Сочинение
М. М. Пришвина называли \"Старичком-лесовичком\" русской литературы. Сидит, дескать, себе на пеньке, вокруг поглядывает и что видит – рассказывает. Творчество его – тихое, в нем нет кричащей пропаганды, социально-политических заявлений. Пришвин никогда не потрясал общество, не возмущал власти и не шокировал читателя подобно другим писателям. Но это нисколько не умаляет художественную ценность его произведений. Его тема – природа, живущие в ней животные и человек, тихий, незамысловатый быт.
У Пришвина множество рассказов, повестей, \"географических очерков\" о природе. В них все объединено человеком – неспокойным, думающим, человеком с открытой и смелой душой. Великая любовь писателя к природе родилась из его любви к человеку. \"Я ведь, друзья мои, пишу о природе, сам же только о людях и думаю\" – признавался Пришвин. Эта тема прослеживается в сказке-были М. М. Пришвина \"Кладовая солнца\".
\"В одном селе, возле Блудова болота, в районе города Переяславль-Залесского, осиротели двое детей\", – так начинается замечательное произведение. Это начало напоминает сказку, где читатель входит в чудесный мир, где все живое взаимосвязано. На этом фоне появляются два образа – Настя и Митраша. \"Настя была как золотая курочка на высоких ножках. Волосы отливали золотом, веснушки по всему лицу были крупные, как золотые монетки\". Митраша был маленький, но плотный, \"мужичок в мешочке\" – улыбаясь, называли его между собой учителя в школе.
После смерти родителей все их крестьянское хозяйство досталось детям: изба пятистенная, корова Зорька, телушка Дочка, золотой петух Петя и поросенок Хрен. Дети заботились обо всех живых существах. Настя занималась женскими домашними делами, \"с хворостинкой в руке выгоняла она свое любимое стадо, растопляла печь, чистила картошку, заправляла обед и так хлопотала по хозяйству до ночи\". На Митраше лежало все мужское хозяйство и общественное дело. \"Он бывает на всех собраниях, старается понять общественные заботы\".
Так дети жили дружно, не зная горестей и бед. Однажды решили они пойти в лес за клюквой. \"Кислая и очень полезная для здоровья ягода клюква растет в болотах летом, а собирают ее поздней осенью\". Вспомнив о том, что есть такое место, называемое палестинкой, \"вся красная, как кровь, от одной только клюквы\", Настя и Митраша отправляются в лес. Взяли они с собой самое необходимое. Настя положила в корзинку хлеба, картошки, бутылку молока. Митраша взял топор, двуствольную \"тулку\", сумку с компасом.
Зачем же он берет компас? Ведь в лесу можно ориентироваться по солнцу, как это делали деревенские старожилы. \"Мужичок в мешочке\" хорошо помнит отцовские слова: \"В лесу эта стрелка тебе добрей матери:...небо закроется тучами и по солнцу в лесу ты ориентироваться не сможешь, пойдешь наугад – ошибешься, заблудишься...\".
Кто знал, что дети столкнутся с природной стихией и воочию увидят Блудово болото? Пройдя полпути, Настя и Митраша сели отдохнуть. \"Было совсем тихо в природе, и дети до того были тихи, что тетерев Косач не обратил на них никакого внимания\".
О Блудовом болоте ходила легенда, что \"лет двести тому назад ветер-сеятель принес два семечка: семя сосны и семя ели. Оба семечка легли в одну ямку возле большого плоского камня...\" С тех пор ель и сосна растут вместе. И ветер иногда качает эти деревья. И тогда ель и сосна стонут на все Блудово болото, словно живые существа.
После отдыха дети решили идти дальше. Но не тут-то было, \"довольно широкая болотная тропа расходилась вилкой\". Что же делать? Проявив свой упрямый характер, Митраша идет по слабенькой тропе, а Настенька – по плотной. Вдруг рванул ветер, и сосна и ель, нажимая друг на друга, по очереди застонали, как бы поддерживая спор брата и сестры. \"Среди звуков стона, рычанья, ворчанья, воя в это утро у деревьев иногда выходило так, будто где-то горько плакал в лесу потерянный или покинутый ребенок\". Даже волк в это время вылез из своего логова, \"стал над завалом, поднял голову, поставил единственное ухо на ветер, выпрямил половину хвоста и завыл\".
Как и всякая сказка, сказка-быль М. М. Пришвина имеет счастливый конец. Митраша из-за своего упрямства оказался на Блудовом болоте. И в борьбе за жизнь ему помогла собака Травка. А что же Настя? Она, увлеченная сбором ягод, на некоторое время забыла о брате, \"еле передвигает за собой корзину, вся мокрая и грязная, прежняя золотая курочка на высоких ножках\". Под вечер голодный Митраша и уставшая Настя встретились. Им суждено было встретиться вновь в лесу и продолжить свой путь вместе, как уже двести лет \"живут\" на Блудовом болоте ель и сосна.
Как переплетены сосна и ель, так переплетены судьбы детей, так переплетены в этом мире природа и человек. И сколько бы человек не пытался отгородиться, он все равно остается человеком – существом природным. В городах родство это меньше чувствуется, но не теряется вовсе. Пришвин жил в сложное, неоднозначное время, и мне думается, что не ощущая себя борцом, он таким образом искал гармонии и надежды – надежды на то, что человек не есть то уродливое, что пыталась сделать из него советская власть.
IV
Лет двести тому назад ветер-сеятель принес два семечка в Блудово болото:
семя сосны и семя ели. Оба семечка легли в одну ямку возле большого плоского
камня… С тех пор уже лет, может быть, двести эти ель и сосна вместе растут.
Их корни с малолетства сплелись, их стволы тянулись вверх рядом к свету,
стараясь обогнать друг друга… Деревья разных пород боролись между собой
корнями за питание, сучьями - за воздух и свет. Поднимаясь все выше, толстея
стволами, они впивались сухими сучьями в живые стволы и местами насквозь
прокололи друг друга. Злой ветер, устроив деревьям такую несчастную жизнь,
прилетал сюда иногда покачать их. И тогда деревья так стонали и выли на
все Блудово болото, как живые существа, что лисичка, свернувшаяся на моховой
кочке в клубочек, поднимала вверх свою острую мордочку. До того близок
был живым существам этот стон и вой сосны и ели, что одичавшая собака
в Блудовом болоте, услыхав его, выла от тоски по человеку, а волк выл
от неизбывной злобы к нему.
Сюда, к Лежачему камню, пришли дети в то самое время, когда первые лучи солнца, пролетев над низенькими корявыми болотными елочками и березками, осветили Звонкую борину и могучие стволы соснового бора стали как зажженные свечи великого храма природы. Оттуда сюда, к этому плоскому камню, где сели отдохнуть дети, слабо долетело пение птиц, посвященное восходу великого солнца.
Было совсем тихо в природе, и дети, озябшие, до того были тихи, что тетерев-косач не обратил на них никакого внимания. Он сел на самом верху, где сук сосны и сук ели сложились как мостик между двумя деревьями. Устроившись на этом мостике, для него довольно широком, ближе к ели, косач как будто стал расцветать в лучах восходящего солнца. На голове его гребешок загорелся огненным цветком. Синяя в глубине черного грудь его стала переливать из синего на зеленое. И особенно красив стал его радужный, раскинутый лирой хвост.
Завидев солнце над болотными жалкими елочками, он вдруг подпрыгнул на своем высоком мостике, показал свое белое чистейшее белье подхвостья, подкрылья и крикнул:
По-тетеревиному "чуф" скорее всего значило солнце, а "ши", вероятно, было у них наше "здравствуй".
В ответ на это первое чуфыканье косача-токовика далеко по всему болоту раздалось такое же чуфыканье с хлопаньем крыльев, и вскоре со всех сторон сюда стали прилетать и садиться вблизи Лежачего камня десятки больших птиц, как две капли воды похожих на косача.
Затаив дыхание, сидели дети на холодном камне, дожидаясь, когда и к ним придут лучи солнца и обогреют их хоть немного. И вот первый луч, скользнув по верхушкам ближайших, очень маленьких елочек, наконец-то заиграл на щеках у детей. Тогда верхний косач, приветствуя солнце, перестал подпрыгивать и чуфыкать. Он присел низко на мостике у вершины елки, вытянул свою длинную шею вдоль сука и завел долгую, похожую на журчание ручейка песню. В ответ ему тут где-то вблизи сидящие на земле десятки таких же птиц, - тоже каждый петух, - вытянув шею, затянули ту же самую песню. И тогда как будто довольно уже большой ручей с бормотаньем побежал по невидимым камешкам.
Сколько раз мы, охотники, выждав темное утро, на зябкой заре с трепетом слушали это пение, стараясь по-своему понять, о чем поют петухи. И когда мы по-своему повторяли их бормотанья, то у нас выходило:
Круты перья,
Ур-гур-гу,
Круты перья
Обор-ву, оборву.
Так бормотали дружно тетерева, собираясь в то же время подраться. И когда они так бормотали, случилось небольшое событие в глубине еловой густой кроны. Там сидела на гнезде ворона и все время таилась там от косача, токующего почти возле самого гнезда. Ворона очень бы желала прогнать косача, но она боялась оставить гнездо и остудить на утреннем морозе яйца. Стерегущий гнездо ворона-самец в это время делал свой облет и, наверно встретив что-нибудь подозрительное, задержался. Ворона в ожидании самца залегла в гнезде, была тише воды ниже травы. И вдруг, увидев летящего обратно самца, крикнула свое:
Это значило у нее:
Выручай!
Кра! - ответил самец в сторону тока в том смысле, что еще неизвестно, кто кому оборвет круты перья.
Самец, сразу поняв, в чем тут дело, спустился и сел на тот же мостик, возле елки, у самого гнезда, где косач токовал, только поближе к сосне, и стал выжидать.
Косач в это время, не обращая на самца вороны никакого внимания, выкликнул свое, известное всем охотникам:
Кар-кар-кекс!
И это было сигналом ко всеобщей драке всех токующих петухов. Ну и полетели во все-то стороны круты перья! И тут, как будто по тому же сигналу, ворона-самец мелкими шагами по мостику незаметно стал подбираться к косачу.
Неподвижные, как изваяния, сидели на камне охотники за сладкой клюквой. Солнце, такое горячее и чистое, вышло против них над болотными елочками. Но случилось на небе в это время одно облачко. Оно явилось как холодная синяя стрелка и пересекло собой пополам восходящее солнце. В то же время вдруг ветер рванул еще раз, и тогда нажала сосна, и ель зарычала.
В это время, отдохнув на камне и согревшись в лучах солнца, Настя с Митрашей встали, чтобы продолжать дальше свой путь. Но у самого камня довольно широкая болотная тропа расходилась вилкой: одна, хорошая, плотная тропа шла направо, другая, слабенькая - прямо.
Проверив по компасу направление троп, Митраша, указывая слабую тропу, сказал:
Нам надо по этой на север.
Это не тропа! - ответила Настя.
Вот еще! - рассердился Митраша. - Люди шли, - значит тропа. Нам надо на север. Идем, и не разговаривай больше.
Насте было обидно подчиниться младшему Митраше.
Кра! - крикнула в это время ворона в гнезде.
И ее самец мелкими шажками перебежал ближе к косачу на полмостика.
Вторая круто-синяя стрелка пересекла солнце, и сверху стала надвигаться серая хмарь.
Золотая Курочка собралась с силами и попробовала уговорить своего друга.
Смотри, - сказала она, - какая плотная моя тропа, тут все люди ходят. Неужели мы умней всех?
Пусть ходят все люди, - решительно ответил упрямый "Мужичок в мешочке". - Мы должны идти по стрелке, как отец нас учил, на север, к палестинке.
Отец нам сказки рассказывал, он шутил с нами, - сказала Настя. - И наверно, на севере вовсе нет никакой палестинки. Очень даже будет глупо нам по стрелке идти: как раз не на палестинку, а в самую Слепую елань угодим.
Ну ладно, - резко повернул Митраша. - Я с тобой больше спорить не буду: ты иди по своей тропе, куда все бабы ходят за клюквой, я же пойду сам по себе, по своей тропке, на север.
И в самом деле пошел туда, не подумав ни о корзине для клюквы, ни о пище.
Насте бы надо было об этом напомнить ему, но она так сама рассердилась, что, вся красная как кумач, плюнула вслед ему и пошла за клюквой по общей тропе.
Кра! - закричала ворона.
И самец быстро перебежал по мостику остальной путь до косача и со всей силой долбанул его. Как ошпаренный метнулся косач к улетающим тетеревам, но разгневанный самец догнал его, вырвал, пустил по воздуху пучок белых и радужных перышек и погнал и погнал далеко.
Тогда серая хмарь плотно надвинулась и закрыла все солнце с его живительными лучами. Злой ветер очень резко рванул. Сплетенные корнями деревья, прокалывая друг друга сучьями, на все Блудово болото зарычали, завыли, застонали.
Лет двести тому назад ветер-сеятель принёс два семечка в Блудово болото: семя сосны и семя ели. Оба семечка легли в одну ямку возле большого плоского камня.. . С тех пор уже лет, может быть, двести эти ель и сосна вместе растут. Их корни с малолетства сплелись, их стволы тянулись вверх рядом к свету, стараясь обогнать друг друга. Деревья разных пород ужасно боролись между собою корнями за питание, сучьями - за воздух и свет. Поднимаясь все выше, толстея стволами, они впивались сухими сучьями в живые стволы и местами насквозь прокололи друг друга. Злой ветер, устроив деревьям такую несчастную жизнь, прилетал сюда иногда покачать их. И тогда деревья стонали и выли на все Блудово болото, как живые существа. До того это было похоже на стон и вой живых существ, что лисичка, свернутая на моховой кочке в клубочек, поднимала вверх свою острую мордочку. До того близок был живым существам этот стон и вой сосны и ели, что одичавшая собака в Блудовом болоте, услыхав его, выла от тоски по человеку, а волк выл от неизбывной злобы к нему.
Ель и сосна. Лет двести тому назад ветер-сеятель принёс два семечка в Блудово болото: семя сосны и семя ели. Оба семечка легли в одну ямку возле большого плоского камня… С тех пор уже лет, может быть, двести эти ель и сосна растут вместе. Их корни с малолетства сплелись, их стволы тянулись вверх рядом к свету, стараясь обогнать друг друга… Деревья разных пород боролись между собой корнями за питание, сучьями – за воздух и свет.
Слайд 37 из презентации «Михаил Михайлович Пришвин» . Размер архива с презентацией 1196 КБ.Литература 4 класс
краткое содержание других презентаций«Задания по литературному чтению» - А. И. Куприн «Барбос и Жулька». Узнай по описанию. Найди пару. Назови произведение. Крутой берег. Клоки шерсти. Стрижонок Скрип. Ушки. М.М.Пришвин «Выскочка». Человек. Д. Н. Мамин-Сибиряк «Приёмыш». Трудные слова. Бюро находок. Задай вопрос. Она была маленькая. Е.И. Чарушин «Кабан». Литературное чтение. Хорошая мать. Фестон. Сайма. Природа и мы.
««Куприн» 4 класс» - Дом творчества, Голицыно. Давайте поиграем. Домашние питомцы. Куприн Александр Иванович. Творчество. Спешите почитать. Мать, Любовь Алексеевна. Кадет, 1880 год. Страницы жизни и творчества. Журналы, рукописи. Годы жизни: 1870 – 1938. В кабинете. В годы странствий. В костюме водолаза. Словарно – лексическая работа. Дом – музей, г. Наровчат. Вопросы к кроссворду. Объясните выражение. Страницы жизни и творчества А.И.Куприна.
«Рассказ «Корзина с еловыми шишками»» - Еловые шишки. Корзина с еловыми шишками. Дом Эдварда Грига. Местность. Эдвард Григ. Паустовский Константин Георгиевич. Прочитайте отрывок. Дагни. Чем должен жить человек. Умение учащихся обобщать и анализировать прочитанный текст. Жизнь удивительна и прекрасна.
«Серия книг «Школьная библиотека»» - Путь. Маленький водяной. Про Веру и Анфису. Сказка о потерянном времени. Белый клык. Малыш и Карлсон. Денискины рассказы. В стране невыученных уроков. Любимая девочка дяди Федора. Рассказы Чехова. Королевство кривых зеркал. Приключения Тома Сойера. Волшебник изумрудного города. Серия книг «Школьная библиотека». Рассказы о природе. Книга. Приключения Электроника. Юные друзья. Дядя Федор, пес и кот.
«Басни Ивана Андреевича Крылова» - Басни в русской литературе. И вместе трое все в него впряглись; из кожи лезут вон. Кто является основоположником басни. Мы познакомились с жанром басни. По тропинкам басни. Забавой он людей исправил, сметая с них пороков пыль. Викторина. Из каких басен слова. Крылов – русский баснописец. Этапы работы. Мораль басни. Басня – краткий, чаще всего стихотворный рассказ. Из каких басен эти герои. Мы постоянно сталкиваемся с хорошо знакомыми крыловскими персонажами.
Лет двести тому назад ветер-сеятель принес два семечка в Блудово болото: семя сосны и семя ели. Оба семечка легли в одну ямку возле большого плоского камня. С тех пор уже лет, может быть, двести эти ель и сосна вместе растут. Их корни с малолетства сплелись, их стволы тянулись вверх рядом к свету, стараясь обогнать друг друга. Деревья разных пород боролись между собой корнями за питание, сучьями – за воздух и свет. Поднимаясь все выше, толстея стволами, они впивались сухими сучьями в живые стволы и местами насквозь прокололи друг друга. Злой ветер устроив деревьям такую несчастную жизнь, прилетал сюда иногда покачать их. И тогда деревья так стонали и выли на все Блудово болото, как живые существа, что лисичка, свернувшаяся на моховой кочке в клубочек, поднимала вверх свою острую мордочку. До того близок был живым существам этот стон и вой сосны и ели, что одичавшая собака в Блудовом болоте, услыхав его, выла от тоски по человеку, а волк выл от неизбывной злобы к нему.
Сюда, к Лежачему камню, пришли дети в то самое время, когда первые лучи солнца, пролетев над низенькими корявыми болотными елочками и березками, осветили Звонкую борину и могучие стволы соснового бора стали, как зажженные свечи великого храма природы. Оттуда сюда, к этому плоскому камню, где сели отдохнуть дети, слабо долетело пение птиц, посвященное восходу великого солнца.
Было совсем тихо в природе, и дети, озябшие, до того были тихи, что тетерев Косач не обратил на них никакого внимания. Он сел на самом верху, где сук сосны и сук ели сложились, как мостик между двумя деревьями. Устроившись на этом мостике, для него довольно широком, ближе к ели, Косач как будто стал расцветать в лучах восходящего солнца. На голове его гребешок загорелся огненным цветком. Синяя в глубине черного грудь его стала переливать из синего на зеленое. И особенно красив стал его радужный, раскинутый лирой хвост.
Завидев солнце над болотными жалкими елочками, он вдруг подпрыгнул на своем высоком мостике, показал свое белое, чистейшее белье подхвостья, подкрылья и крикнул:
– Чуф, ши!
По-тетеревиному «чуф», скорее всего, значило солнце, а «ши», вероятно, было у них наше «здравствуй».
В ответ на это первое чуфыканье Косача-токовика далеко по всему болоту раздалось такое же чуфыканье с хлопаньем крыльев, и вскоре со всех сторон сюда стали прилетать и садиться вблизи Лежачего камня десятки больших птиц, как две капли воды похожих на Косача.
Затаив дыхание, сидели дети на холодном камне, дожидаясь, когда и к ним придут лучи солнца и обогреют их хоть немного. И вот первый луч, скользнув по верхушкам ближайших, очень маленьких елочек, наконец-то заиграл на щеках у детей. Тогда верхний Косач, приветствуя солнце, перестал подпрыгивать и чуфыкать. Он присел низко на мостике у вершины елки, вытянул свою длинную шею вдоль сука и завел долгую, похожую на журчание ручейка песню. В ответ ему тут где-то вблизи сидящие на земле десятки таких же птиц, тоже – каждый петух, – вытянув шею, затянули ту же самую песню. И тогда как будто довольно уже большой ручей с бормотаньем побежал по невидимым камешкам.
Сколько раз мы, охотники, выждав темное утро, на зябкой заре с трепетом слушали это пение, стараясь по-своему понять, о чем поют петухи. И когда мы по-своему повторяли их бормотанье, то у нас выходило:
Круты перья,
Ур-гур-гу,
Круты перья
Обор-ву, оборву.
Так бормотали дружно тетерева, собираясь в то же время подраться. И когда они так бормотали, случилось небольшое событие в глубине еловой густой кроны. Там сидела на гнезде ворона и все время таилась там от Косача, токующего почти возле самого гнезда. Ворона очень бы желала прогнать Косача, но она боялась оставить гнездо и остудить на утреннем морозе яйца.
