ЗАСУЛИЧ, ВЕРА ИВАНОВНА (1849–1919) – деятельница общественного и революционного движения, народница, террористка, писательница. Партийные и литературные псевдонимы – Велика, Велика Дмитриевна, Вера Ивановна, Тётка.
Родилась 27 июля (8 августа) 1849 в д.Михайловка Гжатского у.Смоленской губ. в семье мелкопоместного дворянина, офицера, рано лишившись отца, воспитывалась у теток – в дер. Бяколово под Гжатском. В 1864 была отдана в московский частный пансион, где учили иностранным языкам и готовили гувернанток.
В 1867–1868 работала письмоводительницей у мирового судьи в Серпухове, оттуда вернулась в столицу, где, устроившись переплетчицей, занималась самообразованием. В том же 1868 познакомилась с С.Г.Нечаевым, но в созданную им организацию «Народная расправа» войти отказалась, согласившись лишь дать свой адрес для пересылки на него писем нелегалов. В 1869 была арестована за связь с нечаевцами и за письмо, полученное из-за границы и посланное ей для передачи другому человеку. Около года провела в Литовском замке и Петропавловской крепости, в ссылке в Новгородской губ., затем в Твери. В Твери была вновь арестована за распространение нелегальной литературы и выслана в Солигалич Костромской губ., оттуда – в 1873 – в Харьков, где она поступила на акушерские курсы.
С 1875 жила под надзором полиции в Харькове. Там, увлекшись учением М.А.Бакунина, вошла в кружок «Южные бунтари» (создан в Киеве, но имел филиалы по всей Украине, объединяя около 25 бывших участников «хождения в народ»; в эту группу входил и Л.Г.Дейч). Вместе с другими «бунтарями»-бакунистами пыталась с помощью фальшивых царских манифестов поднять крестьянское восстание под лозунгом уравнительного передела земли. Жила в дер. Цебулёвке. Когда замысел «бунтарей» осуществить не удалось, Засулич выехала, спасаясь от преследований полиции, в столицу, где было легче затеряться.
С 1877 работала в Петербурге в подпольной «Вольной русской типографии», тогда же вошла в общество «Земля и воля», которому эта типография принадлежала.
24 февраля 1878 совершила покушение на генерал-адъютанта, обер-полицмейстера градоначальника Петербурга. Ф.Ф.Трепова пытаясь отомстить ему за приказ высечь плетьми политического заключенного Боголюбова (А.С.Емельянова), не пожелавшего обнажить голову при его появлении. Засулич пришла на прием к Трепову и дважды выстрелила ему в грудь, тяжело ранив. Была немедленно арестована, но на суде своей скромностью, наивной искренностью и женской привлекательностью снискала симпатии присяжных заседателей. Они оправдали ее и освободили в зале суда, хотя по закону за подобные преступления полагалось от 15 до 20 лет тюремного заключения. В беспрецедентном оправдании Засулич немалую роль сыграло также блистательное адвокатское выступление ее защитника, известного русского адвоката А.Ф.Кони. «История с Засулич взбудоражила решительно всю Европу» (И.С.Тургенев): выстрел революционерки стал сигналом к аналогичным покушениям в Германии, Италии, Испании. Русская полиция затем издала приказ о ее поимке, и Засулич пришлось спешно выехать за рубеж.
В 1879 она тайно вернулась из эмиграции в Россию. После распада в июне-августе «Земли и воли» примкнула к группе тех, кто сочувствовал взглядам Г.В.Плеханова. Первой из женщин-революционерок испробовала метод индивидуального террора, но и первой же разочаровалась в его результативности. Участвовала в создании группы «Черный передел», члены которой (особенно поначалу) отрицали необходимость политической борьбы, не принимали террористической и заговорщической тактики «Народной воли», были сторонниками широкой агитации и пропаганды в массах.
В 1880 Засулич вновь была вынуждена эмигрировать из России, что спасло ее от очередного ареста. Она уехала в Париж, где действовал так называемый политический Красный Крест – созданный в 1882 П.Л.Лавровым зарубежный союз помощи политическим заключенным и ссыльным, ставивший целью сбор средств для них. Находясь в Европе, сблизилась с марксистами и в особенности с приехавшим в Женеву Плехановым. Там в 1883 приняла участие в создании первой марксистской организации русских эмигрантов – группы «Освобождение труда». Переводила труды К.Маркса и Ф.Энгельса на русский язык (в том числе такие, как Развитие социализма от утопии к науке Ф.Энгельса, Нищету философии К.Маркса), вела переписку с.Марксом, печаталась в демократических и марксистских журналах. Она принимала активное участие в деятельности Международного Товарищества рабочих (I Интернационала) – была представительницей российской социал-демократии на трех его конгрессах в 1896, 1900 и 1904. Решительно отказавшись от прежних своих взглядов, вела пропаганду идей марксизма, отрицала террор – «следствие чувств и понятий, унаследованных от самодержавия».
С 1894 жила в Лондоне, занималась литературным и научным трудом. Ее статьи тех лет касались широкого круга исторических, философских, социально-психологических проблем. Монографии Засулич о Ж.-Ж.Руссо и Вольтере были несколько лет спустя, хотя и с большими цензурными купюрами, изданы в России на русском языке, став первой попыткой марксистского толкования значения обоих мыслителей. В качестве литературного критика Засулич отрецензировала романы С.М.Кравчинского (Степняка), повести В.А.Слепцова Трудное время . Резко раскритиковала роман П.Д.Боборыкина По-другому, полагая, что в своих размышлениях об истории русского революционного движения он исказил суть спора между марксистами и народническими публицистами, Д.И.Писаревым и Н.А.Добролюбовым . Засулич утверждала, что «безнадежная русская идейность» либералов нуждается «в обновлении, которое несет марксизм», защищала «первородство подлинных русских революционеров», спасая, как она считала, их образы от «вульгаризации и фальсификации».
В 1897–1898 жила в Швейцарии. В 1899 нелегально приехала в Россию по болгарскому паспорту на имя Велики Дмитриевой. Использовала это имя для публикации своих статей, установила связь с местными социал-демократическими группами России. В Петербурге познакомилась с В.И.Лениным.
В 1900 вернулась за границу, став к этому времени профессиональной революционеркой. Была избрана в редакцию газет «Искра», «Заря», публиковала в них статьи, критикующие концепцию легального марксизма. Напечатала ряд литературно-критических эссе о Добролюбове, Г.И.Успенском, Н.К.Михайловском.
В 1903 на II съезде РСДРП проявила себя сочувствующей меньшевизму.
После Манифеста 17 октября 1905 вернулась в Россию, жила на хуторе Греково (Тульская губ.), на зиму уезжая в Петербург. В годы Первой мировой войны разделяла взгляды «оборонцев», утверждая, что «оказавшись бессильным остановить нападение, интернационализм уже не может, не должен был мешать обороне» страны.
Февральскую революцию 1917 она расценила как буржуазно-демократическую, с иронией констатировав: «Социал-демократия не желает допустить к власти либералов, полагая, что единственный революционный хороший класс – это пролетариат, а остальные – предатели». В марте 1917 вошла в группу правых меньшевиков-оборонцев «Единство», выступала вместе с ними за продолжение войны до победного конца (эти взгляды изложила в брошюре Верность союзникам . Пг., 1917). В апреле подписала воззвание к гражданам России, призывая поддерживать Временное правительство (ставшее как раз коалиционным).
В июле 1917, по мере усиления противостояния большевиков и иных политических сил, заняла твердую позицию поддержки действующей власти, была избрана в гласные Петроградской Временной городской думы, от имени «старых революционеров» призывала к объединению для защиты от «объединенных армий врага». Перед самой Октябрьской революцией была выдвинута кандидатом в члены Учредительного собрания.
Октябрьскую революцию 1917 Засулич считала контрреволюционным переворотом, прервавшим нормальное политическое развитие буржуазно-демократической революции, и расценивала созданную большевиками систему советской власти зеркальным отражением царского режима. Она утверждала, что новое властвующее большинство просто «подмяло вымирающее от голода и вырождающееся с заткнутым ртом большинство». Утверждая, что большевики «истребляют капиталы, уничтожают крупную промышленность», решалась иногда на публичные выступления (в клубе «Рабочее знамя» 1 апреля 1918). Ленин, критикуя ее выступления, тем не менее, признавал, что Засулич является «виднейшим революционером».
«Тяжело жить, не стоит жить», – жаловалась она соратнику по народническому кружку Л.Г.Дейчу, чувствуя неудовлетворенность прожитой жизнью, казнясь совершенными ею ошибками. Тяжело заболев, до последнего часа писала воспоминания (они были опубликованы уже посмертно).
Умерла 8 мая 1919 в Петрограде, была похоронена на Волковском кладбище («Литераторские мостки»).
Сочинения: Воспоминания . М., 1931; Статьи о русской литературе . М., 1960.
Лев Пушкарев, Наталья Пушкарева
(1849-1919) российский политический деятель, публицист, критик
Вера Ивановна Засулич родилась в деревне Михайловка Смоленской губернии в семье небогатого помещика - отставного капитана. После смерти отца она воспитывалась у родных в имении Бяколово. Как Вера вспоминала позже, в своей одинокой юности она мечтала о «деле», о подвигах, о борьбе. Любимыми авторами ее были М.Ю. Лермонтов и Н.А.Некрасов, а главной святыней - исповедь Наливайки, героя поэмы К. Рылеева.
Закончив немецкий пансион в Москве, в 1867 г. Вера Засулич сдала экзамен на звание учительницы. Но работы по специальности не было, и около года она прослужила в Серпухове писцом при мировом судье. С лета 1868 года она стала жить в Петербурге, где работала в женской переплетно-брошюровочной мастерской-артели и одновременно преподавала в воскресной школе для рабочих. Постепенно она начала принимать участие в революционных кружках.
В конце шестидесятых годов, Вера Засулич сближается с народниками. Поскольку она дала свой адрес для пересылки корреспонденции из-за границы С.Г. Нечаеву, лидеру организации «Народная расправа», в которую входила ее сестра, ее также привлекают к «нечаевскому делу». Засулич арестовывают и в течение двух лет содержат в Литовском замке и Петропавловской крепости в Петербурге. В марте 1871 г. в административном порядке она была выслана в с. Крестцы Новгородской губернии, затем в Тверь. Новая высылка в город Солигалич Костромской губернии последовала после ареста за распространение революционной литературы.
С декабря 1873 г. Вера Ивановна Засулич проживала в Харькове, где поступила на акушерские курсы. Постепенно она налаживает связи и вскоре вступает в киевский народнический кружок «южных бунтарей», а осенью 1875 г. переходит на нелегальное положение. Летом 1877 г., после разгрома кружка полицией, она вновь меняет местожительство и отправляется в Петербург, где работает в Вольной русской типографии общества «Земля и воля».
24 января 1878 года.Засулич по собственной инициативе совершила покушение на петербургского градоначальника Ф.Ф. Трепова в знак протеста против издевательства над политзаключенными. На суде она заявила, что «хотела обратить внимание общества на это происшествие и сделать не таким легким надругательство над человеческим достоинством». Процесс над Верой Засулич стал общероссийским событием. Благодаря блестящей защите 31 марта того же года она была оправдана судом присяжных под председательством известного адвоката А. Кони.
В российском обществе, многие согласились с ее позицией ответа насилием на насилие. По стране прокатился целый ряд акций индивидуального террора. Сама же Вера Засулич уже в 1901 г. выступила против подобной реакции на события, назвав ее «бурей в открытом пространстве».
Во время процесса она превратилась в национальную героиню. Как писал И. Тургенев, «история с Засулич взбудоражила решительно всю Европу». Поэт Я. Полонский посвятил ей стихотворение «Узница». Но все же друзья посоветовали революционерке эмигрировать в Швейцарию, чтобы избежать возможного нового ареста. Однако ей претила позиция стороннего наблюдателя. В 1879 г. она возвращается в Петербург, где сближается с Г. Плехановым. Оставаясь противницей «систематического» террора, после раскола «Земли и воли» в августе 1879 г. Вера Засулич вместе с Плехановым и своим близким другом Л. Дейчем вошла в группу «Черный передел».
Полиция буквально по пятам следовала за народовольцами, и в январе следующего года, Вера Засулич вместе с Плехановым, Дейчем и Я. Стефановичем вновь эмигрировала в Швейцарию. Вместе с П. Лавровым она руководила «политическим Красным Крестом», оказывавшим помощь политзаключенным и ссыльным.
В начале восьмидесятых годов, Вера Ивановна Засулич вступает в переписку с Карлом Марксом , что в дальнейшем повлияло на изменение ее позиции. В 1883 г. в Женеве она участвовала в создании первой русской марксистской группы «Освобождение труда».
Определяя свою позицию, Вера Засулич попросила Маркса высказать его точку зрения на судьбу крестьянской общины в России. В своем ответе тот утверждал, что «община является точкой опоры социального возрождения России». Вера Засулич перевела на русский язык работу Ф. Энгельса «Развитие социализма от утопии к науке» и написала к ней предисловие. Общение с Энгельсом продолжалось в течение двух лет, с 1883 по 1885 год; они не только были в переписке, но и неоднократно встречались. Убеждения Засулич постепенно менялись. Она оставалась верной народническим идеалам, но понимала, что за будущее марксизмом.
Она продолжала переводить сочинения К. Маркса («Нищету философии», «Процесс против Рейнского окружного комитета демократов»), Ф. Энгельса («Внешняя политика русского царизма», «Отставка буржуазии», «О социальном вопросе в России», «Анти-Дюринг»), труды К. Каутского, Э. Маркс-Эвелинг. Одновременно она начинает работу над собственным большим сочинением - «Очерком истории Международного общества рабочих». В статье «Революционеры из буржуазной среды» Вера Засулич критически оценила идеологию восьмидесятников и либералов. Молодежь увидела в ее работе «теоретическое объяснение упадка русской интеллигенции».
Продолжая заниматься общественно-политической работой, Вера Засулич заведует типографией группы «Освобождение труда», является секретарем Русского социал-демократического союза. Раздраженные ее деятельностью власти высылают ее в 1889 г. вместе с Плехановым из Швейцарии. Она переезжает во Францию, где поселяется в деревне Морне.
С девяностых годов Засулич становится видным публицистом, участвует в издании литературно-политического сборника «Социал-демократ». Ее статьи были посвящены критике индивидуального террора, описанию деятельности Степняка-Кравчинского как летописца революционной России. В это время она впервые высказывает мысль о том, что террор может стать причиной гражданской войны.
Вера Засулич представила собственное понимание деятельности Дмитрия Писарева , написала ряд литературно-критических очерков о Н. Чернышевском, В. Слепцове. Особое место в ее критическом наследии занимает анализ деятельности французских энциклопедистов. Книга «Вольтер, его жизнь и литературная деятельность» (1893) стала первым легальным изданием в России работы марксистского характера. Своеобразным продолжением стала книга «Жан Жак Руссо: опыт характеристики его общественный идей» (1899).
Получив право на жительство в Швейцарии, в марте 1897 г. Вера Ивановна Засулич поселилась в Цюрихе, вошла в «Союз русских социал-демократов за границей», занялась редактированием его изданий «Работник» и «Листок работника». Фактически она оказалась связанной с самыми разными организациями: представляла группу «Освобождение труда» на первом и втором съездах «Союза», выступала против «экономистов»; являлась членом революционной организации «Социал-демократ», возникшей после раскола «Союза русских социал-демократов за границей». В качестве автора она сотрудничала в петербургских марксистских журналах «Новоеслово» (1897), «Научное обозрение» (1894-1903). Ее взгляды можно определить как социал-демократические, она последовательно доказывала их, участвуя в деятельности 2-го Интернационала.
С декабря 1899 по март 1900 г. Вера Засулич нелегально находилась в России, где установила связи с местными социал-демократами, впервые встретилась с В. Лениным. С 1900 г. она становится членом редакции газеты «Искра», продолжая поддерживать отношения с Георгием Валентиновичем Плехановым . Уже в новом качестве сотрудника «Искры» Засулич пыталась договориться с теоретиком «легальных марксистов» П. Струве о совместной литературно-издательской деятельности.
Вновь выехав за границу, она поселилась в Мюнхене, после переговоров со Струве вошла в «Заграничную Лигу русских революционных социал-демократов». Засулич ратовала за расширение членства в социал-демократической партии, выступала против ограничения ее рамками подпольной работы. Она также активно полемизировала с Лениным по вопросам строительства партии, считала, что партия для Ленина - это его «план», его воля, руководящая осуществлением плана. По ее мнению, политическая партия не должна становиться террористической организацией.
После Второго съезда РСДРП, Вера Засулич становится одним из лидеров меньшевизма. В это время она уже не принимает террор и насилие как средство достижения власти.
В ноябре 1905 г. после амнистии политических заключенных, Вера Засулич получила возможность вернуться в Россию, где гут же начала сотрудничать в легальных газетах «Начало», «Русская жизнь», «Народная дума», выходивших до 1907 года. После поражения революции 1905-1907 гт. она вновь переходит на нелегальное положение, уезжает на хутор Греково, находившийся в Тульской губернии, и практически отходит от активной политической деятельности. Засулич не могла изменить своим убеждениям о неприемлемости насилия, но видела, что ее идеи оказались оторванными от реальности.
В десятые годы она впервые выступила в качестве переводчика художественной литературы, переводя сочинения Вольтера , Оноре де Бальзака , Герберта Уэллса . Переводы позволили ей стать членом Всероссийского общества писателей и Всероссийского литературного общества.
В годы Первой мировой войны, Вера Ивановна Засулич занимала откровенно националистическую позицию, выступив со статьей «О войне» (1916), в которой говорила о необходимости продолжения войны до победного конца. Пытаясь реконструировать деятельность группы «Освобождение труда», она работала в организации «Единство» и в ее печатном органе газете «Освобождение труда». Она по-прежнему верила в то, что власть можно завоевать только политическим путем.
После Октябрьской революции, Вера Засулич выступала с осуждением политики большевиков, обвиняла их в узурпации власти, репрессиях. Она полагала, что именно деятельность ее товарищей подготовила почву для воцарения «красных вождей», растоптавших в один день все светлые демократические идеалы ее поколения. Л. Дейч признавался, что Засулич говорила ему, что ей даже не хочется жить. Ведь в свое время, она даже жертвовала своим здоровьем, чтобы успеть сделать все необходимое для дела революции.
По совету друзей, Вера Ивановна Засулич начала писать воспоминания, частично они были опубликованы в журнале «Былое», но полностью вышли в 1931 году.
Вера Засулич родилась в деревне Михайловка Гжатского уезда Смоленской губернии в обедневшей дворянской семье. Три года (1852) спустя умер её отец, отставной офицер; мать была вынуждена отправить Веру как одну из трёх сестёр к материально более обеспеченным родственникам (Макулич) в деревню Бяколово близ Гжатска. В 1864 году была отдана в московский частный пансион. По окончания пансиона получила диплом домашней учительницы (1867). Около года служила письмоводительницей у мирового судьи в Серпухове (1867-1868). С начала 1868 года в Санкт-Петербурге устроилась переплётчицей и занималась самообразованием.
Приняла участие в революционных кружках. В мае 1869 года была арестована и в 1869-1871 годах находилась в заключении в связи с нечаевским делом, затем - в ссылке в Новгородской губернии, затем в Твери. Вновь была арестована за распространение запрещённой литературы и выслана в Солигалич Костромской губернии.
С конца 1873 года в Харькове училась на акушерских курсах. Стала членом народнической киевского кружка «южных бунтарей». Осенью 1875 года перешла на нелегальное положение. После разгрома группы «южных бунтарей» переехала в Петербург (1877).
24 января (по другим сведениям 28 января) 1878 года стреляла в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, по приказу которого был высечен заключённый революционер Боголюбов (Емельянов А.), и ранила его. Оправдательный приговор, вынесенный ей 31 марта 1878 года судом присяжных (председатель суда А. Ф. Кони, защитник П. А. Александров), вызвал единодушное одобрение общественности. По настоянию друзей и не желая подвергнуться новому аресту, приказ о котором был отдан после оправдательного приговора, Засулич эмигрировала в Швейцарию.
В 1879 году возвратилась в Россию, вместе с Л. Г. Дейчем и Г. В. Плехановым примкнула к «Чёрному переделу». В 1880 году вновь эмигрировала, была заграничным представителем «Красного креста» «Народной воли». В 1883 году, перейдя на позиции марксизма, вошла в состав группы «Освобождение труда», переводила произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, вела с ними переписку. В конце 1899 года нелегально приезжала в Россию для установления связи с социал-демократическими группами. В 1900 году вошла в состав редакций «Искры» и «Зари». Участвовала в конгрессах Второго Интернационала.
На Втором съезде РСДРП (1903) примыкала к искровцам меньшинства; после съезда стала одним из лидеров меньшевизма. В 1905 году вернулась в Россию. После революции 1905 года в 1907-1910 годах была одним из «ликвидаторов», т. е. сторонников ликвидации подпольных нелегальных партийных структур и создания легальной политической организации. Во время Первой мировой войны 1914-1918 годов занимала оборонческую позицию («социал-шовинист»), т. е., в отличие от ратовавших за поражение России большевиков, выступала за защиту отечества. В 1917 член меньшевистской группы «Единство». В. И. Ленин, резко критикуя меньшевистскую позицию Засулич, высоко оценивал её прежние революционные заслуги. Октябрьскую революцию 1917 года встретила враждебно, справедливо обвиняя большевиков в узурпации власти и репрессиях.
Литературная деятельность
Первое публицистическое произведение - речь к 50-летию польскоговосстания 1831 года, опубликованное в переводе на польский язык в сборнике Biblioteka „Równosci“ (Женева, 1881). Засулич принадлежат очерк истории Международного товарищества рабочих, книги о Ж. Ж. Руссо (1899, второе издание 1923) и Вольтере (первая русская биография Вольтера «Вольтер. Его жизнь и литературная деятельность», 1893, второе издание 1909), а также литературно-критические статьи о Д. И. Писареве (1900), Н. Г. Чернышевском, С. М. Кравчинском (Степняке), о повести В. А. Слепцова «Трудное время» (1897), романе П. Д. Боборыкина «По-другому», и других литераторах и произведениях. Войдя в редакцию газеты «Искра», опубликовала в ней статью о Н. А. Добролюбове, некрологи о Глебе Успенском и Михайловском. После революции 1905 года в поисках заработка бралась за переводы прозы Г. Уэллса, романа Вольтера «Белый бык». Состояла в Всероссийском обществе писателей и в Всероссийском литературном обществе. В литературно-критических работах Засулич продолжала традиции революционно-демократической литературной критики и публицистики. В последние годы писала мемуары, опубликованные посмертно.
Вера Ивановна Засулич
Министр юстиции Российской империи граф Константин Пален обвинил председательствующего в суде по делу Засулич Анатолия Кони в нарушении законодательства и настойчиво убеждал его уйти в отставку. Прославленный юрист не пошел на уступки, за что был переведен в гражданский департамент судебной палаты. Но и граф Пален не избежал неудовольствия императора и был уволен со своего поста "за небрежное ведение дела Засулич".
Превращение бунтарки в террористку
Вера Засулич родилась в 1849 году в Смоленской губернии в обедневшей дворянской семье. В 1864 году она была принята в Родионовский институт благородных девиц в Казани. Спустя три года с отличием выдержала экзамен на звание домашней учительницы и переехала в Петербург. С работой по специальности не сложилось, и она отправилась в подмосковный Серпухов, где устроилась письмоводителем у мирового судьи. Проработав год в этой должности, Вера вернулась в столицу. Здесь она получила место переплетчицы, а в свободное время занималась самообразованием. В Петербурге Вера впервые познакомилась с революционными идеями, начав посещать кружки радикального политического толка.
В 1968 году судьба свела Засулич с Сергеем Нечаевым, который пусть не сразу, но вовлек молодую революционерку в деятельность своей организации "Народная расправа". 30 апреля 1869 года Вера Засулич попала в руки правосудия. Поводом для ее ареста стало письмо из-за границы, полученное для передачи другому лицу. Так Засулич стала одним из фигурантов знаменитого "Нечаевского дела", всколыхнувшего тогда все российское общество.
Почти год Засулич провела в "Литовском замке" и Петропавловской крепости. В марте 1871 года ее сослали в Крестцы Новгородской губернии, а затем в Тверь, где она вновь была арестована за распространение нелегальной литературы. На этот раз ее выслали в небольшой город Солигалич Костромской губернии, а в 1875 году Засулич оказалась в Харькове.
Несмотря на постоянный надзор со стороны полиции, Засулич вошла в революционный кружок приверженцев идей М. Бакунина "Южные бунтари". Объединив усилия "бунтарей-бакунистов", она попыталась поднять крестьянское восстание в деревне Цебулевка. Восстание потерпело неудачу, Засулич бежала в Петербург, где было проще спрятаться от преследования полицией.
В столице Вера оказалась на подпольном положении, вошла в общество "Земля и воля" и начала работать в нелегальной "Вольной русской типографии". Далее произошло событие, которое, по мнению историков, запустило кровавую машину политического террора в России и послужило поводом для одного из самых громких процессов царской России 70-х годов XIX века.
Что сподвигнуло Засулич совершить покушение на градоначальника
Летом 1877 года газета "Голос" опубликовала сообщение о наказании розгами народника Боголюбова, который был осужден к каторжным работам за участие в демонстрации молодежи 6 декабря 1876 года на площади Казанского собора в Петербурге. Порка была проведена по приказу градоначальника Петербурга Трепова, при появлении которого Боголюбов отказался снять шапку. Телесные наказания на тот момент были запрещены законом, позорная экзекуция вызвала бунт среди заключенных и получила широкую огласку в прессе.
Трепов понимал, что инцидент с Боголюбовым, вызвавший волну народного гнева, может иметь серьезные последствия, и в тот же день дважды письменно обратился к известному юристу и общественному деятелю Анатолию Федоровичу Кони с просьбой о встрече. Понимая, что градоначальник поступил незаконно, приказав высечь Боголюбова, Кони откровенно высказал ему свое возмущение его действиями в отношении не только Боголюбова, но и всех других заключенных.
Не осталась в стороне и Вера Засулич. Впечатленная издевательством над заключенным, она решилась на отчаянный шаг. 24 января 1878 года Засулич совершила покушение на градоначальника. Она пришла к Трепову на прием, выхватила из-под плаща револьвер и три раза выстрелила ему в грудь. В результате покушения Трепов получил тяжелые ранения, а Засулич опять оказалась в роли арестантки.
Следствие достаточно быстро установило личность террористки. Имя Засулич значилось в картотеке департамента полиции и проходило еще по "Нечаевскому делу". Не составило особого труда разыскать мать подозреваемой, которая опознала в ней свою дочь Веру Ивановну Засулич.
В конце января 1878 года весь столичный бомонд обсуждал покушение на губернатора Трепова. В высшем обществе гуляли самые невероятные слухи. Сплетники утверждали, что Засулич - любовница Боголюбова, а покушение на Трепова было ее местью градоначальнику (в действительности Засулич не была знакома с Боголюбовым).
Любопытное совпадение: в день покушения на Трепова в должность председателя Петербургского окружного суда вступил А.Ф. Кони. Возможно, именно это решило дальнейшую судьбу Веры Засулич.
Следствие и подготовка к процессу
В градоначальника Вера Засулич стреляла в присутствии нескольких полицейских чиновников и сама не отрицала своей вины. Но очень многое зависило от юридической квалификации ее действий. По словам А.Ф. Кони, "всякий намек на политический характер из дела устранялся с настойчивостью, просто странною со стороны министерства, которое еще недавно раздувало политические дела по ничтожнейшим поводам". Из следствия было тщательно вытравлено все имевшее какой-либо политический оттенок. Прокурор Санкт-Петербургской судебной палаты Александр Алексеевич Лопухин утверждал, что министр юстиции уверен в суде присяжных и смело передает ему дело, хотя мог бы изъять его путем особого высочайшего повеления. Следствие по делу Засулич окончили уже к концу февраля 1978 года.
"Мнения, - писал Анатолий Федорович, - горячо дебатируемые, разделялись: одни рукоплескали, другие сочувствовали, но никто не видел в Засулич "мерзавку", и, рассуждая разно о ее преступлении, никто не швырял грязью в преступницу и не обдавал ее злобной пеной всевозможных измышлений об ее отношениях к Боголюбову".
А.Ф. Кони через Лопухина получил от министра юстиции распоряжение назначить дело к рассмотрению на 31 марта с участием присяжных заседателей. Уголовное дело поступило в суд, был определен состав суда, началась подготовка к слушанию.
С первыми трудностями пришлось столкнуться при назначении обвинителя, подбором которого занимался прокурор палаты Лопухин. В.И. Жуковский, бывший костромской губернский прокурор, которого А.Ф. Кони оценил очень высоко, отказался, ссылаясь на то, что преступление Засулич имеет политический оттенок. Талантливый юрист и поэт С.А. Андреевский также ответил отказом на предложение выступить обвинителем. В итоге обвинителем согласился стать товарищ прокурора Петербургского окружного суда К.И. Кессель.
Защитниками Веры Засулич стремились стать сразу несколько адвокатов, но вначале она собиралась защищать себя сама. Однако при получении обвинительного акта подсудимая сделала официальное заявление, что избирает своим представителем присяжного поверенного и бывшего прокурора судебной палаты Петра Акимовича Александрова. Александров говорил своим коллегам: "Передайте мне защиту Веры Засулич, я сделаю все возможное и невозможное для ее оправдания, я почти уверен в успехе".
После открытия судебного заседания Александров решил использовать свое право на отвод присяжных.
Перед слушанием дела министр юстиции граф Константин Пален еще раз побеседовал с А.Ф. Кони. Министр начал понимать, что поступил легкомысленно, передав дело Засулич на рассмотрение суда присяжных. Он пытался убедить А.Ф. Кони, что преступление - дело личной мести и присяжные обвинят Засулич: "Теперь все зависит от вас, от вашего умения и красноречия". "Граф, - отвечал Кони, - умение председателя состоит в беспристрастном соблюдении закона, а красноречивым он быть не должен, ибо существенные признаки резюме - беспристрастие и спокойствие. Мои обязанности так ясно определены в уставах, что теперь уже можно сказать, что я буду делать в заседании. Нет, граф! Я вас прошу не ждать от меня ничего, кроме точного исполнения моих обязанностей…"
Судебное разбирательство
31 марта 1878 года в 11 часов утра открылось заседание Петербургского окружного суда по делу В.И. Засулич под председательством А.Ф. Кони при участии судей В.А. Сербиновича и О.Г. Дена. Деяние Засулич было квалифицировано по статьям 9 и 1454 Уложения о наказаниях, что предусматривало лишение всех прав состояния и ссылку в каторжные работы на срок от 15 до 20 лет. Заседание было открытым, зал до отказа заполнился публикой.
В состав присяжных заседателей вошли девять чиновников, один дворянин, один купец, один свободный художник. Старшиной присяжных выбрали надворного советника А.И. Лохова.
Секретарь суда доложил, что 26 марта от Трепова поступило заявление, что он по состоянию здоровья не может явиться в суд. Было оглашено медицинское свидетельство, подписанное профессором Н.В. Склифосовским и другими врачами.
Началось судебное следствие. Засулич вела себя скромно, говорила с наивной искренностью. На вопрос признает ли она себя виновной, ответила: "Я признаю, что стреляла в генерала Трепова, причем, могла ли последовать от этого рана или смерть, для меня было безразлично".
После допроса свидетелей свое заключение сделали эксперты-медики. Затем начались прения сторон.
Первым выступил К.И. Кессель. Он обвинил подсудимую в заранее обдуманном намерении лишить жизни градоначальника Трепова. В подтверждение своих слов Кессель добавил, что подсудимая искала и нашла именно такой револьвер, из которого можно было убить человека. Вторую часть обвинительной речи Кессель посвятил поступку градоначальника Трепова 13 июля, подчеркнув, что суд не должен ни порицать, ни оправдывать действия градоначальника.
По общему признанию, на фоне бесцветной речи обвинителя речь защитника Александрова явилась крупным событием общественной жизни. Защитник подробно проследил связь между поркой Боголюбова 13 июля и выстрелами в Терепова 24 января. Сведения, полученные Засулич о сечении Боголюбова, говорил он, были подробны, обстоятельны, достоверны. Встал роковой вопрос: кто вступится за поруганную честь беспомощного каторжанина? Кто смоет тот позор, который навсегда будет напоминать о себе несчастному? Засулич терзал и другой вопрос: где же гарантия против повторения подобного случая?
Обращаясь к присяжным заседателям, Александров сказал: "В первый раз является здесь женщина, для которой в преступлении не было личных интересов, личной мести, - женщина, которая со своим преступлением связала борьбу за идею во имя того, кто был ей только собратом по несчастью всей ее жизни. Если этот мотив проступка окажется менее тяжелым на весах божественной правды, если для блага общего, для торжества закона, для общественной безопасности нужно признать кару законною, тогда да свершится ваше карающее правосудие! Не задумывайтесь! Немного страданий может прибавить ваш приговор для этой надломленной, разбитой жизни. Без упрека, без горькой жалобы, без обиды примет она от вас решение ваше и утешится тем, что, может быть, ее страдания, ее жертва предотвратят возможность повторения случая, вызвавшего ее поступок. Как бы мрачно ни смотреть на этот поступок, в самых мотивах его нельзя не видеть честного и благородного порыва". "Да, - сказал Александров, завершая свою речь, - она может выйти отсюда осужденной, но она не выйдет опозоренною, и остается только пожелать, чтобы не повторились причины, производящие подобные преступления".
Засулич отказалась от последнего слова. Прения были объявлены оконченными. С согласия сторон А.Ф. Кони поставил перед присяжными три вопроса: "Первый вопрос поставлен так: виновна ли Засулич в том, что, решившись отомстить градоначальнику Трепову за наказание Боголюбова и приобретя с этой целью револьвер, нанесла 24 января с обдуманным заранее намерением генерал-адъютанту Трепову рану в полости таза пулею большого калибра; второй вопрос о том, что если Засулич совершила это деяние, то имела ли она заранее обдуманное намерение лишить жизни градоначальника Трепова; и третий вопрос о том, что если Засулич имела целью лишить жизни градоначальника Трепова, то сделала ли она все, что от нее зависело, для достижения этой цели, причем смерть не последовала от обстоятельств, от Засулич не зависевших".
А. Ф. Кони напутствовал присяжных и, по сути, подсказал им оправдательный вердикт. Он отчетливо представлял себе все те невзгоды, которые могли быть связаны с оправданием Засулич, но остался верен своим принципам и выразил их в вопросах, на которые должны были дать ответы присяжные.
Свое резюме Кони завершил так: "Указания, которые я вам делал теперь, есть не что иное, как советы, могущие облегчить вам разбор дела. Они для вас нисколько не обязательны. Вы можете их забыть, вы можете их принять во внимание. Вы произнесете решительное и окончательное слово по этому делу. Вы произнесете это слово по убеждению вашему, основанному на всем, что вы видели и слышали, и ничем не стесняемому, кроме голоса вашей совести. Если вы признаете подсудимую виновною по первому или по всем трем вопросам, то вы можете признать ее заслуживающею снисхождения по обстоятельствам дела. Эти обстоятельства вы можете понимать в широком смысле. Эти обстоятельства всегда имеют значение, так как вы судите не отвлеченный предмет, а живого человека, настоящее которого всегда прямо или косвенно слагается под влиянием его прошлого. Обсуждая основания для снисхождения, вы припомните раскрытую перед вами жизнь Засулич".
Оглашая опросный лист, старшина успел только сказать "Не виновата", что вызвало бурные аплодисменты в зале. Кони объявил Засулич, что она оправдана, и что приказ об ее освобождении будет подписан немедленно. Вера свободно покинула дом предварительного заключения и попала прямо в объятия восхищенной толпы. За рубежом также с большим интересом отнеслись к известию об оправдании Засулич. Подробно осветили процесс газеты Франции, Германии, Англии и США. Пресса отмечала особую роль адвоката П.А. Александрова и председательствующего А.Ф. Кони. Однако российское правительство подобных восторгов не разделяло.
Министр юстиции Пален обвинил Кони в нарушении законодательства и настойчиво убеждал его уйти в отставку. Прославленный юрист остался верен себе и не пошел на уступки, за что был переведен в гражданский департамент судебной палаты. В 1900 под давлением он оставил судебную деятельность. Граф Пален вскоре был уволен со своего поста "за небрежное ведение дела Засулич".
Жизнь после процесса
На следующий день после освобождения Засулич приговор был опротестован, полиция издала циркуляр о поимке Веры Засулич. Она была вынуждена спешно скрыться на конспиративной квартире и вскоре, чтобы избежать повторного ареста, была переправлена к своим друзьям в Швецию.
В 1879 она тайно вернулась в Россию и примкнула к группе активистов, сочувствовавших взглядам Г.В. Плеханова. В 1880 году Засулич вновь была вынуждена покинуть Россию, что спасло ее от очередного ареста. Она уехала в Париж, где действовал так называемый политический Красный Крест - созданный в 1882 П.Л. Лавровым зарубежный союз помощи политическим заключенным и ссыльным, ставивший целью сбор средств для них. Находясь в Европе, сблизилась с марксистами и в особенности с приехавшим в Женеву Плехановым. Там в 1883 году приняла участие в создании первой марксистской организации русских эмигрантов - группы "Освобождение труда". Засулич переводила труды К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык. Кроме того, Засулич сама много писала. В свое время были известны такие ее работы, как "Руссо", "Вольтер", "Очерк истории международного общества рабочих", "Элементы идеализма в социализме". Значительная их часть издана в двух томах.
Засулич став первой российской женщиной, свершившей терроритический акт, впоследствии отказалась от прежних взглядов, пропагандировала идеи марксизма, отрицала террор.
Чем знаменита
Вера Ивановна Засулич (1849 - 1919) родилась в деревне Михайловка Гжатского уезда Смоленской губернии в семье мелкопоместного дворянина. Когда девочке было три года, ее отец умер, и она воспитывалась у теток деревне Бяколово близ Гжатска. В 1867 окончила в московский частный пансион, где учили иностранным языкам и готовили гувернанток. После этого работала письмоводительницей у мирового судьи в Серпухове, затем вернулась в столицу, где стала работать переплетчицей. В Москве Вера Засулич познакомилась с Сергеем Нечаевым . Однако в организацию Нечаева «Народная расправа» она не вступила, только дала свой адрес для пересылки на него писем. После разоблачения нечаевцев была арестована, так как получила одно письмо из-за границы и переслала его. Более года провела в заключении, после чего была отправлена в ссылку в Новгородскую губернию, затем в Тверь. Вторично арестована в Твери за распространение нелегальной литературы и выслана в Солигалич. С 1873 года жила в Харькове, где училась на акушерских курсах, одновременно участвуя в работе подпольного кружка «Юные бунтари». С 1877 года - в Петербурге, где стала членом общества «Земля и воля».
5 февраля 1878 года совершила покушение на петербургского градоначальника Федора Трепова. Оправдана судом присяжных. Вскоре решение суда было опротестовано, но Вера Засулич успела выехать в Швейцарию. В 1879 году тайно вернулась в Россию. Разочаровавшись в индивидуальном терроре, она стала членом группы «Черный передел», члены не принимали террористической тактики «Народной воли» и были сторонниками широкой пропаганды в массах. Через год, спасаясь от ареста, вновь покинула Россию. В эмиграции она вместе с Георгием Плехановым , Павлом Аксельродом , Василием Игнатовым и Львом Дейчем вошла в первую марксистскую социал-демократическую группу «Освобождение труда». Была представительницей российских социал-демократов на конгрессах Первого интернационала в 1896, 1900 и 1904 годах. С 1894 года жила в Лондоне, писала статьи о проблемах современности, литературе, истории, опубликовала монографии, посвященные Руссо и Вольтеру. Встречалась с Лондоне с Энгельсом. В 1897-1898 годах жила в Швейцарии. Оттуда нелегально проникла в Россию с паспортом на имя болгарки Велики Дмитриевой. Познакомилась с Лениным. В 1900 году вернулась за границу, была избрана в редакцию газет «Искра» и «Заря», публиковала в них статьи, критикующие концепцию легального марксизма. В 1903 участвовала во II съезде РСДРП в Лондоне. После Манифеста 17 октября 1905 года смогла вернуться в Россию, где жила на хуторе Греково в Тульской губернии, на зиму уезжая в Петербург. Когда началась Первая мировая война, Вера Засулич вместе с Плехановым примкнула к меньшевикам-оборонцам, которые считали войну со стороны России оборонительной, а проигрыш Россией войны называли не только национальной трагедией, но и ударом по всему русскому рабочему движению. Поэтому, по мнению оборонцев, социал-демократы должны были поддерживать ведущее войну Временное правительство. Засулич тогда писала: «Оказавшись бессильным остановить нападение, интернационализм уже не может, не должен был мешать обороне страны». В последние годы жизни тяжело болела, работала над воспоминаниями. Умерла Вера Засулич в Петрограде 8 мая 1919 года.
Чем знаменита
Известность Вере Засулич принесло покушение на Петербургского градоначальника Федора Трепова. В июле 1877 года по его приказанию, был высечен в тюрьме политический заключенный, студент Алексей Боголюбов. Вина заключенного состояла в том, что он не снял перед Треповым шапку. Этот приказ был нарушением закона о запрете телесных наказаний от 17 апреля 1863 года. 5 февраля 1878 года Засулич пришла на прием к Трепову и выстрелила в него из револьваре. Градоначальник получил тяжелое ранение в живот. Министр юстиции граф Пален обещал царю, что вердикт суда присяжных будет обвинительным. Между тем в обществе было распространено сочувствие Засулич и отрицательное отношение к роли Трепова в деле Боголюбова. «Мнения, - вспоминал Анатолий Кони, - горячо дебатируемые, разделялись: одни рукоплескали, другие сочувствовали, третьи не одобряли, но никто не видел в Засулич "мерзавку", и, рассуждая разно о ее преступлении, никто, однако, не швырял грязью в преступницу и не обдавал ее злобной пеной всевозможных измышлений об ее отношениях к Боголюбову. <…>Сечение его, принятое в свое время довольно индифферентно, было вновь вызвано к жизни пред равнодушным вообще, но впечатлительным в частностях обществом. Оно - это сечение - оживало со всеми подробностями, комментировалось как грубейшее проявление произвола, стояло перед глазами втайне пристыженного общества, как вчера совершенное, и горело на многих слабых, но честных cердцах, как свеженанесенная рана». Присяжные объявили Веру Засулич невиновной. Она была освобождена в зале суда. На улице ее ждали жандармы и хотели арестовать, но толпа отбила Засулич. Консервативные круги были возмущены случившимся. Издатель журнала «Гражданин» князь Владимир Мещерский писал: «Оправдание Засулич происходило как будто в каком-то ужасном кошмарном сне, никто не мог понять, как могло состояться в зале суда самодержавной империи такое страшное глумление над государственными высшими слугами и столь наглое торжество крамолы».
О чем надо знать
Вера Засулич крайне отрицательно оценивала революцию, совершенную партией большевиков. По ее мнению, переворот прервал нормальное развитие демократической революции, а установленный в результате режим большевиков не сильно отличался от царского. В одной из статей она писала: «Нет у социализма в настоящий момент более лютых врагов, чем господа из Смольного. Не капиталистический способ производства они превращают в социалистический, а истребляют капиталы, уничтожают крупную промышленность...». 1 апреля 1918 года она произнесла речь в клубе «Рабочее Знамя», где чествовалось 40-летие ее оправдания на суде. В ней Засулич также резко критиковала большевиков. Ленин был недоволен такой позицией Засулич, но признавал ее «виднейшим революционером». Старые революционные заслуги защитили Веру Засулич в последние годы жизни.
Прямая речь
У градоначальника уже собралось около десятка просителей.
Градоначальник принимает?
Принимает: сейчас выйдет! - Кто-то точно нарочно для меня переспрашивает: «Сам принимает?» Ответ утвердительный.
Какая-то женщина плохо одетая, с заплаканными глазами, подсаживается ко мне и просит взглянуть на ее прошение, - так ли там написано? В прошении какая-то несообразность. Я советую ей показать прошение офицеру, так как видела, что он уже чье-то просматривал. Она боится, просит, чтобы я показала. Я подхожу с ней к офицеру и обращаю его внимание на просительницу. Голос обыкновенный, - ни в чем не проявляется волнение. Я довольна. - Кошмарной тяжести, давившей меня со вчерашнего вечера, нет и следа. Ничего на душе, кроме заботы, чтобы все сошло, как задумано.
Адъютант повел нас в следующую комнату, меня первую, и поставил с краю а в это же время из других дверей вышел Трепов с целой свитой военных, и все направились ко мне.
На мгновение это смутило, встревожило меня. Обдумывая все подробности, я нашла неудобным стрелять в момент подачи прошения: и он, и свита на меня смотрят, рука занята бумагой и проч., и решила сделать это раньше, когда Трепов остановится; не доходя до меня, против соседа.
И вдруг нет соседа до меня, - я оказалась первой...
Не все ли равно: выстрелю, когда он остановится около следующей за мной просительницы, - окрикнула я себя внутренно, и минутная тревога тотчас же улеглась, точно ее и не было.
О чем прошение?
О выдаче свидетельства о поведении.
Черкнул что-то карандашом и обратился к соседке. Револьвер уже в руке, нажала собачку... Осечка.
Екнуло сердце, опять, выстрел, крик...
Теперь должны броситься бить, - значилось в моей столько раз пережитой картине будущего.
Но произошла пауза. Она, вероятно, длилась всего несколько секунд, но я ее почувствовала.
Револьвер я бросила, - это тоже было решено заранее, иначе, в свалке, он мог сам собой выстрелить. Стояла и ждала.
Из воспоминаний Веры Засулич о покушении на Ф. Трепова
Господа присяжные заседатели! Не в первый раз на этой скамье преступлений и тяжелых душевных страданий является перед судом общественной совести женщина по обвинению в кровавом преступлении. Были здесь женщины, смертью мстившие своим соблазнителям; были женщины, обагрявшие руки в крови изменивших им любимых людей или своих более счастливых соперниц. Эти женщины выходили отсюда оправданными. То был суд правый, отклик суда божественного, который взирает не на внешнюю только сторону деяний, но и на внутренний их смысл, на действительную преступность человека. Те женщины, совершая кровавую расправу, боролись и мстили за себя. В первый раз является здесь женщина, для которой в преступлении не было личных интересов, личной мести, - женщина, которая со своим преступлением связала борьбу за идею, во имя того, кто был ей только собратом по несчастью всей ее молодой жизни. Если этот мотив проступка окажется менее тяжелым на весах общественной правды, если для блага общего, для торжества закона, для общественности нужно призвать кару законную, тогда - да совершится ваше карающее правосудие! Не задумывайтесь! Не много страданий может прибавить ваш приговор для этой надломленной, разбитой жизни. Без упрека, без горькой жалобы, без обиды примет она от вас решение ваше и утешится тем, что, может быть, ее страдания, ее жертва предотвратила возможность повторения случая, вызвавшего ее поступок. Как бы мрачно ни смотреть на этот поступок, в самых мотивах его нельзя не видеть честного и благородного порыва. Да, она может выйти отсюда осужденной, но она не выйдет опозоренною, и остается только пожелать, чтобы не повторялись причины, производящие подобные преступления, порождающие подобных преступников.
