Сивцев вражек 9 кто там жил. Об устройстве дома и архитектуре

Модерновые доходные дома, сталинские высотки и многоэтажки 1970-х годов - не просто жилые здания, а настоящие городские символы. В рубрике « » The Village рассказывает о самых известных и необычных домах двух столиц и их обитателях. В новом выпуске мы узнали, как устроена жизнь в доме-трилистнике в Сивцевом Вражке в Москве - необычном доме в форме буквы «Ж». Дом интересен не только необычной планировкой, но и расположением: он находится между Арбатом и Остоженкой, что не могло не сказаться на жизни жителей трилистника.

Архитекторы

Николай Ладовский

Адрес

Сивцев Вражек, 15/25

Постройка

1932 год

Жилье

168 квартир

Высота

8 этажей

Павел Гнилорыбов

историк, москвовед, руководитель проекта «Моспешком»

Мода на дома с необычной конфигурацией подъездов началась в конце 20-х годов, когда строительный комплекс в СССР заработал на полную мощность. В 1920−1925 годах конструктивисты и их идейные противники скорее осмысляли и теоретизировали, а потом выплеснули свои идеи на улицы Москвы.

Трилистник - один из немногих воплощенных в жизнь проектов архитектора Николая Ладовского: он работал преимущественно на бумаге. Жалко, что сейчас дом, как и прочие здания района, выделяют остекление вразнобой и разноголосица балконов. Это унижает первоначальные идеи архитектора. Намек на будущий сталинский ампир в архитектуре этого дома я бы не стал рассматривать всерьез, потому что стиль невозможно предугадать. Он - гармоничное сплетение эпохи, строительных технологий и идеологии.

В 1934−1936 годах всем архитекторам пришлось срочно перестраиваться: для них освоение классического наследия стало громом среди ясного неба. В форме дома стоит искать отсылки к другим собратьям - зданиям в форме самолета , трактора и гаечного ключа , которые пользовались популярностью у архитекторов той поры.

В 1930-е годы жители трилистника обрели собственную жилплощадь, когда вся страна ютилась в коммуналках, но при этом независимость от государства им никак не гарантировалась. Даже если первые жильцы и успевали обживать новые квартиры, то радоваться им пришлось недолго: дом № 15 - первый по числу расстрелов в Сивцевом Вражке, отсюда увезли как минимум 17 человек. Большинство из них - люди титулованные: начальники трестов, управлений, институтов, работники НКВД и Госплана. Сейчас на доме установлены две таблички «Последнего адреса ».

Из-за революции у нас крайне мало чего-то похожего на приличное ар-деко, но в Сивцевом Вражке конструктивистские дома хотя бы высотностью не давят на представителей прошлого поколения - доходные здания.

Вообще, Сивцев Вражек, как ни странно, не ассоциируется у меня с советским наследием. Конечно, тут находятся и кремлевская больница, и дома партийных работников, но хочется все-таки погрузиться в роман Михаила Осоргина «Сивцев Вражек» и гулять среди доходных домов.

Сергей Агрба

29 лет, музыкант-органист, культуролог и владелец частного музея

Я жил вместе со своей большой семьей в квартире неподалеку, и три года назад мне захотелось съехать. Я стал искать жилье в центре. Об этой квартире я узнал случайно, и в ней меня устроило абсолютно все. Главный ее плюс - это расположение: отсюда я за семь минут могу дойти до Арбатской и за пять - до Кропоткинской. Многие люди говорят, что в центре жить невозможно, потому что тут шумно и людно, но около моего дома после 23:00 всегда спокойно и тихо.

О культурной значимости дома

Изначально квартиры в нашем доме выдавались партийным работниками и ученым. Также известно, что в соседнем доме с 1911-го по 1912 год жила Марина Цветаева. Здесь, кстати, было написано ее стихотворение «Домики старой Москвы». Слова «уроды, - грузные, в шесть этажей» написаны про дома, которые стоят в нашем переулке. А на месте моего корпуса раньше находился небольшой домик, в котором, по преданию, жил композитор Рахманинов. Также достоверно известно, что в доме проживал экономист Евгений Варга, а по соседству - советский режиссер Александр Кайдановский.

В окрестностях дома снималось и снимается довольно много фильмов: я часто вижу, как проходят съемки, но никогда не интересуюсь названием картины. Знаю, что в нашем доме снимали фильм «Три тополя на Плющихе» и «Дети Арбата». Кстати, именно в нашем доме была написана легендарная песня «Подмосковные вечера».

Об особенностях квартиры

После покупки квартиры я провел небольшой косметический ремонт, но важные исторические вещи старался не менять. Например, я сохранил оригинальные двери начала 30-х годов, а также старые чугунные батареи того же времени. Конечно, батареи выглядят непрезентабельно, но греют хорошо. Еще в квартире лежал интересный узорчатый паркет, но он был в плохом состоянии, поэтому я закрыл его ламинатом и решил, что сделаю полноценный ремонт позже.

В квартире установлены большие широкие подоконники, на которых можно даже спать. Я люблю сидеть на них с пледом и читать, либо пить кофе, либо просто смотреть в окно. Особенно приятно это делать в плохую погоду, когда на улице идет дождь или снег.

Особенно мне нравится, что кухня и санузел полностью отделены от жилой части. В обычных панельных домах дверь в туалет находится в общем коридоре - меня такая планировка не устраивает. Также в моей ванной комнате есть полноценное окно, которое создает дополнительный шарм и позволяет немного экономить на электричестве.

Конечно, у планировки в моей квартире есть и минусы. Например, отопительные трубы располагаются прямо в коридоре, на самом видном месте. Это существенный недостаток, но я не трогаю трубы, чтобы не нарушать целостность коммуникаций и не создавать лишние проблемы всему дому. Некоторые жильцы уже пытались эти трубы вырезать или закапывать в стену, но ничем хорошим это не закончилось.

Об устройстве дома и архитектуре

Три корпуса моего дома составляют единый ансамбль. Наш дом выполнен в форме звезды или буквы «Ж», он также содержит нестандартные ломаные формы.

Его можно назвать ранней сталинкой: он строился в 1932 году. У меня есть ощущение, что на нем отрабатывали многие приемы будущих сталинских высоток. Здесь высокие потолки и толстые стены, которые создают сильную звукоизоляцию. Я прямо в квартире играю на настоящем небольшом органе и при этом не мешаю соседям. Могу играть даже ночью.

О самоуправлении и соседях

Нашим домом управляет товарищество собственников жилья (ТСЖ). Другими словами, у нас действует общественный совет самоуправления, который похож на небольшой автономный ЖЭК - свой электрик, сантехник и инженер. Все они живут в нашем доме, поэтому коммунальные проблемы можно решить даже ночью. Мне нравится, что мы сами решаем вопросы по его обслуживанию и не зависим от города.

Наш район называется «Золотая миля», потому что для инвесторов он - лакомый кусок. Возможно, московские власти мечтают его снести и построить на этом месте какой-нибудь торговый центр, но здесь живет много медийных людей, что придает дому статусность, и, думаю, именно из-за авторитета жильцов на дом никто не покушается и не пытается признать его аварийным.

Важная особенность этого здания в том, что здесь соседствуют коммуналки и огромные апартаменты, при этом все живут мирно. Никаких маргиналов и люмпенов в нашем доме я не встречал. В вечернее время по всем переулкам и улицам регулярно ездит полицейский патруль. Я с ним уже знаком, потому что один из полицейских интересуется велосипедной тематикой - он оценил мой винтажный велосипед.

О безопасности

Наш двор охраняет консьерж, поэтому можно совершенно спокойно оставлять машину во дворе. Только для этого нужно найти свободное место, которых здесь практически не бывает. А если у твоего дома нет внутреннего двора, то машину ты просто не поставишь. Мой друг живет в Мансуровском переулке - ставит свой Porsche в моем дворе и постоянно бегает сюда за машиной.

Одно из окон моей квартиры выходит во внутренний двор и на посольство Канады. Мало кто знает, что такое жить рядом с посольством. Когда они передают какую-то информацию или посол разговаривает по телефону, во всем доме почти перестает ловить сигнал мобильной связи. Вот сейчас у меня ловит всего две палочки сети. Хотя в этом есть свои плюсы: благодаря посольству двор моего дома нашпигован камерами, записями с которых в случае чего можно будет воспользоваться.

Сивцев Вражек

Си́вцев Вра́жек переулок между Гоголевским бульваром и Денежным переулком. Название (XVII в.) от овражка, по которому протекала р. Сивка. Как и другие переулки этой части города, Сивцев Вражек был застроен после пожара 1812; от застройки той поры сохранились: д. 24 — Т.Н. Вердеревского (1822, фасад — 1875, архитектор Д.Н. Чичагов; в 1831—32 в этом доме жили Тургеневы); д. 25/9 — Е.П. Ростопчиной, затем И.А. Яковлева, у которого жил его сын А.И. Герцен, впоследствии в доме размещалась женская гимназия В.В. Ломоносовой; д. 27 — П. и А. Тучковых, также купленный Яковлевым, в 1843—46 здесь жил А.И. Герцен (ныне — Государственный литературный музей А.И. Герцена; мемориальная доска из чёрного гранита с портретом писателя, 1957, скульптор П.В. Данилов); д. 30 — С.Т. Аксакова (1822, на фундаменте палат И. Батурина, конец XVIII в.; на фасаде — мемориальная доска с барельефным портретом писателя, 1959, скульпторы М.Т. Климушина, В.М. Шишков, архитектор И.Н. Андрианов); д. 34 — Е.А. Ивановой, в 1850—1851 в нём жил Л.Н. Толстой; д. 38 (перестроен; в доме в разное время жили историк Д.Н. Бантыш-Каменский, физик Н.А. Умов, филолог Д.Н. Ушаков, пианист К.Н. Игумнов). Из особняков второй половины XIX в. сохранился д. 3/18 — Шервуд-Верной (1898, архитектор И.С. Кузнецов). Облик переулка с несомасштабной его ширине застройкой в основном определяют здания советского периода и отчасти громоздкие доходные дома конца XIX — начала XX вв.: д. 4 — кооператива «Научные работники» (1928—30, архитектор А.В. Самойлов; памятные доски в честь академика А.А. Богомольца и композитора Н.Я. Мясковского); д. 9 (1972, доска из чёрного гранита с барельефным портретом Е.В. Вучетича, 1977, скульптор В.Е. Матросова и архитектор В.А. Климова); д. 7 (1933—37, архитекторы В.А. Симков, С.В. Князев); д. 8 — дом причта церкви Святых Кирилла и Афанасия (1914, архитектор Холмогоров); д. 14 — богадельня (1910, архитектор А.Ф. Мейснер, перестройка 1930-х гг., архитектор И.О. Гохблит); д. 15 (1920-е гг., архитектор Д.С. Лебедев); д. 19 (1911, архитектор Н.И. Жерихов; в этом доме жила М.И. Цветаева); д. 26—28 (1937 — 1950, архитекторы Н.В. Гофман-Пылаев, А.П. Голубев); д. 29 — дом начсостава Наркомата морфлота (1929—30, архитектор П.А. Голосов); д. 33 и 37 (1963; в д. 33 жил М.А. Шолохов); д. 35 (1913); д. 41 — мужская гимназия З.И. Шамониной (левая часть) (1884, архитектор К.И. Андреев, перестройка — 1936—37, архитектор Н.И. Транквиллицкий); д. 43 (1906—07, архитектор В.К. Олтаржевский; в 1962 на доме открыта доска серого гранита в виде палитры с барельефным портретом М.В. Нестерова работы скульптора В.М. Кураева и архитектора Л.П. Шатиловой); д. 44 (1911, надстройка — 1940).

И.Л. Давыдова.

Москва. Энциклопедический справочник. - М.: Большая Российская Энциклопедия . 1992 .

Сивцев Вражек назван так по ручью Сивец (или Сивка), протекающему по овражку (вражку) прямо к Пречистенскому бульвару, где протекал приток Москвы-реки ручей Черторый. А сам ручей Сивка назывался так по сивому (серому) цвету его воды. Он окончил свое существование, когда Черторый заключили в трубу. И от Гоголевского бульвара протянулся самый длинный (859 м) в районе Арбата переулок Сивцев Вражек.
Сивцев Вражек несколько раз менял свое название, был и Протасьевским, и Подъяческим, и Троицким переулком. Но в большинстве источников, начиная с 10-х годов XIX века на планах, переулок обозначен как Сивцов переулок, Вражский или Сивцев Вражек.
Издавна здесь располагалась царская Конюшенная слобода, но с переездом двора в новую столицу, здесь стало селиться русское барство, удалявшиеся на покой сановники и неслужащие дворяне.
В пожар 1812 года переулок сильно пострадал, но быстро начал застраиваться. Время шло, новый стиль застройки сильно изменил облик арбатских переулков. Начиная с 1880-х годов, дома новомодной архитектуры, потеснили старые ампирные особнячки. Многоэтажные «комоды» изначально сильно раздражали москвичей. Но они обрастали историей, новые поколения попривыкли к ним и даже успели их полюбить. Архитекторы работавшие в то время, тактично потеснили устаревшие и ветхие строения, оставив дома со сколько-нибудь значительной историко-архитектурной судьбой. Здесь имели свои дома Толстые, Шереметьевы, Яковлевы, Нарышкины, Лопухны.. Но селились тут и люди прочих состояний: жил тут чиновники, мещане, военные, купцы. После реформы 1861 году среди домовладельцев появились крестьяне. Так, в 1868 году временообязанный графа Шереметьева - Мухин покупает у своих бывших хозяева дом на углу Сивцева Вражка и Большого Власьевского переулков. Несколько раньше становится собственником в переулке крестьянин Киреев.
В конце XIX- начале XX века Сивцев Вражек и арбатские переулки окончательно облюбовывает московская интеллигенция, и Арбатское предместье становится интеллигентским, профессорским районом – здесь сселяться деятели искусств, ученые, юристы, врачи.
Такой конгломерат домов и построек просуществовал в Сивцевом Вражке вплоть до середины 1930-х годов, когда новое, безжалостное вмешательство в жизнь старого переулка совершенно изменило и его атмосферу, и его архитектурный облик.
Из истории давно минувших дней наверно стоит упомянуть, что на Сивцевом Вражке находился дом такой колоритной личности, как граф Федор Михайлович Толстой (1782-1846), прозванного Американцем. Самолюбивый, дерзкий и беспощадный, не прощавший ни малейшей обиды, он был непревзойденным соперником, стрелявшим без раскаяния и промаха. На его счету было не меньше десяти смертей, не говоря уже об отчаявшихся жертвах его крупной, но подчас недобросовестной карточной игры. Тогда было в моде молодечество, а граф Толстой довел его до отчаянности. Он плавал вокруг света и летал на воздушном шаре, о чем ходило немало легенд.
Доподлинно было известно только то, что в 1803 году гвардии-поручик Ф.Толстой отправился вместе с экспедицией адмирала Крузенштерна в первое кругосветное плавание двух русских парусных кораблей. Своими необузданными выходками и зловредными шалостями, перессорившими всю команду, Толстой так всем надоел, что по приказу доброго Крузенштерна был удален с корабля. По одной версии – высажен на какой-то малоизвестный остров, где жил с аборигенами, пока проходящий корабль не подобрал его. По другой, что во время остановки на Алеутских островах, когда все разбрелись, сигнал к отплытию был дан внезапно и среди собравшихся, по счастью, не оказалось Толстого, которого и оставили среди дикарей. И все же история умалчивала на какой остров он был высажен и сколь долго там находился, но точно известно, что некоторое время пробыл в Америке, почему и получил свое прозвище.
Добравшись до дома в 1805 году, за дуэли Толстой был разжалован в рядовые, но так и не остепенился ни до, ни после разразившейся войны, из которой вышел настоящим героем. После отставки полковником, году в 20-м, облюбовал тихий старомосковский уголок и зажил на широкую ногу. Цыгане, кутежи- пока состояние графа вследствие его необузданного мотовства не пришло в совершенный упадок.
Сейчас о доме Американца Толстого на Сивцевом давно никто не помнит. На его месте в здании 26/28 расположилось здание поликлиники №1 Управления делами Президента РФ.
Интересен сохранившийся , выстроенный к 1822 г. штабс-капитаном Тимофеем Вердеревским, который в декабре 1822 г. перешел к генерал-лейтенанту И. И. Алексееву, участнику войн с наполеоновской Францией. Его сын Александр оказался причастным к распространению отрывка из пушкинской поэмы "Андрей Шенье", озаглавленного "На 14-е декабря". Его судили и приговорили к смертной казни, замененной ссылкой на Кавказ. В 1831 - 1832 гг. этот дом снимал С. Н. Тургенев, и здесь жил вместе с родителями четырнадцатилетний Иван Тургенев, готовясь к поступлению в университет. Здесь же квартировал в конце 1830 - 1840-х гг. декабрист А. Ф. Вадковский.

На фотографии 1913 года - завершающая часть переулка Сивцев Вражек, выходящая к Денежному переулку.

Название Сивцев Вражек известно даже тем, кто не бывал в Москве, по литературе.Оно упомянуто в произведениях Льва Толстого, Пастернака, Булгакова, Ильфа и Петрова, Каверина, Кира Булычева и многих других. Писатель-эмигрант Михаил Осоргин, покинувший Россию после революции, в своем романе "Сивцев Вражек, описал революционные события в Москве, увиденные глазами членов проффессорской семьи, проживающей в этих местах, и их друзей...
Правда, в книгах чаще описывали уютные старомосковские особнячки Сивцева Вражка, а его, как и всю Москву, захватил в начале 20 века строительный бум. Старые особнячки сносили, на их месте быстро появлялись многоквартиные доходные дома, как правило шестиэтажные, с комфортабельными квартирами, оснащенными всеми бытовыми достижениями цивилизации...
Правда, узкие переулки, строящиеся когда-то как район "дворянских гнезд", с новыми домами становились похожими на ущелья. И вообще по мнению тогдашних москвичей, разрушали весь уют и всю прелесть московской жизни. то очень остро чувствовала Марина Цветаева, в 1911 году поселившаяся в Сивцевом Вражке в нескольких кварталах от места, изображенного на фотографии, в одном из таких шестиэтажных, только что построенных домов.


Дом Марины Цветаевой (Сивцев Вражек, 19) в окружении домов советской постройки.
Фото 2000-х годов.

Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Всё исчезаете вы,

Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолков зеркала?

Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах...
........
Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды, -
Грузные, в шесть этажей.

Домовладельцы - их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.
Марина Цветаева

Восемнадцатилетняя Марина познакомилась с семнадцатилетним Сергеем Эфроном в Коктебеле у Волошина. Вернувшись в Москву, юные и влюбленные Марина и Сергей решают жить вместе. Для начала ХХ века это было очень смелым решением - так просто взять и поселиться вместе. Из отчего дома в Трехпрудном переулке Марина переезжает в Сивцев Вражек, в "огромную, неютную квартиру" на верхнем шестом этаже только что отстроенного дома (архитектор Н.И. Жерихов).
Вместе с юными влюбленными переезжают сестры Сергея - Вера и Лиля (Елизавета) Эфрон, потом к ним присоединилась мать Макса Волошина Елена Оттобальдовна, прозванная молодежью Пра ("Праматерь"). Здесь же останавливался Волошин, приезжая в Москву. Он прозвал квартиру в Сивцевом Вражке "обормотником".
Сестра Марины, Анастасия с мужем Борисом Трухачевым, тоже примкнули к "обормотнику". Множество молодых представителей московской богемы здесь бывало, ночевало, поселялось надолго или просто толклось с утра до ночи в веселой компании "обормотов", участвуя в их розгрышах, веселых мистификациях, играх и творческих поисках. Бытовыми вопросами распоряжалась Пра, называвшая себя "старой обормотской пастушкой".

Марина Цветаева и Сергей Эфрон

"У меня большое окно с видом на Кремль, - писала Марина Цветаева Волошину в октябре 1911 года из дома в Сивцевом Вражке. - Вечером я ложусь на подоконник и смотрю на огни домов и темные силуэты башен. Наша квартира начала жить. Моя комната темная, тяжелая, нелепая и милая. Большой книжный шкаф, большой письменный стол, большой диван - все увесистое и громоздкое. На полу глобус и никогда не покидающие меня сундук и саквояжи. Я не очень верю в свое долгое пребывание здесь, очень хочется путешествовать! Со многим, что мне раньше казалось слишком трудным, невозможным для меня, я справилась и со многим еще буду справляться! Мне надо быть очень сильной и верить в себя, иначе совсем невозможно жить!"

Вскоре после венчания у Марины и Сергея возникла идея обзавестись собственным жильем для семейного гнезда. Марина любила старые дома, старинные вещи, старомодные наряды прошлого века. И искать она стала не комфортабельную квартиру в модной новостройке, а уютный обжитой особнячок, чем-то похожий на дома ее отца в Трехпрудном переулке и деда в 1-ом Неопалимовском переулке.


Марина, Ася и Сергей в доме Цветаевых в Трехпрудном переулке

Но вернемся к фотографии Сивцева Вражка в 1913 году...


На ней мы как раз и видим два новых многоквартирных дома - слева постройки 1906 года, архитектор Г.К. Олтржевский; справа - 1912 года постройки, архитектор Д.М. Челищев. Сам Челищев здесь сразу же и поселился, арендовав у владелицы одну из лучших квартир. В 1920 годах квартиру А.Р. Изрядновой, проживавшей в этом доме, часто посещал Сергей Есенин.

В доме слева проживала старшая дочь художника Нестерова Ольга. А после революции к дочери перебрался и сам художник.

Портрет дочери Ольги. 1905 год

Ольга была дорога отцу по-особому.
В 1886 году родами умерла любимая жена Нестерова Маша, на которой художник женился наперекор всему, и в частности - воле родителей. И он остался с грудным, болезненным ребенком на руках. Нестеров писал:

"Было тогда воскресенье, Троицын день, ясный, солнечный. В церкви шла служба, а рядом, в деревянном домике прощалась с жизнью, со мной, со своей Олечкой, с маленькой Олечкой, как она звалась заранее, моя Маша. Я был тут и видел, как минута за минутой приближалась смерть. Вот жизнь осталась только в глазах, в той светлой точке, которая постепенно заходила за нижнее веко, как солнце за горизонт. Ещё минута, и всё кончилось.

Я остался с моей Олечкой, а Маши уже не было, не было и недавнего счастья, такого огромного, невероятного счастья. Красавица Маша осталась красавицей, но жизнь ушла. Наступило другое, страшное, непонятное. Как пережил я эти дни, недели, месяцы?"

Родители помогли ему выходить девочку. Но она еще не раз оказывалась на грани жизни и смерти. В институте благодородных девиц, где училась Ольга, случилась вспышка скарлатины, дочь художника заразилась, едва не умерла и потом еще пять месяцев не могла справиться с тяжелейшим осложнением на почки после болезни.
Но в 1905 году на Ольгу, еще не достигшую двадцатилетия, вновь навалилась болезнь. В 1906 году ей сделали сложную операцию (трепанацию черепа), для чего пришлось обрить половину головы... Именно тогда Нестеров и стал работать над "Амазонкой", на которой Ольга предстала здоровой, изящной, красивой... Но ее лицо не похоже на наивную юную мордашку - эта девушка много страдала и заглянула в лицо смерти. И ярко-красная шапочка на ее голове своим кровавым цветом напоминает о страшных испытаниях, выпавших на ее долю.

Амазонка. Портрет дочери Ольги, 1906 год

Перед революцией Нестеров был всеми признанным художником. Он был снова женат, имел детей, создал множество прекрасных картин, делал росписи в прославленных храмах - Владимирском соборе Киева, Марфо-Мариинской обители милосердия и множестве других, получал разнообразные награды за свое творчество - от медали Всемирной Парижской выставки до медалей Петербургской академии художеств, был удостоен звания академика художеств. Поселился он в одном из престижнейших московских домов - доме князя Щербатова на Новинском бульваре.

Дом князя Щербатова в начале 1917 года

Дом этот был знаменит не только тем, что в нем были просторные и очень комфортабельные квартиры, но и тем, что владелец дома подбирал жильцов так, чтобы все они оказались интересными, умными, творческими людьми и их совместное проживание в одном доме не было бы никому в тягость. У Нестерова здесь имелась не только жилая квартира, но и мастерская для работы - его творчество требовало уединения и сосредоточенности.
Неподалеку, в Сивцевом Вражке поселилась любимая дочь художника Ольга. Путь друг к другу в гости составлял всего 10 минут неспешной прогулки.
Революция все в жизни художника изменила. Дом на Новинском бульваре приглянулся новым властям и жильцов стали выкидывать на улицу. Нестеров тоже вскоре остался без квартиры.

Вот как он сам рассказывал об этих событиях: "Нас стали выселять из домов, квартир. Я, как художник, держался дольше других на своем Новинском. Затем наш дом был занят Реввоенсоветом, и в моей квартире разместилось юрисконсульство совета. Я был внедрен в мастерскую" . При этом "внедрении" матросы, занявшие по распоряжению Троцкого квартиру художника, часть его работ и вещей просто выкинули на улицу как ненужный хлам. Но мытарства Нестерова на этом не закончились. Его семья еще в сентябре 1917 года, накануне переворота, выехала в Армавир к родственникам "подкормиться" - в Москве уже были перебои со снабжением. Последующие события надолго разлучили художника с близкими. Отправившись на юг, чтобы вывезти семью домой, Нестеров не сразу смог вернуться - все родные и он сам тяжело переболели (тиф, испанка), потом фронт гражданской войны отрезал путь в Москву.
Многие знакомые Нестеровых уезжали в то время за границу. Нестеров покидать родину не хотел. Он рвался в Москву, еще не зная, что там найдет. "Вернувшись в 20-м году с юга, я не нашел от своего добра ничего. Квартира и все, что было в ней, погибло. Погибло и все остальное, что было заработано упорным трудом за 30 с лишним лет. Такова воля Божия" , - писал Нестеров в письме к знакомому.
Самое страшное, что погибло около 400 работ художника - рисунков, эскизов, этюдов, картин... Погибли библиотека, сейфы с памятными вещами. Похитители, вероятно, рассчитывали найти в них сокровища, но сам Нестеров о содержимом этих сейфов писал так: "...Там много ценного, все медали, весь архив семейный, масса дорогих писем. А в мастерской, во взломанных столах пропали ценные маленькие эскизы - мысли и все добро, собранное за жизнь. Все попытки что-нибудь найти, повторяю, не привели ни к чему, если не считать остатков мебели - в самом жалком виде вернули мне недавно". Вряд ли письма, эскизы и архивы художника представляли интерес для тех, кто потрошил сейфы и взламывал ящики столов. Ценностью они были бы для самого Нестерова. К счастью, кое-что из творческого наследия художника все же сохранилось - то, что Нестеров, выезжая из Москвы, побоялся оставить дома. Лучшие картины мастер передал под расписку в хранилища музеев. Но эти работы оказались национализированными вместе с музейными фондами; они уцелели, но художник больше не имел на них прав.
Кое-что Нестеров перед отъездом раздал друзьям на сохранение - тут тоже в силу обстоятельств уцелело далеко не все.

Нестеров с семьей в прямом смысле оказался без крыши над головой. Потерявший опору в жизни, оскорбленный и разочарованный, художник нашел приют в квартире своей дочери Ольги и зятя Виктора Шретера (Сивцев Вражек, дом № 43). Нестеров вынужден был принять их приглашение, полагая, что это временно, что он сможет где-то устроиться, но, увы... "Квартирный вопрос", обострившийся с приходом большевиков к власти, так никогда и не был в Москве разрешен. Свободно арендовать большую просторную квартиру стало отныне невозможно. Хуже того, и достойных заработков у пожилого художника больше не было.
"Сейчас мое положение, - писал Нестеров в одном из писем друзьям, - как и у всех художников, т.е., критическое: картины никому не нужны. Современный богатый человек предпочитает хорошо покушать, поиграть. Супруги этих господ наряжаются, как никогда, веселятся - до художества ли тут... Я живу в квартире старшей дочери... Работаю много, все "впрок". Кому-нибудь в отдаленном будущем, м.б. пригодится".

Во время жизни в Сивцевом Вражке портретирование продолжало оставаться важнейшим делом Нестерова. Но р аботать над портретами Нестеров любил в гостях у тех, кого писал, либо на природе - во-первых, человека можно было изобразить в естественной для него обстановке, а во-вторых, дома, в страшной тесноте работать было просто-напросто неудобно. В Сивцевом Вражке у него не только не было мастерской, не было даже места для работы ("...Пишу около печки на расстоянии 2-3 аршин", - рассказывал Нестеров знакомым), не было средств, в том числе и материальных, для нормального существования.

У Ольги с мужем был маленький ребенок (девочка родилась в 1918 году), да и отец поселился у нее вместе с женой и четырьмя детьми, юношеского и подросткового возраста... Но семья жила дружно, гостеприимно (друзья вспоминали, что всех пришедших сразу приглашали к столу, даже если при послереволюционной скудости гостям можно было подать только чай с сухарями). Ольга пыталась материально поддерживать семью отца, но ее жалованье в Румянцевской (позже Ленинской) библиотеке было смехотворным - 2,5 советских червонца. Однако, несмотря на все неурядицы, проблемы и отсутствие мастерской, Нестеров много работал и дома...
В 1929 году в семью художника пришла беда. Первый муж его дочери Наташи, литературовед-пушкинист Михаил Дмитриевич Беляев был арестован. Ему грозил расстрел и только благодаря самоотверженным хлопотам и просьбам Нестерова его зятю удалось избежать гибели. Беляев отправился в ссылку...
1937 год оказался особенно страшным для Нестеровых. Был арестован еще один зять художника Виктор Шретер, муж Ольги. Видный юрист, профессор Московского университета, он был обвинен в шпионаже и через год расстрелян (стоит ли говорить, что в 1950-х годах его посмертно реабилитировали за отсутствием состава преступления). В 1938 году арестовали и Ольгу, уже немолодую и с ранней юности нездоровую женщину. И сам Нестеров был арестован, правда в тюрьме его продержали всего две недели, выбивая показания... Нестеров всю жизнь гордился, что очень ловко спрятал в ванной компрометирующие документы (например, протоколы заседаний философского общества памяти Владимира Соловьева), которые могли стать для него смертным приговором. При обысках их не нашли... Но можно себе представить, что чувствовал 76-летний художник, когда его вели в камеру и подвергали оскорблениям и допросам.
Жил художник по-прежнему в Сивцевом Вражке, в квартире расстрелянного зятя. Его близкие - жена и дочери - очень страдали из-за того, что к ним стали относиться как к родственникам "врагов народа" (а это было связано с повседневными унижениями и хамством), но сам Нестеров старался не обращать на это внимания.
Религиозная живопись Нестерова этого периода мало известна. Конечно, художник не отказался от любимой темы, но его произведения, связанные с православной тематикой, в советское время нельзя было экспонировать, и они осели где-то в частных собраниях и закрытых музеях, например, в коллекции Духовной Академии в Троице-Сергиевой Лавре.

Всадники. Легенда. 1930-е годы

Арест Ольги принес такие мучения, от которых старый художник так и не смог оправиться. Нестеров стал тяжело болеть... Начавшаяся война сломила его окончательно. И слишком позднее признание со стороны официальных властей его не радовало. В 1941 году Нестеров получил Сталинскую премию за портрет академика Павлова (хотя написан портрет был в 1935 году, за шесть лет до того). В том же году из лагеря выпустили Ольгу Михайловну. Вернулась она инвалидом, и уже не могла ходить без костылей.
Жизнь семьи в военное время была тяжелой. Скудные пайки, отсутствие тепла, бомбежки... Металлическая печка-буржуйка с трубой, тянущейся через всю комнату, согревала ее плохо. Больной художник уже не вставал, лежал в постели в шапочке, в перчатках, мерз и страдал - из-за собственного горя и горя своей страны. В 1942 году его не стало. Незадолго до смерти в связи с восьмидесятилетием он был награжден орденом Трудового Красного Знамени и стал заслуженным деятелем искусств РСФСР. Поздно, слишком поздно признали его талант...
Овдовевшая Наташа в 1945 году вышла замуж за сына близкого друга Нестерова, философа Сергея Булгакова Федора Сергеевича. Если бы отец об этом узнал, наверное, порадовался бы.

А в перспективе Сивцева Вражка теперь видна одна из знаменитых московских высоток - здание МИД на Смоленской площади, построенное в 1950-51 году.
Обратная сторона высотного дома не такая парадная как фасад, выходящий на площадь. Но у коллектива архитекторов, и прежде всего - у его руководителей В.Г. Гельфрейха и М.А. Минкуса, работавших в 1940-х годах над проектом здания МИД, была идея оформить "тылы" постройки не менее торжественно. А главное - прорубить к высотке широкий проспект от Кропоткинской прямо по арбатским переулкам. Это было уже решено и согласовано, но из-за перемен, случившихся в 1953 году, реализовать свой план архитекторы не успели. Изменилось слишком многое, в том числе - отношение к сталинским высоткам, воплощавшим "архитектурные излишества", и их городскому окружению. Поскольку именно Гельфрейх был одним из авторов помпезного проекта послевоенной перестройки Крещатика в Киеве (над этим проектом он также работал в 1940-х годах), можно представить, какие идеи были заложены в гипотетический облик нового проспекта в Москве.
За прошедшие годы отношение к сталинским высоткам снова поменялось - их научились ценить. Но то, что не состоялся варварский снос огромного количества исторических и архитектурных памятников в арбатских переулках, коренных москвичей всегда радовало.

Фото 1970-х годов...

Здание МИД от Сивцева Вражка и Денежного переулка

Валерий Изумрудов. Арбат. Сивцев Вражек

Переулок Сивцев Вражек расположен между Гоголевским бульваром и Денежным переулком.

По переулку проходит граница между районами Арбат и . Чётная сторона относится к району Арбат, нечётная - к району Хамовники

Название произошло от оврага («вражка»), по дну которого текла небольшая река Сивец (или Сивка), которая впадала в текший вдоль стены ручей Чертортый. Река Сивка называлась так по сивому (серому) цвету её воды. Длина реки 0,8 км, заключена в трубу в начале XIX в.

Интересные объекты:

По нечётной хамовнической стороне:

• № 3/18 - Доходный дом Шервуд-Верной (1898, архитектор И.С.Кузнецов)
• № 9 - жилой дом для полководцев
  • Известные жители:
    • , генерал-полковник, Герой Советского Союза
    • Батов Павел Иванович, генерал армии, дважды Герой Советского Союза
    • Вучетич Евгений Викторович, скульптор, Герой Социалистического Труда
    • Гелескул Анатолий Михайлович, поэт
    • Геловани Арчил Викторович, Маршал инженерных войск
    • Маргелов Василий Филиппович, генерал армии, Герой Советского Союза
    • Смирнов Ефим Иванович, генерал-полковник, Герой Социалистического Труда
    • Третьяк Иван Моисеевич, генерал армии Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда
    • Шестопалов Николай Фёдорович, маршал инженерных войск
    • Щеглов Афанасий Фёдорович, генерал армии, Герой Советского Союза
• № 15-23/14 - Ансамбль жилых домов «На Сивцевом Вражке» (нач. XX в., 1930-е, архитекторы И.Г.Кондратенко, Н.И. Жерихов, Д. С. Лебедев, Н.А.ладовский (?)), все дома являются выявленными объектами культурного наследия
• № 15 - (не сохранился) зимой 1890-1891 года в доме, стоявшем на этом месте, жил композитор С.В.Рахманинов.
• № 15/25, стр. 1 - жилой дом (1932, инженер Д. С. Лебедев, архитектор Н. А. Ладовский (?))
  • Известные жители:
    • , писатель
    • Кайдановский Александр, актёр
    • Пастернак Евгений, литературовед
• № 19 - Доходный дом (1911, архитекторы Н.И.Жерихов). Здесь в 1911-1912 годах жила поэтесса М.И.Цветаева, в начале 1912 г. - останавливался поэт М.А.Волошин.
• № 21 - Жилой дом (1931, инженер Д. С. Лебедев)
• № 21 - Доходный дом (1909, архитектор И.А.герман)
• № 23/14, стр. 1 - Жилой дом (1903, архитектор И.Г.Кондратенко)
• № 25/9 - дом поэтессы и писательницы Е.П.Ростопчиной, затем И. А. Яковлева, у которого жил его сын А.И.герцен, впоследствии в доме размещалась женская гимназия В. В. Ломоносовой
• № 27 - Ампирный особняк с мезонином Павла и Александра Тучковых, также купленный И. А. Яковлевым, в 1843-1846 годах здесь жил А. И. Герцен (ныне - Дом-музей А.И.Герцена). На доме находится мемориальная доска из чёрного гранита с портретом писателя (1957, скульптор П. В. Данилов). Здание является объектом культурного наследия федерального значения.
• № 29 - построен в 1929-1930 годах, архитектор П.А.Голосов - дом начальствующего состава Народного комиссариата морского флота, позднее командного и начальствующего состава Красной Армии.
• № 33 - дом, в котором многие годы жил писатель Михаил Шолохов
• № 41 - Мужская гимназия З. И. Шамониной (Лаборатории института Госсанинспекции им. Л. А. Тарасевича) (1884, архитектор К.И.Андреев левая - часть существущего здания; 1936-1937, архит. Н. И. Транквиллицкий)
• № 43 - доходный дом Е. А. Шаблыкиной (1906, арх. Г.К.Олтаржевский), объект культурного наследия регионального значения. Здесь с 1920 по 1942 год в кв. № 12 жил художник М.В.Нестеров, о чём сообщает мемориальная доска, установленная на фасаде здания.
• № 45, стр. 1 - Главный дом городской усадьбы (1783; 1823; 1887), выявленный объект культурного наследия.