В думах Рылеева нашел выражение художественный метод революционного романтизма. Рисуя героев прошлого, поэт-декабрист стремился не столько воссоздать историческую действительность, сколько воплотить свой идеал гражданина. Это отвечало общественно-воспитательным задачам, которым должны были служить думы. Соответствует этим задачам и композиционный строй дум, в котором Пушкин разграничил три основных элемента: описание места действия, речь героя и «нравоучение». Как правило, думы не имеют сюжета и представляют собой своего рода серию исторических портретов или картин. Значительная роль лирического монолога, произносимого героем, сближает думы по их общему характеру с гражданской лирикой Рылеева.
На протяжении 1821 -1823 гг. Рылеев напечатал свыше двадцати дум. В 1825 г. «Думы» вышли отдельным сборником. Около десяти дум (считая и неоконченные) было найдено в бумагах Рылеева. При своем появлении думы вызвали противоречивую оценку. Известен суровый отзыв о них А. С. Пушкина, который не нашел в них ничего национального, русского, кроме имен, и признал их однообразными по композиции (см. письма П. А. Вяземскому и Рылееву в мае 1825 г.).
Рисуя героев русской истории на протяжении ряда столетий, Рылеев поэтизирует образ борца за свободу и независимость родины (Мстислав Удалой, Дмитрий Донской, Иван Сусанин, Богдан Хмельницкий) или образ гражданина, мужественно отстаивающего свои общественные идеалы (Матвеев, Долгорукий, Волынский). В уста своих героев Рылеев вкладывает монологи, в которых находят выражение гражданские идеи и настроения декабристов. Так, Волынский признает верным сыном отчизны только того,
Это далеко от истории, которая не дает оснований для такой идеализации кабинет-министра А. П. Волынского, но это близко к той современности, активно воздействовать на которую стремились декабристы. Столь же по-декабристски звучало и обращение Дмитрия Донского к соратникам перед битвой на Куликовом поле.
Думы Рылеева связаны и с традициями художественной литературы, а именно с жанром исторической баллады, получившим в те годы распространение в русской литературе. Крупнейшим явлением в этой области была пушкинская «Песнь о вещем Олеге» (1822). Но Рылеев своеобразно трактовал этот жанр, что было отмечено А. А. Бестужевым в его критическом обзоре «Взгляд на старую и новую словесность в России»: «Рылеев, сочинитель дум или гимнов исторических, пробил новую тропу в русском стихотворстве». Это своеобразие заключалось в ощутительном присутствии в произведении, а иногда и в преобладании, лирико-публицистического элемента.
Пушкин судил о думах Рылеева с точки зрения того более глубокого, чем это было у декабристов, понимания историзма и народности литературы, к которому он подходил как раз в эти годы. Но при всей своей романтической условности думы увлекли читателей героическими образами многочисленных деятелей русской истории и патриотическими чувствами автора. С этой точки зрения рылеевским думам нельзя отказать в народности, что подтверждается, в частности, широкой популярностью «Смерти Ермака» (1821), называемой народной песней.
Рылеевские думы не отличаются и стилистическим единством. В соответствии с тематико-композиционными особенностями дум в них преобладает лирическое начало, что находит особенно яркое выражение в обилии стилистических фигур (риторические вопросы, восклицания, обращения), придающих изложению публицистический (ораторский) стиль. Но в некоторых думах (например, «Иван Сусанин») заметно стремление автора найти повествовательные формы изложения, отвечающие принципу простого рассказа о событиях. С этим связано и введение в гражданско-патетический стиль дум бытовой лексики, отражающей реальные подробности изображаемого действия, например:
Тенденции национально-исторического эпоса, для которых узкие рамки дум не давали простора, нашли развитие в поэмах Рылеева.
Определяя жанровую природу дум, Рылеев возводит их к украинской народной поэзии: «Дума, старинное наследие от южных братьев наших, наше русское, родное изобретение». Стремление поэта связать идейно-художественный замысел своих исторических баллад, с народной традицией отвечало одному из положений декабристской эстетики – признанию фольклора источником литературы.
На этом уроке мы познакомимся с одним из писателей-декабристов - Кондратием Рылеевым. Мы поговорим о думах поэта - особом жанре, который он хотел ввести в русскую литературу. Проанализируем думу «Смерть Ермака» и поговорим о некоторых фактах из биографии писателя.
|
Ермак Атаман Ермак Тимофеевич - один из самых известных казаков в истории Руси. Он стоит в одном ряду с такими персонажами, как Булавин, Пугачев и Разин. Но эти люди - бунтовщики, которые выступили против власти, против государства. Ермак немного другой персонаж, он тоже представитель вольной антигосударственной силы, грабитель и разбойник, который решил послужить Отечеству. Но Ермак в нападении на Сибирское ханство преследовал корыстные цели. Сразу понятно, что нападение позволило бы ему много награбить, да и в случае победы он получил бы награду от государя. Но грабеж за пределами государства, который оно же и поддерживает, уже не является злодеянием, а становится воинским подвигом. Успех Ермака был одним из положительных событий времен Ивана Грозного. Ермак одновременно является и воплощением разгульной вольной силы, и слугой государевым. Это привлекло не только Рылеева, А.К. Толстой вывел Ермака в романе «Князь Серебряный», но сделал это довольно необычным образом. Сам Ермак ни разу не появляется на страницах романа, о нем рассказывают другие. У Толстого Ермак является спасительным лучом на фоне описанной в романе опричнины, образом светлого будущего. |
Ермак является реальным персонажем русской истории XVI века. Он был казацким атаманом, который пошел завоевывать Сибирь, находящуюся под властью хана Кучума. Ермак погиб, утонув в реке, при внезапном нападении татар. Именно с похода Ермака на Сибирь началось присоединение этих земель к территории Российского государства.
Уже из названия думы читателям становится известен ее исход.
«Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
Бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали...
Ко славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой».
Описание романтическое: герой представлен нам в окружении природы и в полном одиночестве. Далее мы читаем обращение казака к его дружине.
«Товарищи его трудов,
Побед и громозвучной славы,
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали близ дубравы.
«О, спите, спите, - мнил герой, -
Друзья, под бурею ревущей;
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий!
Вам нужен отдых; сладкий сон
И в бурю храбрых успокоит;
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоит».
Здесь мы понимаем, что скоро начнутся драматические события. Важно отметить, что Ермак обращается к спящим, надеясь, что они его услышат. У читателей рылеевского времени при прочтении этого отрывка сразу возникала ассоциация с молением о чаше в Гефсиманском саду из Евангелия (рис. 4).
Рис. 4. В. Перов. «Моление Иисуса в Гефсиманском саду»
Перед казнью Иисус молится, а рядом спят его ученики-апостолы. И мы предчувствуем трагедию. Эта параллель неслучайна.
«Кто жизни не щадил своей
В разбоях, злато добывая,
Тот думать будет ли о ней,
За Русь святую погибая?
Своей и вражьей кровью смыв
Все преступленья буйной жизни
И за победы заслужив
Благословения отчизны,-
Нам смерть не может быть страшна;
Свое мы дело совершили:
Сибирь царю покорена,
И мы - не праздно в мире жили!»
Ермак говорит о том, что в прошлом они все согрешили, но теперь у них есть возможность искупить свои грехи. И мы видим подтекст: вот она, именно та жертва, принесенная ради Отечества. И этот подвиг может искупить все, и вчерашний грешник может стать святым.
«Но роковой его удел
Уже сидел с героем рядом
И с сожалением глядел
На жертву любопытным взглядом.
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии летали,
Бесперерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали».
Бурная природа теперь выступает не безмолвным свидетелем, а становится воплощением судьбы, ополчается против героя.
«Иртыш кипел в крутых брегах,
Вздымалися седые волны,
И рассыпались с ревом в прах,
Бия о брег, козачьи челны.
С вождем покой в объятьях сна
Дружина храбрая вкушала;
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала»!
Ермак спит, и его судьба приближается к нему вплотную - мы понимаем, что он обречен. Это вписывается в рамки христианской веры. Важна не победа, а жертва, подвиг. Затем следуют строки о нападении врагов.
«Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках -
И окровавилась долина,
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина...»
Происходит нечестный бой, и татары истребляют казаков. Ермак обращается в бегство.
«Ермак воспрянул ото сна
И, гибель зря, стремится в волны,
Душа отвагою полна,
Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней -
Ермак все силы напрягает
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает...»
В этих строках мы наблюдаем борьбу Ермака с природой, как и в античной трагедии, здесь природа выступает в роли злого рока. Персонаж продолжает бороться с несправедливостью и снова показан в роли романтического героя. Но, как и у самого могущественного греческого героя Ахилла, у Ермака есть уязвимое место. Для него это дар Ивана Грозного, тяжелые доспехи, которые утягивают его на дно.
«Плывет... уж близко челнока -
Но сила року уступила,
И, закипев страшней, река
Героя с шумом поглотила.
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцирь - дар царя
Стал гибели его виною»
В этом фрагменте видна поэтическая условность думы Рылеева. Дело не в реалиях, а в какой-то поэтической стороне вещей. Далее автор показывает нам мертвого, но в каком-то смысле не побежденного Ермака.
«Ревела буря... вдруг луной
Иртыш кипящий серебрился,
И труп, извергнутый волной,
В броне медяной озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
И молнии еще сверкали,
И гром вдали еще гремел,
И ветры в дебрях бушевали».
В финале Рылеев мастерски использует уже знакомые нам строчки, но теперь они уже имеют другой оттенок. Если подумать, то финальная картина напоминает нам почетные похороны военного, только в этой процессии участвует одна лишь природа.
Прошло три года после создания думы «Смерть Ермака», произошло выступление на Сенатской площади. Это был венец политической и гражданской жизни Рылеева. Этот темпераментный человек был душой и мотором этого восстания. Восстание декабристов было подавлено, Рылеев арестован и последние месяцы провел в тюрьме. Он был приговорен к смертной казне и вместе с четырьмя товарищами повешен. Поэт в точности предсказал свою судьбу в думе «Наливайко».
«Известно мне: погибель ждет
Того, кто первый восстает
На утеснителей народа,-
Судьба меня уж обрекла.
Но где, скажи, когда была
Без жертв искуплена свобода»?
|
Рылеев в тюрьме Непреклонный Кондратий Рылеев мог быть терпеливым и мягким. Он был христианином (рис. 5).
Рис. 5. К. Рылеев Особенно его христианская позиция была видна в конце жизни. Рылеев принял приговор без гнева и протеста. Сохранилось письмо, которое он написал жене в последние часы. Обычно предсмертное письмо писали перед дуэлью, где исход был неизвестен. У Рылеева сомнений не было. Интересно, что он пишет жене. Он просит ее примириться с происходящим и не гневаться ни на Бога, ни на государя, которые вынесли ему приговор. «Бог и Государь решили участь мою: я должен умереть и умереть смертию позорною. Да будет Его святая воля! Мой милый друг, предайся и ты воле Всемогущего, и он утешит тебя. За душу мою молись Богу. Он услышит твои молитвы. Не ропщи ни на него, ни на Государя: ето будет и безрассудно и грешно. Нам ли постигнуть неисповедимые суды Непостижимого? Я ни разу не взроптал во все время моего заключения, и за то Дух Святый дивно утешал меня. Подивись, мой друг, и в сию самую минуту, когда я занят только тобою и нашею малюткою, я нахожусь в таком утешительном спокойствии, что не могу выразить тебе. О, милый друг, как спасительно быть христианином. Благодарю моего Создателя, что Он меня просветил и что я умираю во Христе». Рылеев умер примиренным, простился с женой. Он принял смерть как смиренный человек, а не как бунтарь, каким он помнится нам в первую очередь. |
Как он и хотел, как и мечтал, пострадал за правое дело. И выходит, что был он настоящим романтиком. Он на деле исповедовал романтический принцип: живи, как пишешь, пиши, как живешь. Так и получилось: что Кондратий Рылеев жил, писал и умер как романтик.
Список литературы
- Коровина В.Я. и др. Литература. 8 класс. Учебник в 2 ч. - 8-е изд. - М.: Просвещение, 2009.
- Лотман Ю.М. Декабрист в повседневной жизни. - М., 1988.
- Поэзия и письма декабристов. (Сост. Фомичев С.А.). - Горький, 1984.
- Интернет портал «Biography.5litra.ru» ()
- Интернет портал «Km.ru» ()
- Интернет портал «Literature-xix.ru» ()
Домашнее задание
- Составьте таблицу, в которую внесите заглавия микротем. В каждую колонку запишите ключевые слова, фразы, фрагменты предложений микротемы (по думе Рылеева «Смерть Ермака»).
- Напишите эссе «Роль декабристов в развитии общественной мысли в России».
Ответьте письменно на вопрос: «Почему судьба автора и судьба героя-Ермака параллельны?»
В исходе 1612 года юный Михаил Феодорович Романов, последняя отрасль Руриковой династии, скрывался в Костромской области. В то время Москву занимали поляки: сии пришельцы хотели утвердить на российском престоле царевича Владислава, сына короля их Сигизмунда III. Один отряд проникнул в костромские пределы и искал захватить Михаила. Вблизи от его убежища враги схватили Ивана Сусанина, жителя села Домнина, и требовали, чтобы он тайно провёл их к жилищу будущего венценосца России. Как верный сын отечества, Сусанин захотел лучше погибнуть, нежели предательством спасти жизнь. Он повёл поляков в противную сторону и известил Михаила об опасности: бывшие с ним успели увезти его. Раздражённые поляки убили Сусанина. По восшествии на престол Михаила Феодоровича (в 1613) потомству Сусанина дана была жалованная грамота на участок земли при селе Домнине; её подтверждали и последующие государи.
«Куда ты ведёшь нас?.. не видно ни зги! - Сусанину с сердцем вскричали враги. - Мы вязнем и тонем в сугробинах снега; Нам, знать, не добраться с тобой до ночлега. Ты сбился, брат, верно, нарочно с пути; Но тем Михаила тебе не спасти! Пусть мы заблудились, пусть вьюга бушует, - Но смерти от ляхов ваш царь не минует!.. Веди ж нас, - так будет тебе за труды; Иль бойся: не долго у нас до беды! Заставил всю ночь нас пробиться с метелью… Но что там чернеет в долине за елью?» «Деревня! - сарматам в ответ мужичок: - Вот гумна, заборы, а вот и мосток. За мною! в ворота! - избушечка эта Во всякое время для гостя нагрета. Войдите - не бойтесь!» - «Ну, то-то, москаль!.. Какая же, братцы, чертовская даль! Такой я проклятой не видывал ночи, Слепились от снегу соколии очи… Жупан мой - хоть выжми, нет нитки сухой! - Вошед, проворчал так сармат молодой. - Вина нам, хозяин! мы смокли, иззябли! Скорей!.. не заставь нас приняться за сабли!» Вот скатерть простая на стол постлана; Поставлено пиво и кружка вина, И русская каша и щи пред гостями, И хлеб перед каждым большими ломтями. В окончины ветер, бушуя, стучит; Уныло и с треском лучина горит. Давно уж за полночь!.. Сном крепким объяты, Лежат беззаботно по лавкам сарматы. Все в дымной избушке вкушают покой; Один, настороже, Сусанин седой Вполголоса молит в углу у иконы Царю молодому святой обороны!.. Вдруг кто-то к воротам подъехал верхом. Сусанин поднялся и в двери тайком… «Ты ль это, родимый?.. А я за тобою! «Куда ты уходишь ненастной порою? За полночь… а ветер ещё не затих; Наводишь тоску лишь на сердце родных!» «Приводит сам бог тебя к этому дому, Мой сын, поспешай же к царю молодому, Скажи Михаилу, чтоб скрылся скорей, Что гордые ляхи, по злобе своей, Его потаённо убить замышляют И новой бедою Москве угрожают! Скажи, что Сусанин спасает царя, Любовью к отчизне и вере горя. Скажи, что спасенье в одном лишь побеге И что уж убийцы со мной на ночлеге». - «Но что ты затеял? подумай, родной! Убьют тебя ляхи… Что будет со мной? И с юной сестрою и с матерью хилой?» - «Творец защитит вас святой своей силой. Не даст он погибнуть, родимые, вам: Покров и помощник он всем сиротам. Прощай же, о сын мой, нам дорого время; И помни: я гибну за русское племя!» Рыдая, на лошадь Сусанин младой Вскочил и помчался свистящей стрелой. Луна между тем совершила полкруга; Свист ветра умолкнул, утихнула вьюга. На небе восточном зарделась заря, Проснулись сарматы - злодеи царя. «Сусанин! - вскричали, - что молишься богу? Теперь уж не время - пора нам в дорогу!» Оставив деревню шумящей толпой, В лес тёмный вступают окольной тропой. Сусанин ведёт их… Вот утро настало, И солнце сквозь ветви в лесу засияло: То скроется быстро, то ярко блеснёт, То тускло засветит, то вновь пропадёт. Стоят не шелохнясь и дуб и берёза, Лишь снег под ногами скрипит от мороза, Лишь временно ворон, вспорхнув, прошумит, И дятел дуплистую иву долбит. Друг за другом идут в молчаньи сарматы; Всё дале и дале седой их вожатый. Уж солнце высоко сияет с небес - Всё глуше и диче становится лес! И вдруг пропадает тропинка пред ними: И сосны и ели, ветвями густыми Склонившись угрюмо до самой земли, Дебристую стену из сучьев сплели. Вотще настороже тревожное ухо: Всё в том захолустье и мёртво и глухо… «Куда ты завёл нас?» - лях старый вскричал. «Туда, куда нужно! - Сусанин сказал. - Убейте! замучьте! - моя здесь могила! Но знайте и рвитесь: я спас Михаила! Предателя, мнили, во мне вы нашли: Их нет и не будет на Русской земли! В ней каждый отчизну с младенчества любит И душу изменой свою не погубит». «Злодей! - закричали враги, закипев, - Умрёшь под мечами!» - «Не страшен ваш гнев! Кто русский по сердцу, тот бодро, и смело, И радостно гибнет за правое дело! Ни казни, ни смерти и я не боюсь: Не дрогнув, умру за царя и за Русь!» «Умри же! - сарматы герою вскричали, И сабли над старцем, свистя, засверкали! - Погибни, предатель! Конец твой настал!» И твёрдый Сусанин весь в язвах упал! Снег чистый чистейшая кровь обагрила: Она для России спасла Михаила!
Высшим достижением декабристской поэзии, ее итогом 1820-х годов стало прежде всего творчество Кондратия Федоровича Рылеева — его «Думы » и поэма «Войнаровский ». Именно эти произведения можно по праву назвать репрезентантом всех поисков поэтов-декабристов. И сама фигура Рылеева, одного из пяти казненных декабристов (был повешен на кронверке Петропавловской крепости 13 июля 1826 г. в возрасте 30 лет), стала знаковой в русском общественном и культурном сознании. По замечанию Н. Огарева, «Рылеев был поэтом общественной жизни своего времени».
Анализ «Дум» Рылеева
«Думы» появились почти накануне восстания, в начале 1825 г., но тексты из этой книги создавались на протяжении 1821—1823 гг. и печатались в различных журналах и альманахах. И все-таки отдельное издание «Дум» стало событием. В книгу вошло 21 произведение, каждое из которых — страница русской истории от Олега Вещего до Державина. Строго выдержанный хронологический принцип, а это фиксировалось в специальных прозаических справках, предпосланных каждому поэтическому тексту, способствовал воссозданию истории русского героизма на протяжении почти десяти веков. В этом смысле «Думы» Рылеева — своеобразная поэтическая «История государства Российского» в лицах, поэтическая летопись подвигов русских героев.
Полководцы, древнерусские князья, поэты, цари и их сподвижники, мужчины и женщины передают из рук в руки эстафету гражданского мужества. И даже «нераскаянный злодей» Димитрий Самозванец испытывает угрызения совести. Особое место в этом ряду занимают казацкий атаман Ермак и народный герой Иван Сусанин. Рылеев одним из первых почувствовал масштаб личности покорителя Сибири. Не случайно дума «Смерть Ермака» стала народной песней «Ревела буря, дождь шумел...». А фигура русского мужика, отдавшего жизнь за царя и Россию, вообще стала открытием автора «Дум», прологом к первой национальной опере М. Глинки «Жизнь за царя».
Сам жанр думы Рылеев вёл от национальных славянских корней, соотнося их с украинскими «думками», польскими историческими песнями Ю.У. Немцевича. Но очевидно, что сами формулы рефлексии рылеевских героев: «стояла <...> с думою унылой», «в нем думы думами сменялись», «сидел Ермак, объятый думой», «прошедшее <...> тревожной оживлялось думой», «в нем мрачные кипели думы», «какой-то думой омрачен» — указывают на прямую связь жанра с формой элегического раздумья. Сердцевиной каждой из 21 дум становится монолог героя, его размышление о своей судьбе и судьбе отчизны. Драматическая ситуация, в которой оказываются герои (темница, ссылка, ночь накануне казни, предсмертные страдания, ранение, измена и предательство), придает напряженность и страстность чувствам и словам.
Аккомпанементом этим чувствам становится бурный пейзаж, открывающий каждую думу. «Осенний ветер бушевал...», «Ревела буря, дождь шумел; // Во мраке молнии летали; // Беспрерывно гром гремел, // И ветры в дебрях бушевали...», «В долинах ветры бушевали, // И волны мутного Днепра // Песчаный берег подрывали», «... и в перекатах гром // На небе мрачном раздавался, // И темный лес, шумя кругом, // От блеска молний освещался» — эти зарисовки дополняются блеском «двурогой луны», златым лучом догорающего солнца, седым туманом, теми атрибутами элегического жанра, которые в свое время язвительно высмеивал Кюхельбекер. Но уроки Жуковского и прежде всего Жуковского-балладника не прошли бесследно для автора «Дум». Монологи героев, погруженные в атмосферу бурных и таинственных пейзажей, обретали больший драматизм. Нравоучение, завершающее почти каждую думу, в этом контексте выглядит не больше чем публицистическим довеском.
Пушкин, критикуя книгу Рылеева, отметил «обилие общих мест». И этот упрек нельзя не признать справедливым. Гражданская риторика нередко нивелирует индивидуальность и исторические черты героя, приводит к излишней модернизации облика этих современных рыцарей. Колорит исторического события теряется, так как не ощущается эволюция национального сознания, психология времени. Автор «Бориса Годунова» (а Пушкин в это время завершал свою трагедию) не мог это не почувствовать.
Но целевая установка автора «Дум» была благородна: «возбуждать доблести сограждан подвигами предков». И Рылеев с этой задачей справился. Он познакомил современников с известными лицами русской истории, попытался создать своеобразную хронику героических их деяний. Эмоциональный тон поэтического текста уравновешивается, а содержание монологов получает определенную ментальную основу в прозаических преамбулах — биографиях героев, где господствуют даты и факты. Многие из этих текстов написал историк П.М. Строев, секретарь Н.М. Карамзина, автора «Истории государства Российского». И, думается, это был сознательный прием автора «Дум». Возникал диалог прозаического и поэтического текста, документа и вымысла, факта и эмоции, своеобразное прозиметрическое пространство. То, что не могла передать проза — эмоциональный всплеск гражданской страсти, в поэтическом строе дум получало свое развитие и воплощение.
Выбирая из биографии героя, с которой у читателя была возможность познакомиться, один лишь, но кульминационный, судьбоносный эпизод, Рылеев воздействовал на своих современников, «воспитанников», эмоционально. 21 историческая судьба интегрировала в себе систему таких гражданских эмоций, превратив книгу «Дум» Рылеева в своеобразный учебник гражданских добродетелей. Это не отвечало пушкинским представлениям о назначении поэзии, но для поэта-декабриста установка на агитационно-пропагандистский пафос искусства, его воспитательную роль была определяющей. Но, вероятно, и сам Рылеев чувствовал определенный схематизм в обрисовке своих героев, их психологическую статику. Этим во многом определяются его поиски в области лиро-эпоса. Обращение к героям малороссийской истории — гетману Мазепе, его племяннику Войнаровскому, предводителю казацкой вольницы Северину Наливайке, Богдану Хмельницкому способствовало углублению психологических характеристик персонажей.
Рылеев колебался между поэмой и трагедией. Так, Мазепа мог стать героем и лиро-эпической поэмы и драмы. Национально-освободительная борьба украинского народа, освобождение от польского гнета — в центре неосуществленных замыслов о Наливайке и Хмельницком, но показательно нарастание эпических тенденций в творчестве поэта, его стремление раскрыть характер и судьбу героя на фоне исторических событий, в контексте движения народных масс.
Анализ «Войнаровского» Рылеева
Реализацией этих тенденций в определенной степени стала завершенная в 1824 г. поэма «Войнаровский», которую заметил и оценил Пушкин. «С Рылеевым мирюсь, — писал он, — «Войнаровский» полон жизни», — и так конкретизировал эту оценку: «... слог его возмужал и становится истинно-повествовательным, чего у нас почти еще нет». Можно говорить об определенном воздействии на это произведение позднего Рылеева канонов байронической поэмы. В ее центре — разочарованный герой, пересматривающий свой жизненный путь. Племянник Мазепы, Войнаровский в сибирской ссылке увидел всю бесперспективность деяний своего дяди, почувствовал бесплодность своих поисков. Но в отличие от байронических героев ссыльный Войнаровский разочарован, но не сломлен, не превращается в мизантропа.
Рылеев сознательно не следует исторической правде, что подчеркнуто двумя прозаическими жизнеописаниями (Мазепы и Войнаровского), предпосланными поэме и отличающимися от жизни поэмного героя. Войнаровский Рылеева — носитель гражданских идеалов, близких декабристской риторике. Его исповедь, обращенная к встреченному на его пути историку, исследователю Сибири Гергарду Фридриху Миллеру, близка по своему пафосу и стилю монологам героев «Дум». Но в отличие от них характер Войнаровского лишен статики; он — живая, сомневающаяся, склонная к хандре личность. Он человек с биографией, герой пути. Оживляет его фигуру образ героини, его невесты, последовавшей за ним в ссылку и нашедшей здесь смерть. Умирает и сам Войнаровский, и его драматическая судьба — предчувствие и предсказание трагической участи самого Рылеева, его сосланных в Сибирь друзей и их жен, добровольно последовавших за ними.
Своеобразие поэмы, что особенно подчеркнул Пушкин, определяется ее новым слогом, «истинно-повествовательным». Подробное и почти этнографически точное описание окрестностей Якутска (кстати, первоначально сюда будет сослан А. Бестужев), видимо, почерпнутое из сочинений того же Миллера, развернутые примечания, проясняющие особенности языка и нравов местных жителей — всё это важный этап русской романтической поэмы на пути освоения местного колорита при изображении истории.
Поэме предпослано послание «А.А. Бестужеву», заканчивающееся известными словами: «Я не Поэт, а Гражданин», в которых афористически выражена эстетическая и политическая позиция Рылеева.
июня 01 2010
Довольно популярным и оригинальным жанром устного народного творчества является народная дума. Дума - лиро-эпическое преимущественно героического содержания о важных событиях украинской истории. Дума - жанр народного творчества, который находится на границе между эпосом и лирикой. С одной стороны, она не может быть отнесена к эпическим произведениям, так как имеет много показателей лирического жанра, рифмование, строфичность и др. Так же не можем причислить этот вид устного народного творчества к лирике, так как он имеет характеристики эпического произведения: сюжет и композицию. Чаще всего в думах изображаются трагические страницы украинской истории - борьба народа против иностранных захватчиков.
В думе персонажи четко сгруппированы по принципу «наш», который воплощает добро, справедливость, и «чужой», который несет зло, боль, разруху и порабощение (казаки - турки-янычары из думы «Невольничий плач», казак Голытьба - татарин из «Думы о казаке Голытьбе»), Часто противопоставление происходит на религиозном уровне: христианская вера - «вера бусурманская». Содержание дум зависит от времени их возникновения. Древнейшие думы изображают страдание невольников в турецком плену («Невольничий плач»), бегство к родной земле («О бегстве трех братьев из Азова, из турецкой неволи»). Изображаются героические поступки знаменитых народных героев, защитников родного края («Самойло Кошка», «Дума о козаке Голытьбе»), Позднее появились думы, которые возвеличивают предводителей национально-освободительной - Богдана Хмельницкого, Ивана Богуна. Некоторые научные работники считают, что думы возникли во времена Киевской Руси из похоронной песни, обосновывая свою версию наличием большого количества элементов причитания. Похоронная , которая исполнялась княжескими певцами во время погребения героически погибших воинов, была частью целого похоронного обряда. Позднее песня отошла от него и превратилась в самостоятельный жанр - думу. По тематике думы очень подобны историческим песням и былинам, в которых изображается героическая борьба народа против захватчиков. Граница между думой и исторической песней довольно тонкая. Основное их отличие в том, что первая исполняется речитативом, а вторая - поется. В отличие от исторической песни, дума имеет неровно сложенные строки, преимущественно глагольное рифмование:
- В чистом поле не орел летает -
- Это казак Голытьба добрым конем гуляет.
Думы выполнялись речитативом в сопровождении народного инструмента - кобзы, бандуры или лиры. Текст думы утверждает автора не только талантливого, но и опытного, знакомого не по слухам с и пленом. Длительное время научные работники дискутировали: кобзари были слепцами или зрячими? Содержание дум утверждает, что так точно воссоздать события невидящий не мог. Допускают, что кобзари были ослеплены в плену. Дума рассказывала не только о событиях борьбы народа, освобождении, но и поднимала социальные проблемы, проблемы морали и духовных ценностей («Сестра и брат», «Бедная вдова и три сына»).
Часто думы основываются на реальных фактах и сохраняют имена исторических героев - Байда, Самойло Кошка, Иван Богун, Богдан Хмельницкий. Но в некоторых думах герои выдуманы и олицетворяют собой обобщенный типичного представителя эпохи или мечты и стремления народа. Такой героиней является Маруся Богуславка - обобщенный образ женщины-полонянки. Думы - очень богатый, интересный и познавательный жанр устного народного творчества, который содержит в себе дух эпохи несокрушимого поколения.
Нужна шпаргалка? Тогда сохрани - » Жанровая своеобразность дум, их историческая основа . Литературные сочинения!
