посещать кинотеатры, читать светскую литературу, пользоваться Интернетом строго запрещено. Обычно староверы не поют светских песен, стремясь сохранять благочестие, но праздники справляют очень торжественно, с песнями и танцами, конечно такими, которые не противоречат их религиозным установкам.

В пищу употребляют в основном продукцию, получаемую на своих подворьях. Но ряд продуктов - соль, сахар, растительное масло - приходится покупать в магазине.

Но дальнейшее исследование села несет небольшое разочарование - возле покосившихся от старости вековых домов припаркованы вполне современные японские авто, преимущественно джипы, и разного рода сельхозтехника - трактора да комбайны. Технический прогресс не обошел стороной и эти места.

От журналистов устали

По совету знающих людей добираемся до новенького дома, стоящего на самой окраине села. Ульян - первый из пяти братьев Мурачевых, добравшийся до этих мест, вместе с сыном и многочисленными внуками перетрясает мешки из-под муки, готовя их к скорому сбору урожая. Терпеливо выслушав наши объяснения, вежливо намекает, что к гостям не готовился, да и "зачастили гости в его дом в последнее время, особенно журналисты".

Как оказалось, пишущая и снимающая братия оккупировала Дерсу еще в те времена, когда здесь появились первые переселенцы из Южной Америки. Проложил дорогу из Южной Америки в умирающее тогда село нынешний глава общины Федор Савельевич Килин с родней в 2008 году. Вслед за первопроходцами потянулись в Дерсу и другие старообрядческие семьи, заселившие брошенные прежним населением села дома. С тех самых пор сюда, как в музей, чуть ли не ежедневно наведываются журналисты и корреспонденты со всех уголков государства, и не только российского.

- Вот только вчера англичанин уехал, три дня гостил. А до него приезжали с камерами. Вы нас поймите, нельзя нам "славиться", не положено, вера запрещает. Да и напишут, бывает, такое, будто бы у нас тут все плохо да погибаем мы тут. Наши потом там это читают, и ехать сюда не хотят! Стыдоба! Устали мы от вас, понимаете! - горячится Ульян, но быстро отходит и объясняет нам суть проблемы.

Пытаются они с тестем Федором Килиным убедить своих многочисленных родственников, оставшихся на чужбине, перебираться сюда.

- А как "пославимся", так и не хотят они к нам ехать, говорят "Плохо у вас там, не поедем!" А мы ни на что не жалуемся, все у нас хорошо. Мы вернулись домой и с Божьей помощью все сами решим, все проблемы. Так и напишите, - сетует Ульян.

Показалось, что Ульяну, действительно, не на что жаловаться - за его спиной большой новенький дом, рядом припаркована не самая старая сельхозтехника разного назначения, имеется не новый, но добротный, японский внедорожник. Есть и огород, и хозяйство - куры да около трех десятков коров. На такое состояние, как видится, действительно грех жаловаться.

- Есть небольшие сложности с землей, - все-таки признается Ульян, приглашая нас в свой дом после многочасовой субботней молитвы и обязательной бани.

Все дело в том, что агитируя староверов вернуться на Родину, посольские работники не скупясь сулили переселенцам не только солидные подъемные по федеральной программе добровольного переселения соотечественников, но и землю под посевы в востребованных объемах. По приезду в Приморье подъемные южноамериканским русским выдали, а вот обещанных наделов староверы не увидели до сих пор. Точнее увидеть-то увидели - только вокруг Дерсу стоит-зарастает бурьяном под тысячу гектаров плодородной нивы (а во всем Красноармейском районе незанятой пашни под сотню тысяч гектар), а получить в аренду или собственность не могут и по сей день. Российская действительность оказалась суровее обещаний дипломатов.

- Не дают землю без межевания, а оно стоит дорого. Если даже по самому малому взять - есть фирма, просит по 150-200 рублей за гектар. Откуда у нас такие деньги? , - делится Ульян.

- Свободной земли на сегодня у нас всего 612 гектар и вся она закреплена за староверами. Но межевать мы за них не можем, и в аренду сдать без межевания тоже не можем. Какой-то замкнутый круг, - позже объяснит нам глава Дальнекутского сельского поселения Анна Леонова.

Часть старообрядцев Боливии и Уругвая (практически все - потомки приморских старообрядцев) прибыла в Приморье по краевой целевой программе "Об оказании содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом". Рассчитанная на 6 лет, она реализуется в Приморском крае с 2007 года. Основная цель программы - стабилизация демографической ситуации в крае, которая характеризуется снижением общей численности населения за счет естественной убыли и миграционного оттока. Первоначально программой были определены шесть территорий вселения: 4 городских округа (Артемовский, Дальнегорский, Находкинский, Уссурийский), Пограничный муниципальный район и пос. Восток Красноармейского района.

"Закрепленную", но до сих пор не принадлежащую им землю, староверы все равно старательно обрабатывают - сеют пшеницу, сою, картофель и другие культуры. Урожай убирают с помощью сельхозтехники, приобретенной на выданные по программе переселения подъемные.

Сельским хозяйством во всех его проявлениях староверы занимаются испокон веков, передавая навыки по наследству. К растениеводству и животноводству детей здесь приучают с младых ногтей - обрабатывать землю и выращивать скот у этих славных людей в крови.

- Мы все землеробы, а другого нам и не надо. Этим занимались наши предки, занимаемся мы, и будут заниматься наши дети, - рассказывает Ульян.

Надежда на "трутневский гектар"

Об идее дальневосточного полпреда президента, вице-премьера Юрия Трутнева о раздаче "бесплатных гектаров" на Дальнем Востоке в Дерсу узнали не сразу - телевидения, как и мобильной связи, в селе нет, и никогда не было. Важную новость переселенцам сообщили их родственники из далеких южноамериканских краев, прочитавшие об этом в интернете. С ними староверов Дерсу связывает спутниковый таксофонный аппарат - один на всю деревню.

- Одним вечером явились ко мне толпой и давай распрашивать, что да как, на каких условиях, когда и сколько земли давать будут. А я сама еще ничего не знаю, только слышала, что такая идея обсуждается, - рассказывает Анна Леонова, попутно интересуясь о последних подвижках по этой инициативе.

Рассказываем главе поселения, что готовится законопроект и что землю планируют выдавать в расчете "один гектар на человека" уже с нового года.

К "гектарам от Трутнева" в Дерсу до сих пор сохраняется повышенный интерес. Маячащая на горизонте бесплатная земля без всякого межевания и лишней волокиты здесь востребована как ничто другое. Но ограниченный размер будущих наделов староверов огорчает - привыкшим к успешному освоению сотен и тысяч гектаров пашни потомственным земледельцам пресловутого гектара на человека кажется слишком мало. Но, как оказалось, далеко не всем.

Первым делом интересуется у нас о гектаре и Иван Мурачев - последний из братьев, перебравшийся в Дерсу, в дом которого нас определяют на ночлег.

Чета Мурачевых с восемью детьми перебралась в Приморье из родной Боливии три года назад. Сперва переселенцы обосновались в селе Корфовка под Уссурийском, но, не выдержав тягот непривычной для них мирской жизни, полной соблазнов и греха, подались вслед за родственниками в далекое, но спокойное Дерсу. Уже в России в семье Мурачевых произошло пополнение - у четы родилась еще одна дочка Олечка, девятый по счету ребенок.

Ивану, перед переездом на историческую Родину потерявшему в южноамериканской стране все нажитое имущество, и 11 бесплатных гектаров, которые он сможет получить по полпредскому цензу, лишними не будут.

- В Боливии засеивал соей сотни гектаров, но два подряд наводнения уничтожили весь урожай, а взятые под него кредиты пришлось оплачивать всей техникой. В отличие от многих наших, мы вернулись домой почти ни с чем. Дали бы хоть сколько земли, глядишь и развернулись бы со временем, - говорит Иван.

Обещанного три года ждут

В отличие от зажиточного по местным меркам брата Ульяна, нет у Ивана ни большого хозяйства, ни масштабных посевов. Старенький тракторишко, приобретенный на подъемные средства, подаренный родственниками "на молитву" старенький японский джип, да пожертвованная старшим братом одна буренка - вот и все нынешнее имущество Мурачевых.

Перебравшись в Дерсу, семья первое время ютилась в брошенном своими хозяевами разваливающемся доме с протекающей крышей - более-менее пригодный для проживания деревенский жилфонд к тому времени уже разобрали другие переселенцы. От постоянной сырости начали чаще болеть дети, а у супруги Ивана Александры обострилось стародавние хронические болячки. Так бы и прозябали переселенцы в аварийном жилфонде, если бы не добрые люди, которых для староверов лично нашла их главный сопереживатель - исследователь старообрядческой культуры Дальнего Востока, главный научный сотрудник Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН Юлия Аргудяева. Ее стараниями нашелся в Приморье бизнесмен, полностью оплативший Мурачевым покупку стройматериалов для нового дома, который тут же был построен Иваном и его сыновьями. Нынешним летом семья отпраздновала новоселье.

За всех своих добродетелей Мурачевы усердно молятся - просят Бога вознаградить этих людей за их доброту и участие. Но не могут пока попросить Бога за государевых служащих, обещавших им, как и другим переселенцам, всяческое содействие и помощь на новом месте. Три года ждут - не дождутся Иван и его семья ни помощи, ни содействия от чиновников.

Обещаний, как и водится, было много и каких! Сулили и беспроцентные займы, и какую хочешь технику в лизинг. Но в местных банках заморским братьям-бородачам Ивану и Елисею только и успевают давать от ворот поворот - идите, мол, к тем, кто обещал, пусть дают вам и кредиты, и лизинги без залога и бизнес-плана. А идти-то и не к кому - сулившие золотые горы дипломаты далеко, в Боливии, а местные чиновники только руками разводят - мы-то ничего не обещали. Так и бьются Мурачевы с российской действительностью да пока не отчаиваются. По совету добрых людей, как положено, зарегистрировали совместное сельхозпредприятие, подают заявки на кредиты, куда только можно.

- Перво-наперво нужен нам комбайн, чтобы сою быстрее сеять да потом убирать. Стартовать нужно, а без техники никак. Все до копейки вернем, но нужно с чего-то начать. Подсобил бы кто, век бы за него молились, - не опускает рук Иван.

Лес запретов

Об аграрных делах староверы Дерсу готовы говорить бесконечно. Дело своих предков они знают "от и до", по многим сельхознаправлениям даже имеют свои наработки, успешно применявшиеся на прежнем месте. Применяли бы и здесь, тем более, есть кому.

У Ивана четверо сыновей, каждый из которых, кроме как землепашцем в будущем себя не видит. Трое из них - Савин, Никон и Евстафий - уже стоят на пороге взрослой жизни. 18-летнему Савину, как самому старшему, по местным традициям уже давно пора заводить собственную семью. Есть и невеста, да и живет здесь же - в Дерсу. Но перед женитьбой нужно обзавестись молодому парню делом и стабильным достатком, чтобы содержать супругу и последующих детей, которых будет много - сколько Бог даст (а дает по статистике много).

Нужно будущей семье и собственное жилье, но его без денег не построишь даже в Дерсу, окруженном со всех сторон лесистой тайгой. Напилить бы ровненьких сосен, поставить бы новенькую избу молодоженам, погулять всем селом на свадьбе и новоселье, да не тут-то было. Ни одно деревце в лесу просто так не срубишь - чиновники успели начудить и здесь, включив староверское поселение и его окрестности в границы национального парка "Удыгейская легенда" со всеми вытекающими запретами. Позже границу нацпарка все-же подвинули к местам, где живут представители этой малой народности, но природоохранный статус с Дальнекутского поселения не снят до сих пор. Так и живут староверы в разваливающихся домах да смотрят на окружающую их бескрайнюю тайгу - до нужного стройматериала рукой подать, но он под запретом.

Проблема, конечно, и с дровами - рубить-пилить древесину нельзя даже для нужд отопления. Да что там - даже сухостой и вальняк аборигенам в лесу брать запрещают! Но деваться-то некуда и, вопреки запретам, таскают староверы из лесу мертвые и никому, кроме них, не нужные стволы, которыми и отапливаются.

Этого явно недостаточно для отопления жилищ в зимние дни, когда температура опускается ниже -45°C. К таким минусовым температурам южа-
нам-старообрядцам привыкнуть нелегко, тем более что далеко не все они обеспечены хорошей зимней одеждой и обувью.
В настоящее время основные средства к существованию дают собранный с приусадебных участков урожай огородных культур, случайные заработки и остатки подъемных
денег. Многие семьи, особенно многодетные, бедствуют.

Неснятые природоохранные запреты однажды чуть не довели до большой беды. Сильные ливни, которые в этих местах не редкость, сразу в нескольких местах сильно размыли грунтовку, соединяющую Дерсу с внешним миром. Мощные потоки воды унесли с собой сотни кубометров грунта, оказавшихся на их пути, сделав и без того плохую дорогу непригодной для движения на любом транспорте. На две недели село оказалось полностью отрезано от цивилизации. Было бы и больше, если бы не взбунтовались староверы и не потребовали от главы поселения срочно принять меры и отремонтировать дорогу.

- Посмотрели мы на провалы и ужаснулись - в некоторых местах дорогу просто "смыло", - вспоминает Анна Леонова. - Хватились, а где же стройматериала-то столько взять, как доставить до места... Вокруг тайга, а рубить нельзя - особый природоохранный режим. Но делать было нечего, пришлось принимать волевое решение и приняла - дала добро на валку. Общими усилиями свалили 20 стволов и заделали "пробоину", восстановили дорогу на какое-то время. Прилетело мне, конечно, потом за это, пришлось объясняться, что выхода-то и не было другого. Вроде бы, поняли.

Сколько времени проживут самодельные мостики никто не знает, добавляет глава поселения. Каждый, даже небольшой, дождик подмывает поставленные на дороге "заплатки", а любой хороший ливень может оставить только воспоминания о них. Дорога нуждается в срочном капитальном ремонте.

- Ровного асфальта здесь никто и не требует, но поставить элементарные водопропускные каналы, нормальные мосты в местах стоков просто необходимо, иначе история будет повторяться снова и снова, - говорит Анна Леонова.

Сами староверы на дорогу не жалуются - говорят, в Боливии и Бразилии и не по таким ездили. Но ждут, что районные власти все-таки возведут нормальные и долговечные мостики. Пока же после дождей ремонтируют дорогу своими силами.

Жаловаться на жизнь у староверов не принято. У них на все "воля Божья", а тяготы и мытарства - всего лишь необходимая часть их долгого и тернистого пути в Рай. Своими силами и с Божьей помощью готовы решать переселенцы все свои проблемы, хотя кажется, что в глубине души понимают, что не все зависит только от них. До Москвы далеко, а до Бога, которому они молятся по сохраненному дониконианскому укладу, все-же высоко. И без помощи местной власти, без политической воли и выполнения ранее данных обещаний, мытарствам южноамериканских "новых русских" длиться еще очень долго.

Трагическая судьба их гонимых за веру предков, доказывает, что верить в счастье и светлое будущее на далекой Родине, которая пока не оправдала их ожиданий, они умеют лучше многих.

Таким образом, все 15 семей (около 70 чел.) старообрядцев, переселившихся в течение последних лет из Уругвая и Боливии в Приморье, оказались в с. Дерсу.

Но может ли любая, даже самая крепкая, вера быть бесконечной, есть ли у нее какой-то разумный предел? Где та точка невозврата, пройдя которую, прибывшие в Приморье старообрядцы повернут в обратном направлении, бросив желанную землю зарастать бурьяном, а построенные дома - гнить и разрушаться? Печальные примеры в Дерсу уже были - несколько семей уехали искать счастья в других местах.

- Была бы специальная программа помощи, адаптированная под них и их жизненный уклад, дождись они выполнения всех обещаний - через несколько лет не узнали бы мы эти депрессивные края, - уверена Юлия Аргудяева. - Там, в Южной Америке, сидят на чемоданах тысячи старообрядцев, сидят и ждут от своих первопроходцев в России историю успеха. И, если они ее дождутся, будьте уверены, мы увидим их массовое возвращение своих соотечественников в Приморье, чего так долго ждем. Надеюсь, что дождемся.

Читайте так же: