Трифонов обмен проблемы произведения. Нравственная проблематика «городской» прозы и ее осмысление в повести Трифонова «Обмен

В 50-80 годах расцвел жанр так называемой «го-родской» прозы. Эта литература прежде всего обра-щалась к личности, к проблемам повседневных нрав-ственных отношений.

Кульминационным достижением «городской» про-зы стали произведения Юрия Трифонова. Именно его повесть «Обмен» положила начало циклу «город-ских» повестей. В «городских» повестях Трифонов писал о любви и семейных отношениях, самых обыч-ных, но вместе с тем мнргосложных, о столкновении разных характеров, разных жизненных позиций, о проблемах, радостях, тревогах, надеждах обычного человека, о его быте.

В центре повести «Обмен» довольно типичная, за-урядная жизненная ситуация, которая тем не менее вскрывает очень важные нравственные проблемы, возникающие при ее разрешении.

Главные герои повести — инженер Дмитриев, его жена Лена и мать Дмитриева — Ксения Федоровна. Их связывают довольно непростые отношения. Лена никогда не любила свою свекровь, более того, отноше-ния между ними «отчеканились в форме окостенев-шей и прочной вражды». Ранее Дмитриев часто заво-дил разговор о том, чтобы съехаться с матерью, жен-щиной пожилой и одинокой. Но Лена всегда бурно протестовала против этого, и постепенно эта тема в разговорах мужа и жены возникала все реже, потому что Дмитриев понимал: ему не сломить волю Лены. Кроме того, Ксения Федоровна стала неким инстру-ментом вражды в их семейных стычках. Во время ссор часто звучало имя Ксении Федоровны, хотя вовсе не она служила началом конфликта. Дмитриев упо-минал о матери, когда ему хотелось обвинить Лену в эгоизме или черствости, а Лена говорила о ней, стре-мясь надавить на больное или просто съязвить.

Говоря об этом, Трифонов указывает на процвета-ние неприязненных, враждебных отношений там, где, казалось бы, всегда должно быть только взаимо-понимание, терпение и любовь.

Основной конфликт повести связан с тяжелой бо-лезнью Ксении Федоровны. Врачи подозревают «са-мое худшее». Вот тут-то Лена и берет «быка за рога». Она решает срочно урегулировать вопрос об обмене, съехаться со свекровью. Ее болезнь и, возможно, при-ближающаяся смерть становятся для жены Дмитрие-ва путем к решению квартирного вопроса. О нравст-венной стороне этого предприятия Лена не задумыва-ется. Услышав от жены о ее страшной затее, Дмитриев пытается заглянуть ей в глаза. Пожалуй, он надеется найти там сомнение, неловкость, винова-тость, но находит только решимость. Дмитриев знал, что «душевная неточность» его жены обострялась, «когда вступало в действие другое, сильнейшее каче-ство Лены: умение добиваться своего». Автор подме-чает, что Лена «вгрызалась в свои желания, как буль-дог» и никогда не отступала от них, пока они не осу-ществлялись.

Сделав самое трудное — сказав о задуманном, Лена действует очень методично. Как тонкий психолог, она «зализывает» мужу ранку, добивается примирения с ним. А он, страдая от безволия, не может, не умеет противостоять ей. Он отлично понимает весь ужас происходящего, осознает цену обмена, но не находит в себе сил чем-то воспрепятствовать Лене, как некогда он не нашел сил примирить ее со своей матерью.

Миссию сказать о предстоящем обмене Ксении Фе-доровне Лена, естественно, возложила на мужа. Этот разговор и есть самое страшное, самое тягостное для Дмитриева. После операции, подтвердившей «худ-шее» , Ксения Федоровна почувствовала улучшение, у нее появилась уверенность в том, что она идет на по-правку. Сказать ей об обмене — значит лишить по-следней надежды на жизнь, ибо не догадаться о при-чине такой лояльности долгие годы враждующей с ней снохи эта умная женщина не могла. Осознание этого и становится самым мучительным для Дмитрие-ва. Лена с легкостью составляет для мужа план разго-вора с Ксенией Федоровной. «Вали все на меня!» — со-ветует она. И Дмитриев вроде бы принимает Ленино условие. Его мать простодушна, и, объясни он ей все по Лениному плану, она вполне может поверить в бес-корыстие обмена. Но Дмитриев опасается своей сест-ры Лоры, которая «хитра, «прозорлива и очень не лю-бит Лену». Лора давно раскусила жену брата и сразу догадается, какие козни стоят за идеей обмена. Лора считает, что Дмитриев ее и мать тихонько предал, «олукьянился», то есть стал жить по тем правилам, на которые опираются в жизни Лена и ее мать, Вера Ла-заревна, которые некогда установил в их семье отец, Иван Васильевич, предприимчивый, «могучий» чело-век. Именно Лора заметила бестактность Лены еще в самом начале их семейной с Дмитриевым жизни, ко-гда Лена, не задумываясь, забирала себе все их луч-шие чашки, ставила ведро возле комнаты Ксении Фе-доровны, без колебаний снимала портрет своего све-кра со стены средней комнаты и перевешивала его в проходную. Внешне это только лишь бытовые мело-чи, но за ними, как сумела разглядеть Лора, кроется нечто большее.

Особенно ярко кощунство Лены обнаруживается на утро после разговора с Дмитриевым. У нее плохое настроение, потому что ее мама, Вера Лазаревна, за-болела. У Веры Лазаревны мозговые спазмы. Чем не причина для печали? Конечно, причина. И никакое предвестие смерти свекрови сравниться с ее горем не может. Лена черства душой и, кроме того, эгоис-тична.

Эгоизмом наделена не только Лена. Эгоистичен и коллега Дмитриева Паша Сниткин. Вопрос о поступ-лении его дочери в музыкальную школу для него куда более важен, чем смерть человека. Потому что, как подчеркивает автор, дочь — собственная, родная, а умирает человек чужой.

Бесчеловечность Лены контрастирует с душевно-стью бывшей любовницы Дмитриева, Татьяны, кото-рая, как осознает Дмитриев, «была бы ему, наверное, лучшей женой». Весть об обмене заставляет Таню по-краснеть, потому что она отлично все понимает, она входит в положение Дмитриева, предлагает ему день-ги взаймы и проявляет всяческое сочувствие.

Безучастна Лена и к собственному отцу. Когда тот лежит с инсультом, она думает только о том, что у нее горит путевка в Болгарию, и спокойно отправляется на отдых.

Противопоставлена Лене и сама Ксения Федоров-на, которую «любят друзья, уважают сослуживцы, ценят соседи по квартире и по павлиновской даче, по-тому что она добродетельна, уступчива, готова прий-ти на помощь и принять участие».

Лена все-таки добивается своего. Больная женщи-на соглашается на обмен. Вскоре она умирает. Дмит-риев переносит гипертонический криз. Портрет ге-роя, уступившего в этом беспощадном деле жене, осознающего значение своего поступка и испытываю-щего оттого душевные страдания, в конце повести резко меняется. «Еще не старик, но уже пожилой, с обмякшими щечками дяденька»,— таким видит его рассказчик. А ведь герою только тридцать семь лет.

Слово «обмен» в повести Трифонова приобретает более широкий смысл. Речь идет не только об обмене жилья, совершается «обмен нравственный», совер-шается «уступка сомнительным жизненным ценно-стям». «Обмен произошел... — говорит Ксения Федо-ровна своему сыну. — Это было очень давно».

В повести Юрия Трифонова "Обмен" изображены две семьи Дмитриевых и Лукьяновых, породнившиеся благодаря женитьбе двух представителей их молодого колена - Виктора и Лены. В известной степени обе эти семьи прямо противоположны друг другу. Автор не показывает их прямого противостояния, которое выражается опосредованно через многочисленные сопоставления, трения и конфликты в отношениях этих семей. Так, семья Дмитриевых отличается от Лукьяновых своими давними корнями и наличием нескольких поколений в этой фамилии. Именно традиция обеспечивают преемственность моральных ценностей и этических устоев, сложившихся в этой семье. Нравственная устойчивость членов рода Дмитриевых обусловлена передачей этих ценностей из поколения в поколение.

Однако эти ценности постепенно уходят из него и подменяются другими, противоположными им. Потому для нас необычайно важен образ деда Федора Николаевича, который предстает в повести как некий древний "монстр", поскольку на его долю выпало немало судьбоносных исторических событий. Но при этом он остается реальной исторической личностью, дающей возможность проследить процесс утраты родом Дмитриевых тех качеств, жизненных принципов, которые отличали их дом от других. Дед воплощает собой самые лучшие качества дома Дмитриевых, некогда отличавшие всех представителей этого рода - интеллигентность, тактичность, воспитанность, принципиальность.

Ксения Федоровна, дочь Федора Николаевича, совершенно отличается от отца. Ей присущи излишняя горделивость, напускная интеллигентность, неприятие его жизненных принципов (например, это проявляется в сцене спора с отцом о презрении). В ней появляется такая черта, как "ханжество", то есть стремление выглядеть лучше, нежели чем оно есть на самом деле. Несмотря на то, что Ксения Федоровна стремится играть роль идеальной матери, она далеко не положительный герой, поскольку в ней одинаково присутствуют и отрицательные качества. Через некоторое время мы узнаем, что Ксения Федоровна совсем не такая уж интеллигентная и бескорыстная, какой желает казаться. Но, несмотря на свои недостатки, она полностью реализует себя как любящая мать. Она относится к своему единственному сыну с чувством трепетной любви, жалеет его, переживает за него, возможно даже винит себя за его нереализованные возможности. В юности Виктор великолепно рисовал, но этот дар не получил дальнейшего развития. Ксения Федоровна, духовно скрепленная любовью с сыном, является также и хранительницей внутренних связей семьи Дмитриевых.

Виктор Дмитриев окончательно отделен и духовно отрезан от деда, по отношению к которому у него осталась лишь "детская преданность". Отсюда непонимание и отчужденность, возникшие в их последнем разговоре, когда Виктор хотел поговорить о Лене, а дед - поразмышлять о смерти. Не случайно со смертью деда Дмитриев как никогда ощутил свою отрезанность от дома, семьи, потерю связей с близкими ему людьми. Однако истоки процесса духовного отчуждения Виктора с семьей, принявшего со смертью деда необратимый характер, следует искать с момента его женитьбы на Лене Лукьяновой. Сближение двух домов становится причиной нескончаемых ссор и конфликтов между семьями и оборачивается окончательным разрушением рода Дмитриевых.

Род Лукьяновых противоположен им и по происхождению и по занятиям. Это практические люди "умеющие жить", в отличие от непрактичных и малоприспособленных Дмитриевых. Автор представляет Лукьяновых намного уже. Они лишены дома, а, следовательно, укорененности, опоры и родственных связей в этой жизни. В свою очередь отсутствие родственных уз обусловливает отсутствие духовных связей в этой семье Лукьяновых, где незнакомо чувство любви, семейной теплоты и простого человеческого участия. Отношения в этой семье какие-то неуютные, официально-деловые, совсем не похожие на домашние. Потому неудивительны две основополагающие черты Лукьяновых - практицизм и недоверчивость. Для этой семьи чувство долга подменяет чувство любви. Именно из-за ощущения своего долга перед семьей Иван Васильевич материально обустраивает свой дом и обеспечивает семью, за что Вера Лазаревна испытывает к нему чувство, сравнимое с собачьей преданностью, поскольку она сама "никогда не работала и жила на иждивении Ивана Васильевича".

Лена Лукьянова является абсолютной копией своих родителей. С одной стороны, она соединила в себе отцовское чувство долга и ответственности перед своей семьей, а с другой - преданность Веры Лазаревны своему мужу и семье. Все это дополняется практицизмом, присущим всему роду Лукьяновых. Так, выгодный квартирный обмен Лена пытается осуществить во время болезни свекрови. Однако все эти "сделки" не являются для нее чем-то аморальными. Для героини изначально нравственным является лишь понятие пользы, ибо ее главный жизненный принцип - целесообразность. Наконец, практицизм Лены достигает высшего предела. Подтверждением тому является "душевный дефект", "душевная неточность", "недоразвитость чувств", подмеченные в ней Виктором. В этом кроется ее бестактность по отношению к близким людям (квартирный обмен, затеянный не к месту, ссора, возникшая из-за перемещения Леной портрета отца в доме Дмитриевых). В доме Дмитриевых-Лукьяновых нет любви и семейного тепла. Дочь Лены и Виктора Наташа не видит ласки, потому что для ее матери "мерилом родительской любви" является английская спецшкола. Отсюда и постоянная фальшь, неискренность в отношениях между членами этой семьи. В сознании Лены материальное подменяет духовное. Доказательством тому служит факт, что автор ни разу не упоминает о каких-либо ее душевных качествах, талантах, сведя все исключительно к материальному. С другой стороны Лена гораздо жизнеспособнее своего мужа, она морально сильнее и мужественнее его. Показанная Трифоновым ситуация слияния двух семей, соединение духовных начал и практицизма приводит к победе последнего. Виктор оказывается раздавленным своей женой как личность и, в конце концов, "олукьянивается".

Повесть "Обмен" начинается в трагический момент жизни героя - смертельная болезнь матери и квартирный обмен, затеянный в этой связи. Таким образом, автор ставит своего героя перед выбором, так как именно в подобной ситуации проявляется подлинная сущность человека. Впоследствии выяснится, что Виктор Дмитриев - это слабовольный человек, постоянно идущий на житейские компромиссы. Он стремится уйти от решения, от ответственности и стремления во что бы то ни стало сохранить привычный порядок вещей. Цена выбора Виктора крайне горька. Ради материальных благ и обустроенного быта он теряет мать. Но самое страшное то, что Виктор не винит себя ни в смерти матери, ни в разрыве духовных связей со своей семьей. Всю вину он возлагает на стечение обстоятельств, которые он так и не смог победить, на непреодолимое "олукьянивание". В конце повести Виктор с горечью признает, что ему "действительно ничего не нужно", что он ищет лишь покоя.

С этого момента начинается его стремительное "олукьянивание". Виктор окончательно теряет духовные качества и нравственное воспитание, изначально присущие дому Дмитриевых. Постепенно он превращается в холодного, душевно черствого человека, живущего самообманом и воспринимающего все как должное, тогда как его юношеские стремления и настоящие, искренние мечты превращаются в недоступные грезы. Так герой умирает духовно, деградирует как личность и утрачивает родственные связи.

Не менее важную смысловую нагрузку несет образ Тани, воплощающий собой нормальные человеческие связи, отношения и искреннюю любовь. Она живет совсем по другой системе нравственных ценностей, согласно которой для нее невозможна жизнь с нелюбимым, пусть и любящим ее человеком. В свою очередь, этот любящий ее человек тихо уходит, позволяя Тане жить своей жизнью. Это и есть настоящая любовь - желание добра и счастья любимому человеку. Несмотря на все несчастья, обрушившиеся на нее, Таня сумела сохранить свой духовный мир. Во многом благодаря своей внутренней целостности, крепким нравственным устоям и духовной силе ей удалось выжить в этой жизни. Благодаря этим качествам Таня намного сильнее и крепче Виктора. Ее "обмен" оказался гораздо честнее материального "обмена" Дмитриева, так как он был совершен в соответствии с чувствами и по зову сердца.

"Ты уже обменялся, Витя. Обмен произошел", - таков драматический финал "обмена", вложенный в уста матери Виктора Дмитриева, обменявшего образ жизни, нравственные ценности и жизненные принципы семьи Дмитриевых на практический уклад жизни Лукьяновых. Таким образом, произошедший обмен это не столько материальная сделка, сколько духовно-психологическая ситуация.

Общим лейтмотивом повести Юрия Трифонова "Обмен" являются раздумья по поводу все более убывающих духовных отношений между людьми и стремительно истончающихся человеческих связей. Отсюда вытекает главная проблема личности - отсутствие духовных связей с другими людьми и, в особенности, с близкими. Как считает автор, отношения внутри семьи в большей степени зависят от духовной близости, от глубины взаимопонимания, а это очень непростые и тонкие вещи, требующие обычной теплоты и чуткости. В этом и состоит трагедия семья Дмитриевых-Лукьяновых. Без всех этих качеств семья просто не может существовать. В итоге остается лишь внешняя оболочка, разрушенная внутри и разъединенная духовно.

Александр Сергеевич Пушкин — человек широких, либеральных, «подцензурных» взглядов. Тяжело ему, бедному, было находиться в светском лицемерном обществе, в Петербурге, при дворцовой подхалимной аристократии. Подальше от «мегаполиса» 19 века, поближе к народу, среди людей открытых и искренних чувствовал себя «потомок арапов» гораздо свободнее и «в своей тарелке». Поэтому все его произведения, от эпически-исторических, до мельчайших двухстрочных эпиграмм, посвященные «народу» дышат уважением и любовью.

«Маленьких» и «несчастных» людей Пушкин очень жалел. Повесть его «Станционный смотритель» пропитана этой доброжелательной жалостью.

Повествование символически поделено на три части, по количеству слов далеко не равных. Число их (частей) равняется числу проездов через ту станцию, на которой служит и проживает наш бедный смотритель.

Первая «глава» повести красочна и многословна. Описания природы и портретов, эмоций персонажей и их действий, вкрапления диалогов. Знакомство с Самсоном Выриным и его подростком-дочерью Дуней. Размышления о том, как бедных этих, захолустных чиновников всякий проезжий с плеча и не раздумывая оскорбить и унизить может. И дальше поехать, в шубе, на санях, в делах и надеждах. А он, смотритель этот, 14 «класса» чиновник (то есть — мельчайшая сошка, вообще никто), остается тут, один, в глуши, со своими переживаниями, проглоченными незаслуженными обидами, грубыми словами и полнейшей невозможностью что-либо исправить, с кем-то произошедшее обсудить, хотя бы банально пожаловаться!

Нет у подобных «людишек» ни дома собственного, ни денег, ни связей. Ни драгоценностей фамильных, ни даже фрака приличного. Да и зачем ему, Вырину, фрак? Куда в нем ходить-то? Единственное, что составляет его богатство, достоинство и гордость почти уже старческую — это дочь его, Дуня. Скромная, набожная девушка, без матери растет, опорой в дряхлости будет.

«Глава» вторая. Через несколько лет. Рассказчик наш по своим делам снова в той стороне проездом был. Со смотрителем встретился с удовольствием и искренней радостью. Но тот постарел, опустился, запил. Поскольку остался один. Дуня-то в город с офицером укатила. И возвращаться не пожелала. Лучше показалось ей обесчещенной при бравом вояке жить, чем влачить серое, убогое, унылое станционное существование. Дочь разрушила весь мир, и так не радужный, собственного несчастного отца. Пожалел Самсона наш автор, да поделать-то что? Помочь в такой ситуации совершенно нечем.

Третья «главка». Короткая, нарочито без явных эмоций написанная. В третий раз, и, должно быть, в последний проезжал автор через станцию. Смотритель уж был другой, незнакомый. А как же Вырин? Да он умер. И однажды на могилу его приезжала барыня, нарядная, румяная. С ребятней. Никто в ней Дуни, конечно, не узнал…

Все у дочки сложилось достойно, благородно, богато. Да только отец, этого не зная, от горя все же умер…

В литературоведении традиционно «Обмен» рассматривался в качестве произведения, поднимающего острую со-циально-нравственную проблематику в части обличения мещанства, потребительского отношения к жизни, преда-тельства высоких идеалов (наука) и проч. Отрицательны-ми персонажами выступали члены семьи Лукьяновых, а в качестве нравственного начала, им противостоящего, изображались мать, сестра и другие родственники Дмитриева. Сам Дмитриев рассматривался как тип приспособленца, который постепенно, сам того не замечая, превращался в мещанина, потребителя, понемногу предавая нравственные идеалы, «каждый день, по выражению матери, — совершая свой “обмен”». Однако, думается, вряд ли подобная пробле-матика исчерпывает полностью содержание произведения. Авторская позиция, все же была не столь однозначной. Как правдивый художник, Трифонов, изображая жизнь, запечат-лел в повести не только семейные коллизии Дмитриевых- Лукьяновых, но и социально-нравственную атмосферу времени, противоречия современной ему действительности.

В первую очередь это отражается в изображении семьи Дмитриевых и того социального слоя, который принято называть «интеллигенцией». При всей претензии на «высокодуховные интересы» представителей этого слоя, изоб-раженных Трифоновым, нельзя не заметить их крайнюю непрактичность, неприспособленность и оторванность от жизни. Их бытие во многом иллюзорно, «презренная» действительность, в которой надо прилагать усилия не только к тому, чтобы «умно» беседовать о Пикассо и прочем «не всем доступном» искусстве, но и засыпать канализацион-ные ямы, а также содержать в чистоте и порядке собствен-ное жилище, им не по вкусу. То, что «разговоры о Пикассо» в поселке происходят в атмосфере жуткой вони, идущей из прорванной канализации, которую никто не чинит, во многом символично. Это перекликается, например, с идеями Булгакова: рассуждения профессора Преображенского из «Собачьего сердца» о природе разрухи и о «пении хором» вместо исполнения своих прямых обязанностей. При этом представители этого «слоя» не считают зазорным (в отли-чие от Лукьянова-отца, например), жить на чужой счет, сво-бодно пользоваться плодами работы других людей и их же при этом презирать за «низменность интересов» (например, по-селок — это привилегированное место, где живут бывшие краевые партизаны, а теперь — по большей части их «эстетствующие» и изображающие из себя наследственную аристократию потомки, ничем лично не заслужившие тех благ, которыми пользуются; в особенности Дмитриевы, ко-торые устроились в поселок по протекции, не имея на это никаких, даже косвенных, прав). Маленькие подробности, которые в изобилии предоставляет Трифонов, весьма крас-норечивы. Это и изучение английского языка Ксенией Фе-доровной для того, чтобы «читать в подлиннике детекти-вы» (при этом Лена — профессиональный переводчик —высмеивает произношение свекрови, думается, не в последнюю очередь потому, что ее задевает сам факт, что сфера ее профессиональных интересов для кого-то является предметом праздного любопытства и попыток хоть чем-то заполнить свой досуг). Это и стремление «помогать полузна-комым людям», которое, как справедливо отмечают пси-хологи, часто является своего рода ширмой, оправданием жестокого отношения к ближним. При этом сын Ксении Федоровны с женой и ребенком ютятся в маленькой ком-нате в коммуналке, но обмен для Дмитриевой становится целой проблемой, хотя в противном случае после ее смерти комната отойдет государству (при советской власти ча-стной собственности на жилье не было, все принадлежало государству, а люди как бы арендовали площадь у него за определенную плату). В результате обмен все же состоит-ся, единственным плодом усилий Ксении Федоровны яв-ляется то, что она, умирая, успевает поселить в сыне чув-ство вины за собственную смерть (показателен отказ разменять жилплощадь, но потом через 3 дня — согласие, т. е. показная жертва, единственной целью которой было внушить сыну именно это чувство вины). В свете всего вышеизложенного обвинение в ханжестве, брошенное Ле-ной свекрови, выглядит не столь уж беспочвенным.

«Чеховские» интонации в описании быта семьи Дмитриевых явно ощущаются. Мы словно видим тот же «вишневый сад», бесконечно говорящих о чем-то «потустороннем» всех этих Раневских, Гаевых, Тригориных, Аркадиных и иже с ними, пребывающих в разъедающей душу празд-ности, живущих в долг и делающих несчастными всех, кто неосторожно оказывается в пределах их досягаемости.

Как любят говорить историки, история имеет обыкно-вение повторяться дважды — один раз в виде трагедии, а другой в виде фарса. Если в разладе чеховских персона-жей с жизнью еще было много трагического, то в жизни «аристократии» новых дней его нет совершенно. Духов-ная пустота предстает перед нами в чистом виде, полнос-тью лишенная изысканного ореола страдания в стиле «декаданс».

О социально-психологической природе подобного рода людей рассказывает и другое произведение Трифонова — «Дом на набережной».

Юрии Валентинович Трифонов 1925-1981 Обмен - Повесть (1969)

Действие происходит в Москве. Мать главного героя, тридцатисемилетнего инженера Виктора Дмитриева, Ксения Федоровна тяжело заболела, у нее рак, однако сама она считает, что у нее язвенная болезнь. После операции ее отправляют домой. Исход ясен, однако она одна полагает, что дело идет на поправку. Сразу после ее выписки из больницы жена Дмитриева Лена, переводчица с английского, решает срочно съезжаться со свекровью, чтобы не лишиться хорошей комнаты на Профсоюзной улице. Нужен обмен, у нее даже есть на примете один вариант.

Было время, когда мать Дмитриева действительно хотела жить с ним и с внучкой Наташей, но с тех пор их отношения с Леной стали очень напряженными и об этом не могло быть речи. Теперь же Лена сама говорит мужу о необходимости обмена. Дмитриев возмущен - в такой момент предлагать это матери, которая может догадаться, в чем дело. Тем не менее он постепенно уступает жене. Лена, делает вывод Дмитриев, по-женски мудра, и зря он на нее сразу набросился. Теперь он тоже нацелен на обмен, хотя и утверждает, что ему лично ничего не надо. На службе он из-за болезни матери отказывается от командировки. Ему нужны деньги, так как много ушло на врача, Дмитриев ломает голову, у кого одолжить. Но, похоже, день для него складывается удачный: деньги предлагает со свойственной ей чуткостью сотрудница Таня, его бывшая любовница. После работы Дмитриев с Таней берут такси и едут к ней домой за деньгами. Таня счастлива возможности побыть с Дмитриевым наедине, чем-то помочь ему. Дмитриеву искренне жаль ее, может быть, он бы и задержался у нее дольше, но ему нужно торопиться на дачу к матери, в Павлиново.

С этой дачей, принадлежащей кооперативу «Красный партизан», связаны у Дмитриева теплые детские воспоминания. Дом строил его отец, инженер-путеец, всю жизнь мечтавший оставить эту работу, чтобы заняться сочинением юмористических рассказов. Человек неплохой, он не был удачливым и рано умер. Дмитриев помнит его отрывочно. Лучше он помнит своего деда, юриста, старого революционера, вернувшегося в Москву после долгого отсутствия и жившего некоторое время на даче, пока ему не дали комнату. Он ничего не понимал в современной жизни. С любопытством взирал и на Лукьяновых, родителей жены Дмитриева, которые тогда тоже гостили в Павлинове летом. Однажды на прогулке дед, имея в виду именно Лукьяновых, сказал, что не надо никого презирать. Эти слова, явно обращенные к матери Дмитриева, часто проявлявшей нетерпимость, да и к нему самому, хорошо запомнились внуку. Лукьяновы отличались от Дмитриевых приспособленностью к жизни, умением ловко устроить любые дела, будь то ремонт дачи или устройство внучки в элитарную английскую школу. Они - из породы «умеющих жить». То, что Дмитриевым казалось неодолимым, Лукьяновыми решалось быстро и просто, только им одним ведомыми путями. Это было завидное свойство, однако такая практичность вызывала у Дмитриевых, особенно у его матери Ксении Федоровны, привыкшей бескорыстно помогать другим, женщины с твердыми нравственными принципами, и сестры Лоры, высокомерную усмешку. Для них Лукьяновы - мещане, пекущиеся только о личном благополучии и лишенные высоких интересов. В их семье даже появилось словцо «олукьяниться». Им свойственен своего рода душевный изъян, прояв­яющийся в бестактности по отношению к другим. Так, например, Лена перевесила портрет отца Дмитриева из средней комнаты в проходную - только потому, что ей понадобился гвоздь для настенных часов. Или забрала все лучшие чашки Лоры и Ксении Федоровны. Дмитриев любит Лену и всегда защищал ее от нападок сестры и матери, но он и ругался с ней из-за них. Он хорошо знает силу Лены, «которая вгрызалась в свои желания, как бульдог.

Дмитриев чувствует, что родные осуждают его, что считают его «олукьянившимся», а потому отрезанным ломтем. Особенно это стало заметно после истории с родственником и бывшим товарищем Левкой Бубриком. Бубрик вернулся в Москву из Башкирии, куда распределился после института, и долгое время оставался без работы. Он присмотрел себе место в Институте нефтяной и газовой аппаратуры и очень хотел туда устроиться. По просьбе Лены, жалевшей Левку и его жену, хлопотал по этому делу ее отец Иван Васильевич. Однако вместо Бубрика на этом месте оказался Дмитриев, потому что оно было лучше его прежней работы. Все сделалось опять же под мудрым руководством Лены, но, разумеется, с согласия самого Дмитриева. Был скандал. Однако Лена, защищая мужа от его принципиальных и высоконравственных родственников, взяла всю вину на себя.

Разговор об обмене, который начинает с сестрой Лорой приехавший на дачу Дмитриев, вызывает у той изумление и резкое неприятие, несмотря на все разумные доводы Дмитриева. Лора уверена, что матери не может быть хорошо рядом с Леной, даже если та будет на первых порах очень стараться. Слишком разные они люди. Ксении Федоровне как раз накануне приезда сына было нехорошо, потом ей становится лучше, и Дмитриев, не откладывая, приступает к решающему разговору. Да, говорит мать, раньше хотела жить вместе с ним, но теперь - нет. Обмен произошел, и давно, говорит она, имея в виду нравственную капитуляцию Дмитриева.

Ночуя на даче, Дмитриев видит свой давний акварельный рисунок на стене. Когда-то он увлекался живописью, не расставался с альбомом. Но, провалившись на экзамене, с горя бросился в другой, первый попавшийся институт. После окончания он не стал искать романтики, как другие, никуда не поехал, остался в Москве. Тогда уже были Лена с дочерью, и жена сказала: куда ему от них? Он опоздал. Его поезд ушел. Утром Дмитриев уезжает, оставив Лоре деньги. Через два дня звонит мать и говорит, что согласна съезжаться. Когда наконец слаживается с обменом, Ксении Федоровне становится даже лучше. Однако вскоре болезнь вновь обостряется. После смерти матери у Дмитриева происходит гипертонический криз. Он сразу сдал, посерел, постарел. А дмитриевскую дачу в Павлинове позже снесли, как и другие, и построили там стадион «Буревестник» и гостиницу для спортсменов.

34. Человек в истории в повести Трифонова «Старик»

Юрии Валентинович Трифонов 1925-1981 Старик - Роман (1972)

Действие происходит в подмосковном дачном поселке необыкновенно жарким, удушливым летом 1972 г. Пенсионер Павел Евграфович Летунов, человек преклонного возраста (72 года), получает письмо от своей давней знакомой Аси Игумновой, в которую был долгое время влюблен еще со школьной скамьи. Вместе они воевали на Южном фронте во время гражданской войны. Такая же старая, как и Летунов, она живет недалеко от Москвы и приглашает его в гости.

Оказывается, Ася нашла его, прочитав в журнале заметку Летунова о Сергее Кирилловиче Мигулине, казачьем командире, крупном красном военачальнике времен гражданской. Мигулин был неофициально ее мужем. Работая машинисткой в штабе, она сопровождала его в боевых походах. Был у нее и сын от него. В письме она выражает радость, что с Мигулина, человека яркого и сложного, снято позорное клеймо изменника, но ее удивляет, что заметку написал именно Летунов, - ведь он тоже верил в виновность Мигулина. Письмо пробуждает в Летунове множество воспоминаний. Память Летунова воскрешает яркими сполохами отдельные эпизоды из вихря событий тех лет, которые остались для него самыми важными, и не только потому, что это была его молодость, но и потому, что решались судьбы мира. Он был опьянен могучим временем. Текла раскаленная лава истории, и он - внутри нее. Был выбор или нет? Могло произойти по-другому или нет? «Ничего сделать нельзя. Можно убить миллион человек, свергнуть царя, устроить великую ре­волюцию, взорвать динамитом полсвета, но нельзя спасти одного человека». Почему Летунов написал о Мигулине? Да потому, что то время для него неизжито. Он первый начал хлопотать о реабилитации Мигулина, давно занимается изучением архивов, потому что Мигулин кажется ему выдающейся исторической фигурой. Летунов испытывает еще и тайное чувство вины перед Мигулиным - за то, что во время суда над ним на вопрос, допускает ли он участие Мигулина в контрреволюционном восстании, искренне ответил, что допускает. Что, подчиняясь общему мнению, и раньше верил в его виновность.

Сорокасемилетнего Мигулина Летунов, тогда девянадцатилетний, считал стариком. Драма комкора, в прошлом войскового старшины, подполковника, в том и заключалась, что многие не только завидовали его растущей славе и популярности, но главное - не доверяли ему. Мигулин пользовался огромным уважением казаков и ненавистью атаманов, успешно воевал против белых, но, как считали многие, не был настоящим революционером. В сочиненных им самим пылких воззваниях, распространяемых среди казаков, он выражал свое личное понимание социальной революции, свои взгляды на справедливость. Опасались мятежа, а может, и нарочно делали так, чтобы досадить, спровоцировать Мигулина на контрреволюционное выступление, посылали ему таких комиссаров, как Леонтий Шигонцев, которые готовы были залить Дон кровью и не желали слушать никаких доводов. С Шигонцевым Мигулин уже сталкивался, когда тот был членом окружного ревкома. Этот странный тип, считавший, что человечество должно отказаться «от чувств, от эмоций», был зарублен неподалеку от станицы, где стоял штаб корпуса. Подозрение могло пасть на Мигулина, так как он часто выступал против комиссаров-«лжекоммунистов».

Недоверие преследовало Мигулина, и сам Летунов, как он объясняет себе свое тогдашнее поведение, был частью этого общего недоверия. Между тем Мигулину мешали воевать, а в той ситуации, когда белые то и дело переходили в наступление и обстановка на фронте была далеко не благополучной. Мигулин нервничает, мечется и в конце концов не выдерживает: вместо того чтобы ехать в Пензу, куда его вызывают с непонятным намерением, с горсткой подчиненных ему войск Мигулин начинает пробиваться к фронту. По пути его арестовывают, предают суду и приговаривают к расстрелу. В пламенной речи на процессе он говорит, что умрет со словами «Да здравствует социальная революция!»

Мигулина амнистируют, разжалывают, он становится заведующим земельным отделом Донисполкома, а через два месяца ему снова дают полк. В феврале 1921 г. его награждают орденом и назначают главным инспектором кавалерии Красной Армии. По пути в Москву, куда его вызвали для получения этой почетной должности, он заезжает в родную станицу. На Дону в то время неспокойно. Казаки в результате продразверстки волнуются, кое-где вспыхивают восстания. К нему приставлен шпик, записывающий все его высказывания, и в конце концов его арестовывают.

Тем не менее, даже много лет спустя, фигура Мигулина по-прежнему не до конца понятна Летунову. Он и теперь не уверен, что целью комкора, когда тот своевольно выступил на фронт, не был мятеж. Павел Евграфович хочет выяснить, куда же тот двигался в августе девятнадцатого. Он надеется, что живая свидетельница событий, самый близкий Мигулину человек Ася Игумнова сумеет сказать ему что-то новое, пролить свет, и потому, несмотря на слабость и недомогания, Летунов едет к ней. Ему нужна истина, а вместо этого старушка говорит после долгого молчания: «Отвечу тебе - никого я так не любила в своей долгой, утомительной жизни...» И сам Летунов, казалось бы, взыскующий правды, забывает о собственных ошибках и собственной вине. Оправдывая себя, он называет это «помрачением ума и надломом души», на смену которым спасительно для совести приходит забвение.

Летунов думает о Мигулине, вспоминает прошлое, а между тем вокруг него кипят страсти. В кооперативном дачном поселке, где он живет, освободился после смерти владелицы домик, и взрослые дети Павла Евграфовича просят его поговорить с председателем правления Приходько, потому что в их доме разросшейся семье места уже давно не хватает, Летунов же - заслуженный человек, проживший здесь много лет. Однако Павел Евграфович уклоняется от разговора с Приходько, бывшим юнкером, доносчиком и вообще подлым человеком, к тому же отлично помнящим, как в свое время Летунов вычищал его из партии. Летунов живет минувшим, памятью о не так давно похороненной любимой жене, которой ему остро не хватает. Дети же, с головой погруженные в бытовые заботы, его не понимают.