Сергей Михайлович Волконский: биография.

06.02.2019
04 мая 1860 - 25 октября 1937

российский театральный деятель, режиссёр, критик, мемуарист, литератор

Родился в родовом имении Бенкендорфов-Волконских Фалль (нем. Schlo? Fall) под Ревелем (ныне посёлок Кейла-Йоа в Кейлаской волости Харюского уезда Эстонии).

Предки

Князь Сергей Михайлович Волконский происходил из древнего рода князей Волконских, берущего начало от святого князя Михаила Черниговского, праправнука Святослава Ярославича Великого, убитого в Золотой Орде в 1246 году.

Среди Волконских было много выдающихся государственных деятелей, например, светлейший князь Петр Михайлович, родоначальник ветви светлейших князей Волконских, прадед Сергея Михайловича по линии матери, - первый министр Императорского Двора, Министр уделов; в его ведении находились Императорские театры обеих столиц. Сопровождал Александра I во всех его путешествиях, присутствовал при его смерти в Таганроге. В 1834 - в день открытия памятника Александру I (Александрийская колонна) - получил титул Светлости.

Другой прадед Сергея Михайловича по материнской линии, граф Александр Христофорович Бенкендорф, был начальником III Отделения «Собственной ЕИВ канцелярии» (то есть шефом жандармов), особо доверенным лицом императора Николая I (отзыв последнего о Бенкендорфе: «Он меня ни с кем не поссорил, а помирил со многими»). За освобождение Амстердама получил шпагу и титул почётного гражданина.

Дед Волконского по материнской линии, св.кн. Григорий Петрович , - гофмейстер, действительный статский советник. Музыкант, обладал великолепным басом. Принадлежал к кружку братьев Вьельгорских и кн. Одоевского - в сущности, первого музыкального общества России.

Внучатый племянник кн. З. А. Волконской, писательницы, музыканта, поэтессы, которой посвящали стихи известные поэты (А. С. Пушкин , Евгений Баратынский, Адам Мицкевич и др.).

Самый известный из Волконских - декабрист Сергей Григорьевич, дед Сергея Михайловича по линии отца, участник более 50 сражений, генерал в 24 года. После катастрофы 14 декабря 1824 приговорен по первому разряду к каторжным работам. В начале 1840-х гг. с семьей поселился в Иркутске. После амнистии 1856 года (в день коронования Александра II) переехал в Москву (где жил в доме А. М. Раевской, N 21 на ул. Спиридоньевская (ныне ул. Спиридо?новка; дом не сохранился). Зимы 1856 и 1860 гг. вместе с женой, Марией Николаевной, провел частью в Риме, частью в Париже. В Париже же встретил 19 февраля 1861 г. - освобождение крестьян. Летом 1863 г. ездил с сыном Михаилом в Тамбовскую губернию осматривать Павловку, второе, после Фалля, имение Волконских, ставшее знаменитым благодаря труду трех поколений.

Князь Григорий Семёнович Волконский , прадед Сергея Михайловича по линии отца, воевал под начальством Суворова, Румянцева, Репнина, был генерал-губернатором Оренбургского края, за управление которым получил Андреевскую ленту. В 1813 г. снарядил экспедицию в киргизские степи, во время которой было найдено месторождение руды серебристого свинца. Учредил в Оренбурге Неплюевский корпус. Имел Георгиевский крест 2 степени. Суворов называл его «неутомимый Волконский». Был страстным любителем старинной итальянской музыки.

Семья

Отец Сергея Михайловича, Михаил Сергеевич Волконский , обладал прекрасным тенором и очень много - для любителя - занимался пением. Сын декабриста С. Г. Волконского, он родился в 1832 году в Петровском заводе в Сибири, и при рождении был записан в заводские крестьяне. Окончил Иркутскую гимназию, в университет, как сын ссыльно-каторжного, принят не был, что, впрочем, не помешало его дальнейшей карьере. В 1855 году, после смерти Николая I, приехал в Россию из Сибири. К 70-м годам - уже статс-секретарь Государственного Совета, впоследствии - товарищ министра Народного просвещения, член Государственного совета.

Волконский Сергей Михайлович
(04(16).05.1860, имение Фалль, Ревельского уезда Эстляндской губернии - 25.10.1937, Ричмонд, США)

Биографические сведения

Писатель, критик, театровед, педагог. Внук декабриста С.Г. Волконского по отцовской линии и потомок М.В. Ломоносова и Бенкендорфов по материнской линии. Получил прекрасное образование на историко-филологическом факультете Петербургского университета.

В конце 80-х начале 90-х гг. ХIХ в. Волконский был предводителем дворянства в Борисоглебском уезде Тамбовской губернии и членом Учредительного совета в г. Борисоглебске, где, как и в с. Павловка того же уезда, Волконские имели свои родовые усадьбы (ныне Воронежская область).

В 1896 г. Волконский был приглашён в Америку для чтения лекций по русской истории и русской литературе. Им были прочитаны лекции в ряде университетов США. Лекции были изданы на английском, немецком и дважды на русском языках, вызвав положительные отзывы в критике

С конца 80-х гг. ХIХ в. Волконский выступал как художественный критик, разрабатывая общефилософские и нравственные вопросы искусства. Тогда же делал попытки стать актёром и режиссёром. С 1896 г. Волконский - камергер, а с 1899 по 1901 г. - директор императорских театров. Подал в отставку после конфликта с балериной М. Кшесинской.

С начала ХХ в. целиком посвятил себя театральной критике, изучению теории и практики режиссуры, актёрского мастерства, декламации. Издавал книги, оказавшие влияние на эстетику русского театра этого периода («Выразительное слово», «Выразительный человек»; обе - 1913). Волконский публиковался также в журналах «Аполлон», «Студия», «Мир искусства», «Ежегодник императорских театров» и др., поддерживал новаторские тенденции на русской сцене. В 1910-е гг. Волконский горячо поддерживал систему ритмической гимнастики Э. Жак-Далькроза, посетил его школу в Хеллерау. Начал пропагандировать собственную «универсальную систему движений человеческого тела», создал в Петербурге Курсы ритмической гимнастики, издавал специальный журнал.

Библиография

1. Сергей Михайлович Волконский: (к 140-летию со дня рождения) // Тамб. даты. 2000 год: рек. библиогр. указ. - Тамбов , 1999. - С. 43–45.

2. Карцева, Г.А. Сергей Волконский и Тамбовская земля // Культурная жизнь Тамбовского края: материалы регион. науч. конф., 19 мая 1995 г. - Тамбов , 1995. - С.64–67.

ВОЛКОНСКИЙ

Сергей Михайлович, князь

4(16).V.1860, имение Фалль, близ Ревеля Эстляндской губернии - 25.X.1937, Ричмонд, штат Виргиния, США

Князь Сергей Волконский - не только один из ярких представителей Серебряного века, но и его выразитель, глашатай, адепт. По своим интересам он был многогранен: театральный деятель, художественный критик, прозаик, мемуарист (хотя Советская Литературная энциклопедия его начисто проигнорировала), теоретик актерской деятельности и ритмической гимнастики. А еще неутомимый путешественник. Изучая искусство, сравнивая и сопоставляя, объездив весь мир, воскликнул в ходе своей очередной итальянской поездки: «Как бедны мы красотой!» Он и внешне был примечательный человек, принесший в Серебряный век старомодную учтивость, аристократические манеры, вельможную осанку и артистизм натуры.

«О князе Сергее Волконском, - писал Александр Бенуа, - можно было бы написать целую книгу, ибо он был одной из самых характерных и блестящих фигур петербургского общества». Но, увы, в данном случае это не специальная книга, а всего лишь куцые заметки в рамках книги о Серебряном веке, поэтому естественна фрагментарность, клочковатость информации и отрывочность стиля.

Сергей Волконский - внук известного декабриста Волконского и одновременно внучатый племянник знаменитой Зинаиды Волконской. По материнской линии он - правнук небезызвестного графа Александра Бенкендорфа. В Сергее Волконском Бенкендорф и декабристы как бы встретились вновь и великодушно простили обиды друг другу.

Волконский родился в родовом имении 4 мая «в шесть часов вечера, в большой спальне… там были кретоновые занавески с пассифлорами…» - так отметил он в своих воспоминаниях. В доме Волконских жили литературными, художественными интересами, и кто здесь не бывал из знаменитостей, от Тургенева до Достоевского. Сергей Волконский в свои детские годы слышал, как читал стихи Тютчев. Классика навечно вошла в его кровь: он любил Пушкина и обожал Тютчева, в своих книгах часто цитировал А.К. Толстого, Фета и Полонского. Не принял поэзию начала XX века, сделав лишь исключение для Зинаиды Гиппиус. В своих литературных пристрастиях князь был консервативен.

Конечно, он получил блестящее образование и постоянно его пополнял за счет изучения и чтения культурных ценностей мира, за счет широкого круга знакомств с выдающимися людьми, писателями, философами, актерами. Он впитывал в себя красоту, как впитывает влагу губка, и не случайно одной из его первых работ было исследование «Художественное наслаждение и художественное творчество» (1892). В 1896 году князь Волконский отправился в США, где в ряде городов прочитал лекции о достижениях русской культуры; как выразился Владимир Соловьев, Волконский показал иностранцам «человеческое лицо» России. Под влиянием его выступлений в Гарвардском университете была основана кафедра славяноведения, то есть именно Сергей Волконский «породил» первых славистов в США. Лекции его вошли в книгу «Очерки русской истории и русской литературы» и принесли Волконскому литературный успех.

Писал Волконский и рассказы, но больше ему удавались художественно-исследовательские работы: книга «Разговоры» (1912), «Быт и бытие. Из прошлого, настоящего, вечного» (1924) и особенно книга «О декабристах. По семейным воспоминаниям» (1921). Кстати, Волконский у себя в имении в Павловске создал «музей декабриста», который, естественно, был разорен в годы революции. А в дореволюционные годы Волконский активно печатался в журналах «Аполлон», «Русская художественная летопись», «Мир искусства», «Русская мысль» и многих других. Он выступал как художественный критик, разрабатывая общефилософские и нравственные вопросы искусства.

Большое место в жизни Сергея Волконского занимал театр, который он не просто любил - обожал. С детства мечтал о сцене, играл в любительских спектаклях, позднее горел желанием стать актером в Художественном театре, но Станиславский поставил точку на актерских притязаниях и мечтаниях князя. В одном из писем к Лилиной Станиславский писал в январе 1911 года: «…Вообще кн. Волконский мне нравится. Мне его жаль - он сгорает от жажды играть, режиссировать, томится в своем обществе, а его родственнички его держат за фалды, и все прокисают от скуки в своих палаццо…»

Сергей Михайлович «не прокисал», он всегда находил себе дело, а уж в театральной сфере и подавно. Князь аккомпанировал оперной диве Аделине Патти, давал советы итальянскому трагику Эрнесто Росси, другая звезда Италии Томмазо Сальвими у него жил в доме во время своих гастролей в Петербурге. Волконский знал и общался с Элеонорой Дузе и Полиной Виардо, с Марией Савиной и Верой Комиссаржевской.

Он был человеком театра и отсюда его служебные назначения: сначала камергер, а с 1899 по 1901 год он - директор императорских театров. Но став директором, Волконский столкнулся с неодолимой преградой косности и фаворитизма. Как он отметил в воспоминаниях: «Театральный муравейник Петербурга жил меньше всего интересами искусства». Из-за конфликта с прима-балериной Матильдой Кшесинской Волконский подал в отставку. Но театром не переставал интересоваться, написал несколько книг по теории и практике режиссуры, актерскому мастерству и декламации. Его книги - «Выразительное слово» и «Выразительный человек» (1913) - высоко оценил Станиславский.

И еще одно увлечение князя: ритмическая гимнастика. Организовав курсы и издавая журнал, он пропагандировал собственную «ритмическую утопию» - универсальную систему движений человеческого тела как «материала жизни».

А потом грянули революционные события: имение Волконского разгромили, имущество конфисковали, и ему, «фанатичному жрецу искусства» (Бенуа), сиятельному князю, неожиданно ставшему «буржуем» и «контрой», пришлось скрываться в Борисоглебске от ареста. За ним пришли, когда он направился в гости к одной старой знакомой, чтобы поиграть у нее на разбитом пианино. А в доме, где он нашел пристанище, уже допрашивали тех, кто дал князю приют:

Кто он такой? Генерал? Военный? Царский чиновник?

Нет, бывший князь Волконский, литератор.

Литератор? Да? Где же он пишет?

Где - довольно трудно сказать, а книги вот здесь есть; можете посмотреть.

А где его револьвер?

У него нет револьвера и никогда не было; да и стрелять он не умеет.

А где спрятаны пулеметы?..

В 1918 году князь Сергей Волконский приехал в Москву, переодетый в солдатскую шинель, с котомкой белья и платья, - все, что у него осталось от былого богатства. Волконский приехал, чтобы найти какое-то применение своим знаниям в условиях новой власти. Его два дня держали в подвале на Лубянке, потом все же отпустили. И он стал работать, как тогда говорили, «на культурном фронте». Читал лекции, вел занятия по театральному мастерству в разнообразных кружках и студиях, расплодившихся на первых порах без счету. Об одной такой студии Волконский пишет в своих воспоминаниях:

«Я был приглашен читать в красноармейском клубе в Кремле, в Клуб имени Свердлова. В Николаевском дворце, в бывших покоях великой княгини Елизаветы Феодоровны, за чудными зеркальными окнами, из которых вид на Замоскворечье, слонялись по паркетным полам, в шелковых креслах полулежали в папахах и шинелях красноармейские студийцы. Работа была неблагодарная. Слушателей моих гоняли на работу, на дежурства, в караулы, а то и вовсе угоняли на фронт…»

А в один день приходит к Волконскому некто Басалыго и интересуется, что делают красноармейцы:

Репетиции? Зачем репетиции? Совсем не нужно, это препятствует свободному развитию коллективной личности, это тормозит свободное творчество.

Да как же пьесы ставить без репетиций? - возражал Волконский.

Пьесы? Для чего пьесы?

Да что же ставить?

Да не ставить. А придут, посидят, расскажут друг другу свои переживания в октябрьские дни, пропоют три раза «Интернационал» и разойдутся. И у всех будет легко и тепло на душе.

От такой работы у князя Волконского отнюдь не было на душе легко и тепло, а напротив: сумрачно и печально. Советской власти князь был не нужен. Он отчетливо понял, что вместо культуры, вместо знаний в новой России культивируются самодовольство и воинствующее невежество. И осенью 1921 года он тайно перешел границу и стал эмигрантом. Его бегство было оправдано, так как Ленин в письме к Дзержинскому среди «растлителей учащейся молодежи», наряду с Бердяевым, Шестовым, Ильиным, назвал и имя князя Волконского. Письмо вождя означало, что надо принять соответствующие санкции, но Волконский их счастливо избежал.

«Наконец оставил за собой границу, отделяющую мрак советской России от прочего мира Божьего. Стоны, скрежет и плач остались там, во тьме… позади остались насилие, наглость и зверство…»

«Сейчас я уже не на родине - на чужбине, - писал Волконский, находясь на французской земле. - Вокруг меня зеленые горы, пастбища, леса, скалы. Надо мной синее небо, светозарные тучи. Вы скажете, что и там было синее небо, и там светозарные тучи? Может быть, но я их не видел; они были забрызганы, заплеваны, загажены; между небом и землей висел гнет бесправия, ненависти, смерти. И сама „равнодушная природа красою вечной“ уже не сияла. Здесь она сияет…»

В Париже Сергей Волконский стал театральным обозревателем газеты «Последние известия», кстати говоря, такая специальная дисциплина, как театроведение, целиком обязана своим рождением именно князю. Читал он лекции по истории русской культуры, русского театра для своих соотечественников, оказавшихся в эмиграции, выезжал с лекциями в Италию и США. Внимательно следил за театральной жизнью в Европе. Оставаясь верным классическим традициям, не принял авангардизм театральных постановок Арто, отверг новации Мейерхольда и не одобрил новаторство Михаила Чехова. В начале 30-х годов стал во главе Русской консерватории в Париже и объединил вокруг себя музыкантов-эмигрантов.

В эмиграции вышли два тома мемуаров Сергея Волконского «Мои воспоминания», на один из которых - «Родина» - восторженно откликнулась Марина Цветаева, найдя сходство князя Волконского с великим Гете. Дружбу с князем Цветаева по страстности своей натуры пыталась перевести в любовь. Она предложила Волконскому «быть мальчиком твоим светлоголовым» (Волконский был гомосексуалистом), но князь отверг любовь, предпочтя ей исключительно дружбу. Когда Волконский уехал в Америку, то он и Цветаева переписывались, а когда он приезжал в Париж, встречались. Но не более того.

Князь Сергей Волконский умер в американском городе Ричмонде в октябре 1937 года, в возрасте 77 лет. В Париже по русскому обычаю устроили его отпевание, на котором присутствовали Александр Бенуа, Сергей Лифарь, Матильда Кшесинская, Марк Алданов, Марина Цветаева и другие «звезды» Серебряного века.

В некрологе о Волконском Георгий Адамович написал: «Это был один из самых одаренных, самых своеобразных, живых и умственно-отзывчивых людей, которых можно было встретить в нашу эпоху… Своеобразие было все-таки наиболее заметной его чертой. Князь Волконский ни на кого не был похож, и в каждом своем суждении, в каждом слове оставался сам собой».


| |

Говоря о потомках семьи Волконских, принято в первую очередь рассмотреть линию Михаила – сына Сергея Григорьевича и Марии Николаевны.
Михаил Сергеевич был женат на княжне Елизавете Григорьевне Волконской (1838–1897). Она была автором книги «Род князей Волконских», писала стихи и картины, ее салон был одним из центров культурной жизни Петербурга. У супругов было пять сыновей и дочь.
Старший сын Сергей родился в 1860 году. Сергей Михайлович был известен как лектор, педагог, беллетрист, критик, режиссер, автор мемуаров, статей, книг, посвященных философии, религии, истории, вопросам актерской техники. Основатель курсов ритмической гимнастики в Петербурге, издатель и редактор первого журнала ритмики. В эмиграции – постоянный сотрудник газеты «Последние новости», театральный критик, член многочисленных обществ, профессор Русской консерватории в Париже, впоследствии – ее директор, педагог многих школ балета и танца.
Сергей Михайлович Волконский стал основным продолжателем традиций семьи Волконских. Он опубликовал «Воспоминания» и стал основателем первого музея декабристов. С февраля 1926 года постоянно жил в Париже, был женат на дочери американского дипломата Мэри Фэрн Фрэнч. Детей у Сергея Михайловича не было.
Второй сын Михаила Волконского, Петр Михайлович (1861–1948), известен как предводитель дворянства Балашовского уезда и камергер. После Октябрьской революции был активным деятелем Русского апостолата в Зарубежье. В браке с Елизаветой Алексеевной Шаховской у Петра Михайловича в 1891году родился сын Михаил.
Михаил Петрович выбрал для себя творческий путь: пел в Белградской опере. Он проделал огромную работу по сохранению и обработке семейного архива Волконских. Михаил женился на Кире Петкевич, в этом браке родился сын Андрей. В 1947 году Михаил Петрович с семьей вернулся в Советский Союз.
Андрей Волконский пошел по стопам своего отца и тоже стал музыкальным деятелем. Образование получил в Женевской и Парижской консерваториях, создал ансамбль старинной музыки «Мадригал». В 1972 году Андрей Волконский эмигрировал во Францию. Был женат на эстонской поэтессе Хельви Юриссон.
Его сын Петр Волконский живет в Эстонии и также известен своим творчеством. С 1976 года выступал как режиссер, актер, рок-музыкант и композитор, является одним из основателей рок-ансамбля «Пропеллер». У Петра родилось четверо детей, теперь уже они творят историю своей семьи.
Вернемся к детям Михаила Сергеевича Волконского. Его третий ребенок, дочь Мария Михайловна (1863–1943), была фрейлиной при дворе императрицы Марии Федоровны. Многие годы жила в Риме: была благотворительницей, занималась переводами творений католических духовных писателей на русский язык. Детей у Марии Михайловны не было.
Судьба третьего сына Михаила Волконского, Григория(1864–1912), мало изучена. В настоящее время известно только, что у Григория было четверо детей.
Один из его сыновей, Вадим Григорьевич (1895–1973), женился на внучке Петра Аркадьевича Столыпина Елене. В этом браке у Волконских родилась дочь Елена Вадимовна (1924–2011). Елена Вадимовна жила в Италии, работала переводчиком, активно занималась благотворительной деятельностью. Она долгое время хранила семейную реликвию – Римский альбом семьи Волконских, который передала в 2001 году Государственному историческому музею. Большая часть альбома состоит из портретов трех поколений семьи Волконских, их родственников и друзей.
Вторая дочь Григория Михайловича Волконского, Елизавета Григорьевна (1896–1984), жила в СССР. Она преподавала в школе-студии МХАТ уроки этикета. По воспоминаниям ее студентов, это была элегантная и статная дама, доброжелательная и очень остроумная. Елизавета Григорьевна запомнилась как одна из последних аристократок, оставшихся на своей родине.
Четвертый сын Михаила Волконского, Александр Михайлович (1866–1934), сделал карьеру военного и дослужился до звания полковника Генерального штаба. После прихода к власти большевиков эмигрировал. Занимался публицистикой, был автором работ, направленных против украинского национального движения. В 1930 году официально принял католичество и был рукоположен в священники, преподавал русский и другие славянские языки. У Александра Волконского было четверо детей, но об их судьбе ничего не известно.
Младший сын Михаила Волконского, Владимир (1868–1953), по примеру отца стал активным политическим и общественным деятелем. В 1907 году он был избран членом III Государственной думы от Тамбовской губернии. После революции участвовал в Белом движении, позже эмигрировал во Францию. Детей у Владимира Михайловича не было.

Сергей Михайлович Волконский
(16(4).05.1860 -- 16(17?).12.1937)

Князь , искусствовед и театральный деятель, русский писатель, внук декабриста С.Г. Волконского и М. Н. Волконской Сергей Михайлович Волконский родился 4(16) мая 1860 в Фалле, имении Бенкендорфов-Волконских, ныне Кейла-Йова (Эстония), неподалеку от Таллинна. Он рос в семье, прошлое которой неразрывно было связано с русской историей. Его отец -- Михаил Сергеевич Волконский, записанный при рождении в заводские крестьяне и ставший впоследствии товарищем министра народного просвещения -- сын декабриста Сергея Григорьевича Волконского и его жены, Марии Николаевны, урожденной Раевской. (По материнской линии Мария Николаевна была правнучкой Михаила Ломоносова.) Мать Сергея Михайловича -- Елизавета Григорьевна Волконская, рожденная светлейшая княжна Волконская. Ее дед с отцовской стороны -- Петр Михайлович Волконский, герой Отечественной войны 1812 года, начальник главного штаба при Александре I, а с материнской -- шеф жандармов граф Бенкендорф. Елизавета Григорьевна Волконская была одной из умнейших русских женщин своего времени. Получив серьезное образование, владея свободно, (на уровне родного русского!) несколькими иностранными языками, она до семнадцати лет воспитывалась в Риме и смогла привить своим детям истинную, нежную любовь к этой стране. Елизавета Григорьевна увлеченно занималась историей (написала книгу -- исследование "Род князей Волконских", не потерявшую значимости по сей день; впервые издана после смерти княгини, в 1900 году) и философией, играла на любительской сцене (в домашнем театре Волконских), имела на все свой независимый и твердый взгляд. Когда она приняла католичество, в Петербурге -- придворном и сановном -- это вызвало целую бурю споров и негодования. А после выхода в Германии ее книги "О церкви" (в 1887 году), Победоносцев сказал о Елизавете Григорьевне, что "княгиня -- самая опасная женщина в России!" Владимир Соловьев, близким другом которого она была, называл ее "Женщиной редкой силы ума и сердечной прямоты". Детство и юность Сергея Михайловича Волконского прошли в петербургском доме родителей, бывшем тогда одним из центров Петербургской культурной, да и придворной жизни. Насколько естественно приближена была семья Волконских к высшим кругам Петербурга можно понять из эпизода, о котором рассказывал позже Сергей Михайлович в своих "Воспоминаниях": "Встречалась нам в Летнем саду и императрица Мария Александровна (супруга императора Александра II). Не раз она останавливалась, приветливо кивая нам, а однажды вступила в разговор с нашей гувернанткой Элизабет... Та, с приседанием на каждом ответе, рассказала все, что следует, а императрица, улыбаясь и ласково погладив по щеке младшего брата Гришу, велела передать маменьке поклон от нее... Можете представить гордость нашу, когда мы с прогулки принесли матери поклон -- от императрицы!" (Волконский С.М. "Васильевский остров". Отрывки из воспоминаний) В доме Волконских бывали, помимо высших придворных чинов, А.К. Толстой, Ф.И. Тютчев, Я.П. Полонский, А.Н. Майков, И.С. Тургенев, В.С. Соловьев и еще целый ряд людей, чьи имена составляют славу и гордость России. Именно на домашней сцене театра Волконских в 1892 году впервые состоялась премьера пьесы Алексея Константиновича Толстого "Царь Федор Иоаннович", до этого запрещенная цензурой к театральной постановке. Сергей Михайлович играл в ней роль царя Федора. С 1887 по 1880 годы Сергей Волконский учился в IV Ларинской гимназии на Васильевском острове. Его педагогами были: Виктор Петрович Острогорский -- выдающийся филолог, автор нескольких научных трудов и методик преподавания, профессор Каэтан Андреевич Коссович -- "милый старичок, отрешенный от мира" и "читающий свободно с листа древние тексты на санскрите", и множество других педагогов, благодарные строки о которых разбросаны по всему тексту обширных воспоминаний Волконского. К "светлейшим" ученикам относились строго, спуску не давали ни в чем, но учились Волконские блестяще (Сергей был в гимназии вместе с братом Владимиром), особенно способны были к языкам. Среди товарищей по гимназии Сергея Волконского был и Михаил Николаевич Чернышевский -- сын знаменитого автора "Что делать?". "Умный способный, талантливый рассказчик, он часто веселил нас тем, что читал вслух или выдумывал на ходу истории с интересными сюжетами. Часто сочинял оригинальные басни-попурри и презабавно их рассказывал. Жаль, что ни одной из них я не помню!" -- сетовал впоследствии Сергей Михайлович. Летом 1880 года, после окончания гимназии, Волконские всей семьей выехали на отдых за границу, в Испанию и Италию. Для Сергея это было время серьезной подготовки к поступлению и практики в итальянском и испанском языках. В сентябре того же года Волконский поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, где специализировался по романским языкам у профессора Александра Николаевича Веселовского. Сергей Михайлович вспоминал: "Мой отец, как попечитель округа, был знаком со всеми профессорами университета. По понедельникам, вечерами, у нас собиралось (в семидесятых годах) многочисленное и интересное общество... Здесь я видал знаменитого нашего слависта, Измаила Ивановича Срезневского. С белой бородой, тонкий, высокий старик. Человек очень большой культуры и умевший заразить интересом к тому, что преподавал... Часто у нас бывали чтения. Алексей Константинович Толстой читал, Полонский читал, -- оба читали хуже, чем плохо. Майков читал один раз "Три смерти", другой раз "Два мира" и многое другое. Вот это был настоящий чтец, с ясным логическим и ярко художественным чтением. Тогда мы затеяли ставить две сцены из "Царя Бориса", я играл Бориса и Майков взялся мне, мальчику, в этом помочь... Могу здесь сказать, что поветрие -- ставить домашние спектакли -- пошло в Петербурге из нашего дома, и тот опыт, с Царем Борисом, был первый. Бывал у нас запросто и иногда и читал Владимир Соловьев". (С. М. Волконский. Васильевский остров. Мои воспоминания) В университете Сергей учился легко, по его собственным словам, "кончил приличным кандидатом. Больше всего меня радовала в этом радость отца. Сам кончивший только иркутскую гимназию, как сын государственного преступника, которому Николай I не разрешил поступить в университет, сказав: "Будет с него и гимназии!", отец мой до боли желал видеть сыновей своих студентами, а при выпуске -- кандидатами..." (там же). По окончании университета Сергей Михайлович некоторое время служил в земских учреждениях Борисоглебского уезда Тамбовской губернии, а в начале 90-х годов он уже числится при министерстве народного просвещения. От министерства он был командирован в составе русской делегации на Всемирную Выставку в Чикаго, в 1893 году. Здесь Волконский выступил с публичными лекциями о женском вопросе в России и своих впечатлениях об Америке... В 1896 Сергей Михайлович был вновь приглашен в Америку Лоуэльским университетом в Бостоне. Он прочел целый ряд лекций в крупнейших университетах США: Чикагском, Колумбийском, Корнуэльском... В Гарварде после чтений Волконского была основана кафедра славянских наречий, давшая мощный толчок изучению культуры России. В Гарварде Волконский познакомился и сблизился с выдающимся американским ученым, литературоведом, профессором истории искусств Ч.Э. Нортоном. Прочитанный в Америке курс лекций был опубликован отдельной книгой, получившей высокую оценку В.С. Соловьева, отметившего, что "Волконский с большим успехом исполнил в Америке интересную задачу: показать Россию лицом. Это человеческое лицо американцам было малознакомо и тем более интересно". В это же время Волконский часто выступает на страницах журнала "Вестник Европы" со статьями по проблемам искусства и эстетики. Часто появлялись в этом солидном и читаемом всеми журнале его остроумные, тонкие рецензии -- разборы новых балетных, оперных и театральных постановок. В июле 1889 года князь Сергей Михайлович Волконский был назначен Директором Императорских театров и за два года его пребывания на этом посту театральное искусство России ознаменовалось многими реформами. Произошли крупные изменения в оперном, балетном, драматическом репертуаре. Новым директором были привлечены к работе на сцене императорских театров молодые и талантливые художники из объединения "Мир искусства": К. Коровин, А. Бенуа, К. Сомов, В. Серов, А.М. Васнецов, Николай Рерих, Ф. Малявин, А.Я. Головин и другие. Особенно много сделал Волконский для развития музыкально-театрального искусства. Он вернул на сцену все оперы Римского-Корсакова. В репертуар Большого и Мариинки были включены также оперы Вагнера. Многие выдающиеся музыканты и дирижеры считали для себя честью работать на сцене Императорских театров, под руководством Волконского. Особо высоко ценил его деятельность легендарный Мариус Петипа, чья новизна хореографии, ставшая классикой сейчас, тогда с трудом приживалась на сцене. Сергей Михайлович по своему характеру, как ни странно, не был ни чиновником, ни администратором... Он был "художником до мозга костей, горячо преданным искусству" (А. Бенуа), истинно творческой натурой. Не всегда его порывы бескорыстия и преданности любимому делу -- он унаследовал от своих знаменитых деда и бабки поистине благородный, декабристский дух -- встречали понимание в среде не только чиновников от искусства, но и артистов... Дирекция императорских театров подчинялась министерству двора и была всегда опутана сетью мелких интриг. Печальное недоразумение с Дягилевым, состоявшем при Волконском чиновником по особым поручениям, перешло в ссору, об этом каким-то образом стало известно при дворе, и зимой 1901 года князь Волконский был уволен от службы. В начале века имя его все чаще появляется на страницах русской периодической печати. Он сотрудничает в журнале "Аполлон" (с 1910 по 1914 год). В книгоиздательстве этого журнала выходит несколько книг Волконского: "Человек на сцене" (1911), "Художественные отклики" (1912), "Выразительное слово" (1913), "Отклики театра" (1914), а также книга Жака дУдино "Искусство и жест" -- в переводе Волконского (1912). Большое место во всех этих работах отводилось основам сценической речи и движения. Надо сказать, что эти работы Волконского высоко ценил К.С. Станиславский и многое из них положил в основу своей знаменитой театральной системы. В 1912 году в издательстве "Аполлон" выходит в свет и первая художественная книга Волконского: "Разговоры", написанная в форме диалогов на самые разные темы: о русском языке и литературе, о Художественном театре, о прошлом семьи автора. Многие из тем, поднятые в "Разговорах", были позже развиты в других книгах ("Мои воспоминания", "Родина", "Медный всадник"). Волконский был в большой дружбе с К. Станиславским, а тот необычайно высоко ценил его и делал все, чтобы привлечь к сотрудничеству в Художественном театре, на сцене. Князь Сергей получил даже роль в пьесе Г.Д. Аннуцио "Мертвый город" и должен был быть в осенний сезон 1911-12 годов зачисленным в труппу МХАТа. Но этому помешала высокая придворная должность Сергея Михайловича -- он был гофмейстером Двора и это звание не позволило ему появиться на сцене театра, который он безумно любил. Волконский считал театр "святым местом, где непрерывно происходит работа духа, а только дух и возможен для настоящей, радостной работы". (Волконский. "Художественные отклики". 1912 г. С-Пб-г.) Для самого Сергея Михайловича был очень характерен дух странствий, он объездил, наверное, полмира, совершил кругосветное путешествие, особенно любил бывать в Италии, называл ее вторым своим родным домом. Стоит упомянуть, что в сознательном возрасте Сергей Михайлович принял католичество, и был так называемым католиком восточного обряда. (В России переход в католичество был довольно редким явлением, существовавшем только среди высших кругов аристократии и связан с закостенелым, застывшим состоянием русской православной церкви... Но традиция перехода в католическую веру все же была... Достаточно вспомнить М.С. Лунина, П.Я. Чаадаева, И.С. Гагарина. Серьезное влечение к католичеству испытывал и В.С. Соловьев -- духовный наставник Волконского, немало думавший об объединении церквей, православной и католической...) И в то же время этот утонченный европеец, способный быть гражданином мира, питал какую-то нежную, детскую любовь к России, отчей земле. В имении Павловка Борисоглебского уезда Тамбовской губернии, Сергей Михайлович основывает школы для крестьян, больницы и аптеки, а также первый в России музей декабристов -- на основе архива своего знаменитых предков. В этом музее хранились портреты декабристов работы Бестужева, документы об участии генерала Волконского в наполеоновских войнах, его боевые награды, изысканные письма бабушки на французском языке, ее перстень, принадлежавший когда-то Пушкину, места каторги и ссылки -- акварели Н. А. Бестужева, Н. Г. Репнина, А. П. Юшневского и других. Все это не просто собиралось и хранилось, а было овеяно нежной привязанностью и любовью, даже каким-то благоговейным трепетом. В Павловке, перед самой революцией, Сергей Михайлович работал над многотомным изданием "Архива декабриста С.Г. Волконского". В этом издании деятельное участие принимал Б.Л. Модзалевский. Оно не было завершено из-за вспыхнувшего пожара революции... Несколько раз жизнь Волконского была буквально на волоске из-за отчаянной ненависти к нему хулиганов и всяческого сброда, смело записавшего себя в революционеры, мародерствующих матросов, которым был полон Борисоглебск. Сергей Михайловичу пришлось покинуть родные места под угрозой расправы. Имение его было разгромлено, библиотека расхищена почти полностью, только 8 книг сочинений самого Сергея Михайловича удалось спасти!.. С котомкой книг в одной руке и котомкой белья в другой, появился "Сиятельный Князь" в Москве, чудом избежав гибели. Это было в ноябре 1918 года. Некоторое время преподает Волконский в театральных студиях Москвы, читает лекции, пользующиеся бешеной популярностью, особенно среди рабочих Петроградской стороны. Может быть, сами того не понимая, они выбирали подлинную культуру, подлинные знания, которые стояли за этим человеком... В декабре 1920 года состоялось знакомство Сергея Михайловича Волконского с Мариной Цветаевой. Для нее дружба с ним была одной из самых сильных духовных опор в жизни. Ему посвящен цикл прекрасных стихов "Ученик"... Свои удивительные письма к ней Волконский позже оформил в книгу "Быт и бытие" -- изумительную по совершенству стиля, выраженной силе духа и жажды творчества -- и это в годы террора, голода, неустроенности и обычности Смерти! Современная Россия до сих пор не прочла ее, как и остальные труды Волконского, изданные за границей. В эти тяжелые, неимоверно трудные годы, в квартире с голыми стенами, с гадким "кофе" (закрашенной цикорием или свеклой водой!) на керосинке, без света (из письма Цветаевой) Сергей Михайлович продолжает работать над своими книгами мемуаров и воспоминаний о декабристах, над новой книгой по сценической речи и движению... Все эти труды были завершены за три неполных года -- с 1919 по 1921. А. Н. Бенуа вспоминает о своей встрече с Волконским в те годы: "При встрече меня поражает его внешний вид и страшная худоба, свидетельствующие о тяжелых бытовых условиях... Я сочувствую и слышу в ответ вещи самые неожиданные: "Что Вы, я никогда не был счастлив, как теперь! Я, наконец, весь могу отдаться своему делу, остальное для меня не существует!.." Не подлежит никакому сомнению, что когда он на московском бульваре, уверял меня, что он счастлив, он был абсолютно искренен!.." Но в декабре 1920 года Сергей Михайлович выезжает из Москвы, из России, чтобы уже никогда не вернуться... Сознательно обрекает себя на долю вечного странника. Пытаясь понять, что же происходит в России, он так и не смог увидеть своего места на этой исковерканной ложью и кровью земле... Культура, силящаяся "родиться из самой себя", была ему чужда и непонятна, он не видел будущего за нею. А все связи с прошлым были оборваны, растоптаны, вырваны с корнем! Последней каплей, переполнившей безграничную чашу терпения, была весть о разграблении декабристской коллекции, столь любовно им собираемой, и поджоге имения Павловка вместе со школами и больницами! В 1922-25 годах С.М. Волконский находится в Германии и Италии, а с середины двадцатых годов живет в Париже. В различных учебных заведениях европейской столицы он преподает сценическую речь, читает лекции о русской литературе, культуре и истории, сотрудничает с крупнейшей эмигрантской газетой "Последние новости", участвует в устроении знаменитых "Парижских сезонов" Дягилева. В 1936-37 годах, после смерти А.К. Глазунова, Волконский -- директор Русской консерватории в Париже. Продолжается его дружба с Мариной Цветаевой, тоже переселившейся в Париж. Сергей Михайлович деятельно помогает Марине в устроении ее маленьких вечеров поэзии, а на одном из них 29 мая 1929 года, в зале Ванен, Волконский читает свой рассказ "Репетиция и представление". Людей, знавших Волконского, всегда поражала гармоничность его внешнего и внутреннего облика: ни одна черта не нарушала этой удивительной внутренней стройности. Сам он иногда казался художественным образом, созданным поэтом, настолько в нем не было ничего случайного. Эта гармония между внутренним и внешним "я", эта безупречность его "самоизваяния", составляли одно из его очарований, выделяли Волконского среди любой толпы. По словам Юрия Сазонова "он обладал той спокойной душевной грацией, которая достается лишь избранникам..." (Ю. Сазонов. Памяти С.М. Волконского Париж "Последние новости" 18 декабря 1937 года. No. 611). А он и был им -- избранником Серебряного Века, вестником Века прошлого, "страннейшим, удивительнейшим и гениальнейшим человеком" (Марина Цветаева), не признававшим власти времен и стремившегося связать все оборванные нити в одну... Удалось ли это ему? Судить лишь Вам, читатели! Умер русский странник, "потомок декабрьских вьюг" 16(17?) декабря 1937 года в Ричмонде (США), где и похоронен.

Светлана Макаренко
19 -- 21 апреля 2001 г.

P.S. Это была одна из самых нравственно тяжелых для меня статей. Горько было читать и писать (тем более!) о сгоревшем имении, разграбленной библиотеке, разоренной коллекции, неточно, небрежно установленной дате смерти, неизданных, непрочитанных, неизвестных книгах, скудости материалов в системе "Интернет". Неужели это единственный способ воздавать дань памяти, на который способна Россия?.. Бог ей судья... (автор) * В подготовке данной статьи использованы материалы публикации журнала "Наше наследие" No.4. 1991. "Волконский -- герой Серебряного века".

Похожие статьи
 
Категории