Чего только с нами обворожительно красивыми и обаятельно лучезарными не случается вдали от дома. Всякое случается, когда-то хорошее и безусловно плохое. Я не знаю к какой из категорий отнести курортный роман, тут будет правильным каждой из нас принимать решение самостоятельно, кому-то мимолетный порыв чувств идёт на пользу, а кого-то заставляет страдать долгие месяцы, а порой и годы. Я хочу рассказать вам историю из моей жизни, и то, что произошло со мной, многое в ней поменяла. С одной стороны банальность - случайная встреча, но с другой стороны, эта самая встреча, окрылила меня и дала новые силы и стремление к жизни.
Для прояснения картины немного расскажу о себе, мне 26 лет, «видавшая виды» дама, 7 лет я замужем. Моя семейная жизнь местами не очень благополучна, но в целом, я и мой муж, создаем впечатление довольно счастливой пары. Друзья завидуют, родственники спокойны, да и сами мы, вроде бы не воюем с мужем, но и чувств уже прежних друг к другу не испытываем. Живем как друзья больше, нежели как влюбленные, а если быть точнее, жили до моей поездки на отдых.
Поездка на курорт
Это случилось два года назад, я, будучи очень уставшей от работы и семейных хлопот, решила сделать себе подарок – поездку на курорт, в Египет или Турцию, во общем туда где тепло. Одной ехать мне не хотелось, а муж мою инициативу не очень-то разделял, говорил, что, дескать, если хочешь ехать, езжай, я тебя не держу, но сам не поеду, дел по горло. Мне, конечно, неловко было так ехать, оставлять его дома одного, да и всякие подозрения стали мучить, но, все же, я решила, что мы оба взрослые люди и сами полностью способны принимать решения.
Я решила. Еду. Осталось только выбрать с кем. Подруги дружно сослались на работу, сестра на то, что ребенка не с кем оставить, кандидаты на совместный отпуск таяли на глазах и я, было, расстроилась, но тут, мне в голову пришла замечательная идея, я, кажется, знаю человека, который точно мне не откажет. Ну, конечно! Почему я об этом раньше не догадалась? Мама! Она уж точно поедет со мной.
Ура! Мы едем! Наконец-то! Моему счастью не было предела. Четырехчасовой перелет прошел незаметно и, вот, нас уже встречает своими жаркими объятиями аэропорт Шарм-Эль –Шейха. Потрясающая погода, теплое море и отличный отель, все было на высшем уровне. Впереди было еще две недели незабываемых впечатлений. Мы с мамой решили провести этот отпуск спокойно и по максимуму расслабиться, ибо дома ждала одна рутина. Моя мама старой закалки, хотя и молода еще, но, тем не менее, порекомендовала мне обойтись без приключений и быть предельно внимательной, не вступать в какие-либо контакты.
К слову сказать, я и не думала уже, вообще, что такое возможно. Вроде бы я и молода еще, но уже начала сомневаться в том, что могу кому-то нравиться. Муж комплиментами не баловал никогда, коллеги по работе тоже ценили меня исключительно, как специалиста. Говорили только, что глаза у меня красивые, глубокие, засмотреться можно. А мне и ни к чему, глаза как глаза, вроде бы у всех такие…
Вечером в ресторан
И вот, однажды, вечером мы с мамой сидели в ресторане, медленно потягивая какой-то из местных коктейлей, и наслаждались видом на садящееся солнце. В тот момент, как мне казалось, я была счастлива, я смогла забыть о домашних заботах, думала исключительно о том, как я буду завтра валяться на пляже, а может, закажу экскурсию, или поеду на дайвинг.
Планов была куча, но все они рухнули, когда за моей спиной я услышала фразу: «Девушки, вы не будете против, если я составлю, так сказать, вам компанию?» Я, погруженная в свои мечтания, не посчитала нужным отвечать на поставленный вопрос, только лишь надвинула очки на глаза. Этого еще не хватало, наглость какая, нам не нужна компания! Но мама решила иначе. Она ответила согласием и, теперь, когда незнакомец присел за столик, я смогла отчетливо его разглядеть.
Он был хорош собой, на вид лет 35, лощеный, ухоженный, довольно крупный, с чисто мужскими чертами лица и необычным профилем, который почему-то напоминал мне орлиный. Сказать, что он красив, я бы не могла, но что-то, совершенно непонятное, в нем притягивало. Он был интересен, весь вечер занимал нас беседами, маме с ним было интересно. Я не обращала ровно никакого внимания на него, чем, похоже, немного злила его. На его вопросы я отвечала короткими и едкими фразочками, после которых он немного терялся. Если честно, в тот момент, я ждала, когда вечер закончится, и мы разойдемся. Скажу прямо – с первого взгляда он мне не понравился, слишком занудный что-ли…
Когда пришло время прощаться, он решил проводить нас до номера и, о, ужас, как оказалось, мы еще и соседи. Он был чрезмерно этому рад и не скрывал своего удовольствия. Прощаясь, он сказал нам, что завтра мы обязательно должны увидеться. Мама была не против и искренне не понимала моего негативного настроения. Я же не хотела, чтобы в наш отдых вмешивался кто-то третий. Нет, я не ревновала, я просто хотела отдохнуть от людей. Засыпала я с мыслями, как бы побыстрее отделаться от нашего нового друга.
Он пришёл рано утром
Наутро меня разбудил резкий стук в дверь. Странно, обычно номер так рано не убирают… Кто бы это мог быть… Мама еще спала, поэтому накинув халат, я поплелась к двери. На пороге стоял наш вчерашний незнакомец, держал в руках полотенце и маску.
Что, разбудил? Да ладно, хватит уже валяться, поднимай маму и пойдем купаться, - бодрым голосом произнес он.
Сказать, что я злилась на него, не сказать ничего. Мало того, что он разбудил меня, так он даже не извинился. Хам! Пробурчав что-то недовольно себе под нос, я пообещала ему, что мы скоро подойдем, что было для меня совсем неожиданно. Закрывая дверь, я думала о том, какая же я дура…зачем только я согласилась? Сев на кровать, я взглянула на часы – 6 утра… Какой кошмар.
Разбудить маму мне не удалось, она упорно отказывалась идти на пляж в такую рань, слезно прося еще часочек поспать. Ну что ж, весело, теперь мне придется развлекать нашего друга самой. Надев купальник и взяв полотенце, я неторопливо вышла и направилась в сторону пляжа. Не пройдя и полдороги, я услышала уже знакомый голос.
Все-таки пришла? Я уж думал не дождусь… - с нескрываемым сожалением произнес он.
Лучше бы и не дождался, - вновь съязвила я.
Он понял, что я снова не в духе и всю оставшуюся дорогу мы шли молча. Он все еще напрягал меня своим присутствием, но уже меньше. Это немного радовало. Кажется, я привыкаю. И вот, я даже отважилась прервать повисшее молчание.
А чем ты занимаешься? – на удивление робко спросила я.
И тут началось, он, окрыленный моим интересом, начал оживленно рассказывать мне обо всем, о ядерной физике, о компьютерах, архитектуре, военной авиации. Он говорил так много и в таких ярких красках, что мои неприятные чувства к нему прошли сами собой. Как оказалось он дизайнер, работает над новым проектом, и хотел бы отобразить в нем некоторые, на первый взгляд несвязные, совершенно, вещи.
Я слушала его и восторгалась, а ведь, действительно, кажется у него талант. Мне стало спокойно с ним, спокойно и интересно, по вечерам я долго сидела с ним за столиком около бассейна и за рюмочкой чего-нибудь крепкого слушала его рассказы. Потом рассказывала ему сама и, что удивительно, он слушал меня, слушал с неподдельным интересом и очаровательной улыбкой. Он давал мне различные советы и, иногда, у меня создавалось впечатление, что я разговариваю со старшим братом или папой. Он понимал меня.
Это было удивительно
Мы вместе ходили купаться, дурачились, посещали экскурсии и магазины. Он был первым человеком, который смог за столь короткое время стать мне почти родным. Я заходила к нему в гости, мы могли часами валяться на кровати и смотреть фильмы, меня радовало, что он не пристает ко мне, не соблазняет меня. Я думала, возможно, что так и дальше будет. Но я ошибалась. Однажды вечером, он робко постучался к нам в номер и сказал, что сильно обгорел и ему нужна помощь. Я, без задних мыслей, накинула халат и пошла к нему в номер, прихватив несколько кремов от ожогов.
Все, что происходило потом, я помню смутно, помню мои руки на его горячей спине, потом его руки на пояске моего халата, потом его губы, шепчущие что-то мне на ухо. Нас накрыло дикой страстью, я не смогла удержаться, меня тянуло к нему. Я не могла и представить, что такое может случиться со мной, с верной по натуре девушкой, для которой истинной ценностью являлась семья…
С ним я забыла обо всем. Каждое утро он приносил мне цветы, и мы вместе ходили завтракать. Он брал и нес меня на руках, когда я жаловалась, что песок горячий. Он заботился обо мне и всячески ухаживал. Меня приятно радовало его внимание. Но я твердо знала, что это ненадолго. Я наслаждалась каждым днем с ним, но знала, что не оставлю ему никаких контактов. Мы стали еще ближе, когда поговорили с ним по душам, как оказалось, он тоже в браке. Мы были очень похожи с ним, но, в то же время, совсем разными.
Время моего отъезда приближалось неумолимо, последний свой вечер я решила провести с ним. Он был нежен и груб, очень чувственен и трогателен. Почти до утра мы сидели на его балконе. Говорили обо всем, о своих трудностях, горестях и раздумьях. Он сказал мне, что неразрешимых ситуаций нет и во всем, что происходит нужно видеть только лишь положительную сторону. Мы тепло распрощались с ним, пожелали друг другу удачи и успеха. На прощанье он по-отечески поцеловал меня в лоб и сказал: «Береги себя, девочка, ты самая лучшая», и на глаза его, почему-то навернулись слезы.
Сидя в самолете, я прокручивала все произошедшее вновь и вновь. Задавалась вопросами «почему?», «почему именно я и он? », но так и не могла найти ответа. Единственное, что я знаю совершенно точно, и за что я ему благодарна, это за то, что он научил меня радоваться, научил находить капельку позитива в море непонимания и несчастья. Он оживил мое сердце и он, именно он, заставил меня почувствовать себя особенной. Я весьма благодарна за это ему.
Дома я стала по-другому относиться к мужу, более трепетно и с большим пониманием, на удивление, и он ко мне тоже. Мы стали говорить на одном языке, а он стал делать комплименты. Я стала радоваться каждому дню, который я провожу с ним и каждому его успеху. Наши чувства как-будто вспыхнули вновь.
Про мою измену я ему не говорила, да и никогда не скажу. И, даже в случае, если он мне когда-либо изменял, я бы тоже не хотела узнать об этом. Хотя, теперь, я стала относиться к супружеской измене немного по-другому. Может быть, это для кого-то и ужасная вещь, но мне она помогла спасти брак. Я по-прежнему не сторонница постоянных хождений налево и по-прежнему считаю, что семья превыше всего, но если уж так получилось… почему бы и нет?
Баня по-русски. Пытка или удовольствие?
Баня — это одна из граней загадочной русской души. Только мы можем проводить в бане деловые переговоры, отмечать Дни рождения и как герои культовой «Иронии судьбы», каждый год, 31 декабря, ходить с друзьями в баню. При этом русский человек любит «поддать пару», «пройтись до боли веничком».
Ну, и какая баня, без пива и холодной водочки. Для иностранца — это смерти подобно, в лучшем случае — дикость, а нам — хорошо. Это наша, если хотите, самобытность, то, что попадает под категориию «made in Russia». И это достояние надо беречь, не идя на поводу за модными саунами и спа-салонами.
Впервые о русской бане упоминается в «Повести временных лет». Это X век. Но некоторые историки считают, что баня на Руси появилась намного раньше, в V-VI веках. Издревле она считалась святым местом, где «правят балом» четыре стихии: вода, огонь, земля и воздух. Они очищают человека не только физически, но и духовно.
Русская баня кардинально отличается от европейских и азиатских — высокой температурой жара и таким неотъемлемым атрибутом — как березовый веник.. Русский банный ритуал приводил в шок приезжающих иностранцев, которые называли происходящее действо пыткой и самоистязанием.
Когда англичане попали на Русь через Север, то отметили, что эти варвары топят избы «по-черному», потом в них семьями купаются, истязая друг друга хворостинами, а затем с гиканьем бросаются в речку или пруд.
Первыми русскими банями были влазни по-черному. Печь там была без трубы. Дым и копоть поступали непосредственно в парилку. Стены и потолок моментально становились закопченными, черными — что и дало название таким баням.
Парились в них лишь после того, как хорошо проветрят. Открывали все окна и двери, чтобы дым уходил наружу. Позже стали ставить печи с дымоходом. И такие бани назывались белыми. Парились на Руси и в обычных домашних печах. У них были просторные устья - почти полтора метра глубиной и около полуметра высотой. После приготовления еды, из теплой печи убирали золу, смывали копоть, настилали солому. Ставили кадку с горячей водой, чтобы сбрызгивать свод печи, залезали внутрь, ложились и парились.
На Руси баней пользовались все: и князья, и знатные люди, и простой народ.
Без бани не обходилось ни одно торжество. Так, после рождения ребенка это событие обязательно нужно было «обмыть» в бане. Без нее не обходился и свадебный обряд. Накануне бракосочетания невеста с подругами ходила в баню. Соответственно, и жених с друзьями посещал парную. На следующий день после свадьбы молодожены также шли в баню.
Иностранцев поражало, что русские предпочитают баню в качестве места общения. Как писал курляндец Яков Рейтенфельс, «русские считают невозможным заключить дружбу, не пригласив в баню и не откушав затем за одним столом».
Практически в каждом доме на Руси была своя баня, которая топилась раз в неделю. Суббота считалась банным днем. Не работали даже присутственные места. Постройка бань разрешалась всем, у кого имелось достаточно земли. Указ 1649 г. предписывал ’мыльни строить на огородах и на полых местах не близко от хором’, чтобы избежать пожаров. В домашних банях мылись всей семьей.
Однако дворяне и богатые люди отдавали предпочтения не домашним, а большим общественным баням, где люди всякого возраста и пола также парились и мылись вместе. Многие «просветители» и «моралисты» того времени называли общие бани главным очагом разврата. Хотя и в Европе в то время совместный помыв мужчин и женщин был делом обычным.
Но свобода нравов и отношений, царившие в русских банях, приводила иностранцев в удивление. По их мнению, русские были совершенно лишены ложной стыдливости, присущей — как они говорили — каждому цивилизованному (то есть европейскому) человеку. В бани приходили семьями, с малыми детьми. Здесь же, в общем зале, работали гулящие девки, именуемые растиральщицами.
Только после Указа Екатерины Великой совместный «помыв» был запрещен. В 1743 году бани разделили на женские и мужские. К XIX веку в крупных городах появились дорогие, богато обставленные бани с хорошей обслугой и прекрасными буфетами.
Но самыми знаменитыми и роскошными были Сандуновские бани в Москве. В этом банном дворце бывал весь цвет российского дворянства и куда с удовольствием стали ходить иностранцы.
В 1992 году Сандуны были объявлены памятником архитектуры и взяты под охрану государства. Русские парные бани за границей не прижились. Но иногда в Европе можно увидеть указатель с названием местечка несущем в себе слово banya.
Интерпретация текста рассказа М. Зощенко «Баня»
Михаил Зощенко – писатель-сатирик. В своих рассказах он пытался через сатирическое описание событий и явлений общественной жизни способствовать улучшению нравов советского общества того времени, в котором он жил. Один из таких рассказов – «Баня».
Данный текст принадлежит к художественному стилю (письменный, литературный, с элементами разговорного). Жанр произведения – сатирический рассказ – предполагает резкое, решительное осуждение какой-либо реалии общественной жизни. В данном случае, – это баня и те невыносимые условия, в которых вынуждены находиться люди, посещающие её.
Анализ семантического пространства текста.
После прочтения текста можно заметить, что его семантическое пространство по своей структуре однозначно. Все языковые средства (лексические, синтаксические, стилистические и др.), используемые автором в произведении, призваны раскрыть тему неудобства обслуживания в общественном заведении. Данная тема может быть разделена на две подтемы:
1. обстановка в бане (шайка, мылит, придерживает, зазевался, трёшь, крутит);
2. качество обслуживания в бане (не приставлены, требуют, не выдаю, обожди, не дают).
Базовым концептом в тексте может быть названо существительное «баня». Это слово стоит в тексте в сильной позиции (вынесено в заглавие). Ещё до прочтения текста можно предположить, что именно это учреждение будет предметом описания (если не местом действия) в рассказе, а не, например, кинотеатр или кафе. Зная, что Зощенко писал в сатирической манере, можно предположить, что в тексте будут высмеиваться те или иные недостатки в устройстве или методах обслуживания в этом заведения.
Концептуальное пространство текста – предметно-вещественное.
Репрезентация концептосферы базового концепта даётся через гротескное и саркастическое изображение предмета описания – советской бани. Мастерское использование языковых средств различных уровней (об этом будет говориться дальше) позволяет безо всякого труда понять позицию автора.
Если попытаться создать модель структуры концептосферы анализируемого рассказа, то можно увидеть, что ядро структуры – базовый концепт «баня».
В приядерную зону будут входить части речи, обозначающие предметы и действия, непосредственно связанные с мытьём в бане и человеческим телом: бельё, шайка, мыться, мыло, стирка, грязный, брызжут, домоюсь, голый, живот, ноги, борода.
Для ближайшей периферии характерны названия одежды и её характеристики: портянки, стираное, глаженое, зашиты, залатаны, штаны, пальто, дырки, пуговицы, карман, рваный.
В дальнейшую периферию входят части речи, представленные словами и словосочетаниями, характеризующими события в бане: житьишко, хуже, не царский режим, не в театре, грех один, батюшки-светы, дьяволы.
Анализ денотативного пространства текста.
Анализ денотативного пространства текста показал, что глобальная ситуация в рассказе – горькая ирония Зощенко по поводу человеческого равнодушия и невоспитанности.
Макроструктура данного текста – набор микропозиций и связывающих их отношений. Текстовая макропозиция выражена в сатирическом обличении отсутствия элементарных удобств в общественных местах (в частности, в бане).
В рассказе можно выделить следующие микропозиции:
1. Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные.
2. А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно.
3. У нас только с номерками беда. Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку), – дают два номерка. Один за бельё, другой за пальто с шапкой.
А голому человеку куда номерки деть? Прямо сказать – некуда. Карманов нету. Кругом - живот да ноги. Грех один с номерками. К бороде не привяжешь.
4. Ищу шайку. Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли.
Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает.
5. Через час гляжу, какой-то дядя зазевался, выпустил из рук шайку. За мылом нагнулся или замечтался - не знаю. А только тую шайку я взял себе.
Теперича и шайка есть, а сесть негде. А стоя мыться - какое же мытье?
6. Иду в предбанник. Выдают на номер белье. Гляжу - все мое, штаны не мои.
- Граждане, говорю. На моих тут дырка была. А на этих эвон где.
А банщик говорит:
- Мы, говорит, за дырками не приставлены. Не в театре, говорит.
7. Какая баня? Обыкновенная. Которая в гривенник.
В тексте присутствует большей частью разговорно-бытовая лексики (житьишко, небось, грех один, теперича, башка, не выпущает, зазевался, брызжут). Кроме пласта разговорно-бытовой лексики присутствуют небольшие вкрапления слов книжно-письменного уровня (гражданин, режим, эгоизм). Но лексика этого вида немногочисленна, и её резкий контраст в количественном отношении с разговорно-бытовой лексикой приводит к сатирическому эффекту.
Анализ базовых текстовых категорий.
Анализируя базовые текстовые категории, обычно говорят о таких категориях, как связность, завершённость, модальность, информативность, пространственно-временной континуум.
Рассмотрим каждую категорию поподробнее.
I.Связность.
Данная категория помогает при глубоком анализе повторов разного уровня лучше понять авторский замысел и осознать ту идею, которую автор пытался донести до читателя с помощью собственно языковых средств.
В рассказе «Баня» присутствуют разные виды повторов.
Лексические повторы выражаются дословными повторами (Америка, американец, бельё, бани, мыться, номерки, привязать и пр.), повторами однокоренных слов (бани – банщик – предбанник, мыло – мыться – смылась, подштанники – штаны, беспокоиться – беспокойный), повторами слов одной тематической группы (а. одежда: бельё, чистое, стираное, глаженое, портянки, подштанники, зашиты, залатаны, пальто, шапка, карманы, штаны, стирка, дырка, рваный, пуговицы; б. баня: мыться, номерок, кража, пропажи, бельё, банщик, голый, шайка, стирка, мыло, тереть, предбанник, смылась; в. тело: голый, живот, ноги, борода, рука, глаза, зад, мыться, грязный), повторами синонимов (зашиты – залатаны), повторами антонимов (верхний – нижний, вспомнил – забыл, чистый – грязный), повторами контекстуальных синонимов (кража – пропажи, царский режим – эгоизм, моет – трёт – крутит, театр – бани в Америке), повторами контекстуальных антонимов (в Америке – у нас), морфологическими повторами (а. существительные: граждане, Америка, бани, бельё, ящик, кража, пропажи, номерок, банщик, портянки, снег, подштанники, суббота, пальто, шапка, человек, карман, живот и т.д.; б. глаголы: говорить, прийти, скинуть, пойти, беспокоиться, быть, взять, сказать, присмотреть, помыться, подать, ехать, деть, привязать, потерять, хлопать, ходить, глядеть, стоять, мылить, придерживать, спереть, потянуть, хотеть, выпустить, воровать, ляпнуть, зарадоваться, повернуться, зазеваться, нагнуться, замечтаться, сесть, держать, идти и т.д.; в. прилагательные: отличные, беспокойный, голый, чужой, грязный, царский; г. наречия: очень, нарочно, задом, хорошо, скучно, надо; д. причастия: стираный, глаженый, зашиты, залатаны; е. междометия: житьишко, батюшки-светы; ж. частицы: ну, дескать, мол; з. местоимения: туда, себе, иной, этот, нас, я, её, он, какой-то, та, где, каждый, какой, их, мы, мои, моих, этих, всё, который).
Фразовые повторы редки и присутствуют мало (грех один, не в театре).
Синтаксические повторы выражены в различного вида предложениях. Текст насыщен простыми и сложными предложениями. Простые предложения: односоставные, номинативные: Портянки, небось, белее снега. Подштанники зашиты, залатаны. Житьишко! У нас только с номерками беда; инфинитивные: Хотя тоже мыться можно. опеределённо-личные: Вошёл в баню. Ищу шайку. Пошел дальше; неопределённо-личные: Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные; двусоставные: Туда, например, гражданин придет, скинет белье в особый ящик и пойдёт себе мыться. Номерки теперича по ногам хлопают. А он задом повернулся и моется. Сложные предложения: сложно-сочинённые: Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку), – дают два номерка. Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает. Сложно-подчинённые: И шум такой стоит от стирки – мыться неохота. Что касаемо пуговиц, то, говорю, верхняя есть, нижних же не предвидится.
II. Завершённость.
Категория завершённости выражена так же отчётливо, как и категория связности. В анализируемом тексте данная категория проявляется, во-первых, в заглавии – в заголовке стоит базовый концепт рассказа, существительное «баня». Ясное и чёткое заглавие сразу настраивает читателя на то, что речь пойдёт не об отвлечённых понятиях или философских размышлениях, а о таком «приземлённом» общеизвестном явлении действительности, как баня, а, следовательно, не нужно ожидать от автора возвышенного слога. Кроме того, завершённость проявляется и в сильной позиции текста. В данном рассказе можно выделить начало текста (первые 2-3 абзаца – яркий контраст между американской и советской действительностью), основной конфликт (герой и персонажи бани, их поведение и поступки) и концовку, в которой автор делает вывод, что баня, в которой пытался вымыться его герой, не является исключением из правила, а, наоборот, это нечто типичное для советской реальности.
III. Модальность.
Кроме категорий связности и завершённости важна также и категория модальности.
Эта категория выражается в авторской позиции. Используя определённые языковые и неязыковые средства (о чём будет написано ниже), Зощенко даёт понять читателям, что ситуацию с банями нужно менять в лучшую сторону. Заканчивая свой рассказ, автор специально подчёркивает, что баня – которую посетил его герой – типичная баня, в которой может мыться любой человек: «Конечно, читатель может полюбопытствовать: какая, искать, это баня? Где она? Адрес? Какая баня? Обыкновенная. Которая в гривенник», а значит, нужно заниматься благоустройством не отдельно взятого заведения, а всей их системы.
IV. Информативность.
Если говорить о проявлении категории информативности в анализируемом рассказе, то следует заметить, что в тексте отсутствует скрытая информация. Автор открыто порицает те социальные явления, существование которых вызывает у него протест или негодование.
В тексте широко представлена пресуппозиция. Она выражена как собственно лингвистическими, так и несобственно лингвистическими средствами.
Как известно, к собственно лингвистическим средствам можно отнести знания о лексическом значении слов, правильном употреблении их грамматических форм и др. В анализируемом рассказе это проявляется в понимании смысла лексических значений слов скучно, эгоизм, употребляемых в тексте в несвойственном им значении. Что касается верного употребления грамматических форм, то это проявляется в повторе видоизменённых форм несклоняемого существительного пальто (пальтом, польт). При помощи употребления таких нестандартных форм широко распространённого слова автор выражает свою иронию по отношению к уровню образованности посетителей бани.
Несобственно лингвистические средства выражения пресуппозиции – это, во-первых, ссылки на политическую историю того времени. По словосочетанию «не царский режим», употреблённому в определённом контексте, можно догадаться, что данное словосочетание имеет негативный оттенок, так как читателю известно, в каком веке и после каких исторических событий жил Зощенко. Владея информацией о ситуации после революции 1918 года, можно понять, почему так много людей моется в бане и из-за чего обычные шайки являются такой ценностью, за которую следует бороться («Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает»). Во-вторых, зная географию и имея представление о том, в какой стране жил автор и что за страна Америка, можно понять, почему именно американские бани являются идеалом для героя Зощенко. Кроме того, только представляя себе, какие предметы одежды называются штанами, подштанниками и портянками, можно догадаться о том ироническом смысле, который автор вкладывает, например, во фразы: «Портянки, небось, белее снега. Подштанники зашиты, залатаны».
V. Пространственно-временной континуум.
Для ясного понимания авторского замысла большое значение имеет локализация содержания произведения во времени и пространстве.
Говоря о категории пространства, следует отметить следующие его характеристики: это, во-первых, антропоцентричность – весь текст произведения сосредоточен на главном герое, его чувствах, поступках, эмоциях: я пошёл в баню, привязал я к ногам по номерку, ищу, гляжу, потянул я, говорю, думаю, тую шайку я взял себе, стою, иду, надеваю, подаю, оделся я. Во-вторых, это категория отчуждённости – данная категория проявляется в разграничении личного пространства героя и пространства других персонажей в бане: Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли. Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает. А он задом повернулся и моется. А кругом-то, батюшки-светы, стирка самосильно идет. Кроме этих двух категорий к характеристикам пространства данного текста относится также круговая форма организации этого произведения, в центре которого находится данный герой: А кругом-то, батюшки-светы…; Кругом - живот да ноги. Не менее важна и категория предметности. Пространство анализируемого текста переполнено предметами (номерки, бельё, пальто, шапка, шайки, мыло, штаны, подштанники, портянки, бумажка, верёвка…). Эта переполненность подчёркивается автором в различных предложениях: Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли. Один штаны моет, другой подштанники трет, третий еще что-то крутит. Снял штаны, ищу номерок – нету номерка. Веревка тут, на ноге, а бумажки нет. Несомненной важностью обладает такая категория пространства, как непрерывность и протяжённость. Читатель следует за героем от входа в баню до выхода на улицу, ни на секунду не переключая своего внимания на других персонажей: Вошёл в баню. Ищу шайку. Потянул я третью шайку... Пошел дальше. Через час гляжу… Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. Иду в предбанник. Оделся я, вышел на улицу.
Пространство в тексте условно можно разделить на близкое и далёкое. Далёкое пространство можно определить с помощью таких слов и словосочетаний, как в Америке, туда, дальше. Близкое пространство имеет следующие лексические маркёры: у нас, кругом, тут.
Пространство текста можно охарактеризовать и как открытое, и как закрытое. Закрытым пространством можно считать баню, в которой моется герой. На открытость пространства указывают такие слова и словосочетания, как в Америке, на улицу.
Если говорить о реальности пространства, то следует заметить, что пространство в тексте нереально. Его модель можно назвать точечным, внутренне ограниченным пространством (наблюдаемое пространство бани). Автор сам подчёркивает, что модель пространства в анализируемом рассказе не может быть близким к реальному географическому пространству («Конечно, читатель может полюбопытствовать: какая, искать, это баня? Где она? Адрес? Какая баня? Обыкновенная. Которая в гривенник»). Единственный реальный и опознаваемый географический объект – Америка – тоже не может считаться полностью реальным, так как автор описывает несуществующие в реальности идеальные бани, находящиеся в этом государстве.
Если вспомнить о такой категории пространства, как пространственные позиции автора и персонажа, то нужно заметить, что в тексте наблюдается полное совпадение пространственных позиций повествователя и героя. Зощенко постоянно находится рядом со своим героем, следя за его поступками: Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку)… Вошёл в баню. Ищу шайку. Потянул я третью шайку... Пошел дальше. Через час гляжу… Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. Иду в предбанник. Оделся я, вышел на улицу.
Время – такой же обязательный атрибут текста, как и пространство. В анализируемом рассказе время можно считать близким к реальному, линейным. В качестве основного признака реальности времени можно назвать его однонаправленность от прошлого к настоящему и будущему (Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку)… Вошёл в баню. Ищу шайку. Потянул я третью шайку... Пошел дальше. Через час гляжу… Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. Иду в предбанник. Оделся я, вышел на улицу); кроме того, можно говорить о длительности времени (через час), его одновременности (Стою стоя, держу шайку в руке, моюсь. А кругом-то, батюшки-светы, стирка самосильно идет), однократности (об этом свидетельствует частотность употребления глаголов совершенного времени: пошёл, привязал, помыться, домоюсь, зазевался…).
Характеристика используемых в тексте приёмов актуализации смысла
В данном разделе будет предпринята попытка проанализировать те стилистические средства, которые используются автором при создании текста.
В анализируемом тексте такими стилистическими средствами являются авторская гипербола (в Америке бани очень отличные), ирония (А у нас бани тоже ничего. Но хуже. Хотя тоже мыться можно), сарказм (Прошлую субботу я пошел в баню (не ехать же, думаю, в Америку)), гротеск (Через час гляжу…; Теперича, думаю, он нарочно три дня будет мыться), нестыковка стилистических пластов – герой, изъясняясь неграмотно и не зная значения русских слов (Ходить скучно), проявляет свою образованность в знании слов иностранных (Эгоизм, говорю, какой. Надо же, говорю, и другим помыться).
Кроме собственно языковых средств используются и несобственно языковые средства. Например, авторская ирония заметна, когда Зощенко показывает, что такая элементарная, но всё же необходимая для мытья вещь как шайка может стать дефицитом, ценностью, за владение которой начинается настоящая борьба (Потому шайку надо. Без шайки какое ж мытье? Грех один. Ищу шайку. Гляжу, один гражданин в трех шайках моется. В одной стоит, в другой башку мылит, а третью левой рукой придерживает, чтоб не спёрли. Потянул я третью шайку, хотел, между прочим, ее себе взять, а гражда¬нин не выпущает). Кроме эпизода с шайкой авторская ирония видна и в том, что поход в баню является определённым показателем социального статуса героя. Он вполне может помыться и дома («Ну их, думаю, в болото. Дома домоюсь»), но это лишает его причастности к определённому социальному кругу, принадлежать к которому он так стремится.
Интересно проследить развитие стилистических средств поэтапно, с начала рассказа до его конца.
С первых же строк текста внимательному читателю заметна авторская ирония, часто переходящая в сарказм. «Говорят, граждане, в Америке бани очень отличные», – начинает повествование герой рассказа, и этот ораторский приём в сочетании с плеоназмом (очень отличные) сразу вызывает комический эффект. Этот эффект лишь усиливается, когда в следующих двух абзацах малограмотный (или совсем неграмотный) герой смешивает русские и английские слова, принадлежащие к различным стилям речи (Гут бай, дескать, присмотри), и вставляет в свой рассказ субъективно мнение эмоциональным «Житьишко!».
Рассказывая о получении номерков в бане, герой при построении предложения использует логически необоснованный порядок слов: Один за бельё, другой за пальто с шапкой.
Следующий абзац полностью построен на плеоназме. Герой несколько раз повторяет одну и ту же мысль: А голому человеку куда номерки деть? Прямо сказать – некуда. Карманов нету. Кругом - живот да ноги. Грех один с номерками. К бороде не привяжешь. Благодаря этому приёму Зощенко ещё раз подчёркивает низкий интеллектуальный уровень своего героя.
Приём использования однородных конструкций в необычном сочетании их членов (За мылом нагнулся или замечтался…) позволяет представить баню местом, где нужно постоянно быть начеку, или останешься без необходимых вещей (шайки).
Показывая все неудобства мытья в советской бане того времени, Зощенко постоянно сравнивает баню с театром, как бы подразумевая под этим, что в театре невозможны некультурное поведение и бездушность, которые наблюдаются в бане. Это сравнение с театром подчёркивается и тем, что банщик называет моющихся в бане людей публикой (Обожди, говорит, когда публика разойдётся).
Ещё один неудобный момент мытья в бане (у Зощенко здесь проявляется не ирония, а сарказм) – сцена с номерком-бумажкой (Снял штаны, ищу номерок – нету номерка. Веревка тут, на ноге, а бумажки нет. Смылась бумажка). Нелогичность создания номерков для бани из простой бумаги очевидна каждому читателю. Этот эпизод заставляет задуматься о том, насколько равнодушны к простому человеку чиновники (к которым условно можно отнести и банщиков).
Гротескная и сатирическая картина мытья в бане, созданная автором, призывает задуматься над социальной политикой в советском государстве того времени и отношением к человеку. Очевидно, что данный рассказ актуален и в наши дни.
Фроська тихо вошла в баню и в нерешительности остановилась.
Барин лежал на лавке на животе, и две девки – Наташка и Малашка – тоже голые, стояли с боков, по очереди ожесточенно хлестали вениками по раскаленной багрово-розовой спине, блестевшей от пота. Барин блаженно жмурился, одобрительно крякал при особенно сильном ударе. Наконец, он подал им знак остановиться и, громко отдуваясь, сел, опустив широко раздвинутые ноги на пол.
Квасу! - хрипло крикнул он.
Быстро метнувшись в угол, Наташка подала ему квасу. Напившись, барин заметил тихо стоящую в углу Фроську и поманил ее пальцем. Медленно переступая ногами по мокрому полу, стыдливо прикрывая наготу руками, она приблизилась и стала перед ним, опустив глаза - ей стало стыдно смотреть на голого барина, стыдно стоять голой перед ним. Она стыдилась того, что её без тени смущения разглядывают, стоя рядом две девки, которые не смущаются своей наготы.
Новенькая, - воскликнул барин, - хороша, ничего не скажешь! Как зовут, - бросил он, ощупывая ее живот, ноги, зад.
Фроська, - тихо ответила она и вдруг вскрикнула от неожиданности и боли, барин крепко защемил пальцами левую грудь. Наслаждаясь её живой упругостью, он двигал рукой вверх и вниз, перебирая пальцами вздувшуюся между ними поверхность груди, туго обтянутую гладкой нежной кожей. Фроська дернулась и отскочила назад, потирая занывшую грудь. Барин громко засмеялся и погрозил ей пальцем. Вторя ему, залились угодливым смехом Малашка и Наташка.
Ну ничего, привыкнешь, - хихикая, сказала Наташка, не то еще будет, - метнула озорными глазами на барина. А он, довольно ухмыляясь, запустил себе между ног руки, почесывая, перебирая все свои мужские принадлежности, имевшие довольно внушительный вид.
Ваша, девки, задача, научить ее всей вашей премудрости, - плотоядно улыбнулся, помахивая головкой набрякшего члена, - а пока пусть смотрит, да ума набирается. А ну, Малашка, стойку! - вдруг громко крикнул барин и с хрустом потянулся своим грузным телом.
Малашка вышла на свободную от лавки середину и, согнувшись, уперлась руками в пол. Он подошел к ней сзади, громко хлопая по мокрому заду с отливающей белизной мокрой кожей и, заржав по-жеребиному, стал совать свой торчащий как кол член под крутые ягодицы Малашки, быстро толкая его головку в скользкую мякоть женского полового органа. От охватившего вожделения лицо его налилось кровью, рот перекосило, дыхание стало громким, а полусогнутые колени дрожали. Наконец, упругая головка члена раздвинула влажный, но тугой зёв её влагалища, и живот барина плотно прижался к заду девки. Он снова заржал, но уже победно и, ожесточённо двигая низом туловища, стал с наслаждением предаваться половому акту. Малашку, видно, тоже здорово разобрало. Она начала сладостно стонать при каждом погружении в её лоно мужского члена и, помогая в этом барину, двигала своим толстым задом навстречу движениям его тела.
Наташка смотрела на эту картину, целиком захваченная происходящим - большие глаза её ещё больше расширились, рот раскрылся, а трепетное тело непроизвольно подергивалось в такт движениям барина и Малашки. А Фроська, сначала ошеломлённая, постепенно стала реально воспринимать окружающее, хотя её очень смутило бесстыдство действий перед ней голых тел барина и девки. Она знала, что это такое, но так близко и откровенно видела половое сношение мужчины и женщины впервые.
Когда барин прилип к заду Малашки, Фроська от смущения отвернулась. Но любопытство пересилило её, и она, искоса кинув быстрый взгляд и увидев, что на неё никто не смотрит, осмелев, стала смотреть на них во все глаза. Не испытав на себе полноту мужской ласки, она воспринимала всё сначала спокойно, но затем стала чувствовать какое-то сладостное томление, и кровь горячими струями разлилась по всему её телу, сердце забилось, как после бега, дыхание стало прерывистым. Для всех перестали существовать время и всё окружающее, кроме совершающегося полового акта, захватившего внимание и чувства. Вдруг барин судорожно дёрнулся, глаза его закатились и он со стоном выпустил из груди воздух.
Всё, - вздохнул он и тяжёлой расслабленной походкой пошёл к лавке, затем тяжело опустился на неё. Малашка выпрямилась, блаженно потянулась и села на другую лавку.
Наташка, водки!- приказал барин.
Та юркнув в предбанник, вынесла на подносе бутылку водки и миску с огурцами. Барин налил себе стакан водки, выпил и захрустел огурцом. Затем он налил его снова и поманил пальцем Малашку. Та подошла и тоже привычным движением залпом осушила стакан. За ней ту же порцию приняла и Наташка.
Иди сюда, - приказал барин Фроське, наливая ей стакан водки. Она взяла его и, сделав первый глоток, закашлялась, пролив почти всю жидкость.
Ничего, - проговорил со смехом барин, - научится. И налил себе еще полстакана. Девки угодливо ему подхихикивали, жуя огурцы. Ну-ка, Наташка, оторви барыню, - подал команду барин и хрипло запел, ударяя в ладоши. Малашка стала ему вторить, а Наташка, подбоченясь одной рукой, другую вскинув за голову, медленно пошла по кругу, виляя крепкими бёдрами и притоптывая в такт босыми ногами. Постепенно темп пения стал нарастать, и вместе с тем движения девки стали быстрее. Её стройное тело с гибкой талией извивалось в непристойных движениях, с которыми она отдаётся мужчине. Руками она как-будто обнимала воображаемого партнёра, а низом живота подмахивала его член.
Поддай, - крикнул барин - сиськами, сиськами еще порезвей! - И быстрее повёл песню. Наташка стала подпрыгивать на месте, поводя белыми плечами. Ее полные упругие чашки слегка отвисших грудей заколыхались из стороны в сторону, дразняще покачивая тугими горошинами розовых сосков.
Давай жару, - не выдержал барин, и сам пустился в пляс.
Темп пляски стал бешенный. Теперь плясали под один голос Малашки. Хлопая то по низу, то по верху живота, Наташка, взвизгнув, вдруг схватила мужской член у самого основания и прижалась к барину, обхватив его за шею другой рукой. Член барина вдруг оказался между её ногами, и она стала водить его головкой по влажным губам своего полового органа. Для большего простора движений и удобства, откинув одну ногу в сторону, она обхватила ею ноги барина, а он, облапив девку обеими руками за крепкий зад и прижимая её к себе, впился страшным поцелуем ей в шею и вдруг схватив её на руки, понес к скамейке и кинув на спину навалился на неё. Их сношение было бурным и страстным. Наташка отдавалась умело, самозабвенно. Она закинула ноги ему за спину и, ловко помахивая задом, ловила его член влагалищем до основания. В то же время она слегка раскачивала бёдрами, создавая дополнительные ощущения живого тела.
Фроська и Малашка снова во все глаза наблюдали картину самого сокровенного сношения между мужчиной и женщиной, обычно скрываемого от постороннего взгляда, а тут с такой откровенностью происходившего перед ними, что Фроське тоже захотелось потрогать половой член барина и ощутить его в своем лоне. А Малашка подошла к ним сбоку и, став на колени около их ног, стала в упор рассматривать, как мужской член ныряет во влагалище. Высоко поднятые и широко расставленные в коленях ноги Наташки, положенные барину на поясницу, давали возможность полностью видеть процесс совокупления, и Малашка пользовалась этим в своё удовольствие. Охваченная непреодолимым желанием, к ней присоединилась и Фроська. Дрожа от возбуждения, она наблюдала, как смоченный скользкой жидкостью мужской член легко и свободно двигался взад и вперёд в кольцах больших половых губ Наташки, которые как ртом словно бы всасывали его в себя и тут же выбрасывали обратно, а малые губы, раздвоенные венчиком, охватив верхнюю часть члена, оттягивались при его погружении и выпячивались вслед его обратному движению.
Мягкая кожица, обтягивающая член, при погружении во влагалище, складывалась гармошкой, мошонка, в которой обрисовывались крупные яйца, раскачивалась от движения мужского тела, мягко ударялась об ягодицы девки.
Фроська, заворожённая невиданным зрелищем, не смогла преодолеть своего желания потрогать руками член барина. В тот момент, когда животы совокупляющихся раздвинулись, она взяла пальцами за член мужчины, ощутив его влажность, твёрдость и упругость. Вместе с тем её поразила подвижность и мягкость покрова, под которым двигалась тугая мякоть. В тот момент, когда животы плотно прижались друг к другу, пальцы Фроськи оказались втиснутыми в мокрую и горячую мякоть женского полового органа. Барин сердито зарычал и оттолкнул чрезвычайно любопытную девку, непрошенно вторгшуюся своей рукой в их действия в тот момент когда его стало разбирать перед испусканием семени. Движения их стали быстрее, толчки сильнее, по телам обоих прошли судороги и они кончили одновременно. Барин с трудом оторвался от разгорячённого тела Наташки и, продолжая тяжело дышать, сел на лавку. Наташка села рядом с ним, приникнув к его плечу разгоряченной головой. Малашка успела отскочить в сторону, а Фроська оказалась стоящей перед барином на коленях. Она со страхом ждала наказания за свою дерзость. А тот не торопился с решением, расслабленный двумя только что совершенными актами полового сношения с горячими девками, он испытывал истому и настроен был благодушно.
Ну-ка, сюда, - велел он, - тёплой воды да мыла. Наташка подбежала с ушатом, теплой водой и куском душистого мыла.
Помой, красавица, моего страдальца. Видишь, он весь взмок, трудясь, - тяжело осклабясь в улыбке, сказал он Фроське, и, свободной рукой взявшись за член, шутя ткнул его головкой по носу растерявшейся девки. Все рассмеялись, а Фроська испуганно заморгала глазами. Барин всунул ей мыло в руки, а Малашка из ушата полила на мужской член. Фроська стала осторожно его мыть.
Смелей, смелей, - подбадривал её барин, широко раздвинув ноги.
Фроська отложила мыло и двумя пальцами стала смывать мыльную пену под струей воды, поливаемой Малашкой, член барина скользил и вился как живой, а головка его члена величиной с детский кулак розоватой кожицей ткнулась прямо в губы девки. Фроська отшатнулась, но барин снова притянул к себе голову Фроськи. Затем он приказал ей:
Поцелуй, да покрепче.
И прижал её губы к упругой головке своего члена. Фроська чмокнула губами, а барин повторил это движение несколько раз.
А теперь соси, - подал он команду, снова придвинув лицо Фроськи к своему животу.
Как соси, - растеряно и непонимающе залепетала она и с испугом посмотрела в лицо барина.
Наташка, голову, - ткнул плечом барин девку, и та наклонилась и, оттолкнув Фроську, сунула в широко раскрытый рот головку члена и, сомкнув по окружности губы, сделала несколько сосательных движений челюстью и языком.
Фроська нерешительно взялась за член и также открытым ртом проглотила его головку и шейку, и стала сосать. Головка была мягкой, но упругой, а ниже её ощущалось языком и губами отвердевшее как кость тело и чувствовалось, что оно живое и трепетное. Странное дело, Фроська опять почувствовала возбуждение и быстрее задвигала языком по мужскому члену.
Довольно, - сказал барин, не желая доводить дело до извержения, и отстранил голову девки. - Сейчас сделаем смотрины девке Фроське, - заявил он и приподнялся с лавки. - Наташка, показывай товар!
Наташка взяла Фроську, и поставила перед барином.
Вот перед, а вот зад, кто потрогал, тот и рад, - певуче заговорила она, поворачивая Фроську перед ним.
Он стал лапать её за грудь, гладил бёдра и живот, а Наташка продолжала:
Вот сиськи, вот живот, а под ним песец живет, - показывая пальцами называемые места тела.
Барин провел рукой по животу девки и запустил ей пальцы между ног.
Да, песец здесь ничего, посмотреть бы на него, - певуче вставил он, продолжая перебирать пальцами женский половой орган.
Фроське, только что испытавшей половое влечение, прикосновение барина было приятным и щекотливым. Она невольно отдалась его ласкам и раздвинула ноги. Но барин отошёл, показывая жестом на лавку. Наташка подвела Фроську к лавке, принудила её лечь, говоря:
Показать себя мы рады, нет у нас для вас преграды. - Наташка и Малашка стали с боков Фроськи и, взявшись одна за левую, другая за правую ногу, запели:
Вот заветный зверь песец, кто поймает, молодец.
Они разом подняли её ноги и раздвинули их в стороны. Перед взором появилось открытое место, всегда скрываемое от чужих глаз, да ещё мужских. Охнув, Фроська одной рукой прикрыла свой срам, а другой – глаза и задёргала ногами, стараясь их вырвать, но девки держали крепко и ей пришлось оставить свои попытки. Видимо, всё это было предусмотрено ритуалом, так как барин, отведя от низа живота сопротивляющуюся руку девушки, затянул:
Ты не прячь свою красу, я ей друга поднесу.
Наташка и Малашка потащили туловище Фроськи вдоль лавки, придвинув её зад к краю у которого стоял барин. Тот опустился на колени и его член оказался на одном уровне с половым органом девушки.
Эй, дружочек, молодец, сунь красавице конец, - запели девки, а барин неспеша раздвинул половые губы Фроськиного органа и стал водить головкой члена по всем его частям от низа до верха и обратно. А Фроське уже не было стыдно своей наготы, а возникло желание ощутить мужской член в своей утробе. Она задвигала низом своего живота и зада, ловя головку члена влагалищем, ставшим от охватившего Фроську нетерпения влажным.
Наконец сам барин не выдержал этой сладострастной пытки и утопил головку своего члена в устье влагалища, а затем с силой вогнал его в туго раздавшуюся девственную глубину. Острая мгновенная боль вдруг пронзила девушку, заставив её невольно вскрикнуть, а затем необъяснимое блаженство разлилось по телу и она потеряла чувство восприятия времени.
Сегодня многие поздравляют с легким паром даже того, кто только что принял ванну. Тогда как раньше это выражение было неразрывно связано исключительно с банными процедурами. Что же оно означает на самом деле? И откуда пошло? Существует несколько версий.
Второй день рождения
В древности, когда большинство болезней лечили народными средствами, посещение бани приравнивалось к целебным процедурам. Считалось, что баня избавляет от множества самых разнообразных хворей, в том числе и душевных. Наши предки верили в то, что в парной дышится тяжело только грешникам да больным людям. Поэтому «легкого пару» желали даже перед заходом в парилку.
«С легким паром!» говорили и тем, кто уже прошел очищение от грехов и болезней с помощью бани. После того, как они избавились от своих недугов, они начинали дышать свободно, так, как будто заново родились. С этим событием их и поздравляли.
Магическое заклинание
Согласно мифологии, в бане всем заправлянями из каменки, но и сделать пар таким тяжелым, что в бане становилось трудно дышать. Для того, чтобы защитить того, кто собрался в парную, от проделок банника и желали «легкого пару». Тем самым как бы уговаривали банного домового не шалить и не портить пар.
Баня по-черному
Долгое время на Руси мылись только в так называемых банях по-черному. В таких банях отсутствовала труба на крыше. Дым из печи просачивался между камнями и распространялся по стенам и потолку парной. От этого внутренние поверхности в бане становились черными. Отсюда и такое название.
Главным врагом человека в такой бане являлся угарный газ, от воздействия которого можно было как минимум потерять сознание. Такой пар и называли тяжелым. Именно поэтому раньше и желали «легкого пару».
Легкий пар
В русской бане наиболее жаркое, а, значит, и наиболее желанное место находилось почти под самым потолком. Как известно, пар поднимается вверх. Вот именно для того, чтобы он быстрее достигал верхней полки, и желали: «Легкого пару!»
Долой разочарование!
Как известно, русская баня отличается от сауны повышенной влажностью. Так в сауне эта величина не превышает 20 %, в то время как в банной парной находится в пределах 40-60 %. Поэтому дышать в русской бане значительно труднее, чем в сауне: воздух кажется тяжелым.
После посещения бани многие чувствовали себя уставшими и разочарованными. Поэтому именно в этот момент их и поздравляли с легким паром, тем самым внушая, что на самом деле процедура прошла хорошо и самочувствие только улучшилось.
