Описывает лишь некоторые эпизоды из взрослой жизни героя, когда его характер был уже сформирован. Первое впечатление - Григорий сильная личность. Он офицер, физически здоровый мужчина привлекательной внешности, активен, целеустремлен, обладает чувством юмора. Чем не герой? Тем не менее, сам Лермонтов называет главного персонажа романа настолько плохим человеком, что даже сложно поверить в его существование.
Печорин вырос в богатой аристократической семье. Он с детства ни в чем не нуждался. Но у материального изобилия есть и обратная сторона - теряется смысл жизни человека. Пропадает желание к чему-то стремиться, расти духовно. Это произошло и с героем романа. Печорин не находит применения своим способностям.
Ему быстро надоела столичная жизнь с пустыми развлечениями. Любовь светских красавиц хоть и тешила самолюбие, но не задевала сердечных струн. Жажда знаний также не принесла удовлетворения: все науки быстро наскучили. Еще в юном возрасте Печорин понял, что ни счастье, ни слава от наук не зависят. «Самые счастливые люди - невежды, а слава - удача, и чтоб добиться ее, надо только быть ловким» .
Пытался наш герой сочинять и путешествовать, что делали многие молодые аристократы того времени. Но эти занятия не наполнили смыслом жизнь Григория. А потому скука постоянно преследовала офицера и не позволяла убежать от себя. Хотя Григорий всячески старался это сделать. Печорин все время в поисках приключений, ежедневно испытывает свою судьбу: на войне, в погоне за контрабандистами, на дуэли, врываясь в дом к убийце. Он тщетно пытается найти место в мире, где его острый ум, энергия и сила характера могли быть полезными. При этом Печорин не считает нужным прислушиваться к своему сердцу. Он живет умом, руководствуясь холодным рассудком. И постоянно терпит фиаско.
Но самое печальное, что от поступков героя страдают близкие ему люди: трагически гибнут Вулич, Бэла и ее отец, убит на дуэли Грушницкий, Азамат становится преступником, страдают Мери и Вера, обижен и оскорблен Максим Максимыч, в испуге бегут контрабандисты, бросив на произвол судьбы слепого мальчика и старуху.
Похоже, что в поисках новых приключений Печорин не может остановиться ни перед чем. Он разбивает сердца и разрушает судьбы людей. Ему известно о страданиях окружающих, но он не отказывается от удовольствия сознательно их мучить. Герой называет «сладкой пищей для гордости» возможность быть для кого-то причиной счастья или страдания, не имея на это права.
Печорин разочарован в жизни, в общественной деятельности, в людях. В нем живет чувство уныния и отчаяния, бесполезности и ненужности. В дневнике Григорий постоянно анализирует свои действия, мысли и переживания. Он пытается разобраться в себе, обнажая истинные причины поступков. Но при этом обвиняет во всем социум, а не себя.
Правда, эпизоды раскаяния и желания адекватно смотреть на вещи не чужды герою. Печорин смог самокритично назвать себя «нравственным калекой» и, по сути, оказался прав. А чего стоит страстный порыв увидеться и объясниться с Верой. Но минуты эти недолговечны, и герой, вновь поглощенный скукой и самоанализом, проявляет душевную черствость, равнодушие, индивидуализм.
В предисловии к роману Лермонтов назвал главного героя больным человеком. При этом он имел в виду душу Григория. Трагедия заключается в том, что Печорин страдает не только из-за своих пороков, но и положительных качеств, чувствуя, сколько сил и талантов гибнет в нем понапрасну. Не найдя в итоге смысла жизни, Григорий решает, что его единственное предназначение – разрушать надежды людей.
Печорин – один из самых противоречивых персонажей в русской литературе. В его образе незаурядность, одаренность, энергия, честность и смелость странным образом уживаются со скептицизмом, безверием и презрением к людям. По словам Максима Максимовича, душа Печорина состоит из одних противоречий. Он обладает крепким телосложением, но в нем проявляется непривычная слабость. Ему лет тридцать, но в лице героя есть что-то детское. Когда Григорий смеется, его глаза остаются грустными.
Согласно русской традиции, автор испытывает Печорина двумя главными чувствами: любовью и дружбой. Однако ни одно испытание герой не выдерживает. Психологические эксперименты с Мери и Бэлой показывают Печорина тонким знатоком человеческих душ и жестоким циником. Желание завоевывать любовь женщин, Григорий объясняет исключительно честолюбием. Не способен Григорий и на дружбу.
Показательна смерть Печорина. Он умирает в пути, по дороге в далекую Персию. Наверное, Лермонтов считал, что человек, приносящий близким только страдания, всегда обречен на одиночество.
- «Герой нашего времени», краткое содержание по главам романа Лермонтова
- Образ Бэлы в романе Лермонтова «Герой нашего времени»
Русская литература
Виктор Ерёмин
Григорий Александрович Печорин
Начнём с письма, широкому читателю не известного, но во многом определившего судьбу М.Ю. Лермонтова*.
____________________
* Биографию М.Ю. Лермонтова см. в «100 великих поэтов».
«13/25 <июня 1840 г.> 10 1/2. Я работал и читал всего “Героя”, который хорошо написан. <...>
14/26... 3 часа дня. Я работал и продолжал читать сочинение Лермонтова; я нахожу второй том менее удачным, чем первый*.
__________________
* Напомним: в первую часть романа входят «Бэла», «Максим Максимыч» и «Тамань», во вторую часть — «Княжна Мери» и «Фаталист». Замысел романа окончательно сложился у М.Ю. Лермонтова предположительно в 1838 г.; а закончен был «Герой нашего времени» в 1839-м, причём произведение неоднократно редактировалось автором и переделывалось, дописывались новые главы — «Фаталист» и «Тамань». Григорий Александрович Печорин впервые появился в повести «Княгиня Лиговская» (1836), которая в роман не вошла. Окончательный вариант «Героя нашего времени» полностью был опубликован отдельной книгой в 1840 г. Знаменитое предисловие к нему Лермонтов написал и опубликовал в 1841 г.
7 часов вечера... За это время я дочитал до конца “Героя” и нахожу вторую часть отвратительной, вполне достойной быть в моде. Это то же самое изображение презренных и невероятных характеров, какие встречаются в нынешних иностранных романах. Такими романами портят нравы и ожесточают характер. И хотя эти кошачьи вздохи читаешь с отвращением, все-таки они производят болезненное действие, потому что в конце концов привыкаешь верить, что весь мир состоит только из подобных личностей, у которых даже хорошие с виду поступки совершаются не иначе как по гнусным и грязным побуждениям. Какой же это может дать результат? Презрение или ненависть к человечеству! Но это ли цель нашего существования на земле? Люди и так слишком склонны становиться ипохондриками или мизантропами, так зачем же подобными писаниями возбуждать или развивать такие наклонности! Итак, я повторяю, по-моему, это жалкое дарование, оно указывает на извращённый ум автора. Характер капитана набросан удачно. Приступая к повести, я надеялся и радовался тому, что он-то и будет героем наших дней, потому что в этом разряде людей встречаются куда более настоящие, чем те, которых так неразборчиво награждают этим эпитетом. Несомненно, Кавказский корпус насчитывает их немало, но редко кто умеет их разглядеть. Однако капитан появляется в этом сочинении как надежда, так и неосуществившаяся, и господин Лермонтов не сумел последовать за этим благородным и таким простым характером; он заменяет его презренными, очень мало интересными лицами, которые, чем наводить скуку, лучше бы сделали, если бы так и оставались в неизвестности — чтобы не вызывать отвращения. Счастливый путь, господин Лермонтов, пусть он, если это возможно, прочистит себе голову в среде, где сумеет завершить характер своего капитана, если вообще он способен его постичь и обрисовать»*.
_
* М.Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников. М.: Худ. лит., 1989.
Сам того не подозревая, Лермонтов ответил на это письмо императора Николая I в Предисловии к роману: «…Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии…
…Довольно людей кормили сластями; у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте, однако, после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь горькую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастию, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как её излечить — это уже Бог знает!»*.
_____________________
* М.Ю. Лермонтов. Собр. соч. в 4-х томах. Т. 4. М.: Худ. лит., 1958.
Михаил Юрьевич Лермонтов
Юношески кокетничая перед читателем, поэт солгал в угоду модным заблуждениям, но критика подхватила этот треп и жизнерадостно муссирует его по сей день. Ни о каких пороках лермонтовского поколения в романе, конечно же, нет и речи — автор рассказывает о пороках конкретных личностей, кои бывали, есть и непременно будут в любых народах и в каждые времена. Максимализм Лермонтова в отношении его современников-соотечественников хорошо известен, вполне оправдан его характером, но всё равно нечестно эксплуатируется либералами в целях опорочивания прошлого России.
«Герой нашего времени» и его главный персонаж — Григорий Александрович Печорин — оказались камнем преткновения между двумя великими людьми нашей Родины, при жизни выступавшими, конечно, в разных «весовых категориях», но для истории это уже не имеет никакого значения.
В вышеприведённом письме к жене император Николай I подспудно разъяснил, почему М.Ю. Лермонтов не мог рассчитывать на скорое возвращение с Кавказа, а заодно невольно принял на себя значительную долю вины за раннюю гибель величайшего мистического поэта России. Могущественный государственник жил мечтами о созидании достойного общества, поэт же был погружён в реальную жизнь, видел реальных людей и рассказывал об их подлинном духовном бытие. В итоге поэта поглотила житейская проза, а государь-романтик в своих грёзах о героях привёл страну к Крымской катастрофе, в которой враг — как внешний, так в ещё бОльшей степени внутренний — беспощадно использовал и истребил действительных героев — Максим Максимычей, а в их числе и самого императора-рыцаря. Один пример. Вспомним, как возник в России институт сестёр милосердия. Когда великий русский хирург Н.И. Пирогов (1810—1881) возопил к власть предержащим, что в Крымской войне народ больше гибнет от того, что медикаменты и продукты питания не доходят до госпиталей, а разворовываются огромной сворой чиновных мародеров, дворянки-энтузиастки создали контрольный орган для общественного наблюдения за поставками в действующие войска. Безучастно смотреть, как мучаются раненые, они не могли и взялись помогать врачам — стали сёстрами милосердия. Однако те из них, кто всё-таки ещё пытались заодно контролировать поставки в действующую армию, по приказу Николая I под различными предлогами были отозваны в тыл. Беда заключалась в том, что воровство оказалось столь гигантских масштабов, что проще было дозволить героям Севастополя умирать без помощи, чем начать преследования мародёров — в этом случае царь опасался государственного переворота. Страшно звучит, но таков был результат того духовного разложения, которое охватило все властные сословия России уже в 1830-х — 1840-х гг. и которое подспудно и создало общую атмосферу лермонтовского «Героя нашего времени». Царь чувствовал, что в романе таится какая-то опасность, но так и не понял, в чем она заключается, а потому и свалил всё на разжалованного в прапорщики аристократа Печорина, благо тот дал для этого множество поводов.
Таким образом, «Героя нашего времени» следует рассматривать не столько и не только с позиций состояния русского общества в начале 1840-х гг., но прежде всего как предвестника национальной катастрофы 1853—1856 гг. и последовавших затем катаклизмов начала XX в. В «Герое нашего времени» Лермонтов пророчествовал будущее, за что и сердился на него Николай I, требовавший не предвидений, а созидания. В этом и скрыта суть конфликта между царём и поэтом. Но ведь каждый должен делать свое дело, и требовать от подлинного поэта обслуживания текущих потребностей государства бессмысленно и чревато.
Конфликт императора и поэта из-за Печорина нередко обсуждается в критической литературе, правда, рассматривается скорее как проблема личности и общества, чем как проблема бытия личности. А разница здесь принципиальная, ибо в ней и кроется мистическая тайна поэта и его героя. Лучше, чем сам Лермонтов, раскрыть душу Печорина невозможно. И описана она следующими строками:
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит*.
___________________________
* М. Ю. Лермонтов. Собр. соч. в 4-х томах. Т. 1. М.: Худ. лит., 1957.
Одиночество, случившееся не по причине положения человека в обществе, но порожденное личными комплексами, которые возникли преимущественно на почве книжных фантазий, желания соответствовать высосанной из пальца зауми «передовой» литературы и философии XVIII — начала XIX вв., быть не настоящим, а «как в книгах», не быть естественным, а исполнять придуманную роль — вот это одиночество дало России бесконечное число покалеченных молодых судеб и целую толпу так называемых «лишних людей» в литературе.
Откуда взялось понятие «лишний человек» — неизвестно. Существует целый ряд версий, но анализировать их здесь мы не будем. Предлагаемые критерии его надуманы до неприличия и могут быть приложены даже к любому из нас, людей XXI в., ограничение даёт только сословный признак — «лишним человеком» может быть исключительно дворянин, желательно из богатых. Всех «лишних людей» в русской литературе (конечно, помимо силком затянутого в их число милейшего Ильи Ильича Обломова) объединяет главное, неоспоримое свойство — они не живут, а наяву играют придуманную ими же роль. И самый яркий актёр из этого сонма «одиноких» — Печорин.
Не стоит думать, что образы так называемых «лишних людей» присущи только русской литературе. В прозе западно-европейской их тоже немало, только определены они иначе и социальные рамки у них шире. Тот же Вертер, к примеру. Но ближе всех к Печорину в мировой литературе стоит флоберовская Эмма Бовари! Правда, с тем отличием, что она изначально порочна, а Печорин насильно воспитывает в себе порок.
Вот мы и подошли к главному моменту в рассуждениях о Григории Александровиче Печорине. Знание о его порочности читатель черпает прежде всего из «Журнала Печорина», другими словами, дневника героя. Почему-то принято принимать его за абсолютное откровение автора перед самим собой. Однако гораздо естественнее предположить, что «Журнал Печорина» не есть документ об исследовании человеком самого себя, но есть документ об описании человеком того, каким он хочет себя видеть. Настоящий Печорин не есть придумывающий себя Печорин из «Журнала…». И об этом свидетельствует каждый факт его будничной жизни. Он, Печорин истинный, совершает поступок, а затем, анализируя его в «Журнале…», пытается придать своему действию совершенно иной, нередко противоестественный характер, дабы себе же показать, какой он на самом деле плохой. Можно даже сказать, что Печорин занимается не столько беспочвенным самобичеванием, сколько самовоспитанием из человека обычного в негодяя преомерзительнейшего, поскольку он полагает, что таким образом возвышает себя над толпой. Парадоксально, но при его характере быть негодяем оказалось гораздо сложнее, чем оставаться порядочным человеком! В этом, видимо, и кроется загадка Печорина.
Итак, ключ к пониманию образа Героя нашего времени — гордыня, выраженная в самоуничижении! И следование за ней и в самом деле ввергло Печорина в бездну нравственного и физического краха.
Истинные же причины этой жизненной катастрофы были вскрыты автором в «Фаталисте», где опальный прапорщик попытался понять, в чём кроется истинное предназначение человека и каков смысл бытия. Рассуждения о свободе, судьбе и вере привели Печорина к фактическому отрицанию нравственных заповедей христианства! Он оказался человеком, утратившим Бога во имя собственного тщеславия. В этом плане Печорина можно рассматривать как люциферианский тип богоборца, отчего Лермонтов и придал ему черты гения. Кстати, именно они столь жадно эксплуатируются критиками, пытающимися обосновать ненужность человека в «прогнившем» обществе.
В конце необходимо сказать об узко мистической трактовке образа Печорина, наиболее близкой характеру этой книги. Сошлюсь на В.И. Левина: «В широко известной восточной сказке джинн, заточенный в бутылку, вселяется в освободившего его человека и подчиняет себе его. Нечто подобное произошло и с Лермонтовым: сойдя со страниц романа, Печорин словно начинает воздействовать на поступки и мировосприятие автора»*.
____________________________
* В.И. Левин. Дуэль Лермонтова. Журнал «Библиотеки учебных заведений», выпуски №№ 19, 20. М.: 2006.
Другими словами, Лермонтова якобы убил не Н.С. Мартынов, поэт погиб от руки им же придуманного и описанного героя, вселившегося в своего творца и толкнувшего его на самоубийство. Похоже, что именно последнее интуитивно понял Николай I, отказавшийся сурово покарать Мартынова.
Роман многократно иллюстрировался величайшими русскими художниками — М.А. Врубелем, И.Е. Репиным, Е.Е. Лансере, В.А. Серовым, Д.А. Шмариновым и др.
Значительных музыкальных произведений на тему романа нет. Наиболее известны: опера А.Ш. Мелик-Пашаева* «Печорин» и балет И.А. Демуцкого** «Герой нашего времени».
____________________
* Александр Шамильевич Мелик-Пашаев (1905—1964) — прославленный советский дирижёр и композитор, авто двух опер — «Печорин» и «Двенадцатая ночь».
** Илья Александрович Демуцкий (р. 1983) — один из самых востребованных композиторов российской либеральной русоненавистнической тусовки; постоянно представляет отечественную культуру на международных форумах и конкурсах. Лауреат нескольких престижных международных премий. Особенно прославился симфонической поэмой «последнее слово подсудимой» — в поддержку группы «Пуси райт». Балет «Герой нашего времени» был создан в 2014 г. по заказу руководства Большого театра, был поставлен в 2015 г.
В кинематографе «Героя нашего времени» экранизировали преимущественно отдельными повестями.
Первые фильмы — «Княжна Мери», «Максим Максимыч» и «Бэла» — были поставлены в 1926—1927 гг. режиссёром В.Г. Барским*. Роль Печорина исполнил Н.П. Прозоровский**.
___________________________
* Владимир Григорьевич Барский (1889—1936) — советский актёр, режиссёр. Работал главным образом в грузинском кино.
** Николай Петрович Прозоровский (Бржезицкий-Прозоровский) (1905—1935) — знаменитый актёр советского немого кино; снимался с 1924 г.
В 1955 г. режиссёром И.М. Анненским* был снят блистательный фильм «Княжна Мери». В роли Печорина выступил А.В. Вербицкий**.
_____________________________
* Исидор Маркович Анненский (1906—1977) — классик отечественной кинорежиссуры; создатель таких прославленных и не стареющих экранизаций, как «Медведь» (1938), «Человек в футляре» (1939), «Свадьба» (1944), «Анна на шее» (1954) и других.
** Анатолий Всеволодович Вербицкий (1926—1977) — с 1947 г. актёр МХАТ; по причине жизненных неудач и отсутствия ролей покончил с собой, отравившись газом.
Отечественной классикой стали фильмы 1965 и 1966 гг. режиссёра С.И. Ростоцкого* «Герой нашего времени» («Максим Максимыч», «Тамань») и «Бэла». В обоих фильмах в роли Печорина снялся актёр В.С. Ивашов**.
_____________________________
* Станислав Иосифович Ростоцкий (1922—2001) — известный советский кинорежиссёр; народный артист СССР (1974); автор фильмов «Дело было в Пенькове», «Доживём до понедельника», «А зори здесь тихие…», «Белый Бим Чёрное Ухо» и других.
** Ивашов Владимир Сергеевич (1939—1995) — всемирно знаменитый советский киноактёр; его звездная роль — Алёша Скворцов в фильма Г.Н. Чухрая «Баллада о солдате».
Классик мировой театральной режиссуры А.В. Эфрос* снял несколько телеспектаклей, в т.ч. в 1974 г. на экраны вышли «Страницы журнала Печорина» («Княжна Мери»). В роли Печорина выступил О.И. Даль**.
___________________
* Анатолий Васильевич Эфрос (наст. имя Натан Исаевич Эфрос) (1925—1987).
** Олег Иванович Даль (1941—1981) — советский актёр театра и кино. Снялся в таком количестве выдающихся отечественных фильмов, что перечислять их здесь нет возможности и надобности. Даль был любимым актером Эфроса в театре на Малой Бронной.
Телесериал «Герой нашего времени» (6 серий) стал первой попыткой полной экранизации романа. Снял его в 2006 г. режиссёр А.К. Котт*. Экранизация удачная, её можно только приветствовать. Исполнитель роли Печорина — актёр И.П. Петренко**.
___________________________
* Александр Константинович Котт (р. 1973) — отечественный кинорежиссёр, создатель восьмисерийного телесериала «Конвой PQ-17».
** Игорь Петрович Петренко (р. 1977) — популярный актер отечественного кино.
В 2011 г. режиссёр Р.Б. Хрущ взялся пофантазировать на тему умирающего в далёкой Персии Григория Александровича Печорина и снял фильм «Печорин». Лейтмотивом фильма стали воспоминания главного героя — фрагменты романа. В заглавной роли выступил актёр Ст.В. Рядинский.
___________________
* Роман Борисович Хрущ (р. 1960 г.) — отечественный кинорежиссёр; снимает мало, самый известный его фильм — «Печорин».
** Станислав Вениаминович Рядинский (р. 1981) — актера театра им. Ленинского комсомола; ныне довольно востребованный актер отечественного кинематографа.
ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
(Роман, 1839—1840; опубл. отдельным изд. без предисл. — 1840; 2-е изд. с предисл. — 1841)
Печорин Григорий Александрович — главный герой романа, по своему типу связанный с персонажами психологических романов Р. Шатобриана («Рене, или Следствия страстей»), Б. Кон-стана («Адольф»), Э. Сенанкура («Оберман»), А. де Мюссе («Исповедь сына века»), незаконченного романа Н. М. Карамзина «Рыцарь нашего времени» и романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин» (происхождение фамилии «Печорин» от названия реки Печоры, как и фамилии «Онегин» — от названия реки Онеги, отмечено еще В. Г. Белинским). История его души составляет содержание произведения. Эта задача прямо определена в «Предисловии» к «Журналу Печорина». История разочарованной и гибнущей печоринской души изложена в исповедальных записках героя со всей беспощадностью самоанализа; будучи одновременно и автором, и героем «журнала», П. бесстрашно говорит и о своих идеальных порывах, и о темных сторонах своей души, и о противоречиях сознания. Но этого мало для создания объемного образа; Лермонтов вводит в повествование других рассказчиков, не «печоринского» типа — Максима Максимыча, странствующего офицера. Наконец, в дневнике Печорина приведены и другие отзывы о нем: Веры, княжны Мери, Грушницкого, доктора Вернера. Все описания внешности героя тоже направлены на отображение души (через лицо, глаза, фигуру и детали одежды). Лермонтов относится к своему герою не иронически; но сам тип печоринской личности, возникший в определенное время и в определенных обстоятельствах, — ироничен. Так задается дистанция между автором и героем; Печорин отнюдь не alter ego Лермонтова.
История души П. не излагается последовательно хронологически (хронология как раз принципиально смещена), а раскрывается через цепь эпизодов, приключений; роман строится как цикл повестей. Сюжет замкнут кольцевой композицией: действие начинается в крепости (повесть «Бэла»), в крепости же и заканчивается (повесть «Фаталист»), Подобная композиция свойственна романтической поэме: внимание читателя сосредоточено не на внешней динамике событий, но на характере героя, который так и не находит достойной цели в жизни, возвращаясь к исходному пункту своих нравственных исканий. Символически — из крепости в крепость.
Характер П. задан с самого начала и остается неизменным; духовно он не растет, но от эпизода к эпизоду читатель все глубже погружается в психологию героя, чей внутренний облик как бы не имеет дна, принципиально неисчерпаем. В этом и состоит история печоринской души, ее загадочность, странность и привлекательность. Равная самой себе, душа не поддается измерению, не знает пределов самоуглублению и не имеет перспектив развития. Поэтому П. постоянно испытывает «скуку», неудовлетворенность, чувствует над собой безличную власть судьбы, которая ставит предел его душевной деятельности, ведет его от катастрофы к катастрофе, угрожающей как самому герою («Тамань»), так и другим персонажам («Бэла», «Княжна Мери»). П. сам себе кажется демоническим существом, злым орудием неземной воли, жертвой ее проклятия. Поэтому «метафизическое» самоощущение героя, его человеческие качества важнее для Лермонтова, чем «социальная прописка» П.; он действует не как дворянин, светский человек, офицер, а как человек вообще.
Ощущая жизнь как банальность, П. тем не менее всякий раз надеется, что очередное любовное приключение освежит его чувства и обогатит его ум. Но разъедающий, скептический разум П. уничтожает непосредственность чувства. Любовь к горянке Бэле и Вере взаимна, но непродолжительна; влюбленность в «ундину» остается без ответа, а влюбленную в него княжну Мери П. не любит сам. В конце концов власть над женщиной оказывается для него важнее, чем искренность чувства. Любовь превращается в игру, направляемую рассудком, и в конечном счете — в игру судьбами женщин, которые должны жертвовать собой, испытывать «преданность и страх» и тем доставлять «пищу нашей гордости». Герой тоже готов жертвовать собой ради женщин (он пускается в опасное для его жизни приключение в «Тамани», стреляется с Грушницким, защищая честь Мери, рискуя, захватывает казака), но отказывается жертвовать своей свободой ради чужого счастья. По той же причине Он не способен к дружбе. Вернеру П. только приятель, сохраняющий дистанцию в отношениях. Свою посторонность он дает почувствовать и Максиму Максимычу, избегая дружеских объятий. Так П. невольно, бессознательно становится эгоистом.
Свободная воля, перерастающая в индивидуализм, служит для П. принципом жизненного поведения. Она влечет героя к новым и новым впечатлениям, заставляет П. рисковать собой, погружаться в саморефлексию; она выделяет П. из среды, сообщает его личности и характеру масштабность. И она же распыляет огромный душевный потенциал П., провоцирует его на мысль о смерти, могущей разорвать тот порочный круг, в котором замкнут герой. Лишь непримиренность П. с самим собой, со своей долей в настоящем придает мятежность, неуспокоенность и значительность его личности. В романе сообщается о новой попытке найти пищу для души — П. отправляется на Восток; но Лермонтов дает понять, что в России его герой обречен на прежнее состояние, а путешествие в экзотические, неведомые страны также мнимо, ибо убежать от себя П. не может. Внезапная смерть избавляет его от мучений.
Печорин – главный герой романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Один из самых известных персонажей русской классики, чье имя стало нарицательным. В статье приведена информация о персонаже из произведения, цитатная характеристика.
Полное имя
Григорий Александрович Печорин.
Его звали… Григорием Александровичем Печориным. Славный был малый
Возраст
Раз, осенью, пришел транспорт с провиантом; в транспорте был офицер, молодой человек лет двадцати пяти
Отношение к другим персонажам
Печорин почти ко всем окружающим относился пренебрежительно. Исключение составляют только , которого Печорин считал равным себе, и женские персонажи, которые вызывали в нем какие-нибудь чувства.
Внешность Печорина
Молодой человек лет двадцати пяти. Яркая особенность — никогда не смеющиеся глаза.
Он был среднего роста; стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой; пыльный бархатный сюртучок его, застегнутый только на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно чистое белье, изобличавшее привычки порядочного человека; его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке, и когда он снял одну перчатку, то я был удивлен худобой его бледных пальцев. Его походка была небрежна и ленива, но я заметил, что он не размахивал руками, – верный признак некоторой скрытности характера. Когда он опустился на скамью, то прямой стан его согнулся, как будто у него в спине не было ни одной косточки; положение всего его тела изобразило какую-то нервическую слабость: он сидел, как сидит бальзакова тридцатилетняя кокетка. С первого взгляда на лицо его я бы не дал ему более двадцати трех лет, хотя после я готов был дать ему тридцать. В его улыбке было что-то детское. Его кожа имела какую-то женскую нежность; белокурые волосы, вьющиеся от природы, так живописно обрисовывали его бледный, благородный лоб, на котором, только по долгом наблюдении, можно было заметить следы морщин. Несмотря на светлый цвет его волос, усы его и брови были черные – признак породы в человеке, так, как черная грива и черный хвост у белой лошади. У него был немного вздернутый нос, зубы ослепительной белизны и карие глаза; о глазах я должен сказать еще несколько слов.
Во-первых, они не смеялись, когда он смеялся! Это признак – или злого нрава, или глубокой постоянной грусти. Из-за полуопущенных ресниц они сияли каким-то фосфорическим блеском. То был блеск стали, ослепительный, но холодный; взгляд его – непродолжительный, но проницательный и тяжелый, оставлял неприятное впечатление нескромного вопроса и мог бы казаться дерзким, если б не был столь равнодушно спокоен. Вообще он был очень недурен и имел одну из тех оригинальных физиономий, которые особенно нравятся женщинам светским.
Социальный статус
Офицер, сосланный на Кавказ за какую-то нехорошую историю, возможно дуэль.
Раз, осенью, пришел транспорт с провиантом; в транспорте был офицер
Я им объяснил, что я офицер, еду в действующий отряд по казенной надобности
Да и какое дело мне до радостей и бедствий человеческих, мне, странствующему офицеру
я сказал ваше имя… Оно было ей известно. Кажется, ваша история там наделала много шума…
При этом обеспеченный аристократ из Петербурга.
крепкое сложение … не побежденное ни развратом столичной жизни
да притом у меня есть лакеи и деньги!
они на меня посмотрели с нежным любопытством: петербургский покрой сюртука ввел их в заблуждение
Я ей заметил, что, верно, она вас встречала в Петербурге, где-нибудь в свете…
пустая дорожная коляска; ее легкий ход, удобное устройство и щегольской вид имели какой-то заграничный отпечаток.
Дальнейшая судьба
Умер, возвращаясь из Персии.
Недавно я узнал, что Печорин, возвращаясь из Персии, умер.
Личность Печорина
Сказать, что Печорин — необычный человек — это ничего не сказать. В нем переплетаются ум, знание людей, предельная честность к себе и неумение найти цель в жизни и низкая нравственность. Из-за этих качеств он постоянно попадает в трагичные ситуации. Его дневник поражает искренностью оценки своих поступков и желаний.
Печорин о себе
Сам отзывается о себе как о несчастном человеке, который не может уйти от скуки.
у меня несчастный характер; воспитание ли меня сделало таким, бог ли так меня создал, не знаю; знаю только то, что если я причиною несчастия других, то и сам не менее несчастлив; разумеется, это им плохое утешение – только дело в том, что это так. В первой моей молодости, с той минуты, когда я вышел из опеки родных, я стал наслаждаться бешено всеми удовольствиями, которые можно достать за деньги, и разумеется, удовольствия эти мне опротивели. Потом пустился я в большой свет, и скоро общество мне также надоело; влюблялся в светских красавиц и был любим, – но их любовь только раздражала мое воображение и самолюбие, а сердце осталось пусто… Я стал читать, учиться – науки также надоели; я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько, потому что самые счастливые люди – невежды, а слава – удача, и чтоб добиться ее, надо только быть ловким. Тогда мне стало скучно… Вскоре перевели меня на Кавказ: это самое счастливое время моей жизни. Я надеялся, что скука не живет под чеченскими пулями – напрасно: через месяц я так привык к их жужжанию и к близости смерти, что, право, обращал больше внимание на комаров, – и мне стало скучнее прежнего, потому что я потерял почти последнюю надежду. Когда я увидел Бэлу в своем доме, когда в первый раз, держа ее на коленях, целовал ее черные локоны, я, глупец, подумал, что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою… Я опять ошибся: любовь дикарки немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой. Если вы хотите, я ее еще люблю, я ей благодарен за несколько минут довольно сладких, я за нее отдам жизнь, – только мне с нею скучно… Глупец я или злодей, не знаю; но то верно, что я также очень достоин сожаления, может быть больше, нежели она: во мне душа испорчена светом, воображение беспокойное, сердце ненасытное; мне все мало: к печали я так же легко привыкаю, как к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день ото дня; мне осталось одно средство: путешествовать. Как только будет можно, отправлюсь – только не в Европу, избави боже! – поеду в Америку, в Аравию, в Индию, – авось где-нибудь умру на дороге! По крайней мере я уверен, что это последнее утешение не скоро истощится, с помощью бурь и дурных дорог».
О своем воспитании
Печорин винит своем поведении неправильное воспитание в детстве, непризнание его истинных добродетельных начал.
Да, такова была моя участь с самого детства. Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали – и они родились. Я был скромен – меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, – другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, – меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, – меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду – мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние – не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, – тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ее половины; но вы теперь во мне разбудили воспоминание о ней, и я вам прочел ее эпитафию. Многим все вообще эпитафии кажутся смешными, но мне нет, особенно когда вспомню о том, что под ними покоится. Впрочем, я не прошу вас разделять мое мнение: если моя выходка вам кажется смешна – пожалуйста, смейтесь: предупреждаю вас, что это меня не огорчит нимало.
О страсти и удовольствии
Печорин часто философствует, в частности, о мотивах поступков, страстях и истинных ценностях.
А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет! Я чувствую в себе эту ненасытную жадность, поглощающую все, что встречается на пути; я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы. Сам я больше неспособен безумствовать под влиянием страсти; честолюбие у меня подавлено обстоятельствами, но оно проявилось в другом виде, ибо честолюбие есть не что иное как жажда власти, а первое мое удовольствие – подчинять моей воле все, что меня окружает; возбуждать к себе чувство любви, преданности и страха – не есть ли первый признак и величайшее торжество власти? Быть для кого-нибудь причиною страданий и радостей, не имея на то никакого положительного права, – не самая ли это сладкая пища нашей гордости? А что такое счастие? Насыщенная гордость. Если б я почитал себя лучше, могущественнее всех на свете, я был бы счастлив; если б все меня любили, я в себе нашел бы бесконечные источники любви. Зло порождает зло; первое страдание дает понятие о удовольствии мучить другого; идея зла не может войти в голову человека без того, чтоб он не захотел приложить ее к действительности: идеи – создания органические, сказал кто-то: их рождение дает уже им форму, и эта форма есть действие; тот, в чьей голове родилось больше идей, тот больше других действует; от этого гений, прикованный к чиновническому столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением, при сидячей жизни и скромном поведении, умирает от апоплексического удара. Страсти не что иное, как идеи при первом своем развитии: они принадлежность юности сердца, и глупец тот, кто думает целую жизнь ими волноваться: многие спокойные реки начинаются шумными водопадами, а ни одна не скачет и не пенится до самого моря. Но это спокойствие часто признак великой, хотя скрытой силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов; душа, страдая и наслаждаясь, дает во всем себе строгий отчет и убеждается в том, что так должно; она знает, что без гроз постоянный зной солнца ее иссушит; она проникается своей собственной жизнью, – лелеет и наказывает себя, как любимого ребенка. Только в этом высшем состоянии самопознания человек может оценить правосудие божие.
О роковом предназначении
Печорин знает, что приносит людям несчастья. Даже считает себя палачом:
Пробегаю в памяти все мое прошедшее и спрашиваю себя невольно: зачем я жил? для какой цели я родился?.. А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные… Но я не угадал этого назначения, я увлекся приманками страстей пустых и неблагодарных; из горнила их я вышел тверд и холоден, как железо, но утратил навеки пыл благородных стремлений – лучший свет жизни. И с той поры сколько раз уже я играл роль топора в руках судьбы! Как орудие казни, я упадал на голову обреченных жертв, часто без злобы, всегда без сожаления… Моя любовь никому не принесла счастья, потому что я ничем не жертвовал для тех, кого любил: я любил для себя, для собственного удовольствия: я только удовлетворял странную потребность сердца, с жадностью поглощая их чувства, их радости и страданья – и никогда не мог насытиться. Так, томимый голодом в изнеможении засыпает и видит перед собой роскошные кушанья и шипучие вина; он пожирает с восторгом воздушные дары воображения, и ему кажется легче; но только проснулся – мечта исчезает… остается удвоенный голод и отчаяние!
Мне стало грустно. И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг честных контрабандистов? Как камень, брошенный в гладкий источник, я встревожил их спокойствие и, как камень, едва сам не пошел ко дну!
О женщинах
Не обходит нелестной стороной Печорин и женщин, их логику и чувства. Становится ясно, что женщин с сильным характером он сторонится в угоду своим слабостям, ведь такие не способны простить ему равнодушие и душевную скупость, понять и полюбить его.
Как быть? у меня есть предчувствие… Знакомясь с женщиной, я всегда безошибочно отгадывал, будет ли она меня любить или нет….
Чего женщина не сделает, чтоб огорчить соперницу! Я помню, одна меня полюбила за то, что я любил другую. Нет ничего парадоксальнее женского ума; женщин трудно убедить в чем-нибудь, надо их довести до того, чтоб они убедили себя сами; порядок доказательств, которыми они уничтожают свои предупреждения, очень оригинален; чтоб выучиться их диалектике, надо опрокинуть в уме своем все школьные правила логики.
Надо признаться, что я точно не люблю женщин с характером: их ли это дело!.. Правда, теперь вспомнил: один раз, один только раз я любил женщину с твердой волей, которую никогда не мог победить… Мы расстались врагами, — и то, может быть, если б я ее встретил пятью годами позже, мы расстались бы иначе…
О страхе жениться
При этом Печорин честно признается себе, что боится жениться. Даже находит причину этого — в детстве гадалка предсказала ему смерть от злой жены
Я иногда себя презираю… не оттого ли я презираю и других?.. Я стал не способен к благородным порывам; я боюсь показаться смешным самому себе. Другой бы на моем месте предложил княжне son coeur et sa fortune; но надо мною слово жениться имеет какую-то волшебную власть: как бы страстно я ни любил женщину, если она мне даст только почувствовать, что я должен на ней жениться, – прости любовь! мое сердце превращается в камень, и ничто его не разогреет снова. Я готов на все жертвы, кроме этой; двадцать раз жизнь свою, даже честь поставлю на карту… но свободы моей не продам. Отчего я так дорожу ею? что мне в ней?.. куда я себя готовлю? чего я жду от будущего?.. Право, ровно ничего. Это какой-то врожденный страх, неизъяснимое предчувствие… Ведь есть люди, которые безотчетно боятся пауков, тараканов, мышей… Признаться ли?.. Когда я был еще ребенком, одна старуха гадала про меня моей матери; она мне предсказала мне смерть от злой жены; это меня тогда глубоко поразило; в душе моей родилось непреодолимое отвращение к женитьбе… Между тем что-то мне говорит, что ее предсказание сбудется; по крайней мере буду стараться, чтоб оно сбылось как можно позже.
О врагах
Врагов Печорин не боится и даже радуется, когда они есть.
Очень рад; я люблю врагов, хотя не по-христиански. Они меня забавляют, волнуют мне кровь. Быть всегда настороже, ловить каждый взгляд, значение каждого слова, угадывать намерения, разрушать заговоры, притворяться обманутым, и вдруг одним толчком опрокинуть все огромное и многотрудное здание их хитростей и замыслов, – вот что я называю жизнью.
о дружбе
По признанию самого Печорина, дружить он не может:
я к дружбе неспособен: из двух друзей всегда один раб другого, хотя часто ни один из них в этом себе не признается; рабом я быть не могу, а повелевать в этом случае – труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать; да притом у меня есть лакеи и деньги!
О неполноценных людях
Плохо Печорин отзывается об инвалидах, видя в них неполноценность души.
Но что делать? я часто склонен к предубеждениям… Признаюсь, я имею сильное предубеждение против всех слепых, кривых, глухих, немых, безногих, безруких, горбатых и проч. Я замечал, что всегда есть какое-то странное отношение между наружностью человека и его душою: как будто с потерею члена душа теряет какое-нибудь чувство.
О фатализме
Сложно точно сказать, верит ли Печорин в судьбу. Скорее всего не верит и даже спорил об этом с . Однако, в тот же вечер решил сам испытать судьбу и чуть не погиб. Печорин азартен и готов проститься с жизнью, он проверяет себя на прочность. Его решимость и непоколебимость даже перед лицом смертельной опасности поражают.
Я люблю сомневаться во всем: это расположение ума не мешает решительности характера – напротив, что до меня касается, то я всегда смелее иду вперед, когда не знаю, что меня ожидает. Ведь хуже смерти ничего не случится – а смерти не минуешь!
После всего этого как бы, кажется, не сделаться фаталистом? Но кто знает наверное, убежден ли он в чем или нет?.. и как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка!..
В эту минуту у меня в голове промелькнула странная мысль: подобно Вуличу, я вздумал испытать судьбу.
Выстрел раздался у меня над самым ухом, пуля сорвала эполет
О смерти
Печорин не боится смерти. По словам героя, все возможное в этой жизни он уже видел и испытывал в мечтах и грезах, а теперь скитается бесцельно, потратив на фантазии самые лучшие качества своей души.
Что ж? умереть так умереть! потеря для мира небольшая; да и мне самому порядочно уж скучно. Я – как человек, зевающий на бале, который не едет спать только потому, что еще нет его кареты. Но карета готова… прощайте!..
И, может быть, я завтра умру!.. и не останется на земле ни одного существа, которое бы поняло меня совершенно. Одни почитают меня хуже, другие лучше, чем я в самом деле… Одни скажут: он был добрый малый, другие – мерзавец. И то и другое будет ложно. После этого стоит ли труда жить? а все живешь – из любопытства: ожидаешь чего-то нового… Смешно и досадно!
У Печорина страсть к быстрой езде
Несмотря на все внутренние противоречия и странности характера, Печорин способен по-настоящему наслаждаться природой и силой стихии, он, как и М.Ю. Лермонтов влюблен в горные пейзажи и ищет в них спасения от своего беспокойного ума
Возвратясь домой, я сел верхом и поскакал в степь; я люблю скакать на горячей лошади по высокой траве, против пустынного ветра; с жадностью глотаю я благовонный воздух и устремляю взоры в синюю даль, стараясь уловить туманные очерки предметов, которые ежеминутно становятся все яснее и яснее. Какая бы горесть ни лежала на сердце, какое бы беспокойство ни томило мысль, все в минуту рассеется; на душе станет легко, усталость тела победит тревогу ума. Нет женского взора, которого бы я не забыл при виде кудрявых гор, озаренных южным солнцем, при виде голубого неба или внимая шуму потока, падающего с утеса на утес.
Григорий Печорин - центральный персонаж романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», появившегося в конце 30-х начале 40-х годов XIX века и вызвавшего неоднозначную и весьма разнообразную реакцию у читателей. Это первый социально-психологический роман в русской классической литературе и все сюжетные перипетии, события и второстепенные персонажи показаны для того чтобы полностью раскрыть характер Печорина и личные особенности.
Роман включает пять повестей, представляющих собой некоторые этапы развития личности Печорина и раскрытие всех глубин его непростого и неоднозначного характера перед читателем.
Характеристика героя
Григорий Александрович Печорин - молодой привлекательный аристократ и офицер из Петербурга, типичный представитель молодежи 30-х годов девятнадцатого века. Он получил должное образование и воспитание, богат и независим, имеет привлекательную внешность и пользуется популярностью у лиц противоположного пола. Вместе с тем он неудовлетворен своей жизнью и избалован роскошью. Ему быстро все надоедает и он не видит для себя возможности стать счастливым. Печорин находится в вечном движении и в поисках себя: то он в кавказской крепости, то на отдыхе в Пятигорске, то вместе с контрабандистами на Тамани. Даже смерть его подстерегает тогда, когда он едет из Персии на Родину.
С помощью подробного описания внешности героя автор пытается раскрыть нам его характер. Печорин не обделен мужской привлекательностью, крепок, строен и подтянут, мундир военного ему очень идет. У него вьющиеся белокурые волосы, выразительные карие глаза, холодные и надменные, они никогда не смеются и по их выражению невозможно прочесть мысли. Светлые волосы в сочетании с темными усами и бровями придают его облику индивидуальности и неординарности.
(Печорин на коне, рисунок )
Душа Печорина горит жаждой деятельности, но он не знает куда себя применить и поэтому где бы он не появился он сеет вокруг зло и печаль. Из-за глупой дуэли погибает его друг Грушницкий, по его вине погибает дочь кавказского князя черкешенка Бэла, ради развлечения он влюбляет в себя, а затем без сожаления бросает княжну Мэри. Из-за него мучается и единственная женщина, которую он любил - Вера, но он тоже не может сделать её счастливой и она обречена на страдания.
Образ главного героя
Печорин тянется к людям, жаждет общения, но не видит отклика в их душах, ведь он не такой как они, их мысли, желания и чувства совершенно не совпадают, что делает его странным и непохожим на других. Печорин, как и Евгений Онегин у Пушкина, тяготится своей спокойной и размеренной жизнью, но в отличие от пушкинского героя он постоянно ищет способы добавить остроты в свою жизнь, и не найдя, очень от этого страдает. Его собственные прихоти всегда для него были и будут на первом месте и чтобы удовлетворить свои желания он готов на все. Ему нравиться манипулировать людьми и подчинять их себе, он получает удовольствие от власти над ними.
Вместе с тем Печорин обладает и положительными качествами и помимо упреков и порицания, вполне заслуживает и симпатии, и сочувствия. Он отличается острым умом и осуждая других, довольно самокритично и требовательно относится к себе. Печорину не чужда поэтичность и лирические настроения, он тонко чувствует природу и любуется её красотой. Во время дуэли он проявляет завидное мужество и отвагу, он не трусит и не отступает назад, его холоднокровие на высоте. Несмотря на собственный эгоизм, Печорин способен на настоящие чувства, например по отношению к Вере, оказывается, что он тоже может быть искренним и умеет любить.
(М.А. Врубель "Дуэль Печорина с Грушницким" 1890-1891 )
Личность Печорина настолько сложна и неоднозначна, что нельзя с уверенностью сказать какие чувства он вызывает у читателей: резкого осуждения и неприязни, или все таки симпатии и понимания. Основными чертами его характера являются противоречивость между его мыслями и поступками, противодействие окружающим обстоятельствам и поворотам судьбы. Герой кипит желаниями действовать, но чаще всего его поступки выливаются либо в пустые и никому не нужные действия, либо наоборот приносят боль и несчастье его близким. Создав образ Печорина, своеобразного героя своего времени, прототипов которого Лермонтов встречал на каждом шагу, автор хотел заострить внимание на нравственной ответственности каждого человека за его мысли и поступки, за жизненный выбор и как он может отразиться на окружающих людях.
