Подготовка к урокам литературы(Все сочинения приведены для примера).

Сочинение по произведению на тему: Особенности творчества И. А. Бунина

Выньте Бунина из русской литературы, и она потускнеет...

М. Горький

Иван Алексеевич Бунин - крупнейший мастер русской реалистической прозы и выдающийся поэт начала XX века, родился 10 (22) октября 1870 года.

Многое видел и пережил Бунин на своем долгом веку. Многое вместила его редкая память, на многое откликнулся его великий талант. Деревенская и провинциальная глушь Средней России, страны Западной Европы, жизнь русского крестьянина, цейлонского рикши и американского миллионера, древние сторожевые курганы Дикого поля, места, где бились полки Игоревы, Греция, Египет, Сирия, Палестина, окраины Сахары, пирамиды Хеопса, развалины Баальбека, тропики, океан... Словами любимого поэта Саади говорил Бунин о себе: “Я стремился обозреть лицо мира и оставить на нем чекан души своей”. Не было, пожалуй, другого писателя, который бы столь родственно воспринимал и вмещал в своем сознании далекую древность и современность, Россию, Запад и Восток.

Писатель-реалист видел и неминуемое разрушение, и запустение дворянских усадеб, наступление буржуазных отношений, проникавших в деревню. Он правдиво показал темноту и косность старой деревни, создал множество своеобразных, запоминающихся характеров русских крестьян. Проникновенно писал о чудесном даре любви, о неразрывной связи человека с природой, о тончайших движениях души.

Как чуткий художник, Бунин ощущал близость великих социальных потрясений. Наблюдавший вокруг социальное зло, невежество, жестокость, Бунин в то же время со скорбью и страхом ожидал скорого развала, падения “великой державы Российской”. Это определило его отношение к революции и братоубийственной гражданской войне, понудило покинуть родину.

Он написал одно из самых известных произведений о революции 1917 года - “Жизнь Арсеньева”,- которое потрясает своей правдивостью. Это один из немногих писателей старой России, который не принял революцию, до конца остался верен себе, своим убеждениям.

Литературная деятельность Бунина началась в конце 80-х годов XIX века. Молодой писатель в таких рассказах, как “Кастрюк”, “На чужой стороне”, “На хуторе” и других, рисует безысходную нищету крестьянства. В рассказе на “Краю света” автор описывает переселение безземельных крестьян Украины в далекий Уссурийский край, передает трагические переживания переселенцев в момент разлуки с родными местами, слезы детей и думы стариков.

Произведения 90-х годов отличаются демократизмом, знанием народной жизни. Происходит знакомство Бунина с писателями старшего поколения. В эти годы Бунин пытается сочетать реалистические традиции с новыми приемами и принципами композиции. Он становится близок к импрессионизму. В рассказах того времени господствует размытая фабула, создается музыкальный ритмический рисунок.

Например, рассказ “Антоновские яблоки”. В нем показаны внешне не связанные эпизоды жизни угасающего патриархально-дворянского быта, которые окрашены лирической грустью и сожалением. Однако в рассказе не только тоска по запустелым дворянским имениям. На страницах возникают перед нами чарующие пейзажи, овеянные чувством любви к родине, которые утверждают счастье того момента, когда человек может полностью слиться с природой.

И все-таки социальные моменты постоянно присутствуют в его произведениях. Вот бывший солдат Мелитон из рассказа “Мелитон”, которого прогнали сквозь строй и который потерял семью. Или картины голода в рассказах “Руда”, “Эпитафия”, “Новая дорога”. Эта социальная обличительная тема как бы оттесняется на второй план в рассказах “Туман”, “Тишина”. В них на первый план выступают вечные проблемы жизни и смерти, неувядающая красота природы.

В 1909 году Бунин возвращается к теме деревни. Он пишет прекрасное произведение “Деревня”. Деревенская жизнь дана в нем через восприятие братьев Тихона и Кузьмы Красновых.

Кузьма хочет учиться, Тихон закоренелый кулак, который безжалостен к крестьянам. В рассказе правдиво показана отрицательная сторона деревенского быта, угнетение крестьян, их разорение.

В 1911 -1913 годах Бунин все шире охватывает различные стороны русской действительности. В этот период он пишет “Суходол”, “Последнее свидание”, “Хорошая жизнь”, “Чаша жизни”, “Игнат” и другие повести. Например, в повести “Суходол” Бунин пересматривает традиции поэтизации усадебной жизни, преклонения перед красотой угасающих дворянских гнезд.

Накануне революционных событий Бунин пишет , особенно обличающие погоню за наживой. В них звучит осуждение буржуазного общества. В рассказе “Господин из Сан-Франциско” писатель особенно подчеркнул эфемерность власти денег над человеком. Стоило богатому господину умереть, его деньги, положение перестают играть малейшую роль в судьбе его семьи. В рассказе осуждается этот престарелый господин, который в погоне за своими миллионами погубил тысячи жизней других людей.

Классическими произведениями о любви стали рассказы “Легкое дыхание” и “Холодная осень”. В них с невероятной силой показаны характеры русских женщин. “Легкое дыхание” - поэтический взлет юной, восторженной души, которая сгорела в пламени своих невыраженных чувств, задохнулась необычайно легким дыханием. “Холодная осень” - позднее произведение писателя. В нем через рассказ о жизни женщины, которая пронесла через войну, смерть, лишения любовь к человеку и родине, чувствуется бунинская тоска по родине, его переживания, любовь к России.

Живя в эмиграции, Бунин жестоко страдал от разлуки с Россией, мрачно убеждал всех и себя самого в ее конце, писал в первые годы раскаленным пером полустатьи, полупамфлеты, полурассказы. Однако почерневшая от горя душа его не переставала украдкой возвращаться в родные места.

Среди тем намечалась одна - главная. Бунин искал человека всеобъемлющего, целого - уже готовилась “Жизнь Арсенье-ва” - этот монолог о России, о ее неповторимой природе, взращенной в ее недрах культуре, о ее национальной душе. Автобиографическая основа “Жизни Арсеньева” несомненна. Но перед нами, собственно, не воспоминания, а произведение, в котором давние события и факты преобразованы, переосмыслены. Первые детские впечатления и впечатления отрочества, жизнь в усадьбе и учение в гимназии, картины русской природы и быт нищающего дворянства служат лишь канвой для фило софской и этической концепции Бунина. Автобиографический материал преображен писателем столь сильно, что книга эта смыкается с рассказами зарубежного цикла, в которых художественно осмысливаются вечные проблемы - жизнь, любовь, смерть.

Главное в романе - расцвет личности человека. Перед нами исповедь большого художника, воссоздание им с величайшей подробностью той обстановки, в которой проявились самые ранние его творческие импульсы. “Жизнь Арсеньева” носит итоговый характер, обобщает события и явления почти полувековой давности. Выделяется в ряду поздних произведений Бунина чувством полного торжества любви над смертью.

“Жизнь Арсеньева” - главная книга Бунина, главная потому, что она. при своем небольшом объеме, как бы собрала все написанное им до нее.

В 1933 году “за строгий артистический талант, с которым он воссоздал в литературной прозе типично русский характер” Бунину была присуждена самая престижная премия - Нобелевская премия в области литературы.

Долгое время известность Бунина-прозаика несколько заслоняла для читателей его поэзию. Лирика писателя являет нам пример высокой национальной культуры.

Любовь к родной земле, ее природе, ее истории вдохновляет бунинскую музу. На рубеже двадцатого столетия, когда уже пробивались первые ростки пролетарской литературы и крепло символистское направление, стихи Бунина выделялись приверженностью к прочным классическим традициям.

Близость к природе, к деревенской жизни, ее трудовым интересам, ее эстетике не могли не отразиться и на формировании литературных вкусов и пристрастий молодого Бунина. Поэзия его становится глубоко национальной. Образ Родины, России складывается в стихах незаметно. Он подготовлен уже пейзажной лирикой, которая навеяна впечатлениями родной ему Орловщины, среднерусской природы. В стихотворении “Родине” (1891 г.) Бунин резко и мужественно говорит о родной стране:

Они глумятся над тобою,

Они, о родина, корят

Тебя твоею простотою,

Убогий видом черных хат...

Так сын, спокойный и нахальный,

Стыдится матери своей -

Усталой, робкой и печальной

Средь городских его друзей...

Излюбленной темой его стихов была природа. Ее образ проходит через все его поэтическое творчество.

Бесконечно чувствуя живую связь с природой, поэту удалось, следуя Фету и Полонскому, достичь истинной красоты и совершенства стиха. Лишь говоря с природой на ее языке, можно было войти в ее бесконечный и таинственный мир:

Усадьба по-осеннему молчала.

Весь дом был мертв в полночной тишине,

И, как ребенок брошенный, кричала

Ушастая пустушка на гумне.

В противовес беззаботному отношению к природе поэтов народнического толка, Бунин с сугубой дотошностью, точно воспроизводит ее мир:

Шумели листья, облетая,

Лес заводил осенний вой...

Каких-то серых птичек стая

Кружилась по ветру с листвой.

Хотелось вместе с вихрем шумным

Кружиться по лесу, кричать -

И каждый медный лист встречать

Восторгом радостно-безумным!

Буниным написано огромное количество прекрасных произведений, где он философствует, размышляет о смысле жизни, о предназначении человека в этом мире:

Я человек: как Бог, я обречен

Познать тоску всех стран и всех времен.

Философская лирика периода 1917 года все более теснит пейзажную. Бунин стремится заглянуть за пределы реальности. Поэзия его приобретает черты обреченности, обреченности кровного ему дворянского класса. Мистическое и смертное дыхание ощутимо в его стихах, которое особенно усилится в эмиграции. Где же выход? Бунин находит его в возвращении к природе и любви. Поэт появляется в облике лирического героя. Надо отметить, что любовная лирика Бунина невелика количественно. Но в ней раскрываются многие искания поздней поры.

За рубежом, в эмиграции, Бунин остается верен себе, своему таланту. Он изображает красоту мира, русской природы, размышляет о тайне жизни. Но в его стихах до самой смерти звучит боль и тоска по родине и невосполнимость этой утраты...

Бунин был превосходным переводчиком. Он переводил Байрона (“Каин”, “Манфред”), Мицкевича (“Крымские сонеты”).

Бунин-эмигрант не принял новое государство, но сегодня мы вернули как национальное достояние все лучшее, что было создано писателем. Певец русской природы, мастер интимной лирики, Бунин продолжает классические традиции, учит любить и ценить родное слово.

Для нас он является вечным символом любви к своему Отечеству и образцом культуры.

Дворянин по происхождению, разночинец по образу жизни, поэт по дарованию, аналитик по складу ума, неутомимый путешественник, Бунин совмещал, казалось бы, несовместимые грани мировосприятия: возвышенно-поэтический строй души и аналитически трезвое видение мира, напряженный интерес к современной России и к прошлому, к странам древних цивилизаций, неустанные поиски смысла жизни и религиозное смирение перед ее непознаваемой сутью.

bunin/raznoe_90/

Если домашнее задание на тему: » Особенности творчества И. А. Бунина оказалось вам полезным, то мы будем вам признательны, если вы разместите ссылку на эту сообщение у себя на страничке в вашей социальной сети.

1. Детство и юность. Первые публикации.
2. Семейная жизнь и творчество Бунина.
3. Эмигрантский период. Нобелевская премия.
4. Значение творчества Бунина в литературе.

Разве можем мы забыть Родину?

Может человек забыть Родину?

Она — в душе. Я очень русский человек.

Это с годами не пропадает.
И. А. Бунин

И. А. Бунин родился в Воронеже 10 октября 1870 года. Отец Бунина Алексей Николаевич, помещик Орловской и Тульской губерний, участник Крымской войны, разорился из-за любви к картам. Обедневшие дворяне Бунины имели в роду таких предков, как поэтесса А. П. Бунина и родной отец В. А. Жуковского — А. И. Бунин. В три года мальчика перевезли в поместье на хуторе Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии, воспоминания его детства тесно связаны с ним.

С 1881 по 1886 год Бунин учился в Елецкой гимназии, откуда его отчислили за неявку с каникул. Гимназию он не закончил, получив домашнее образование под руководством брата Юлия. Уже в семь лет он писал стихи, подражая Пушкину и Лермонтову. В 1887 году в газете «Родина» впервые напечатали его стихотворение «Над могилой Надсона», стали печатать его критические статьи. Старший брат Юлий стал его лучшим другом, наставником в учебе и жизни.

В 1889 году Бунин перебирается к брату в Харьков, связанному с движением народников. Сам увлекшись этим движением, Иван вскоре отходит от народников и возвращается в Орел. Он не разделяет радикальных взглядов Юлия. Работает в «Орловском вестнике», живет в гражданском браке с В. В. Пащенко. Первая книга стихов Бунина появилась в 1891 году. Это были стихотворения, насыщенные страстью к Пащенко — Бунин переживал свою несчастную любовь. Сначала им запрещал жениться отец Варвары, потом Бунину пришлось узнать в семейной жизни множество разочарований, увериться в совершенной несхожести их характеров. Вскоре он поселяется в Полтаве у Юлия, в 1894 году расстается с Пащенко. Наступает период творческой зрелости писателя. Рассказы Бунина печатают в ведущих журналах. Он переписывается с А. П. Чеховым, увлекается нравственно-религиозной проповедью Л. Н. Толстого и даже встречается с писателем, пытаясь жить по его советам.

В 1896 году выходит перевод «Песни о Гайавате» Г. У. Лонгфелло, получивший высокую оценку современников (Бунин получил за него Пушкинскую премию первой степени). Специально для этой работы он самостоятельно изучил английский язык.

В 1898 году Бунин вновь женится на гречанке А. Н. Цакни, дочери революционера-эмигранта. Через год они развелись (жена бросила Бунина, причинив ему страдания). Их единственный сын умер в пять лет от скарлатины. Его творческая жизнь гораздо богаче семейной — Бунин переводит поэму Теннисона «Леди Годива» и «Манфред» Байрона, Альфреда де Мюссе и Франсуа Коппе. В начале XX века издаются самые известные рассказы — «Антоновские яблоки», «Сосны», поэма в прозе «Деревня», повесть «Суходол». Благодаря рассказу «Антоновские яблоки» Бунин стал широко известен. Так случилось, что за близкую Бунину тему разорения дворянских гнезд он подвергся критическому отзыву М. Горького: «Хорошо пахнут антоновские яблоки, но они пахнут отнюдь не демократично». Бунин был чужд своим современникам-разночинцам, которые воспринимали его рассказ как поэтизацию крепостничества. На самом деле писатель поэтизировал свое отношение к уходящему прошлому, к природе, родной земле.

В 1909 году Бунин стал почетным членом Петербургской Академии наук. В его личной жизни тоже многое изменилось — он встретил в тридцать семь лет В. Н. Муромцеву, наконец, создав счастливую семью. Бунины путешествуют по Сирии, Египту, Палестине, по путевым впечатлениям Бунин пишет книгу «Тень птицы». Затем — поездка в Европу, снова в Египет и на Цейлон. Бунин размышляет об учении Будды, которое близко ему, но со многими постулатами которого он не согласен. Изданы сборники «Суходол: Повести и рассказы 1911 — 1912», «Иоанн Рыдалец: Рассказы и стихи 1912— 1913», «Господин из Сан-Франциско: Произведения 1915—1916», шеститомное собрание сочинений.

Первая мировая война была для писателя началом крушения России. Он ждал катастрофы от победы большевиков. Октябрьскую революцию он не принял, все мысли по поводу переворота отражены писателем в его дневнике «Окаянные дни» (он подавлен происходящим). Не мысля своего существования в большевистской России, Бунины уезжают из Москвы в Одессу, а потом эмигрируют во Францию — сначала в Париж, а потом в Грасс. Малообщительный Бунин почти не контактировал с русскими эмигрантами, но это не препятствовало его творческому вдохновению — десять книг прозы стали плодотворным итогом его работы в эмиграции. В них вошли: «Роза Иерихона», «Солнечный удар», «Митина любовь» и другие произведения. Как и многие книги эмигрантов, они были проникнуты тоской по родине. В книгах Бунина — ностальгия по дореволюционной России, иному миру, оставшемуся навсегда в прошлом. Также Бунин возглавлял Союз русских литераторов и журналистов в Париже, вел свою рубрику в газете «Возрождение».

В эмиграции Бунина настигло нежданное чувство — он встретил свою последнюю любовь, Г. Н. Кузнецову. Она много лет жила с четой Буниных в Грассе, помогая Ивану Алексеевичу в качестве секретаря. Вере Николаевне приходилось мириться с этим, она считала Кузнецову кем-то вроде приемной дочери. Обе женщины дорожили Буниным и согласились добровольно жить на таких условиях. Также с семьей около двадцати лет жил молодой литератор Л. Ф. Зуров. Бунину приходилось содержать четверых.

В 1927 году началась работа над романом «Жизнь Арсеньева», Кузнецова помогала Ивану Алексеевичу в переписывании. После семи лет проживания в Грассе она уехала. Роман был закончен в 1933 году. Это вымышленная автобиография, где много реальных и выдуманных персонажей. Память, которая проходит путь длиной в жизнь героя — основная тема романа. «Поток сознания» — особенность этого романа, которая роднит автора с М. Ж. Прустом.

В 1933 году Бунину присуждают Нобелевскую премию «за Строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы» и «за правдивый артистичный талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типично русский характер». Это была первая премия русскому писателю, тем более писателю-изгнаннику. Эмиграция считала успех Бунина своим, писатель выделил в пользу русских писателей-эмигрантов 100 тысяч франков. Но многие были недовольны, что им дали не больше. Мало кто задумывался над тем, что Бунин сам жил в несносных условиях, и когда принесли телеграмму о премии, у него не было даже чаевых для почтальона, а полученной премии хватило лишь на два года. По пожеланиям читателей Бунин в 1934—1936 годах выпустил одиннадцатитомное собрание сочинений.

В прозе Бунина особое место занимала тема любви — неожиданной стихии «солнечного удара», которую невозможно выдержать. В 1943 году выходит сборник рассказов о любви «Темные аллеи». Это вершина творчества писателя.

Иван Алексеевич Бунин в 1933, при получении Нобелевской премии по литературе

Проза Бунина субъективнее и «поэтичнее» стихов. Во всех его книгах можно найти чисто лирические композиции в прозе. Этот лирический стиль был главной чертой его прозы, привлекшей к нему общее внимание. В первых сборниках (1892–1902) лирические рассказы были, несомненно, наиболее интересны, – все остальное было либо реалистически-сентиментальные рассказы в традиционном духе, либо попытки превзойти Чехова в изображении «мелких уколов», не дающих житья (Учитель ; в ранних изданиях – Тарантелла ). Лирические рассказы восходили к традиции Чехова (Степь ), Тургенева (Лес и степь ) и Гончарова (Сон Обломова ), но Бунин еще больше усиливал лирический элемент, освобождаясь от повествовательного костяка, и в то же время старательно избегал (всюду, за исключением некоторых рассказов с налетом «модернизма») языка лирической прозы. Лирический эффект достигается у Бунина поэзией вещей , а не ритмом или подбором слов. Самое значительное из этих лирических стихотворений в прозе – Антоновские яблоки (1900), где запах особого сорта яблок ведет его от ассоциаций к ассоциации, которые воссоздают поэтическую картину отмирающей жизни его класса – среднего дворянства Центральной России. Традиция Гончарова, с его эпической манерой изображения застойной жизни, особенно жива в лирических «рассказах» Бунина (один из них даже называется Сон внука Обломова ). В последующие годы та же лирическая манера была перенесена с умирающей Центральной России на другие темы: например, впечатления Бунина от Палестины (1908) написаны в том же сдержанном, приглушенном и лиричном «минорном ключе».

Окаянные дни. Иван Бунин. Документальный фильм Алексея Денисова

Деревня , появившаяся в 1910 г., показала Бунина в новом свете. Это одна из самых суровых, темных и горьких книг в русской литературе. Это «социальный» роман, тема которого бедность и варварство русской жизни. Повествование почти не развивается во времени, оно статично, почти как картина, но при этом построено оно мастерски, и постепенное наполнение холста обдуманной чередой мазков производит впечатление непреодолимой, сознающей себя силы. В центре «поэмы» – два брата Красовы, Тихон и Кузьма. Тихон удачливый лавочник, Кузьма неудачник и «правдоискатель». Первая часть написана с точки зрения Тихона, вторая – с точки зрения Кузьмы. Оба брата в конце приходят к заключению, что жизнь прошла зря. Фон – среднерусская деревня, бедная, дикая, глупая, грубая, не имеющая никаких моральных основ. Горький , осуждая русское крестьянство, говорит о Бунине как о единственном писателе, осмелившемся сказать правду о «мужике», не идеализируя его.

Несмотря на свою силу, Деревня не является совершенным произведением искусства: повесть слишком длинна и несобрана, в ней слишком много чисто «публицистического» материала; персонажи Деревни , как герои Горького, слишком много говорят и размышляют. Но в своем следующем произведении Бунин преодолел этот недостаток. Суходол – один из шедевров русской прозы, в нем, больше чем в каких-либо других произведениях, виден подлинный талант Бунина. Как и в Деревне , Бунин доводит до предела бессюжетную тенденцию русской прозы и строит рассказ наперекор временному порядку. Это совершенное произведение искусства, вполне своеобразное. В европейской литературе ему нет параллелей. Это история «падения дома» Хрущевых, история постепенной гибели помещичьей семьи, рассказанная с точки зрения служанки. Короткая (в ней всего 25 000 слов) и сжатая, она в то же время пространна и упруга, она обладает «плотностью» и крепостью поэзии, ни на минуту не утрачивая спокойного и ровного языка реалистической прозы. Суходол как бы дубликат Деревни , и тематика в обеих «поэмах» одинаковая: культурная нищета, отсутствие «корней», пустота и дикость русской жизни.

Та же тема повторяется в серии рассказов, написанных между 1908 и 1914 гг., многие из которых стоят на столь же высоком уровне, хотя ни один из них не достигает идеального совершенства Суходола . Тема рассказов Пустыня дьявола (1908), Ночной разговор (1911) и Весенний вечер (1913) – исконная черствость крестьянина, его равнодушие ко всему, кроме выгоды. В Чаше жизни (1913) – безрадостная и беспросветная жизнь уездного города. Хорошая жизнь (1912) – история, рассказанная самой героиней, бессердечной (и наивно самодовольной в своем бессердечии) женщиной крестьянского происхождения, о том, как она преуспела в жизни после того, как послужила причиной смерти богатого влюбленного в нее юноши, а затем – причиной гибели своего сына. Рассказ замечателен, помимо всего прочего, своим языком – точным воспроизведением диалекта елецкой мещанки со всеми его фонетическими и грамматическими особенностями. Замечательно, что даже при воспроизведении диалекта Бунину удается остаться «классиком», удержать слова в подчинении целому. В этом смысле манера Бунина противоположна манере Лескова , который всегда играет с языком и у которого слова всегда выпячиваются до такой степени, что затмевают сюжет рассказа. Интересно сравнить двух писателей на примере Хорошей жизни Бунина и зарисовки Лескова примерно такого же характера – Воительница . Хорошая жизнь – единственный рассказ Бунина, целиком построенный на диалекте, но речь елецких крестьян, воспроизведенная так же точно и так же «невыпирающе», появляется в диалогах всех его сельских рассказов (особенно в Ночном разговоре ). Вне использования диалекта, язык самого Бунина «классический», трезвый, конкретный. Его единственное выразительное средство – точное изображение вещей: язык «предметен», потому что производимый им эффект целиком зависит от предметов, о которых идет речь. Бунин, возможно, единственный современный русский писатель, чьим языком восхищались бы «классики»: Тургенев или Гончаров.

Почти неизбежным последствием «зависимости от предмета» является то, что, когда Бунин переносит действие своих рассказов из знакомых и домашних реалий Елецкого уезда на Цейлон, в Палестину или даже в Одессу, стиль его теряет в силе и выразительности. В экзотических рассказах Бунин нередко оказывается несостоятелен, особенно когда старается быть поэтичным: красота его поэзии вдруг превращается в мишуру. Чтобы избежать несостоятельности при описании иностранной (и даже русской городской) жизни, Бунину приходится безжалостно подавлять свои лирические наклонности. Он вынужден быть смелым и резким, идя на риск упрощенности. В некоторых рассказах резкость и дерзость удаются ему, например, в Господине из Сан-Франциско (1915), который большинство читателей Бунина (особенно иностранных) считает его непревзойденным шедевром.

Этот замечательный рассказ продолжает линию толстовского Ивана Ильича , и его замысел вполне соответствует учению Толстого : цивилизация – тщета, единственная реальность – присутствие смерти. Но в бунинских рассказах (в отличие от лучших рассказов Леонида Андреева) нет прямого влияния Толстого. Бунин не аналитик и не психолог, поэтому и Господин из Сан-Франциско не аналитическое произведение. Это шедевр художественной экономности и строгого «дорического» стиля. Господин из Сан-Франциско (как и две «сельские поэмы» – Деревня и Суходол ) окружен созвездием других рассказов на иностранную и городскую темы, сходных с ним стилистически: та же смелость рисунка и строгая прозаичность. Среди лучших Казимир Станиславович (1915) и Петлистые уши (1916) – смелое исследование психологии преступника.

Из наиболее лирических иноземных и городских рассказов выделяются Сны Чанга (1916) и Братья (1914). В них поэтичность Бунина, оторванная от родной почвы, теряет жизненность, становится неубедительной и условной. Язык тоже теряет свою красочность, становясь «международным». И все-таки Братья – сильное произведение. Это рассказ о сингалезском рикше из Коломбо и его английском седоке. Здесь автор мастерски избегает сентиментальности.

Лучший из бунинских послереволюционных рассказов – Исход (1918), по плотности и богатству ткани и по действенности атмосферы почти приближающийся к Суходолу . После 1918 г. Бунин не написал ничего подобного. Некоторые из его рассказов этого периода (Гаутами , В некотором царстве ) – замечательные произведения «объективного» лиризма, но большинство других дряблее, больше «провисают». Кажется, что лирический элемент, разрастаясь, взрывает границы той самой сдержанности, которая и делает его мощным.

Хорошо известен и дневник Бунина эпохи гражданской войны – Окаянные дни , полный потрясающих картин этих трагических лет.

В своем творчестве, особенно в таких произведениях, как «Деревня», «Господин из Сан-Франциско », «Митина любовь», «Жизнь Арсеньева», Бунин достигает высокой степени художественного совершенства. Его проза свободно льется подобно кристально чистому потоку. Приятно постичь бунинскую художественную «магию» гармонического слияния формы и содержания, раскрытия внутреннего мира человека и всегда по-новому увиденных пейзажей. В этой совершенной гармонии заключена внутренняя динамика, сообщающая какую-то особую неприметную легкость переходов от мыслей к пейзажу, от пейзажа к деталям быта, от быта к обобщениям, размышлениям о себе.

Как и лучшие представители русской литературы, Бунин достигает органической связи пейзажа со всеми другими элементами художественной ткани.

Бунинские картины природы и вещного мира точны и волшебны, как, скажем, гоголевские, но их точность и волшебство принадлежат только Бунину. Бунинская точность слагается из мельчайших, необычайно зорко увиденных деталей, а волшебство у него без «нечистой силы», в него не вплетаются сказочные мотивы. У Пушкина и Гоголя Бунин взял лишь «магическую» формулу удивительного синтеза реалистического и волшебного.

В бунинской живописи органически сплавились тоска по неведомому, поиски иных далей, тревога ожидания. Наряду с чисто живописными приемами автор широко пользуется субъективными ощущениями, и поэтому в его пейзажах звучат то ласковая грусть, то тревога перед могучими силами природы, перед тем, что должно свершиться и над чем не властен человек. Живописуя, Бунин неизменно сплетает свои ощущения с нарисованными картинами.

В цитированном предисловии к однотомнику Бунина Паустовский приводит очень интересные места из записей, сделанных племянником Бунина - Пушешниковым, когда он подолгу гостил у писателя на Капри и вел с ним беседы о творчестве. Бунин говорил, вспоминает Пушешников, что, начиная писать о чем- нибудь, ему, тонкому художнику, прежде всего необходимо было «найти звук». «Как скоро я его нашел, все остальное дается само собой» - утверждал Бунин.

Весьма вероятно, что «звук» был лишь первым толчком, за которым следовало то или иное сочетание звуков, услышанных на лоне природы, будь то песня, игра на музыкальном инструменте. Всем известно, как властно вызывает воспоминания музыка, связанная с ощущениями, впечатлениями, переживаниями прошлого. Но у поэта, художника звуки, несомненно, вызывают более полную и богатую картину.

Звук пробуждал вдохновение, но далеко не всегда являлся некой прелюдией. Картина у него выстраивается логикой движения, ритма самой природы. Это особенно очевидно в картинах, передающих смену погоды, переход от затишья к буре, и наоборот.

Описание бури у Чехова значительно отличается от толстовского и бунинского. Основной художественный элемент у Чехова - звук. Он отказывается от красок, воссоздавая картину в черно-белых тонах. Чехов не касается тех изменений в цвете, которые производят вспышку от «ослепительно-едкого» света. Даже сама вспышка света лишена красок. Чехов не хочет ничего примешивать к звуковой симфонии грозы.

Описание грозы у Толстого покоится на ином принципе. Великий писатель стремится передать быстро изменчивые перепады бури, ее грозное величие в сочетании звука, краски, света и движения. В выборе красок он довольно скуп: «темно-лиловая туча», «лиловый фон тучи», даже вспышки молний даны без красок. И это потому, что Толстой придает огромное значение свету, переменам освещения в бурю. Мы необыкновенно зримо представляем себе, как листья становятся «бело-мутного» цвета. Мы не раз это видели, и в неестественности, обманчивости этого оттенка есть нечто жуткое, мрачное.

Прекрасен у Толстого образ огромной спиральной линии, куда-то возносящейся к небесам, как бы объединяющей небо и землю в неслыханно мощном возмущении, напоминающем о возмездии. Подобный образ завершает описание бури у Бунина. У него точно возникает видение апокалипсиса, необъятности небесных глубин. Но здесь, как и во всем описании грозы, живопись у Бунина гуще. «Свирепый трепет и ужас», «яростный гул», «адский мрак» - таковы эти определения, которые в общей картине бури ничем не диссонируют и как бы смягчаются такими прекрасными находками, как «обломный ливень» (местное слово «обломный» не нуждается в пояснении) или «Гималаями медью блистающие горы облаков».

Видения грозы у Толстого и Бунина близки по общему впечатлению, по использованию художественных элементов. У Толстого: краски, свет, звуки, движения и ритм грозы. То же и у Бунина, а между тем как по-разному использованы у них эти художественные элементы. У Толстого буря одноцветна с эффектом освещения. У Бунина она разноцветна. Тут и «красные сполохи» и «розовые и белые молнии», и «медь облаков», и «раскаленные змеи». Толстой не только говорит о движении грозы, но и подробно передает ее ритм. Он отмечает: «Вдруг задрожала осиновая роща», а затем: «Листья... шумят и вертятся», «...макушки больших берез начинают раскачиваться, и пучки сухой травы летят через дорогу». Толстой особо тщательно воссоздает нарастание бури. Тут и беспокойный полет ласточек, тут и галки, летящие как-то боком с растрепанными крыльями, тут и края кожаного фартука брички, которые начинают биться о кузов. Бунин лее оперирует лишь элементами самой стихии. Бунина волнует страшное и красочное великолепие бури, и он отказывается от дополнительных аксессуаров, сосредоточивая все внимание на красках, звуках и движении самой стихии.

Если исключить очень характерный для Гоголя антропоморфизм, то бунинская гроза наиболее близка гоголевской. Вот несколько строк из «Страшной мести»: «Когда же пойдут горами по небу синие тучи, черный лес шатается до корня, дубы трещат и молния, изламываясь между туч, разом осветит целый мир - страшен тогда Днепр! Водяные холмы гремят, ударяясь о горы, и с блеском и стоном отбегают назад и плачут и заливаются вдали». По силе выражения, сгущенности образов, построению фразы на бунинской панораме грозы заметнее всего влияние Гоголя. При всем разнообразии красок «Вечеров на хуторе близ Диканьки», и в частности «Страшной мести», палитра красок у Бунина в «Жизни Арсеньева» гораздо разнообразнее. Гоголь предпочитает несколько приглушенные тона. В панораме его бури «синие тучи», «черный лес», «серебряная струя».

В отношении цвета, красок Бунин вносит новое, совершенно свое. Он не пошел тут ни за Гоголем, ни за Чеховым, у которого краски еще более темны, чем у Гоголя. Чеховская буря полностью «черно-белая», что и создает в ней единый и сильный контраст, придает особую рельефность. С той же целью рельефности Чехов еще более, чем Гоголь, очеловечивает природу. Вот чеховское небо непосредственно перед бурей: «Этот оборванный, разлохмаченный вид тучи придавал ей какое-то пьяное, озорническое выражение». А в другом месте: «Чернота на небе раскрыла рот и дыхнула белым огнем...» А далее следует своеобразная «загадка», связывающая «колдовски» образы природы и человека.

Чеховский Егорушка видит во время грозы трех громадных великанов с длинными пиками, которых временами освещают молнии. Вначале можно подумать, что мальчик принимает за великанов деревья или же тени от чего-то. Оказывается, что это оптический обман, создаваемый игрой светотени, и за возом идут обыкновенные мужички с железными вилами на плечах. Такие образы и приемы совершенно чужды Бунину. У него сочетание реального с «колдовским» носит иной характер. Его «колдовство» в особой поэтизации родной природы, в поэтизации, навевающей настроения тоски, стремления к одиночеству, склонность к лирическим размышлениям наедине с собой. А все это, вместе взятое, вновь ведет к поэтическим, слагающимся из множества перемен и деталей «волшебным» картинам. Картины природы, созданные Буниным, можно уподобить тем бесконечно разнообразным и всегда новым узорам, которые получаются при вращении калейдоскопа. А разноцветные камешки, располагающиеся в этих узорах,- неисчислимые детали всего сущего в природе, увиденные необычайно обостренным взором художника.

Рассмотренные выше картины грозы у Толстого, Гоголя, Чехова и Бунина существуют, естественно, не изолированно от остального повествования. Они не самодельны и призваны пояснять и дополнять идейноэтическую сторону произведений. Очень интересно сопоставление связей между картинами грозы и чувствами, идеями, которые эти картины призваны художественно дополнить.

У Толстого глава с описанием бури называется «Гроза». Казалось бы, он придает разгулу стихии самостоятельное значение. В действительности же это не так. Гроза еще не успела стихнуть, и в душе подростка не улеглись «тревожные чувства тоски и страха». И вот именно в эти минуты он увидел несчастнейшее существо на свете, некое жалкое подобие человека - нищего-калеку с опухшим лицом, красной культей вместо руки. Это существо поднимается из под моста на кривых дрожащих ногах, протягивает в бричку культю и, крестясь, кланяясь в пояс, просит болезненным голосом милостыню «христа ради».

Что это сопоставление не случайно, что тоска и ужас, вызванные грозой, с определенной целью усугубляются видом нищего, свидетельствует дальнейшее описание. Буря, перед тем как утихнуть, обрушивает на путников последние и самые мощные удары грома, ливень льет как из ведра, а нищий в промокшем до нитки рубище, качаясь от ветра, следит за падением медного гроша, который ему бросили из брички.

Нужно ли говорить о том, что буря в «Отрочестве» подготавливает картину бедствия народного, олицетворенного в горестном обличии нищего-калеки?

У Гоголя панорамы тихого и бурного Днепра постоянно увязываются со всем ходом жизни украинского народа. А за образом буйного в непогоду Днепра следует фраза: «Так убивается старая мать казака, выпроваживая своего сына в войско. Она, рыдая, бежит за ним, хватает его за стремя, ловит удила, и ломает над ним руки, и заливается горючими слезами».

Большая картина грозы в чеховской «Степи» не менее тесно, чем у Гоголя, увязана с жизнью народа, помогает раскрытию характеров крестьян: Дымова, Пантелея, Емельяна, отношений между ними.

Совсем не то у Бунина. После прекрасно разыгранной им симфонии разбушевавшейся природы идут удивительные слова: «На мне, лежавшем на холодных кирпичах и укрытом всеми веретьями и армяками, какие только могли дать мне мужики, нитки живой не осталось через пять минут. Да что мне был этот ад и потоп! Я был уже в полной власти своей новой любви...».

Итак, ни мысли, ни слова о своих односельчанах, батуринских мужиках, которые взяли его к себе на телегу, заботливо укутали. А вниманием юного Арсеньева всецело владеет девочка с «тонким и чистым» личиком, дочь барышни Бибиковой, которую он случайно и мельком увидел в тот день.

Это не следует относить за счет какого-то антидемо-кратизма, особо усилившегося в эмиграции. В первый период творчества, когда им написано немало прекрасных рассказов о народе, и в последний, когда, он е болью вспоминал о потерянной родине, крестьянин оставался для него ее частицей. Все дело в другом, в принципе познания действительности исключительно через сугубо личное, через лирику чувств и ощущений одинокого человека.

Испытав счастливые часы в жизни, герои Бунина приходят к этому состоянию одиночества, тоски, воспоминаний. И может ли быть иначе для людей, которые, с точки зрения Бунина, живут в мире неуютном и несовершенном или же выключены из борьбы и настолько утратили надежду на обновление жизни, что создают вымышленный мир «для себя» или же находят другого одинокого человека, чтобы вкусить с ним эфемерное счастье, потому что они знают, сколь оно кратковременно, что жизнь прожита в бесплодных исканиях того счастья, которого нет и не может быть.

И мы все же проходим мимо обобщений этого грустного, не верящего в торжество добра мыслителя. Мы охотно прощаем ему это, так как сам он творит прекрасное, доброе, вечное. Ведь человек у Бунина не плох, а растерян перед жизнью. А его предчувствие достижения им счастья в наше время великих перемен воспринимается как вклад в обновление жизни.

Писатель отдает нам свой прекрасный талант, творя то прекрасное, без которого не может быть эстетически воспитан новый человек наших дней.

По музыкальности рассказы Бунина стоят рядом с гениями русской литературы. В ней есть та особая плавность, та неповторимая тональность теплоты и доверительного расположения к читателю, которые утверждают - это написано Буниным, а не кем-нибудь другим, и написано для того, чтобы человек смог глубже познать самого себя, соприкоснуться с прекрасным в жизни.

Ритмическая организованность бунинской прозы - явление особое. Это не та ритмика, которая создает назойливый пафос, визгливо повышающийся тон, ритмические периоды в сближении с белым стихом. Бунинская проза льется плавно, чуть замедленно, и это ее качество, в сочетании с кажущейся простотой, а в самом деле филигранной отточенностью каждой фразы, создает нежно-убаюкивающее звучание.

Бунин в одинаковой мере принимает как художественное творчество, так и религию Толстого.

Любовь Бунина к Толстому объединяет его с Чеховым. Говоря о творчестве Чехова, Бунин также выделяет жизнелюбивое, нравственное начало. Вместе с тем он глубоко ценит в писательском и человеческом облике Чехова его непримиримую вражду к фальши, литературщине, позерству.

В лучшую пору своего творчества, связанную с участием в горьковском «Знании» и дружбой с Горьким, Бунин высоко оценивал творчество и литературно-общественную деятельность пролетарского писателя. В эти годы они часто встречаются, переписываются, высказывают друг другу взаимное уважение и одобрение. Так, в письме Горькому, находившемуся тогда в Италии, Бунин писал в 1911 году: «Захотелось на Капри страшно, слова Ваши, золотое сердце Ваше растрогало до щипания в глазах. Ах, дорогой, очень люблю я и чту Вас!» Будучи на Капри у Горького, Бунин откровенно делился своими взглядами на современную литературу, и очень многое в этих взглядах сближало его с Горьким. Созвучие литературно-критических позиций характерно и для их печатных выступлений. Цитированную выше речь Бунина можно сопоставить со статьями Горького, направленными против модернистской литературы «Разрушение личности», «О современности», «О цинизме».

Однако после Октябрьской революции, когда писатели оказались по разные стороны баррикад, Бунин изменил свое отношение к Горькому и даже бросил тень на свои прошлые взаимоотношения с ним. Так, в его «завещании», написанном в 1942 году, сказано: «Я писал письма почти всегда дурно, небрежно, наспех, и не всегда в соответствии с тем, что я чувствовал,- в силу разных обстоятельств. (Один из многих примеров - письма к Горькому...)».

Бунин задним числом охаивает своих коллег по «Знанию» - писателей демократического направления, а Куприна, некогда близкого друга, упрекает в том, что ему якобы присущи «дешевая идейность, желание не отстать от духа своего времени в смысле обличительства и гражданского благородства». В своих «Воспоминаниях» он в мрачном свете представляет русскую демократическую литературу предреволюционных лет. В свете новой позиции Бунин пересматривает свои старые взгляды, и только его отношение к декадентам осталось неизменным.

С особенным сарказмом Бунин в эмигрантские годы отзывался о писателях, перешедших рубеж революции и принявших ее,- о Маяковском, Блоке, Есенине, Алексее Толстом. В мемуарном очерке «Третий Толстой» он с раздражением, без всякого подобия объективности, «вспоминает» о Толстом, как бы мстя ему за решительный разрыв с эмиграцией и активное участие в жизни Советской страны.

Лишь в годы второй мировой войны наметилась эволюция в позиции Бунина по отношению к советской литературе. Он с похвалой отзывался о творчестве ряда советских писателей. Изменилось и его отношение к СССР - он сочувствовал Советской Армии, боровшейся с фашизмом; а незадолго до смерти стал советским гражданином.

Бунин умер в день тридцать шестой годовщины Октябрьской революции, в ночь под 8 ноября 1953 года.

«Недостало сил, уже будучи советским гражданином, вернуться домой Ивану Бунину - русскому классику рубежа двух столетий, который оставался реалистом и в прозе той поры, когда господствовала мода на декаданс. Не следует, по моему мнению, отчуждать Бунина от истории русской литературы, и все ценное из его творчества должно принадлежать читателю».

В этих словах Федина воздается должное замечательному русскому писателю лауреату Нобелевской премии Ивану Алексеевичу Бунину.

Иван Бунин.

Пережив сильную любовь к Варваре Пащенко и последовавшее за ней сильное разочарование, Бунин в 1898 женился на гречанке Анне Цакни, которую, по собственному признанию Ивана Алексеевича, никогда не любил.

Бунин стал свидетелем погромов 1905 года и предсказал грядущий апокалипсис старой России.
В 1903 и 1909 Ивану Бунину присуждают две Пушкинские премии. Первую - за поэтический сборник «Листопад» и блестящий пперевод «Песни о Гайявате», вторую - за стихи и переводы Байрона (всего за годы жизни в России он получит их три).
Бунин - академик В 1909 году Иван Бунин был избран почётным академиком Санкт-Петербургской академии наук по разряду изящной словесности.
В 1910-е год ы Бунин много путешествует, выезжая за границу. Он посещает Льва Толстого, знакомится с Чеховым, активно сотрудничает с горьковским издательством "Знание", знакомится с племянницей председателя первой Думы А. С. Муромцева Верой Муромцевой. И хотя фактически В ера Николаевна стала "госпожой Буниной" уже в 1906 году, официально зарегистрировать свой брак они смогли лишь в июле 1922 года во Франции. Только к этому времени Бунину удалось добиться развода с Анной Цакни.

Иван Бунин и В.Н. Бунина. 1907 год. Надпись: "Первое путешествие в Сирию и Палестину"

Вера Николаевна была Бунину предана до конца его жизни, став ему верной помощницей во всех делах. Обладая большой духовной силой, помогая стойко переносить все невзгоды и тяготы эмиграции, Вера Николаевна имела еще и великий дар терпения и всепрощения, что было немаловажно при общении с таким трудным и непредсказуемым человеком, каким был.
После шумного успеха его рассказов в печати появляется, ставшая сразу знаменитой, повесть "Деревня" - первая крупная вещь Ивана Алексеевич а Бунина. Это горькое и очень смелое произведение, в котором перед читателем предстала полубезумная русская действительность со всеми ее контрастами, шаткостью, изломанностью судеб.
"Деревня" и последовавший за ней "Суходол" определили отношение Бунина к своим героям - слабым, обездоленным и неприкаянным.
Параллельно с деревенской тематикой писатель развивал и лирическую, которая ранее наметилась в стихах. Появились женские характеры, хотя и едва намеченные - очаровательная, воздушная Оля Мещерская (рассказ "Легкое дыхание"), бесхитростная Клаша Смирнова (рассказ "Клаша"). Позже женские типы со всей лирической страстью проступят в эмигрантских повестях и рассказах Бунина - "Ида", "Митина любовь", "Дело корнета Елагина" и "Темные аллеи".

В темную осень земля укрывается...

Ветер осенний в лесах подымается,
Шумно по чащам идет,
Мертвые листья срывает и весело
В бешеной пляске несет.

Только замрет, припадет и послушает,-
Снова взмахнет, а за ним
Лес загудит, затрепещет,- и сыплются
Листья дождем золотым.

Веет зимою, морозными вьюгами,
Тучи плывут в небесах...
Пусть же погибнет все мертвое, слабое
И возвратится во прах!

Зимние вьюги - предтечи весенние,
Зимние вьюги должны
Похоронить под снегами холодными
Мертвых к приходу весны.

В темную осень земля укрывается
Желтой листвой, а под ней
Дремлет побегов и трав прозябание,
Сок животворных корней.

Жизнь зарождается в мраке таинственном.
Радость и гибель ея
Служат нетленному и неизменному -
Вечной красе Бытия!

В 1920 году Иван Алексеевич с Верой Николаевной, не принявшие ни революцию, ни большевистскую власть, эмигрировали из России, "испив несказанную чашу душевных страданий", как позже писал Бунин в своей биографии. 28 марта они прибыли в Париж.
К литературному творчеству Бунин возвращался медленно. Тоска по России, неуверенность в будущем угнетали его. Потому первый сборник рассказов "Крик", вышедший за рубежом, составляли только рассказы, написанные в счастливейшее для Бунина время - в 1911-1912.
И все же писатель постепенно преодолел чувство угнетенности. В рассказе "Роза Иерихона" есть такие проникновенные слова: "Нет разлук и потерь, доколе жива моя душа, моя Любовь, Память! В живую воду сердца, в чистую влагу любви, печали и нежности погружаю я корни и стебли моего прошлого..."
В середине 1920-х Бунины переехали в небольшой курортный городок Грас на юге Франции, где поселились на вилле "Бельведер", а позже обустроились на вилле "Жанет". Здесь им было суждено прожить большую часть своей жизни, пережить Вторую мировую войну. В 1927 в Грасе Бунин познакомился с русской поэтессой Галиной Кузнецовой, которая с мужем проводила там отпуск. Бунин был очарован молодой женщиной, она же, в свою очередь, была в восторге от него (а уж Бунин умел очаровывать женщин!). Их роман получил широкую огласку.
Вопреки всем невзгодам, бесконечным лишениям бунинская проза набирала новую высоту. На чужбине вышли книги "Роза Иерихона", "Митина любовь", сборники рассказов "Солнечный удар" и "Божье древо". А в 1930 году был опубликован автобиографический роман "Жизнь Арсеньева" - сплав мемуаров, воспоминаний и лирико-философской прозы.
10 ноября 1933 года газеты в Париже вышли с огромными заголовками "Бунин - Нобелевский лауреат". Впервые за время существования этой премии награда по литературе была вручена русскому писателю. Всероссийская известность Бунина переросла во всемирную славу.
Каждый русский в Париже, даже тот, который не прочитал ни одной строчки Бунина, воспринял это как личный праздник. Русские люди испытали сладчайшее из чувст - благородное чувство национальной гордости.
Присуждение Нобелевской премии стало огромным событием и для самого писателя. Пришло признание, а вместе с ним (хотя и на очень короткий период, Бунины были на редкость непрактичны) материальная обеспеченность.

В 1937 Бунин закончил книгу "Освобождение Толстого", которая по мнению специалистов, стала одной из лучших книг во всей литературе о Льве Николаевиче.

Вторую мировую войну Бунин пережил во французском городе Грассе. Несмотря на трудности быта, а временами и голод, Бунин продолжал писать - из-под его пера появлялись один за другим блестящие рассказы о любви, впоследствии составившие сборник "Темные аллеи". Писатель внимательно следил за ходом военных действий, "болея" за Россию.
Некоторые критики того времени обвиняли бунинские "Темные аллеи" то в порнографии, то в старческом сладострастии. Ивана Алексеевича это оскорбляло: "Я считаю "Темные аллеи" лучшим, что я написал, а они, идиоты, считают, что я ими опозорил свои седины... Не понимают, фарисеи, что это новое слово, новый подход к жизни", - жаловался он И. Одоевцевой. До конца жизни ему пришлось защищать свою любимую книгу от "фарисеев". В 1952 он написал Ф. А. Степуну, автору одной из рецензий на бунинские произведения:
"Жаль, что вы написали, что в "Темных аллеях" есть некоторый избыток рассматривания женских прельстительностей... Какой там "избыток"! Я дал только тысячную долю того, как мужчины всех племен и народов "рассматривают" всюду, всегда женщин со своего десятилетнего возраста и до 90 лет".
Последние годы жизни писатель посвятил работе над книгой о Чехове. К сожалению, этот труд остался незавершенным.
Последнюю дневниковую запись Иван Алексеевич сделал 2 мая 1953. "Это все-таки поразительно до столбняка! Через некоторое, очень малое время меня не будет - и дела и судьбы всего, всего будут мне неизвестны!"
В два часа ночи с 7 на 8 ноября 1953 года Иван Алексеевич Бунин тихо скончался. Отпевание было торжественным - в русской церкви на улице Дарю в Париже при большом стечении народа. Все газеты - и русские, и французские - поместили обширные некрологи.
А сами похороны состоялись намного позже, 30 января 1954 (до этого прах находился во временном склепе). Похоронили Ивана Алексеевича на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа под Парижем. Рядом с Буниным через семь с половиной лет нашла свой покой верная и самоотверженная спутница его жизни Вера Николаевна Бунина.