Краткая биография мережковского. Дмитрий мережковский - биография, информация, личная жизнь

Мережковский Дмитрий Сергеевич (2(14) августа 1865 - 9 декабря 1941)- один из представителей русской литературы XX века, гонимый некогда советской властью. Лишь в конце XX века изучение творчества и значения Мережковского для русской литературы стало переосмысливаться.

Предок Мережковских - Федор Мережка - войсковой старшина, служивший на Украине. Дед Мережковского участвовал в войне 1812 года.

Маленький Дмитрий родился в 1866 году в городе Санкт-Петербург в многодетной семье крупного чиновника, действительного тайного советника, Сергея Ивановича Мережковского, служившего во дворце. В некоторых источниках указано, что Мережовский родился в семье мелкого чиновника - это неверная информация, так как действительный тайный советник - это гражданский чин II класса в Табели о рангах. Действительные тайные советники занимали самые высокие государственные должности.

Интерес к поэзии Дмитрий проявил в 13 лет, начав писать стихотворения, правда стихи Мережковского в тот момент были далеки от совершенства. Знаменательна встреча Мережковского и Федора Достоевского. Тогда Дмитрию было всего пятнадцать лет. Достоевский ознакомился со стихами Мережковского и вынес свой неутешительный вердикт: "Чтобы хорошо писать, - страдать надо, страдать!". Действительно, не имея душевных терзаний, неразрешимых вопросов, метаний мысли нельзя написать произведение находящее отклик в сердцах читателей. В тот же день Мережковский встретил Надсона, творчество которого Дмитрий находил очень интересным - Мережковский даже подражал Надсону в своих первых стихах.

Как поэт Мережковский состоялся в 1888 году, когда был опубликован его первый сборник стихов, названный просто "Стихотворения". Несмотря на то, что здесь Мережковский многое берет у Надсона, Брюсов отмечает особенность творчества Дмитрия Сергеевича, Мережковский обращается к теме радости и силы, тогда как последователи Надсона творили больше в минорных нотах.

В 1884 году Мережковский поступает на историко-филологический факультет Московского и Петербургского университета, где сразу же проявляет интерес к философии. Здесь же происходит знакомство с Короленко, Гаршиным и Успенским, от которых Мережковский перенял осмысление проблем государства и общества с позиций народничества. После знакомства со стихотворениями Владимира Соловьева, Мережковский обращается к символизму.

В 1889 году в жизни Мережковского происходит знаковое событие - он женится на Зинаиде Гиппиус. В дальнейшем Гиппиус оказывает серьезное влияние на творчество Дмитрия Сергеевича, становясь его музой.

В конце 1880-х и в 1890-е годы Мережковские отправляются в тур по Европе. Дмитрий Сергеевич и его супруга изучают европейскую культуру. Здесь Мережковский выступает в качестве литературного переводчика - он переводит античные трагедии с латинского и греческого языков, пишет критику, его труды публикуются в "Труде", "Русском обозрении" и "Северном вестнике".

В 1892 году выходит сборник стихов Мережковского "Символы". Именно этот сборник дал название литературному направлению - символизму. В том же году Мережковский выступает с речью, в которой он объясняет чем, должен стать символизм в русской литературе. Спустя четыре года в 1896 году выходит следующий сборник стихотворений Мережковского "Новые стихотворения".

1899 год стал для Дмитрия Сергеевича Мережковского поворотным - он обращается к религиозным вопросам, много беседует на тему христианства и церкви, а спустя два года, в 1901 году Зинаида Гиппиус подала Мережковскому идею создания философско-религиозного кружка, в котором интеллигенция могла бы обсуждать насущные вопросы религии, церкви и русской культуры. Идея получила свое развитие и собрания имели место быть до 1903 года. К.П. Победоносцев на посту обер-прокурора Священного Синода одобрил такие собрания, однако за критику официальной церкви собрания им же были запрещены.

В процессе литературного труда Мережковский много обращается к исторической прозе, пишет трилогию "Христос и антихрист" о борьбе христианского и языческого начал в человеке, призывает к принятию нового христианства (Третий Завет), однако его идеи не находят поддержки у представителей церкви. В 1896 году публикуется первая часть трилогии "Смерть богов. Юлиан Отступник". Вторая часть "Воскресшие боги. Леонардо да Винчи" публикуется в 1901 году. Последняя часть трилогии "Антихрист. Петр и Алексей" увидела свет в 1905 году.

В 1909 году был опубликован четвертый сборник стихов Мережковского под названием "Собрание стихов". В этом сборнике было немного новых стихотворений, основную часть составляло содержание трех предыдущих сборников. Интерес этого сборника еще и в том, что автор составил его исходя из своих новых взглядов.

Особенность Мережковского как поэта состоит в том, что он в своих стихотворениях всегда абстрагировался от своего "я", он выражал те чувства и настроения, которые на его взгляд должны были у масс, тогда как многие поэты выражали именно свою точку зрения, выступая в стихотворениях от своего имени.

Весной 1906 года Дмитрий Сергеевич Мережковский с супругой отправляется во Францию. Там, в Париже, они проживут до 1908 года. Именно там выходит в свет совместный с женой и Д.Философовым труд "Le Tsar et la Revolution" (Царь и Революция), там же Мережковский начинает работу над "Царство Зверя" - трилогия на тему русской истории XVIII - XIX веков. В 1908 году публикуется первая часть этой трилогии - "Павел I", за которую Дмитрий Сергеевич Мережковский получил судебное разбирательство. Вторая часть трилогии - "Александр I" публикуется спустя пять лет в 1913 году. Завершает трилогию "14 декабря" также спустя пять лет в 1918 году. В начале XX века творчество Мережковского популярно в Европе - его труды переводят на многие языки, издаются многотомные собрания сочинений, однако в России произведения Мережковского не получили широкого распространения по причине жесточайшей цензуры, так как поэт выступает против самодержавия и официальной церкви.

Революцию 1917 года Мережковский с супругой встретили в России. Поэт не понял смысл и назначение революции, не осознал всю силу и возможность духовного возрождения России, Большевизм в его глазах - это болезнь - прожив два года в Советском государстве, Мережковский решает бежать за рубеж, услышав о поражении Колчака и Деникина. Надежды поэта на свержения советской власти не оправдались. В 1919 году Мережковский добивается разрешения на чтение лекций в рядах Красной армии. Под этим предлогом он с женой подбирается совсем близко к границе с оккупированными Польшей территориями и бежит. На территории Польши Мережковский ведет активную политическую деятельность направленную против большевизма, однако после подписания перемирия между Россией и Польшей, Мережковский вынужден переехать в Париж.

В 1927 году при активном участии Мережковского создается религиозно-философский кружок "Зеленая лампа", который играл весомую роль в жизни русской эмиграции. В том же году Мережковские издают журнал "Новый курс", однако через год они вынуждены были прекратить его издание.

В 1931 году Мережковского номинируют на Нобелевскую премию, однако ее получает Иван Бунин. После нападения Гитлера на Советский союз, Мережковский ошибочно выступает на стороне Гитлера. Режим фашистов ему кажется более приемлемым, чем советский. Ненависть к советской власти была нестерпимой. От Мережковского отворачиваются многие представители эмиграции - поддержку Гитлера ему не могли простить.

* Многие факты, указанные в этой биографии не проверены. Если у вас есть корректировки - пожалуйста свяжитесь с нами из раздела "

Выдающийся русский прозаик, философ, поэт, литературный критик, драматург Дмитрий Сергеевич Мережковский был младшим ребенком в большой, многодетной семье крупного чиновника, действительного тайного советника, Сергея Ивановича Мережковского (1821 - 1908). Мать писателя, Варвара Васильевна Чеснокова, была дочерью управляющего канцелярией петербургского обер-полицмейстера. О своей семье, в первую очередь о матери, оказавшей на него в детстве особое влияние, Мережковский рассказывает в автобиографической поэме "Старинные октавы".

В 1880 г. Мережковский по инициативе отца знакомится с Ф. М. Достоевским и читает ему свои стихи, которые писатель оценивает отрицательно. В этом же году Мережковский подружился с С. Я. Надсоном, знакомится с секретарем "Отечественных записок" А. И. Плещеевым.

В 1881 г. состоялась публикация его первого стихотворения в сборнике "Отклик".

В 1884 г. Мережковский становится студентом историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета, увлекается позивитизмом и толстовством, путешествует по России.

Весной 1885 г. писатель посещает смертельно больного Надсона, знакомится с И. Е. Репиным и передвижниками.

Весной 1888 г. Мережковский успешно заканчивает университет и отправляется в путешествие по Кавказу с Н. Минским. В этом же году он знакомится со своей будущей женой - Зинаидой Николаевной Гиппиус и 11 июля делает ей предложение.

Осенью 1888 г. Д. С. вместе с невестой открывает литературные вечера, где бывают К. М. Фофанов, А. И. Плещеев, А. Волынский, Н. М. Минский, появляется никому еще не известный Ф. Сологуб.

В 1888 г. в Петербурге выходит первая книга Мережковского “Стихотворения (1883 - 1987)”.

После свадьбы супруги поселились в Петербурге. В их квартире постоянно собирается цвет интеллигенции Санкт-Петербурга.

Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус становятся друг для друга поддержкой и опорой на 52 года, которые они прожили никогда не разлучаясь, постоянно находясь в духовном общении, и стали при этом двумя крупными писателями, поэтами, мыслителями. Каждый из них оставил после себя свое оригинальное литературное наследие.

Летом 1890 г. писатель начинает работу над романом "Юлиан Отступник".

С 1891 по 1895 г. писатель много работает, изучает исторические материалы, осмысливает явления мировой культуры. В эти годы Дмитрий Мережковский неоднократно посещает Италию, подготавливаясь к написанию романа о Леонардо да Винчи.

Весной 1891 г. Мережковские отправляются в Италию (некоторое время совместно с А. П. Чеховым и А. С. Сувориным) и в Париж. Это время было началом "богоискательства".

В 1892 году выходят "Символы. Песни и поэмы".

Весной 1892 г. Мережковские путешествуют по Италии и Греции. Д. С. пишет очерки "Акрополь", "Плиний Младший", рассказы из итальянской жизни, стихотворения.

В декабре 1892 года, во время путешествия по Италии, семья знакомится с Д. В. Философовым.

В 1895 году "Северный вестник" публикует роман Мережковского "Отверженный", ставший впоследствии первой частью знаменитой трилогии "Христос и Антихрист" - романом "Смерть богов. Юлиан Отступник".

В 1896 году выходит сборник "Новые стихотворения".

В 1897 году печатается сборник статей "Вечные спутники. Портреты из всемирной литературы". Книга вызвала широкий резонанс, жаркие споры в литературной среде.

В этом же году Мережковские встречаются с В. Я. Брюсовым, знакомятся с В. В. Розановым.

В 1898 - 1899 гг. происходит его сближение с "Миром искусства", А. Н. Бенуа, Л. Бакстом, С. П. Дягилевым и другими. Мережковский замысливает создание Новой церкви, церкви Святого Духа.

В 1900 году в журнале "Мир Божий" была напечатана вторая часть трилогии "Христос и Антихрист" - роман "Воскресшие Боги. Леонардо да Винчи".

В 1900 - 1902 годах, журнал "Мир искусства" напечатал крупное исследование Мережковского "Л. Толстой и Достоевский" - одну из вершин русской философской критики. В эти годы Мережковский ищет единомышленников для создания Новой церкви.

В 1901 году писатель стал одним из создателей Религиозно-Философского собрания.

В этом году Мережковские совершают поездки в Москву, встречаются с К. Д. Бальмонтом, В. Я. Брюсовым, издателями. Возникает замысел Религиозно-философских собраний.

29 ноября 1901 г. с разрешения обер-прокурора Синода Победоносцева проведено первое заседание Религиозно-философских собраний. Председатель - ректор Петербургской духовной академии Антоний, члены-учредители Д. С. Мережковский, В. В. Розанов, В. А. Тернавцев, В. С. Миролюбов.

В 1902 г. у Мережковского появляется замысел создания журнала "Новый путь".

14 октября 1902 г. состоялась премьера "Ипполита" Еврипида в переводе Д. С. Мережковского на сцене Александрийского театра со вступительным словом "О новом значении древней трагедии".

Зимой 1903 г. Мережковский публикует статьи о Гоголе в первом номере журнала "Новый путь".

5 апреля 1903 г. Синод издает указ о запрещении деятельности Религиозно-философских собраний. Мережковский начинает работу над романом "Петр и Алексей". Во время работы над третьей частью трилогии "Христос и Антихрист" Мережковский углубленно изучал историческую эпоху, жил среди старообрядцев, наблюдая их быт.

В сентябре 1903 года Дягилев предложил Мережковскому редактировать отдел беллетристики в журнале "Мир искусства".

В 1904 году в журнале "Новый путь" вышла последняя часть трилогии - роман "Антихрист. Петр и Алексей". Трилогия вызвала широкий резонанс в обществе, была отмечена не только в России, но и в Европе. Высоко оценили творчество Дмитрия Мережковского Томас Манн и Георг Брандес.

В мае 1904 г. Мережковский посещает Льва Толстого в Ясной Поляне.

В августе этого года Мережковский объединяется с философами-идеалистами С. Н. Булгаковым, Г. И. Чулковым в целях спасения журнала "Новый путь". Состояла публикация сборника "Собрание стихов. 1883 - 1903".

В январе 1905 года Мережковский знакомится с Н. А. Бердяевым, позднее - с Б. К. Зайцевым.

5 января 1905 года у Мережковских и Д. Философова возникает замысел "троебратства" как нового религиозного союза и удаления в "духовную пустыню".

В январе на сцене МХТа состоялась премьера пьесы "Будет радость" в постановке В. И. Немировича-Данченко.

В марте 1905 г. происходит окончательный разрыв с А. Блоком.

Летом этого года Мережковский работает над драмой "Павел I"; встречается с А. М. Ремизовым; публикует статьи "Мещанство и интеллигенция. Грядущий Хам", "Теперь или никогда", "О новом религиозном действии".

24 января 1906 г. - Премьера трагедии Софокла "Антигона" в переводе Мережковского, которая долго откладывалась из-за планов Горького и его группы устроить на ней скандал.

Весна - осень 1906 г. У Мережковского возникает замысел создания редакции "Анархии и Теократии", на базе которой готовились сборники под общим названием "Меч", сборник статей Д. Мережковского, З. Гиппиус, Д. Философова "Le Tsar et la Révolution" (Париж) - о проблемах самодержавия и революции в России. Стати были переведены на французский язык.

Мережковские знакомятся с Анатолем Франсом, известными католическими деятелями, Рудольфом Штейнером, постоянно общаются с А. Белым.

В конце 1906 года Мережковские встречаются с Жаном Жоресом, проявляют интерес к левым партиям. Появляется замысел совместного митинга; позднее происходит знакомство с П. А. Кропоткиным, Г. В. Плехановым, А. Ф. Керенским, сближение с Б. В. Савинковым.

В 1906 году Мережковский публикует книгу "Гоголь и черт", в этом же году увидело свет его исследование "Грядущий Хам" - провидческое предостережение о последствиях приближающейся революции.

В 1906 году Мережковские уезжают в Париж, где живут до 1914 года, иногда посещая Россию.

В январе 1907 г. происходит знакомство с Н. С. Гумилевым.

22 апреля Мережковские и Д. Философов уединяются для празднования Пасхи, создают молитву "Великая Пятница".

Летом этого года Д. С. Мережковский заканчивает написание драмы "Павел I" - описание заговора, изменившего многое в истории России и начинает работу над сборником "Не мир, но меч".

В 1907 году Религиозно-Философское собрание, создателем которого был писатель, преобразовалось в Религиозно-Философское общество.

В это время писатель работает над второй своей исторической трилогией "Царство Зверя", созданной на чисто российском материале.

В 1908 году отпечатанный тираж пьесы "Павел I" конфискован, против автора возбуждено судебное преследование за "дерзостное неуважение к верховной власти".

11 июля 1908 года Мережковские возвращаются в Россию. Они принимают участие в возрожденном Н. А. Бердяевым Религиозно-философском обществе, но Д. С. отказывается от предложения стать его председателем.

12 сентября осуществился фактический переход журнала "Образование" и газеты "Утро" в руки Мережковских.

В 1908 году Мережковский работает над "Александром I", публикует сборники статей "В тихом омуте", "Не мир, но меч. К будущей критике христианства".

12 декабря 1908 г. Д. С. выступает на заседании Литературного общества в защиту А. Блока, что привело к возобновлению их отношений.

В 1909 г. Мережковский заведует отделом беллетристики в "Русской мысли", публикует роман В. Ропшина (Б. Савинкова) "Конь бледный".

14 декабря 1909 года на благотворительном вечере в пользу А. Ремизова была осуществлена постановка двух действий из "Павла I".

В этом году публикуется книга "М. Ю. Лермонтов. Поэт сверхчеловечества".

В мае 1910 г. Мережковские приезжают в Париж по приглашению Б. Савинкова, который ждал от них одобрения идеи возрождения его террористической "боевой организации".

В 1910 году В. Э. Мейерхольд ставит на частной сцене два действия из пьесы "Павел I"; выходит еще один сборник статей "Больная Россия" и "Собрание стихов. 1883 - 1910".

В этом же году епископ Саратовский Гермоген требует отлучить от церкви ряд современных русских писателей, в том числе и Мережковского.

В сентябре 1911 г. Мережковский завершает работу над романом "Александр I". Роман был напечатан в "Русской мысли".

В конце года Мережковские уезжают в Париж.

В 1911 году в издательстве Товарищества М. О. Вольфа начинается издание первого "Полного собрания сочинений" Д. С. Мережковского в 17 томах.

В 1911 - 1912 годах выходит вторая часть трилогии “Царство зверя” - роман "Александр I".

25 марта 1912 года на границе в Вержболове у Мережковского конфискуют все рукописи, в том числе и рукопись "Александра I".

Д. С. Мережковского вместе с издателем Пирожковым привлекают к суду за публикацию драмы "Павел I" по статье 128 "Дерзостное неуважение к Верховной власти...". Суд назначен на 16 апреля. Через четыре дня после приезда Мережковские опять уезжают в Париж. В мае дело откладывают до сентября.

После Пасхи у Мережковских часто бывает Вяч. Иванов.

18 сентября 1912 года состоялось слушание дела Мережковского и Пирожкова, им был вынесен оправдательный приговор.

14 января 1913 года Мережковские едут в Париж. Затем - в Ментону; посещают Савинкова и Бунакова в Сан-Ремо; встречаются с Г. Плехановым и возвращаются в Россию.

В 1914 году в Москве, в знаменитом издательстве Сытина, выходит наиболее полное собрание сочинений Д. Мережковского в 24-х томах.

В этом же году произошел скандал по поводу публикации писем Мережковского А. Суворину в "Новом времени".

В 1915 году Дмитрий Мережковский выпускает книгу "Две тайны русской поэзии. Некрасов и Тютчев", продолжающую исследования явлений русской и мировой культуры; публикует "Было и будет: Дневник. 1910 - 1914".

В мае 1916 г. Мережковский знакомится с О. Л. Костецкой.

22 октября 1916 г. на сцене Александрийского театра состоялась премьера пьесы "Романтики" в постановке В. Мейерхольда, которая имела большой успех.

В 1917 году пьеса "Павел I" была поставлена на различных провинциальных сценах.

Февральскую революцию Мережковский встретил с надеждой и воодушевлением. В марте 1917 г. Д. С. присутствует на совещании в Зимнем дворце, встречается с А. Керенским. В августе - встречи с Б. Савинковым.

Октябрьский переворот Мережковский воспринял как контрреволюцию, путч, приход новой тирании, нового "царства зверя", "торжество Хама". Он предвидел развитие событий намного лучше других, всю жизнь занимаясь исследованием тирании, понял, что этот режим надолго, и что он несет в себе смертельную опасность.

Осенью 1917 г. Мережковский начал работу над книгой о Египте.

21 января 1918 г. Д. С. Мережковский вместе с А. А. Ахматовой и Ф. Сологубом принимает участие в вечере "Утро России" в пользу Красного креста.

После публикации его статьи "Интеллигенция и революция" и призыва к бойкоту поэта происходит его окончательный разрыв с А. Блоком.

В апреле 1919 года Мережковские распродают библиотеку. Осенью писателя привлекают к общественным работам: таскать бревна, рыть окопы и т. п.

24 декабря 1919 года Мережковский вместе З. Гиппиус, Д. Философовым и их секретарем В. Злобиным уезжают из Петербурга под предлогом чтения лекций для красноармейцев.

В январе 1920 года Д. С. Мережковский, З. Гиппиус, Д. Философов и В. Злобин тайно переходят польскую границу. Несколько месяцев они живут в Польше, основывают антибольшевистскую газету "Свобода", добиваются аудиенции у гетмана Пилсудского. После подписания перемирия между Польшей и большевиками, переезжают в Париж.

16 декабря 1920 года Мережковский читает знаменитую лекцию "Большевизм, Европа и Россия", в которой впервые отмечает, что лозунг большевиков "Мир, Хлеб, Свобода" на самом деле означает "Войну, Голод, Рабство".

Мережковский сближается с епископом Мелхиседеком; успешно читает лекции. В Варшаве он содействует Б. Савинкову, вступившему в союз с И. Пилсудским.

25 марта 1920 года состоялась премьера драмы "Царевич Алексей" на сцене Большого драматического театра в Петрограде, в подготовке которой принимал участие А. Блок.

Летом 1920 года Мережковский работает над книгой о большевизме - "Апокалипсис русской революции"; ведет пропаганду в качестве ближайшего заместителя Б. Савинкова.

23 июня состоялось заседание Тайного комитета по формированию русской армии в Брест-Литовске, в котором Мережковский принимал участие.

25 июня 1920 года состоялась аудиенция у Пилсудского в его военной ставке в Бельведере, после которой Мережковский пишет восторженную статью "Иосиф Пилсудский".

10 июля - начало издания эмигрантской газеты "Свобода". Мережковский публикует в ней свои статьи, в частности "Воззвание к русской эмиграции и русским людям, объясняющее войну Польши с Россией".

В это время происходят первые трения с Б. Савинковым.

31 июля 1920 года Мережковские отправляются в Данциг (Гданьск), а в начале сентября возвращаются в Варшаву.

После подписания польско-советского перемирия в Минске Мережковские разочаровываются в поляках и Б. Савинкове и 26 октября 1920 года уезжают в Париж.

В ноябре 1920 г. разрушился многолетний "Тройственный союз" Мережковских и Д. Философова, из-за отказа последнего бросить Б. Савинкова и вернуться в Париж.

16 декабря 1920 г. состоялась первая французская лекция в парижском Зале научных обществ, впоследствии вошедшая отдельной статьей в книгу "Царство Антихриста" под заголовком "Европа и Россия".

Летом 1921 года Мережковские переезжают в Висбаден, писатель работает над книгой о Египте. В это же время происходит знакомство и сближение с И. А. Буниным.

В 1922 году выходит сборник Мережковского, Гиппиус, Философова и Злобина "Царство Антихриста" - их размышления о большевистской России.

В 1923 г. Мережковский сотрудничает с "Современными записками", публикует частями роман "Тайна трех. Египет и Вавилон". В этом же году Д. С. публикуется в "Последних новостях", "Возрождении", "Новой России" под редакцией А. Керенского, в журнале "Числа" и в журнале "Новый корабль".

В ноябре 1923 г. на сцене МХТа состоялась премьера драмы “Царевич Алексей” в постановке В. Немировича-Данченко. В роли Алексея выступил Н. Монахов; декорации и костюмы исполнены А. Бенуа.

В 1924 г. Пражское издательство возвращает романа "Тутанкамон на Крите" для исправления исторических неточностей.

В 1924 - 1926 гг. Мережковский публикует историческую дилогию "Рождение богов. Тутанкамон на Крите", "Мессия" в "Современных записках", книгу "Тайна трех: Египет и Вавилон" (Прага, 1925).

Мережковские возобновляют "воскресения" по примеру петербургских литературно-философских вечеров.

В 1926 году Мережковские организовывают литературно-философское общество "Зеленая лампа", президентом которого становится поэт Георгий Иванов.

5 февраля 1927 года состоялось первое заседание литературно-философского общества "Зеленая лампа", организованного на базе "воскресений" (председатель Г. Иванов, секретарь В. Злобин).

В июле Мережковские встречаются с А. И. Куприным, И. А. Буниным, В. Ф. Ходасевичем; писатель работает над журналами "Новый дом" и "Новый корабль".

В сентябре 1928 года в Белграде Мережковский посещает в составе делегации русских писателей короля Югославии Александра I. Король награждает писателя орденом св. Саввы за его творческую деятельность; завтрак у короля и королевы. Затем Д. С. читает лекции в Белграде и Загребе.

В 1929 году в Белграде, в "Русской библиотеке" выходят две части биографии Наполеона Бонапарта.

Летом 1930 года Мережковские встречаются в Грассе с И. А. Буниным, К. В. Мочульским, В. Ф. Ходасевичем, М. А. Алдановым.

В августе - работа над киносценарием по пушкинскому "Борису Годунову".

В конце года 1930 года Мережковский и Бунин рассматриваются как наиболее серьезные кандидаты на получение Нобелевской премии.

В Белграде выходят в свет книги "Тайна Запада: Атлантида - Европа".

В начале 1932 года Международная латинская академия, Югославская академия и Виленский университет рекомендуют Д. С. Мережковского на присуждение Нобелевской премии.

15 апреля Мережковский предложил Бунину разделить Нобелевскую премию, кто бы ее ни получил. Это предложение Буниным было отвергнуто.

В 1932 году, в Белграде, выходит один из основных трудов Мережковского - исследование "Иисус Неизвестный", завершающая часть трилогии "Тайна трех". Первая часть "Тайна трех: Египет и Вавилон" (Прага, 1925), вторая - "Тайна Запада: Атлантида-Европа" (Белград, 1930). Много времени уделяет писатель биографиям великих.

4 декабря 1934 года состоялась аудиенция у Муссолини в Венецианском дворце в Риме, где Мережковский предложил издать свою книгу о Данте, а также выразил желание начать работу над книгой о дуче.

В это же время Мережковский наносит визит к Вяч. Иванову в Риме.

В 1934 г. издается еженедельник "Меч", редактором которого в Париже был Д. Мережковский, а в Варшаве - Д. Философов.

14 декабря 1935 года состоялся банкет, посвященный 70-летию Д. С. Мережковского, на котором Вяч. Иванов огласил приветственное письмо. На банкете председательствовали И. Бунин и министр народного просвещения Франции Марио Рустан.

В 1936 году в Берлине выходит исследование Мережковского, являющееся продолжением темы "Иисуса Неизвестного": "Павел. Августин".

В этом же году Мережковский вместе с Буниным, Зайцевым, Гиппиус и Шмелевым начинают работу в редколлегии "Иллюстрированной России"

В июне по приглашению Муссолини Мережковский посещает Рим и Флоренцию; работает над книгой о Данте.

Мережковский пишет "Предисловие" к книге о Муссолини и 20 ноября, в письме к дуче, обращается с просьбой об аудиенции. Диктатор соглашается принять Мережковского только через секретаря, после чего Д. С. решил больше не приезжать в Италию. Он бросает работу над книгой о Муссолини и начинает перевод своей книги о Данте на французский язык.

20 июня 1937 года Мережковский приезжает в Италию для обсуждения возможности съемок фильма о Леонардо. В этом же году писатель работает над книгой о Мартине Лютере.

В 1938 году Мережковский публикует книги "Лица святых от Иисуса к нам (Павел. Августин. Св. Франциск Ассизский)" (Берлин); "Жанна д"Арк и Третье Царство Духа" (Берлин).

В 1939 году Мережковский выступает по радио с приветственной речь Гитлеру. Эту акцию, в тайне от Зинаиды Гиппиус, организовал В. Злобин. В этой речи Мережковский сравнивал Гитлера с Жанной д"Арк, считал что он должен спасти мир от власти дьявола. Впоследствии, Мережковский пересмотрел свои позиции, но в эмигрантских кругах был подвергнут справедливому бойкоту.

В 1939 году в Брюсселе выходит последняя прижизненная книга писателя "Данте" в 2-х томах.

В 1940 году Мережковский работает над исправлением и редактированием старых стихотворений.

5 июня он вынужден уехать в Биарриц. Друзья устроили Мережковскому чествование по случаю его 75-летия, это приносит успех и деньги. Мережковские переезжают в небольшую виллу.

В 1940 г. писатель работает над циклами "Испанские мистики": Св. Тереза Иисуса; Св. Иоанн Креста; Маленькая Тереза" (опубл. 1959 - 1984) и "Реформаторы (Лютер. Кальвин. Паскаль)" (опубл. на французском языке 1941 - 1942); собирает материал для книги о Гёте; читает лекции о Леонардо да Винчи и о Паскале, которые вызвали яростную критику католиков. Немцы запретили Мережковскому читать лекции о Наполеоне.

В начале июля 1941 года Мережковских выселяют с виллы за неплатежи, им приходится жить в долг. Д. С. выступает по парижскому радио с речью “Большевизм и человечество”.

5 декабря 1941 года Мережковские посещают церковь св. Терезы, культ которой поддерживался ими много лет.

10 декабря 1941 года после отпевания в храме Ал. Невского на рю Дарю состоялись скромные похороны писателя на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Д. С. Мережковский не написал ни единой строчки против своей совести. Он видел дальше многих, вникал в суть явлений и исторических процессов глубже многих. Для того чтобы понять эпоху, описываемую в романе "Петр и Алексей", Мережковский жил среди старообрядцев в Сибири. Он первым предсказал катаклизмы, которые ждут Россию в будущем, опубликовав исследования: "Грядущий Хам" и "Больная Россия". Он пытался связать события всемирной истории, разных эпох и народов, в единую философскую систему. От Юлиана Отступника до декабристов и Наполеона Бонапарта. Он впервые показал, что в Российской империи, от царя, даже самого, прогрессивного, воспитанного на идеях свободы, любимым учителем которого был известный швейцарский демократ Цезарь Лагарп, а таким царем был Александр I, почти ничего не зависит. Страной реально правят столоначальники, лютые помещики, губернаторы, свора садистов, все эти измайловы, струйские, пестели (отец декабриста П. Пестеля), протасовы.

Произведения Мережковского никого не оставляли равнодушным. Его ненавидели, ему завидовали, им восхищались. Выход каждого из его произведений вызывал если не скандал, то жаркие дебаты и массу разноречивых откликов. Его творчество старались принизить многие критики и литераторы от Буренина до Брюсова.

Мережковского интересовали новые явления и персоналии появившиеся в ХХ веке. Писатель восхищался Муссолини и Пилсудским, но со временем разочаровался в них. В Гитлере он тоже видел, поначалу, возможного освободителя от большевистской тирании, но впоследствии, пересмотрел свои позиции. За свою приветственную речь Гитлеру по радио в 1939 году Мережковский был подвергнут справедливому бойкоту в эмигрантских кругах. И здесь его судьба в чем то похожа на судьбу другого крупнейшего писателя ХХ века - Кнута Гамсуна, Нобелевского лауреата.

Дмитрий Сергеевич Мережковский - один из крупнейших русских писателей и мыслителей ХХ века. Его творческое наследие - проза, философские и литературно-критические работы, поэзия, биографии - с честью выдержало испытание временем и вошло в золотой фонд русской и европейской классики ХХ века. Мережковский выдвигался кандидатом на Нобелевскую премию по литературе, как самый европейский из русских писателей.

До революции Д. С. Мережковский был одним из самых издаваемых писателей современной России. В СССР писателя не издавали вообще. Его книги можно было купить только в букинистических магазинах, где они, несмотря на очень высокую стоимость, никогда не залеживались. В современной России Мережковского стали издавать с начала 90-х годов.

Светлана Сидорова
Леонид Сурис

Одним из главных родоначальников «модернистского» движения в русской литературе конца XIX века был Дмитрий Сергеевич Мережковский (см. также его краткую биографию). Он родился в 1866 г. в Петербурге (отец его служил по дворцовому ведомству), учился в Петербургском университете и очень рано начал литературную карьеру. Его стихи стали появляться в либеральных журналах еще до 1883 г., а вскоре его единогласно признали самым многообещающим из молодых «гражданских» поэтов. После смерти Надсона (1887) Мережковский стал его законным преемником. Ранние стихи Мережковского (из сборника 1888 г.) не слишком поднимаются над общим (крайне низким) поэтическим уровнем, но в них видна большая забота о форме, о поэтическом языке, они точнее и изящнее стихов его современников. Репутация многообещающего поэта укрепилась после появления его повествовательной поэмы Вера (1890), написанной в стиле Дон Жуана Байрона , до неузнаваемости сентиментализированного и идеализированного двумя поколениями русских поэтов. Это история не верящей себе любви, заканчивающаяся на смутно-религиозной ноте. Вера удивительно соответствовала вкусам своего времени – такого успеха не было у поэм в течение многих десятилетий. В начале 1889 Мережковский женился на Зинаиде Николаевне Гиппиус – молодой, талантливой поэтессе, немного позже ставшей одним из главных поэтов и критиков символистского движения .

Дмитрий Сергеевич Мережковский, фото 1890-1900

В воздухе носились новые идеи, из которых вскоре и возник символизм. Первая ласточка появилась в 1890 г. в виде «ницшеанской » книги Минского При свете совести . Мережковский вскоре пошел по этому пути, отбросив гражданский идеализм. В 1893 г. он опубликовал сборник статей О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы и книгу стихов под агрессивно современным названием Символы . Мережковский (вместе со своей женой, Минским и Волынским) вошел в редколлегию Северного вестника , ставшего поборником «новых идей». В целом «новые идеи» были довольно смутным бунтом против позитивизма и утилитаризма левых социалистических радикалов. Мережковский указывал, что три главных признака «нового искусства» (мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности) заметны уже в творчестве Толстого, Тургенева, Достоевского, Гончарова – следовательно, проповедуемое им течение продолжает традиции лучшей русской литературы, а не идёт вразрез с ними.

В Символах и в О причинах Мережковский был так же туманен, как Волынский, но довольно скоро его «новые идеи» начали принимать более определенную форму и вылились в религию греческой античности. С тех пор у Мережковского развился вкус к антитетическому мышлению, погубившему в конце концов и его, и его стиль.

Антитетическая тенденция нашла свое яркое выражение в концепции Христа и Антихриста – трилогии исторических романов, первый из которых, Юлиан Отступник, или Смерть богов , появился в 1896 г. За ним последовали Леонардо да Винчи, или Воскресшие боги (1902) и Петр и Алексей . Третий роман принадлежит уже к следующему периоду творчества Мережковского. Юлиан Отступник и Леонардо пропитаны языческим «эллинским» чувством, типичным для всех произведений Мережковского, написанных между 1894 и 1900 гг. Сюда входят Итальянские новеллы , переводы Дафниса и Хлои и греческих трагиков, а также Вечные спутники (1897) – сборник статей об Акрополе, Дафнисе и Хлое , Марке Аврелии , Монтене , Флобере , Ибсене и Пушкине . Все эти произведения группируются вокруг центральной идеи: полярного противопоставления греческой концепции святости плоти христианской идее святости духа, а также необходимости объединить их в высшем синтезе. Главная антитеза управляет рядом мелких антитез (например, ницшеанской антитезой Аполлона и Диониса), так что общее впечатление от книги в целом – многозначные контрасты и связи. Тождество противоположностей и синтез контрастов господствуют над миром взаимосвязанных полюсов. Каждая идея – это «полюс», «бездна», «тайна». «Полюс», «бездна», «тайна» – вообще любимые слова Мережковского, а любимая сентенция – «небо вверху, небо внизу» и ее символ: звездное небо, отражающееся в море.

«Согласие противоречий». Дмитрий Мережковский

Этот новый мир, с его таинственными связующими нитями и взаимно отражающимися полюсами, пришелся по вкусу читающей публике, которую десятилетиями поили слабеньким пивом идеалистически раскрашенного позитивизма. Мережковский стал очень популярен среди молодых и передовых и лет десять был центральной фигурой всего модернистского движения. Сейчас весь этот символизм кажется пустым и ребяческим – в нем нет тех качеств, которые делают произведения истинных символистов чем-то большим, чем шахматная доска с пересекающимися прямыми. В Мережковском нет ни тонкости и культуры Иванова , ни напряженной серьезности Блока , ни воздушной «ариэлевской» нематериальности Белого . И в стиле его нет обаяния. Проза Мережковского – просто сеть схем, еще в большей степени, чем его философская система. Однако творчество Мережковского было исторически важным для своего времени. Мережковский показал русскому читателю дотоле неизвестный ему мир культурных ценностей, сделал знакомыми и значительными фигуры и эпохи, для многих бывшие лишь словами из учебника, дал жизнь предметам и постройкам – всей материальной стороне ушедших цивилизаций, которую он в своих романах наполнил напыщенной символикой. После Мережковского Флоренция и Афины перестали быть для русского читателя просто названиями, и ожили они благодаря утонченностям Юлиана и Леонардо .

В 1901 г. Мережковский начал печатать в Мире искусства свое самое важное произведение Толстой и Достоевский . Оно состоит из трех частей, посвященных соответственно жизни, творчеству и религии; первые две части – самое умное и легко читающееся из всего, что он написал. Много лет его интерпретация личностей Толстого и Достоевского господствовала в русской литературе. Как и все концепции Мережковского, это более или менее искусная антитеза, построенная так, чтобы объяснить и упорядочить все малейшие подробности жизни, творчества и религии двух великих писателей. По Мережковскому, Толстой – великий язычник и пантеист , «тайновидец плоти» – полуправда, но которую важно было открыть в 1900 г. Достоевский – великий христианин, «тайновидец духа» – другая полуправда, открыть которую было не так трудно. Книгу Толстой и Достоевский до сих пор можно читать с интересом и пользой, но простой человек – не привыкший к лабиринтам Мережковского – может слишком легко попасться в сети его софистики, – если, конечно, его с самого начала не оттолкнут качели геометрических контрастов. С Толстого и Достоевского начинается переход Мережковского с Запада на Восток, из Европы в Россию, от греческого к христианскому идеалу. Он постоянно умаляет «великого язычника» Толстого в сравнении с «великим христианином» Достоевским и повсюду акцентирует мессианскую миссию России.

Книга Петр и Алексей (третья часть Христа и Антихриста ), написанная немедленно после Толстого и Достоевского и опубликованная в 1905 г., – дальнейшее прославление «русского» и «христианского» дела против западного и языческого духа «Анти-Христа», воплощенного в Петре Великом.

В 1903 г. «Мережковские» (в это определение включается не только его жена, Гиппиус, но и их друг Д. В. Философов, редактор литературного отдела в Мире искусства ) стали центром «религиозно-философского» движения. Они основали замечательный ежемесячник Новый путь , открывший свои страницы символистам и всем новым движениям (Блок и Белый впервые были напечатаны в Новом пути ), и стали душой «религиозно-философских собраний», главной целью которых было свести культурную часть православного клира с религиозной частью интеллигенции. Эти собрания были очень посещаемы и вызывали большой интерес. Здесь обсуждались важнейшие религиозные и философские вопросы, и это внесло большой вклад в изменение атмосферы русской духовной жизни. Собрания могли бы сблизить церковные круги с образованной светской интеллигенцией и оттолкнуть последнюю от революционерства, однако вскоре они были запрещены Синодом .

В 1904 Мережковский встречался с Толстым в Ясной поляне. В то время он и его жена были на вершине своего славянофильства и православия: они даже склонялись к религиозному принятию самодержавия. Но революционный поток отбросил их в сторону левых, и в 1905 г. они заняли четко революционную позицию. В марте 1906 Мережковские эмигрировали в Париж, где сблизились с Плехановым и Савинковым и опубликовали по-французски сборник гневных памфлетов Le Tzar et la Révolution (Царь и революция ).

Значение Мережковского пошло на убыль. Принятие им революционной доктрины не принесло ему успеха в кругу революционеров, так как русский радикализм – даже мистический – не был заинтересован словесными схемами Мережковского. Среди немногих, попавших под влияние Мережковских, был террорист Савинков, но в его сенсационной исповеди Конь бледный заметно влияние скорее Гиппиус, чем Мережковского. В июне 1908 Мережковские вернулись в Россию.

В 1914 г. Мережковские, как и большинство русских радикалов, были настроены против Первой Мировой войны , но все-таки не стали крайними пораженцами, а в 1917 г. решительно выступили против Ленина и большевизма . После большевицкого переворота Мережковские продолжали возлагать надежды на Учредительное собрание и только после его разгона перестали верить в победу «религиозной» революции. В 1918–1919 гг. они жили в Петербурге, где Гиппиус опубликовала книгу яростно антибольшевицких стихов (то были дни мягкой или недейственной цензуры) и написала свой Петербургский дневник .

К концу 1919 г. Мережковскому и Гиппиус удалось бежать из Советской России; сначала они добрались до Варшавы, где встретились с Савинковым и стали поддерживать этого известного авантюриста, объединившегося с Польшей в борьбе против большевиков. Вскоре, однако, они разочаровались в своекорыстных поляках и переехали в Париж, где опубликовали Власть Антихриста – одну из самых непримиримых книг, направленных против большевизма. В эмиграции Мережковский выпустил множество новых сочинений: роман «Тутанкамон на Крите» (1924), «Мессия» (1925), «Тайна трех. Египет и Вавилон» (1925), «Наполеон» (1929), ««Тайна Запада: Атлантида – Европа» (1931), «Иисус Неизвестный» (1932-1933), «Павел и Августин» (1937), «Франциск Ассизский» (1938), «Данте», «Мессия» (1939). Ненависть к коммунизму толкнула писателя совершить поездку к итальянскому диктатору Муссолини . Он просил его начать крестовый поход против большевиков, но получил отказ. Среди русских эмигрантов Мережковский некоторое время считался германофилом, однако зрелище нацистских зверств после начала Второй Мировой войны изменило его воззрения. Писатель умер 7 декабря 1941, осудив перед смертью Гитлера .

В многочисленных «философских» сочинениях, написанных после Толстого и Достоевского : (Гоголь и черт , Пророк русской революции , Не мир, но меч , Больная Россия , статьи о Лермонтове, Тютчеве и Некрасове и т. д., и т. д.) Мережковский сохраняет и даже развивает основную черту своего стиля – неуемную любовь к антитезе. Ранние его произведения были написаны все-таки в разумной и «аккуратной» манере, но примерно с 1905 г. в них появилась словесная истерия, из-за которой их совершенно невозможно читать. Все книги и статьи Мережковского представляют собой антитезы, которые, раскачиваясь вверх-вниз, взвизгивают истерическим фальцетом. Такой стиль появился у Мережковского в тот момент, когда он осознал себя великим философом и пророком, то есть примерно тогда, когда его учение окончательно оформилось. Это учение стилизуется под христианство Третьего завета. Оно утверждает неизбежность нового откровения и приближения новой религиозной эры. Но мистицизм Мережковского не конкретно личный, как у Владимира Соловьева ; он представляет вселенную как систему взаимосвязанных идей, отраженных в индивидуальных и материальных символах. Его Христос – абстракция, а не личность. Его религия основывается не на личном религиозном опыте, а на размышлениях ума, склонного к симметрии. Если мерить произведения Мережковского религиозной меркой – они только литература. А если мерить их литературной меркой, то и слишком блестящая литература.

Слава Мережковского за пределами России была основана на его романах. Первый из них – Смерть богов (Юлиан Отступник , 1896) – самый лучший. Это совсем не великий роман, вернее, даже и не роман в настоящем смысле слова. Ему не хватает художественной силы. Но это хорошая популяризация, замечательный «домашний университет», по-настоящему сумевший заинтересовать русских читателей античностью. То же можно сказать и про Леонардо да Винчи , но с некоторыми оговорками. В Юлиане Мережковский управляет материалом: роман не становится энциклопедией, а Леонардо переполнен цитатами из всевозможных источников, всяким историческим хламом, оказавшимся в книге только потому, что Мережковский его знает. Кроме того, романы обезображены искусственностью навязанных им идей – обычных грубых антитез Мережковского. И Юлиан , и Леонардо хуже Огненного ангела Брюсова .

Романы (Петр и Алексей , Александр I , 14 декабря ) и пьесы (Павел I , Романтики ) Мережковского на русские темы ещё ниже по литературному качеству. Это бесформенные массы сырого материала, написанного невыносимо истеричным фальцетом и до тошноты пропитанного искусственными гомункулусами религиозных идей. Мережковский – жертва идей. Если бы он не старался быть мыслителем, то писал бы хорошие романы для мальчиков, ибо даже в его худших последних романах всегда есть одна-две страницы, показывающие, что он умеет описывать события.

Итак, Мережковскому принадлежит важное место в истории русской литературы, потому что более десяти лет (1893–1905) он был наиболее представительной фигурой важнейшего её движения. Но из всех его произведений высокую ценность имеет лишь первая часть книги Толстой и Достоевский .

Известный поэт. Род. в 1866 г. Отец его занимал видное место в дворцовом ведомстве. Окончил курс на историко-филологическом факультете спб. университета. Уже в 15 лет помещал стихи в разных изданиях. Первый сборник стихотворений М. появился в 1888 г., второй, "Символы", в 1892 г. (СПб.). Очень много М. переводит с греческого и латинского: в "Вестнике Европы" 90-х гг. напечатан ряд его стихотворных переводов трагедий Эсхила, Софокла и Еврипида. Отдельно вышли "Дафнис и Хлоя" Лонга (СПб., 1896). М. часто выступает и со статьями критического характера: в "Северном Вестнике", "Русском Обозрении", "Труде" и др. напечатаны его этюды о Достоевском, Пушкине, Майкове, Короленко, Кальдероне, французских неоромантиках, Ибсене и др. В 1893 г. издана им книга "О причинах упадка современной русской литературы". В "Северном Вестнике" 1895 г. М. с большим успехом дебютировал на поприще исторического романа "Отверженным" (отд. СПб., 1895).

Отличительные черты разнообразной и плодовитой деятельности М. - преобладание головной надуманности над непосредственным чувством. Обладая обширным литературным образованием и усердно следя за европейским литературным движением, М. часто вдохновляется настроениями книжными. Стих его изящен, но образности и одушевления в нем мало и, в общем, его поэзия не согревает читателя. Он слишком часто останавливается на темах, не соответствующих свойствам его суховатого дарования, и потому впадает в ходульность и напыщенность. По содержанию своей поэзии М. в начале всего теснее примыкал к Надсону. Не будучи "гражданским" поэтом в тесном смысле слова, он, однако, всего охотнее разрабатывал такие мотивы, как верховное значение любви к ближнему ("Сакья-Муни"), прославлял готовность страдать за убеждения ("Аввакум") и т. п. На одно из произведений первого периода деятельности М. - поэму "Вера" - выпал самый крупный литературный успех его. Чрезвычайная простота сюжета, разработанного без всяких потуг сказать что-нибудь необыкновенное, давала автору возможность не напускать на себя никаких чрезвычайных чувств, а живые картины умственной жизни молодежи начала 80-х гг. сообщают поэме значение серьезного воспроизведения эпохи. Поэма полна юношеской бодрости и заканчивается призывом к работе на благо общества. С конца 80-х гг. М. захватывает волна символизма и ницшеанства. Этот поворот невыгодно сказался на поэтической деятельности его. Мистицизма или хотя бы романтизма в ясном до сухости писательском темпераменте М. совершенно нет, почему и "символы" его переходят в ложный пафос и мертвую аллегорию. Историческому роману М., представляющему собой начало широко, хотя и весьма искусственно задуманной трилогии ("Юлиан-отступник", "Возрождение", "Петр и царевич Алексей"), некоторые стороны ницшеанства - именно его вполне свободное отношение к древнему язычеству - сообщили, однако, очень крупный размах. В романе масса предвзятости, психология Юлиана неясна и полна крупнейших противоречий, но отдельные подробности разработаны порой превосходно. "Отверженный" занимает видное место в ряду наших исторических романов и по глубокому проникновению автора духом эллинизма, и по отсутствию шаблонных приемов. Это результат тщательного ознакомления с древней и новой литературой о Юлиане и поездки автора в Грецию. В критических этюдах своих М. отстаивает те же принципы, которых практически держится в творческой деятельности. Вот почему в первых его статьях, например о Короленко, еще чувствуется струя народничества 70-х и начала 80-х гг., почти исчезающая в книжке "О причинах упадка современной литературы", а в новейших его статьях уступающая место не только равнодушию к прежним идеалам, но даже какому-то вызывающему презрению к ним. Мораль ницшевских "сверхчеловеков" поразила воображение впечатлительного поэта, и он готов отнести стремление к нравственному идеалу к числу мещанских условностей и шаблонов. Из критических этюдов М. наибольший шум возбудила книжка "О причинах упадка современной русской литературы". В ней немало метких характеристик современных литературных деятелей, но общая тенденция книжки неясна, потому что автор еще не решался вполне определенно поставить скрытый тезис своего этюда - мысль о целебной силе символизма. М. - решительный враг "тенденциозной" и утилитарной школы русской критики последних 40 лет, но собственные его статьи очень тенденциозны, потому что не столько посвящены характеристике разбираемого писателя, сколько служат поводом защищать любимые положения и настроения автора. Так, весь поглощенный теперь подготовительными работами для второго романа трилогии, он в блестящем, но крайне парадоксальном этюде о Пушкине (сборник П. Перцова "Философские течения русской поэзии") находит в самом национальном русском поэте "флорентийское" настроение.

{Брокгауз}

Мережковский, Дмитрий Сергеевич (дополнение к статье)

За 10 лет, прошедших после 1896 г. М. работал очень много и достиг большой известности не только в России, но и за границей. Он успел закончить свою трилогию ("Воскресшие боги. Леонардо да Винчи", СПб., 1902; "Антихрист. Петр и Алексей", СПб., 1905); издал сборник критических статей ("Вечные Спутники", СПб., 1897), исследование "Толстой и Достоевский" (СПб., 1901 и 1902; I т. имел 3 изд., II-й - 2), новеллу "Любовь сильнее смерти" (М., 1902, СПб., 1904), "Новые стихотворения" (СПб., 1896), "Собрание стихов" (М., 1904); написал ряд статей, по преимуществу в "Мире Искусства" и основанном им журнале "Новый Путь" (см.). Искусственность замысла, легшего в основу трилогии (Христос и Антихрист во всемирной истории) еще ярче проступает теперь, когда она закончена. Если еще можно было усмотреть борьбу Христа с Антихристом в лице Юлиана Отступника, то уже чисто внешний характер носит это сопоставление в применении к эпохе Ренесанса, когда с возрождением античного искусства якобы "воскресли боги" древности. В третьей части трилогии сопоставление держится исключительно на том, что раскольники усмотрели Антихриста в Петре. Самый замысел сопоставления Христа и Антихриста не выдерживает критики: с понятием о Христе связано нечто бесконечно-великое и вечное, с понятием об Антихристе - исключительно суеверие. Не выдерживает критики и другой лейтмотив трилогии - заимствованная у Ницше мысль, что психология "переходных" эпох содействует нарождению сильных характеров, приближающихся к идеалу "сверхчеловека". Представление о "переходных" эпохах противоречит идее непрерывности всемирной истории и постепенности исторической эволюции. В частности, искусственность этой идеи в применении к Петру едва ли может подлежать сомнению в настоящее время, когда в русской исторической науке прочно установился взгляд, что Петровская реформа далеко не была радикальной. Она была только эффектным, декоративно красивым проявлением задолго до того начавшегося усвоения европейской культуры. Кроме общих всей трилогии идей, М. в отдельных частях ее задается еще и специальными задачами. Так "Юлиан Отступник" проникнут декадентской рафинированностью, а в "Воскресших Богах" автор с особенной любовью занялся той стороной Ницшеанства, которая заменяет мораль преклонением пред силой и в связи с этим ставит искусство "по ту сторону добра и зла". С такой точки зрения освещается психология главного героя "Воскресших Богов" - Леонардо да-Винчи. М. на всем протяжении романа подчеркивает полное нравственное безразличие великого художника, который вносит одно и то же воодушевление и в постройку храма, и в план особого типа домов терпимости, в придумывание разных полезных изобретений и в устройство "уха тирана Дионисия", с помощью которого сыщики незаметно могут подслушивать. Литературную обработку двух последних романов трилогии трудно подвести под определенный тип. Это не вполне художественное произведение, потому что не меньше половины занимают выписки из подлинных документов, дневников и т. д. Еще меньше можно причислить оба романа к доподлинной истории. Смесь стилей, однако, не только не вредит общему впечатлению, а напротив того, оба приема друг друга счастливо дополняют. Художественные силы М. выигрывают от освещения хотя и тенденциозной, но все-таки яркой мыслью и подкрпления эффектно подобранными, колоритными цитатами. "Воскресшие Боги", несомненно, одна из интереснейших книг по Ренесансу; это было признано даже в богатой западно-европейской литературе. Что касается "Петра и Алексея", то для огромного большинства читателей, все еще привыкших смотреть на Петра, как на полубога, роман М. является настоящим откровением. Петр "Великий" в значительной степени меркнет, а на первый план выступает Петр более "Грозный", чем "Грозный" царь Иван. Перед нами Петр палач, собственноручно рубящий головы, собственноручно закалывающий кинжалом стрельцов, собственноручно засекающий на дыбе почти до смерти родного сына. Рядом с этим перед нами проходят картины дикого распутства, безобразнейшего пьянства, грубейшего сквернословия и во всей этой азиатчине главную роль играет великий насадитель "европеизма". М. сконцентрировал в одном фокусе все зверское, которого было так много в Петре. Как средство окончательно упразднить старое, академически прилизанное представление о Петре, роман М., бесспорно, должен сыграть видную роль. Не меньше исторических романов М. заставил о себе говорить своими блестяще написанными исследованиями о Толстом и Достоевском, стоящими в тесной связи с попытками его создать новое религиозное миросозерцание. М.-критик воюет с тенденциозностью "идейной" критики 60-х годов, но сам он столь же тенденциозен, с той только разницей, что он подходит к разбираемым произведениям с меркой не публицистической, а богословской. Но если публицистическая критика имеет то оправдание, что она связана с требованиями жизни, отражением которой является литература, то уже богословская критика - прием безусловно произвольный. Сказавшиеся как в исследовании о Толстом и Достоевском, так и в других статьях попытки М. обосновать новое религиозное миросозерцание сводятся к следующему. М. исходит из старой теории дуализма. Человек состоит из духа и плоти. Язычество "утверждало плоть в ущерб духу" и в этом причина того, что оно рухнуло. Христианство церковное выдвинуло аскетический идеал "духа в ущерб плоти". В действительности же Христос "утверждает равноценность, равносвятость Духа и Плоти " и "Церковь грядущая есть церковь Плоти Святой и Духа Святого". Мечтания о грядущей церкви основаны у М. на убеждении, что рядом с "историческим" и уже "пришедшим" христианством должна наступить очередь и для "апокалиптического Христа". В человечестве теперь обозначилось стремление к этому "второму Христу". Официальное, "историческое" христианство М. называет "позитивным", т.е. успокоившимся, остывшим. Оно воздвигло перед человечеством прочную "стену" определенных, окаменевших истин и верований, не дает простора фантазии и живому чувству. В частности "историческое" христианство, преклоняющееся пред аскетическим идеалом, подвергло особенному гонению плотскую любовь. Для "апокалиптических" же чаяний М. вопрос пола есть по преимуществу "наш новый вопрос"; он говорит не только о "Святой Плоти", но и о "святом сладострастии". Этот довольно неожиданный переход от религиозных чаяний к сладострастию смущает и самого М. В ответ на обвинения духовных критиков, он готов признать, что в его отношении к "историческому христианству" есть "опасность ереси, которую можно назвать, в противоположность аскетизму, ересью астартизма, т. е. не святого соединения, а кощунственного смешения и осквернения духа плотью". Несравненно ценнее этих бесплодных, лишенных каких бы то ни было осязательных, реальных очертаний вопросов о возможном соединении двух противоположных полюсов - святости Духа и святости Плоти - другая сторона религиозных исканий М. Второй из "двух главных вопросов, двух сомнений" его - более действенный, чем созерцательный вопрос о бессознательном подчинении исторического христианства языческому Imperium Romanum - "об отношении церкви к государству". Став в начале 1900-х гг. во главе "религиозно-философских" собраний в СПб., М. и кружок других писателей (Минский, Розанов, Гиппиус и др.) подвергли резкой критике всю нашу церковную систему, с ее полицейскими приемами насаждения благочестия. Эта критика, исходившая от людей, заявлявших, что они не атеисты и не позитивисты, а искатели религии, в свое время произвела сильное впечатление.

С. Венгеров.

{Брокгауз}

Мережковский, Дмитрий Сергеевич

Беллетрист, поэт, критик, публицист, религиозный мыслитель. Род. в семье крупного дворцового чиновника. Окончил историко-филологич. факультет Петербургского университета; печататься начал в 1881. С 1920 - в эмиграции, злейший враг сов. власти. М. - один из зачинателей русского символизма, представитель богоискательства, идеолог дворянской интеллигенции, к-рая в условиях реакции 80-х гг. выступила с проповедью эстетизма и индивидуализма, ударилась в крайний мистицизм, накануне революции 1905 перешла в лагерь оппозиционной кадетствующей буржуазии, а после Октября закономерно перекочевала за границу.

Первые стихотворные произведения Мережковского ("Стихотворения", 1888; "Символы", 1894; "Новые стихотворения", 1896) окрашены в пессимистические тона; его угнетает "век суровый железа, денег и машин". В лирике преобладают мотивы тоски, усталости, одиночества. Легкий налет "гражданских" мотивов надсоновского типа смешивается с религиозной настроенностью ("Христос воскрес", "Часовой на посту"). Бледные образы, шаблонные рифмы оформляют вялые философствования на религиозные темы ("Вера", "Смерть"), сочетаясь с искусственностью тона, крикливостью патетики ("Сакья-Муни", "Moritori"). Книга М. "О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы" явилась первой попыткой русского символизма осознать себя как направление, имеющее определенные эстетические и религиозно-философские принципы. Намечая "три главных элемента нового искусства: мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности", Мережковский обрушивается на "утилитарный пошлый реализм" литературы революционной демократии 60-х гг. Упадок современной литературы он объясняет "тем упадком художественного вкуса, который, начиная с 60-х гг., продолжается доныне и вызван проповедью утилитарного и тенденциозного искусства, проповедью таких критиков, как Добролюбов, Чернышевский, Писарев". Возрождение литературы М. видит в декадентстве и мистицизме: "русские декаденты - первые русские европейцы, люди всемирной культуры, достигшие крайних вершин ее "самозародившейся мистики"". Резко враждебное отношение М. к наследству революционней демократии, к художественному реализму, привело его к борьбе с современной идейно-прогрессивной литературой. В росте социалистического рабочего движения М. усматривал наступление "грядущего хама", Смердякова, торжествующей пошлости. В противовес идеям пролетарской социалистической борьбы М. выдвинул теорию "третьего царства", стремясь приспособить устаревшие догмы христианской религии к "современному состоянию человеческого ума".

"Критика христианства", осуществленная М., выражала настроения дворянско-буржуазного блока, его стремления внести некоторые поправки в действительность в смысле очищения ее от рутины прошлого для более просторного развития на капиталистических началах. Основанный группой М. журн. "Новый путь" был трибуной мистики, идеализма, утонченной поповщины. Мистически истолкованная гегелевская "триада" превращена М. в теорию "трех царств", якобы знаменующих религиозную эволюцию человечества. Эту теорию М. проводит настойчиво во всех своих произведениях. В своих исторических романах М. поставил задачей показать движение человечества по пути к "третьему царству". В трилогии "Христос и антихрист" Мережковский берет такие исторические эпохи, когда, по его мнению, борьба между язычеством и христианством проявлялась с наибольшей силой. "Юлиан Отступник" рисует гибель эллинского мира под напором темной христианской черни, "одержимой бесом разрушения". Роман "Воскресшие боги" посвящен возрождению культа эллинской красоты. "Леонардо да Винчи", одновременно рисующий "Тайную вечерю" и мерзкие рожи языческих идолов, совмещает в себе два начала - языческое и христианское. Перескакивая через столетия, М. обращается к России, приписывая ей миссию окончательного возрождения. Роман "Петр и Алексей" посвящен трагическому противоречию старого и нового, европейского и старорусского начал, которые сливаются, по М., воедино в грядущем царстве святого духа. Вторая трилогия - драма "Павел I" , роман "Александр I" и "14 декабря" - посвящена движению декабристов и предшествовавшему дворцовому перевороту (убийство Павла I). Трактуя "революцию" как борьбу с самодержавием во имя бога, М. изобразил декабризм как беспочвенный легкомысленный заговор кучки взбалмошных молодых людей, одержимых религиозными сомнениями. В наиболее невыгодном свете М. представил как раз левую, демократическую часть декабристов (Пестель, Бестужев).

Укладывая историю в узкие рамки своей религиозной схемы, М. не останавливается перед сознательным искажением исторических фактов. Герои М. не образы с живым содержанием, а рупоры мистической идеи трех царств. Они ведут схоластические споры, цитируют эллинских мудрецов, видят длинные сны, ведут скучнейшие дневники. Холодное резонерство, фальшивый пафос и пророческий тон доминирующе романах и заглушают немногие яркие страницы. Мистическая трактовка М. исторического процесса была оружием борьбы дворянско-буржуазного блока с растущим революционным движением.

До революции 1905 М. преклонялся перед самодержавием, считая царя помазанником божиим, отождествляя государство с церковью. В годы мощного подъема революционного движения М. переходит в лагерь буржуазной оппозиции, объявляет: "самодержавие - от антихриста". Выступая против самодержавия, М. одновременно скорбит о том, что "в русской революции дела, достойные титанов, совершаются под песни пигмеев, под такие гимназические вирши, как "Вставай, подымайся, рабочий народ"". Ему хочется слышать в революции церковное песнопение, ибо русская революция, по М., может стать путем к "третьему царству", но для этого она должна отбросить "мещанство", земные цели соц.-дем., т. е. по сути дела должна перестать быть революцией. Здесь контрреволюционный характер воззрений Мережковского выражен особенно отчетливо.

Эта активнейшая пропаганда мистики и религии, проводимая М., являлась отражением того исторического момента, "когда русской буржуазии в ее контрреволюционных целях понадобилось оживить религию, поднять спрос на религию, сочинить религию, привить народу или по-новому укрепить в народе религию" (Ленин).

Как литературный критик М. произвольно подгоняет творчество писателей под свою схему мистического развития человечества. Так, творчество Пушкина истолковывается как примиряющее христианство и язычество начало, из которого вышли Достоевский и Толстой - "два предвозвестителя русского и всемирного возрождения", один - стремящийся к одухотворению плоти, другой - "к воплощению духа". А так как в грядущем царстве "дух и плоть должны слиться воедино", то и Достоевский с Толстым должны слиться и дать нового, символического Пушкина. В творчестве Гоголя М. увидел вечную борьбу с "чортом", объявил, что "Чичиков - антихрист", а в персонажах "Ревизора" умудрился найти скрытый мистический смысл. Когда М. понадобилось обосновать свою теорию народа-богоносца, он в качестве предвозвестника этой теории выдвигает Лермонтова. Демократическая гражданская лирика Некрасова вызывает резкое осуждение М., зато особо подчеркиваются отдельные нотки религиозной настроенности поэта; у Гл. Успенского, которого "убийственное для всякой поэзии утилитарное направление коснулось в большей мере, чем Некрасова", М. находит одно удовлетворяющее его произведение - очерк "Парамон-Юродивый". Лучшим произведением Короленко он объявляет "Сон Макара", в котором "религиозное вдохновение окрыляет поэта", а в "Стихотворениях в прозе" и рассказе "Собака" открывает настоящего "немодного и нестареющего Тургенева, которого не подозревали наши критики-реалисты". Естественно, что поэзия Горького, в которой трудно найти мистику, "ничего не заслуживает кроме снисходительного забвения...", "...о Горьком как о художнике больше двух слов говорить не стоит". Но зато В. Розанов оказывается "величайшим из современных русских писателей".

В период реакции, когда "дух "смирения" и "покаяния", увлечение антиобщественными учениями, мода на мистицизм и т. п." (Ленин) сделались господствующими настроениями буржуазии и мелкой буржуазии, деятельность М. имела успех в "отчаявшихся и уставших" (Ленин) кругах буржуазной и мелкобуржуазной интеллигенции, оказала значительное влияние на творчество Белого, Вяч. Иванова, Брюсова.

К 1909-1910 М. проделывает еще большую эволюцию вправо, "ведет последовательную, очень внутреннюю, идейную борьбу" с большевизмом ("Дневники" З. Гиппиус) и окончательно переходит в лагерь столыпинской реакции. Ленин с определенностью обозначил место М. в классовой борьбе, говоря, что "Струве в "Русской мысли", наверное, докажет завтра при помощи Бердяева, Изгоева, Мережковского и К°, что "ленинцы" - греховные "раскольники", а ликвидаторы... святые исполнители воли бога" (т. XVII, стр. 494).

Пролетарскую революцию М. встретил с дикой фанатической злобой. Изливая потоки клеветы на Советскую Россию, М. для борьбы с этим "царством антихриста" призывает силы не только небесные, но и земные - в лице европейской интервенции.

Художественное творчество М. эмигрантского периода является ярким примером идейной деградации и культурного одичания белой эмиграции. Его романы "Рождение богов", "Мессия" лишены всяких признаков художественности, наполнены скучнейшими разговорами и туманными пророчествами. В религии древнего Египта он находит сочетание "элементов религиозного и полового", чем и спешит обновить свою философию.

В плане литературного наследства творчество М., реакционное от начала до конца, представляет безусловно отрицательную величину. Оно может служить разве только иллюстрацией позорного бытия нашей "отечественной" буржуазии и ее бесславного конца.

Библиография: I. Полное собр. сочин., 17 тт., изд. т-ва М. О. Вольф, СПб, 1911-1913; То же, 24 тт. (полнее), изд. т-ва Сытина, М., 1914-1915. Не вошли в "Собр. сочин.": 14 декабря, П., 1918; Рождение богов. Тутонкамон на Крите, Прага, 1925; Мессия, "Современ. записки", Париж, 1926, XXVII - XXXII (романы); Будет радость, П., 1916; Романтики, Петроград, 1917 (драмы); Две тайны русской поэзии. Некрасов и Тютчев, Петроград, 1915; Завет Белинского, Петроград, 1915 (критика).

II. Михайловский Н. К., Дневник читателя. Заметки о поэзии и поэтах, "Сочин.", т. VI, СПб, 1897; Его же, Русское отражение французского символизма, в кн. "Литературные воспоминания и современная смута", т. II, СПб, 1900; Eго же, Несколько слов о г. Мережковском и Л. Толстом. О г. Мережковском. О Достоевском и г. Мережковском. Г. Мережковский об отцах и детях. Запоздалые счеты с г. Мережковским, "Последние сочин.", т. II, СПб, 1905; Соловьев Е. А., Наша литература, "Журн. для всех", 1902, II ("Смерть богов", "Воскресшие боги"), 1902, X [Мережковский о Толстом (подпись: Mиpский)]; Шулятиков В., Критические этюды, "Курьер", 1903, № 273; Коробка Н. И., Мережковский о Толстом и Достоевском, в кн. "Очерки литературных настроений", СПб, 1903; Богданович А., Годы перелома, СПб, 1908, стр. 429-435; Неведомский М., О "навьих" чарах и "навьих" тропах, "Современный мир", 1908, II; Его же, В защиту художества, там же, 1908, III; Покровский M. H., Религия и революция, сб. "О веяниях времени", СПб, 1908 (По поводу сб. Мережковского "Не мир, но меч"); Чуковский К., От Чехова до наших дней, изд. 3-е, СПб, 1908; (изд. 1-е, СПб, 1908); Шулятиков В., Неаристократическая аристократия, Сб. "Литературный распад", СПб, 1909, кн. II, стр. 231-251; Базаров В. А., Богоискательство и богостроительство, Сб. "Вершины", СПб, 1909; Неведомский М., Модернистское похмелье, Сб. "Вершины", СПб, 1909; Базаров В. А., Христиане Третьего Завета и строители Башни Вавилонской, "На два фронта", СПб, 1910, и в сб. "Литературный распад", кн. II, СПб, 1909; Плеханов Г. В., О так называемых религиозных исканиях, в сб. "От обороны к нападению", М., 1910 (Собр. сочин., т. XVII); Шулятиков В., Этапы новейшей лирики, в сб. "Из истории новейшей русской литературы", М., 1910. Иванов-Разумник, Мертвое царство, в кн. "Творчество и критика", СПб, 1911; Кранихфельд В. П., Литературные отклики. Легенда о кольце Пушкина, "Современный мир", 1911, I; Брюсов В. Я., Далекие и близкие, М., 1912; Брандес Г., Собр сочин., изд. "Просвещение", т. XIX, СПб, 1913. О романе "Александр I": Войтоловский Л., "Киевская мысль", 1913, № 81; Мельгунов С., Защита Мережковским Александра I, "Голос минувшего", 1913, IV; Корнилов А., Исторический роман д. Мережковского, "Современник", 1913, II; Садовский Б., Оклеветанные тени (вошло в его сб. "Ледоход", II., 1916), "Северные записки", 1913, I; Мельгунов С., Роман Мережковского "Александр I", "Голос минувшего", 1914, XII; Троцкий Л. Д., Мережковский, в кн. "Литература и революция", изд. 2-е Гиз, М., 1924 (ср. Сочин., т. XX, Гиз, М., 1926); Долинин А., Д. Мережковский, "Русская литература XX в.", под ред. С. А. Венгерова, т, I, М., 1914; Воронский А. К., Вне жизни и вне времени (Русская зарубежная художественная литература), в кн. "Литературные записки", М., 1926; Горбов Д. А., Мертвая красота и живучее безобразие, "Красная новь", 1926, VII (о "Мессии"); Коган П. С., Очерки по истории новейшей русской литературы, т. IV, изд. 7-е, Гиз, М., 1929; Евгеньев-Максимов В. и Максимов Д., Из прошлого русской журналистики. Статьи и материалы, Л., 1930 (см. здесь ст. ст. Д. Максимова: "Журналы раннего символизма", "Новый путь").

III. Ларин О. Я., Хронология, указатель произведений и литературы о произведениях Мережковского, при т. XXIV Полного собр. сочин., СПб, 1915; Фомин А. Г., Библиография новейшей русской литературы, "Русская литература XX в.", под ред. С. А. Венгерова, т. II, вып. V, М., 1915; Mезьер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПб, 1902; Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4-е, Гиз, Л., 1924; Его же, Литература великого десятилетия (1917-1927), том I, Гиз, Москва, 1928; Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке русской марксистской критики, ред. Н. К. Пиксанова, издание 4-е, Гиз, Москва, 1928.

В. Жданов.

{Лит. энц.}

Мережковский, Дмитрий Сергеевич

Писатель, поэт, философ, переводчик. Род. в Петербурге, отец из укр. дворянского рода. В 1888 закончил ист.-филол. ф-т Петерб. ун-та. В 90-е гг. М. сближается с редакцией ж. "Северный В.", вокруг к-рого формировалась группа символистов; М. становится одним из теоретиков рус. символизма. Путешествуя вместе с женой З.Н.Гиппиус по Италии и Греции, собирал материалы для трилогии "Христос и Антихрист", над к-рой работал 12 лет (1893-1905). В 1900-1902 печатал в "Мире искусства" одну из крупнейших своих работ "Толстой и Достоевский" (отд. изд. - СПб., 1901-1902). М. - один из организаторов (1901) Религ.-филос. об-ва, ставившего целью объединить интеллигенцию и церковь; полит. направленность собр. этого об-ва оказалась неугодной правительству, и они были запрещены в 1903 (после революции 1905 возобновились). Подготовил трилогию "Царство зла", посвященную судьбам России. В 1906-1914 М. и Гиппиус живут в Париже, иногда приезжая в Россию. Октябрьскую революцию принял резко враждебно. В конце декабря 1919 через Минск и Гомель нелегально эмигрировал с женой в Варшаву. В октябре 1920 переехал в Висбаден, с ноября 1920 жил в Париже. Умер в Париже. Написал значительное число произведений - художеств., критических и полит. Во всех произведениях неизменно касался мировоззренч. проблем, выражал свои филос. взгляды. На его миропонимание большое влияние оказали Ф.М.Достоевский и Вл.Соловьев. М. развивал концепцию "нового искусства", осн. элементами к-рой считал "мистическое содержание" и "символы". Во всякой эволюции он усматривал 3 момента: нерасчлененное интегральное единство противоположных начал, их дифференциацию и "совершенную интеграцию". В мире, считал он, имеются две бесконечности, верхняя и нижняя, дух и плоть, к-рые мистически тождественны. Окончательное единение двух бесконечностей приведет к истинной реализации христ. свободы.

Творч. М., от ранних критических статей до романов, писавшихся уже в эмиграции, пронизано двумя переплетающимися мотивами - поисками новой религиозности и рассмотрением логики ист., культурного процесса. Уже в первом сб. статей "О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы" (1893) М. видит истоки кризисных процессов культуры в релит, индифферентности, апатии творч. интеллигенции. Спасение - в отречении от "мертвенного реализма и атеизма", в ориентации на религию и духовность. Истинная религиозность сохранилась лишь в народе и значит, считает М., возврат к религии означает и преодоление пропасти между интеллигенцией и народом. Нар. же религиозность не свободна от элементов двоеверия, в ней уживаются и христианство, и языческие верования. Этот факт во многом определил интерес М. к историософской концепции в трилогии "Христос и Антихрист" (1896-1906). Вся история представляется М. борьбой двух начал - Христа и Антихриста, двух систем нравств. ценностей. Антихрист., языческие по сути, силы воплощают для М. земное начало, красоту и правду плоти, радость и упоение жизнью. Христианство же, выдвинув более высокие нравств. идеалы, тем не менее, несовместимо, по мысли М., с радостями земного существования. Проповедь аскетизма, угрозы Страшного суда, учение о греховности человека способствуют представлению о земном бытии как опасном искушении, к-рому нельзя поддаться. М. пытается синтезировать язычество и христианство в "религии третьего Завета": "...Христианство - правда о небе, язычество - правда о земле, и в будущем соединении этих двух правд - полнота религиозной истины". В конечном счете, это идея преодоления противоположности между плотью и духом, об-вом и церковью, народом и интеллигенцией в "новом релит, сознании". Переход к такому сознанию возможен лишь в результате "революции духа". Полит. и соц. перевороты для М., являются лишь предвестниками грядущей религ. революции, в результате к-рой должна возникнуть христ. безгос. общественность. Филос. мышлению М. присуща антиномичность, поиски триадичности в развитии разл. явлений. Напр., логику ист.-филос. процесса М. представляет как смену фаз "догматического идеализма" (тезис), "догматического материализма" (антитезис), "мистического материализма" (синтез). В гносеологии М. - умеренный агностик, приверженец теории символизма (символ как условное выражение трансцендентного содержания). Автор ряда интересных работ по филос. литературы.

О.Д.Волкогонова

Соч.: Христос и Антихрист (Ч.1 - 1896. Ч.2 - 1902. Ч.3 - 1905 ); Л.Толстой и Достоевский. СПб. , 1905 ; Грядущий хам. Чехов и Горький. СПб. , 1906 ; Не мир , но меч. К будущей критике христианства. Статьи. СПб. , 1908 ; Больная Россия. СПб. , 1910 ; Полн. собр. соч. В 17 т. СПб. , 1911-1913 ; Зачем воскрес? (Религиозная личность и общественность ). Пг. , 1916 ; Тайна трех. Египет и Вавилон. [Прага ], 1925 ; Тайна Запада. Атлантида и Европа. Белград , [1930 ]; Иисус неизвестный. Белград , 1932. (перевод на англ. яз. - 1934 ); Полн. собр. соч. Т.1-24. М. , 1914-1915 ; Павел. Августин. Берлин , 1936 ; Св. Франциск Ассизский. Берлин , 1938 ; Жанна д"Арк и Третье Царство Духа. Берлин , 1938 ; Избранные статьи. Мюнхен , 1972 ; Собр. соч. в 4 т. М. , 1990 ; Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М. , 1995 ; Иисус Неизвестный. В 2 т. М. , 1996.

Мережко вский, Дмитрий Сергеевич

Род. 1866, ум. 1941. Писатель, религиозный философ. Автор романов, стихов, философских и публицистических работ. Произведения: "О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы" (1893), "Христос и Антихрист" (трилогия, 1895-1905: романы "Юлиан Отступник", "Леонардо да Винчи", "Петр и Алексей"), "Александр I" (роман), "Л. Толстой и Достоевский" (1901-02), "Грядущий хам" (1906), "Лица святых. От Иисуса к нам" (1936-38), "Данте" (1939) и др. В 1920 г. эмигрировал. Муж З. Гиппиус (см.), брат К. С. Мережковского (см.).