Старики Базаровы тем больше обрадовались внезапному приезду сына, чем меньше они его ожидали. Арина Власьевна до того переполошилась и взбегалась по дому, что Василий Иванович сравнил ее с «куропатицей»: куцый хвостик ее коротенькой кофточки действительно придавал ей нечто птичье. А сам он только мычал да покусывал сбоку янтарчик своего чубука да, прихватив шею пальцами, вертел головою, точно пробовал, хорошо ли она у него привинчена, и вдруг разевал широкий рот и хохотал безо всякого шума.
Я к тебе на целых шесть недель приехал, старина, - сказал ему Базаров, - я работать хочу, так ты уж, пожалуйста, не мешай мне.
Физиономию мою забудешь, вот как я тебе мешать буду! - отвечал Василий Иванович.
Он сдержал свое обещание. Поместив сына по-прежнему в кабинет, он только что не прятался от него и жену свою удерживал от всяких лишних изъяснений нежности. «Мы, матушка моя, - говорил он ей, - в первый приезд Енюшки ему надоедали маленько: теперь надо быть умней». Арина Власьевна соглашалась с мужем, но немного от этого выигрывала, потому что видела сына только за столом и окончательно боялась с ним заговаривать. "Енюшенька! - бывало, скажет она, - а тот еще не успеет оглянуться, как уж она перебирает шнурками ридикюля и лепечет: «Ничего, ничего, я так», - а потом отправится к Василию Ивановичу и говорит ему, подперши щеку: «Как бы, голубчик, узнать: чего Енюша желает сегодня к обеду, щей или борщу?» - «Да что ж ты у него сама не спросила?» - «А надоем!» Впрочем, Базаров скоро сам перестал запираться: лихорадка работы с него соскочила и заменилась тоскливою скукой и глухим беспокойством. Странная усталость замечалась во всех его движениях, даже походка его, твердая и стремительно смелая, изменилась. Он перестал гулять в одиночку и начал искать общества; пил чай в гостиной, бродил по огороду с Василием Ивановичем и курил с ним «в молчанку»; осведомился однажды об отце Алексее. Василий Иванович сперва обрадовался этой перемене, но радость его была непродолжительна. «Енюша меня сокрушает, - жаловался он втихомолку жене, - он не то что недоволен или сердит, это бы еще ничего; он огорчен, он грустен - вот что ужасно. Все молчит, хоть бы побранил нас с тобою; худеет, цвет лица такой нехороший». - «Господи, Господи! - шептала старушка, - надела бы я ему ладанку на шею, да ведь он не позволит». Василий Иванович несколько раз пытался самым осторожным образом расспросить Базарова об его работе, об его здоровье, об Аркадии… Но Базаров отвечал ему нехотя и небрежно и однажды, заметив, что отец в разговоре понемножку подо что-то подбирается, с досадой сказал ему: «Что ты все около меня словно на цыпочках ходишь? Эта манера еще хуже прежней». - «Ну, ну, ну, я ничего!» - поспешно отвечал бедный Василий Иванович. Так же бесплодны остались его политические намеки. Заговорив однажды, по поводу близкого освобождения крестьян, о прогрессе, он надеялся возбудить сочувствие своего сына; но тот равнодушно промолвил: «Вчера я прохожу мимо забора и слышу, здешние крестьянские мальчики, вместо какой-нибудь старой песни, горланят: Время верное приходит, сердце чувствует любовь… Вот тебе и прогресс».
Иногда Базаров отправлялся на деревню и, подтрунивая по обыкновению, вступал в беседу с каким-нибудь мужиком. «Ну, - говорил он ему, - излагай мне свои воззрения на жизнь, братец: ведь в вас, говорят, вся сила и будущность России, от вас начнется новая эпоха в истории, - вы нам дадите и язык настоящий, и законы». Мужик либо не отвечал ничего, либо произносил слова вроде следующих: «А мы могим… тоже, потому, значит… какой положен у нас, примерно, придел». - «Ты мне растолкуй, что такое есть ваш мир? - перебивал его Базаров, - и тот ли это самый мир, что на трех рыбах стоит?»
Это, батюшка, земля стоит на трех рыбах, - успокоительно, с патриархально-добродушною певучестью объяснял мужик, - а против нашего, то есть, миру, известно, господская воля; потому вы наши отцы. А чем строже барин взыщет, тем милее мужику.
Выслушав подобную речь, Базаров однажды презрительно пожал плечами и отвернулся, а мужик побрел восвояси.
О чем толковал? - спросил у него другой мужик средних лет и угрюмого вида, издали, с порога своей избы, присутствовавший при беседе его с Базаровым. - О недоимке, что ль?
Какое о недоимке, братец ты мой! - отвечал первый мужик, и в голосе его уже не было следа патриархальной певучести, а, напротив, слышалась какая-то небрежная суровость, - так, болтал кое-что; язык почесать захотелось. Известно, барин; разве он что понимает?
Где понять! - отвечал другой мужик, и, тряхнув шапками и осунув кушаки, оба они принялись рассуждать о своих делах и нуждах. Увы! презрительно пожимавший плечом, умевший говорить с мужиками Базаров (как хвалился он в споре с Павлом Петровичем), этот самоуверенный Базаров и не подозревал, что он в их глазах был все-таки чем-то вроде шута горохового…
Впрочем, он нашел, наконец, себе занятие. Однажды, в его присутствии, Василий Иванович перевязывал мужику раненую ногу, но руки тряслись у старика, и он не мог справиться с бинтами; сын ему помог и с тех пор стал участвовать в его практике, не переставая в то же время подсмеиваться и над средствами, которые сам же советовал, и над отцом, который тотчас же пускал их в ход. Но насмешки Базарова нисколько не смущали Василия Ивановича; они даже утешали его. Придерживая свой засаленный шлафрок двумя пальцами на желудке и покуривая трубочку, он с наслаждением слушал Базарова, и чем больше злости было в его выходках, тем добродушнее хохотал, выказывая все свои черные зубы до единого, его осчастливленный отец. Он даже повторял эти, иногда тупые или бессмысленные, выходки и, например, в течение нескольких дней, ни к селу ни к городу, все твердил: «Ну, это дело девятое!» - потому только, что сын его, узнав, что он ходил к заутрене, употребил это выражение. «Слава Богу! перестал хандрить! - шептал он своей супруге. - Как отделал меня сегодня, чудо!» Зато мысль, что он имеет такого помощника, приводила его в восторг, наполняла его гордостью. «Да, да, - говорил он какой-нибудь бабе в мужском армяке и рогатой кичке, вручая ей стклянку Гулярдовой воды или банку беленной мази, - ты, голубушка, должна ежеминутно Бога благодарить за то, что сын мой у меня гостит: по самой научной и новейшей методе тебя лечат теперь, понимаешь ли ты это? Император французов, Наполеон, и тот не имеет лучшего врача». А баба, которая приходила жаловаться, что ее «на колотики подняло» (значения этих слов она, впрочем, сама растолковать не умела), только кланялась и лезла за пазуху, где у ней лежали четыре яйца, завернутые в конец полотенца.
Базаров раз даже вырвал зуб у заезжего разносчика с красным товаром, и, хотя этот зуб принадлежал к числу обыкновенных, однако Василий Иванович сохранил его как редкость и, показывая его отцу Алексею, беспрестанно повторял:
Вы посмотрите, что за корни! Этакая сила у Евгения! Краснорядец так на воздух и поднялся… Мне кажется, дуб и тот бы вылетел вон!..
Похвально! - промолвил, наконец, отец Алексей, не зная, что отвечать и как отделаться от пришедшего в экстаз старика.
Однажды мужичок соседней деревни привез к Василию Ивановичу своего брата, больного тифом. Лежа ничком на связке соломы, несчастный умирал; темные пятна покрывали его тело, он давно потерял сознание. Василий Иванович изъявил сожаление в том, что никто раньше не вздумал обратиться к помощи медицины, и объявил, что спасения нет. Действительно, мужичок не довез своего брата до дома: он так и умер в телеге.
Дня три спустя Базаров вошел к отцу в комнату и спросил, нет ли у него адского камня?
Есть; на что тебе?
Нужно… ранку прижечь.
Как, себе! Зачем же это? Какая это ранка? Где она?
Вот тут, на пальце. Я сегодня ездил в деревню, знаешь - откуда тифозного мужика привозили. Они почему-то вскрывать его собирались, а я давно в этом не упражнялся.
Ну, вот я и попросил уездного врача; ну, и порезался.
Василий Иванович вдруг побледнел весь и, ни слова не говоря, бросился в кабинет, откуда тотчас же вернулся с кусочком адского камня в руке. Базаров хотел было взять его и уйти.
Ради самого Бога, - промолвил Василий Иванович, - позволь мне это сделать самому.
Базаров усмехнулся.
Экой ты охотник до практики!
Не шути, пожалуйста. Покажи свой палец. Ранка-то не велика. Не больно?
Напирай сильнее, не бойся.
Василий Иванович остановился.
Как ты полагаешь, Евгений, не лучше ли нам прижечь железом?
Это бы раньше надо сделать; а теперь, по-настоящему, и адский камень не нужен. Если я заразился, так уж теперь поздно.
Как… поздно… - едва мог произнести Василий Иванович.
Еще бы! с тех пор четыре часа прошло с лишком.
Василий Иванович еще немного прижег ранку.
Да разве у уездного лекаря не было адского камня?
Не было.
Как же это, Боже мой! Врач - и не имеет такой необходимой вещи?
Ты бы посмотрел на его ланцеты, - промолвил Базаров и вышел вон.
До самого вечера и в течение всего следующего дня Василий Иванович придирался ко всем возможным предлогам, чтобы входить в комнату сына, и хотя он не только не упоминал об его ране, но даже старался говорить о самых посторонних предметах, однако он так настойчиво заглядывал ему в глаза и так тревожно наблюдал за ним, что Базаров потерял терпение и погрозился уехать. Василий Иванович дал ему слово не беспокоиться, тем более что и Арина Власьевна, от которой он, разумеется, все скрыл, начинала приставать к нему, зачем он не спит и что с ним такое подеялось? Целых два дня он крепился, хотя вид сына, на которого он все посматривал украдкой, ему очень не нравился… но на третий день за обедом не выдержал. Базаров сидел потупившись и не касался ни до одного блюда.
Отчего ты не ешь, Евгений? - спросил он, придав своему лицу самое беззаботное выражение. - Кушанье, кажется, хорошо сготовлено.
Не хочется, так и не ем.
У тебя аппетиту нету? А голова? - прибавил он робким голосом, - болит?
Болит. Отчего ей не болеть?
Арина Власьевна выпрямилась и насторожилась.
Не рассердись, пожалуйста, Евгений, - продолжал Василий Иванович, - но не позволишь ли ты мне пульс у тебя пощупать?
Базаров приподнялся.
Я и не щупая скажу тебе, что у меня жар.
И озноб был?
Был и озноб. Пойду прилягу, а вы мне пришлите липового чаю. Простудился, должно быть.
То-то я слышала, ты сегодня ночью кашлял, - промолвила Арина Власьевна.
Простудился, - повторил Базаров и удалился.
Арина Власьевна занялась приготовлением чаю из липового цвету, а Василий Иванович вошел в соседнюю комнату и молча схватил себя за волосы.
Базаров уже не вставал в тот день и всю ночь провел в тяжелой, полузабывчивой дремоте. Часу в первом утра он, с усилием раскрыв глаза, увидел над собою при свете лампадки бледное лицо отца и велел ему уйти; тот повиновался, но тотчас же вернулся на цыпочках и, до половины заслонившись дверцами шкафа, неотвратимо глядел на своего сына. Арина Власьевна тоже не ложилась и, чуть отворив дверь кабинета, то и дело подходила послушать, «как дышит Енюша», и посмотреть на Василия Ивановича. Она могла видеть одну его неподвижную, сгорбленную спину, но и это ей доставляло некоторое облегчение. Утром Базаров попытался встать; голова у него закружилась, кровь пошла носом; он лег опять. Василий Иванович молча ему прислуживал; Арина Власьевна вошла к нему и спросила его, как он себя чувствует. Он отвечал: «Лучше» - и повернулся к стене. Василий Иванович замахал на жену обеими руками; она закусила губу, чтобы не заплакать, и вышла вон. Все в доме вдруг словно потемнело; все лица вытянулись, сделалась странная тишина; со двора унесли на деревню какого-то горластого петуха, который долго не мог понять, зачем с ним так поступают. Базаров продолжал лежать, уткнувшись в стену. Василий Иванович пытался обращаться к нему с разными вопросами, но они утомляли Базарова, и старик замер в своих креслах, только изредка хрустя пальцами. Он отправлялся на несколько мгновений в сад, стоял там как истукан, словно пораженный несказанным изумлением (выражение изумления вообще не сходило у него с лица), и возвращался снова к сыну, стараясь избегать расспросов жены. Она наконец схватила его за руку и судорожно, почти с угрозой, промолвила: «Да что с ним?» Тут он спохватился и принудил себя улыбнуться ей в ответ; но, к собственному ужасу, вместо улыбки у него откуда-то взялся смех. За доктором он послал с утра. Он почел нужным предуведомить об этом сына, чтобы тот как-нибудь не рассердился.
Базаров вдруг повернулся на диване, пристально и тупо посмотрел на отца и попросил напиться.
Василий Иванович подал ему воды и кстати пощупал его лоб. Он так и пылал.
Старина, - начал Базаров сиплым и медленным голосом, - дело мое дрянное. Я заражен, и через несколько дней ты меня хоронить будешь.
Василий Иванович пошатнулся, словно кто по ногам его ударил.
Евгений! - пролепетал он, - что ты это!.. Бог с тобою! Ты простудился…
Полно, - не спеша перебил его Базаров. - Врачу непозволительно так говорить. Все признаки заражения, ты сам знаешь.
Где же признаки… заражения, Евгений?.. помилуй!
А это что? - промолвил Базаров и, приподняв рукав рубашки, показал отцу выступившие зловещие красные пятна.
Василий Иванович дрогнул и похолодел от страха.
Положим, - сказал он наконец, - положим… если… если даже что-нибудь вроде… заражения…
- Пиэмии , - подсказал сын.
Ну да… вроде… эпидемии…
Пиэмии, - сурово и отчетливо повторил Базаров. - Аль уж позабыл свои тетрадки?
Ну да, да, как тебе угодно… А все-таки мы тебя вылечим!
Ну, это дудки. Но не в том дело. Я не ожидал, что так скоро умру; это случайность, очень, по правде сказать, неприятная. Вы оба с матерью должны теперь воспользоваться тем, что в вас религия сильна; вот вам случай поставить ее на пробу. - Он отпил еще немного воды. - А я хочу попросить тебя об одной вещи… пока еще моя голова в моей власти. Завтра или послезавтра мозг мой, ты знаешь, в отставку подаст. Я и теперь не совсем уверен, ясно ли я выражаюсь. Пока я лежал, мне все казалось, что вокруг меня красные собаки бегали, а ты надо мной стойку делал, как над тетеревом. Точно я пьяный. Ты хорошо меня понимаешь?
Помилуй, Евгений, ты говоришь совершенно как следует.
Тем лучше; ты мне сказал, ты послал за доктором… Этим ты себя потешил… потешь и меня: пошли ты нарочного…
К Аркадию Николаичу, - подхватил старик.
Кто такой Аркадий Николаич? - проговорил Базаров как бы в раздумье. - Ах да! птенец этот! Нет, ты его не трогай: он теперь в галки попал. Не удивляйся, это еще не бред. А ты пошли нарочного к Одинцовой, Анне Сергеевне, тут есть такая помещица… Знаешь? (Василий Иванович кивнул головой.) Евгений, мол, Базаров кланяться велел и велел сказать, что умирает. Ты это исполнишь?
Исполню… Только возможное ли это дело, чтобы ты умер, ты, Евгений… Сам посуди! Где ж после этого будет справедливость?
Этого я не знаю; а только ты нарочного пошли.
Сию минуту пошлю, и сам письмо напишу.
Нет, зачем; скажи, что кланяться велел, больше ничего не нужно. А теперь я опять к моим собакам. Странно! хочу остановить мысль на смерти, и ничего не выходит. Вижу какое-то пятно… и больше ничего.
Он опять тяжело повернулся к стене; а Василий Иванович вышел из кабинета и, добравшись до жениной спальни, так и рухнулся на колени перед образами.
Молись, Арина, молись! - простонал он, - наш сын умирает.
Доктор, тот самый уездный лекарь, у которого не нашлось адского камня, приехал и, осмотрев больного, посоветовал держаться методы выжидающей и тут же сказал несколько слов о возможности выздоровления.
А вам случалось видеть, что люди в моем положении не отправляются в Елисейские? - спросил Базаров и, внезапно схватив за ножку тяжелый стол, стоявший возле дивана, потряс его и сдвинул с места.
Сила-то, сила, - промолвил он, - вся еще тут, а надо умирать!.. Старик, тот, по крайней мере, успел отвыкнуть от жизни, а я… Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста! Кто там плачет? - прибавил он, погодя немного. - Мать? Бедная! Кого-то она будет кормить теперь своим удивительным борщом? А ты, Василий Иваныч, тоже, кажется, нюнишь? Ну, коли христианство не помогает, будь философом, стоиком, что ли? Ведь ты хвастался, что ты философ?
Какой я философ! - завопил Василий Иванович, и слезы так и закапали по его щекам.
Базарову становилось хуже с каждым часом; болезнь приняла быстрый ход, что обыкновенно случается при хирургических отравах. Он еще не потерял памяти и понимал, что ему говорили; он еще боролся. «Не хочу бредить, - шептал он, сжимая кулаки, - что за вздор!» И тут же говорил: «Ну, из восьми вычесть десять, сколько выйдет?» Василий Иванович ходил как помешанный, предлагал то одно средство, то другое и только и делал, что покрывал сыну ноги. «Обернуть в холодные простыни… рвотное… горчишники к желудку… кровопускание», - говорил он с напряжением. Доктор, которого он умолил остаться, ему поддакивал, поил больного лимонадом, а для себя просил то трубочки, то «укрепляющего-согревающего», то есть водки. Арина Власьевна сидела на низенькой скамеечке возле двери и только по временам уходила молиться; несколько дней тому назад туалетное зеркальце выскользнуло у ней из рук и разбилось, а это она всегда считала худым предзнаменованием; сама Анфисушка ничего не умела сказать ей. Тимофеич отправился к Одинцовой.
Ночь была не хороша для Базарова… Жестокий жар его мучил. К утру ему полегчило. Он попросил, чтоб Арина Власьевна его причесала, поцеловал у ней руку и выпил глотка два чаю. Василий Иванович оживился немного.
Слава Богу! - твердил он, - наступил кризис… прошел кризис.
Эка, подумаешь! - промолвил Базаров, - слова-то что значит! Нашел его, сказал: «кризис» - и утешен. Удивительное дело, как человек еще верит в слова. Скажут ему, например, дурака и не прибьют, он опечалится; назовут его умницей и денег ему не дадут - он почувствует удовольствие.
Эта маленькая речь Базарова, напоминавшая его прежние «выходки», привела Василия Ивановича в умиление.
Браво! прекрасно сказано, прекрасно! - воскликнул он, показывая вид, что бьет в ладоши.
Базаров печально усмехнулся.
Так как же, по-твоему, - промолвил он, - кризис прошел или наступил?
Тебе лучше, вот что я вижу, вот что меня радует, - отвечал Василий Иванович.
Ну и прекрасно; радоваться всегда не худо. А к той, помнишь? послал?
Послал, как же.
Перемена к лучшему продолжалась недолго. Приступы болезни возобновились. Василий Иванович сидел подле Базарова. Казалось, какая-то особенная мука терзала старика. Он несколько раз собирался говорить - и не мог.
Евгений! - произнес он наконец, - сын мой, дорогой мой, милый сын!
Это необычайное воззвание подействовало на Базарова… Он повернул немного голову и, видимо стараясь выбиться из-под бремени давившего его забытья, произнес:
Что, мой отец?
Евгений, - продолжал Василий Иванович и опустился на колени перед Базаровым, хотя тот не раскрывал глаз и не мог его видеть. - Евгений, тебе теперь лучше; ты, Бог даст, выздоровеешь, но воспользуйся этим временем, утешь нас с матерью, исполни долг христианина! Каково-то мне это тебе говорить, это ужасно; но еще ужаснее… ведь навек, Евгений… ты подумай, каково-то…
Я не отказываюсь, если это может вас утешить, - промолвил он наконец, - но мне кажется, спешить еще не к чему. Ты сам говоришь, что мне лучше.
Лучше, Евгений, лучше; но кто знает, ведь это все в Божьей воле, а исполнивши долг…
Нет, я подожду, - перебил Базаров. - Я согласен с тобою, что наступил кризис. А если мы с тобой ошиблись, что ж! ведь и беспамятных причащают.
Помилуй, Евгений…
Я подожду. А теперь я хочу спать. Не мешай мне.
И он положил голову на прежнее место.
Старик поднялся, сел на кресло и, взявшись за подбородок, стал кусать себе пальцы…
Стук рессорного экипажа, тот стук, который так особенно заметен в деревенской глуши, внезапно поразил его слух. Ближе, ближе катились легкие колеса; вот уже послышалось фырканье лошадей… Василий Иванович вскочил и бросился к окошку. На двор его домика, запряженная четверней, въезжала двуместная карета. Не отдавая себе отчета, что бы это могло значить, в порыве какой-то бессмысленной радости, он выбежал на крыльцо… Ливрейный лакей отворял дверцы кареты; дама под черным вуалем, в черной мантилье, выходила из нее…
Я Одинцова, - промолвила она. - Евгений Васильич жив? Вы его отец? Я привезла с собой доктора.
Благодетельница! - воскликнул Василий Иванович и, схватив ее руку, судорожно прижал ее к своим губам, между тем как привезенный Анной Сергеевной доктор, маленький человек в очках, с немецкою физиономией, вылезал, не торопясь, из кареты. - Жив еще, жив мой Евгений и теперь будет спасен! Жена! жена!.. К нам ангел с неба…
Что такое, Господи! - пролепетала, выбегая из гостиной старушка и, ничего не понимая, тут же в передней упала к ногам Анны Сергеевны и начала как безумная целовать ее платье.
Что вы! что вы! - твердила Анна Сергеевна; но Арина Власьевна ее не слушала, а Василий Иванович только повторял: «Ангел! ангел!»
Wo ist der Kranke? И где же есть пациент? - проговорил наконец доктор, не без некоторого негодования.
Василий Иванович опомнился.
Здесь, здесь, пожалуйте за мной, вертестер герр коллега - прибавил он по старой памяти.
Э! - произнес немец и кисло осклабился.
Василий Иванович привел его в кабинет.
Доктор от Анны Сергеевны Одинцовой, - сказал он, наклоняясь к самому уху своего сына, - и она сама здесь.
Базаров вдруг раскрыл глаза.
Что ты сказал?
Я говорю, что Анна Сергеевна Одинцова здесь и привезла к тебе сего господина доктора.
Базаров повел вокруг себя глазами.
Она здесь… я хочу ее видеть.
Ты ее увидишь, Евгений; но сперва надобно побеседовать с господином доктором. Я им расскажу всю историю болезни, так как Сидор Сидорыч уехал (так звали уездного врача), и мы сделаем маленькую консультацию.
Базаров взглянул на немца.
Ну, беседуйте скорее, только не по-латыни; я ведь понимаю, что значит: jam moritur .
- Der Herr scheint des Deutschen mächtig zu sein , - начал новый питомец Эскулапа, обращаясь к Василию Ивановичу.
- Их… габе… - Говорите уж лучше по-русски, - промолвил старик.
А, а! так этто фот как этто… Пошалуй…
И консультация началась.
Полчаса спустя Анна Сергеевна в сопровождении Василия Ивановича вошла в кабинет. Доктор успел шепнуть ей, что нечего и думать о выздоровлении больного.
Она взглянула на Базарова… и остановилась у двери, до того поразило ее это воспаленное и в то же время мертвенное лицо с устремленными на нее мутными глазами. Она просто испугалась каким-то холодным и томительным испугом; мысль, что она не то бы почувствовала, если бы точно его любила - мгновенно сверкнула у ней в голове.
Спасибо, - усиленно заговорил он, - я этого не ожидал. Это доброе дело. Вот мы еще раз и увиделись, как вы обещали.
Анна Сергеевна так была добра… - начал Василий Иванович.
Отец, оставь нас. Анна Сергеевна, вы позволяете? Кажется, теперь…
Он указал головою на свое распростертое бессильное тело.
Василий Иванович вышел.
Ну, спасибо, - повторил Базаров. - Это по-царски. Говорят, цари тоже посещают умирающих.
Евгений Васильич, я надеюсь…
Эх, Анна Сергеевна, станемте говорить правду. Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу… а там придет беспамятство, и фюить! (Он слабо махнул рукой.) Ну, что ж мне вам сказать… я любил вас! Это и прежде не имело никакого смысла, а теперь подавно. Любовь - форма, а моя собственная форма уже разлагается. Скажу я лучше, что - какая вы славная! И теперь вот вы стоите, такая красивая…
Анна Сергеевна невольно содрогнулась.
Ничего, не тревожьтесь… сядьте там… Не подходите ко мне: ведь моя болезнь заразительная.
Анна Сергеевна быстро перешла комнату и села на кресло возле дивана, на котором лежал Базаров.
Великодушная! - шепнул он. - Ох, как близко, и какая молодая, свежая, чистая… в этой гадкой комнате!.. Ну, прощайте! Живите долго, это лучше всего, и пользуйтесь, пока время. Вы посмотрите, что за безобразное зрелище: червяк полураздавленный, а еще топорщится. И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант! А теперь вся задача гиганта - как бы умереть прилично, хотя никому до этого дела нет… Все равно: вилять хвостом не стану.
Базаров умолк и стал ощупывать рукой свой стакан. Анна Сергеевна подала ему напиться, не снимая перчаток и боязливо дыша.
Меня вы забудете, - начал он опять, - мертвый живому не товарищ. Отец вам будет говорить, что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать… Я нужен России… Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник… мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… Тут есть лес…
Базаров положил руку на лоб.
Анна Сергеевна наклонилась к нему.
Евгений Васильич, я здесь…
Он разом принял руку и приподнялся.
Прощайте, - проговорил он с внезапной силой, и глаза его блеснули последним блеском. - Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда… Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет…
Анна Сергеевна приложилась губами к его лбу.
И довольно! - промолвил он и опустился на подушку. - Теперь… темнота…
Анна Сергеевна тихо вышла.
Что? - спросил ее шепотом Василий Иванович.
Он заснул, - отвечала она чуть слышно.
Базарову уже не суждено было просыпаться. К вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер. Отец Алексей совершил над ним обряды религии. Когда его соборовали, когда святое миро коснулось его груди, один глаз его раскрылся, и, казалось, при виде священника в облачении, дымящегося кадила, свеч перед образом что-то похожее на содрагание ужаса мгновенно отразилось на помертвелом лице. Когда же, наконец, он испустил последний вздох и в доме поднялось всеобщее стенание, Василием Ивановичем обуяло внезапное исступление. «Я говорил, что я возропщу, - хрипло кричал он, с пылающим, перекошенным лицом, потрясая в воздухе кулаком, как бы грозя кому-то, - и возропщу, возропщу!» Но Арина Власьевна, вся в слезах, повисла у него на шее, и оба вместе пали ниц. «Так, - рассказывала потом в людской Анфисушка, - рядышком и понурили свои головки, словно овечки в полдень…»
в России и странах, где срок охраны авторского права действует 70 лет, или менее, согласно ст. 1281 ГК РФ .Если произведение является переводом, или иным производным произведением , или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.
Общественное достояние Общественное достояние false falseИван Сергеевич Тургенев - один из замечательнейших писателей XIX века. В 1860 году в России вышел в свет роман «Отцы и дети»-одно из лучших произведений Тургенева. Он подвел в нем итог своим разногласиям с Добролюбовым - спорам между либералами и демократами. Написание романа "Отцы и дети" совпало с важнейшими реформами 19 века, а именно отменой крепостного права. Век знаменовал собой развитие промышленности и естественных наук. Расширилась связь с Европой. В России стали принимать идеи Запада. "Отцы" придерживались старых взглядов. Молодое поколение приветствовало отмену крепостничества и реформы.
Евгений Васильевич Базаров - главный герой романа И. С. Тургенева “Отцы и дети”. Сын бедного уездного лекаря, продолжающий дело своего отца. Мы представляем его умным, рассудительным, достаточно циничным, но где-то в глубине души чутким, внимательным и добрым человеком. Евгений все отрицает: нравственные идеалы и ценности, моральные устои, а также живопись, литературу и прочие виды искусства. Не принимает Базаров и воспеваемую поэтами любовь, считая ее лишь “физиологией”.. Для него не существует авторитетов. Он считает, что каждый человек должен воспитывать себя сам, ни от кого и ни от чего не завися.
Базаров - нигилист. Он не кривляется, он со всей пылкостью духовно богатой и увлекающейся натуры отстаивает близкие ему взгляды. Его главная цель - “труд на пользу общества”, его главная задача - “жить для великой цели обновления мира”. Можно сказать, что Базаров относился к окружающим с солидной долей снисходительности и даже презрения, ставя их ниже себя, считает неприемлемым проявление таких чувств, как симпатия, взаимопонимание, привязанность, нежность, сочувствие.
Но жизнь вносит в его миропонимание свои коррективы. Судьба сводит Евгения с женщиной умной, красивой, спокойной и удивительно несчастной, с Анной Сергеевной Одинцовой. Базаров влюбляется, а, полюбив, понимает, что его убеждения расходятся с простыми жизненными истинами. Любовь предстает перед ним уже не как “физиология”, а как настоящее, искреннее чувство. Это прозрение для Базарова, который живет и “дышит” своим нигилизмом, не может пройти бесследно. Вместе с разрушением убеждений рушится и вся его жизнь, теряя свой смысл..
Тургенев мог бы показать, как Базаров постепенно откажется от своих взглядов, он не стал этого делать, а просто “умертвил” своего главного героя.
Смерть Базарова - досадная и глупая случайность. Она стала следствием маленького пореза, который он получил, вскрывая тело умершего от тифа крестьянина. Смерть героя не была внезапной: напротив, она дала Базарову время, возможность оценить сделанное и осознать размеры неосуществленного. Перед лицом смерти Базаров стоек, силен, на редкость спокоен и невозмутим. Благодаря авторской характеристике состояния героя мы испытываем к Базарову не жалость, а уважение. И в то же время постоянно помним, что перед нами - обыкновенный человек со свойственными ему слабостями.
Никто не может воспринимать спокойно приближение конца, и Евгений, несмотря на всю свою уверенность в себе, не в состоянии относиться к этому с полным безразличием. Он сожалеет о своей нерастраченной силе, о невыполненной задаче. Базаров, ничего не может противопоставить смерти: “Да, поди, попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!”. За высказыванием героя ясно просматривается горькое сожаление об уходящих минутах.
Евгений в последние дни своей жизни становится добрее, нежнее. И тут к герою пришли на помощь силы, когда-то им отрицаемые, но хранимые на дне его души. Именно их Базаров направляет на борьбу со смертью. Отпала надобность скрывать свой «романтизм». Он жаждет встречи с любимой женщиной, чтобы еще раз признаться ей в любви. Базаров становится мягче с родителями, в глубине души, наверное, все же понимая, что они всегда занимали значительное место в его жизни и достойны гораздо более внимательного и душевного отношения.
Всю свою жизнь Базаров посвятил стремлению принести пользу стране, науке. И смерть для него - это не просто прекращение существования, но и знак того, что он “видно, не нужен” России. Осознание этой “ненужности” приходит к Евгению в самый последний момент и становится завершающим этапом гибели его взглядов, равно как и его собственной гибели.
Базарову некому передать то немногое, но самое дорогое, что у него есть, - свои убеждения. У него нет близкого и дорогого человека, а стало быть, нет и будущего. Он не мыслит себя уездным лекарем, но и стать похожим на Аркадия он тоже не может. Ему нет места в России, да и за границей тоже. Базаров умирает, а вместе с ним умирает и его гений, его замечательный, сильный характер, его идеи и убеждения. Истинная жизнь бесконечна, цветы на могиле Евгения подтверждают это.
Вопрос
Как вы восприняли последние страницы романа? Какие чувства у вас вызвала смерть Базарова?
Ответ
Основное чувство, которое вызывают последние страницы романа у читателей, – чувство глубокой человеческой жалости от того, что гибнет такой человек. Эмоциональное воздействие этих сцен велико. А.П. Чехов писал: «Боже мой! Что за роскошь “Отцы и дети”! Просто хоть караул кричи. Болезнь Базарова сделана так сильно, что я ослабел и было такое чувство, как будто я заразился от него. А конец Базарова?.. Это черт знает как сделано. Просто гениально».
Вопрос
Как умирал Базаров? (Гл. XXVII)
«Базарову становилось хуже с каждым часом; болезнь приняла быстрый ход, что обыкновенно случается при хирургических отравах. Он еще не потерял памяти и понимал, что ему говорили; он еще боролся.
«Не хочу бредить, - шептал он, сжимая кулаки, - что за вздор!» И тут же говорил: «Ну, из восьми вычесть десять, сколько выйдет?» Василий Иванович ходил как помешанный, предлагал то одно средство, то другое и только и делал, что покрывал сыну ноги. «Обернуть в холодные простыни... рвотное... горчишники к желудку... кровопускание», - говорил он с напряжением. Доктор, которого он умолил остаться, ему поддакивал, поил больного лимонадом, а для себя просил то трубочки, то «укрепляющего-согревающего», то есть водки. Арина Власьевна сидела на низенькой скамеечке возле двери и только по временам уходила молиться; несколько дней тому назад туалетное зеркальце выскользнуло у ней из рук и разбилось, а это она всегда считала худым предзнаменованием; сама Анфисушка ничего не умела сказать ей. Тимофеич отправился к Одинцовой».
«Ночь была не хороша для Базарова... Жестокий жар его мучил. К утру ему полегчило. Он попросил, чтоб Арина Власьевна его причесала, поцеловал у ней руку и выпил глотка два чаю».
«Перемена к лучшему продолжалась недолго. Приступы болезни возобновились».
«Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу... а там придет беспамятство, и фюить ! (Он слабо махнул рукой.)»
«Базарову уже не суждено было просыпаться. К вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер».
Вопрос
Почему Д.И. Писарев сказал: «Умереть так, как умер Базаров, – все равно, что сделать великий подвиг…»?
Ответ
Смертельная болезнь Базарова – последнее его испытание. Перед лицом неотвратимой силы природы в полном объеме проявляются мужество, сила, воли, благородство, человечность. Это смерть героя, и смерть героическая.
Не желая умирать, Базаров борется с болезнью, с беспамятством, с болью. До последней минуты он не теряет ясности ума. Он проявляет силу воли и мужество. Он сам поставил себе точный диагноз и рассчитал почти по часам течение болезни. Чувствуя неотвратимость конца, не струсил, не пытался обмануть себя и, главное, остался верен себе и своим убеждениям.
«…теперь, по-настоящему, и адский камень не нужен. Если я заразился, так уж теперь поздно».
«- Старина, - начал Базаров сиплым и медленным голосом, - дело мое дрянное. Я заражен, и через несколько дней ты меня хоронить будешь».
«Я не ожидал, что так скоро умру; это случайность, очень, по правде сказать, неприятная».
«Сила-то, сила, - промолвил он, - вся еще тут, а надо умирать!.. Старик, тот, по крайней мере, успел отвыкнуть от жизни, а я... Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!»
Вопрос
По представлениям верующих, причастившимся прощались все их грехи, а не причастившиеся попадали на вечные муки в ад. Соглашается или нет Базаров принять причастие перед смертью?
Ответ
Чтобы не обидеть отца, Базаров «промолвил, наконец»: «Я не отказываюсь, если это может вас утешить». И тут же добавляет: «…но мне кажется, спешить еще не к чему. Ты сам говоришь, что мне лучше». Эта фраза не что иное, как вежливый отказ от исповеди, так как, если человеку лучше, то за священником посылать не надо.
Вопрос
Верит ли сам Базаров в то, что ему лучше?
Ответ
Мы знаем, что Базаров сам точно рассчитал течение болезни. Накануне он говорит отцу, что «завтра или послезавтра его мозг подаст в отставку». «Завтра» уже наступило, остается максимум еще день, и
если еще подождать, то священник уже не успеет (Базаров точен: в тот день «к вечеру он впал в совершенное беспамятство, а на следующий день умер»). Иначе как умный и деликатный отказ это нельзя
понять. А когда отец настаивает на «исполнении долга христианина», становится резок:
«- Нет, я подожду, - перебил Базаров. - Я согласен с тобою, что наступил кризис. А если мы с тобой ошиблись, что ж! ведь и беспамятных причащают.
- Помилуй, Евгений...
- Я подожду. А теперь я хочу спать. Не мешай мне».
И перед лицом смерти Базаров отвергает религиозные убеждения. Для слабого человека было бы удобно принять их, поверить, что после смерти моет попасть «в рай», Базаров не обольщается этим. И если его все-таки причащают, то беспамятного, как он и предвидел. Тут его воли нет: это поступок родителей, находящих в этом утешение.
Отвечая на вопрос, почему смерть Базарова следует считать героической, Д.И. Писарев писал: «Но смотреть в глаза смерти, предвидеть ее приближение, не стараясь себя обмануть, оставаться верным себе до последней минуты, не ослабеть и не струсить – это дело сильного характера… такой человек, который умеет умирать спокойно и твердо, не отступит перед препятствием и не струсит перед опасностью» .
Вопрос
Изменился ли Базаров перед смертью? Почему он стал ближе нам перед смертью?
Ответ
Умирающий Базаров прост и человечен: отпала надобность скрывать свой «романтизм». Он думает не о себе, а о своих родителях, готовя их к ужасному концу. Почти по-пушкински прощается герой с возлюбленной и говорит языком поэта: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет».
Он произнес, наконец, «другие слова», которых боялся раньше: «…я любил вас!.. Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда…» «И мать приласкайте. Ведь таких людей как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать…». Любовь к женщине, любовь сыновняя к отцу и матери сливаются в сознании умирающего Базарова с любовью к родине, к таинственной России, оставшейся не до конца разгаданной загадкой для Базарова: «Тут есть лес».
Базаров стал перед смертью лучше, человечнее, мягче.
Вопрос
В жизни Базаров умирает от случайного пореза пальца, но случайна ли смерть героя в композиции романа?
Почему же все-таки Тургенев заканчивает свой роман сценой смерти главного героя, несмотря на его превосходство над другими персонажами?
Ответ
О своем уходе Базаров говорит: «Я нужен России… Нет, видно не нужен. Да и кто нужен?»
Всякий сюжетно-композиционный прием раскрывает идейный замысел писателя. Смерть Базарова, с авторской точки зрения, закономерна в романе. Тургенев определил Базарова как фигуру трагическую, «обреченную на погибель».
Есть две причины смерти героя – его одиночество и внутренний конфликт. Обе эти взаимосвязанные причины входили в авторский замысел.
Вопрос
Как Тургенев показывает одиночество героя?
Ответ
Последовательно, во всех встречах Базарова с людьми Тургенев показывает невозможность опереться на них. Первыми отпадают Кирсановы, потом Одинцова, потом – родители, потом Фенечка, истинных учеников у него нет, покидает его и Аркадий, и, наконец, последнее и самое важное столкновение происходит у Базарова перед смертью – столкновение с народом.
«Иногда Базаров отправлялся на деревню и, подтрунивая по обыкновению, вступал в беседу с каким-нибудь мужиком.
- О чем толковал?
- Известно, барин; разве он что понимает?
- Где понять! - отвечал другой мужик, и, тряхнув шапками и осунув кушаки, оба они принялись рассуждать о своих делах и нуждах. Увы! презрительно пожимавший плечом, умевший говорить с
мужиками Базаров (как хвалился он в споре с Павлом Петровичем), этот самоуверенный Базаров и не подозревал, что он в их глазах был все-таки чем-то вроде шута горохового...
Новые люди выглядят одинокими по сравнению с огромной массой остального общества. Их, конечно, мало, тем более что это первые новые люди. Тургенев прав, показывая их одиночество в поместной и городской дворянской среде, прав, показывая, что здесь они не найдут себе помощников.
Главная же причина гибели тургеневского героя может быть названа социально-исторической. Обстоятельства русской жизни 60-х годов не давали еще возможности для коренных демократических преобразований, для претворения замыслов Базарова и ему подобных.
«Отцы и дети» вызвали ожесточенную полемику во всей истории русской литературы XIX века. Да и сам автор с недоумением и горечью останавливается перед хаосом противоречивых суждений: приветствий врагов и пощечин друзей.
Тургенев верил, что его роман послужит делу сплочения общественных сил России, что русское общество прислушается к его предупреждениям. Но его мечты не сбылись.
«Мне мечталась фигура сумрачная, дикая, большая, до половины выросшая из почвы, сильная, злобная, истая, но все же обреченная на гибель, потому что она все-таки стоит в преддверии будущего». И.С. Тургенев.
Задание
1. Поделитесь своими ощущениями от романа.
2. Симпатию или антипатию вызвал у вас герой?
3. Уживаются ли в вашем представлении о нем такие оценки, определения: умница, циник, революционер, нигилист, жертва обстоятельств, «гениальная натура»?
4. Почему Тургенев приводит Базарова к смерти?
5. Прочтите свои сочинения-миниатюры.
Урок 9. Е.В. Базаров перед лицом смерти
Цель урока: подвести учащихся к ответу на вопрос: почему Тургенев заканчивает роман сценой смерти главного героя?
Ход урока
I . Вступительная беседа
Мы проанализировали взаимоотношения Базарова со всеми основными героями: Кирсановыми, Одинцовой, своими родителями и отчасти с народом. Каждый раз выяснялось объективное превосходство Базарова над остальными героями. Казалось бы, тема романа исчерпана. Тем не менее, с 22 главы сюжетно и композиционно начинает повторяться второй цикл странствий героя: Базаров попадает сначала к Кирсановым, потом к Одинцовой и еще раз к своим родителям.
(Второй круг Базаров совершает изменившимся: жизнь заставила принять его романтику. Это новый Базаров, познавший сомнения, мучительно старающийся сохранить свою теорию. Базаров поставлен перед необходимостью познать самого себя и мир. Тургеневу важно показать, заставит ли это измениться Базарова в своих отношениях с людьми, изменились ли люди, обстановка.)
Изменилось ли что-нибудь в Марьине, одумались ли Кирсановы после споров с Базаровым? (глава 22-23).
(В имении Кирсановых царит тот же беспорядок. Не уменьшилась неприязнь Павла Петровича к Базарову. Базаров же возвращается к Кирсановым потому, что ему там удобнее работать. Но даже без идеологических споров пребывание их вместе невозможно. Павел Петрович приходит к рыцарскому разрешению конфликта - к дуэли.)
Разрешила ли дуэль спор в пользу Павла Петровича? Каким мы его видим после дуэли? (гл. 24)
(Павел Петрович не только ранен, но и нравственно убит на этой дуэли. Павел Петрович показан комически, подчеркивается пустота элегантно-дворянского рыцарства. После дуэли перед Базаровым оказывается не заносчивый аристократ, не идиот-дядюшка а страдающий физически и морально пожилой человек).
Как, в связи с чем происходит разрыв Базарова а Аркадием? Что изменилось в их отношениях? (гл. 21, 22, 25)
(Базаров и Аркадий второй раз в Марьино, раскол начинается, когда Базаров нервничает, раздражен отношениями с Одинцовой. Аркадием овладело желание испытать свои силы в одиночку, без покровительства. Вот почему Аркадий едет в Никольское: «прежде бы он только плечами пожал, если бы кто-нибудь ему сказал, что он может соскучиться под одним кровом с Базаровым...» Раньше Аркадий дорожил дружбой с Базаровым, заботился о том, чтобы его хорошо приняли в Марьине, превозносил знания и простоту Базарова. Молодость всегда выбирает себе кумиров. Аркадию лестно быть приятелем такого человека. Он с удовольствием повторяет его высказывания. Притом Аркадий далеко не во всем согласен со своим другом. Он стесняется при Базарове говорить о красоте природы. Он не чувствует себя равным в дружбе, он только подчиняется влиянию Базарова, подражает ему в манере поведения, и в идеях. Поэтому не удивляет его возвращение в «лоно отцов». Стоило ему встретиться с Катей, как чувство любви вытеснило у него все следы нигилизма. Недаром Катя называет его ручным».)
Почему Базаров уверен, что они прощаются навсегда? (гл. 25)
(Еще раньше Базаров чувствовал разницу в их взглядах с Аркадием. Сцена под стогом завершается ссорой. Еще тогда он сказал ему, что он «нежная душа». Увидев Аркадия по приезде в Никольское, Базаров сразу все понял. Зачитать: «ты уже расстался со мною... либеральный барич». Этими словами Базаров подвел итог кратковременному увлечению Аркадия нигилизмом. Базарову нелегко потерять Аркадия, вот почему он с горечью произносит прощальные слова: «я ждал от тебя совсем иной дирекции». Так завершаются отношения с Аркадием и Кирсановыми вообще, так как если ручной Аркадий покидает Базарова, то с остальными у него тем более не может быть сближения.)
Задание.
Почему именно этих представителей дворянства противопоставил Базарову Тургенев? Это лучшие представители дворянства, сравните их с губернским обществом: «если сливки плохи, что же молоко?»
I I . Анализ сцены смерти Базарова
Обратимся к последним страницам романа. Какое чувство вызывают последние страницы романа?
(Чувство жалости, что гибнет такой человек. А. П. Чехов писал: «Боже мой! Что за роскошь «Отцы и дети»! Просто хотя караул кричи. Болезнь Базарова сделана так сильно, что я ослабел, и было такое чувство, как будто я заразился от него. А конец Базарова? Это черт знает, как сделано (Зачитать отрывки главы 27).
Как вы думаете, что имел в виду Писарев, написав: «Умереть так, как умер Базаров - это все равно, что сделать великий подвиг»?
(В этот момент проявились сила воли и мужество Базарова. Чувствуя неотвратимость конца, он не струсил, не попытался обмануть себя, и главное, остался верен себе и своим убеждениям. Смерть Базарова героична, но привлекает не только героизм Базарова, но и человечность его поведения).
Почему Базаров становится ближе нам перед смертью?
(В нем ярко раскрылась романтика, он произнес наконец слова, которых раньше боялся: «Я люблю вас! Прощайте... ведь я вас не поцеловал тогда... Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет...» Базаров становится человечнее.)
Почему же все-таки Тургенев заканчивает роман сценой смерти героя, несмотря на его превосходство над другими героями?
(Базаров умирает от случайного пореза пальца, но смерть его, с авторской точки зрения, закономерна. Тургенев определят фигуру Базарова как трагическую и «обреченную на гибель». Вот почему он «умертвил» героя. Две причины: одиночество и внутренний конфликт героя.
Автор показывает, как Базаров остается одиноким. Первыми отпадают Кирсановы, потом Одинцова, потом родители, Фенечка, Аркадий и последнее отсечение Базарова - от народа. Новые люди выглядят одинокими по сравнению с огромной массой остального общества. Базаров - представитель раннего революционера-разночинца, он один из первых в этом деле, а первым всегда трудно. Они одиноки в мелкопоместной и городской дворянской среде.
Но Базаров погибает, но остаются единомышленники, которые продолжат общее дело. Тургенев не показал единомышленников Базарова и тем самым лишил его дело перспективы. У Базарова нет положительной программы, он только отрицает, так как Базаров не может ответить на вопрос: «А что дальше?» Что делать после того, как разрушил? В этом заключается бесперспективность романа. Это главная причина гибели Базарова в романе, главная причина того, что автор не смог наметить будущее.
Вторая причина - внутренний конфликт героя. Тургенев считает, что Базаров погиб потому, что он стал романтиком, так как он не верил в возможность гармонического соединения в новых людях романтики и силы гражданского духа. Вот почему Базаров у Тургенева побеждает как боец, пока в нем нет романтики, нет возвышенного чувства к природе, женской красоте.)
(Тургенев очень любил Базарова и многократно повторял, что Базаров - «умница» и «герой». Тургенев хотел, чтобы читатель полюбил Базарова (но отнюдь не базаровщину) со всей его грубостью, бессердечностью, безжалостной сухостью.)
I II . Слово учителя
Литературные критики не раз называли отсутствие твердой почвы под ногами как основную причину смерти Базарова. В подтверждение этому приводился его разговор с мужиком, в котором Базаров оказывается «чем-то вроде шута горохового». Однако то, в чем Тургенев видит обреченность своего героя, не сводится к базаровскому неумению найти общий язык с мужиком. Разве трагическая предсмертная фраза Базарова: «...Я нужен России... Нет, видно, не нужен...» - может быть объяснима вышеназванной причиной? А главное, «история героя включается в общую для писателя тему гибели человека в горниле неподвластных ему природных сил», «стихийных сил - страсти и смерти».
Тургенев не мирился с метафизическим ничтожеством человека. Это была его неутихающая боль, вырастающая из осознания трагичности человеческой судьбы. Но он ищет опору для человека и находит ее в «достоинстве сознания своего ничтожества». Вот почему его Базаров убежден, что перед лицом слепой силы, уничтожающей все, важно оставаться сильным, каким он был в жизни.
Умирающему Базарову больно сознавать себя «полураздавленным червяком», являть собою «безобразное зрелище». Однако то, что он сумел многого достичь на своем пути, успел прикоснуться к абсолютным ценностям человеческого бытия, дает ему силы достойно посмотреть в глаза смерти, достойно дожить до минуты беспамятства.
С Анной Сергеевной разговаривает поэт, который, завершая свой земной путь, нашел для себя самый точный образ - «умирающей лампады», чей свет символизировал жизнь Базарова. Всегда презирающий красивую фразу, сейчас он может себе ее позволить: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет...»
На пороге смерти тургеневский герой как бы подводит черту и под своими спорами с Павлом Петровичем о том, нужны ли такие, как иронично заметил Кирсанов, «избавители, герои» России. «Я нужен России?» - спрашивает самого себя Базаров, один из «избавителей», и не стесняется ответить: «Нет, видно, не нужен». Может быть, он это сознавал, еще споря с Павлом Кирсановым?
Таким образом, смерть дала Базарову право быть таким, каким, возможно, он был всегда - сомневающимся, не боящимся быть слабым, возвышенным, умеющим любить... Неповторимость Базарова заключается в том, что через весь роман он пройдет во многом не таким человеком и тем обречет себя на единственно возможную, роковую, трагическую - базаровскую - судьбу.
Однако Тургенев завершил свой роман просветленной картиной тихого сельского кладбища, где упокоилось «страстное, грешное, бунтующее сердце» Базарова и куда «из недалекой деревушки часто приходят два уже дряхлые старичка - муж с женою» - родители Базарова.
IV . Подготовка к написанию сочинения. Выбор темы
Примерные темы для написания домашнего сочинения по роману И. С. Тургенева «Отцы и дети»:
Е. Базаров и П. П. Кирсанов;
- «Барчуки проклятые» (Н. П., П. П., Аркадий, Кирсановы, Одинцова);
- «Бунтующее сердце» (образ Е. Базарова);
Почему Базаровы нужны России?
Базаров и русский народ;
- «Умереть так, как умер Базаров, все равно, что сделать великий подвиг» (Писарев);
Смысл заглавия романа И. С Тургенева «Отцы и дети»;
Проблема «отцов» и «детей» в изображении Тургенева;
Устарела ли проблема «отцов» и «детей» сегодня?
Что критикует Тургенев в «отцах» и в чем расходиться с «детьми»?
Что делает Базарова героем своего времени?
Домашнее задание
1. Написать сочинение по одной из предложенных тем.
2. Подготовиться к проверке знаний по творчеству И. С. Тургенева.
Дополнительный материал для учителя
Образ центрального героя романа «Отцы и дети» уникален. В письме к А. Фету Тургенев сделал важное признание: «Хотел ли я обругать Базарова или его превознести? Я этого сам не знаю, ибо я не знаю, люблю ли я его или ненавижу». И как бы ни уверял автор в симпатиях к своему герою: «Базаров - мое любимое детище», как бы ни сочувствовал ему, нельзя не видеть, сколь чужд Тургеневу самый «базаровский тип».
«...в основание главной фигуры, Базарова, легла одна поразившая меня личность молодого провинциального врача... - писал Тургенев в статье «По поводу «Отцов и детей». - В этом замечательном человеке воплотилось, едва народившееся, еще бродившее начало, которое потом получило название нигилизма. Впечатление, произведенное на меня этой личностью, было очень сильно и в то же время не совсем ясно...»
Писатель, начав работу над романом, даже начал писать дневник от лица Базарова, чтобы вникнуть в сущность героя, понять его.
Базаров «герой времени, когда общественные силы гибели и возрождения, старого и нового» противостоят друг другу, действуют одновременно. Такие эпохи и порождают непредсказуемые, построенные на внутреннем конфликте личности. Поэтому невозможно однозначно определить отношение Тургенева к его «любимому детищу», к герою романа «Отцы и дети» Евгению Базарову.
Автор не только не разделяет нигилистических убеждений Базарова, но всем ходом романа последовательно их развенчивает. И в то же время писатель испытывает огромный интерес к своему герою, в котором отразилась эпоха во всех ее противоречиях. Как бы ни был мил Тургеневу Николай Петрович, в его личности эпоху не исследуешь. Еще менее интересен ему Аркадий - слабая копия отца. Героем времени становится, прежде всего. сильная, социально активная личность. А такие личности не могут не интересовать литературу. Сама личность Базарова привлекает автора. И действительно, Тургенев, стремясь полюбить и понять Базарова, создает образ небезупречный, но человечески очень интересный, вызывающий вначале любопытство, а к финалу романа - сострадание, Ни на секунду никого не оставит равнодушным Базаров. Он вызывает ненависть или любовь, но в нем нет ничего, порождающего скуку.
Момент социальных переустройств обязательно предполагает действия людей-разрушителей. Но каково на самом деле взаимодействие таких героев с эпохой? Что приносит их нигилизм обществу и что дает он самим нигилистам? На эти вопросы и стремился найти ответ Тургенев.
Что отвращает Тургенева от нигилизма? Почему автор ни на секунду не выступил как идейный сторонник Базарова? С его точки зрения, нигилизм обречен, ибо не имеет конечной позитивной цели. Вот оно, первое обвинение Тургенева. Автор не держится за обветшалые «принсипы», ставшие броней Павла Петровича. Он ищет новое в наступающих временах. Но что новое несет Базаров? Его идеи, в сущности, стары как мир: разрушение, уничтожение. Что в этом нового и небывалого? Уже разрушали римляне культуру Древней Эллады; уже уничтожал Петр I патриархальную Русь... И потом на выжженных пепелищах долго, тяжело прорастали семена былой культуры. Но сколько при этом утрачивалось! Истинный гуманизм состоит в неприятии такого безоглядного сокрушения ради неясных утопий светлого будущего. Поэтому не мог Тургенев сочувствовать идеям русского нигилизма.
Нигилизм опирается на философию вульгарного материализма. Все приносится в жертву сиюминутной практической пользе. Словами Маяковского, их интересует лишь то, что «весомо, грубо, зримо». С этой точки зрения, Пушкин - вздор, Рафаэль - «гроша медного на стоит», любой порядочный ученый лучше поэта. Любовь для нигилистов оказывается лишь физиологическим влечением самцов и самок, природа - мастерской, а все люди - одинаковы, как деревья в лесу, Базаров издевается над речами о «загадочных взорах» возлюбленной Павла Петровича и рекомендует Аркадию проштудировать «анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду?» Стало быть, лжет пословица, утверждая, что глаза - зеркало души. Где там зеркало в пересечении зрительных нервов? Да и души нет. А есть лишь то, что можно взять в руки и приложить к делу. Как прост и понятен становится мир! Природа оказывается лишь мастерской, бессмысленной и мертвой без человека-мастера. Но вот пришел этот «работник». Что сотворит он с природой? Преследуя цели ближайшей выгоды, такой работник будет поворачивать вспять реки, разрушать озонный слой, губить целые породы растений и популяции животных. Об этих результатах деятельности вульгарных материалистов знаем мы, люди конца ХХ века. О них не знал Тургенев. С гениальной прозорливостью художника он в убеждениях Базарова увидел зародыш грядущих трагедий».
Тургенев - великий психолог. Его Базаров, будучи циничным бесстыдным на словах, в душе человек нравственный. Он проповедует Аркадию такую теорию: «Нравится тебе женщина… старайся добиться толку; а нельзя - ну, не надо, отвернись - земля не клином сошлась». Но воплотить эти воззрения в жизнь он не сможет; по базаровской теории поступит так возмущавшийся ею Аркадий: поняв; что Одинцова им не интересуется, он нечувствительно «переключится» на более доступную Катю.
Сам того не осознавая, Базаров живет по достаточно высоким нравственным принципам. Но эти принципы и нигилизм несовместимы, от чего-то придется отказаться.
Тургенев старается в романе показать несостоятельность нигилистической философии, так как она, отрицая духовную жизнь, отрицает и нравственные принципы. Любовь, природа, искусство - не просто высокие слова. Это фундаментальные понятия, лежащие в основе человеческой нравственности. Слепое преклонение перед авторитетами - глупо, но слепое их отрицание - ничуть не умнее. Слишком коротка жизнь, чтобы каждый человек мог начать построение мира «с нуля», отринув все, что открыто и создано предками.
Можно не любить Пушкина и Рафаэля: нет никакого криминала в том, что их творчество тебе чуждо. Но вообще отрицать их на том основании, что ты их не знаешь, не понимаешь - признак невеликого ума. Поэтому не так уж далек был от истины Павел Петрович, бросив Базарову упрек: «Прежде молодым людям приходилось учиться; не хотелось им прослыть за невежд, так они поневоле трудились. А теперь им стоит сказать: все на свете вздор! - и дело в шляпе. Молодые люди обрадовались. И в самом деле, прежде они были бы просто болваны, а теперь они вдруг стали нигилисты». Это портрет «учеников и последователей» Базарова, Кукшиной и Ситникова. Образы этих героев становятся косвенным средством разоблачений нигилизма. Философия, имеющая таких глупых и неблагородных последователей, как Кукшина и Ситников, у мыслящего человека не может не вызвать сомнения: видимо, что-то в нигилизме есть привлекательное именно для них - упрощенность, доступность, необязательность ума, образования, чести, безнравственность.
Так последовательно автор развенчивает убеждения главного героя; убеждения, которые сам Тургенев не принимал. «Мне мечталась фигура сумрачная, дикая, большая, до половины выросшая из почвы, сильная, злобная, честная - и все-таки обреченная на гибель, потому что она все-таки стоит в преддверии будущего», - так писал Тургенев о Базарове, утверждая, что Базаров - «лицо трагическое». В чем же трагизм этого героя? С точки зрения автора, прежде всего в том, что время Базаровых не пришло.
Тургеневский Базаров сам это ощущает: умирая, он произносит горькие слова: «Я нужен России... Нет, видно, не нужен».
С особой силой Базаров как «лицо трагическое» раскрывается в главе, рисующей его смерть. Перед лицом смерти проявляются лучшие свойства Базарова: нежность к родителям, скрытая под внешней суровостью, поэтическая любовь к Одинцовой; жажда жизни, труда, подвига, общественного дела; сила воли, мужество перед угрозой неизбежной смерти. Мы слышим столь необычные для Базарова полные поэзии слова: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет...» Мы слышим и полные любви и жалости слова о родителях: «Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать...» Мы слышим откровенные его признания: « И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант!»
Страницы, рисующее болезнь и смерть Базарова, быть может, наиболее отчетливо выражают отношение автора к его герою: преклонение перед его мужеством, душевной стойкостью, скорбные чувства, вызванные гибелью столь самобытного, сильного человека.
Смерть Базарова делает его образ воистину трагическим. Трагизм увеличивается в эпилоге, из которого мы узнаем, что Базаров умер, не оставив последователей. Аркадий стал помещиком; с двумя-тремя химиками, не умеющими отличить кислород от азота, но исполненными отрицания. толчется в Петербурге Ситников и, по его уверениям, продолжает «дело» Базарова.
Тургенев не верил, что люди базаровского склада найдут путь обновления России. Но он принимал их нравственную силу и большое общественное значение.
«…Если читатель не полюбит Базарова со всей его грубостью, бессердечностью, безжалостной сухостью и резкостью, - писал Тургенев, - если он его не полюбит, повторяю я, - я виноват и не достиг своей цели».
Болезнь и смерть Базарова, казалось, вызваны нелепой случайностью – смертельной инфекцией, случайно попавшей в кровь. Но в произведениях Тургенева такое случайным быть не может.
Сама рана – случайность, но в ней есть и доля закономерности, так как Базаров в этот период потерял жизненное равновесие и стал менее внимательным, более рассеянным в работе.
Закономерность также и в авторской позиции, так как Базаров, всегда бросавший вызов природе вообще и человеческой природе (любви) в частности, должен был, по Тургеневу, быть отомщён природой. Закон здесь жесток. Поэтому он умирает, зараженный бактериями – природными организмами. Говоря проще, умирает от природы.
Кроме того, в отличие от Аркадия, Базаров не был пригоден для того, чтобы «свить себе гнездо». Он одинок в своих убеждениях и лишён семейного потенциала. А это для Тургенева тупик.
И ещё одно обстоятельство. Тургенев мог ощущать преждевременность, ненужность Базаровых для современной ему России. Если бы на последних страницах романа Базаров выглядел несчастным, то читатель непременно его пожалел бы, а он достоин не жалости, а уважения. И именно в смерти своей он проявил лучшие свои человеческие черты, последней фразой про «умирающую лампаду» окончательно окрасив свой образ не только мужеством, но и светлой романтикой, жившей, как оказалось, в душе вроде бы циничного нигилиста. В этом и заключился в итоге весь смысл романа.
Кстати, если герой умирает, то совсем не обязательно, что автор ему в чём-то отказывает, за что-то наказывает или мстит. У Тургенева всегда умирают лучшие герои, и от этого его произведения окрашиваются светлой, оптимистической трагедией.
Эпилог романа.
Эпилогом можно назвать последнюю главу романа, в которой в сжатой форме рассказывается о судьбах героев после смерти Базарова.
Будущее Кирсановых оказалось вполне ожидаемым. Особенно сочувственно пишет автор об одиночестве Павла Петровича, словно потеря Базарова-соперника окончательно лишила его смысла жизни, возможности хоть к чему-нибудь приложить свои жизненные силы.
Знаменательны строки об Одинцовой. Тургенев одной фразой: «Вышла замуж не по любви, но по убеждению» - начисто развенчивает героиню. И последняя авторская характеристика выглядит уже просто саркастически-уничтожающей: «…доживутся, пожалуй, до счастья… пожалуй, до любви». Достаточно хотя бы немного понимать Тургенева, чтобы догадаться, что до любви и счастья не «доживаются».
Наиболее тургеневским является последний абзац романа – описание кладбища, где похоронен Базаров. У читателя не остаётся сомнений в том, что он – лучший в романе. Для доказательства этого автор слил ушедшего героя с природой в единое гармоническое целое, примирил его с жизнью, с родителями, со смертью и всё-таки успел сказать о «великом спокойствии равнодушной природы…».
Роман «Отцы и дети» в русской критике.
В соответствии с векторами борьбы общественных течений и литературных взглядов в 60-е годы выстраивались и точки зрения на роман Тургенева.
Самые положительные оценки роману и главному герою дал отошедший уже в то время от «Современника» Д.И.Писарев. Но из недр самого «Современника» прозвучала негативная критика. Здесь была опубликована статья М.Антоновича «Асмодей нашего времени», в которой отрицались социальная значимость и художественная ценность романа, а Базаров, названный болтуном, циником и обжорой, трактовался как жалкая клевета на молодое поколение демократов. Н.А.Добролюбов к этому времени уже умер, а Н.Г.Чернышевский был арестован, и Антонович, довольно примитивно воспринявший принципы «реальной критики», принял первоначальный авторский замысел за конечный художественный результат.
Как ни странно, более глубоко и справедливо восприняла роман либеральная и консервативная часть общества. Хотя и здесь не обошлось без крайних суждений.
М. Катков в «Русском вестнике» писал, что «Отцы и дети» - антинигилистический роман, что занятия «новых людей» естественными науками – дело несерьёзное и праздное, что нигилизм – общественная болезнь, которую нужно лечить путём усиления охранительных консервативных начал.
Наиболее художественно адекватное и глубокое истолкование романа принадлежит Ф.М.Достоевскому и Н.Страхову – журнал «Время». Достоевский трактовал Базарова как «теоретика», находящегося в разладе с жизнью, как жертву собственной сухой и отвлечённой теории, разбившейся о жизнь и принесшей страдания и мучения (почти как Раскольников из его романа «Преступление и наказание»).
Н. Страхов отметил, что И.С.Тургенев «написал роман не прогрессивный и не ретроградный, а, так сказать, всегдашний». Критик увидел, что автор «стоит за вечные начала человеческой жизни», а Базаров, который «чуждается жизни», между тем «живёт глубоко и сильно».
Точка зрения Достоевского и Страхова вполне соотносится с суждениями самого Тургенева в его статье «По поводу «Отцов и детей», где Базаров назван трагическим лицом.
