100 великих достопримечательностей Москвы Мясников старший Александр Леонидович

Дом Игумнова на Якиманке

Дом Игумнова на Якиманке

Всё-таки не зря говорится, что лицом к лицу лица не увидать и большое видится на расстоянии. Особенно когда расстояние измеряется многими годами. И если то самое большое касается красоты рукотворной. История дома Игумнова на Якиманке яркое тому подтверждение.

Якиманка – один из старейших районов Москвы – получила название от главной магистрали Замоскворечья.

Замоскворечьем, то есть то, что «за Москвой-рекой», называли пойменные земли, занятые огородами царского двора. Это южное направление от Кремля не было защищено и поэтому постоянно подвергалось набегам и разорению.

Постоянные поселения, правда военные, за Москвой-рекой появились при Василии III. Великий князь московский построил для своих телохранителей городок Наливки (Спасоналивковские переулки).

Иван Васильевич Грозный в 1550–х годах основал полосу слобод стрельцов и пищальников вдоль нынешнего Климентовского переулка.

При Фёдоре Ивановиче появилось четвёртое оборонительное кольцо Москвы, Скородом – 15–километровый земляной вал со стеной из вертикальных заостренных бревен. Под защитой Скородома в Замоскворечье и стали возводиться постоянные дома.

К XIX веку тихое Замоскворечье превратилось в излюбленное место обитания патриархального московского купечества. Их особый образ жизни был излюбленной темой произведений драматурга Александра Николаевича Островского, который и сам был родом из Замоскворечья.

Дом купца Игумнова на Якиманке

Улица Якиманка, давшая название историческому району Замоскворечья, ведёт своё начало от древнего храма Иоакима и Анны, разрушенного в 1969 году. Впервые церковь была упомянута в летописи под 1493 годом. Храм возник на старинном пути в Калугу. Главный престол церкви Благовещения имел придел Иоакима и Анны. Они чтятся как отец и мать Марии, долгожданной дочери, дарованной старикам в глубокой старости. И это их дочь Мария родила Спасителя. В русском произношении Иоаким стал Якимом, Акимом. Анна так и осталась Анной. Над Якимом и Анной красовалось семь куполов и колокольня.

Семейство Игумновых приобрёло дом на Якиманке в 1851 году. Это был небольшой деревянный дом, возведенный после большого московского пожара 1812 года купцом второй гильдии Николаем Лукьяновым. В традициях того времени было для подстраховки записывать недвижимое имущество на жен, и строение было продано купчихе Вере Игумновой. В 1888 году участок унаследовал Николай Васильевич Игумнов и сразу подал прошение о строительстве нового каменного дома.

Николай Васильевич нуждался в представительном доме в Москве, промышленном и торговом сердце России. Он был одним из директоров и владельцев основанной ещё в начале XVIII века Ярославской Большой мануфактуры. И, конечно, ему был необходим дом, отвечающий его положению в обществе.

Для разработки проекта и строительства особняка Игумнов пригласил молодого и талантливого ярославского архитектора Николая Ивановича Поздеева. Николай Иванович, выпускник Московского училища живописи, ваяния и зодчества и Императорской академии художеств в Петербурге, занимал в то время должность городского архитектора Ярославля. Когда Николай Игумнов предложил Поздееву построить особняк на Якиманке, архитектору было всего тридцать три года.

Архитектор привлёк к себе внимание промышленника своей приверженностью к двум стилям: «русскому» (одному из направлений в господствовавшей тогда эклектике) и разновидности классицизма, так называемому стилю Людовика XV. Оба стиля импонировали Игумнову.

Русский стиль архитектуры черпал вдохновение из образа русских деревянных теремов, самый знаменитый из которых – дворец царя Алексея Михайловича в Коломенском.

Зодчий разработал проект, который очень понравился «текстильному королю». Большое количество декоративных деталей в древнерусском стиле: арки с «гирьками», «пузатые» колонны, керамические вставки, сочетание кирпича и камня, высокие шатры кровли – подчеркивали многосоставность здания, как бы намекая на многогранность натуры его владельца.

Игумнов хотел, чтобы дом отражал его богатство, и пообещал не жалеть денег на строительство.

В 1893 году особняк был закончен. Это был не просто особняк, а настоящий русский терем. Талант зодчего сумел соединить в единое целое различные объёмы, увенчанные живописными шатрами, и многочисленные декоративные детали разных жанров. Результат получился гармоничным, хотя и немного массивным.

На высокой кровле особняка давленый металл под черепицу, керамические вставки. Над «красным крыльцом» изящная двойная арка под старину. Стены из привозного голландского кирпича. Окантовка окон из белого подмосковного камня. Живописные колоколенки, луковичные маковки шатров, дутые колонны. Многоцветная мозаика специально расписанных редчайших изразцов, изготовленных на знаменитом заводе Кузнецова.

В элементах декора архитектуры виделись мотивы собора Василия Блаженного (храма Покрова-на-Рву) и старинных церквей Ярославля.

Талант зодчего позволил создать атмосферу русских былин и одновременно предвосхитить более поздние решения художников московского модерна.

Высокие двустворчатые двери «красного крыльца» открывались прямо в зал с парадной лестницей, поражающий многоцветным «сказочным» орнаментом, продолжающим идею фасада.

Но сразу же за массивными дверями, ведущими в гостиную, стиль полностью меняется. Архитектор погружает посетителя в обстановку европейской классики. Мебель в стиле Людовика XV и великолепные гобелены XVII века подчеркивают французский дух этого помещения.

Примыкающий к гостиной малый салон меблирован в стиле Людовика XVI, а малая столовая декорирована мебелью и тканями эпохи ампир.

Низкий сводчатый потолок парадной столовой усиливал эффект аскетического Средневековья.

Однако московские архитекторы и критика ополчилась на работу ярославского зодчего. Особняк подвергался яростной, прямо-таки уничтожающей критике и со стороны демократической общественности. Художественный критик и публицист Владимир Васильевич Стасов язвил насчёт мешанины стилей и безвкусицы. Стасов считал, что критик является истолкователем общественного мнения и должен выражать вкусы и запросы публики. И он выражал.

Заказчик особняка Игумнов, поддавшийся этим настроениям, быстро разочаровался в своем ярославском зодчем и отказался оплатить все расходы.

Разорённый архитектор Николай Иванович Поздеев не видел другого выхода, как покончить жизнь самоубийством.

После 1917 года дом использовался под различные цели – он был медицинским центром, затем рабочим клубом.

В 1938 году здание было передано в распоряжение французского правительства для размещения посольства. Дом вызвал изумление у архитекторов, прибывших из Парижа. Французы очень деликатно провели реставрацию, с большим тщанием подобрали предметы интерьера, мебель, и в результате получилось то, о чём и мечтал архитектор: дом в русском стиле с «французским шиком».

Здание посольства Франции в Москве по адресу Большая Якиманка, 43, известно многим. Заметный особняк, возникший, вопреки внешнему виду, не в стародавние времена, а в самом конце XIX века, принадлежал Николаю Игумнову, владельцу Ярославской Большой мануфактуры. Игумнов задумал дом в псевдорусском стиле, для чего пригласил архитектора из Ярославля, Николая Поздеева. Кирпичи везли из Голландии, а изразцы изготовили на заводе Кузнецова. Здание получилось весьма неординарным, но московские друзья заказчика в пух и в прах раскритиковали постройку. Не исключено, что позавидовали. Однако Игумнов поддался мнению общественности и отказался платить архитектору. После такого фиаско Поздеев быстро разорился и покончил с собой. С тех пор, как гласит легенда, в день его смерти, 17 октября, на Большой Якиманке появляется призрак архитектора и спрашивает прохожих, нравится ли им дом Игумнова. В этой ситуации, рекомендуется отвечать в позитивном ключе, чтобы еще больше не расстраивать и не гневить душу художника. К тому же, и сам дом Игумнова совсем не прост. После революции 1917 года его передали Александру Богданову для опытов по переливанию крови, от которых он и скончался. Затем в особняке поселился Московский институт мозга, а после находился Гознак. Все, кому приходилось бывать в здании, периодически жаловались на неизвестно откуда возникающие трески, шумы и стоны, пока в 1938 году особняк не отдали в распоряжение посольства Франции. Французы так в нем и живут, и до сих пор не жаловались. Видать, наши привидения заморским гостям не помеха.

Недавно я посетила дом купца Игумнова - резиденцию французского посла в России. Многим знакома история этого дома. Купец Игумнов был очень богатым человеком. До сих пор на спутниковой карте Абхазии в посёлке Алахадзы можно различить его инициалы: «ИНВ» – это кипарисовые аллеи, фигурно высаженные сто лет назад. Николай Васильевич был совладельцем Ярославской Большой мануфактуры, имел в Сибири золотые прииски. В 1888 году он решил обустроить свою московскую резиденцию, в которой сегодня располагается посольство Франции.

Место на Якиманке тогда никаким образом не относилось к престижным. Ветхие домишки, удалённость от центра. Игумнов обосновал свой выбор тем, что где-то здесь прошло его детство (история не сохранила ранних биографических данных, неизвестен даже год его рождения). По другим легендам, удалённость от центра требовалась для уединения от любопытных глаз, ведь дом задумывался не для обычной жизни.

Как бы то ни было, Игумнов выкупил у некого купца Николая Лукьянова деревянный домик, снёс его и привлёк для новой стройки молодого талантливого городского архитектора Ярославля Николая Поздеева. Зодчему на тот момент только исполнилось 33, но в Ярославле он уже получил признание благодаря целому ряду добротных построек. Кстати, нельзя исключать, что место у Калужской заставы заказчику посоветовал именно архитектор, чьё детство прошло под Малоярославцем, и знакомство с Москвой происходило именно отсюда.

ёСтроился дом в виде сказочного дворца в псевдорусском стиле. Игумнов хотел покорить Первопрестольную и не скупился. Кирпич для строительства везли на стройплощадку непосредственно из Голландии, изразцы и кафель заказывали на фарфоровых заводах Кузнецова, отделку интерьеров доверили одному из самых популярных тогда архитекторов Петру Бойцову. В единое целое удалось объединить самые разнообразные и сложные компоненты: башенки, шатры, сводные арки, колонны. Обнаруживается стилистическое сходство особняка с шедевром московского зодчества тех же лет – Государственным Историческим музеем. Сегодня здание является объектом культурного наследия федерального значения, однако изначально московский «свет» отнёсся к дворцу более чем прохладно.

Согласно легенде, расстроенный Игумнов отказался оплачивать всё, что не было внесено предоплатой, после чего архитектор Поздеев покончил с собой. По другой версии, зодчий умер от тяжёлой болезни в 38-летнем возрасте. Этот проект стал его последней работой.

Богатого и успешного провинциала столица принимать не хотела. Вскоре по городу поползли слухи, что в особняке у Николая Васильевича жила молодая любовница-танцовщица. Однажды, не потерпев измены, купец замуровал её заживо в стене. Кто распускал слухи – неизвестно, но недоброжелатели у Игумнова были весьма влиятельными. Когда в 1901 году в доме на Якиманке купец решил устроить бал, он по своей привычке хотел поразить гостей размахом. Для этого пол танцевального зала был сплошь устлан новенькими золотыми червонцами. И уже на следующий день в Петербурге Николаю II доложили, как московское купечество выплясывало на императорских профилях, отчеканенных на монетах. Реакция последовала незамедлительно: высочайшим распоряжением Николай Игумнов был выслан из Первопрестольной, без права возвращаться в оную.

Место ссылки власти выбрали отнюдь не курортное: абхазское побережье Сухумской области тогда было заболоченным, кишело малярийными комарами и ядовитыми змеями. Осмотревшись, опальный купец приобрёл за бесценок 6 тысяч десятин местных болот и начал новую жизнь. Первый успешный бизнес был создан с помощью выписанных с Дона рыбаков. Игумнов освоил промысел и открыл первый на черноморском побережье консервный завод.

Работникам были созданы комфортабельные условия проживания: сезонникам предоставлялось общежитие с комнатами на двух человек и большими курительными залами, постоянные рабочие получали отдельные домики, которые через несколько лет переходили в их собственность. Привёз Игумнов сюда эвкалипты и болотные кипарисы, которые быстро вытянули излишки влаги из местных почв. С Кубани был доставлен чернозём, из Ярославля племенной скот,увлёкся купец садоводством. Его стараниями в этих землях появились плантации мандаринов, киви, манго, табак, заработало предприятие «Абхазский бамбук», появились сохранившиеся поныне кипарисовые аллеи.

После революции Николай Васильевич отказался эмигрировать во Францию. Он добровольно передал имущество в пользу государства и устроился агроном в цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала, которым стало именоваться его бывшее поместье. Умер Николай Васильевич в 1924-м, похоронили его скромно, посадив на могилу любимые им кипарисы.

История порой любит гримасничать. Если император отобрал у купца дом за бал на монетах со своим изображением, то после революции и национализации, здание на несколько лет стало… клубом фабрики Гознак. Следующий владелец дома на Якиманке соответствовал мрачным легендам, которые окружали особняк: в 1925 году здесь на 13 лет обосновалась лаборатория по изучению мозга (с 1928 года – Институт мозга). За это время здесь побывал мозг Ленина, Клары Цеткин, Цюрупы, Луначарского, Андрея Белого, Маяковского, Горького, Павлова, Мичурина, Циолковского, Калинина, Кирова, Куйбышева, Крупской…

В 1938-м особняк передали посольству Франции. В 1944 году президент Шарль де Голль вручал здесь награды лётчикам эскадрильи «Нормандия-Неман». Здание из голландского кирпича поныне содержится в идеальном состоянии сотрудниками французской дипмиссии.

О призраке дома Игумнова. Поговаривают,что до сих пор в здании французского посольства водится так называемая «белая женщина». По легенде этот небольшой особнячок был подарен купцом Игумновым своей содержанке. Сам он жил в Ярославле, а в столице бывал наездами. О приездах своих обычно предупреждал даму сердца через посланного слугу. Но однажды приехал без предупреждения и застал возлюбленную с молодым корнетом... Корнета хозяин выгнал в шею, а вот девушка после этого бесследно исчезла. Ходили слухи, что купец в сердцах убил ее, а труп замуровал в стене особняка.

По другой легенде во всем виноват его молодой истопник. Парень якобы стал флиртовать с хорошенькой дочерью купца, за что вскоре был навсегда отлучен от богатого дома. Правда, этим дело не завершилось. Молва утверждает, будто перед уходом обиженный истопник тайком набил дымоходы глиняными черепками. В итоге, когда в тереме-дворце затапливались печи, то трубы и даже стены начинали издавать ужасные звуки (почему-то особенно по ночам), от которых хозяин невыносимо страдал.

Но вернемся к дому. Для постройки был выбран псевдорусский стиль, очень модный в те времена (Исторический музей, здание магазина ГУМ и т.д.). Этот стиль архитектуры черпал вдохновение из образа русских деревянных теремов, самый знаменитый из которых - дворец царя Алексея Михайловича в Коломенском - сгорел в XVIII веке.

Другие элементы декора были взяты из церковной архитектуры (Собор Василия Блаженного) или церквей Ярославля, в которых прекрасно сочетались кирпич, камень и многоцветные изразцы.

На высокой кровле особняка давленый металл под черепицу, керамические вставки. Над "красным крыльцом" (парадным входом изящная двойная арка под старину. Стены из привозного голландского кирпича. Окантовка окон из белого подмосковного камня. Живописные колоколенки, луковичные маковки шатров, дутые колонны. Многоцветная мозаика редчайших изразцов, специально расписанных по рисункам русского живописца С. Масленникова и изготовленных на знаменитом заводе Кузнецова.

Талант Поздеева сумел соединить в единое целое различные объемы, увенчанные живописными шатрами, и многочисленные декоративные детали разных жанров (колоколенки, сводчатые арки, дутые колонны и т.д.). Результат получился гармоничным, хотя и немного массивным.

Далее поднимаемся на второй этаж, открываем массивную дверь и... попадаем из средневековья в интерьеры Людовика XV! Переход из одного века в другой мы совершаем по галерее в стиле ампир. Прием экстерьер в интерьере. Отделка обычно используемая для фасадных работ. Зеркало в конце коридора бесконечно вытягивает помещение.

• Адрес: Большая Якиманка, 43c1.
• Ближайшее метро: "Октябрьская", "Полянка".

Мозаичный особняк, напоминающий старинный русский терем, построил недалеко от Калужской заставы известный промышленник Николай Игумнов .

Купец Игумнов был очень богатым человеком. До сих пор на спутниковой карте Абхазии в посёлке Алахадзы можно различить его инициалы: «ИНВ» – это кипарисовые аллеи, фигурно высаженные сто лет назад.

Николай Васильевич был совладельцем Ярославской Большой мануфактуры, имел в Сибири золотые прииски. В 1888 году он решил обустроить свою московскую резиденцию, в которой сегодня располагается посольство Франции.

Место на Якиманке тогда никаким образом не относилось к престижным.
Ветхие домишки, удалённость от центра.
Игумнов обосновал свой выбор тем, что где-то здесь прошло его детство (история не сохранила ранних биографических данных, неизвестен даже год его рождения). По другим легендам, удалённость от центра требовалась для уединения от любопытных глаз, ведь дом задумывался не для обычной жизни.

Как бы то ни было, Игумнов выкупил у некого купца Николая Лукьянова деревянный домик, снёс его и привлёк для новой стройки молодого талантливого городского архитектора Ярославля Николая Поздеева. Зодчему на тот момент только исполнилось 33, но в Ярославле он уже получил признание благодаря целому ряду добротных построек.

Строился дом в виде сказочного дворца в псевдорусском стиле. Игумнов хотел покорить Первопрестольную и не скупился. Кирпич для строительства везли на стройплощадку непосредственно из Голландии, изразцы и кафель заказывали на фарфоровых заводах Кузнецова, отделку интерьеров доверили одному из самых популярных тогда архитекторов Петру Бойцову. В единое целое удалось объединить
самые разнообразные и сложные компоненты: башенки, шатры, сводные арки, колонны.

Обнаруживается стилистическое сходство особняка с шедевром московского зодчества тех же лет – Государственным Историческим музеем. Сегодня здание является объектом культурного наследия федерального значения, однако изначально московский «свет» отнёсся к дворцу более чем прохладно.

Согласно легенде, расстроенный Игумнов отказался оплачивать всё, что не было внесено предоплатой, после чего архитектор Поздеев покончил с собой .

По другой версии, зодчий умер от тяжёлой болезни в 38-летнем возрасте. Этот проект стал его последней работой.

Трудно сказать, связано ли это с трагической судьбой архитектора, но особняк Игумнова всегда был окружен мрачными легендами. Самая распространенная из них гласит, что хозяин поселил в этом сказочном дворце свою любовницу-танцовщицу, а когда уличил ее в измене, заживо замуровал несчастную в стене.
С тех пор ее призрак якобы бродит по залам особняка, тревожа покой его обитателей.

Кто распускал слухи – неизвестно, но недоброжелатели у Игумнова были весьма влиятельными.

Место ссылки власти выбрали отнюдь не курортное: абхазское побережье Сухумской области тогда было заболоченным, кишело малярийными комарами и ядовитыми змеями. Осмотревшись, опальный купец приобрёл за бесценок 6 тысяч десятин местных болот и начал новую жизнь. Первый успешный бизнес был создан с помощью выписанных с Дона рыбаков. Игумнов освоил промысел и открыл первый на черноморском побережье консервный завод.

Работникам были созданы комфортабельные условия проживания: сезонникам предоставлялось общежитие с комнатами на двух человек и большими курительными залами, постоянные рабочие получали отдельные домики, которые через несколько лет переходили в их собственность.
Привёз Игумнов сюда эвкалипты и болотные кипарисы, которые быстро вытянули излишки влаги из местных почв. С Кубани был доставлен чернозём, из Ярославля племенной скот, увлёкся купец садоводством. Его стараниями в этих землях появились плантации мандаринов, киви, манго, табак, заработало предприятие «Абхазский бамбук», появились сохранившиеся поныне кипарисовые аллеи.

После революции Николай Васильевич отказался эмигрировать во Францию.
Он добровольно передал имущество в пользу государства и устроился агроном в цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала, которым стало именоваться его бывшее поместье.
Умер Николай Васильевич в 1924-м, похоронили его скромно, посадив на могилу любимые им кипарисы.

История порой любит гримасничать. Если император отобрал у купца дом за бал на монетах со своим изображением, то после революции и национализации, здание на несколько лет стало… клубом фабрики Гознак.

Но уже в 1925 году клуб выселили, а в доме Игумнова появились люди в белых халатах. Здесь начала работать лаборатория по изучению мозга скончавшегося Владимира Ленина. Руководить этим учреждением пригласили немецкого нейробиолога Оскара Фогта. В 1928 году лабораторию возвысили до Института мозга. Мозги здесь изучали по специальной методике, надеясь расшифровать феномен гениальности и создать сверхчеловека. Ученые пытались найти общие закономерности в анатомическом устройстве тех, кого власть считала вьдающимися образцами
человеческой природы. В особняке на Якиманке начали активно коллекционировать мозги вьдающихся людей. В 1934 году «Правда» писала, что «научный коллектив
Института подготовил и уже изучает мозги Клары Цеткин, Луначарского, Цюрупы, Маяковского, Андрея Белого, академика Гулевича». Вскоре это уникальное собрание
пополнилось мозгом режиссера Станиславского, певца Собинова, Максима Горького и Эдуарда Багрицкого, ученых Мичурина, Павлова, Циолковского, деятелей революции
Калинина, Кирова, Куйбышева, Крупской.

В 1938 году дом перешел во владение французского посольства.
В 1944 году президент Шарль де Голль вручал здесь награды лётчикам эскадрильи «Нормандия-Неман».
Здание из голландского кирпича поныне содержится в идеальном состоянии сотрудниками французской дипмиссии.

О призраке дома Игумнова .
Поговаривают,что до сих пор в здании французского посольства водится так называемая «белая женщина». По легенде этот небольшой особнячок был подарен купцом Игумновым своей содержанке. Сам он жил в Ярославле, а в столице бывал наездами. О приездах своих обычно предупреждал даму сердца через посланного слугу. Но однажды приехал без предупреждения и застал возлюбленную с молодым корнетом... Корнета хозяин выгнал в шею, а вот девушка после этого бесследно исчезла. Ходили слухи, что купец в сердцах убил ее, а труп замуровал в стене особняка.

По другой легенде во всем виноват его молодой истопник. Парень якобы стал флиртовать с хорошенькой дочерью купца, за что вскоре был навсегда отлучен от богатого дома. Правда, этим дело не завершилось. Молва утверждает, будто перед уходом обиженный истопник тайком набил дымоходы глиняными черепками. В итоге, когда в тереме-дворце затапливались печи, то трубы и даже стены начинали издавать ужасные звуки (почему-то особенно по ночам), от которых хозяин невыносимо страдал.

Но вернемся к дому. Для постройки был выбран псевдорусский стиль, очень модный в те времена (Исторический музей, здание магазина ГУМ и т.д.). Этот стиль архитектуры черпал вдохновение из образа русских деревянных теремов, самый знаменитый из которых - дворец царя Алексея Михайловича в Коломенском - сгорел в XVIII веке.

Другие элементы декора были взяты из церковной архитектуры (Собор Василия Блаженного) или церквей Ярославля, в которых прекрасно сочетались кирпич, камень и многоцветные изразцы.

На высокой кровле особняка давленый металл под черепицу,керамические вставки. Над "красным крыльцом" (парадным входом) изящная двойная арка под старину.
Стены из привозного голландского кирпича. Окантовка окон из белого подмосковного камня. Живописные колоколенки, луковичные маковки шатров, дутые колонны. Многоцветная мозаика редчайших изразцов, специально расписанных по рисункам русского живописца С. Масленникова и изготовленных на знаменитом заводе Кузнецова.

Талант Поздеева сумел соединить в единое целое различные объемы, увенчанные живописными шатрами, и многочисленные декоративные детали разных жанров (колоколенки, сводчатые арки, дутые колонны и т.д.). Результат получился гармоничным, хотя и немного массивным.

Интерьер также изобилует украшениями. Холл и парадная лестница - это шедевр многоцветья, прекрасно сочетающийся с внешним убранством здания.

"Древнерусский" зал с парадной лестницей.

Необычайно красивые двери. В холе их четыре и ни одной одинаковой.

Cразу же за массивными дверями, ведущими в гостиную, архитектор полностью меняет стиль, и мы погружаемся в классическое убранство. Мебель в стиле Людовика XV и великолепные гобелены XVII века подчеркивают французский дух этого помещения. Примыкающий к гостиной малый салон меблирован в стиле Людовика XVI, а малая столовая декорирована мебелью и тканями эпохи Ампир. Парадная столовая, очень строгая и скупо меблированная, несет на себе печать средневековья, благодаря своему низкому сводчатому потолку.

Переход из одного века в другой мы совершаем по галерее в стиле ампир.Прием "экстерьер в интерьере". Отделка, обычно используемая для фасадных работ. Зеркало в конце коридора бесконечно вытягивает помещение.

Дом купца Игумнова на Якиманке бросается в глаза причудливостью и вычурностью своих украшений. Построенный в 19-м веке, он практически в неизменном виде дошел до наших дней. Сегодня там постоянно обитает французский посол, потому просто так в гости к высокопоставленному чиновнику не пробраться.

Но дом Игумнова на Якиманке все же доступен для посещений, и открыть для себя все его пышное убранство и великолепие может каждый. Внешние прелести можно оценить, если прогуляться по району. Историю создания расскажет каждый кирпичик здания.

История особняка

Здание, внешне напоминающее старинный русский терем, построенный по поручению Николая Игумнова. Задумывался дом как московская резиденция владельца Ярославской мануфактуры. Хоть Игумнов и располагал большими средствами, но выбор района для новостройки пал на непрестижный, бедный. Свое предпочтение богач оправдывал тем, что он вырос в этих краях. Даже предостережения, что соседние убогие домишки подпортят впечатление от роскошного дворца, не убедили предпринимателя отказаться от задумки.

Для строительства был приглашен ярославский архитектор Николай Поздеев, земляк Игумнова. Желая подчеркнуть могущество хозяина, его состояние, был выбран самый популярный и яркий стиль в архитектуре того времени - псевдорусский. К слову, в таком же духе был построен и Теремной дворец. назывался из-за подражания старым деревянным теремам.

Не жалея денег на строительство, Игумнов заказал голландский кирпич, изразцы заказывались на фарфоровом заводе самого Кузнецова.

В здании, как на цыганском коне, было собрано все красивое, что существовало в русской архитектуре. От этого чрезмерного великолепия Поздеева заклеймили провинциальным, абсолютно лишенным вкуса архитектором. Над самим заказчиком потешались не меньше. Поддавшись критике и наслушавшись глумливых выпадов в сторону владельца, архитектор не выдержал и покончил жизнь самоубийством. Но не только критика добила художника. Дом купца Игумнова влетел в копеечку и превзошел изначальную смету. Сам заказчик отказался переплачивать за то, что не входило в первичный проект. Это и разорило Поздеева. Единственным выходом стала смерть.

Легенды дома Игумнова

Дом Игумнова овеян множеством тайн и легенд. Самой загадочной и по сей день является легенда о танцовщице. Согласно ей, богатый купец возвел дом для своей любовницы - изумительной красоты девушки, в которую был безумно влюблен. Но не ему одному радовала прелестница глаз и будоражила сознание. Падкая к роскошной жизни, она умудрялась принимать у себя любовников. Проведав об измене, разъяренный Игумнов не убил красавицу, а замуровал ее тело в стены здания. С тех пор поговаривают, что ночами странствует призрак белой беспокойной девушки. Но нынешний житель, посол Франции, не жаловался и дом Игумнова на Большой Якиманке покидать не намерен.

Еще одна небылица утверждает, что дом Игумнова едва не стоил ему жизни. Он приказал выложить пол одной из комнат золотыми монетами, изображением императорского профиля кверху. За такое необдуманное неуважение Николая едва не сослали, и ему пришлось бежать. Вероятно, купца нашли бы, но жизнь ему спасла революция.

Предназначение дома в разные годы

Всем известно, что сейчас дом Игумнова занимает посол Франции. Но так было не всегда, а только с 1938 года. Изначально предназначение дома овеяно тайнами: то ли это «дача», то ли квартира для любовницы. Но то, что строился он для личных нужд купца, точно.

Революция реквизировала особняк и предоставила его в распоряжение клуба фабрики Гознак. Через год после в 1925-м году, здание преобразилось благодаря новым жителям. Ими стали ведущие медики, основавшие Институт по изучению мозга. Исследователи пытались проникнуть в тайну гениальности Владимира Ильича. Затем перечень «выдающихся мозгов» пополнили и образцы серого вещества многих других великих людей.

Стиль дома Игумнова

Дом Игумнова соединил в себе элементы множества стилей. Декоративные элементы: колокольни, колонны, шатры - несоединимые до этого времени, сплелись в архитектурном ансамбле под мастерской рукой Поздеева. Хотя строение и получилось немного грузным, но иначе псевдорусский стиль и не представлялся.

Вопреки тому, что в таком стиле уже построен был Теремной дворец в Московском Кремле, общество не восприняло нового жителя - дом Игумнова. Художественные критики того времени характеризовали строение как винегрет из греческого классицизма, рококо, Ренессанса и готики.

Сейчас же дом Игумнова в Москве - архитектурный памятник и пример высокого искусства.

Экстерьер здания

В экстерьере здания использовано большое количество декоративных элементов, ранее не сочетаемых при постройке. Такой мнимый диссонанс достигался введением в украшение фасада резьбы по дереву, фигурной кладки из кирпича, металлической ковки и даже литья.

Тем не менее русский стиль - сквозной мотив во всех элементах, хотя здание, за исключением парадной лестницы и зала, к которому она ведет, принято считать выполненным в европейском стиле.

Дом Игумнова сохранил отделку фасадов, хотя начиная с 1938-го года и претерпел некое «офранцуживание». Архитекторы первыми признали великолепие здания и стремились привнести каплю французского шарма в русскую грузность.

Интерьер

Основным стилевым направлением в интерьере помещения является ампир, а каждый элемент отображает значение слова. Дом Игумнова вместил в себе широту русской души и умело соединил ее с классицизмом. Отделкой дома занимался Иван Поздеев - брат Николая Поздеева.

Каждый предмет мебели был украшен позолоченными элементами. Залы комнат освещены большими окнами, которые вставлены в Стены окрашены в цвет слоновой кости, вдоль них расположились пилястры.

Барельефы образуют рамы, внутри которых натягивался элитный шелк или вешались картины.

Мозг дома Игумнова

Немецкий нейробиолог Оскар Фогт стал руководителем лаборатории по поиску зон гениальности в мозге покойного Владимира Ленина. Помимо Фогта, в дом были поселены еще несколько специалистов, которые трудились над этим сложным заданием. Спустя некоторое время лаборатория переросла в Институт мозга.

Как известно, истина в сравнении познается, потому кроме выдающегося заспиртованного ума Ленина, в Институт начали свозить и другие, среди которых Луначарский, Цеткин, Белый, Маяковский и много других.

Продуцировать сверхлюдей планировалось в здании под бывшим названием «Дом Игумнова», Москва. На Якиманке готов был совершиться мировой переворот в области медицины. Но результативность была равна нулю, потому Институт превратился в музей, а затем и вовсе был ликвидирован.

Забавное совпадение

Рядом с современным Французским посольством в 1979-м году было построено здание посольской канцелярии. Великолепное современное строение. Угловатое, острое, похожее на пирамиду, окрашенное в темно-красный цвет. Ультрановое, оно тем не менее очень напоминает другое… Мавзолей, в котором покоится тело Ленина.

Некоторые историки связывают это загадочное совпадение с одной полулегендой. Поговаривают, что в конце 19 века некий юноша был настолько поражен величием дома Игумнова, что решил стать Этим молодым человеком якобы был Алексей Щусев - автор знаменитого Мавзолея на Красной площади в Москве.