Появилась на свет, предположительно, 19 января 1875 года в Царском селе; в некоторых источниках как место рождения указывается Кавказ, также есть упоминания о том, что на самом деле писательница родилась в 1876 году. Сведений о ее семье мало; отцом Чарской был военный инженер, полковник Алексей Александрович Воронов, мать, о которой практически ничего не известно, скончалась в родах (если верить автобиографической повести Чарской «За что?», воспитывалась она в основном сестрами покойной матери). Позднее отец женился повторно; в некоторых своих произведениях писательница упоминает о том, что у нее были сводные братья и сестры. Семь лет (1886-1893) Лидия провела в Павловском женском институте в Петербурге; впечатления институтской жизни стали материалом для её будущих книг. Уже в десять лет она сочиняла стихи, а с 15-летнего возраста вела дневник, записи в котором частично сохранились. В 18 лет, с отличием окончив институт, она обвенчалась с офицером Б.

Чуриловым, но брак был недолгим: вскоре он уехал в Сибирь на место службы, покинув жену с новорожденным сыном. Лидия Алексеевна поступила на Драматические курсы при Императорском театральном училище в Петербурге; в 1898 г., после окончания учебы, она поступила в Петербургский Александринский Императорский театр, в котором прослужила до 1924 г. В основном она исполняла незначительные, эпизодические роли; платили за них не слишком много, и молодой актрисе, самостоятельно воспитывавшей сына Юрия, денег на жизнь катастрофически не хватало. Собственно, стеснение в средствах и подтолкнуло Лидию Алексеевну к писательскому делу: в 1901 г. она пишет повесть «Записки институтки», основанную на ее школьных дневниках. Книга была опубликована в журнале для детей «Задушевное слово» под сценическим псевдонимом начинающей писательницы - Л. Чарская (от «чары», «очарование»). «Записки…» принесли Чарской необычайный успех: она стала поистине «властительницей дум» российских детей, особенно - школьниц. Так, в 1911 году комиссия при Московском обществе распространения знаний докладывала на съезде по библиотечному делу, что, согласно проведенным опросам, дети среднего возраста читают в основном Гоголя (34 %), Пушкина (23 %), Чарскую (21 %), Твена (18 %), Тургенева (12 %). Журнал «Русская школа» в девятом номере за тот же 1911 год сообщал: «В восьми женских гимназиях (I, II и IV классы) в сочинении, заданном учительницей на тему „Любимая книга“, девочки почти единогласно указали произведения Чарской. В анкете, сделанной в одной детской библиотеке, на вопрос, чем не нравится библиотека, было получено в ответ: „Нет книг Чарской“». По словам Ф. Сологуба, «…популярность Крылова в России и Андерсена в Дании не достигла такой напряженности и пылкости…» Повести Лидии Алексеевны переводились на иностранные языки. Была учреждена стипендия для гимназистов имени Л. Чарской.

В 1917 г. грянула революция, и Чарскую практически перестали печатать. Дворянское происхождение, «буржуазно-мещанские взгляды» - все говорило не в пользу писательницы. В 1918-м закрылся журнал «Задушевное слово», и последняя повесть Лидии Алексеевны, «Мотылек», так и осталась неоконченной; позднее она с огромным трудом опубликовала 4 маленькие книжки для детей под псевдонимом «Н. Иванова». (Возможно что это не совсем псевдоним."Иванова" ее фамилия по третьему мужу, "Н" - возможно сокращение от Нина - имени ее любимой героини") Повести Чарской изымались из библиотек как «не соответствующие идейным и педагогическим требованиям», учителя не рекомендовали (а то и запрещали) школьникам читать ее книги.

В 1924 г. она ушла из театра, жила на актерскую пенсию, выхлопотанную, как ни странно, беспощадным к творчеству писательницы Чуковским. Дети по-прежнему с удовольствием читали ее книги, несмотря на то, что достать их было совсем не просто: очевидцы вспоминали, что соседские ребята приносили Лидии Алексеевне продукты и даже деньги, та взамен давала им почитать свои рукописи. Неизвестно, что стало с сыном писательницы, Юрием: считается, что он погиб во время Гражданской войны, однако по некоторым данным он остался жив, в тридцатые годы служил на Дальнем Востоке.

Умерла Лидия Чарская в 1937 г. в Ленинграде и была похоронена на Смоленском кладбище.

Всего за 20 лет творчества из под пера писательницы вышли около 80 произведений.

Колдунья, волшебница, фея… Как иначе назвать ту, что в начале ХХ века смогла зачар овать миллионы читателей?..
Несколько десятилетий имя Чарской было окутано ореолом если не всенародного, то вседетского обожания. Её любили, перед ней преклонялись, к ней обращались, как к оракулу и провидцу.
Кем же была эта властительница дум? Неужели и вправду волшебницей? В какой-то мере да - очень уж много странного и загадочного связано с именем писательницы и её книгами.
Они - то ли феи, то ли колдуньи - приходят к нам ниоткуда и уходят в никуда. Вот и Чарская. Казалось бы, её отделяет от нас всего столетие - срок не бог весть какой, однако факты её биографии до сих пор не установлены точно. Начать хотя бы с даты и места рождения. Есть, правда, документ, где чёрным по белому написано, что предъявительница его «родилась 19 числа января 1875 года». Однако сама Чарская утверждала, что появилась на свет «в городе бывшем Петрограде, теперь Ленинграде, в 1879 году» .
Но может быть, все эти документы существуют лишь для отвода глаз? И на самом деле некая сказочная волшебница просто решила пошалить, приняв образ девочки Лиды Вороновой, которая жила в городке Шлиссельбурге, где служил её отец, и которая так сильно отличалась от сверстниц?..
Лида очень мучилась своей непохожестью: «Почему я переживаю всё острее и болезненней, чем другие? Почему у других не бывает таких странных мечтаний, какие бывают у меня?.. Почему другие живут, не зная тех ужасных волнений, которые переживаю я?»
Волнения эти не были плодом болезненного детского воображения. Лида рано лишилась матери, отца своего любила горячо, почти фанатично, и долго не могла примириться с его вторым браком и приходом ненавистной мачехи. Несколько раз она даже убегала из дома. Кончилось тем, что Лиду отвезли в Петербург и определили в Павловский институт.
Живой, свободолюбивой девочке институт казался чуть ли не тюрьмой. Суровая дисциплина, постоянная зубрёжка, скудная еда, грубая одежда - всё поначалу отталкивало и возмущало её. Но со временем отношение изменилось. Лидия Алексеевна признавалась впоследствии, что годы учёбы многое ей дали. Она стала спокойнее, терпимее, сдержаннее, увлеклась чтением и даже сочинительством.
Через шесть лет институт благородных девиц был успешно окончен. И вскоре юная выпускница Лидия Воронова вышла замуж за офицера Бориса Чурилова.
Замужество оказалось недолговечным, почти мимолётным. Несмотря на рождение сына, супруги расстались. Возвращаться под родительский кров Лидия Алексеевна не захотела. И вовсе не из-за мачехи. К тому времени «непримиримые враги» не только примирились, но горячо полюбили друг друга. Ещё во время учёбы в Павловском институте Лида заболела оспой, и если бы не самоотверженная забота мачехи, которая оставила мужа и маленьких детей, чтобы ухаживать за падчерицей, девочка не выжила бы. После такого случая о вражде не могло быть и речи. И всё же в родной дом Лидия Алексеевна не вернулась, её влекла самостоятельная жизнь.
Несомненные артистические способности, редкое обаяние и яркий темперамент позволили молодой женщине выдержать конкурс на Драматических курсах при Императорском театральном училище. А по его окончании она безо всякой протекции поступила в Александринский театр, где и прослужила более четверти века - с 1898-го по 1924-й год.
Но второстепенные и эпизодические роли, на которых подвизалась Чарская (это её театральный псевдоним), не приносили душевного удовлетворения и материального благополучия. Тогда она попробовала себя в сочинительстве, благо всегда питала к нему склонность. И обнаружила, что пишется ей легко и свободно. Однажды она даже призналась: «Я буквально горю и сгораю, лихорадочно набрасываю одну страницу за другой» .
«Задушевное слово» (так назывались два журнала товарищества М.О.Вольф - для младшего и старшего возраста) с удовольствием стало печатать никому не известную, но такую яркую, искреннюю и занимательную писательницу. Первая же повесть - «Записки институтки» (1901) - принесла ей известность. Затем последовали «Княжна Джаваха», «Люда Влассовская», «Вторая Нина», «За что? Моя повесть о самой себе»… И наконец, книги хлынули поистине всесокрушающим потоком. Это были рассказы и повести, стихи и пьесы, сказки для малышей и романы для взрослых. Всего за неполные двадцать лет Чарская написала около восьмидесяти книг.
Казалось, они возникали без малейшего усилия, как будто по мановению руки, и мгновенно разлетались по всей России, порой даже пересекая её границы и появляясь то в Чехии, то в Германии, то в Англии, то во Франции. И везде читатели, прежде всего - юные читательницы, с замиранием сердца и трепетом повторяли имя своего литературного кумира. Это было уже не признание, даже не успех, это было чистой воды колдовство. Право, ничем иным подобный ажиотаж объяснить невозможно - ну не художественными же достоинствами произведений Чарской!
Справедливости ради придётся признать: до уровня большой литературы Лидии Алексеевне было никак не подняться. Сентиментальность, экзальтированность, даже истеричность её книг, бесконечно повторяемые приёмы и образы, неряшливый стиль, примитивный язык - всё это и многое другое позволило молодому тогда критику К.И.Чуковскому назвать обожаемую и боготворимую писательницу «гением пошлости» и «фабрикой ужасов» . Его статья «Лидия Чарская» увидела свет в 1912 году. Буквально каждое слово в этой блестящей статье разило наповал. Но только не Чарскую. Удары словно не достигали цели и совершенно не тревожили волшебницу. Стоило ей поднести к губам свою колдовскую дудочку, как читательские души следовали за ней безропотно и зачарованно.
Конец всему этому наваждению положил 1917 год, когда в директивном порядке были отменены все маги и волшебники. Чарскую перестали печатать (четыре вещички для малышей, вышедшие под псевдонимом «Н.Иванова», не в счёт), а все прежние издания её книг были изъяты из библиотек и уничтожены.
Когда-то, ещё на вершине успеха, Лидия Алексеевна заметила: «Если бы отняли у меня возможность писать, я перестала бы жить» . Однако она прожила ещё долго, около двадцати лет - трудных и печальных лет. Одиночество и нищета выпали на долю уже немолодой женщины. Сын Юрий погиб в гражданскую, сражаясь в рядах Красной Армии. Других родственников не осталось. Читателей и почитателей разбросало по свету. И теперь некогда беспощадный К.И.Чуковский хлопотал о материальной помощи для всеми забытой писательницы.
Она ушла незаметно, как уходят все волшебницы, оставив нам последнюю грустную загадку. Могила Лидии Алексеевны находится в Санкт-Петербурге на Смоленском кладбище. Но некоторые очевидцы утверждают, что видели в посёлке Чкаловский Краснодарского края старый надгробный камень с полустёршейся надписью, в которой якобы можно угадать имя Чарской.

Ирина Казюлькина

ПРОИЗВЕДЕНИЯ Л.А.ЧАРСКОЙ

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ: [В 32 т.]. - М.: Приход храма Св. Духа Сошествия, 2006-2007.
Ещё недавно книги Лидии Чарской считались библиографической редкостью. Однако теперь многие издательства перепечатывают их с таким рвением, что дело дошло - ни много, ни мало - до «Полного собрания сочинений».
К сожалению, это издание вызывает ряд вопросов, ответы на которые найти довольно затруднительно.
Во-первых, каким образом в 32 сравнительно небольших тома удалось втиснуть 80 (по одним данным) или 160 (по другим) романов и повестей? Если же это не удалось, с какой стати собрание гордо именуется «полным»?
Во-вторых, все академические издания требуют серьёзного научного подхода: развёрнутых комментариев, обширного справочно-библиографического аппарата. Почему же ни в одном из тридцати двух томов мы не находим ничего подобного?
И, наконец, в-третьих, оправдано ли стремление издателей вернуть в круг чтения детей и подростков XXI века полузабытые архаичные книги сомнительных литературных достоинств, да к тому же в таких пугающих количествах?
Остаётся добавить, что «Полное собрание сочинений» Лидии Чарской в целом достаточно «полно» отражает её творчество. Здесь представлены знаменитые «институтские» повести, исторические произведения и сказки.

ЗАПИСКИ МАЛЕНЬКОЙ ГИМНАЗИСТКИ: Повесть для детей. - М.: Хронографъ, 2004. - 222 с.: ил. - (Дет. православное чтение).
Гимназия, институт - любимое место действия многих произведений Чарской. И неудивительно. Она как никто другой знала, помнила и умела изобразить быт и нравы этих учебных заведений. Но будет ли близкой и понятной история героини старой «гимназической повести» современным российским школьницам?

РОМАНТИЧЕСКИЕ ИСТОРИИ ДЛЯ ДЕВОЧЕК. - М.: ЭКСМО, 2005. - 512 с.: ил. - (Дет. б-ка).
В этом сборнике есть почти всё, что было так дорого сердцу Лидии Чарской: любимые героини, сильные чувства, роковые встречи, опасные приключения. И главное, есть сама Чарская, её детские переживания, мечты и страхи, которыми она щедро поделилась с героями и читателями.

СИБИРОЧКА: Повесть / Худож. Е.Попкова. - М.: Астрель: АСТ, 2001. - 190 с.: ил. - (Любимые книги девочек).
Не слишком ли много опасных встреч для беззащитной малышки? И волки, и медведи, и разбойники. Вполне достаточно, чтобы не оторваться от книжки до самого конца.

СКАЗКИ ГОЛУБОЙ ФЕИ / Предисл. Р.Сефа; Худож. Л.Насыров. - М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1994. - 222 с.: ил.
Как ни странно, сказки Лидии Чарской гораздо реалистичнее всех её «реалистических» книг. Их дыхание прерывисто. Красота - печальна. От них, кажется, веет холодком, как веет им от одной из сказочных героинь Чарской - Принцессы Льдинки…

> - Сага о княжне Джавахе и Люде Влассовской -

«Вижу далёкие образы, - писала Л.А.Чарская, - вижу светлые и тёмные стороны жизни. Обрисовываются два стройных образа девушек: одной - кроткий, нежный, печальный - институтской подруги, и другой - вольнолюбивый, гордый и свободный - кавказской княжны» . Так, собственно, и появились на свет две любимые героини писательницы - Люда Влассовская и Нина Джаваха. А потом и целая серия книг об их судьбах. Насколько популярными были те книги среди читательниц начала прошлого века, можно судить хотя бы по этим стихотворным строчкам:

М.Цветаева. «Памяти Нины Джавахи»

Трудно сказать, верила ли юная Марина Цветаева в реальное существование княжны Джавахи. Но тысячи её сверстниц верили безоговорочно. На могилу Нины к Новодевичьему монастырю приходили и приезжали издалека, не понимая, что такой могилы не существует, что это только плод писательского воображения…

ВТОРАЯ НИНА. - М.: Захаров, 2002. - 169 с.: ил. - (Книги маленьких принцесс).

ЗАПИСКИ ИНСТИТУТКИ / Послесл. С.Коваленко. - М.: Республика, 1993. - 383 с.: ил.

КНЯЖНА ДЖАВАХА: Повесть. - М.: Захаров, 2002. - 175 с.: ил. - (Книги маленьких принцесс).

ПОВЕСТИ / Вступ. ст. Е.Путиловой. - Л.: Дет. лит., 1991. - 319 с.: ил.

ПОД СЕНЬЮ СТАРОГО САДА; ЗАПИСКИ ИНСТИТУТКИ. - М.: Отчий дом, 2002. - 150 с.: ил. - (Православная дет. б-ка).

СОПЕРНИЦЫ / Худож. Н.Иштрикова. - М.: Астрель: АСТ, 2006. - 204 с.: ил.

- Исторические повести -

О повестях Л.Чарской, и прежде всего - исторических, язвительный К.Чуковский написал так: «Особенно недосягаема Чарская в пошлости патриото-казарменной» . Полстолетия спустя другой писатель (Б.Васильев) выразил противоположное мнение, сказав, что её повести «не только излагали популярно родную историю, но и учили восторгаться ею. А восторг перед историей родной страны есть эмоциональное выражение любви к ней» .

ГАЗАВАТ: Тридцать лет борьбы горцев за свободу: Ист. повесть. - М.: Республика, 1994. - 301 с.: ил.

ГРОЗНАЯ ДРУЖИНА: Ист. повесть [о походе Ермака]. - М.: Современник, 1994. - 267 с.: ил. - (История России в романах для детей).

ОДИН ЗА ВСЕХ: Повесть о жизни великого подвижника Земли Русской [Сергия Радонежского]. - М.: МП «Кукольный дом»: ТПО «Светоч», 1992. - 111 с.: ил. - (К 600-летию кончины преподобного Сергия Радонежского).

ПАЖ ЦЕСАРЕВНЫ: Романы. - М.: Современник, 1994. - 413 с.: ил. - (История России в романах для детей).
Содерж.: Желанный царь: [О царе Михаиле Фёдоровиче]; Паж цесаревны: [Об императрице Елизавете Петровне].

СМЕЛАЯ ЖИЗНЬ: Подвиги загадочного героя: Ист. повесть [о Надежде Дуровой]. - М.: Астрель: АСТ, 2005. - 300 с.: ил.

Ирина Казюлькина

ЛИТЕРАТУРА О ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ Л.А.ЧАРСКОЙ

Арзамасцева И., Кузнецова Н. Чарская Лидия Алексеевна // Кузнецова Н. и др. Детские писатели. - М.: Баллас - С-Инфо, 1995. - С. 154-155.
Ерёмина Е. [Послесловие] // Чарская Л. Три слезинки королевы. - М.: Семья и школа, 1993. - С. 65.
Исмагулова Т. Реальная и мифологическая биография Лидии Чарской // Детский сборник: Статьи по детской литературе и антропологии детства. - М.: ОГИ, 2003. - С. 201-210.
Коваленко С. Феномен Лидии Чарской // Чарская Л. Записки институтки. - М.: Республика, 1993. - С. 372-379.
Невинская И. Чарская (псевдоним, наст. фамилия - Чурилова) Лидия Алексеевна // Русские детские писатели XX века. - М.: Флинта: Наука, 1997. - С. 481-484.
Никоненко С. Волшебные сказки Лидии Чарской // Чарская Л. Волшебная сказка. - М.: Пресса, 1994. - С. 5-10.
Пантелеев Л. Как я стал детским писателем // Пантелеев Л. Собр. соч.: В 4 т. - Л.: Дет. лит., 1983-1985. - Т. 3. - С. 316.
Приходько В. Магия Чарской // Дошкольное воспитание. - 2000. - № 12. - С. 76-83.
Приходько В. «Скачи, мой конь, во весь опор…» // Чарская Л. Смелая жизнь. - М.: Дет. лит., 1991. - С. 5-10.
Путилова Е. Лидия Чарская и её книги // Чарская Л. Повести. - Л.: Дет. лит., 1991. - С. 5-18.
Путилова Е. О забытых именах, или О феномене Л.Чарской // О литературе для детей: Вып. 32. - Л.: Дет. лит., 1982. - С. 73-88.
Стрелкова И. Тайна Лидии Чарской // Чарская Л. Сибирочка; Записки маленькой гимназистки. - М.: Дет. лит., 2006. - С. 5-10.
Чуковский К. Лидия Чарская // Чуковский К. Сочинения: В 2 т. - М.: Правда, 1990. - Т. 1. - С. 430-440.

И.К.

ЭКРАНИЗАЦИИ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Л.А.ЧАРСКОЙ

Сибирочка. Телесериал. Реж. В.Грамматиков. Россия, 2005. В ролях: А.Юганова, А.Булдаков, И.Ясулович и др.

Ли́дия Алексе́евна Ча́рская (настоящая фамилия Чурилова , при рождении Воронова ; 19 (31) января , Санкт-Петербург , Российская империя - 18 марта , Ленинград , СССР) - русская детская писательница и поэтесса , актриса .

Энциклопедичный YouTube

1 / 2

✪ 06. Потерянные деньги. (Лидия Чарская. "Лишний рот"). Доброе Слово ДСОТ "Радость моя"

✪ Алтарь затворенный. Никифоров-Волгин В. Аудиокнига. читает Алексей Борзунов

Субтитры

Жизнь и творчество

Журнал «Русская школа » в девятом номере за тот же 1911 год сообщал: «В восьми женских гимназиях (I, II и IV классы) в сочинении, заданном учительницей на тему „Любимая книга“, девочки почти единогласно указали произведения Чарской. В анкете, сделанной в одной детской библиотеке, на вопрос, чем не нравится библиотека, было получено в ответ: „Нет книг Чарской“». По словам Фёдора Сологуба , «…популярность Крылова в России и Андерсена в Дании не достигла такой напряженности и пылкости…» Повести Лидии Алексеевны переводились на иностранные языки. Была учреждена стипендия для гимназистов имени Лидии Чарской.

Чарская писала, что целью её творчества является нравственное воспитание:

В статье «Профанация стыда » Чарская выступала против применения телесных наказаний для детей.

В школах устраивались «показательные суды» над Чарской. В 1920 году была составлена «Инструкция политико-просветительского отдела Наркомпроса о пересмотре и изъятии устаревшей литературы из общественных библиотек», в списке которой упомянуты книги Чарской. В дальнейшем инструкция была пересмотрена и многие книги вновь были разрешены, но произведения Чарской остались под запретом. Её книги обвинялись в пошлости и сентиментальности, их причисляли к бульварной литературе. В школах самым обидным для девочки стало обвинение в том, что она похожа на институтку из книг Чарской.

«Убить» Чарскую, несмотря на её мнимую хрупкость и воздушность, было не так-то легко. Ведь она и до сих пор продолжает, как это показала в своей статье писательница Елена Данько, жить в детской среде, хотя и на подпольном положении. Но революция нанесла ей сокрушительный удар. Одновременно с институтскими повестями исчезли с лица нашей земли и святочные рассказы, и слащавые стихи, приуроченные к праздникам".

Дети по-прежнему читали её книги, несмотря на то, что достать их было совсем не просто: очевидцы вспоминали, что соседские ребята приносили Чарской продукты и даже деньги, та взамен давала им почитать свои рукописи. Виктор Шкловский вспоминал: «Она искренне сочувствовала революции, жила очень бедно. Мальчики и девочки приходили к Чарской убирать её комнату и мыть пол: они жалели старую писательницу » . По воспоминаниям современников, в послереволюционный период Чарская жила в крайней бедности. Например, писателем Владимиром Бахтиным были записаны воспоминания Нины Сиверкиной о её знакомстве с Чарской в 20-е годы:

Жила Лидия Алексеевна в крохотной двухкомнатной квартирке по черному ходу, дверь с лестницы открывалась прямо в кухню. В этом доме Чарская жила давно, но прежде - на втором этаже, по парадной лестнице. Она очень бедствовала. В квартире ничего не было, стены пустые. Чарская давала детям читать свои произведения - но не книги, а рукописи. Книг никаких в квартире не сохранилось, в том числе и собственных. Была она очень худая, лицо просто серое. Одевалась по-старинному: длинное платье и длинное серое пальто, которое служило ей и зимой, и весной, и осенью. Выглядела и для тридцать шестого года необычно, люди на неё оглядывались. Человек из другого мира - так она воспринималась. Была религиозна, ходила в церковь, по-видимому, в Никольский собор. А по характеру - гордая. И вместе с тем - человек живой, с чувством юмора. И не хныкала, несмотря на отчаянное положение. Изредка ей удавалось подработать - в театре в качестве статистки, когда требовался такой типаж.

Всего за 20 лет творчества из-под пера писательницы вышли 80 повестей, 20 сказок, 200 стихотворений.

Смерть

Во многих советских и российских источниках местом смерти Чарской указывается Сочинский район Адлер , где она была похоронена на улице Православной, а на Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге якобы находится только её кенотаф . Однако доктор филологических наук Евгения Путилова указывает, что Чарская как в силу своего социального положения, так и в силу своего здоровья физически не могла выехать из города и скончалась именно в Ленинграде в 1937 году, где и была похоронена двумя соседками на Смоленском кладбище . Наконец, заместитель Главы Сочи Анатолий Рыков в 2010 году полностью опроверг версию, что Чарская похоронена в Адлере, пояснив, что в могиле на улице Православной лежит на самом деле другая женщина, а никаких данных о захоронении Чарской в Адлере в документах музея Адлерского района нет .

Семья

Первый раз Лидия вышла замуж в 18 лет после окончания института. Её мужем стал офицер Борис Чурилов. У них родился сын Юрий. Брак был недолгим: вскоре после рождения сына Борис был направлен командованием в Сибирь , в такое место, что взять жену с собой не мог. Судьба Юрия, как и его отца, после гражданской войны осталась Чарской неизвестной.

В конце 20-х годов она во второй раз вышла замуж за некого Иванова, с которым затем тоже развелась . Его судьба тоже осталось неизвестной.

Третий муж Чарской был значительно моложе её. В детстве он зачитывался её произведениями, во взрослом возрасте разыскал любимую писательницу, в течение нескольких лет помогал ей, а затем стал её супругом . Его судьба аналогично осталась неизвестной.

Отзывы и критика

Несмотря на то, что до Революции книги Чарской имели невероятную популярность среди детей и юношества, её литература уже тогда воспринималась скептически: её критиковали за однообразие сюжетов , языковые штампы, чрезмерную сентиментальность . В самом деле, многие персонажи Чарской обрисованы схематично, одни и те же ситуации кочуют из книги в книгу. [ ] В 1905 году революционер и публицист Вацлав Воровский посвятил Чарской уничижительную статью «Цыпочка », в которой он утверждал, что рассказы этой писательницы «наивны и скучны», как «болтовня светской барышни» . В 1912 году в газете «Речь » Корнеем Чуковским была опубликована язвительная статья о творчестве писательницы, где он иронизировал и над «безграмотным» языком её книг, и над примитивными сюжетами, и над излишне экзальтированными персонажами, которые часто падают в обморок , ужасаются каким-то событиям, падают перед кем-нибудь на колени, целуют кому-нибудь руки, и т. д. и т. п.:

Я увидел, что истерика у Чарской ежедневная, регулярная, «от трёх до семи с половиною». Не истерика, а скорее гимнастика. Она так набила руку на этих обмороках, корчах, конвульсиях, что изготовляет их целыми партиями (словно папиросы набивает); судорога - её ремесло, надрыв - её постоянная профессия, и один и тот же «ужас» она аккуратно фабрикует десятки и сотни раз…

Не понимаю, как могли издавать сочинения Чарской, почему по крайней мере никто не редактировал её, не исправил фальшь и, порою - очень часто, - неграмотные выражения?

Там же приведена реплика известного театрального критика Кугеля: «…жантильное воспитание, полное пренебрежение к родному языку - вот вам и готов читатель мадам Чарской!» Чуковский, подводя итог, назвал её «гением пошлости» . По мнению Виктора Шкловского , произведения Чарской были «пищей карликов», в то время как настоящая литература является «пищей богов» . В рецензии на книгу Александры Коллонтай «Любовь пчёл трудовых » (1924) Шкловский пренебрежительно отозвался о её авторе: "Коллонтай - институтка, начитавшаяся Чарской … да и сама она «коммунистическая Чарская…»

Однако многие выдающиеся писатели признавали некоторые достоинства творчества Чарской. Борис Пастернак говорил, что он старался писать «Доктора Живаго » «почти как Чарская», чтобы его книга читалась «взахлёб любым человеком», «даже портнихой, даже судомойкой» . В 1910 году Марина Цветаева посвятила стихотворение «Памяти Нины Джаваха » одной из героинь Лидии Чарской (Вечерний альбом , 1910)

Критика совершенно не поняла её, увидев в ней только восторженность и не угадав смысла, <…> легкомысленно осудила одно из лучших явлений русской литературы. Популярность была вполне заслужена Чарскою <…>, энергичен и твёрд её стиль. <…> Понятно недоброжелательное отношение русской критики к Лидии Чарской. Уж слишком не подходила она к унылому ноющему тону русской интеллигентской литературы. Чеховские настроения, упадочные фантазии, декадентские и футуристические странности, болезненные уклоны, свойственные дореволюционной буржуазии и интеллигенции, - от всего этого было далеко жизнерадостное, энергичное творчество Чарской. Русская художественная литература на все лады тянула одну и ту же волынку: «Мы с тараканами», а Чарская уверенно говорила подросткам: «А мы хотим великих дел, подвигов, опасностей, катастроф во имя высшей социальной справедливости».

Прежде критиковавший Чарскую Виктор Шкловский в 60-е годы признал:

Сама Лидия Чарская была женщина талантливая: без таланта нельзя овладеть интересами целых поколений («Старое и новое», 1966)

Говоря о Чарской и других современных ей писательницах, В.Панова признается:

Пусть их искусство было не очень высоко, а высоко ли наше? Умеем ли мы хотя бы заставить читателя с интересом дочитать нашу книгу до последней строки? А они знали, как это делается.

Эту точку зрения разделяет и писатель Роман Сеф . В предисловии к современному изданию Чарской он пишет о том, что неприятие её творчества было вызвано идеологическими причинамий:

Долгие годы нам внушали по радио и телевидению, в газетах и книгах: совершать отвратительные поступки ради высокой цели не только можно, но и почетно. Оттого и не в чести были писатели, которые объясняли в своих книгах, что добро не может быть, в зависимости от обстоятельств, хорошим или плохим. Добро - это добро, а зло - это зло. Потому и были у нас запрещены книги Лидии Чарской, для которой не существовало «рабоче-крестьянской» или «дворянской» доброты, а только общечеловеческие понятия чести, доброты и сострадания. ), любви, девичьей дружбе (« », «Белые пелеринки»). Также одна из излюбленных тем писательницы - приключения потерянных, осиротевших или похищенных детей («Лесовичка», «Сибирочка»). Ею было написано множество книг и рассказов по истории России («Смелая жизнь », «Газават», «Так велела царица»). Кроме того, писала также сказки («Дуль-Дуль, король без сердца», «Мельник Нарцисс», «Чудесная звёздочка», «Дочь Сказки», «Король с раскрашенной картинки», «Подарок феи», «Царевна Льдинка»).

После революции повести и рассказы Чарской практически не печатались.Записки институтки » изданы под названием «Павловских затворниц»).

Серия книг, посвященных Нине Джаваха, ярко иллюстрирует историю Грузии XIX века : природные условия, взаимоотношения между разными слоями населения и любовь грузин к своей родине.

Позднее отец женился повторно; в некоторых своих произведениях писательница упоминает о том, что у нее были сводные братья и сестры.

Журнал «Русская школа» в девятом номере за тот же 1911 год сообщал: «В восьми женских гимназиях (I, II и IV классы) в сочинении, заданном учительницей на тему „Любимая книга“, девочки почти единогласно указали произведения Чарской. В анкете, сделанной в одной детской библиотеке, на вопрос, чем не нравится библиотека, было получено в ответ: „Нет книг Чарской“». По словам Ф. Сологуба , «…популярность Крылова в России и Андерсена в Дании не достигла такой напряженности и пылкости…» Повести Лидии Алексеевны переводились на иностранные языки. Была учреждена стипендия для гимназистов имени Л. Чарской.

Однако, несмотря на невероятную популярность книг Чарской среди детей и юношества, многие относились к творчеству писательницы скептически: её критиковали за однообразиесюжетов , языковые штампы , чрезмерную сентиментальность . В самом деле, многие персонажи Чарской обрисованы схематично, одни и те же ситуации кочуют из книги в книгу:

В газете «Речь» К. Чуковским была опубликована язвительная статья о творчестве писательницы, где он иронизировал и над «безграмотным» языком ее книг, и над примитивными сюжетами, и над излишне экзальтированными персонажами, которые часто падают в обморок , ужасаются каким-то событиям, падают перед кем-нибудь на колени, целуют кому-нибудь руки, и т. д. и т. п.:

Я увидел, что истерика у Чарской ежедневная, регулярная, „от трёх до семи с половиною“. Не истерика, а скорее гимнастика. Она так набила руку на этих обмороках, корчах, конвульсиях, что изготовляет их целыми партиями (словно папиросы набивает); судорога - ее ремесло, надрыв - ее постоянная профессия, и один и тот же „ужас“ она аккуратно фабрикует десятки и сотни раз…

Л. Борисов в книге «Родители, наставники, поэты…» цитирует слова М. Ф. Андреевой, жены Горького :

Не понимаю, как могли издавать сочинения Чарской, почему по крайней мере никто не редактировал ее, не исправил фальшь и, порою - очень часто, - неграмотные выражения?

Там же приведена реплика известного театрального критика Кугеля:

…жантильное воспитание, полное пренебрежение к родному языку - вот вам и готов читатель мадам Чарской!

Чуковский, подводя итог, назвал ее «гением пошлости».

Всего за 20 лет творчества из под пера писательницы вышли около 80 произведений.

Однажды в заснеженной Сибири на карету князя Гордова напала стая голодных волков. Чтобы спасти свою маленькую дочку, Гордов привязывает ее колыбельку к дереву, а сам уезжает, отвлекая волков. Девочку находит охотник Михалыч и забирает к себе домой... Причудливые, полные интриг приключения героев повестей Чарской переплетаются с их высокими, благородными чувствами и поступками. В том мире, который создала Лидия Чарская, негодяям и мерзавцам не удается взять верх над светлыми, честными, чистыми душами. Сибирочка, воспитанная охотником, найдет и отца-дворянина, и мать, и сестру, и настоящую любовь, и семейное счастье. По этой красивой сказочной истории снят одноименный замечательный сериал, которые с большим интересом смотрели и взрослые.

Лидия Чарская была в предреволюционные годы самой популярной детской писательницей в России. Повесть «Записки маленькой гимназистки» - одно из лучших ее произведений. История девочки-приемыша привлекает читателей своим лиризмом, чистосердечностью. Это правдивый рассказ о том, как учились, как жили русские дети в начале XX века.

В начале XX века произведения Л. Чарской (1875–1937) пользовались необычайной популярностью у молодежи. Ее многочисленные повести и романы воспевали возвышенную любовь, живописали романтику повседневности гимназические и институтские интересы страсти, столкновение характеров. О чем бы ни писала Л. Чарская, она всегда стремилась воспитать в читателе возвышенные чувства и твердые моральные принципы.

Люди всегда задавали себе вопросы: можно ли во имя хорошей цели совершать плохие поступки? Если мой друг голодает, то можно ли украсть яблоко, чтобы помочь другу? Сколько ни думали, а ответы были разные: одни говорили - можно, а другие - нельзя. Но великая книга человечества Новый Завет отвечает на этот вопрос однозначно: нельзя. Прекрасная цель не оправдывает дурных средств.

Жила в роскошном замке маленькая принцесса Эзольда, хорошенькая, нарядная, всегда в расшитых золотом платьях и драгоценных ожерельях. Словом, настоящая сказочная принцесса - и, как все сказочные принцессы, недовольная своей судьбой.

Совсем избаловали маленькую Эзольду. Баловал отец, баловала мать, баловали старшие братья и сестры, баловала угодливая свита. Чего ни пожелает принцесса - мигом исполняется…

В книгу Л. Чарской, самой популярной детской писательницы начала XX века, вошли две повести: «Сибирочка» и «Записки маленькой гимназистки».

В первой рассказывается о приключениях маленькой девочки, оставшейся без родителей в сибирской тайге.

Во второй речь идет о судьбе сироты, оказавшейся в семье богатых родственников и сумевшей своей добротой и чистосердечностью завоевать расположение окружающих.

Для среднего школьного возраста.

Некрасивая, необщительная и скромная Лиза из тихой и почти семейно атмосферы пансиона, где все привыкли и к ее виду и к нраву попадает в совсем новую, непривычную среду, новенькой в средние классы института.

Не знающая институтских обычаев, принципиально-честная, болезненно-скромная Лиза никак не может поладить с классом. Каждая ее попытка что-то сделать ухудшает ситуацию…

Русская писательница Лидия Чарская (1875–1937), творчество которой долгие десятилетия было предано забвению, пользовалась в начале века исключительной популярностью и была «властительницей сердец» юных читателей. Вошедшие в книгу повести «Записки институтки» и «Люда Влассовская» посвящены жизни воспитанниц Павловского института благородных девиц, выпускницей которого была и сама писательница. С сочувствием и любовью раскрывает она заповедный мир переживаний, мыслей и идеалов институтских затворниц. Повести Чарской, написанные добротным русским языком, воспитывают чувство собственного достоинства, долга и справедливости, учат товариществу, милосердию, добру.

Книга адресована прежде всего юному читателю, но ее с интересом прочтут и взрослые.