Расположена маленькая Россия. Деревня Фиолетово в Лорийской области полностью заселена молоканами.

Молокане - духовные христиане, как они сами себя называют, создали на территории республики свой оазис, где они сохранили свою идентичность, где им удается соблюдать свои традиции и ритуалы.

Телевизоров и компьютеров в деревне практически нет, современную технику они считают нечистью. Новости сельчане узнают либо друг от друга, либо от родственников, уехавших на заработки в города Армении или в Россию, либо от внуков, которые, несмотря на запреты взрослых, держат у себя мобильные телефоны.

"Я вот сижу, капусту чищу и тут внучка "чихк" и меня фотографирует. Я ей говорю, мол, себя фотографируй, детка, а не меня, тоже мне, нашла красавицу. Вот и ваш этот, не нашел кого другого? Пусть других фотографирует", — морщась, говорит Мария Тимофеевна, кивком показывая на фотографа .

Существует расхожее мнение о том, что молокане - люди скрытные, необщительные, "чужаков" не любят. Скорее всего, это - миф, так как все те молокане, которых мы повстречали, оказались очень дружелюбными.

"К нам часто приезжают русские туристы. Знаете, что они спрашивают в первую очередь? А армяне вас не обижают?" — смеясь, рассказывает подруга Марии Тимофеевны — Татьяна Ивановна.

Она отметила, что армяне и молокане живут бок о бок уже две сотни лет.

"Армяне - наши братья и сестры. Мы уже пятое поколение молокан, живущих в Армении. Какие между нашими народами могут быть проблемы?" — недоумевает женщина.

В любом городе или селе Армении можно встретить ребятишек в кепках и майках с надписью "Духов" и с профилем премьер-министра Никола Пашиняна. В Фиолетово детей в такой одежде мы не увидели. "Бархатная революция", кажется, обошла деревню стороной. Сельчане не принимали участия в революции и не ощутили никаких перемен.

"В соседней армянской деревне (Маргаовит- ред.) перекрывали дороги, выкрикивали какие-то лозунги. А нам-то что? Мы армянского не знаем, пошли бы туда и что? Нам-то зачем?" — сказал сосед двух наших собеседниц и поспешил в огород.

© Sputnik / Asatur Yesayants

Одна из женщин поинтересовалась, правда ли, что Пашинян отвечает на письма людей.

"Если да, то давай ему письмо напишем, Татьяна Ивановна. Пусть вернет все те деньги, которые Тер-Петросян (первый президент Армении Левон Тер-Петросян - ред.) снял с нашей пенсии и съел. Вдруг вернет?" — предлагает Мария Тимофеевна, обращаясь к подруге.

В свою очередь Наталья Максимовна, открывшая первый и единственный гостевой дом в Фиолетово, сомневается, что революция улучшит положение деревни. О ее гостевом доме еще напишет отдельный материал.

"Мы трудолюбивый народ, у нас даже маленькие дети работают в огородах, следят за домашними животными. Но продавать нам наше добро негде. Все соседние армянские деревни пустуют. Да и города тоже. Приходится ездить в столицу для торговли. Неужели какой-то руководитель может это изменить - вернуть людей в села, где работы для них нет? Вряд ли" — говорит женщина.

© Sputnik / Asatur Yesayants

Многие молокане с ностальгией вспоминают советские времена, когда они жили припеваючи, деревня процветала, а молодым не нужно было уезжать в поисках заработка. Им не верится, что смена власти в республике как-то изменит их жизнь в лучшую сторону.

Это продолжение.

В первой части я рассказал о том, как мы с Рубиком Мангасаряном решили сделать совместную статью о молоканах, и как у нас ничего не вышло. Сейчас же, видимо, пришло время рассказать, кто такие молокане и как они оказались на Кавказе, в том числе, в Армении.

(Лермонтовский сапожник. Фото Рубена Мангасаряна)

Немного истории

В процессе подготовки первой статьи о молоканах, я позвонил консулу России в Армении, чтобы поговорить о молоканах. Мы договорились о встрече, и когда я пришел, оказалось, что у него сидит Иван Яковлевич Семенов. Молоканин, бывший министр, а в то время - председатель Фонда помощи и содействия российским соотечественникам Республики Армения.

Эта наша встреча стала началом очень теплых взаимоотношений, которые продолжаются по сей день. Иван Яковлевич знает, кажется, всех армянских молокан. Ну, даже если он и кого-то не знает или забыл по давности лет, то уж все они его знают - это точно. Я проверял много раз.

Прошло немного времени после нашей первой встречи, и Иван Яковлевич принес мне рукопись своей будущей книги «История закавказских молокан и духоборов». Не помню, чтобы я принял большое участие в ее редактировании, но когда она вышла в свет, мне было очень лестно увидеть благодарность от автора «за полезные советы».

Но, полагаю, главным в нашем сотрудничестве было то, что в книгу вошло более десятка прекрасных фотографий Рубика.

Так вот, из рукописи и из рассказов Ивана Яковлевича я узнал очень многое об истории молокан. Это подкрепилось информацией из других источников, и сейчас я попробую описать ее, буквально, в двух словах.

Итак, в России примерно к XVI веку (некоторые исследователи думают, что раньше), недовольство официальной церковью и особенно церковной иерархией возросло настолько, что постепенно оформилось, как тогда говорили, в ересь, а сейчас сказали бы «в секту». Собственно, это было направление «духовного христианства», вскоре разделившееся на две части - духоборчество и молоканство.

Главная идея состояла в том, что для общения с Богом не нужна церковь, не нужны священники в качестве посредников между человеком и Богом. Духовные христиане не признают церковных таинств, не поклоняются иконам. Собственно, духоборы, в отличие от молокан, не признают и Библии. Все исследователи отмечают схожесть этого течения с протестантизмом, но возникшим на русской почве.

К XVII веку духовных христиан становится все больше. Они селятся в центральных губерниях России, занимаются крестьянским трудом, причем по всем источникам получается, что они были замечательными крестьянами, так как у них религиозные общины играли также роль хозяйственных организаций, а по тому времени это было очень передовым способом организации труда.

А XVIII молокан и духоборов становится столько, что это начинает беспокоить власти. И в самом начале века XIX их собирают отовсюду и выселяют в Таврическую губернию, на берега реки Молочная. Но проходит примерно тридцать пять лет, и их снова переселяют - на этот раз на Кавказ - в современные Азербайджан, Армению и Грузию. Были молоканские и духоборские деревни и в Карской области, но они опустели еще до Первой мировой войны.

Приехав на Кавказ в середине позапрошлого века, молокане селятся, в том числе, на севере современной Армении. Так, например, город Севан был молоканской Еленовкой, Раздан - Ахтой, Цахкадзор - Константиновкой, Ташир (Калинино) - Румянцевым, Дилижан сейчас находится на месте молоканских деревень Головино и Слободка (потом Папанино), знаменитый Севанский перевал когда-то назывался Семеновским, в честь молоканской деревни Семеновка, находившейся на самом верху головокружительной горной дороги и так далее.

Иван Яковлевич Семенов рассказывал мне, что еще в советское время в Армении было больше тридцати молоканских деревень. Сейчас осталась одна - Фиолетово, с населением чуть больше тысячи человек. Название свое деревня получила в честь одного из 26 бакинских комиссаров. Настоящее ее название было Никитино. Рядом находится Лермонтово (бывшая Воскресенка), отделенное от Фиолетова армянской Маргаовит (бывшая Амзачиман).

Но Лермонтово уже наполовину не молоканское. Там сейчас живут и армяне, и курды.

Деревни эти находятся в 15-20 километрах от Ванадзора (бывший Кировакан), третьего по величине города Армении. Это - всего в двух часах пути от Еревана.

Семенов говорил, что в стране сейчас осталось меньше пяти тысяч молокан, причем больше тысячи из них живут в Фиолетово. А в конце восьмидесятых годов прошлого века молокан в Армении было около пятидесяти тысяч.

Молокане живут в Армении уже 170 лет, не смешиваясь с местным населением и не теряя своего языка. Им удалось в новых условиях построить свою маленькую Россию и жить в ней обособленно, но не одиноко.

А условия не были благоприятными - молоканам пришлось селиться в высокогорных деревнях, часть которых находится на высоте свыше 2.000 метров над уровнем моря, в местах с тяжелым климатом, неблагоприятных для сельского хозяйства. Но молокане выдержали это испытание, и огромную роль в этом сыграла религия.

А почему, собственно, «молокане»?

Название «молокане» трактуется по-разному. Есть версия, по которой это название пошло оттого, что молокане не придерживались постов, принятых православной церковью, ели в постные дне скоромное, главным образом, молочные продукты. Кстати, молокане действительно не признают православных постов.

По другой версии источником названия может быть река Молочная в Мелитопольском уезде Таврической губернии, где молокане прожили в ссылке несколько десятков лет, до того, как их выселили на Кавказ.

Но самую точную (как мне кажется) версию дал цахкадзорский молоканин Александр Тикунов. В морозное зимнее воскресенье 2001 года мы, вместо того, чтобы кататься на горных лыжах, пили чай у него дома, и он, наизусть цитируя Библию, говорил, что название «молокане» надо толковать аллегорически.

В Первом Соборном Послании святого апостола Петра есть такая фраза: «…как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко». Тикунов говорил: «Слово Священного Писания, в зависимости от духовного уровня человека, производит различное действие. Когда человек в духовном понятии мал, то слово Божие ему как молоко. Духовное молоко. Отсюда и наше название - молокане».

Молокане считают, что каждый верующий должен удовлетворять свои духовные потребности, усовершенствовать свое поведение и свои чувства. Важное место в их веровании занимает теория о переселении души Иисуса Христа от Отца к Сыну. Молокане отвергают поклонение изображениям - иконам, кресту.

«Мы считаемся духовными христианами, - говорит Тикунов, - мы толкуем Библию аллегорически, иначе говоря, воспринимаем ее духовно».

Мои знания о молоканах и их философии довольно неожиданно дополнились рассказом
английского путешественника и члена Географического общества Х.Ф.Б. Линча. В конце XIX века он побывал в Армении и написал два толстых тома: «Русская Армения» и «Турецкая Армения». В томе «Русской Армении» он прекрасно описывает молокан, и духоборов. Вот маленькая выдержка из описания молокан:

«Бог обитает в живых объектах своей любви… Я говорил с одним стариком, пленившим меня своим симпатичным голосом и манерами, о религиозных верованиях молокан. Они почитают Моисея и пророков и Св. Евангелие, но исповедуют свою религию по-своему. Пение псалмов, по-видимому, служит главным внешним выражением их религиозных чувств. Детей не крестят, но приносят их в молельню, читают главу из Евангелия в присутствии ребенка и публично объявляют его имя. Подобной же церемонией освящается брачный союз».

Молокане живут замкнутой общиной. Члены ее стремятся к осуществлению на деле своих социальных идеалов: ненасилия, братства, равенства, хозяйственной кооперации, духовного совершенства. Духовным лидером общины является пресвитер. Он толкует Библию и является авторитетом в религиозных делах и общинных, светских делах. Но на деле многие нет-нет да и нарушат строгие запреты пресвитера.

Но, думаю, о религии и истории пока достаточно. Пора вернуться к тому, как был встречен наш с Рубиком первый опыт написания статьи о молоканах, и что из этого вышло.

Но это уже завтра.

Как же молокане (особая этнографическая группа русских) появились в Армении, и кем они являются вообще? Журналист Марк Григорян помог найти ответ на этот вопрос.

Старообрядцами или староверами их назвать нельзя, они относятся к духовному христианству, близкому к протестантизму, так как отвергли православный культ. С точки зрения православной церкви, молокане — это сектанты, говорит журналист Марк Григорян, долгие годы изучавший историю молокан в Армении.

Молокане появились в XVII веке, однако расцвета это течение получило в XVIII веке.

"Институт церкви, особенно в XVIII веке, был мощным и довлеющим над простыми людьми. Это течение стремилось освободиться именно от этого давления. Какие-то элементы протестантизма в этом есть", — сказал Григорян.

Молокане и духоборы (еще одно религиозное направление) сначала были в одном движении, однако в скором времени разделились. Популярность среди простых людей еще при Екатерине привела к решению властей переселить их. Именно так они оказались на берегу реки Молочное в Таврической губернии, а в первой половине XIX века были переселены уже на Кавказ, с одной стороны, для того чтобы отослать их подальше, с другой - увеличить христианское население в мятежном регионе.

"Сейчас их в Армении порядка 15 тысяч", — говорит Григорян.

По его словам, в целом молокане отвергают церковь как институт. То есть для них общение с Богом непосредственное, напрямую. Однако в то же время это религиозное течение, которое основывается на Библии.

"Особенно, Новый Завет исповедуется очень серьезно, богослужение основывается на этом", — отмечает Григорян.

1 / 2

Photo: Ruben Mangasaryan

Молокане компактно проживают в Армении в двух селах — Фиолетово (село полностью состоит из молокан) и Лермонтово (около 80% молокан). Журналист и телеведущий рассказал, что первое его посещение молоканского села Фиолетово в Армении прошло не слишком гладко. Не разрешалось фотографировать и записывать голоса на диктофон.

"Было ощущение, что мы идем по главной дороге, а с двух сторон стены, через которые мы не можем проникнуть", — вспоминает Григорян.

Он признается, что это лишь подогрело профессиональный интерес. Григорян и Мангасарян начали активно работать, встречаться в Ереване с различными молоканами, изучать их вероисповедание и обычаи. Во время второго визита также не все было просто, но удалось сделать несколько десятков фотографий.

"В следующий раз мы раздали фотографии, это помогло расколоть лед. В частности, был случай: на одной фотографии у Рубика был изображен старик с окладистой бородой. Оказалось, что в промежутке между тем, как была сделана фотография, и когда мы с ней вернулись, старик умер. Его сын сказал нам - "это единственная память о нашем отце", — рассказал Григорян.

Photo: Ruben Mangasaryan

Они подружились с несколькими молоканами, Григорян даже нашел их родственников в США, которые практически не говорят по-русски, помог им наладить виртуальную связь — через e-mail, который в Фиолетово в новинку.

Не менее диковинным считается и телевизор. Его отсутствие (по крайней мере, на видных местах) — тоже одна из бросающихся в глаза особенностей в домах молокан. Григорян объяснил это моральным предписанием молокан.

"В глазах многих телевизор - это инструмент, который несет в дом аморальность, примеры насилия, наготы и все это "плохо". Некоторые пресвитеры запрещают иметь дома телевизоры", — сказал Григорян.

Однако не все строго следуют этому предписанию. Свидетелем этому был и сам Григорян.

"В одну из наших поездок в Фиолетово, мы заметили, что на кухнях стоят большие шкафы-гардеробы. Такие вот платяные шкафы. Оказалось, что в этих шкафах держат телевизоры", — сказал Григорян.

Таким образом, они скрыты от "чужих глаз". Что касается остальной техники, то молокане ей владеют. Григорян даже знает доктора наук, который занимается космическими исследованиями.

Внимание гостей в молоканском доме может привлечь также количество детей, их часто бывает много. По словам Григоряна, верующие молокане считают, что их число зависит от того, "сколько Бог даст", сами себя они в этом не ограничивают. А браки происходят, в основном, между представителями общины или с теми, кто принял их вероисповедание.

Вопрос службы в армии и применения оружия не так остро стоит перед молоканами, как перед одной из ветвей духоборов. Григорян рассказал, что однажды духоборы в конце XIX века сожгли все оружие в округе села Гореловка (в Джавахке) в знак своего миролюбия. За это царские власти их жестоко покарали. В их поддержку выступил Лев Толстой, написав статью в New York Times о том, насколько героически они поступили.

Что касается современной жизни молокан в Армении, то у них очень развито понятие общинной жизни, они сумели интегрироваться в общество.

По словам журналиста, молокане заняли несколько экономических ниш в стране. Они являются уважаемыми в этих сферах. Молокане славятся не только квашеной капустой, но также качественным ремонтом и уборкой. Это своего рода бренд армянских молокан.

Фиолетово и Лермонтово - армянские сёла, в которых в XIX веке образовались общины молокан, объявленные сектантскими и запрещёнными в Российской империи. На конференции «Проблемы идентичности в контексте мирового опыта» автор «Заповедника» Диана Карлинер поговорила с антропологами Института этнологии и антропологии РАН Романом Старченко и Павлом Сериным, которые в этом году проводили исследование в сёлах молокан, сохранивших традиционный уклад.

- С чем связан ваш интерес к молоканам в Армении?

Павел: Изначально мы хотели изучить поведение русскоязычных жителей Армении, но выискивать информантов, рассеянных по всей стране, было бы невозможно в силу её специфики: Армения - мононациональная республика, 98% населения составляют армяне. Русских там всего чуть более 12 тысяч, и примерно половина из них - молокане, которые проживают компактно.

Роман: Для проведения экспедиции мы выбрали села Лермонтово и Фиолетово, в которых молокане, переселившиеся в XIX веке, сохранили свой традиционный уклад. В Лермонтово - 85% русского населения, в Фиолетово - только одна армянская семья, все остальные жители - молокане разных собраний. Более того, наш институт уже проводил исследования в этих селах 25 лет назад и выпустил ряд публикаций о русских сектантах Закавказья.

- Этично ли называть молокан сектантами?

Павел: Они сами себя так называют - старорусские секты, духовное христианство. Они не признают кресты и иконы, у них строгий запрет на употребление алкоголя и табака. По своей организации, по восприятию Библии они схожи с протестантами.

- Что бы вы сказали об их идентичности? Молокане считают себя русскими?

Роман: Чаще жители этих сел не разделяют понятия «русский» и «молоканин». Для многих из них «молоканин» значит «русский». Эти понятия существуют в такой спайке. При этом от русских, проживающих в России, они себя достаточно строго отделяют. Вместе с тем, это не мешает им считать эти села уголком России в Армении.

Многие молокане побывали в России и испытывают гордость за себя, что поддерживают традиции, проживая вдали от России. Одновременно с этим молокане четко осознают, что Армения является для них богом данной, священной землей, которая приняла их, когда на территории Российской империи они оказались не нужны. При этом восприятие России как родины у молокан сохраняется.

Павел: Представьте, что с первой половины XIX века там поколений семь сменилось - это всё люди, которые родились и выросли в Армении. Молокане там совершенно не пришлые. Они чётко осознают, что Армения - их страна.

Въезд в Фиолетово

Фото: Павел Серин

«Армянский язык молоканам не навязывают»

Как у них обстоит ситуация с армянским языком? Они разговаривают на нём?

Павел: Большинство молокан в этих сёлах армянского языка не знают, его и в советские годы не знали. Сейчас армянский язык преподаётся в школах, экзамены сдаются на армянском языке. В местной школе, в Фиолетово, всё образование на русском. До 2011 года там было двое русских преподавателей, сейчас все учителя в ней - армяне, никто из них не живёт в этих сёлах. В Армении есть русскоязычные классы, школы с углублённым изучением русского, но вот такая полностью русскоязычная школа есть только в молоканском селе. При этом руководство школы строго проводит границы: школа не российская, образование в ней не по российским стандартам, и находится она в подчинении Министерства образования Армении. Но сами учителя армянский язык молоканам не навязывают. Те, кто проживает не в этих селах, а в Ереване и в других крупных городах, армянским владеют. Некоторые осваивают армянский в школе или в армии. Многие из опрошенных, например, говорили, что при обращении в государственные органы им сразу предоставляют переводчика, и, в общем, большой нужды в изучении армянского языка молокане не испытывают.

- С чем связано такое языковое поведение? Почему так происходит?

Павел: Не стоит думать, что в этом проявляется великорусский шовинизм. В литературе указывается, что раньше молокане владели азербайджанским языком, который с XIX века и до образования республики Армения фактически был языком межнационального общения во всем регионе. Это объясняется и тем, что азербайджанский язык проще в усвоении, чем армянский. Также важно сказать, что русский язык не ущемляется в Армении, - наоборот, сейчас происходит подъём в его изучении. Общаясь с армянами на русском, молокане получают некоторые выгоды.

Язык - это ведь не только знание слов, это этикет, определённые правила поведения, которые нужно принимать. Когда молокане говорят на русском, они признают, что остаются в своем поле и играют по правилам межэтнического сотрудничества.

Как сказала сотрудница администрации в Фиолетово, так как молокан в Армении мало, братья-армяне «делают скидку» и переходят на русский сами. Молокане прекрасно знают армянские обычаи, армяне также знают молокан, при этом между ними сохраняются границы.

- Вы заметили в речи молокан слова, заимствованные из армянского? Или какую-нибудь особенность речи?

Павел: Мы не проводили диалектологического изучения, не могу сказать точно. Но у некоторых молокан в Фиолетово заметны несильные азербайджанские, а не армянские интонации. Я не слышал такого у армян, а у молокан слышал - они говорят с прононсом «азербейджанцы».

«Почему у молокан такая известная квашеная капуста?»

Как молокане повели себя в ситуации конфликта между азербайджанцами и армянами?

Роман: Молокане не стали занимать ни одну, ни другую позицию. Возможно, это связано с тем, что молокане Армении и Азербайджана находились в хозяйственных отношениях.

Павел: Более того, молокане Закавказья оказались между двух огней. Ставропольские молокане, которые когда-то переехали из Азербайджана, вспоминают, что в 1920-е годы, когда азербайджанцы выдавливали армян, те прятались в молоканских сёлах, а когда армяне стали сильнее, они начали то же самое делать с азербайджанцами. Во время нового конфликта были случаи, когда молокане выступали посредниками между азербайджанцами и армянами, чтобы одна из сторон могла спокойно выехать.

- У молокан нет запрета на службу в армии?

Павел: В XIX веке, когда ввели всеобщую воинскую повинность, молокане считали, что могут быть обозниками, то есть не убивать, а служить во вспомогательных частях. В советские годы, как вы понимаете, не служить было невозможно, и это был к тому же опыт для приобретения профессии, получения паспортов. У молокан с понятием службы в армии все довольно обычно. Раньше была негласная договоренность, что молокан на азербайджанско-армянскую границу не отправляются, тем более в Карабах. Сына одного из наших информантов заслали в Карабах, и тот поехал с этим разбираться. Довод был его понятный: «Что, если сына из армянской армии возьмут в Карабахе в плен? Он русский, вы понимаете, какой будет тогда международный конфликт? Вплоть до того что Россия поддерживает одну сторону и посылает в Карабах войска». Так парня удалось спасти.

Роман: Многие даже стремятся в армию, в ней происходит социализация молодых ребят, и там они выучивают армянский. Как правило, молокане зарекомендовывают себя как хорошие работники. Считается, что молоканин трудоспособный и работу сделает качественно.

- Как вы думаете, почему сформировалось такое мнение о молоканах?

Павел: На Кавказе считают, что люди верующие будут делать на совесть, не обманут, как договорились, так и будет. Почему у молокан такая известная квашеная капуста? Потому что они делают её качественно, без примесей, не обвешивают.

Молокане таким отношением к работе гордятся, но я бы не сказал, что как-то это выпячивают. А вот армяне часто говорили, что молокане, например, хорошие строители. «Молокане у меня дом построили» - звучит как знак качества. Парадокс: в России считается, что армяне хорошие строители, а там - наоборот.

- Кем работают молокане? Знаете ли вы молокан, которые занимают влиятельную позицию в Армении?

Роман: Молокане - это крестьяне, рабочие. Они не стремятся на высокие посты. Интеллигенция уехала в разные волны миграции. Многие семьи занимаются животноводством, живут на продаже молока. Конечно, некоторые жалуются, что молоко дешевле газировки, но тем не менее это сейчас выгоднее, чем продавать квашеную капусту.

Павел: Можно услышать от молокан фразу: «Мы эту капусту по всему Союзу развозили». И это правда, в советские годы их бизнес процветал. Те же молокане из Фиолетово могли накопить значительный капитал и жить значительно лучше по сравнению с армянами близлежащих сел. Но сейчас всё изменилось, потому что Союз развалился, экономические связи были оборваны, плюс ещё случился конфликт между Арменией и Азербайджаном. В общем, продавать овощную продукцию стало невыгодно, и многие перешли на скотоводство. К тому же капуста - товар сезонный, а молоко - это живые деньги каждый день.

Лермонтово

Фото: Роман Старченко

Роман: Мы сутки прожили на кочёвке с главой местной администрации. Алексей Ильич Новиков - это такой мужик советского типа из фильмов про честного и сильного председателя. Работу в администрации он совмещает с животноводством. Коровы у молокан пасутся на альпийских лугах. Весной, когда снег сходит, они гонят коров в горы, и некоторые члены семьи остаются жить там на полгода.

«Продавать землю армянам -"терять землю"»

- А как в общинах воспринимают переезд в большие города, например, из-за работы? Это трагедия?

Роман: Нет, это не трагедия, многие уже уехали. Они же переезжают не сами по себе, обычно стремятся туда, где есть общины. Молокане живут в Краснодарском крае, в Ставропольском крае, в Ростовской области. Часть из них уехала в Америку и Австралию. У молокан есть чёткое правило: один день в неделю нужно посвятить на посещение собрания (религиозная служба. - Примеч. ред. ), отдать день Богу. Один пресвитер нам говорил: «Если семья не поддерживает общину, то община не поддерживает его». Если человек не ходит на собрания, то собрание может не провожать его в последний путь или отказать ему в проведении церемонии бракосочетания. Эти правила нигде не прописаны, но молокане по большей части следуют им.

- Что происходит с теми домами в сёлах, в которых когда-то жили молокане и потом переехали?

Роман: В них никто не живет. Тем не менее эти дома не продаются армянам. Глава администрации Алексей Ильич Новиков говорил нам, что дома готовы продавать только русским.

- Почему?

Павел: Жители Фиолетово и Лермонтово связаны родством в разной степени. Так, чтобы семья уехала и в семье не осталось родственников, которые смогут за домом смотреть, - этого просто не бывает. Такая же практика есть в русских селах России, когда стариков увозят в город, а землю, огород отдают соседям в обмен на то, что они будут смотреть за домом. Так как многие в селах родственники, они не хотят «продавать дома «чужакам». Русским, они говорят, продали бы, но русские там не покупают, потому что сёла эти находятся не в солнечной части Армении, не в Араратской долине - там сложный климат, не курорт совершенно. К тому же люди живут сельским хозяйством, и продавать землю армянам - это называется «терять землю».

Фиолетово
- Они не конфликтуют друг с другом?

Павел: Нет, конфликтов нет. Сейчас такой проблемы не стоит, а раньше молокане могли жить совместно с субботниками, хотя это совсем другое направление. У субботников нет запрета на вино, они с трудом, но разрешают развод, в то время как молокане его полностью отрицают. И тем не менее были смешанные браки - жена переходила в собрание мужа. Сейчас молокане могут переходить из собрания в собрание относительно спокойно, это зависит от обстановки в семье и в самом собрании. Максимисты, правда, могут не дать согласие на брак дочери с мужчиной из другого собрания. Но это тоже не определено, бывает такая любовь - захотела и ушла. Конечно, если это дочь певчего или пресвитера, то есть уважаемого человека с определённой моралью, с социальным капиталом, для него это удар, контакты между семьями могут прерваться. Но всегда это решается лично. Важно подчеркнуть, что молокане - обычные живые люди. Никакие они не «отсталые» и не «законсервированные». Да, у них свои привычки, свои взгляды, определённый уклад, но они обычные люди, у которых многое зависит от взаимоотношений.
Для молокан фотография - это грех, да и никому не хочется быть как в зоопарке. Они там живут, там хозяйство, дети растут, а туристы бесцеремонно вторгаются в личное пространство. Конечно, их это обижает.

Павел: Есть формальные запреты, и они не всегда ограничиваются этими двумя сёлами. В молоканских домах редко можно встретить телевизор, потому что это дьявольское воплощение, при этом у всех есть мобильные телефоны с интернетом. А вот недавно на «Артдокфесте» показывали фильм «Молоканка» - очень красивый, хорошо снятый фильм, честный. Один из героев - глава Всероссийского союза молокан, пресвитер. Как я узнал о фильме? Из группы молокан «Вконтакте»! И в зал пришли его внучки. Опять же, у него не было телевизора, но у него был телефон, а его дети занимаются развитием сайта о молоканах, они хотят, чтобы люди о них узнали. И там они разрешили себя снимать, я думаю, потому что в Ставрополье большая община, они чувствовали себя спокойно.

В Армении у молокан есть ещё одна проблема, которая связана с положением республики. Молоко, капусту продавать некому - из Армении достаточно большая трудовая миграция, многие армяне уехали. Нам рассказывали про молокан, которые работают в аэропорту и видят очереди армян, стремящихся на вылет, - так вот у них есть такая шутка: «Армяне, что же мы вам такого сделали? Почему вы улетаете?! Останьтесь!» Сами они вросли в эти горы, у них очень многое с этими горами связано, они держатся за ту землю.

2010-год, события на манежке, история провела очередную паралель..Время до манежки и после. Всвете последних событий, антикавказско-азиатских настроений, мне как армянину из Узбекистана захотелось вспомнить одно очень давнее событие, которое позволило мне взглянуть на мир немного другими глазами…1986 год Осиновая Роща под Ленинградом, учебный полк МО СССР…Нас 180 человек из Средней Азии, доставили туда из прогретого Осенним Солнцем Ташкента, туда под низкое Балтийское Небо с постоянно моросящим косым дождём и слякотью…Приняли присягу,заступили на караульную службу…и покосила наших горячих парней простуда и единственным местом,где можно было хоть пару дней отлежатся-это Сан.Часть, но и она не резиновая..Как-то стою в очереди на приём и думаю-” всё равно не проканает, народу слишком много..”, как ко мне подходит сержант славянской, да не славянской, а типично Русской внешеости, и на чисто армянском языке спрашивает меня-“Друг, ты армянин?”, я опешил и отвечаю-“Да, а ты кто??..”-“Я русский из Карабаха, зовут меня Андрей, мы в Армении уже 200 лет живём, молокане слышал?”..я отвечаю ” Нет, не приходилось..” а он “Как так?” я говорю -” Я из Узбекистана браток..” он говорит-” А какя разница, ты всё равно армянин..!”..И помог мне Андрюха передохнуть от тягот, чему я был несказано рад…Но дело не в этом..Прошло 24 года, а помню тебя Андрей, русский парень из Карабаха, жалею что фамилию твою не спросил и адресок не взял..Но после этого знаю одно армяне и русские молокане это молочные братья, даже скажу капустные…Самую лучшую квашенную капусту в Армении делают молоканки, они сидят на всех армянских рынках и на чисто армянском языке общаются, торгуют..очень трудолюбивый народ за 200 лет развития на Кавказе эти люди в совершенстве постигли местные языки и своего родного Русского не потеряли, свою веру, свои обычаи…Вот хочу представить Вашему вниманию небольшую зарисовку Молокане

Секта молокан возникла во второй половине XVIII века в Тамбовской губернии. Прозвище «молокане» прилепилось к сектантам скорее всего потому, что в пост они употребляют молоко. Сами себя они называют «воистину духовными христианами». В XIX веке молокане, спасаясь от притеснений, стали переселяться на окраины империи, в частности в Закавказье. Там они живут и поныне, сохраняя обычаи и веру предков.

Статья: Молокане

Сайт: Вокруг Света
Секта молокан возникла во второй половине XVIII века в Тамбовской губернии. Прозвище «молокане» прилепилось к сектантам скорее всего потому, что в пост они употребляют молоко. Сами себя они называют «воистину духовными христианами». В XIX веке молокане, спасаясь от притеснений, стали переселяться на окраины империи, в частности в Закавказье. Там они живут и поныне, сохраняя обычаи и веру предков.
Молокан, точнее молоканок, мы встретили на ереванском рынке. Они продают здесь квашеную капусту. Слава о ней идет по всей республике, поэтому от покупателей нет отбоя. В молоканское село Фиолетово мы ехали с тревожным чувством. Наслышаны были о необщительности местных жителей, о том, что они не позволяют себя снимать. Для них фото- и видеокамеры, телевизор, газеты – все от лукавого. Отчасти так оно и оказалось, и все же те, кто нам о них рассказывал, явно сгущали краски. Первые русские поселения в Закавказье возникли в начале XIX века. В основном сюда перебирались сектанты самых разных толков. На сегодня основными их представителями являются духовные христиане, более известные как молокане. Православные прозвали их так из-за того, что они в постные дни употребляют молоко.

В 1842 г. молокане основали село Никитино. Раньше в Армении было около двух десятков русских поселений. Сегодня осталось два, одно из них – Фиолетово, бывшее Никитино. Вот, что о местных жителях писал английский путешественник, побывавший в Армении в XIX веке: “Конечности их как-то плохо связаны в суставах. Русские представляют собой разительный контраст с армянами, благодаря высокому росту и развинченной походке. Черты лица неправильны, глаза малы и выражение лиц недостаточно оживленное. Костюм придает мужчинам вид отставных солдат. Женщины носят платки и чистые платья”. Молокане действительно очень чистоплотны. Это видно по состоянию домов и улиц. Их в селе две – Центральная и Погребальная.

Первые избы молокане строили сообща. Скот, земля – все было общественным. Трудолюбие, трезвый образ жизни, добросовестность помогали молоканам, куда бы они ни попадали, быстро становиться на ноги – и в Америке, и в Мексике, и в Армении. Эти качества они сохранили по сей день. В дореволюционное время общину возглавляли 12 так называемых апостолов. Заметный след в истории Фиолетово оставил один из таких апостолов, Максим Гаврилович Рудометкин. Молокане почитают Рудометкина за святого. Внутри общины он основал течение прыгунов. Во время молитвы они особым образом подпрыгивали, приводя себя в состояние экстаза. Среди своих приверженцев Рудометкин стал вводить некий, им изобретенный, сионский язык – язык общения будущих христиан. Например, здравствуйте, по-сионски будет: “паргинал-ассуринал-юзгорис”. Закончил свои дни Максим Гаврилович в суздальском монастыре, куда он был пожизненно заточен властями. В наше время общиной руководит пресвитер. Он избирается общим собранием. У пресвитера нет никаких привилегий. В общине все равны. Члены ее называют друг друга братьями и сестрами. Смирение, любовь, единение – вот основа праведной жизни. Главные заветы молокан: не завидуй, не воруй, не обижай ближнего, помогай слабому, уважай старших. Курение и пьянство осуждаются. Те молокане, что не бреют бороду, живут по законам предков. Не ходят в кино, на танцы, не ругаются, не притрагиваются к табаку и спиртному, свободное время делят между Богом и семьей. Те, кто без бороды – ездят в Россию на заработки и ведут свободный образ жизни.

В селе есть собственный пророк, Иван Васильевич Задоркин. Ему 72 года. У пророка 9 детей и 25 внуков. Несмотря на тяжелую жизнь, никто не уехал, все живут в Армении. Иван Васильевич, как здесь говорят, “ходит в духе”. Время от времени его посещают видения, нисходит “Святой Дух”. Дух этот через Задоркина сообщил молоканам, что две горы, между которыми лежит село, укроют его от Апокалипсиса. Мистические способности отца передались дочери Галине Ивановне, по мужу Юртаевой. Она живет в Ереване. Есть у Василия Ивановича сын Тимофей, который в отличие от отца старого порядка не придерживается. Не носит бороды, выпивает, покуривает. Полгода он провел в тюрьме, попался на краже медных проводов. В Фиолетово никто Тимофея не осуждает. Ограничивать, принуждать человека нельзя. Тимофей – бульдозерист, часто уезжает на заработки в Тюмень. Для многих молокан работа в России – главный источник дохода. Земли мало на семью, а семьи у молокан большие, приходится около трех гектар – разве прокормишься.

Мы побывали в гостях у Алексея Николаевича Новикова. Жена Надежда Васильевна хлопотала у стола. Алексей Николаевич жалуется на жизнь. Собранный урожай – капусту, картофель, свеклу – трудно сбыть: иной раз приходится кормить овощами скотину. Чтобы окупить затраты на полив, нужно продать тонну картофеля, еще четыре тонны – чтобы расплатиться за удобрения. Одна надежда на детей, которые живут в Ставрополе. Старики их часто навещают, но переезжать в Россию не собираются. На столе простая крестьянская еда. Перед принятием пищи – обязательная молитва “Отче Наш”. Звучит молоканская молитва почти так же, как православная.

Духовные христиане отмечают едва ли не все православные праздники. Посты у молокан длятся неделю – любая еда исключается. Голодают все: взрослые, дети, даже скотину не кормят. Телевизор молоканам иметь не положено. Считается как идолопоклонство. Однако во многих семьях телеприемники имеются. Пока их прячут. Пресвитер никогда не войдет в дом и не станет молиться за того, кто держит у себя сатану, то есть телевизор. Остается загадкой, почему молокане пускали в свои дома нас. Наверное, брало верх желание пообщаться с новыми людьми. Дом Алексея Николаевича Новикова стоит на Погребальной улице. Она ведет на кладбище. Это последний путь всякого фиолетовца, умершего на родине. Пьяниц и матерщинников хоронят по ослиному обычаю, то есть без отпевания. Местные жители отпевают покойников сами и на могилы не ставят крестов. Молокане считают крест орудием врагов Иисуса. Вместо креста на могилах – железные таблички с именами усопших.

Жизнь молоканской деревни тяжела. И это несмотря на то, что молокане очень трудолюбивы. Картофель и капуста – основные продукты питания, и те родятся плохо. Старики здесь отказываются от пенсий, ибо незаработанное сегодняшним трудом брать нельзя. Надо сказать, что жизнь городских молокан не намного легче. Многие, особенно молодежь, стремятся уехать из села. Часть молокан перебралась в Россию. Галина Ивановна, дочь пророка Ивана Васильевича, после замужества оказалась в Ереване. У Галины пятеро детей, кот с кошкой Эдди и Лэди. Многодетность – благо для семьи, не важно в достатке она живет или нет. Разводов у молокан практически не бывает. Старшие дочери Аня и Вера в школу не ходят. Их дело – домашнее хозяйство. Мы пришли в дом Галины Ивановны к завтраку. Руки на стол никто не кладет. Стол для молоканина – предмет особый. Во время молитвы он превращается в алтарь, на котором раскладывают священные книги: Евангелие, молитвенники и так называемые обрядники. Эти книги предаются из поколения в поколение. Галина Ивановна не представляет, что дочери могут выйдут замуж за кого-нибудь, кроме молокан. Браки с армянами редки. Мальчики Иван и Миша ходят в русскую школу, занимаются спортом: Миша – штангой и баскетболом, Ваня выбрал карате. Хотя армянские и русские ребятишки живут мирно. Все дети Галины Ивановны свободно говорят по-армянски. После завтрака младшие отправляются в школу. Аня и Вера остаются дома. Делать им здесь особо нечего – приготовить обед да убрать единственную комнату много времени не займет. Вряд ли городские власти Еревана найдут возможность улучшить жилищные условия многодетной семьи. Самой же Гале-молоканке на квартиру не заработать. Она – няня в армянской семье. Родители ребенка хотят, чтобы он свободно говорил по-русски. Такой вот рыночный интернационализм. Многие молокане стремятся покинуть Армению еще и потому, что в республике с каждым годом все труднее получить образование на русском языке. Вырванные из своей среды, они быстро теряют самобытность, забывают обычаи отцов. Будет очень печально, если молокане растворятся в массе армянского или российского населения. Как бы то ни было, в 2005 г. духовные христиане собираются отметить 200-летие со дня подписания того самого царского манифеста, по которому они получили право свободно исповедовать свою веру.
Вот такие вот дела…….