Известия , 11 января 2005 года

Марина Давыдова

Мадемуазели не тужат

В Театре им. Вахтангова поставили очаровательную оперетту Флоримона Эрве "Мадемуазель Нитуш". Очередная страда прославленного московского коллектива на ниве легкого жанра в очередной раз доказала: легкий жанр - это очень трудная штука.

"Мадемуазель Нитуш" - как нежное кремовое пирожное. Одно неловкое движение - и разрушено его хрупкое изящество. Чуть пережмешь - и розочки превратятся в месиво. В новой постановке знаменитой оперетты от розочек могучими усилиями вахтанговцев оставлено жирное место. "Нитуш" идет добрых четыре часа, и эти добрые (скорее все же недобрые) часы спрашиваешь себя: я в театре или где? Владимир Иванов, плодовитый режиссер и, что немаловажно, педагог Щукинского училища, выпустил на вахтанговской сцене много разных спектаклей, и в них всегда чувствовалась некоторая добротность. Скептик скажет: скучноватая добротность. Пусть скучноватая. Но все же добротность, или - так даже точнее - доброкачественность. "Мадемуазель Нитуш" - зрелище злокачественное. Оно сделано по тем же лекалам, по каким у нас нынче вообще навострились изготавливать спектакли, явно путая драматический театр с телевизионной разлюли-малиной, где звезды эстрады водят хороводы "вокруг смеха".

Поскольку Владимир Иванов в постановке разлюли-малин человек явно неопытный, он старается изо всех сил. Так порядочная женщина, оказавшаяся волею обстоятельств в борделе и не понимающая правил поведения в нем, на всякий случай ведет себя еще развязнее, чем опытные обитательницы заведения. Актрисы в его спектакле отчаянно виляют задом, актеры смеются лошадиным смехом, те и другие пучат глаза и чуть что не так - громко кричат. Они твердо усвоили, что смешные шутки могут быть вульгарными, но не учли, что вульгарные бывают несмешными, и когда они не смешны, их вульгарность невыносима. Сценографический антураж спектакля (много голубеньких цветочков на розовом фоне) вполне соответствует его бордельной эстетике.

Надо сразу же сказать, что в Театре Вахтангова есть одна актриса, обладающая такой бронебойной комической энергией, что она хороша всегда - и когда шутит вульгарно, и когда вообще не шутит, а просто стоит на сцене. Это Мария Аронова. Ее зубастенькая, очкастенькая, пришепетывающая, экспансивная и трогательная начальница пансиона "Небесные ласточки" заставит валяться под стулом даже самого жестокосердного зоила. Но Аронова обладает совершенно уникальным комическим даром, и она не в счет. У всех остальных получается или вульгарно и не смешно, или просто не смешно. А у талантливого Владимира Симонова, явно насилующего в этом спектакле свою актерскую природу, получается так скверно, что его хочется искренне пожалеть. Его полковник Жибюс напоминает Скалозуба, сыгранного в провинциальном театре артистом, которого не удалось вовремя спровадить на пенсию.

Но самое удивительное и не подлежащее совсем уж никакому объяснению состоит в том, что в оперетте Эрве почти не звучит музыка самого Эрве (зато вовсю звучит музыка неопознанных французских композиторов), хотя любому здравомыслящему человеку ясно, что именно она и является самым ценным в принятом Театром Вахтангова к постановке произведении. Следующим шагом на этом пути стала бы, скажем, постановка "Травиаты" , в которой почти не звучит музыка Верди, зато добросовестно сохранено либретто. Впрочем, в вахтанговской "Нитуш" либретто тоже не сохранено. Не удовольствовавшись кастрацией музыки, создатели спектакля поспешили переписать и текст, который, конечно, не так жалко, как музыку Эрве, но тоже жалко. Он - при всей своей незатейливости - все же лучше, чем эстрадные шутки про некоего маэстро, засевшего в восьмом ряду, перемежаемые хохмами для капустника в Доме актера. "Я - ласточка" , - восклицает воспитанница монастырского пансиона "Небесные ласточки" Дениза (Нонна Гришаева). И тут же добавляет: "Нет, не то. Я - актриса". Нелепость и неуместность этой остроты состоит еще и в том, что зритель, если он настолько образован, чтобы опознать в словах Денизы реминисценцию из чеховской "Чайки" , вряд ли пожелает четыре часа кряду смотреть эту кое-как спетую и о-го-го как сыгранную комедию, в которой такие мадмуазели и такие месье, что наша Верка Сердючка, если бы не ее исключительная занятость, вполне могла бы преподать им урок хороших манер.

Коммерсант , 14 января 2005 года

Шестидесятилетняя мадемуазель

Вахтанговцы реанимировали старую оперетту

Театр Вахтангова сделал своим зрителям подарок, восстановив в репертуаре старую французскую оперетку Эрве "Мадемуазель Нитуш". МАРИНА ШИМАДИНА давно не видела у вахтанговцев такого аншлага.

В последние годы дела Театра Вахтангова обстоят не лучшим образом. Огромная серая махина этого дома-корабля словно заблудилась посреди бойкой торговой арбатской реки. Его капитан, лишившись четкой советской лоции, пребывает в растерянности и не знает, куда ему править в бурном море свободного театрального рынка. Уж и "назад к классике" пробовали, и "полный вперед" навстречу молодым режиссерам, а все без толку. Выходит то образцово-показательная скука, то бессмысленная суета. В таких случаях художественные руководители как за спасательный круг хватаются за славное прошлое своих театров и извлекают из небытия какой-нибудь пыльный раритет, пользовавшийся бешеным успехом лет эдак дцать назад, когда сегодняшние зрители еще пешком под стол ходили и, возможно, только от родителей слышали о великолепной постановке режиссера Х и восхитительной игре актрисы N.

Так поступил и Михаил Ульянов. Он выбрал для реанимации музыкальную комедию Эрве "Мадемуазель Нитуш", премьера которой состоялась в Вахтанговском театре ровно 60 лет назад, в 1944 году. В той исторической постановке Рубена Симонова играли Галина Пашкова и Людмила Целиковская. Но современным зрителям эта оперетта скорее знакома по одноименной французской кинокартине с Луи де Фюнесом и советскому телефильму "Небесные ласточки" с Андреем Мироновым и Людмилой Гурченко. Для тех, кто не видел ни первого, ни второго, я вкратце поясню, что речь идет о классическом сюжете французской комедии положений. Воспитанница пансиона благородных девиц Дениза мечтает о театре и тайком от строгой начальницы проникает в местное варьете на премьеру оперетки, написанной монастырским учителем пения. Там она, естественно, находит свою любовь и дебютирует на сцене, заменяя взбрыкнувшую на почве ревности примадонну. В итоге – всеобщее счастье и три свадьбы в финале.

О том, что ставка сделана правильно, можно было судить еще до премьеры, приуроченной к новогодним праздникам: билеты были раскуплены на несколько спектаклей вперед. Недоверчивая к новомодному жанру мюзикла публика истосковалась по старой доброй оперетте и, услышав знакомое название, пошла на кассы штурмом. Давно не приходилось видеть в Театре Вахтангова такого полного, счастливого и благодарного зала. Чтобы провалиться у такой публики, актерам и режиссеру надо было очень постараться. И они старались изо всех сил – понравиться.

Первым делом режиссер Владимир Иванов выбросил из спектакля большую часть "невыигрышных", по его словам, музыкальных номеров Эрве и заменил их популярным французским шансоном. Потом он провел операцию по превращению легкой и воздушной комедии положений в жирный фарс. Чтобы публика не дай бог не заскучала. Обычные опереточные пестрота и суета – вся эта мишура, блеск и, как выразился один остряк, "летучая чушь и собачья мышь" – были помножены на сатиру и юмор отечественного разлива. Тут были и площадные гэги вроде пинков в зад, и сценки точь-в-точь из клуба веселых и находчивых, и современные шутки про контрольный выстрел, ночной дозор и маэстро в восьмом ряду. При этом некоторые персонажи превратились в откровенные шаржи.

Больше всех досталось брату настоятельницы пансиона полковнику Альфреду Шато Жибюсу. Ему вставили заячьи передние зубы, одели в нелепейший рыжий парик и придумали картавый выговор и заковыристую кавалеристскую походку. Узнать в этом несуразном обличье одного из лучших актеров вахтанговской труппы – Владимира Симонова – было и сложно, и неловко одновременно. Его сестре в исполнении Марии Ароновой повезло больше. Эта удивительная актриса умудряется быть органичной и при этом смешной в любом обличье, даже с теми же заячьими зубами. Сцены с ее участием сопровождались истерическим смехом и завершались бурными овациями. Молодые герои Дениза–Нонна Гришаева и Селестен–Александр Олешко из "Современника" были милы и обаятельны, хорошо пели и отлично танцевали, чего нельзя сказать о безголосой примадонне Коринн в исполнении Лидии Вележевой.

К чести драматических артистов пели они без фонограммы, под живой оркестр, а благодаря маленьким микрофончикам их несильные голоса были прекрасно слышны даже на последних рядах балкона. Но, к сожалению, музыкальных фрагментов, на которых зал заметно оживлялся, в спектакле было не так много, и большую часть времени приходилось выслушивать не всегда остроумные диалоги, которые в оперетте обычно служат лишь связками между номерами. К тому же для музыкальной комедии, которой так к лицу легкость и стремительность, спектакль оказался слишком подробен, тягуч и тяжеловесен. Он идет без малого четыре часа с двумя антрактами – тормозит на исповедальных монологах, буксует на фабульных повторах и спотыкается на не очень существенных для сюжета, но дорогих для всякого режиссера сценах из жизни театрального закулисья. И лишь вырулив на финишную прямую, наконец набирает скорость и силу, так что к финалу зал начинает стонать от смеха. А значит, Театр Вахтангова может праздновать победу и кричать "Эврика! Формула успеха найдена". Ведь не для критиков старались, в самом деле.

НГ , 13 января 2005 года

Григорий Заславский

Зов предков

Театр имени Вахтангова и Театр Сатиры – в спорах с легендами о самих себе

Анонс предстоящей премьеры, созданный в стенах Театра Вахтангова, хочется привести целиком – как образец обыденного, не раз описанного в психологических практиках несоответствия между желаемым и действительным. Итак: «Мадемуазель Нитуш» – это «легкая, изящная, искрометная музыкальная комедия Эрве с живым оркестром и живыми голосами в постановке Владимира Иванова. Поют и танцуют все герои: и Селестен – Александр Олешко, и Дениза - Нонна Гришаева, и даже начальница пансиона – Мария Аронова и бравый полковник Альфред Шато Жибюс - Владимир Симонов. А яркие красочные декорации и костюмы героев усиливают настроение праздника, водевиля. «Мадемуазель Нитуш» ставится на сцене театра Вахтангова уже во второй раз. Впервые спектакль появился в декабре 1944 года в постановке Рубена Симонова. В спектакле были заняты Галина Пашкова, Людмила Целиковская, Анатолий Горюнов. «Мадемуазель Нитуш» военных лет имела грандиозный успех, и спектакль на многие годы остался в репертуаре. Спустя ровно шестьдесят лет постановка вновь появилась на сцене Вахтанговского театра. Теперь это другая «Мадемуазель Нитуш» с другими лицами и другой интерпретацией. Но та поэтичность и жизнерадостность спектакля, конечно же, не утратилась».

Конечно, утратилась. В нынешней «Мадемуазель Нитуш» почти нет места для поэзии, а главное – невозможно понять, что создатели спектакля к ней стремились. Что касается жизнерадостности, но, вероятно, за нее выдают бесконечное и безудержное комикование (так и хочется, вслед дореволюционным рецензентам, написать: г-жа Аронова была как всегда хороша за что не раз была вознаграждена аплодисментами благожелательной публики). Как будто цель у постановщика была одна: нет, вы будете смеяться, чего бы мне это не стоило! И – добивается своего.

Как это ни грустно, после нынешней «Мадемуазель Нитуш» говорить больше хочется не о спектакле, а, например, вернуться к теме театральной реформы, в ожидании которой прошла минувшая осень. Казалось бы: грянул гром, пришло ощущение реальной опасности. Что должен и может сделать живой организм? Собрать все силы, чтобы крикнуть: я жив еще! Жив еще! Показать, на что он способен, дать понять, что он один такой – единственный и неповторимый.

Напротив, в оправдание самых худших прогнозов и самых безжалостных оценок нынешнего их состояния, наши академии как будто сговорились и начали выпускать спектакли самого, так сказать, антрепризного свойства, где, как говорится, кто в лес, кто по дрова, а юмор – все ниже, ниже и ниже…

Недавняя премьера в Сатире под говорящим названием «Нам все еще смешно», посвященная и приуроченная к 80-летию театра, - пожалуй, самый яркий пример такого вот антисанитарного состояния государственного, репертуарного, да к тому же еще и академического театра.

Самое хорошее в этом юбилейном обозрении – выходы «стариков», Спартака Мишулина и Веры Васильевой, которые высокими своими манерами, не утерянной легкостью и мастерством обозначают разницу между прекрасным прошлым и пошлым нынешним Сатиры.

Шутки про оральный секс, куплеты на примерно те же темы, среди которых – самый первый и, пожалуй, наиболее удачный – про театральных критиков: «Надоело быть артистом, лучше в критики пойти! Ты и раньше был говнистым, так что доброго пути!» Мне трудно оценить юмор во всей его полноте – все-таки я смотрю на ситуацию изнутри, но – неужели все прочие вопросы в стране уже решены? С льготными выплатами – внизу, со всем остальным – наверху, так что единственной заботой сатиры стали театральные критики? Или это – проблемы конкретной Сатиры и конкретного Александра Анатольевича Ширвиндта, которого власть во всем устраивает, а проблемы, которые волнуют простых людей, не касаются? Ну, а художественных забот – как не было, так и нет?

Хочется пошутить в духе создателей юбилейного обозрения: может быть укрепить там, где сегодня явно слабит?

После таких «…Смешно» без реформы не обойтись, – может быть, общеукрепляющей, может, частной.

«Мадемуазель Нитуш» по понятным причинам лишена многих вышеназванных недостатков. Но необязательность и тут подстерегает на каждом шагу.

К чему, например, было звать из «Современника» Александра Олешко , который играет в «Мадемуазель Нитуш» Селестена и хормейстера Флоридора? Он, конечно, пластичен, подвижен, и певуч, но заподозрить в его герое страстного любовника, о котором грезит весь женский состав и сама Коринн, примадонна (Лидия Вележева ), к которому ревнуют всерьез, – право, затруднительно.

Можно вообразить, будто бы замечательный педагог вахтанговской школы Владимир Иванов задумал собрать в одном спектакле как можно больше своих учеников. Тут и Гришаева, и Аронова… Вот и Олешко позвали. Но разве это - оправдание для спектакля в репертуарном театре?!

Зачем выводить на сцену целый хор драгунов, если солдаты, они же - студенты Щукинского училища, не могут однообразно вытянуть руку и поставить ногу? Даже в движениях девушек, изображающих то монашек-хористок, тех самых небесных ласточек, то удалых артисток оперетты – больше дисциплины и единообразия.

Зачем – такое невообразимое нагромождение предметов и цветов (художник – Борис Валуев , костюмы – Светланы Синициной ), если цель спектакля – поэтическая легкость и изящество? На этом фоне и шутки, задуманные, быть может, как легкие и изящные, тяжелеют и матереют, так что выглядывающие вперед два «заячьих» зуба у брата и сестры Шато Жибюс (Владимир Симонов и Мария Аронова) – скоро приедаются и уже мозолят глаза.

Да, поют и танцуют все или почти все, но хорошо это получается, пожалуй, у двоих, чье пение и танцы – как говорится, в строку, по делу (оттого и хороши). Это – Нонна Гришаева и Анатолий Меньщиков, притом, что у Гришаевой – заглавная роль, а Меньщиков играет драгунского унтер-офицера Лорио, казалось бы, безнадежно ожидающего свою возлюбленную, как в конце концов выясняется - неприступную начальницу монастырского пансиона «Небесные ласточки». В игре Меньщикова нет пустот, его монолог превращается в настоящий водевильный выход, почти что – цирковой аттракцион, где любая, как будто случайно попавшая под руку вещь становится необходимой деталью мелодраматической повести его несчастной любви. Как трогательно застенчива Дениза (Нонна Гришаева), воспитанница пансиона, как взаправду изящна, лукава, что ее и впрямь хочется назвать лисичкой, как поет – искренно и умело! Что даже жаль, что спектакль в итоге вышел не «для нее» и не только «про нее».

В них двоих – пожалуй, единственное оправдание затеи, но их усилий все же недостает, чтобы порадоваться премьере и, подведя черту, вывести положительный итог.

Культура , 13 января 2005 года

Наталия Каминская

Утомленные легким жанром

"Мадемуазель Нитуш". Театр им. Евг.Вахтангова

"Оперетта Ф.Эрве получила у вахтанговцев свое новое рождение", - читаем в альбоме театра текст, посвященный премьере 1944 года. Спектакль Рубена Симонова, поставленный в конце войны, стал после "Принцессы Турандот" еще одной эмблемой Вахтанговского театра. Поэтому нынешняя премьера, явившаяся вторым, после 44-го года, рождением на этой сцене оперетты "Мадемуазель Нитуш", может рассматриваться как знаковая. Ждать, впрочем, от нее такого же ослепительного эффекта, какой произвела жизнерадостная симоновская постановка на зрителей суровых военных лет, было бы глупо.

И все же оперетта в Вахтанговском театре - по-прежнему предмет особых ожиданий. Поют и танцуют сейчас везде, но здесь, в соответствии с особой школой, должны бы делать это лучше.

Забегая вперед, скажу, что эта часть постановки не роняет вахтанговской чести. Равно как солисты: Дениза - Н.Гришаева, начальница пансиона - М.Аронова, полковник - В.Симонов, Флоридор - А.Олешко и Шамплатро - А.Завьялов, - так и хор с кордебалетом (хореография О.Глушкова) поют и двигаются отменно. Исключение составляет П.Любимцев в роли директора театра, которому при его, мягко говоря, скромном вокале была поручена переделанная ария Дона Базилио из оперы Дж. Россини "Севильский цирюльник". Спросите, при чем тут "Клевета" и Россини? Вот и я думаю: при чем они тут? Была оперетта французского композитора XIX века Ф.Эрве, которую в середине века ХХ и поставил в Вахтанговском театре Рубен Симонов. Знатокам этого классического, хоть и легкого жанра нет нужды объяснять, что музыкальная драматургия здесь не менее важна, чем сюжет и диалоги. Однако постановщику нынешнего спектакля Владимиру Иванову музыка Ф.Эрве практически не понадобилась. Но и другого композитора (как это было сделано в телеверсии под названием "Небесные ласточки") он тоже приглашать не стал. Взято с бору по сосенке, что-то французское, кафешантанно-опереточное, в программке даже не прописаны фамилии сочинителей. Кроме Россини, разумеется, который вставлен совершенно капустным манером на беду исполнителя, коему это испытание явно не по связкам и слуху. Зато диалоги, хоть и с небольшим количеством реплик на злобу дня, сохранены во всей своей опереточной глупости. Будто играется не текст, служащий всего лишь легкомысленными вставками между яркими музыкальными номерами, а комедийные перлы Лопе де Вега или Кальдерона. В результате "праздник для зрителя" длится почти четыре часа с двумя антрактами. Вспоминается при этом, конечно же, Огурцов из "Карнавальной ночи", намеревавшийся сделать новогодний доклад "коротенько, на сорок минут". Оперетку на четыре часа, разумеется, невозможно не сделать монотонной. Раз играется чистый жанр (а именно эта, в принципе, весьма похвальная попытка и предпринята режиссером), значит, надобен весь джентльменский набор водевильных штампов. Необходимо изображать типаж, попадать впросак, демонстрировать жеманство, простодушие или физическое несовершенство. Падать на ровном месте. Прятаться под столы или за портьеры. Менять походки. Валиться в обмороки и т.д. и т.п. К чести вахтанговских артистов, они владеют приемами легкого (на самом деле весьма трудного) жанра хорошо. Но штампов не может хватить на четыре часа с двумя антрактами. Никому - даже блистательной М.Ароновой, у которой их имеется не менее тридцати. В.Симонову гораздо сложнее - у него их всего штук шесть. И хотя артист, примелькавшийся нам в ролях солидных мужей или страдающих бизнесменов, оказался весьма музыкальным и озорным комиком, ходить с оттопыренной филейной частью, приволакивать ногу и хрипеть солдафонским голосом - нельзя же до бесконечности! Равно как талантливой Н.Гришаевой - до посинения изображать женственность и лукавство, а красавцу А.Завьялову - рыцарскую влюбленность.

Публика сперва хохочет и хлопает. Но в начале одиннадцатого, когда в соответствии с законами природы ночь накрывает не только Арбат, но и Бибирево, и Южное Бутово, куда иные театралы страшно подумать в котором часу доберутся, в партере и ярусах наблюдается вредное жанру беспокойство. Жаль. Ведь хотели как лучше.

Спектакль Мадемуазель Нитуш подарит столичным зрителям новую встречу со знаменитой классической историей. Здесь рассказывается о том, как монастырский хормейстер в тайне ото всех писал оперетты и мечтал об их постановке на профессиональной сцене. В то же время юная воспитанница одного из пансионов стремилась стать настоящей знаменитой певицей. Но сбудутся ли их мечты? И что поможет девушке не только попасть на сцену, но и обрести своё личное счастье?

Нетрудно понять, что основой для данной постановки стала популярная одноимённая оперетта Эрве. Сюжет этого произведения сегодня широко известен во всём мире. Ведь оно в течение более, чем целого века не стремится покидать музыкальную сцену. Кроме того, эта искромётная и стремительная комическая история о мечтах и счастье не раз использовалась и в некоторых других видах искусства. К примеру, она получила прекрасное воплощение в кинематографе. А столичные зрители могут легко заказать билеты на спектакль Мадемуазель Нитуш. С давних времён на этой легендарной сцене существует добрая традиция комедийных музыкальных постановок. Такие работы здесь пользовались стабильным успехом у зрителей практически всегда. И эта водевильная история стала прекрасной продолжательницей этой традиции. Этому не приходится удивляться, поскольку и в наши дни она нисколько не утратила своего смысла. Ведь каждый человек всегда желает любить и быть любимым, и чтобы все его мечты обязательно сбывались.

Премьера этого музыкального спектакля состоялась в Москве в 2004 году. Его автором стал известный режиссёр Владимир Иванов. Главным отличием постановки стало то, что в ней участвует настоящий профессиональный оркестр. А все участвующие в ней актёры не только прекрасно танцуют, но и великолепно поют вживую. Именно поэтому она давно полюбилась московским зрителям и стала обладательницей престижных наград и премий.

Начали играть оперетту Флоримона Эрве «Мадемуазель Нитуш». Очередное прочтение этой истории прославленным московским коллективом еще раз доказало, что легкий жанр - это достаточно трудная штука. «Мадемуазель Нитуш» Вахтангова можно сравнить с очень нежным кремовым тортом. Хватит всего одного неловкого движения руками - и все его хрупкое изящество будет навеки разрушено, а от грубого прикосновения все розочки и листики сразу же превратятся в несимпатичное месиво.

Скучноватая добротность

Владимир Иванов, который поставил на знаменитой сцене бесчисленное количество спектаклей, всегда старался, чтобы их отличали особая добротность и качество. «Мадемуазель Нитуш» Вахтангова — зрелище доброкачественное, хотя, возможно, и несколько скучноватое для тех, кто не любит длительных посиделок в театре, ведь продолжительность действа почти четыре часа. Но время, проведенное в зале, никак нельзя считать потраченным зря, ведь прямо перед зрителями разворачивается необыкновенная история любви: к сцене, примадонне, музыке, хормейстеру и молодому лейтенанту.

О чем речь идет

Кто подзабыл интригу этой оперетты, напомним. Это классический сюжет французской комедии положений. Воспитанница-красавица пансиона благородных девиц по имени Дениза давно лелеет мечту о театре. Однажды, втайне от строгой начальницы, ей удается проникнуть в местное варьете на премьеру оперетки, автором которой является монастырский учитель пения.

Именно там, по всем правилам жанра, она знакомится со своей любовью в лице лейтенанта Шамплатро. К этой счастливой и все меняющей в жизни девушки встрече добавляется дебют на сцене: она заменяет взбрыкнувшую на почве ревности местную примадонну. Итогом этой истории являются всеобщее счастье и три свадьбы в финале спектакля.

Ожившая легенда

Спектакль «Мадемуазель Нитуш» — наверное, один из самых музыкальных и изящных произведений, сыгранных на сцене Вахтанговского театра. Оперетка Флоримона Эрве о юной воспитаннице пансиона, рвущейся всеми силами на сцену, где она заменит капризную примадонну и влюбится в гвардейца, в этих стенах является настоящей легендой. Ведь после войны в этом спектакле блистала сама Людмила Целиковская — прекрасная и зажигательная. До сих пор зрительницы весьма преклонного возраста вспоминают, с каким наслаждением они впитывали каждое движение ее рук, каждый поворот головы, звук ее голоса...

«Мадемуазель» или «мадам»?

Но в новом прочтении «мадемуазель», скорее всего, можно назвать «мадам»: не очень юна актриса, играющая ее роль, да и занудства и немного заторможенного темпоритма у нее предостаточно. Несмотря на то что актриса, вначале играющая Денизу, действительно талантлива (все ее прекрасно знают, это Нонна Гришаева), именно эта роль не самая удачная для нее. Позже ее заменила Ольга Немогай, но даже при ее миловидности и молодости перед глазами стоит красавица-грузинка из телевизионной версии — Ия Нинидзе.

В этой постановке, при всей старательности режиссера, актеров и других работников сцены, всего было слишком: слишком много невинности, слишком много стервозности, слишком много плаксивости, слишком много тупости.

И еще: очень жаль, что при всех недостатках легкий и интересный спектакль «Мадемуазель Нитуш» практически лишен авторской музыки. Действительно, странно: в оперетте Эрве почти не звучит музыка самого Эрве, но очень много музыки неизвестных французских композиторов. Это несколько странно и, к сожалению, теряется все очарование и общее настроение истории. Но... Это решение режиссера, с которым не поспоришь.

«Мадемуазель Нитуш» Вахтангова было решено играть в чистом жанре (это весьма похвальное решение режиссера). Но в этом случае был необходим весь набор водевильных штампов, коих у актеров (за исключением Ароновой) не хватало. И действительно, на протяжении почти четырех часов достаточно сложно падать на ровном месте, прятаться за портьеры, валиться в обмороки, изображать страстную любовь... Несомненно, вахтанговские актеры великолепно владеют приемами легкого (а на самом-то деле — весьма трудного) жанра. Но продолжительность спектакля немного смазывает их мастерство.

Пусть он мне только скажет: «Вы прекрасней любого сна...»

Если в телевизионном варианте начальница пансиона выглядит утонченной, очень скромной и тайно влюбленной в маэстро Селестена женщиной, то оперетта «Мадемуазель Нитуш» Вахтангова показывает ее совершенно иной. Актриса, играющая ее уже несколько лет, обладает просто космической энергией. Она хорошо в каждом своем выходе на сцену: и когда ее шутки несколько вульгарны, и даже когда она просто молча стоит на сцене. Это она, актриса Мария Аронова.

То, как она показала начальницу пансиона «Небесные ласточки» - трогательную и пришептывающую, экспансивную и очкастенькую, - заставит смеяться во весь голос даже самого строгого зрителя. У нее совершенно уникальный комический дар. Да и образ, созданный ею, придает дополнительные бонусы — необъятный зад, заячий прикус, рыжий пучок. Именно Мария Аронова в состоянии рассмешить зрителей теми трюками, которыми безуспешно пытаются выдавить хотя бы подобие улыбки ее партнеры по сцене.

Впечатления от увиденного

Совершенно по-разному можно увидеть и прочувствовать спектакль «Мадемуазель Нитуш». Отзывы о нем тоже самые разные. Одни восхищаются непередаваемой игрой талантливых актеров — Алексея Завьялова (ныне покойного, к сожалению), Виктора Добронравова, Ольги Немогай, Лидии Вележевой, Александра Олешко...

Другие уверены что работа Владимира Иванова похожа на уважаемую порядочную даму, которая по непонятным обстоятельствам оказалась вдруг в доме терпимости и, не понимая правил поведения в нем, ведет себя (на всякий случай) намного свободнее и развязнее, чем обитательницы, живущие здесь долго. Эта категория зрителей считает, что актрисы слишком виляют задом, у актеров слишком лошадиный смех, все они слишком пучат глаза и громко кричат.

И все-таки спектакль «Мадемуазель Нитуш», билеты на который можно приобрести даже не выходя из дома, через интернет, очень добрый, смешной и музыкальный. Даже после его единственного просмотра у каждого зрителя моментально возрождается вера во что-то светлое, душевное и теплое.