Городничий, уже постаревший на службе и очень неглупый по-своему человек. Хотя и взяточник, но ведет себя очень солидно; довольно сурьезен; несколько даже резонер; говорит ни громко, ни тихо, ни много, ни мало. Его каждое слово значительно. Черты лица его грубы и жестки, как у всякого, начавшего службу с низших чинов. Переход от страха к радости, от грубости к высокомерию довольно быстр, как у человека с грубо развитыми склонностями души. Он одет, по обыкновению, в своем мундире с петлицами и в ботфортах со шпорами. Волоса на нем стриженые, с проседью
Аммос Федорович Ляпкин- Тяпкин – судья. Считает себя очень умным человеком, так как за всю свою жизнь прочитал пять или шесть книг. Он заядлый охотник. В его кабинете, над шкафом с бумагами, висит охотничий арапник. Взятки берет борзыми щенками. Уголовные дела, которые он рассматривал, в таком состоянии, что он сам не мог разобраться, где правда, а где ложь
О полном равнодушии к государственной службе состоящих на ней людей говорит в комедии и образ попечителя богоугодных заведений Земляники, человека толстого, но плута тонкого. В подведомственной ему больнице больные мрут как мухи, врач по-русски ни слова не знает. Земляника же тем временем рассуждает: Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Как типичному представителю чиновничества, ему также свойственно низкопоклонство перед вышестоящими и готовность донести на своих сослуживцев, что он и делает, когда приезжает Хлестаков
Христиан Иванович Гибнер уездный лекарь (главный врач). Земляника о Гибнере: «Насчёт врачевания мы с Христианом Ивановичем взяли меры: человек простой: если умрёт, то и так умрёт; если выздоровеет, то и так выздоровеет… да и Христиан Иванович по-русски ни слова не знает…».
Лука Лукич Хлопов – Смотритель училищ. По натуре он очень трусливый. Про себя говорит: «Заговори со мною одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык, как в грязь, завянул». В училище преподают учителя. Один учитель свое преподавание сопровождал постоянными гримасами. А учитель истории, от избытка чувств ломал стулья
Шпекин большой любитель читать чужие письма «не то чтоб из предосторожности, а из любопытства». Он даже коллекционирует наиболее понравившиеся ему письма. К тому же сам Городничий, обеспокоенный «проклятым инкогнито», попросил его «ради общей пользы» распечатывать всякое входящее и исходящее письмо, чтобы узнать, не содержится ли в нем какого-нибудь донесения.
Бобчинский и Добчинский, оба низенькие, коротенькие, очень любопытные; чрезвычайно похожи друг на друга: оба с небольшими брюшками; оба говорят скороговоркою и чрезвычайно много помогают жестами и руками. Добчинский немножко выше и серьёзнее Бобчинского, но Бобчинский развязнее и живее
«На зеркало неча пенять, коли рожа крива.» (эпиграф и сюжет комедии Н. В. Гоголя «Ревизор».)
Российская армия продолжает испытывать на себе многочисленные реформаторские идеи: от сокращения срока службы по призыву до аутсорсинга. Сокращение срока службы призвано покончить с таким понятием как дедовщина, а аутсорсинг должен позволить освободить солдат от выполнения обязанностей, не связанных с военным делом.
Но как и для всякого воплощения изменений в жизнь требуется время. И говорить о том, что в армии уже сейчас все поменялось только в лучшую сторону, по меньшей мере, преждевременно. Несмотря на то, что внешний и внутренний контроль российских вооруженных сил вроде бы набирает обороты, есть еще много темных пятен, которые отпугивают молодых людей от армейской службы.
Недавно состоялся круглый стол, который собрал помимо представителей Главной военной прокуратуры, ФСБ, Уполномоченного по правам человека еще и общественность. В ходе круглого стола обсуждались вопросы межнациональных отношений в армии. По словам Владимира Молодых, представлявшего ГВП, в нашей армии национальный вопрос если не отсутствует вовсе, то дело идет именно в этом направлении. Он заявил, что именно усилия прокурорских работников и ФСБ привели к тому, что уровень армейского экстремизма упал почти до нулевой отметки.
Но если допустить, что господин Молодых говорит очевидные вещи, то почему до сих пор в тех частях, где проходят службу призывники из Северокавказских Республик, ситуация складывается не всегда гладко. Случается так, что если среди личного состава военнослужащих части появляется даже небольшая группа солдат-дагестанцев, то в части может заполыхать настоящий межнациональный конфликт. При этом в правах ущемляются далеко не кавказские военнослужащие, а русские, хотя и численность их в разы выше. С чем же может быть связано такое положение вещей? Главная причина – это не только особая духовная близость кавказских народов, но и то, что эти парни, приходя в армию, лучше к ней подготовлены. Уже сейчас в том же Дагестане набор в армию идет практически на конкурсной основе: отбирают действительно самых здоровых и крепких ребят, которые желают служить, чтобы в будущем работать в правоохранительных органах своей Республики или продолжить службу по контракту в связи с высоким уровнем безработицы на Кавказе.
Комитет солдатских матерей даже выступает с предложением ограничить призыв молодых людей с Северного Кавказа, а то и вовсе отменить. Этот вариант, конечно, может снизить уровень межнациональной напряженности, однако не решит проблему комплектации российской армии.
Да и кроме ситуации с национальным экстремизмом в наших вооруженных силах проблем достаточно. Как оказалось, переход на «годичную» воинскую службу вовсе не избавил ряды ВС от такого явления как дедовщина. О дедовщине в нашей армии стали говорить не только в России, но и за рубежом, демонстрируя всю ее неприглядность.
В качестве примера процветающих неуставных отношений можно назвать ситуацию в Еланском гарнизоне, который располагается в Свердловской области. Уникальным явлением для России стало обращение жителей деревни Арасланово, которые заявляют, что пока порядок в российской армии наведен не будет, они не пустят своих детей служить. Связано это с тем, что за последние годы уже третий солдат, который призывался в армию из этого населенного пункта, возвращается домой в гробу. Последний эпизод произошел с рядовым Русланом Айдерхановым, причиной смерти которого прокуратура признало самоубийство. Айдерханов якобы повесился на суку дерева. Селяне усомнились в таком вердикте, так как Руслан шел служить с воодушевлением.
Родственники решили вскрыть цинковый гроб. От увиденного они долго не могли прийти в себя: у трупа отсутствовал глаз, вместо зубов в рот были вставлены протезы, все тело солдата было в синяках, нога сломана. Представитель же военной прокуратуры заявляет, что такие травмы солдат получил в процессе совершения самоубийства. И зубы сам себе выбивал, и глаз… Жители деревни решили отправить посмертные фото Руслана Анатолию Сердюкову и встать на защиту своих призывников.
Стоит заметить, что Еланский гарнизон приобрел печальную славу еще задолго до смерти Руслана Айдерханова. Не проходит и года, чтобы здесь не был зафиксирован случай неуставных взаимоотношений. Достаточно в любом поисковике набрать запрос «Еланский гарнизон», как в первой десятке окажутся материалы о «неуставщине» в этой части. То солдаты избили офицера, который не дал одному из них пронести на территорию части спиртное, то рядовой пустил себе автоматную очередь в голову во время стрельб, то во время тех же стрельб пуля угодила солдату прямо в сердце. Нередки здесь и эпидемии пневмонии, которые, по словам многих местных жителей, возникают после того, как солдат на морозе заставляют бегать полуголыми по несколько часов.
Как же собирается из такой ситуации выходить главное военное ведомство? Принимаются меры, которые будут направлены на то, чтобы сделать нашу армию аналогом армии американской. Мол, в вооруженных силах должны будут появиться квалифицированные профессиональные сержанты, в том числе и Главный сержант, которые и будут наводить порядок на уровне рядового состава. Однако сегодня в сержантских школах обучение проходят около 1200 человек, а потребность вооруженных сил в младших командирах составляет никак не менее 50000. Нетрудно посчитать, что такими темпами российская армия будет укомплектована профессиональным сержантским составом в лучшем случае лет через 40-45.
Если проанализировать ситуацию с контрактниками, то не будь массовых увольнений (около 180 тысяч человек) пару лет назад – сейчас бы уже были подготовленными для выполнения требуемых задач даже более 50 тысяч сержантов. Но у нас, как всегда: «до основанья, а затем…»
Пока неизвестно, какими силами, но к 2017-му году количество контрактников и призывников в российской армии должно выровняться. Это, по мнению высших военных чиновников, и должно в корне поменять проблему с дедовщиной, ведь за солдатами будут неусыпно следить профессиональные сержанты, которые будут работать за достойную зарплату в 35 тысяч рублей.
В СМИ даже начинает появляться некая социальная реклама о том, как теперь будет хорошо молодым людям служить в армии. Говорится о том, что им теперь не нужно будет мести плац и копать картошку, они будут избавлены от нарядов по кухне. Вместо этого российский солдат будет изучать устройство , испытывать его на практике. Появятся целых два выходных, в течение которых солдат может выходить в город в гражданской одежде – встречаться с любимой девушкой и родителями. Отпуск будет сохранен, как у обычного гражданского человека, и привилегии при поступлении будут огромными. В общем, если верить МО РФ, то будет не служба, а рай. Солдаты смогут лишь жаловаться на ее слишком короткий срок…
Однако не все с упоением воспринимают информацию о перспективах «райской службы». Как известно, Конституция РФ гарантирует тем, кто не желает проходить воинскую службу, прохождение альтернативной гражданской службы. С 2004 года в связи с изданием соответствующего закона такое право получили те, кто мотивирует свое пожелание проходить именно АГС. Сегодня срок АГС сокращен с первоначальных 3,5 лет до 21 месяца. При этом работники военкоматов всеми правдами и неправдами стараются сделать так, чтобы изъявивший желание проходить АГС, от этого желания отмахнулся. Статистика утверждает, что из 5388 заявлений, поданных молодыми людьми о прохождении АГС, удовлетворены около 80%. Остальным пришлось-таки взять в руки оружие, хотя они и утверждали, что это ни в их моральных принципах.
Сегодня АГС – это работа на не самых престижных должностях: санитары, дворники, лесники, маляры, почтальоны и пр. При этом нужно заметить, что при АГС соблюдаются те же социальные гарантии, что и для случая обычного трудового договора: зарплата (в среднем 8-9 тыс. рублей), больничные, отпуска и пр. Хотелось бы предъявить статистику по поводу соотношения числа проходящих обычную службу и АГС. Это соотношение находится на уровне 130:1.
Цифра красноречиво свидетельствует о том, что все-таки российские парни стараются отдать свой воинский долг родине. И дело здесь даже не в том, что военкоматы препятствуют прохождению АГС.
Да, у российской армии много минусов, но если обращать внимание лишь на них, то мы просто рискуем оставить свою страну вовсе без защиты. Дедовщина и армейский экстремизм – это рудименты, от которых нужно избавляться целенаправленно и систематически. Ни один однобокий закон не решит этой проблемы, поэтому здесь должна быть развернута, в том числе, и широкая общественная дискуссия.
/ / / «На зеркало неча пенять, коли рожа крива» (эпиграф и сюжет комедии Гоголя «Ревизор»)Многие произведения русской литературы содержат некий эпиграф, который можно прозвать своеобразным ключом. Вчитываясь в смысл эпиграфа, человек может оценивать написанный в произведении текст с неким подсмыслом, видеть то, что пытался сказать и донести автор.
У знаменитой творческой работы Н.В. Гоголя « » есть свой эпиграф. «На зеркало неча пенять, коли рожа крива». Прочитав его впервые, читатель не сразу может понять, о чем идет речь. Но, углубляясь в текст комедии, мы понимаем, о чем же, все–таки, писал автор.
Достаточно интересен тот факт, что ключ к своей творческой работе Гоголь подобрал не сразу. Только через некоторое время после того, как текст комедии облетел всю Россию, Николай Васильевич присвоил работе такой эпиграф.
Конечно, критике его работы не было предела. А все потому что, многие лица, проживавшие в России того времени, узнали себя и свои повадки в главных героях комедии. А кто же хочет признаваться в содеянных поступках и выносить их на всеобщее высмеивание. Конечно же, никто! Это и решил сделать Гоголь в строках «Ревизора».
Теперь, многие почмейстеры России, прочитав пьесу, узнали себя в персоне Шпекина. Ведь такие характеры, таких личностей автор не придумывал, используя свое воображение. Он описывал жизнь окружающих его людей, чиновников и городничих, которые заполонили всю землю русскую.
За каждым из жителей уездного города были свои грехи, ведь взятничество и казнокрадство просто процветало. Город находился в полной разрухе, ведь все деньги из казны удачно распределялись по карманам чиновников. И весть о приезде ревизора подняла на уши весь городок.
Замазывая свои грешки, управители пытались ложными способами скрыть недостатки своего правления. В такой суматохе, они приняли обычного посетителя гостиницы – Хлестакова, за ревизора. А тот, и рад был подыграть в сложившейся ситуации, потому что сам был хвастливым и лживым. Он настолько заврался, что и сам мог поверить в те небылицы, которые сочинял. Хлестаков представлял себя и поэтом, и писателем, и знатным лицом в Петербурге. Но, на самом деле, всего этого не было.
После прочтения всего «Ревизора» мне полностью понятен и объясним эпиграф, который предложил
Сочинения по литературе: «На зеркало неча пенять, коли рожа крива»(1) Драматическое наследие замечательного писателя Н. В. Гоголя - самобытное, оригинальное явление, сыгравшее в свое время огромную роль в развитии русской литературы. В то же время это наследие, и в первую очередь комедия «Ревизор», занимает важное и почетное место и в истории мировой драматургии. «Ревизор» - пьеса, в которой Гоголь, по его собственным словам, «решился собрать в одну кучу все дурное в России... все несправедливости, какие делаются в тех местах и в тех случаях, где больше всего требуется от человека справедливости, и за одним разом посмеяться над всем». В произведении изображается социальный облик уездного города, от которого, по словам городничего, «хоть три года скачи ни до какого государства не доедешь». Уездный город как предмет изображения дал автору возможность создать обобщенную картину быта и нравов, присущих всем городам вообще (в том числе и столице) Российской империи XIX века. Ситуация, которая лежит в основе произведения, тоже помогает осуществить авторский замысел.
Ожидание и прием ревизора, пусть и мнимого, - такой момент, который действительно «разом» раскрывает все тайные дела и мысли и затрагивает, так или иначе, интересы всех персонажей. В этой блистательной пьесе Гоголя, которая не утратила своей актуальности и в наше время, как в зеркале отразились пороки и недостатки чиновно-бюрократического сословия, поместного дворянства и купечества. Царизм выражал волю и интересы дворянства, а чиновники, особенно находящиеся на руководящем посту, - те же дворяне. Они показаны в пьесе как единое господствующее сословие, а купечество на тот момент еще не имело достаточной политической силы. Стремясь придать пьесе разоблачительно-сатирическую направленность, автор выделяет ярко лишь Хлестакова и городничего, все остальные персонажи только дополняют, углубляют и расширяют их отрицательную сущность.
В характеристике действующих лиц драматург использует индивидуальные отличительные черты героев, но не они являются главными, а типичные: деспотизм в отношениях с подчиненными и подхалимство к вышестоящим, взяточничество, казнокрадство и карьеризм. Автор не раз подчеркивает, что все эти признаки среди чиновников - обычное и распространенное явление. Уездные чиновники, зная, что взятки берут и высокопоставленные лица, следуют их же примеру: являются к Хлестакову «с кузовом вина и сахарными головами». Держиморда груб и деспотичен, помещики все одинаковы (Гоголь дает одинаковые имена, отчества и очень похожие по звучанию фамилии: Бобчинский и Добчинский). Писатель стремится раскрыть присущую чиновникам общность: любой из них - участник общего действия, они и появляются всегда не по отдельности, а группой. Самодурство городничего безгранично: он присваивает деньги, выделенные на строительство церкви, наказывает розгами унтер-офицершу. Попечитель богоугодных заведений считает, что простой человек «если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет», и вместо полагающегося овсяного супа дает больным одну капусту. Судья уверен, что в его бумагах «сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда», он превратил судебное учреждение в собственную вотчину. Мы убеждаемся, что среди всех чиновников нет ни одного положительного.
Гоголь изображает их абсолютно порочными. Это дремучие и невежественные самоуправцы, чуждые народу. Жители города недовольны бюрократическим произволом. Недовольных «так много, что они рвутся в окно».
Достоверность персонажей комедии подкрепляется речью, соответствующей их характерам. Так, например, с Хлестаковым, видя в нем важное лицо, городничий говорит почтительно, вежливо, подобострастно, но никогда не забывает напомнить и о своих заслугах. С теми, кого нужно расположить к себе, городничий беседует снисходительно-покровительственно и одновременно заискивающе. Речь Хлестакова бессвязная, он беспричинно перескакивает с одной темы на другую, выпаливает слова и фразы, совершенно неожиданные для себя и окружающих. Он подкупает и располагает к себе уездную аристократию своей непринужденной болтовней, которая им кажется верхом изящества.
Смеясь над своими героями, Гоголь пользуется редкими, диковинными и необычными словами и выражениями и этим привносит в речь и образы персонажей юмор, иронию и сарказм. Также комично выглядят и их поступки, например приготовления чиновников к представлению Хлестакову, их смятение, толкотня при выходе из комнаты, когда они услышали шаги и откашливание Хлестакова. Очень смешон Хлестаков во время своих жарких объяснений в любви дочери городничего, потом ее матери, и снова дочери. Гоголь намеренно не ввел в свою комедию положительного героя, потому что во всем этом чиновно-бюрократическом сословии такого не нашлось. Единственное честное и благородное лицо в комедии - авторский смех.
Сам Гоголь не сомневался, что яркостью изображения «собранных преступлений и пороков уже рисуется сама собою противоположность в голове каждого» читателя и зрителя. И несомненная заслуга писателя в том, что он воссоздал в комедии всю феодально-крепостническую Россию XIX века в ее самых характерных проявлениях, в ее наиболее полном городском выражении, или, как он сам говорил, изобразил «сборный город всей темной стороны».
Константин Щербаков, «Театральная жизнь», 05.2016
«На зеркало неча пенять, коли рожа крива», - народная пословица, эпиграф к «Ревизору».
Когда кривизна рожи приобретает параметры фантасмагорические, - возникает театр абсурда. Великий театр, главные истоки и начала которого - в русской прозе, русской драматургии XIX века. Драматургии, которая имеет свойства на решающих исторических перекрестках рождаться заново, и, персонажи ее, оглядываясь по сторонам, обращаются к нам с вами с вопросом: где это мы?
Жилище Михал Васильича Кречинского, расположенное по адресу Новый Арбат, 11(там показывает премьеру театр «Эрмитаж» - пьесу Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского» в постановке Михаила Левитина) освящает портрет якобы сановного предка. Портрет выполнен в той манере, что повесь его вверх ногами, вкось-вкривь - вряд ли это будет замечено. Однако Михал Васильич, приглядевшись, себя в кривизне сановного портрета, наверное, узнает. Ибо он - большой знаток по этой части, по части окружающей кривизны, картинной и всякой прочей. Не только знаток, - архитектор, создатель. Таким и играет его Евгений Редько.
Сказать: русский абсурд - это еще не сказать почти ничего. Русский абсурд - он ведь чрезвычайно, ошеломительно разный.
Гоголевский смех сквозь слезы, когда волна сочувствия захватывает вас при взгляде не только на Подколесина с Агафьей Тихоновной, но и на Городничего с его семейством.
В спектакле «Балалайкин и К°» (1973 год, Товстоногов, «Современник», по «Современной идиллии» сурового, беспощадного Салтыкова-Щедрина) самые пронзительные моменты - это отчаянные вспышки стыда, случившиеся в душах мучительно оподляющихся персонажей.
В Кречинском Евгения Редько - ни капли стыда, в спектакле Михаила Левитина - ни грана сочувствия, а кривизна рож - это не обязательно кривизна рож, но обязательно - кривизна душ.
Иногда слышишь: обаяние зла. Что это такое? Кречинский в спектакле «Эрмитажа» - воплощение этого обаяния. Безусловно верится на слово, когда узнаешь, что глупенькая Лидочка Муромская - далеко не первая его жертва. Кречинский Евгения Редько - человек всесокрушающей страсти: игра, авантюра, деньги, власть - ступенька за ступенькой, а сорвалось - ну что ж, начнем заново.
Мне представлялось, что «Свадьба Кречинского» - это особняком, это еще в русле Островского, не совсем Сухово-Кобылин. В спектакле Левитина - не так. Здесь, пожалуй, весь Сухово-Кобылин сыгран, со стилистическими, смысловыми заходами и в «Дело», и в «Смерть Тарелкина».
Ну вот - окружение Кречинского. Если сказать деликатно - команда, если сказать точно - стая, где Кречинский - вожак.
Камердинер Федор - артист Александр Пожаров. Казалось, служебный персонаж. Написано - совсем немного реплик. Сыграно - через обмен с Кречинским взглядами, жестами, когда и полслова не нужно для полного взаимопонимания - сыграно многолетнее сотрудничество опытнейших двоих, из которых каждый точно знает свое место. Федор - для поддержания обыденной респектабельности.
Расплюев - для выполнения поручений сомнительных, грязных. Здесь, в исполнении артиста Константина Тумиловича, кривизна зашкаливает. Здесь - не обаяние зла, а его обноски. Вспоминаются гротески раннего Ильинского, Гарина, Мартинсона. Подумал - не слишком ли? Да нет, не слишком. Надеюсь, сказанное, молодому артисту не повредит.
Обноски - не выбросить ли за ненадобностью? Нет, нельзя выбрасывать. Все трое - Кречинский, Федор, Расплюев - так повязаны, что порознь им уже не выжить. Тем более, за ними - напрягите немного воображения - угадываются помощники, советники, менеджеры, киллеры, секретари. Стая, жадно захватывающая жизненное пространство.
Такой захват - работа не из сложных, и в этом - наигорчайшая горечь представления на Новом Арбате, 11. Кто годится, кем гордится? Это из Маяковского. Тетушка Анна Антоновна (артистка Дарья Белоусова) с ее тяжким сдвигом по фазе на почве светского блеска-треска? Кривоногий (опять кривизна!) уродец Нелькин (артист Станислав Сухарев) - ну, куда ему против Кречинского, даже и проигравшегося? Муромский (артист Сергей Олексяк), дочка его Лидочка (артистка Алла Черных) при их-то стабильном местопребывании на пустом месте?
В ряд бараны идут,
Бьют барабаны.
Кожу для них дают
Сами бараны.
Это - из Бертольта Брехта.
Наверное, можно сострадать и баранам, но вдруг - ни с того, ни с сего - о другой живности вспомнилось.
Где-то прочел: в Москве появились живодеры, которые, перекрывая единственный выход из подвала своего дома, замуровывают там бездомных кошек, нашедших приют на зиму. И подумалось: какое чувство бы я испытал, услышав стон замурованной кошки?
Бездомных кошек нынче много, и крики их перемешиваются с криками человеческими.
В спектакле Левитина нет ни баранов, ни кошек, но свой зверинец есть, как не быть. Кречинский впервые появляется на сцене в обличии бычка с красными глазами, ведя за собой цепочку подведомственных ему персонажей. (В «Тени» Шварца, одном из предыдущих спектаклей Левитина, Тень, в исполнении того же Евгения Редько тоже водила за собой послушный хоровод, но там она была все-таки тенью, а здесь, в «Кречинском», укрепилась, укоренилась настолько, что впору самой тени отбрасывать.)
Так вот, значит, бычок - кстати, из пьесы: его Кречинский дарит Муромскому, вовсе уж размякшему от такого подарка. И еще - копченая свиная туша, по воле художника Марии Кривцовой, не ведомо как занявшая на сцене место массивного колокола, вечевого, надо полагать, так и не прозвучавшего. Ну, и портрет, портрет - сановного предка. Под изощренно издевательскую музыку Владимира Дашкевича все смешалось на Новом Арбате, 11, замутилось и перепуталось.
И захотелось вдруг закричать: это не я - кривоногий уродец! И тяжкий сдвиг по фазе - не у меня! И чужой это стон из замурованного подвала. Чужой! Чужой… А вдруг - не чужой?
Так что, чего уж пенять на зеркало. Безмерный русский абсурд. Одна из его ипостасей.
Допускаю, что спектаклю «Свадьба Кречниского на Новом Арбате 11» не хватает гуманистического начала. Но как быть этого начала достойными - вот о чем тоже не мешает подумать. Нам всем. Для того хотя бы, чтобы не оказаться на грани не вполне гуманистического конца.
