Афанасьев писатель сказки. Запретные сказки российской империи

Издательство: Речь, 2017 г.

Серия: Дар речи

ISBN: 978-5-9268-2471-8

Страниц: 320 (Офсет)

Книга сделана по заказуЛабиринта , поэтому продается только там!

Роскошный сборник народных русских сказок выпустило издательство «Речь». Просто праздник души! Сборник сказок с иллюстрациями Татьяны Мавриной!

Татьяну Алексеевну Маврину называют «самой русской из всех художников». Маврина является единственным советским художником, удостоенным премии Ганса Христиана Андерсена за вклад в иллюстрирование детской литературы.

Ее работы легко узнаваемы. Открывая книгу любую книгу проиллюстрированную Татьяной Мавриной сразу попадаешь в сказку. Она создает свой сказочный мир из ярких красок и цвета. Тут скачут добрые молодцы на могучих конях, стоит в глухом лесу избушка на курьих ножках, живут в высоких башнях красавицы.

В книгу включены 23 полностраничных иллюстрации.

Маловато - будет(

Красоты же много не бывает)

Также к каждой сказке Татьяна Маврина нарисовала затейливую буквицу.

Книга удобного формата. Обложка с тиснением. Корешок тканевый. Отпечатана книга в Латвии.

Книга содержит большое количество сказок. Невозможно перечислить все сказки, вошедшие в этот сборник. Одно только содержание книги размещено на трех страницах. Всего 70 сказок.

Эти сказки действительно народные, ведь они собраны Александром Николаевичем Афанасьевым - выдающимся русским ученым, историком культуры, этнографом и фольклористом. Многие из нас выросли на этих сказках.

Причём для данного издания Речь отбирала самые интересные и не самые известные сказки.

Сказки не подойдут для совсем малышей. Тут нет ни Репки, ни Колобка) Сказки рассчитаны на детей возрастом постарше. Для младшего школьного возраста.

Шрифт непривычный, немного вытянутые буквы. Комфортный для чтения.

Книга станет одной из жемчужин домашней библиотеки.

Так же как иСказочная азбука Мавриной!

НАРО́ДНЫЕ РУ́ССКИЕ СКА́ЗКИ А. Н. АФАНА́СЬЕВА - фундаментальное издание, первый в рус. науке свод рус. сказок (включая также сказки укр. и белорус). Первое издание в 8 вып. в 1855-63, последнее по времени науч. изд. 1984-85 (сер. "Лит. памятники"). Содержит ок. 580 текстов разл. жанровых видов вост.-слав. сказок, записанных более чем в 30 губ. Основу сб. составили записи самого Афанасьева, местных любителей-собирателей, тексты из архива Рус. геогр. об-ва (более трети), прежние печатные изд., а также собрание В. Даля - ок. 200 текстов. Предложенная Афанасьевым при втором изд. (1873) классификация (сказки о животных, волшебные, новеллистич., сатирич., анекдоты) сохранила практич. значение до наших дней. Вопрос о степени и характере работы Афанасьева-ред. над текстами остается открытым (наверняка можно говорить о правке языка и стиля сказок). Сб. вызвал большой отклик в науч. среде, в лит. критике. Одноврем. он стал надолго (и в известной мере остается в наст. время) осн. источником для знакомства широкой читающей публики в России и за рубежом с рус. классич. нар. сказкой. В 1870 Афанасьев издал "Русские детские сказки", кн. была признана цензурным комитетом вредной, но она заняла почетное место в кругу детского чтения, выдержав более 25 изд. Этот сб. послужил материалом для художников: его иллюстрировали И. Билибин, Г. Нарбут, Ю. Васнецов, Т. Маврина и др. Н. Р. С. начиная с 1873 выходили в пер. на мн. европ. языки.
А. Н. Афанасьевым в 1855-1863 гг. в восьми выпусках издаётся сборник «Народные русские сказки». В первом издании отсутствовало распределение сказок по тематическим разделам
Второе издание сборника сказок (посмертное) в четырёх книгах (томах) было подготовлено самим Афанасьевым. Сказки разделены по тематическим разделам (сказки о животных, волшебные, новеллистические, бытовые сатирические сказки, анекдоты), примечания составили четвёртый том, куда вошли также лубочные сказки.
Вскоре после первого издания «Народных русских сказок», Афанасьев собирался отпечатать облегчённый иллюстрированный сборник «Русские детские сказки» для семейного чтения. В него вошла 61 сказка: 29 сказок о животных, 16 волшебных и 16 бытовых сказок из основного собрания. Однако цензура ставила всяческие препоны этому начинанию и сборник увидел свет лишь в 1870 году. Глава цензурного комитета и член совета министерства внутренних дел П. А. Вакар, в представлении в ведомство печати поставил на вид, что следует уведомить все ведомства, имеющие учебные заведения, о том, что содержание 24 сказок детского сборника является неприемлемым и вредным: "Чего только не изображается в них, не говоря уже о главной основной идее почти всех этих сказок, то есть торжества хитрости, направленной к достижению какой-либо своекорыстной цели, в некоторых проводятся олицетворенные возмутительные идеи, как, например, в сказке «Правда и кривда», в которой доказывается, что «правдою на свете мудренно жить, какая нынче правда! За правду в Сибирь угодишь…»
Отрицательный отзыв цензуры привёл к тому, что следующее, второе, издание «Русских детских сказок» было издано лишь в 1886 году. Всего данная книга выдержала более двадцати пяти изданий.
Значение книги[править | править исходный текст]

О воспитательном значении собранных народных сказок (даже основного сборника), писал Афанасьеву в 1856-1858 гг. Н. А. Елагин (брат П. В. Киреевского): «дети слушают их охотнее всех нравственных рассказов и повестей».
Иллюстрации из изданий книги «Русские детские сказки» вошли в золотой фонд русской живописи: сборник иллюстрировали И. Я. Билибин, Ю. А. Васнецов, Н. Н. Каразин, К. Кузнецов, А. Куркин, Э. Э. Лисснер, Т. А. Маврина, Р. Нарбут, Е. Д. Поленова, Е. Рачев и другие.
В своём сборнике Афанасьев систематизировал объёмный материал русских сказочных сюжетов первой половины XIX века, снабдив их обширным научным комментарием. Система, принятая Афанасьевым, является первой попыткой классификации сказок вообще.

«Заветная сказка» о зубастом лоне и щучьей голове
из сборника Афанасьева

Bibliothèque nationale de France

В 1850-е годы собиратель фольклора Александр Афанасьев совершил путешествие по Московской и Воронежской губерниям и записал сказки, песни, пословицы и притчи местных жителей. Однако издать ему удалось немногое: подобно французским фаблио, немецким шванкам и польским фацециям, русские сказки содержали эротические и антиклерикальные сюжеты, а потому афанасьевские сборники подверглись цензуре.

Из запрещенных текстов Афанасьев составил сборник под названием «Народные русские сказки не для печати» и тайно переправил его в Европу. В 1872 году многие из вошедших в него текстов были опубликованы в Женеве, без имени составителя, под названием «Русские заветные сказки». Слово «заветные» значит «заповедные», «секретные», «тайные», «свято хранимые», а после выхода «Русских заветных пословиц и поговорок», собранных Владимиром Далем и Петром Ефремовым, и афанасьевских «Заветных сказок» его стали использовать в качестве определения корпуса непристойных, эротических фольклорных текстов.

В России сборник Афанасьева вышел только в 1991 году. Arzamas публикует один из вошедших в него текстов.

Щучья голова

Жили-были мужик да баба, и была у них дочь, девка молодая. Пошла она бороновать огород; бороновала, бороновала, только и позвали ее в избу блины есть. Она пошла, а лошадь совсем с бороною оставила в огороде:
— Пущай постоит, пока ворочусь.
Только у ихнего соседа был сын — парень глупой. Давно хотелось ему поддеть эту девку, а как, не придумает. Увидал он лошадь с бороною, перелез через изгороду, выпряг коня и завел его в свой огород. Борону хоть и оставил
на старом месте, да оглобли-то просунул сквозь изгороду к себе и запряг опять лошадь-то. Девка пришла и далась диву:
— Что бы это такое — борона на одной стороне забора, а лошадь на другой?
И давай бить кнутом свою клячу да приговаривать:
— Какой черт тебя занес! Умела втесаться, умей и вылезать: ну, ну, выноси!
А парень стоит, смотрит да посмеивается.
— Хочешь, — говорит, — помогу, только ты дай мне…
Девка-то была воровата:
— Пожалуй, — говорит, а у нее на примете была старая щучья голова,
на огороде валялась, разинувши пасть. Она подняла ту голову, засунула в рукав
и говорит:
— Я к тебе не полезу, да и ты сюда-то не лазь, чтоб не увидал кто, а давай-ка лучше сквозь этот тынок. Скорей просовывай кляп, а я уж тебе наставлю.
Парень вздрочил кляп и просунул его сквозь тын, а девка взяла щучью голову, раззявила ее и посадила на плешь. Он как дернет — и ссадил *** до крови. Ухватился за кляп руками и побежал домой, сел в угол и помалкивает.
— Ах, мать ее так, — думает про себя, — да как больно *****-то у нее кусается ! Только бы *** зажил, а то я сроду ни у какой девки просить не стану!
Вот пришла пора: вздумали женить этого парня, сосватали его на соседской девке и женили. Живут они день, и другой, и третий, живут и неделю, другую
и третью. Парень боится и дотронуться до жены. Вот надо ехать к теще, поехали. Дорогой молодая-то и говорит мужу:
— Послушай-ка, милый Данилушка! Что же ты женился, а дела со мной
не имеешь? Коли не сможешь, на что было чужой век заедать даром?
А Данило ей:
— Нет, теперь ты меня не обманешь! У тебя ***** кусается. Мой кляп с тех пор долго болел, насилу зажил.
— Врешь, — говорит она, — это я в то время пошутила над тобою, а теперь
не бойся. На-ка попробуй хоша дорогою, самому полюбится.
Тут его взяла охота, заворотил ей подол и сказал:
— Постой, Варюха, дайка-ся я тебе ноги привяжу, коли станет кусаться, так я смогу выскочить да уйти.
Отвязал он вожжи и скрутил ей голые ляжки. Струмент у него был порядочный, как надавил он Варюху-та, как она закричит благим матом,
а лошадь была молодая, испугалась и начала мыкать (сани то сюда, то туда), вывалила парня, а Варюху так с голыми ляжками и примчала на тещин двор. Теща смотрит в окно, видит: лошадь-то зятева, и подумала, верно, это он говядины к празднику привез; пошла встречать, а то ее дочка.
— Ах, матушка, — кричит, — развяжи-ка поскорей, покедова никто не видал.
Старуха развязала ее, расспросила, что и как.
— А муж-то где?
— Да его лошадь вывалила!
Вот вошли в избу, смотрят в окно — идет Данилка, подошел к мальчишкам, что в бабки играли, остановился и загляделся. Теща послала за ним старшую дочь.
Та приходит:
— Здравствуй, Данила Иванович!
— Здорово.
— Иди в избу, только тебя и недостает!
— А Варвара у вас?
— У нас.
— А кровь у нее унялась?
Та плюнула и ушла от него. Теща послала за ним сноху, эта ему угодила.
— Пойдем, пойдем, Данилушка, уж кровь давно унялась.
Привела его в избу, а теща встречает и говорит:
— Добро пожаловать, любезный зятюшка!
— А Варвара у вас?
— У нас.
— А кровь у нее унялась?
— Давно унялась.
Вот он вытащил свой кляп, показывает теще и говорит:
— Вот, матушка, это шило все в ней было!
— Ну, ну, садись, пора обедать.
Сели и стали пить и есть. Как подали яичницу, дураку и захотелось всю
ее одному съесть, вот он и придумал, да и ловко же вытащил кляп, ударил
по плеши ложкою и сказал:
— Вот это шило все в Варюхе было! — да и начал мешать своею ложкою яичницу.
Тут делать нечего, полезли все из-за стола вон, а он приел яичницу один
и стал благодарствовать теще за хлеб за соль.