Жизнь и мнения тристрама шенди, джентльмена.

Язык оригинала:

английский

Издатель:

Ann Ward (vol. 1-2), Dodsley (vol. 3-4), Becket & DeHondt (5-9)

Выпуск: Страниц:

«Жизнь и мне́ния Три́страма Ше́нди, джентльме́на» (англ. The Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman ) - незаконченный юмористический роман Лоренса Стерна , наиболее известное произведение писателя.

Повествование представляет собой историю жизни главного героя от рождения и до 5-летнего возраста в конце девятого тома, постоянно прерываемую многочисленными лирическими отступлениями, беседами с читателем, посторонними историями, рассказами о жизни родственников главного героя, которые превращают книгу в причудливую смесь иронических и драматических сцен, ярко очерченных характеров, сатирических выпадов и остроумных высказываний. Это, а также широкое использование типографских выразительных средств позволяет считать роман одним из первых произведений экспериментальной литературы , например, антироманом . Благодаря широкой образованности Стерна роман изобилует ассоциациями с литературными и научными произведениями того времени, в первую очередь - с работой Джона Локка «Опыт о человеческом разумении » .

См. также

• Hafen Slawkenbergius , вымышленный персонаж «Тристрама Шенди»

Напишите отзыв о статье "Тристрам Шенди"

Примечания

Литература

• Ferriar, John (1798)
• Jefferson, D. W. (1951). «». Essays in Criticism 1 : 225–48.
• Petrie, Graham (1970) , Modern Language Review , Vol. 65, No. 2, April 1970, pp. 261-266
• Alter, Robert (1968). «Tristram Shandy and the Game of Love». American Scholar 37 : 316-323.
• Bosch, René (2007), "Labyrinth of Digressions: Tristram Shandy As Perceived and Influenced by Sterne"s Early Imitators", Costerus, new series (Amsterdam: Rodopi) . - Т. 172, ISBN 90-420-2291-4
• Brady, Frank (1970). «Tristram Shandy: Sexuality, Morality, and Sensibility». Eighteenth-Century Studies 4 (1): 41-56. DOI :10.2307/2737612 .
• Green Peter. . - Open University (Open Research Online Repository), 2010.
• Halliday E. M. Understanding Thomas Jefferson. - New York: Harper Collins Publishers, 2001. - ISBN 0-06-019793-5 .
• New Melvyn. The Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman, Laurence Sterne. - Basingstoke: Macmillan, 1992. - ISBN 0-395-05145-2 .
• Norton, Brian Michael (2006). «The Moral in Phutatorius"s Breeches: Tristram Shandy and the Limits of Stoic Ethics». Eighteenth Century Fiction 18 (4): 405-423. DOI :10.1353/ecf.2006.0064 . ISSN .
• Towers, A. R. (1957). «Sterne"s Cock and Bull Story». ELH 25 (1): 12-29.

Ссылки

• (англ.)
• (англ.)
• (англ.)
• в проекте «Гутенберг» . (англ.)
• (англ.)
• (англ.)
• (англ.)
• (англ.)

Отрывок, характеризующий Тристрам Шенди

12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир, [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.

В начале повествования рассказчик предупреждает читателя, что в своих заметках не будет придерживаться никаких правил создания литературного произведения, не будет соблюдать законы жанра и придерживаться хронологии.

Тристрам Шенди появился на свет пятого ноября 1718 г., но злоключения его, по собственному его утверждению, начались ровно девять месяцев назад, во время зачатия, так как матушка, знающая о необыкновенной пунктуальности отца, в самый неподходящий момент осведомилась, не забыл ли он завести часы. Герой горько сожалеет, что родился «на нашей шелудивой и злосчастной земле», а не на Луне или, скажем, на Венере. Тристрам подробно рассказывает о своей семье, утверждая, что все Шенди чудаковаты. Много страниц он посвящает своему дяде Тоби, неутомимому вояке, странностям которого положило начало ранение в пах, полученное им при осаде Намюра. Этот джентльмен четыре года не мог оправиться от своей раны. Он раздобыл карту Намюра и, не вставая с постели, разыгрывал все перипетии роковой для него битвы. Его слуга Трим, бывший капрал, предложил хозяину отправиться в деревню, где тот владел несколькими акрами земли, и на местности возвести все фортификационные сооружения, при наличии которых дядюшкино увлечение получило бы более широкие возможности.

Шенди описывает историю своего появления на свет, обращаясь при этом к брачному контракту своей матери, по условиям которого ребёнок непременно должен родиться в деревне, в поместье Шендихолл, а не в Лондоне, где помощь роженице могли бы оказать опытные врачи. Это сыграло большую роль в жизни Тристрама и, в частности, отразилось на форме его носа. На всякий случай отец будущего ребёнка приглашает к жене деревенского доктора Слона. Пока происходят роды, трое мужчин - отец Шенди Вильям, дядя Тоби и доктор сидят внизу у камина и рассуждают на самые различные темы. Оставляя джентльменов беседовать, рассказчик снова переходит к описанию чудачеств членов его семейства. Отец его придерживался необычайных и эксцентричных взглядов на десятки вещей. Например, испытывал пристрастие к некоторым христианским именам при полном неприятии других. Особенно ненавистным для него было имя Тристрам. Озаботившись предстоящим рождением своего отпрыска, почтенный джентльмен внимательно изучил литературу по родовспоможению и убедился в том, что при обычном способе появления на свет страдает мозжечок ребёнка, а именно в нем, по его мнению, расположен «главный сенсорий или главная квартира души». Таким образом, он видит наилучший выход в кесаревом сечении, приводя в пример Юлия Цезаря, Сципиона Африканского и других выдающихся деятелей. Жена его, однако, придерживалась другого мнения.

Доктор Слоп послал слугу Обадию за медицинскими инструментами, но тот, боясь их растерять по дороге, так крепко завязал мешок, что, когда они понадобились и мешок был наконец развяан, в суматохе акушерские щипцы были наложены на руку дяди Тоби, а его брат порадовался, что первый опыт был произведён не на головке его ребёнка.

Отвлекаясь от описания многотрудного своего рождения, Шенди возвращается к дядюшке Тоби и укреплениям, возведённым вместе с капралом Тримом в деревне. Гуляя со своей подружкой и показывая ей эти замечательные сооружения, Трим оступился и, потянув за собой Бригитту, всей тяжестью упал на подъёмный мост, который тут же развалился на куски. Целыми днями дядюшка размышляет над конструкцией нового моста. И когда Трим вошёл в комнату и сказал, что доктор Слип занят на кухне изготовлением моста, дядя Тоби вообразил, что речь идёт о разрушенном военном объекте. Каково же было горе Вильяма Шенди, когда выяснилось, что это «мост» для носа новорождённого, которому доктор своими инструментами расплющил его в лепёшку. В связи с этим Шенди размышляет о размерах носов, так как догмат о преимуществе длинных носов перед короткими укоренялся в их семействе на протяжении трёх поколений. Отец Шенди читает классических авторов, упоминающих о носах. Здесь же приводится переведённая им повесть Слокенбергия. В ней рассказывается о том, как в Страсбург однажды прибыл на муле незнакомец, поразивший всех размерами своего носа. Горожане спорят о том, из чего он сделан, и стремятся дотронуться до него. Незнакомец сообщает, что побывал на Мысе Носов и раздобыл там один из самых выдающихся экземпляров, какие когда-либо доставались человеку. Когда же поднявшаяся в городе суматоха закончилась и все улеглись в свои постели, царица Маб взяла нос чужеземца и разделила его на всех жителей Страсбурга, в результате чего Эльзас и стал владением Франции.

Семейство Шенди, боясь, что новорождённый отдаст Богу душу, спешит его окрестить. Отец выбирает для него имя Трисмегист. Но служанка, несущая ребёнка к священнику, забывает такое трудное слово, и ребёнка по ошибке нарекают Тристрамом. Отец в неописуемом горе: как известно, это имя было особенно ненавистно для него. Вместе с братом и священником он едет к некоему Дидию, авторитету в области церковного права, чтобы посоветоваться, нельзя ли изменить ситуацию. Священнослужители спорят между собой, но в конце концов приходят к выводу, что это невозможно.

Герой получает письмо о смерти своего старшего брата Бобби. Он размышляет о том, как переживали смерть своих детей разные исторические личности. Когда Марк Туллий Цицерон потерял дочь, он горько оплакивал её, но, погружаясь в мир философии, находил, что столько прекрасных вещей можно сказать по поводу смерти, что она доставляет ему радость. Отец Шенди тоже был склонен к философии и красноречию и утешал себя этим.

Священник Йорик, друг семьи, давно служивший в этой местности, посещает отца Шенди, который жалуется, что Тристраму трудно даётся исполнение религиозных обрядов. Они обсуждают вопрос об основах отношений между отцом и сыном, по которым отец приобретает право и власть над ним, и проблему дальнейшего воспитания Тристрама. Дядя Тоби рекомендует в гувернёры молодого Лефевра и рассказывает его историю. Однажды вечером дядя Тоби сидел за ужином, как вдруг в комнату вошёл хозяин деревенской гостиницы. Он попросил стакан-другой вина для одного бедного джентльмена, лейтенанта Лефевра, который занемог несколько дней назад. С Лефевром был сын лет одиннадцати-двенадцати. Дядя Тоби решил навестить джентльмена и узнал, что тот служил с ним в одном полку. Когда Лефевр умер, дядя Тоби похоронил его с воинскими почестями и взял опеку над мальчиком. Он отдал его в общественную школу, а затем, когда молодой Аефевр попросил позволения попытать счастья в войне с турками, вручил ему шпагу его отца и расстался с ним как с собственным сыном. Но молодого человека стали преследовать неудачи, он потерял и здоровье, и службу - все, кроме шпаги, и вернулся к дяде Тоби. Это случилось как раз тогда, когда Тристраму искали наставника.

Рассказчик вновь возвращается к дяде Тоби и рассказывает о том, как дядя, всю жизнь боявшийся женщин - отчасти из-за своего ранения, - влюбился во вдову миссис Водмен.

Тристрам Шенди отправляется в путешествие на континент, по пути из Дувра в Кале его мучает морская болезнь. Описывая достопримечательности Кале, он называет город «ключом двух королевств». Далее его путь следует через Булонь и Монтрей. И если в Булони ничто не привлекает внимания путешественника, то единственной достопримечательностью Монтрея оказывается дочка содержателя постоялого двора. Наконец Шенди прибывает в Париж и на портике Лувра читает надпись: «В мире нет подобного народа, ни один народ не имеет города, равного этому». Размышляя о том, где быстрее ездят - во Франции или в Англии, он не может удержаться, чтобы не рассказать анекдот о том, как аббатиса Андуейтская и юная послушница Маргарита путешествовали на воды, потеряв по дороге погонщика мулов.

Проехав несколько городов, Шенди попадает в Лион, где собирается осмотреть механизм башенных часов и посетить Большую библиотеку иезуитов, чтобы ознакомиться с тридцатитомной историей Китая, признавая при этом, что равно ничего не понимает ни в часовых механизмах, ни в китайском языке. Его внимание также привлекает гробница двух любовников, разлучённых жестокими родителями. Амандус взят в плен турками и отвезён ко двору марокканского императора, где в него влюбляется принцесса и томит его двадцать лет в тюрьме за любовь к Аманде. Аманда же в это время, босая и с распущенными волосами, странствует по горам, разыскивая Амандуса. Но однажды ночью случай приводит их в одно и то же время к воротам Лиона. Они бросаются друг другу в объятия и падают мёртвыми от радости. Когда же Шенди, расстроганный историей любовников, добирается до места их гробницы, дабы оросить её слезами, оказывается, что таковой уже не существует.

Шенди, желая занести последние перипетии своего вояжа в путевые заметки, лезет за ними в карман камзола и обнаруживает, что они украдены. Громко взывая ко всем окружающим, он сравнивает себя с Санчо Пансой, возопившим по случаю потери сбруи своего осла. Наконец порванные заметки обнаруживаются на голове жены каретника в виде папильоток.

Проезжая через Аангедок, Шенди убеждается в живой непринуждённости местных жителей. Танцующие крестьяне приглашают его в свою компанию. «Проплясав через Нарбонну, Каркасон и Кастельнодарн», он берет перо, чтоб снова перейти к любовным похождениям дяди Тоби. Далее следует подробное описание приёмов, с помощью которых вдова Водмен покоряет наконец его сердце. Отец Шенди, пользовавшийся славой знатока женщин, пишет наставительное письмо брату о природе женского пола, а капрал Трим, в этой же связи, рассказывает хозяину о романе своего брата с вдовой еврея-колбасника. Роман кончается оживлённым разговором о быке слуги Обадии, и на вопрос матери Шенди: «Что за историю они рассказывают?» Йорик отвечает: «Про Белого Бычка, и одну из лучших, какие мне доводилось слышать».



ТРИСТРАМ ШЕНДИ

ТРИСТРАМ ШЕНДИ (англ. Tristram Shandy) - номинальный герой неоконченного романа Л. Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» (1760-1767). История жизни Т.Ш. кончается девятым томом, когда герою исполняется пять лет. Уже в самом названии заключена попытка ошарашить читателя, поскольку ни о каких мнениях пятилетнего ребенка в нем речь не идет. Этот стилистический ход позволил автору показать большое число экстравагантных персонажей, группирующихся вокруг ребенка и строящих планы по его воспитанию.

Роман поразил современников не только героем, эксцентричностью описанных персонажей и парадоксальностью построения, но и непривычно свободной манерой письма, многократными возвратами к уже сказанному. Скоро он сделался одним из главных образцов английского сентиментализма и принес автору большой международный успех. Его, как и другую книгу Стерна, «Сентиментальное путешествие» (1768), высоко оценили Вольтер, Дидро, Лессинг, Гете и многие романтики. Поскольку персонажи «Тристрама Шенди» оказались последними в характерной для английской литературы XVIII в. галерее чудаков (пастор Адаме у Филдинга в «Джозефе Эндрусе», пастор Примроз у Голдсмита в «Вексфилдском священнике», Тоби Шенди и другие у Стерна), применительно к этому роману возник термин «шендизм», подразумевающий отсылку не к номинальному герою романа Стерна, а к целому пласту английской литературы и - шире - к жизни.

Лит.: Елистратова А.А. Стерн

//История английской литературы. М.; Л., 1945. Т.1. Вып.2.

Ю.И.Кагарлицкий

Литературные герои. - Академик . 2009 .

Смотреть что такое "ТРИСТРАМ ШЕНДИ" в других словарях:

"Тристрам Шенди" - Смотри также … Словарь литературных типов

Лоренс Стерн Laurence Sterne … Википедия

- (Sterne, Laurence) ЛОРЕНС СТЕРН (1713 1768), английский романист. Самое значительное его произведение, Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена, было предвестником романа потока сознания в литературе 20 в. Родился 24 ноября 1713 в Клонмеле… … Энциклопедия Кольера

Стив Кугэн Steve Coogan … Википедия

Стив Куган Steve Coogan Имя при рождении: Stephen John Coogan Дата рождения: 14 октября 1965 … Википедия

Стив Куган Steve Coogan Имя при рождении: Stephen John Coogan Дата рождения: 14 октября 1965 … Википедия

Стив Куган Steve Coogan Имя при рождении: Stephen John Coogan Дата рождения: 14 октября 1965 … Википедия

Детализированное повествование, которое, как правило, создает впечатление рассказа о реальных людях и событиях, на самом деле таковыми не являющихся. Какого бы объема он ни был, роман всегда предлагает читателю развернутое в цельном… … Энциклопедия Кольера

См. Методы домарксистского литературоведения Литературная энциклопедия. В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929 1939 … Литературная энциклопедия

Книги

• Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена. Сентиментальное путешествие по Франции и Италии , Лоренс Стерн. Вышедший в свет задолго до того, как сформировались законы и границы жанра, "Тристрам Шенди" стал весьма оригинальным произведением для своего времени и предвестником "потока сознания" в…

«В книге Стерна после эпизода со смертью героя следует черная страница. Может быть, стоит включить в фильм черный экран? Но не скучно ли будет зрителю смотреть на черный экран?» Пока герои фильма ведут это обсуждение экранизации романа Лоренса Стерна, Майкл Уинтерботтом решает не тратить время на догадки и предлагает зрителю самому оценить, скучно это или нет: перед нами – черный экран. Всего одна секунда – а сколько удовольствия. Но не от созерцания черного цвета. А от той свободы, с какой Уинтерботтом обращается с материалом фильма. Майкл ведет себя так, словно режиссеру, если только у него достаточно юмора и мастерства, дозволено все. Результат эксперимента заставляет с этим согласиться.

Человек, которого фильм Уинтерботтома заставит стряхнуть пыль с книги Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена», будет вознагражден за любознательность. Мнимая автобиография постоянно прерывается отступлениями на любые темы – от боев во Фландрии до влияния формы носа человека на его таланты. Предисловие находится на 25-й странице, нумерация глав намеренно перепутана, действие беспрепятственно переливается из одной эпохи в другую, периодически возвращаясь в спальню матери Тристрама, которая как раз в этот момент производит героя на свет.

Ровно так же построен «Тристрам Шенди: история петушка и бычка». К пространству книги, данному в форме нескольких эпизодов чистой экранизации, в «Тристраме» приплюсовывается пространство съемочной площадки. Главный герой, Стив Кугэн, играет самого себя – актера Стива Кугэна. Но во время съемок ему приходится становиться Тристрамом, а порой и отцом Тристрама. Собственные сны Кугэна сменяются воспоминаниями его героя (одно из которых рассказывает о пикантном эпизоде, связанном с «петушком» Тристрама), сцены съемок чередуются со сценами просмотра отснятого материала. В общем, полная путаница. Но путаница, как и у Стерна, не случайная, а отлично продуманная.

Фильм производит впечатление импровизации на заданную тему (благо, тема сама по себе блестящая). События на экране развиваются хаотично. Перепалки двух главных героев, актеров Кугэна и Брайдона, заставляют вспомнить о театре абсурда. Тем более это относится к невозможной встрече в одном кадре агента Скалли (Джилиан Андерсен, играет саму себя) и искусственной матки, свински розового цвета, в которой вверх тормашками висит герой. Но при всем при этом, «Тристрам Шенди» - вовсе не импровизация. Ничто в этом фильме не случайно, все тщательно прописано – от монолога ассистентки режиссера, коротко трактующей фильмы Фассбиндера, до муляжа ребенка, которого перед камерой должна родить мать Тристрама (этот муляж отлично рифмуется с игрушечной крепостью, от которой без ума дядя Тоби).

Сегодня режиссерский замысел, который стоит за всем этим чудесным бардаком под названием «Тристрам Шенди: история петушка и бычка», уже трудно назвать дерзким. Но прелести фильма это ни в коей мере не умаляет. «Тристрама Шенди» своей атмосферой напоминает «Компаньонов» Олтмана – та же смесь реальности сценической и закулисной, то же свободное взаимодействие повседневного и мистического. Однако интонация Стерна, которую блестяще воспроизводит Уинтерботтом, придает «Тристраму» полную неповторимость. В своем романе о Тристраме Шенди Стерн писал, что он всего лишь хочет «преподать свету небольшой урок, пусть он не мешает людям рассказывать свои повести по-своему». Уинтерботтом урок, похоже, усвоил. Поэтому в своем фильме он сам уже никаких уроков не дает, на роль первооткрывателя не претендует, а просто рассказывает повесть по-своему. И делает это (чуть ли не впервые за свою карьеру) безупречно.

Но «Тристрам Шенди» замечателен не только постмодернистской формой, сколь бы совершенна она ни была. Здесь не менее важно содержание, которое берет истоки уже не у Стерна и вырывает фильм из разряда экранизаций. Содержание рождается как раз в результате остроумных хитросплетений, которые наполняют фильм. Главный герой, горбоносый Кугэн, оказывается на стыке множества миров, как Никки Грейс в линчевской «Внутренней империи». В жизни его изводит соперничество с партнером по съемочной площадке Брайдоном, в фильме – препирательства с его персонажем. Подруга Кугэна Дженни, которая приезжает к нему вместе с ребенком, обнаруживает соперницу в лице ассистентки режиссера, причем ассистентку тоже зовут Дженни. Обе Дженни тянут одеяло на себя. А ребенок словно отражается в нескольких зеркалах, дублируясь в образах маленького Тристрама и муляжа, сделанного для сцены родов. Вокруг Кугэна царит полный хаос. Актеры, гримеры, журналисты, продюсеры, подруги – буквально раздирают его на части. И все хотят поговорить с ним о книге Стерна. Которую – вот в чем ужас – он не читал! Это и есть черный экран - в голове человека, пойманного в бессмысленную круговерть. Пространство вокруг, как водится, закодировано. Но главный герой не знает кода. Именно здесь, на стыке иронии и драматизма, рождается собственная интонация фильма, превращающая «Тристрама» Уинтерботтома из постмодернистской игрушки в актуальное культурное высказывание.