ОБРУЧЕВ, ВЛАДИМИР АФАНАСЬЕВИЧ
(1863–1956), русский ученый, писатель. Член Академии наук СССР (1929). Почетный президент Географического общества СССР. Герой Социалистического Труда (1945). Лауреат Премии им. В.И.Ленина (1929), Государственной премии СССР (1941, 1950).
Родился 10 октября 1863 в с. Клепенино Ржевского уезда Тверской губернии в семье военного. После окончания Петербургского горного института (1886) принимал участие в многочисленных экспедициях по степям Закаспия, Монголии, Северному Китаю, золотоносным районам Сибири, Забайкалью, Алтаю, пограничной Джунгарии. Среди более чем 1000 научных работ Обручева трехтомная Геология Сибири (1935–1938) и пятитомная История геологического исследования Сибири (1931–1949).
Еще в студенческие годы писал юмористические рассказы и стихи. Среди произведений написанные в соавторстве с матерью Сибирские письма (1888–1892), отражающие увиденное в экспедициях, а также созданные самостоятельно географическая повесть Золотоискатели в пустыне (1928), роман Рудник «Убогий» (1929) о труде русских и китайских рабочих на сибирских рудниках в начале века, книги От Кяхты до Кульджи (1940) о путешествиях по Монголии и Китаю в 1892–1895, Мои путешествия по Сибири (1948), По горам и пустыням Средней Азии (1948), географическая повесть В дебрях Центральной Азии. Записки кладоискателя (1951).
Особняком стоят научно-фантастические рассказы Происшествие в Нескучном саду (другое название Событие в Нескучном саду, 1940), Полет по планетам (1950), в основе которых лежит мысль о возможности путешествия во времени, перспективах освоения космоса и земных пространств. Однако самые популярные произведения Обручева-прозаика – научно-фантастические романы Плутония и Земля Санникова, положившие начало советской научной фантастике.
Написанный в 1915 и опубликованный в 1924 роман Плутония посвящен путешествию в глубь Земли. Сюжет основан на популярной в свое время теории «полой Земли». Научная ценность этой идеи более чем сомнительна, однако несомненна ее мистическая значимость. Здесь заново оживают многие мифологические элементы, лежавшие в основе преданий о Гиперборее, Южном полюсе, высших расах и пра-народах, находящихся под земной поверхностью.
Роман Земля Санникова (написан в 1924, опубликован в 1926) – вариант той же истории, но значительно улучшенный и в основном лишенный слабостей, которыми изобиловал первый роман. Один из героев, бывший студент Петербургского университета, ныне политический ссыльный, основываясь на косвенных данных, в частности маршрутах полярных птиц и сведениях о некогда жившем на Севере народе онкилонов, выдвигает предположение, что в Ледовитом океане между островом Беннета и Новосибирскими островами есть неизвестная земля. После нелегкого путешествия по заснеженным пространствам и по океану зкспедиция находит таинственную Землю Санникова. Котловина вулкана, окруженная со всех сторон обрывами, имеет собственный уникальный климат, там сохранились длинношерстные носороги и мамонты, растут невиданные травы и деревья.Кроме пришедшего сюда народа онкилонов, здесь обитают «вампу» – люди каменного века. Пробыв четыре месяца в этой необычной стране и пережив всяческие приключения, члены экспедиции покидают Землю Санникова, которая гибнет из-за необратимых геологических изменений. При этом погибает один из членов экспедиции, все колекции и записи. Роман насыщен действием и любопытными деталями. Сделанная в 1972 экранизация (реж. А.С.Мкртчян, Л.Попов), несмотря на то, что в фильме заняты превосходные актеры, не сохранила ни замечательных в своем роде подробностей и перипетий сюжета.
Умер Обручев в Звенигороде 19 июня 1956.
1863-10-10
1956-06-19
Владимир, Сергей, Дмитрий.
Афанасий Александрович Обручев
Полина Карловна Гертнер
Геолог и географ, академик АН СССР (1929), Герой Социалистического Труда (1945). Исследователь Сибири, Центральной и Средней Азии. Открыл ряд хребтов в горах Наньшань, хребет Даурский и Борщовочный, исследовал нагорье Бэйшань. Основные труды по геологическому строению Сибири и ее полезным ископаемым, тектонике, неотектонике, мерзлотоведению. Автор научно-популярных книг: "Плутония" (1924), "Земля Санникова" (1926) и др. Премия имени Ленина (1926), Государственная премия СССР (1941,1950).
Владимир Афанасьевич Обручев родился 10 октября 1863 года в семье отставного полковника Афанасия Александровича Обручева и Полины Карловны Гертнер, дочери немецкого пастора.
По окончании Виленского реального училища в 1881 году Владимир поступил в Петербургский горный институт. Закончив курс института в 1886 году, 23-летний горный инженер, выбравший своей специальностью геологию, отправляется на полевые работы в Туркмению. Основная задача молодого геолога - произвести изыскания вдоль строящейся Закаспийской (Ашхабадской) железной дороги, определить водоносность песчаных пустынных районов, выяснить условия закрепления барханных песков, засыпающих железнодорожное полотно.
Маршруты молодого изыскателя не ограничились полосой железной дороги, они уходили по рекам Теджену, Мургабу и Амударье Около Самарканда он изучил месторождение графита и бирюзы.
Русское географическое общество высоко оценило труды ученого. Первая его работа была удостоена серебряной, а вторая - малой золотой медалей.
В сентябре 1888 года Обручев вместе с молодой женой и маленьким сыном едет в Иркутск, где его ждет первая в Сибири государственная должность геолога. На эту должность его рекомендовал Мушкетов.
В Иркутске Владимир Афанасьевич всю зиму изучал литературу по геологии Сибири, составлял библиографию, а весной провел разведку месторождений угля. Чуть позже он обследовал на Ольхоне, самом большом из островов Байкала, месторождение графита.
Он постоянно в экспедициях - изучает запасы слюды и изумительного синего камня - ляпис-лазури, из которого высекали украшения и драгоценные вазы.
Летом 1890 года Обручев отправляется из Иркутска на север, для изучения золотоносного района, расположенного в бассейне рек Витима и Олекмы Плывя по Лене, он знакомится со строением берегов великой сибирской реки. Пробираясь по таежным тропам, переезжая с прииска на прииск, Обручев изучает геологию и золотоносность россыпей.
В следующее лето он повторил поездку на Олекмо-Витимские прииски, а затем получил неожиданное предложение от Русского географического общества принять участие в экспедиции известного путешественника Потанина, направляющегося в Китай и Южный Тибет.
"Сбывались мои мечты, - пишет Обручев, -отказаться от участия в этой экспедиции - это значило похоронить их навсегда. Я ответил немедленно согласием, хотя экспедиция резко меняла все планы будущего".
В Пекине, в русском посольстве, он встретился с Потаниным, и Григорий Николаевич посоветовал Обручеву облачиться в китайское платье, дабы не привлекать к себе слишком большого внимания.
В первых числах января 1893 года Обручев выехал из Пекина в лессовые районы Северного Китая. Потанин с супругой направился на окраину Тибета, в провинцию Сычуань.
Лесс, плодородный желтозем, состоящий из мелких песчинок, с частицами глины и извести, покрывает огромные пространства Северного Китая. Быт крестьян этой части Китая тесно связан с лессом. Обручев видел целые деревни, дома-пещеры которых были вырыты в обрывах лесса; из него в Китае делают посуду, кирпич, но главное хозяйственное значение лесса в том, что плодородные почвы, дающие прекрасные урожаи, служат источником богатства для земледельцев. Обручев выдвинул гипотезу, объясняющую происхождение лесса.
В городе Сучжоу, расположившемся на окраине горных хребтов Наньшаня и пустынь, покрывших северные районы Китая, Обручев начинал и заканчивал все свои центрально-азиатские экспедиции. Его путешествие по Наньшаню оказалось очень нелегким: перевалы были круты, а реки, преодолеваемые вброд, стремительны; к тому же проводник, как выяснилось, дорогу знал плохо.
Обручев работал неторопливо и основательно. Вполне доверяя Пржевальскому, открывшему здесь хребты Гумбольдта и Риттера, он, тем не менее, обнаружил ошибку Николая Михайловича, полагавшего, что хребты эти как бы соединяются в узел. Обручев убедился, что хребты идут параллельно, и их разделяет долина.
Потом он пошел к высокогорному озеру Кукунор - прекрасному Голубому озеру, расположенному на высоте более трех тысяч метров. Ради этого озера Гумбольдт, в свое время, выучил персидский язык, намереваясь пройти к нему через Персию и Индию, поскольку путь через Россию был тогда закрыт из-за войны с Францией. Здесь, у берегов Кукунора, Обручев впервые повстречался с тангутами, о которых ходила дурная молва. Многие мирные путешественники не раз убеждались в том, что тангуты могут внезапно напасть на недостаточно хорошо охраняемый караван и в два счета облегчить его от поклажи. Да и самому Владимиру Афанасьевичу князь в Цайдаме говорил, что не может за его жизнь поручиться, если он пойдет в земли тангутов.
Пржевальского тоже ими пугали, но он все же пошел. Не сомневаясь, пошел и Обручев. Фактически один, без какой-либо охраны. Он верил, что с миром, не прибегая к оружию, можно пройти по этой земле.
Через три месяца, в сентябре 1893 года Владимир Афанасьевич вернулся в Сучжоу, завершив большой круговой маршрут, а еще через месяц отправился в новое путешествие - на север, в глубины китайских и монгольских пустынь. Он хотел изучить природу центральной части Гоби. Дорогу ему пришлось прокладывать кружным путем - через Алашань к Хуанхэ, поскольку надежного проводника найти не удалось.
Всю поверхность равнины Алашань покрывали обломки темно-бурых камней. Даже белый кварц под немилосердным солнцем будто сгорал и делался черным.
Вместе с Цоктоевым он перешел по льду Хуанхэ, непрестанно посыпая под ноги верблюдам песок - иначе они скользили и не могли продвигаться, и вошел в сыпучие пески Ордоса. Здесь, на обширных пространствах, свирепствовали ледяные ветры.
Закончив работу в Ордосе, Обручев пошел на юг, через хребет Циньлин, где он должен был повстречаться с Потаниным. Но в конце января Владимир Афанасьевич узнал, что Потанин возвращается на родину.
Обручев повернул на северо-запад - вновь через горы Циньлин, желая попасть в отдаленные районы Центральной Азии, где исследователи Китая еще не бывали.
О Наньшане, куда он направлялся, было известно немногое, и еще меньше - о средней его части. Даже точной карты этого района не существовало. Прошлогодний отчет Обручева о путешествии в Наньшань в Географическом обществе высоко оценили, благодаря хлопотам Мушкетова быстро напечатали и выслали путешественнику деньги с предписанием продолжить исследования в этом горном краю. И он начинает третью свою экспедицию.
Долины давно уже цвели, а в горах мела метель, заставляя путника сидеть в палатке. Когда метель стихла, охотники провели Обручева к высоким перевалам хребта, которому он дал название Русского географического общества. Дальше пришлось двигаться по вечным снегам, ледникам...
Шесть недель изучал Обручев Средний Наньшань. Он уточнил расположение трех известных горных хребтов и открыл четыре новых. Здесь же нашел и обследовал две небольших реки, на картах не обозначенных, обнаружил большие залежи каменного угля, а чуть позже прошел в Люкчунскую котловину, где находилась метеостанция, поставленная учеником Пржевальского - Всеволодом Роборовским. Там, на дне котловины, самой низкой в Центральной Азии, лежит соленое озеро, поверхность которого более чем на полтораста метров ниже уровня океана.
Экспедиция утомила Обручева. Потом, вспоминая те дни, он напишет: "Для работы в горах у меня уже не было ни сил, ни снаряжения. Моя обувь износилась, вся писчая бумага была израсходована, не на чем было писать дневник, и даже для ярлычков на образчики я употреблял уже старые конверты и всякие клочки бумаги. Верблюды после двухмесячного пути из Сучжоу сильно устали и для экскурсии в высокие горы вообще не годились; пришлось бы нанимать лошадей, но для этого уже не было денег... Приходилось думать только о том, как доехать скорее до Кульджи".
За эти годы он прошел 13 625 километров. И почти на каждом из них вел геологические исследования. Собранная коллекция вместила семь тысяч образцов, около 1200 отпечатков ископаемых животных и растений. Но главное, он собрал фундаментальные сведения о географии и геологии Центральной Азии и фактически завершил ее изучение - продолжив дело, начатое русскими исследователями. Фактически в Центральной Азии не осталось больше "белых пятен".
В Петербург Владимир Афанасьевич приезжает уже путешественником, овеянным всемирной славой. Его письма из Китая, статьи, путевые очерки печатались в газетах, журналах. Парижская академия наук присуждает ему премию П. А. Чихачева - великого русского путешественника - геолога и географа. Через год Обручев получает премию имени Н. М. Пржевальского, а еще через год - высшую награду Русского географического общества - Константиновскую золотую медаль, присуждаемую "за всякий необыкновенный и важный географический подвиг, совершение которого сопряжено с трудом и опасностью" . Ему еще нет сорока.
Его труд "Центральная Азия, Северный Китай и Наныпань" в 1900- 1901 годах был издан Русским географическим обществом в двух томах. Популярное описание своего путешествия в Центральную Азию Владимир Афанасьевич сделал через 45 лет, выпустив в 1940 году книгу "От Кяхты до Кульджи".
В 1895 году Обручев отправляется в Восточную Сибирь в качестве начальника горной партии, задача которой - изучение местностей, прилегающих к строящейся Транссибирской магистрали. Свыше трех лет ученый-путешественник посвятил изучению Забайкалья В тележке, верхом, пешком и по рекам на лодке проехал и прошел он тысячи километров. Исследователь посещал железные рудники, осматривал угольные месторождения, минеральные источники, соляные и горные озера, собрал большой материал о полезных ископаемых. Кроме того, им сделано много интересных наблюдений над жизнью и бытом населения Забайкалья.
После экспедиции в Забайкалье Владимир Афанасьевич в 1899 году снова вернулся в Петербург.
Летом того же года Обручев ездил в Германию, Австрию и Швейцарию для ознакомления с геологическим строением этих стран.
В 1901 году Владимир Афанасьевич в третий раз собирается в Сибирь, чтобы продолжить изучение Ленского золотоносного района. "Но судьба, - рассказывает Обручев, - захотела привязать меня к Сибири еще крепче" . Он соглашается на предложение директора вновь открытого в Томске технологического института занять кафедру геологии и организовать горное отделение. По приезде в Сибирь Обручев летом провел изыскания в Ленско-Витимском золотоносном районе и сделал геологическую съемку бассейна реки Бодайбо.
Вернувшись из Бодайбо, Владимир Афанасьевич приступает к организации в Томском технологическом институте горного отделения. С этого времени, в течение одиннадцати лет (1901 - 1912) Обручев отдает себя педагогической деятельности, но при этом не оставляет своих исследовательских поездок. На средства, отпущенные институтом, в 1905-1906 и 1909 годах он совершает три поездки в пограничную Джунгарию (Синьцзян). Исследование в этом районе, являющемся стыком двух крупных горных систем - Алтая и Тянь-Шаня, позволили ему глубже понять геологическое строение азиатского материка.
Владимир Афанасьевич каждое лето выезжал на полевые работы, обследовал богатый золотом Калбинский хребет, отделенный Иртышом от Алтая; дважды побывал на золотых рудниках Кузнецкого Алтая. В 1908 году Обручев летние месяцы провел с группой студентов, проходивших практику, около Красноярска на "Столбах".
В начале 1912 года Обручев переехал из Томска в Москву, где им был написан и опубликован целый ряд научно-популярных работ. В эти же годы Обручев написал первый научно-фантастический роман "Плутония".
В это же время Владимир Афанасьевич не прекращает своих исследовательских поездок. Он посещает в Кузнецком Алтае и Забайкалье золотые рудники; во время поездки по Алтаю изучает строение горной системы, на Кавказе он осматривает месторождения меди, в Крыму, в долине реки Качи, обследует минеральный источник.
В 1920 году ученый вернулся в Москву и вскоре был избран профессором по кафедре прикладной геологии во вновь организованной Московской горной академии.
Работая над научными проблемами и занимаясь педагогической деятельностью, Владимир Афанасьевич уже не отправляется в далекие путешествия, но ежегодно, с 1923 по 1928 год, выезжает на Кавказ, в Кисловодск, где совершает экскурсии в окрестные горы.
В 1936 году, когда Обручеву было 73 года, он совершил дальнюю поездку в горы Алтая, где осмотрел месторождение ртути и выходы мраморов; последние предназначались для строительства Московского метрополитена.
Обручев написал книги "Земля Санникова", "Плутония", "Рудник убогий", "В дебрях Центральной Азии" (Записки кладоискателя), "Золотоискатели в пустыне" и целый ряд интересных автобиографических книг: "Мои путешествия по Сибири", "От Кяхты до Кульджи" и другие. Его же перу принадлежит ряд биографических очерков о русских исследователях Азии: Пржевальском, Черском, Мушкетове, Потанине, Кропоткине, Комарове.
Ученые назвали найденный Владимиром Афанасьевичем минерал "Обручевитом". Русский народ занес имя геолога-путешественника на карту. Древний вулкан в Забайкалье, пик в горах Алтая, ледник в Монгольском Алтае носят имя Обручева. Степь между реками Мургабом и Амударьей, впервые описанная ученым, называется степью Обручева.
Источник."100 великих путешественников" И.А.Муромов.
Обручев Владимир Афанасьевич - советский геолог и географ, академик, исследователь Сибири, Центральной и Средней Азии. Он открыл ряд хребтов в горах Няньшань, хребты Даурский и Борщовочный, исследовал нагорье Бэйшань. Основные труды – геологическое строение Сибири и ее полезные ископаемые, тектоника, неотектоника, мерзлотоведение. Он был утвержден первым штатным геологом Сибири. Результатом многих лет исследований явился фундаментальный труд – «История геологических исследований Сибири» в пяти томах (1931-1949).
Его именем названы многие географические объекты – горный хребет в Туве, ряд гор, оазис в Антарктиде, минеральный источник. Существует и минерал «обручевит». А в Москве, в Юго-Западном округе есть район «Обручевский», названный в честь В. А. Обручева.
Его отец, Афанасий Александрович, был военным, так что с переездами семье Обручевых «повезло». Побывав во многих западных областях Российской империи, семья наконец-то осела в Вильно, но каждое лето Володю, его братьев и сестер (всего в семье имелось три мальчика и три девочки), отправляли в имение деда – с. Клепенино Тверской губернии, расположенное под Ржевом в живописном уголке. Собственно здесь и появился на свет Владимир Афанасьевич Обручев – второй ребенок в семье. Тут он и прожил до трех лет. Воспитанием детей в семье в основном занималась мать – Полина Карловна – немка по национальности, дочь лютеранского пастора. Основной упор делался на убеждение и строжайшее соблюдение порядка и уважение к родителям.
В мальчике ужились две таких противоречивых черты характера – прилежание, усидчивость и упрямство. Это редкое сочетание никогда не мешало ему идти по жизни. Отличные оценки в реальном училище, куда он пошел только потому, что там не нужно было учить глупые, по его мнению, «мертвые языки» – латынь и греческий, помогли ему в 1881 году без труда поступить в Петербургский Горный институт. Почему именно в Горный? Да потому, что Обручев, применив к ситуации показатель «цена – качество», рассчитал точно. С одной стороны, небогатая семья, после болезни отца, переживала далеко не лучшие времена. С другой стороны, молодой человек таким образом реализовывал мечту детства – страсть к путешествиям, привитую книгами Жюля Верна и Фенимора Купера, писателей, которых почитал до конца своей жизни.
Горный институт вместе с пристрастием к писательству и необходимым знаниям дал Обручеву главное – цель в выборе профессии. А на последнем курсе Обручев вновь проявил свое упрямство и энергию. В институте у него даже было необычное прозвище «Бомба» за его взрывную энергию и порывистость. Дело в том, что институт выпускал две специальности: «горняки» и «заводчики». Первые направлялись на работы в копи и рудники, вторые – инженерами на горные заводы. И первые и вторые получали приличное жалование, место в обществе и спокойную сытную жизнь. Может быть и Володя стал бы одним из них, если бы не появившийся на IV курсе новый преподаватель, известный путешественник Иван Васильевич Мушкетов. Его интересные, практические лекции, частенько проходившие не в аудитории, а в окрестностях города, да к тому же пристально внимание к Обручеву и его товарищу Богдановичу, не могли не сказаться в выборе жизненного пути двух лучших студентов курса. Потому-то упрямство Обручева быть никем иным, как геологом, а именно специализироваться по районам Центральной Азии, вызвало удивление у ректората института. В то время в России было всего… семь (!) штатных геологов, которые составляли так называемый русский Геологический комитет. Геология не представлялась перспективной областью и потому у правительства к ней было отношение… да, честно говоря, не было вообще никакого отношения. Упрямый Владимир Обручев твердо решает променять тишь заводской конторы и уют небольшой квартиры на пыльную одежду, грязь, бездорожье и романтику путешествий нехоженых троп и горных кряжей. И Обручев добивается своего. В этом ему помог учитель и друг Иван Васильевич Мушкетов, который направил Обручева и Богдановича сразу же после окончания учебного заведения в 1886 году в первую экспедицию в Каракумы. Летом 1886 года два товарища направлялись в Туркмению, где велось строительство железной дороги до Самарканда, для чего стальному пути придется пересечь юго-восточную часть пустыни Каракумы. Дипломированных специалистов назначили «аспирантами» на постройке дороги, выдали деньги и отправили в городок Кызыл-Арват.
В студенческие годы Володя начал писать стихи; многие в последующем посвящались его любви – Лизе. Первый рассказ «Море шумит» появился во время каникул после II курса в газете «Сын отечества» в июне 1887 года. Ему нравилось сочинять, тем более что сам Стасюлевич, редактор солидного журнала «Вестник Европы» по прочтении его поэзии настоятельно советовал не бросать литературных поисков. В 1887 – 1895 годах его рассказы и очерки печатались в петербургских газетах. Обручев даже однажды решил было бросить Горный институт ради литературы, и если бы не появился в нем Мушкетов, может так и было бы. 1887 год становится для Владимира Обручева своего рода переломным. Он только что возвратился из своей первой экспедиции, в феврале он женится на Лизе – Елизавете Исаакиевне Лурье, и у них уже ожидается ребенок. Владимир пишет свой первый отчет об экспедиции, после которой он на всю жизнь влюбился в унылые пустынные ландшафты Средней Азии. Он не знал, что, проделав три экспедиции в Закаспийский край, еще раз увидит этот район лишь спустя многие десятилетия.
Он едет работать в Сибирь с женой и грудным ребенком. В Иркутске открылась штатная должность геолога при Горном управлении и ему представилась возможность ее занять. Именно в то время, после первых экспедиций по окрестностям, Обручев начинает работу, которую вел всю жизнь и завершил будучи академиком. Его пятитомная «История геологического исследования Сибири» завершилась в 1949 году и была отмечена Государственной премией СССР. После опубликования серии статей о его исследованиях Закаспийской области, он получает несколько наград и избирается действительным членом Русского географического общества. А после большого двухгодичного путешествия (1892 – 1894) в качестве геолога в Китай и Южный Тибет в составе большой научной экспедиции (было пройдено в общей сложности 13 625 километров), Обручев уже становится довольно известным в научном мире России. К началу ХХ века Обручев подошел, имея в своем багаже десяток опубликованных работ, место преподавателя геологии в Томском технологическом институте, репутацию известного путешественника и исследователя Сибири, Средней Азии и Китая.
В смутные годы начала века В. Обручев под псевдонимом «Ш. Ерш» («шерш» – по-французски «ищи») в местной газете начал публиковать дерзкие фельетоны и статьи, направленные против тогдашнего руководства Томска и Технологического института. Этот факт стал известен, что явилось одной из причин увольнения Обручева из института.
После отставки он уезжает в Москву, где семья могла довольно сносно жить на его пенсию в 250 рублей. Не имя возможности участвовать в экспедициях, Владимир Афанасьевич начинает приводить в порядок свой богатейший материал, накопленный за предыдущие четверть века. Он много пишет статей, трудов, книг по геологии. К началу первой мировой войны увидели свет полторы сотни его трудов в виде монографий, статей и карт, опубликованный в различных журналах, ученых ежегодниках и «Известиях» различных институтов.
В 1914 году Обручев в журнале «Природа» начинает публиковать научно-популярные статьи по геологии, рассчитанных на массового читателя. С помощью этих эссе он хочет привлечь молодых людей к романтике его горячо любимой профессии.
И тогда же он начинает писать два своих научно-фантастических романа «Земля Санникова» и «Плутония», которые были опубликованы десятилетие спустя. Идея «Плутонии» родилась у Обручева после прочтения «Путешествия к центру Земли» Жюля Верна. Занимательное повествование французского фантаста был основано на полных несуразностях с научной точки зрения. Владимир Афанасьевич решает написать для молодежи книгу на той же основе, но без вольных допущений. Сам автор не верил в гипотезу о пустой Земле, а вот второй его фантастический роман «Земля Санникова» был основан на еще одной научной гипотезе, которая представлялась Обручеву реальной. Тогда многие спорили, землю или плавающий остров увидел в Ледовитом океане в 1811 году Яков Санников, а после него Эдуард Толль. Речь идет об исчезающих полярных островах (ученые пришли к выводу, что они состоят из ископаемого льда, чуть прикрытого песком).
«Плутония» и «Земля Санникова» были не единственными научно-фантастическими произведениями В. А. Обручева. В 10-е годы Владимир Афанасьевич начал писать, так и оставшуюся незаконченной, утопическую повесть «Тепловая шахта», действие которой происходит в начале ХХ века в Петербурге и в «экстерриториальном» городе Безмятежном, расположившемся на русско-китайско-корейской границе. Кроме геолого-географических произведений, Обручев написал повесть «Путешествие в прошлое и будущее», которой он хотел продолжить «Машину времени» Уэллса. А над своей фантастической повестью «Коралловый остров» Обручев работал по вечерам в Свердловске, куда во время войны были эвакуированы некоторые московские ученые. Практически все его фантастические произведения малой формы были изданы в сборнике «Путешествие в прошлое и будущее» (1961).
После его смерти среди рукописей был также найден психологически-бытовой роман «Лик многогранный», неизданный роман «Наташа», пьеса из греческой жизни «Остров блаженных», написанная под влиянием Метерлинка, повесть «На Столбах» (опубликована только в конце 80-х в книге «За тайнами Плутона»), несколько рассказов, а также к рассказам, наброски рассказов, планы пьес, главы задуманных романов.
В советский период В. А. Обручев, в силу преклонного возраста, путешествовал мало, уделив особое внимание на публикации собранного им за предыдущие годы богатейшего научного материала. К тому же он начинает пожинать славу от дела всей его жизни.
Уже в 1918 году в Харькове ему присваивают степень доктора наук «honoris causa» (т.е. без защиты диссертации). Он становится директором геологического института, членом-корреспондентом Российской академии наук и Китайского геологического общества, почетным членом Гамбургского географического общества. В 1929 году он становится Академиком Академии наук СССР, ему присваивают массу премий и званий: во второй раз он получает премию имени Чихачева от Парижской академии наук (1925), Сталинскую и Ленинскую премии (1926), две Государственных премии СССР (1941, 1950) и т.д.
В том же 1929 году он навсегда отказывается от преподавательской работы. «Мой язык, – говорил он, – не умеет состязаться с моим пером».
Скончался Владимир Афанасьевич Обручев в 1956 году, будучи знаменитым ученым с мировым именем, внесшим свой вклад в геологию, палеонтологию, другие смежные науки. А для мальчишек он был, прежде всего, автором двух увлекательных романов, вошедших в сокровищницу советской научной фантастики. Интересный факт. Как посчитал его сын, за всю свою долгую жизнь Обручев написал в общей совокупности более 70 томов (!), по 550 страниц в каждой, напечатал 3 872 работы не считая переизданий и переводов. Его три сына пошли по стопам отца: один из них стал зоологом и географом, второй палеонтологом, а третий – Сергей – геологом, который стал известен отнюдь не родством со своим отцом (с его именем связано открытие грандиозного хребта Черского, открытие Полюса холода северного полушария, Тунгусского угленосного бассейна). Сыновья унаследовали также литературные способности и влечение к иностранным языкам. К примеру, Сергей овладел 11 языками, в числе которых значились и такие как латынь и эсперанто. Естественными науками занимаются также жены и дети сыновей В. А. Обручева, другие многочисленные родственники академика.
В Иркутск Владимир Обручев прибыл двадцатипятилетним. Ехал он не один, а с женой Елизаветой и годовалым сыном, рассчитывая обосноваться в Иркутске всерьез и надолго. На то были причины: в Иркутске ему, выпускнику горного института, предложили первую в Сибири государственную должность геолога. Поселили молодую семью в доме номер 56 на бульваре, в наше время носящем имя первого космонавта. Однако работа не позволяла Владимиру долго оставаться на одном месте. Приехав осенью 1888 года, уже через несколько месяцев, весной, Обручев проводил разведку месторождений угля. А вскоре он отправился на , где предметом его профессионального интереса стало месторождение графита. Также он открывал в наших краях золотоносные районы, изучал запасы слюды и лазурита. Работы было много, и Обручев ни от чего не отказывался: как геолога, Владимира Афанасьевича вместе с другими специалистами задействовали в проектировании Транссибирской железной дороги. Время шло, и это было время больших социальных перемен: в 1905 году произошла революция. Обручев, будучи человеком активным и разносторонним, не остался равнодушным к общественным событиям - он вступил в партию кадетов. А поскольку в связи с работой он постоянно был в разъездах по всей Сибири, то его даже назначили руководителем Томского отделения партии. Можно было только удивляться, как у этого человека хватало энергии на все его занятия. Экспедиции совершались одна за другой, и можно сказать, что Обручев досконально изучил все наши губернские территории: он исследовал окрестности Бодайбо и жил в деревне Введенщине, бывал в Кяхте и вел переписку с создателями краеведческого музея в Хужире. Словом, это был человек, подобный тем неугомонным искателям приключений и ученым, которых можно встретить в романах Жюля Верна. И, вероятно, эта природная страсть и стремление к непознанному заставили Обручева организовать поистине фантастическое мероприятие...
Остров-призрак
1937 год - эпоха, как льдом сковавшая Россию сталинскими репрессиями. А в это же время далеко-далеко, среди белизны полярных льдов, дрейфовал советский ледокол «Садко» где-то в районе острова с интересным для иркутян названием «Новая Сибирь». Иней на усах моряков, холод и напряженное безмолвие вокруг... Но ни простой взгляд, ни размеченные мутные полукружья бинокля, приближающие горизонт, не позволили обнаружить то, что искала команда ледокола. Тогда по просьбе и настоянию В.А.Обручева, который к тому времени был уже академиком, в район, откуда ни с чем вернулся корабль, были посланы самолеты арктической авиации. Однако, несмотря на все усилия, и эти поиски дали отрицательный результат: было установлено, что Земли Санникова не существует. Впоследствии это утверждение было опровергнуто весьма оригинальным объяснением. Но сейчас попробуем понять: почему выдающийся ученый Обручев был так уверен в существовании этой загадочной Земли Санникова? Дело в том, что, исследуя наше родное Прибайкалье, Бурятию, Якутию и сопряженные земли, интересуясь краеведением и палеонтологией, Обручев столкнулся со старинными свидетельствами о существовании «обширной земли» в Ледовитом океане к северу от острова Котельного. Первые предположения на этот счет принадлежали зверопромышленнику Якову Санникову (откуда и название территории) и датируются 1811 годом. Санников, опытный охотник на песцов, хорошо знал те места и даже сам открыл два острова. Казалось бы, его словам можно было верить. Но отчего так противоречивы показания других путешественников? По словам одних, в тех местах над морем поднимались откуда-то взявшиеся «высокие каменные горы», вторые ничего не видели, а третьи и вовсе настаивали на невероятных «фактах» о том, что на Земле Санникова тропические температуры и сохранились гигантские олени, выжившие с доледникового периода. Представляете?! «Тропические температуры» - и это в водах Северного Ледовитого океана! Чудеса да и только... А чудесам такой серьезный ученый, как наш земляк Обручев, доверять не мог. Но самое любопытное, что теплый климат неуловимого острова-призрака, то бишь предполагаемой Земли Санникова, имел вполне реальное подтверждение: перелетные полярные гуси, весной улетавшие дальше на север, осенью возвращались с потомством, что наблюдали многие путешественники. Так как птицы не могли обитать в ледяной пустыне, то высказывались предположения, что расположенная на севере Земля Санникова относительно тепла и плодородна и птицы летят именно туда. Однако возникал очевидный вопрос: как севернее пустынного побережья Евразии могут располагаться плодородные земли? Доказательства наличия или отсутствия Земли Санникова были связаны с большими трудностями. Океан в тех местах доступен для навигации два-три месяца в году, поздним летом и ранней осенью. Полярная ночь, продолжающаяся в этих широтах около четырех месяцев, исключала всякие возможности исследований с ноября по март. Большая часть попыток исследовать данный регион в XIX веке совершалась на собачьих упряжках в весенние месяцы. Да и эти попытки добраться до Земли Санникова на собачьих упряжках прерывались торосами и полыньями. Казалось, что гипотетический теплый кусок суши среди льдов или не существует, или таинственным образом абсолютно недоступен. Однако поиски продолжались и после Якова Санникова. Во время русской полярной экспедиции, 13 августа 1886 года, барон Толль зафиксировал в своем дневнике: «Горизонт совершенно ясный. В направлении на северо-восток ясно увидели контуры четырех гор, которые на востоке соединились с низменной землей. Таким образом, сообщение Санникова подтвердилось полностью. Мы вправе, следовательно, нанести в соответствующем месте на карту пунктирную линию и написать на ней: «Земля Санникова».
Подводная банка
Так все-таки: существовал или нет загадочный остров, который хотел найти академик Обручев?! Да, он существовал, но позднее... исчез. Кроме того, неизвестно, каким он был по своим природно-климатическим условиям, обитаем ли он был. Исследователи пришли к следующему выводу: Земля Санникова, как и многие арктические острова, была сложена не из скал, а из льда, поверх которого был нанесен слой грунта. Со временем из-за глобального повышения температуры лед растаял, и Земля Санникова исчезла подобно некоторым другим островам, образовавшимся таким же образом. В месте существования Земли Санникова был обнаружен феномен, называемый в океанологии «подводная банка». Это участок подводного рельефа, который значительно выше окружающей его территории. Данное обстоятельство и привело к тому, что верхушка «подводной банки», покрывшись за многие века толстыми слоями арктического льда, выдалась над поверхностью моря, покрылась грунтом и образовала тот самый теплый оазис посреди льдов. Все это стало известно позднее. А более чем за десять лет до отправки авиаэкспедиции академик Обручев написал научно-фантастический роман «Земля Санникова», построив свой сюжет на допущении того, что такой теплый остров во льдах мог образоваться в результате деятельности вулкана, который уже потух, но еще не остыл и как бы обогревал исчезнувший остров. Что ж, вполне возможно, поскольку такая гипотеза, высказанная в романе, через несколько лет согласовывалась с наличием той самой «подводной банки», которая могла быть не просто подводной возвышенностью, а именно вулканом. И раз так логично это предположение, то кто знает - может, наш земляк Обручев в своем романе верно угадал и остальные характеристики исчезнувшей Земли Санникова. Может, действительно там, в исторических масштабах совсем недавно, жили племена онкилонов и вампу, и сохранились гигантские доисторические чудовища...
Память
Обручев много путешествовал, и по Сибири, и в Средней Азии, и в других частях света. Известен его научный труд даже о природе Гавайев. Наряду с этим Владимир Афанасьевич занимался художественной литературой, многие читатели увлекались его знаменитыми романами «Земля Санникова» и «Плутония». Со временем Обручев покинул Иркутск, научная и общественная деятельность привела его в Москву, где он и проживал. Однако его путешествия и исследования наших сибирских территорий были настолько обширны, что даже среди на редкость богатого творческого наследия ученого выделяются сочинения, посвященные нашему краю. Сибирь тоже хранит память о своем выдающемся исследователе: улицы, названные именем В.А.Обручева, есть в Иркутске и , в верховьях Витима его именем названа гора, а в Кяхте - краеведческий музей. В Иркутске, кроме того, установлен памятник Обручеву около административного здания управления по недропользованию Иркутской области, в сквере (улица Российская, 17), а также имеется мемориальная доска на доме, где он работал (ул. К.Маркса, 2). Академик В.А.Обручев за свою жизнь получил множество наград, дважды удостаивался Сталинской премии, причем за научные труды именно по геологии Сибири. И неудивительно: его знания о наших местах и вклад в их развитие так велики, а его судьба как ученого и гражданина так тесно переплелась с историей нашего края, что Сибирь, думается, вполне можно было бы образно назвать «Земля Обручева».
С.В. Обручев
Обручев Сергей Владимирович
(1891-1965)
Родился 3 февраля 1891 в Иркутске. Сын В.А. Обручева, автора известных романов «Земля Санникова» и «Плутония», с 14 лет принимал участие в его экспедициях. Окончил Томское реальное училище, а
затем физико-математический факультет Московского университета (1915). В 21 год провёл первую экспедицию - по геологической съемке окрестностей Боржоми. В 1917 - в район среднего течения реки
Ангары. В период 1926-1934 совершил 4 экспедиции по изучению Севера-Востока Сибири и Дальнего Востока. 1926-1927 провел в бассейне реки Индигирка, в экспедиции, организованной Геологическим
комитетом ВСНХ СССР. По итогам исследований предложил объединить горные массивы среднего течения Индигирки и Колымы и назвать их именем путешественника и ученого И. Д. Черского. Во время
экспедиций 1918-1924 гг. на Среднесибирском плоскогорье С.В.Обручевым был описан угленосный бассейн, названный им Тунгусским, самый большой по запасам угля, являющийся сейчас стратегическим
резервом России. В 1926 году экспедицией С.В.Обручева был открыт полюс холода северного полушария в районе Оймекона. Вторая экспедиция на Северо-Восток - Колымская - проходила в 1928-1929.
Обручев возглавил Колымский геоморфологический отряд Якутской экспедиции Академии наук СССР. В ходе экспедиции было проведено около 5000 км геологических маршрутов (из них почти 3000 км в
бассейне реки Колымы), глазомерная съемка по маршрутам, определено 17 астропунктов и 27 магнитных пунктов. Также была обнаружена золотоносность на ряде притоков Колымы. По прогнозам С. В.
Обручева, можно было говорить об общей золотоносности всего Средне-Черского нагорья между Индигиркой и Колымским хребтом длиной 700 и шириной 200 километров. В 1932-1933 состоялась третья
экспедиция - на аэроплане, впервые в СССР использовал метод воздушной визуально-маршрутной съемки для исследования обширной территории. В ходе перелета картограф экспедиции К. А. Салищев составил
карту Чукотского округа. Экспедиция 1934-1935 гг. привела к открытию оловянных месторождений на Чукотке. В экспедиции 1934-1935 в качестве средства передвижения использовались аэросани. Предметом
изучения стала северная часть Чукотки - современный Чаунский район. В 1932-1941 работал во Всесоюзном арктическом институте, в 1941-1950 - в Институте геологических наук АН СССР. В 1937-1954
изучал хребты Восточных Саян, Хамар-Дабан и Северо-Восточную Туву. Проводил также исследования по геологии и геоморфологии других районов СССР. Член-корреспондент Академии Наук СССР (1953). На
протяжении последних лет руководил лабораторией геологии докембрия АН СССР. Скончался 29 августа 1965.
Автор более 150 научных работ, свыше 80 научно-популярных статей и книг. Знал и пропагандировал искусственный язык эсперанто, некоторое время был редактором журнала «La Ondo de Esperanto», с 1957
года возглавлял секцию эсперанто в Доме ученых им. Горького в Ленинграде. Награды: Сталинская премия (1946), ордена Ленина, Трудового Красного Знамени, Знак почета. В честь С.В. Обручева названы
горный хребет в нагорье Черского, полуостров и мыс на Новой Земле.
Это вступительная часть книги выдающегося исследователя Северо-Восточной Сибири С. В. Обручева (сына знаменитого путешественника, ученого и писателя-фантаста В. А. Обручева) посвящена его трем большим экспедициям на север Азии, происходившим соответственно в 1926, 1928-1930 и 1934-1935 годах. В результате этих экспедиций были открыты хребет Черского и Юкагирское плато, нанесены на карту Колыма с притоками и многие другие реки края, исследована Чукотка. После экспедиций С. В. Обручева неизведанная ранее огромная территория Сибири, недра которой оказались богатыми полезными ископаемыми, вошла составной частью в народное хозяйство нашей страны.
"В не изведанные края"
С.В.Обручев в экспедиции
Задачи экспедиции
Если вы взглянете на карту Сибири, то увидите, что к востоку от Лены простирается обширная горная страна, тянущаяся на 3 тысячи километров до Берингова пролива. Область эта орошается тремя большими реками: Яной, Индигиркой и Колымой, достигающими от 1500 до 2 тысяч километров длины. К 1926 году более или менее точно были нанесены на карту Яна и низовья Колымы, а ее верховья и Индигирка были совершенно не исследованы. Отгороженный от всего мира каменной стеной Верхоянско-Колымский край кроме обычных для северной Сибири болот и лесов славится своим холодом. Метеорологическая станция в Верхоянске давала самые низкие в мире температуры, доходившие в некоторые годы почти до 68°С. Естественно, что население края тогда было чрезвычайно редким - всего не более 15 тысяч человек; самые крупные поселения, «города» Верхоянск и Средне-Колымск, имели по 500 жителей, а на остальном пространстве приходился один человек примерно на 100 квадратных километров.
На Колыме
Насколько недоступен этот край, показывало незначительное количество экспедиций, побывавших в нем до нас. Со времени первого исследователя Якутии И. Гмелина прошло почти двести лет, а еще остались огромные площади, равные Франции или Германии, не пересеченные ни одним маршрутом. Большинство экспедиций направлялось от Якутска на север, в Верхоянск, а затем на восток Колымским трактом (собственно говоря, тропой), некоторые экспедиции исследовали морское побережье. Район к югу от Колымского тракта был не только наименее исследованной областью во всем СССР, но и одним из наименее изученных уголков мира. Сюда и удалось пройти нашей экспедиции в 1926 году. До нас здесь, правда, было несколько путешественников, но все они прошли по одному и тому же маршруту, пересекающему область наискось, с юго-запада на северо-восток, к Верхне-Колымску. Первый из них, флота капитан Гаврила Сарычев, состоявший при морской экспедиции Биллингса, 22 января 1786 года выехал из Якутска и, направляясь на восток верхом, пересек Верхоянский хребет и вышел к верховьям Индигирки, которая здесь, как он сообщал, называлась Омеконь. Отсюда Сарычев проехал на оленях в Охотск. Только в августе вернулся он обратно к верховьям Индигирки уже верхом на лошадях и поехал на северо-восток, в Верхне-Колымск. Сарычев перешел через высокие горные хребты, переправился через мощные притоки Индигирки - реки Неру и Мому.
Сплав по реке. Якутия
На Колыме он руководил постройкой морских судов, на которых экспедиция должна была изучать моря, окружающие северо-восток Азии. Всего Сарычев провел в этой экспедиции восемь лет - с 1785 по 1793 год. Сарычев - один из выдающихся русских мореплавателей, и его исследования на северо-востоке России, так же как и позднейшие работы других ученых-путешественников, дали замечательные материалы для познания морей и морских побережий. В изучении Колымско-Индигирского края он был пионером и смело прошел по путям, до того неизведанным. Но описания Сарычева слишком кратки, касаются только самого маршрута и быта местных жителей. Поэтому из его книги нельзя получить ясного представления о рельефе и направлении горных хребтов. Приложенная к книге карта изученной страны мелкого масштаба, очень схематична и также не дает ясного представления о расположении хребтов. Поэтому мы должны расценивать путешествие Сарычева лишь как первое, рекогносцировочное, для ознакомления со страной, до того абсолютно неизвестной. По-видимому, тем же путем, что и Сарычев, в 1823 году проехали с Колымы через Оймякон в Якутск спутники Федора Врангеля, мичман Матюшкин и доктор Кибер, но в опубликованных трудах экспедиции нет не только описаний их пути, но даже указания на то, какого маршрута они придерживались. Экспедиция Врангеля и Матюшкина, как известно, имела целью изучение полярного побережья и арктических островов. Матюшкин только определил широту и - очень грубо - долготу Оймякона.
Стоянка. Якутия
В 1870 году приблизительно тем же маршрутом возвращались участники экспедиции Майделя - топограф Афанасьев и астроном Нейман. От Верхне-Колымска они прошли на юго-запад сначала около 300 километров несколько более южным путем, чем Сарычев, а далее ехали по тропе, близкой к маршруту Сарычева. Съемка, которую вначале вел Афанасьев, была вскоре прекращена, а описание пути не велось: путешественники были утомлены двухлетней работой на Чукотке. Наконец, в 1891году известный геолог и географ И. Черский был командирован Академией наук на три года для исследований в области рек Колымы, Индигирки и Яны. В июне 1891 года он выехал с женой (зоолог экспедиции) и двенадцатилетним сыном из Якутска на сорока четырех лошадях. Верхоянский хребет был пересечен их караваном несколько южнее маршрута Сарычева по летней дороге, огибающей реку Хандыгу с юга, по ее притокам. Черский перешел Индигирку в верховьях, в Оймяконе, и далее следовал на северо-восток, опять-таки несколько более южным путем, чем Сарычев. Он вышел на его тропу уже в верховьях Момы. В Верхне-Колымск Черский пришел 28 августа и зимовал здесь. Весной 1892года экспедиция поплыла вниз по Колыме, но Черский уже зимой тяжело захворал; во время плавания состояние его ухудшилось, и 25 июня (старого стиля) он скончался, не доехав до Нижне-Колымска. Жена путешественника довела исследования Колымы до Нижне-Колымска и потом вернулась вместе с сыном через Якутск и Иркутск в Петербург. Так трагически оборвалась эта экспедиция, которая должна была приподнять завесу над таинственной страной. Черский во время зимовки в Верхне-Колымске составил и послал в Академию наук предварительный отчет о первом годе работ.
Ледоход. Якутия
Отчет этот, опубликованный в 1893 году, впервые сообщал достоверные сведения о геологическом строении Индигирско-Колымского края и внес много нового в описание географии края, но данные Черского все еще слишком кратки и недостаточны, так как маршрут экспедиции захватил очень узкую полосу. Из географических наблюдений Черского наиболее важно открытие за Верхоянским хребтом трех других высоких цепей: хребта, названного им Тас-Кыстабыт, на правом берегу Индигирки выше Оймякона, и хребтов Улахан-Чыстай и Томус-Хая на водоразделе между Индигиркой и Колымой. Следует отметить, что Черский, по-видимому, уже понял, что расположение хребтов Индигирско-Колымского края совершенно иное, чем рисовали до него на картах. Но указания ученого в предварительном отчете настолько неясны, что на них не обратили внимания. После Черского наступил перерыв в тридцать пять лет, в течение которого несколько экспедиций исследовали низовья Яны и морское побережье, но ни одна не заглянула в пределы горной страны. Верховья Колымы, выше Верхне-Колымска, были посещены за это время только этнографом В. Иохельсоном, который в 1896 году поднялся до устья Коркодона и прошел по последнему еще 100 километров. Экспедиция Иохельсона имела только этнографические задачи. Таким образом, огромная область, более чем в миллион квадратных километров, имеющая границей Охотское море и Алдан на юге, Яну на западе и 65° широты на севере, пересечена только одним маршрутом Черского. Область, составлявшая одну двадцатую часть всей площади дореволюционной России, все же оставалась столь же таинственной, как верховья Конго или Антарктический материк в начале прошлого века. Уже давно меня привлекала мысль изучить мощные реки Северо-Востока Азии и огромные хребты, их разделяющие. Но только в 1926 году Геологический комитет был в состоянии наконец ассигновать достаточные средства на эту работу. По первоначальному плану предполагалось, что первое лето (а может быть, и второе) экспедиция будет работать в средней части Верхоянского хребта и, ознакомившись с местными условиями, в следующие годы перебазируется на Индигирку и Колыму. Обе реки в общих чертах к этому времени должны были быть изучены уже экспедициями Академии наук. Но весной 1926 года план работ пришлось изменить. Еще в начале 1925 года некий Николаев, белый офицер из шаек, отброшенных при разгроме белых армий на северо-восток, после амнистии возвратился в Якутск и представил в Якутскую контору Госбанка пузырек с платиной. Он заявил, что платина намыта им во время скитаний к югу от хребта Тас-Хаяхтах в районе Чыбагалаха, левого притока Индигирки. Район этот был еще совсем не исследован, и предполагаемым месторождением платины заинтересовались. Якутский Совнарком послал геолога П. Харитонова для осмотра месторождений полезных ископаемых на севере Индигирско-Колымского края и в том числе месторождения платины. Программа экспедиции была обширна: начав работу в Верхоянске, она должна была закончить ее на устье Колымы.
Но, выехав из Якутска еще по санному пути, Харитонов вскоре вынужден был задержаться из-за ледохода на Алдане. К осени он успел пройти в среднюю часть хребта Тас-Хаяхтах. Путь, который будто бы прошел Николаев, лежал значительно южнее, но Харитонов не решился двигаться дальше на юг. Несмотря на то, что за лето он три раза сменял у местных якутов своих лошадей на свежих, лошади были сильно истощены и сбили себе копыта на галечниках рек; одну из семи лошадей каравана пришлось бросить. Поэтому, совершив экскурсию к юго-западу и собрав сведения у местных эвенков, Харитонов повернул обратно и по Колымскому тракту вернулся в Верхоянск. Месторождение платины, указанное Николаевым, так и осталось не найденным. Правда, существование этого месторождения становилось сомнительным: местные эвенки не слыхали, чтобы во время своих поездок Николаев промывал золото или платину (а в тайге все становится быстро известно); кроме того, анализ платины, проведенный в Геологическом комитете, показал, что она очень сходна по составу с вилюйской и, весьма возможно, что куплена у старателей на Вилюе. Не доверяя показаниям Николаева, Геологический комитет тем не менее решил послать экспедицию в район, указанный Николаевым, чтобы выяснить геологическое строение этой части горной страны.
Ледоход на Колыме
Эта работа и была поручена нашей экспедиции. Поэтому программа наших работ была спланирована так: из Якутска мы направляемся на восток и, переправившись через Алдан, идем на северо-восток через Верхоянский хребет прямо к Чыбагалаху - по сведениям Харитонова, это самый короткий и легкий путь. Здесь оставляем разведочную партию и уходим на запад; по возможности, несколько раз пересекая Верхоянский хребет, исследуем район между Индигиркой и старым Верхоянским трактом (западный из двух путей, идущих из Якутска в Верхоянск). Наконец по этому тракту выходим в долину Алдана и возвращаемся в Якутск к последнему пароходу - к концу сентября. Разведочная партия, проработав месяц, должна была выйти прямым путем к Алдану. Такова была программа, составленная на основании самых достоверных сведений. Но в действительности мы попали после Чыбагалаха не к западу, как планировали, а к юго-востоку, на Индигирку, и вернулись в Якутск лишь к Новому году.
Память об академике и человеке
Если об академике В.А.Обручеве много литературы, о его сыне Сергее, тоже географе, исследователе, действительном члене-корреспонденте академии наук СССР, широкому читателю мало известно. Между тем он сделал географические открытия, его имя есть на карте планеты. Владимир Афанасьевич исследовал в основном Байкалье и Забайкалье, Среднюю и Центральную Азию. Сын же его стер белое пятно с карты страны размером примерно с Францию. Расположено оно было на восток от реки Алдан до Колымского хребта, в полюсе холода и недоступности. Это привело к открытию горной системы размерами, превосходящими Большой Кавказ, которая получила название Хребет Черского. Землепроходец исследовал данные места в 1891 году. Сергей Владимирович совершил несколько экспедиций к востоку от реки Алдан до рек Омолон и Колыма. Прошел эти реки на примитивных плавсредствах. А их и с помощью современного снаряжения пройти нелегко. При этом исследователь проводил топографические и геологические съемки местности. Расскажем подробнее об исследованиях 1926 - 1927 годов, приведших к географическому открытию.
Началась экспедиция 15 июня 1926 года в Якутске на левом берегу Лены. Переправа на барже лошадей - и дальше на восток к реке Алдан. Населенный пункт Крест - последний. До Оймякона население практически отсутствует. 180 километров болот, река Томло и предгорья Верхоянского хребта. Экспедиция едва не погибла в таежном пожаре, тем не менее путь на восток продолжался. После главной цепи Верхоянского хребта - Брюнгадинская цепь, переправы и перевалы, наконец, река Индигирка. По ней никто из исследователей не проплывал. Дальше экспедиция раздваивается: те, кто на лошадях, идут параллельно Индигирке, а сам Сергей Владимирович на местной утлой лодке длиной около двух метров решается пройти по порожистой широкой реке, с одного берега которой едва виден другой. Скорость течения - более 15 километров в час (для сравнения: скорость течения Волги в черте Ржева два с половиной километра в час). Вместе с Обручевым сплавляется еще одна лодка со снаряжением. На порогах их заливает, люди сидят по пояс в воде. После прохождения реки Альгина, поднявшись на гору над Индигиркой, исследователи поняли, что открыли горную систему. Впоследствии ей дадут название Хребет Черского. Далее - соединение с основной группой и окончание маршрута в районе реки Чыбагалах. Итог: 2,5 месяца пути, 1500 километров маршрута, открытые горные хребты, ледники, плоскогорья.
Памятная доска в честь столетия
После чего отправились на юг к Оймякону. Здесь оборудовали зимовье. Хотя на дворе середина сентября, температура днем минус 20. Зимой же в этих краях минус 60. Потом были обследования крупных рек Восточной Сибири: Ангары, Колымы, Омолона; много других экспедиций. Также Сергей Владимирович принимал участие в исследовании Арктики. Именем Обручева названы: мыс на острове Новая Земля, полуостров в архипелаге Новосибирских островов, горная цепь в массиве Хребта Черского.
