Аудиосказка Иван крестьянский сын и чудо-юдо устное произведение народного творчества. Сказку можно слушать онлайн или скачать. Аудиокнига «Иван крестьянский сын и чудо-юдо» представлена в mp3 формате.
Аудиосказка Иван крестьянский сын и чудо-юдо, содержание:
Аудиосказка Иван-крестьянский сын и чудо-юдо - слушать онлайн в исполнении профессионального чтеца на нашем сайте!
Жила на белом свете одна семья – родители и трое сыновей. Вдруг на их землю-матушку напал Чудо-Юдо беспощадное, и пошли старшие сыновья биться с чудовищем. Иванушка – младший, не захотел дома оставаться – снарядили и его родители в путь-дорогу.
Встретили молодцы странника, который рассказал где можно добыть булатные мечи, послушали старца и взяли оружие в пещере и дошли до разбитой врагом деревни, где и заночевали.
Потом добрались братья до Калинова моста, остались караулить переправу, чтобы не смогло чудище поганое перейти на другой берег!
Первым старший брат в караул пошел, да уснул. А Иван-крестьянский сын следом отправился, увидел чудище шестиглавое и зарубил его.
Следующей ночью пошел второй брат – история повторилась, только чудище было уже девятиглавым.
В третий раз пошел сам Иванушка - борется он с двенадцатиглавым чудом-юдом, зовет братьев на помощь, а те спят!
Наконец, проснулись они, помогли Ивану, да только рано было победу трубить – не конец еще онлайн-аудиосказке!
Жены и мать чуда-юда задумали отомстить братьям – одна решила обратиться колодцем с отравленной водой, другая – яблонькой со смертельными плодами, а третья – мягким ковром, сжигающим все, что на него попадает.
Но подслушал их разговор Иван и уничтожил нечисть поганую. Вернулись братья в отчий дом и зажили счастливо.
Иван крестьянский сын
[ Архив И. Р, географ. об-ва I. 54. Рукопись «Этнограф. опис. жителей Шенкурского у. Арханг. г. « А. Штерна. Даты у рукописи нет.]
В некотором царстве, в некотором государстве, жил-был мужик со старухой, не очень богато и бедно не порато, а так, серёдка наполовине: имел и лошадей, и коров, и два анбара хлеба. Родился у них сын и от кобылы жеребенок; сына прозвали Иваном крестьянским сыном, а жеребца бурком. Ростет Иван крестьянский сын не по годам и по месяцам, а по дням и часам. На другом году стал Иван крестьянский сын на улицу ходить, с ребятами поигрывать: ково за руку схватит, у тово рука прочь; ково за голову схватит, у тово голова прочь; ково запихает под банней угол, ково под овин. Стали говорить мужику, чтобы он унял своего сына. Мужик за это пригаркнул на сына и не велел ему выходить из избы. В одно время в соседнем околодке была назначена помоць, и просили на ние мужика. Иван крестьянский сын стал у отца на помочь проситься, отец не спускает, говорит: «Что ты, сын, еще молод, только на девятом году». Иван крестьянский сын стал со слезами проситься, и отец отпустил. Приехал на помочь Иван крестьянский сын на жеребце, своем ровеснике-бурке, а там уж народу много, возят назём; и ему наметали телегу. Он говорит: «Мечите, покамест я не скажу». Люди мечут и дивуются, что уж с десять возов наметали: «Как повезет?..» Еще метали. Наконец, сказал Иван крестьянский сын: «Полно». Сам сел на лошадь и поехал рысью. Он один весь назём и вывозил. Вечером всех помочан посадили за стол и стали подавать им по рюмке вина; дошла очередь и до Ивана крестьянского сына; он говорит: «Мне подавайте ни рюмкой, ни стаканом, а подавайте в братыне». Принесли ему полную братыню вина, и он выпил всю за одним духом. Тут он сидел, веселился, разговаривал и выпивал свою очередную - вместо рюмки братынь. Стал он под хмельком и поехал домой на своем жеребце; дорогой почал стегать своего жеребца, и тот побежал во весь мах: где стоит дом на размахе - далеко улетал, где баня в повороте - по бревну не соберешь; когда подъезжал домой, спехнул у отца в реку два амбара с хлебом. Отец и мать испугались и стали думать да гадать, как бы избавиться от эково сына спозаранок, чтобы он их жизни не лишил. Выдумали послать в лес, куда никто не ходил: там жил страшный медведь; а как не было кобылы дома, то будто за лошадью. Пришол Иван в лес, бежит ему навстречу медведица, рот открыла и хочет съесть. Иван крестьянский сын схватил медведицу за челюсти, привел домой и кричит у окна: «Батюшко, куда кобылу застать?» Старик, непосмотря в окно, и велел застать во двор; ночью медведица поела во дворе всего скота, утром старик вышел на двор и руками встегнул - коровы, быки и лошади лежат, а посреди их медведь ходит. Старик со старухою стали думать больше прежняго, как бы лишиться сына. Послали его на озеро требовать с чертей пошлины.
Приходит Иван крестьянский сын к озеру, из озера черт выходит и хотел было Ивана тащить. Иван крестьянский сын упёрся, руки влепил черту в волосы и давай качать из стороны на сторону, - черт ногами взлегивает; черту стало невмочь, давай пощады просить, обещает: все, что потребует, даст. Иван крестьянский сын потребовал накласть ему золота шляпу. Черт побежал в озеро за золотом, а Иван выкопал в земле большую яму, сверху поставил шляпу, а в шляпе прорезал дыру. Черт принес мешок золота, высыпал в шляпу, а шляпа неполна; принес другой и третий, чуть-чуть наполнил. Иван крестьянский сын взял золото, принес отцу и сказал: «Вот тибе, батюшко, пять мешков золота, дань с чертей». Старик взял золото и стали опять думать, как сына сбыть. И придумали. «Пошлем его к царю просить дани, царь разгневается, посадит его в темницу; у его есть кому справиться - солдатов много». Сказано - сделано. Иван крестьянский сын не отговаривается, взял своего жеребца и поехал в город к царю. Царь был в великой печали - у его любимая дочь очень больна была, к ней каждую ночь приходил нечистой дух в человеческом образе. Царь обещал - кто царевну избавит от нечистого духа не вовсё, тому сто рублей; а кто вовсе избавит, за тово царевну замуж и в приданое полгосударства. Иван крестьянский сын вызвался прогнать нечистого духа. Взял с собой орехов простых, да железных и надел на себя железный колпак, с железным налобником и отправился в палаты царевны. Как стемнилось, приходит нечистый дух и говорит: «Кто здесь чужой есть?» Иван крестьянский сын сидит на печке, отвечает: «Иван крестьянский сын». И начал пощалкивать да есть орехи простые. Нечистый дух говорит: «Что ты ешь, дай мне». Иван крестьянский сын дал ему железных орехов; нечистый дух грыз, грыз, кое-как один перемял и три зуба сломал, говорит: «Скоро ли ты, Иван крестьянский сын, отсюда уйдешь?» - «Никогда нейду, всегда жить буду; а давай в карты играть, в щелчки, кто больше наиграт, тому оставаться с королевой». Начали, Иван крестьянский сын нарочито поддался. Леший наиграл 10 щелчков и давай пальцом щелкать в железный налобник Ивана, налобник поет во все палаты; играют другой раз. Иван наиграл на черта 10 щелчков и говорит: «Я тебя жалею, от пальца будет тебе тяжело, я буду тебя палочкой щелкать». Взял молоток и давай щелкать по лбу. Черт скочил, схватил шапку, да и тягу, а Иван крестьянский сын в проводку гаркает: «Стой, дай еще семь щелчков отсчитать».
На другой день царская дочь сказывает царю, что черт приходил, но Иван крестьянский сын прогонил его; за это царь дал Ивану крестьянскому сыну 100 рублей. Того же дни Иван приехал домой и отдает отцу деньги, и говорит: «Родители мои, батюшко и матушка, дайте мне благословение, я поеду на чужую дальну сторонушку. Отец был радёхонек и благословил. Иван крестьянский сын к вечеру опять приехал к царевне, опять залез на печку, надел на себя кожу бычью. Настали сумерки, приходит нечистой дух. «Ты, Иван крестьянский сын, опять здесь?» - «Да, здесь». - «Давай, Иван, играть в карты, в щипки?» Играют, черт наиграл 10 щипков и давай щипать на Иване бычью кожу - сколько захватит, столько в руках и останиться. Наиграл Иван на чорта, взял тиски железны и давай щипать лешево. Лешему невмочь, и задал тягу. Царь узнал от царевны, что и другую ночь леший не мучил дочери, сильно благодарил Ивана крестьянского сына. В этот день Иван крестьянский сын сробил железную машину на манер человека и у этой машины приделал рот пол, а как заденет кто за язык, рот и закроется так крепко, что и веком не достать, что захватит. Взял эту машину с собой к царевне и залез на печь. Начало сумеркаться, леший как тут. Опять пришол и говорит: «Ты, Иван, опять здесь?» - «Да, здесь всегда буду». - «Давай-ко, брат, побратаемся - кому быть старшему брату, тому здесь и жить». Иван говорит: «Я не смею, что скажет мой дедушко Оксён, спроси его». И указал на железную машину. Леший давай спрашивать, машина не отвечает. Иван крестьянский сын говорит, что дедушко Оксён недослышит и недовидит, надобно пощупать его за язык, тогда будет и говорить. Леший пощупал за язык, рот закрылся, и рука осталась в роте. Леший выдергивает, машина крепче зажимает, леший вопит, а Иван взял плеть и давай крепко стегать. Лешему невмочь, побежал и с машиной, Иван за ним; за городом леший обезсилел и упал. В то время весь народ собрался, и приехал царь. Царь велел наносить из лесу большой костер дров, поволокли лешово на костер и сожгли. Царь говорит Ивану: «Царское слово верно - возьми ты, Иван крестьянский сын, дочь мою царевну за себя замуж и еще полгосударства, а как я помру, то и всем управляй».
Иван крестьянский сын поклонился царю в ноги; царь велел своему первому министру, чтобы завтра веселым пирком да за свадебку. Начался пир на весь мир, полилось вино из бочек, полетели пироги из печки. Праздновали весь день, и все напились; царь под хмельком и говорит: «Я стар, больше не могу править, дарю тебе, Иван, и остальную половину государства». Иван сделался полным царем. Снова начали праздновать, и все напились пьяны. А как стало темниться нового царя Ивана свели на подклеть. Сказка вся, дальше говорить нельзя. Я там был, пиво и вино пил; пиво тепло, да по усам текло, а в рот не попало.
Объявления
© 2010, "Русская старина",
большой сайт сказок
О сказке
Русская народная сказка «Иван — крестьянский сын и чудо-юдо»
Подвиг, направленный на пользу народа – главная сюжетная основа волшебно-героической сказки, коей является русская народная сказка «Иван – крестьянский сын и чудо-юдо». Как и во многих других сказках о богатырях, главным подвигом является избавление от двенадцатиглавого чудовища, это событие занимает центральное место в композиции сказки. Как и во многих других сказках, сказка «Иван – крестьянский сын и чудо-юдо» не обошлась без классических фольклорных атрибутов: три брата трижды вступают в бой, три дополнительных испытания, конь – помощник, в центре сказочной композиции – победа над нечистой силой и т.д.
Патриотический и гуманистический пафос сказки основан на изображении подвигов могучих богатырей, которые идут защищать родную землю и народ, от иноземных захватчиков и разбойников.
В названии сказки подчеркнуто происхождение богатыря, это герой из народа. Тем самым в сказку включается и социальный подтекст: не царские дети и не боярские, а простой русский мужик идет защищать свою землю от зла.
Простота и элементарность сюжета: у старика и старухи было три сына, младшим из которых был Иван. И все бы хорошо, но разнеслась по русской земле весть о нападении на их царство-государство (местность в сказке в отличие от былинного эпоса намеренно не указывается, тем самым подчеркивается универсальность фольклорного текста – события могли произойти где угодно) чудища поганого.
Сыновья, однако ж, не растерялись и приняли решение выступить на защиту своей отчизны. Необходимо отметить, что самый младший из братьев Иван должен был остаться с родителями, но не захотел уступать своим старшим товарищам и отправился вместе с ними на подвиг, несмотря на свой юный возраст.
И вот братья наконец добрались до места назначения – реки Смородины, Калинова моста (этот топоним фигурирует во многих былинных сказках, как место сражения богатыря с нечистой силой). Первым делом братья установили очередность, по которой будут нести дозор на реке. Каждый из них по очереди ходил на встречу с чудищем, однако две первые ночи оба брата проспали, вместо них в бой со злодеями – шестиглавым и девятиглавым чудо-юдо – вступал Иван.
На третью ночь Иван сам пошел в дозор, но предупредил братьев, чтобы не спали и ждали от него условного сигнала на случай, если придется ему худо. Несмотря на то, что братья не выполнили наказ и все-таки поддались сну, Ивану удалось одержать победу в сражении, во многом благодаря своему коню (конь как помощник богатыря – еще один классический элемент былинной сказки).
Одержав победу над злом, братья отправились домой, но их ждало еще одно испытание: за своих сородичей решили отомстить жены и мать чудо-юда. Они с помощью колдовских уловок пытались погубить богатырей, но им это не удалось, т.к. смекалистый Иван подслушал их коварные планы и был заранее готов к испытаниям.
Так богатыри исполнили свой ратный долг и спасли свою землю и народ от гибели. Вернувшись домой, они продолжили вести обычный крестьянский образ жизни: сеять и пахать.
Читайте сказку «Иван – крестьянский сын и чудо-юдо» онлайн на сайте бесплатно и без регистрации.
В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они — не ленились, целый день трудились, пашню пахали да хлеб засевали.
Разнеслась вдруг в том царстве-государстве весть: собирается чудо-юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, города-села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А сыновья утешают их:
— Не горюйте, батюшка и матушка, пойдем мы на чудо-юдо, будем с ним биться насмерть. А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка остается: он еще очень молод, чтоб на бой идти.
— Нет, — говорит Иван, — не к лицу мне дома оставаться да вас дожидаться, пойду и я с чудом-юдом биться!
Не стали старик со старухой Иванушку удерживать да отговаривать, и снарядили они всех троих сыновей в путь-дорогу. Взяли братья мечи булатные, взяли котомки с хлебом-солью, сели на добрых коней и поехали.
Ехали они, ехали и приехали в какую-то деревню. Смотрят — кругом ни одной живой души нет, все повыжжено, поломано, стоит одна маленькая избушка, еле держится. Вошли братья в избушку. Лежит на печке старуха да охает.
— Здравствуй, бабушка, — говорят братья.
— Здравствуйте, добрые молодцы! Куда путь держите?
— Едем мы, бабушка, на реку Смородину, на калинов мост. Хотим с чудом-юдом сразиться, на свою землю не допустить.
— Ох, молодцы, за дело взялись! Ведь он, злодей, всех разорил, разграбил, лютой смерти предал. Ближние царства — хоть шаром покати. И сюда заезжать стал. В этой стороне только я одна и осталась: видно, я чуду-юду и на еду не гожусь.
Переночевали братья у старухи, поутру рано встали и отправились снова в путь-дорогу.
Подъезжают к самой реке Смородине, к калинову мосту. По всему берегу лежат кости человеческие.
Нашли братья пустую избушку и решили остановиться в ней.
— Ну, братцы, — говорит Иван, — заехали мы в чужедальнюю сторону, надо нам ко всему прислушиваться да приглядываться. Давайте по очереди на дозор ходить, чтоб чудо-юдо через калинов мост не пропустить.
В первую ночь отправился на дозор старший брат. Прошел он по берегу, посмотрел на реку Смородину — все тихо, никого не видать, ничего не слыхать. Он лег под ракитов куст и заснул крепко, захрапел громко.
А Иван лежит в избушке, никак заснуть не может. Не спится ему, не дремлется. Как пошло время за полночь, взял он свой меч булатный и отправился к реке Смородине. Смотрит — под кустом старший брат спит, во всю мочь храпит. Не стал Иван его будить, спрятался под калинов мост, стоит, переезд сторожит.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали — выезжает чудо-юдо о шести головах. Выехал он на середину калинова моста — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился.
Говорит чудо-юдо шестиголовое:
— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился — так на бой не сгодился. Я его на одну руку посажу, другой прихлопну — только мокренько будет!
Вышел тут Иван — крестьянский сын, из-под моста и говорит:
— Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелив ясного сокола, рано перья щипать. Не узнав доброго молодца, нечего хулить его. Давай-ка лучше силы пробовать; кто одолеет, тот и похвалится.
Вот сошлись они, поравнялись да так жестоко ударились, что кругом земля простонала.
Чуду-юду не посчастливилось: Иван — крестьянский сын, с одного размаху сшиб ему три головы.
— Стой, Иван — крестьянский сын! — кричит чудо-юдо. — Дай мне роздыху!
— Что за роздых! У тебя, чудо-юдо, три головы, а у меня одна! Вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.
Снова они сошлись, снова ударились.
Иван — крестьянский сын отрубил чуду-юду и последние три головы. После того рассек туловище на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся.
Поутру приходит старший брат. Спрашивает его Иван:
— Ну, что, не видел ли чего?
— Нет, братцы, мимо меня и муха не пролетала.
Иван ему ни словечка на это не сказал.
На другую ночь отправился в дозор средний брат. Походил он, походил, посмотрел по сторонам и успокоился. Забрался в кусты и заснул.
Иван и на него не понадеялся. Как пошло время за полночь, он тотчас снарядился, взял свой острый меч и пошел к реке Смородине. Спрятался под калинов мост и стал караулить.
Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались — выезжает чудо-юдо девятиголовое. Только на калинов мост въехал — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился… Чудо-юдо коня — по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!
— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился — так на бой не сгодился: я его одним пальцем убью!
Выскочил Иван — крестьянский сын из-под калинова моста:
— Погоди, чудо-юдо, не хвались, прежде за дело примись! Еще неведомо, чья возьмет.
Как махнет Иван своим булатным мечом раз, два, так и снес у чуда-юда шесть голов. А чудо-юдо ударил-по колена Ивана в сыру землю вогнал. Иван — крестьянский сын захватил горсть земли и бросил своему супротивнику прямо в глазищи. Пока чудо-юдо глазищи протирал да прочищал, Иван срубил ему и остальные головы. Потом взял туловище, рассек на мелкие части и побросал в реку Смородину, а девять голов под калинов мост сложил. Сам в избушку вернулся, лег и заснул.
Утром приходит средний брат.
— Ну, что, — спрашивает Иван, — не видал ли ты за ночь чего?
— Нет, возле меня ни одна муха не пролетала, ни один комар рядом не пищал.
— Ну, коли так, пойдемте со мной, братцы дорогие, я вам и комара и муху покажу!
Привел Иван братьев под калинов мост, показал им чудо-юдовы головы.
— Вот, — говорит, — какие здесь по ночам мухи да комары летают! Вам не воевать, а дома на печке лежать.
Застыдились братья.
— Сон, — говорят, — повалил…
На третью ночь собрался идти в дозор сам Иван.
— Я, — говорит, — на страшный бой иду, а вы, братцы, всю ночь не спите, прислушивайтесь: как услышите мой посвист — выпустите моего коня и сами ко мне на помощь спешите.
Пришел Иван — крестьянский сын к реке Смородине, стоит под калиновым мостом, дожидается.
Только пошло время за полночь, сыра земля закачалась, воды в реке взволновались, буйные ветры завыли, на дубах орлы закричали… Выезжает чудо-юдо двенадцатиголовое. Все двенадцать голов свистят, все двенадцать огнем-пламенем пышут. Конь чуда-юда о двенадцати крылах, шерсть у коня медная, хвост и грива железные. Только въехал чудо-юдо на калинов мост — конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, черный пес позади ощетинился. Чудо-юдо коня плеткой по бокам, ворона — по перьям, пса — по ушам!
— Что ты, мой конь, споткнулся? Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван — крестьянский сын здесь? Так он еще не родился, а если и родился — так на бой не сгодился: я только дуну — его и праху не останется!
Вышел тут из-под калинова моста Иван — крестьянский сын:
— Погоди хвалиться: как бы не осрамиться!
— Это ты, Иван — крестьянский сын! Зачем пришел?
— На тебя, вражья сила, посмотреть, твоей крепости испробовать.
— Куда тебе мою крепость пробовать! Ты муха передо мной.
Отвечает Иван — крестьянский сын чуду-юду:
— Я пришел ни тебе сказки рассказывать, ни твои слушать. Пришел я насмерть воевать, от тебя, проклятого, добрых людей избавить!
Размахнулся Иван своим острым мечом и срубил чуду-юду три головы. Чудо-юдо подхватил эти головы, черкнул по ним своим огненным пальцем — и тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали.
Плохо пришлось Ивану — крестьянскому сыну: чудо-юдо свистом его оглушает, огнем жжет-палит, искрами осыпает, по колено в сыру землю вгоняет. А сам посмеивается:
— Не хочешь ли отдохнуть, поправиться, Иван — крестьянский сын?
— Что за отдых! По-нашему — бей, руби, себя не береги! — говорит Иван.
Свистнул он, гаркнул, бросил свою правую рукавицу в избушку, где братья остались. Рукавица все стекла в окнах повыбила, а братья спят, ничего не слышат.
Собрался Иван с силами, размахнулся еще раз, сильнее прежнего, и срубил чуду-юду шесть голов.
Чудо-юдо подхватил свои головы, черкнул огненным пальцем — и опять все головы на местах. Кинулся он тут на Ивана, забил его по пояс в сыру землю.
Видит Иван — дело плохо. Снял левую рукавицу, запустил в избушку. Рукавица крышу пробила, а братья все спят, ничего не слышат.
В третий раз размахнулся Иван — крестьянский сын еще сильнее и срубил чуду-юду девять голов. Чудо-юдо подхватил их, черкнул огненным пальцем — головы опять приросли. Бросился он тут на Ивана и вогнал его в землю по самые плечи.
Снял Иван свою шапку и бросил в избушку. От того удара избушка зашаталась, чуть по бревнам не раскатилась.
Тут только братья проснулись, слышат — Иванов конь громко ржет да с цепей рвется.
Бросились они на конюшню, спустили коня, а следом за ним и сами Ивану на помощь побежали.
Иванов конь прибежал, начал бить чудо-юдо копытами. Засвистел чудо-юдо, зашипел, стал искрами коня осыпать… А Иван — крестьянский сын тем временем вылез из земли, приловчился и отсек чуду-юду огненный палец. После того давай рубить ему головы, сшиб все до единой, туловище на мелкие части рассек и побросал все в реку Смородину.
Прибегают тут братья.
— Эх вы, сони! — говорит Иван. — Из-за вашего сна я чуть-чуть головой не поплатился.
Привели его братья к избушке, умыли, накормили, напоили и спать уложили.
Поутру ранёшенько Иван встал, начал одеваться-обуваться.
— Куда это ты в такую рань поднялся? — говорят братья. — Отдохнул бы после такого побоища.
— Нет, — отвечает Иван, — не до отдыха мне: пойду к реке Смородине свой платок искать — обронил таки.
— Охота тебе! — говорят братья. — Заедем в город — новый купишь.
— Нет, мне тот нужен!
Отправился Иван к реке Смородине, перешел на тот берег через калинов мост и прокрался к чудо-юдовым каменным палатам. Подошел к открытому окошку и стал слушать, не замышляют ли здесь еще чего. Смотрит — сидят в палатах три чудо-юдовы жены да мать, старая змеиха. Сидят они да сами сговариваются.
Старшая говорит:
— Отомщу я Ивану — крестьянскому сыну за моего мужа! Забегу вперед, когда он с братьями домой возвращаться будет, напущу жары, а сама оборочусь колодцем. Захотят они воды испить и с первого же глотка лопнут!
— Это ты хорошо придумала! — говорит старая змеиха.
Вторая сказала:
— А я забегу вперед и оборочусь яблоней. Захотят они по яблочку съесть — тут их и разорвет на мелкие частички!
— И ты хорошо вздумала! — говорит старая змеиха.
— А я, — говорит третья, — напущу на них сон да дрему, а сама забегу вперед и оборочусь мягким ковром с шелковыми подушками. Захотят братья полежать, отдохнуть — тут-то их и спалит огнем!
Отвечает ей змеиха:
— И ты хорошо придумала! Ну, невестки мои любезные, если вы их не сгубите, то завтра я сама догоню их и всех троих проглочу.
Выслушал Иван — крестьянский сын все это и вернулся к братьям.
— Ну что, нашел ты свой платочек? — спрашивают братья.
— И стоило время на это тратить!
— Стоило, братцы!
После того собрались братья и поехали домой.
Едут они степями, едут лугами. А день такой жаркий, что терпенья нет, жажда измучила. Смотрят братья — стоит колодец, в колодце серебряный ковшик плавает. Говорят они Ивану:
— Давай, братец, остановимся, холодной водицы попьем и коней напоим.
— Неизвестно, какая в том колодце вода, — отвечает Иван. — Может, гнилая да грязная.
Соскочил он со своего коня доброго, начал этот колодец мечом сечь да рубить. Завыл колодец, заревел дурным голосом. Вдруг спустился туман, жара спала, и пить не хочется.
— Вот видите, братцы, какая вода в колодце была! — говорит Иван.
Долго ли, коротко ли — увидели яблоньку. Висят на ней яблоки спелые да румяные.
Соскочили братья с коней, хотели было яблочки рвать, а Иван — крестьянский сын забежал вперед и давай яблоню мечом сечь да рубить. Завыла яблоня, закричала…
— Видите, братцы, какая это яблоня? Невкусные на ней яблоки!
Ехали они, ехали и сильно утомились. Смотрят — лежит на поле ковер мягкий, и на нем подушки пуховые.
— Полежим на этом ковре, отдохнем немного! — говорят братья.
— Нет, братцы, не мягко будет на этом ковре лежать! — отвечает Иван.
Рассердились на него братья:
— Что ты за указчик нам: того нельзя, другого нельзя!
Иван в ответ ни словечка не сказал, снял свой кушак и на ковер бросил. Вспыхнул кушак пламенем — ничего не осталось на месте.
— Вот и с вами то же было бы! — говорит Иван братьям.
Подошел он к ковру и давай мечом ковер да подушки на мелкие лоскутки рубить. Изрубил, разбросал в стороны и говорит:
— Напрасно вы, братцы, ворчали на меня! Ведь и колодец, и яблонька, и ковер этот — все чудо-юдовы жены были. Хотели они нас погубить, да не удалось им это: сами все погибли!
Много ли, мало ли проехали — вдруг небо потемнело, ветер завыл, загудел: летит за ними сама старая змеиха. Разинула пасть от неба до земли — хочет Ивана с братьями проглотить. Тут молодцы, не будь дурны, вытащили из своих котомок дорожных по пуду соли и бросили змеихе в пасть.
Обрадовалась змеиха — думала, что Ивана — крестьянского сына с братьями захватила. Остановилась и стала жевать соль. А как распробовала да поняла, что это не добрые молодцы, снова помчалась в погоню.
Видит Иван, что беда неминучая, — припустил коня во всю прыть, а братья за ним. Скакали-скакали, скакали-скакали…
Смотрят — стоит кузница, а в той кузнице двенадцать кузнецов работают.
— Кузнецы, кузнецы, — говорит Иван, — пустите нас в свою кузницу!
Пустили кузнецы братьев, сами за ними кузницу на двенадцать железных дверей закрыли, на двенадцать кованых замков.
Подлетела змеиха к кузнице и кричит:
— Кузнецы, кузнецы, отдайте мне Ивана — крестьянского сына с братьями! А кузнецы ей в ответ:
— Пролижи языком двенадцать железных дверей, тогда и возьмешь!
Принялась змеиха лизать железные двери. Лизала-лизала, лизала-лизала — одиннадцать дверей пролизала. Осталась всего одна дверь…
Устала змеиха, села отдохнуть.
Тут Иван — крестьянский сын выскочил из кузницы, поднял змеиху да со всего размаху ударил ее о сыру землю. Рассыпалась она мелким прахом, а ветер тот прах во все стороны развеял. С тех пор все чуда-юда да змеи в том краю повывелись, без страха люди жить стали.
А Иван — крестьянский сын с братьями вернулся домой, к отцу, к матери, и стали они жить да поживать, поле пахать да хлеб собирать.
Б ыло у старика три сына. Выросли сыновья молодец к молодцу, в руках силы не меряно, волосы кудрявые, на щеках румянец играет. Вот однажды отец и говорит:
Скоро вас женить пора, тесно всем в старом доме станет. Надо новый дом сработать.
Принялись они за дело. Брёвна таскали - ухали, сруб ставили - песни пели, крышу крыли - перешучивались. Долго ли, коротко ли - сработали дом.
Ну, сыночки, - сказал старик, - доброе мы жильё изладили. Теперь бы узнать-угадать, каково нам там житься будет.
И послал старшего сына в новом доме ночь переночевать.
Дал ему с собой хлеба, и соли дал, и воды кружку. Велел всё на стол поставить и скатёркой прикрыть, а потом лечь спать да получше сон запомнить. Каков сон увидится, то и сбудется.
Старший сын по сказанному как по писаному всё исполнил.
Ночь переночевал, сон увидел, утром вернулся.
Видел я, батюшка, - рассказывает, - полный двор поленниц, а в дому в печи огонь горит ясным пламенем.
- Это хороший сон, - отвечает отец. - Тепло жить будем.
На вторую ночь среднего сына посылает.
Тот в новый дом пришёл, хлеб, соль да воду в кружке на стол поставил, скатёркой прикрыл. Потом на лавку улёгся.
Всю ночь проспал до ранней зорьки. Утром вернулся, свой сон рассказывает:
- Снилось мне, что печь натоплена и жар уже в загнёток выгребли. А та лопата, что ты, батюшка, намеднись вытесал, так и скачет сама хлебы в печь сажает, а навстречу ей готовые караваи выпрыгивают. Пышные, румяные.
Отец обрадовался:
- Ну, значит, сытно заживём!
На третью ночь настал черёд младшего сына, Ивана.
Отец и ему хлеб, да соль, да воду в кружке дал.
Отправился Иван в новый дом. Хлеб на стол положил - хлеб на пол скатился. Солонку поставил - соль рассыпал. Из кружки вода расплескалась. Всё неладно!
Лёг он на лавку, шапку под голову сунул. Спит не спит, а сон видит. Не в старом он, не в новом доме - в чужом месте. Лежит по рукам, по ногам связан, шевельнуться не может. Вдруг, откуда ни возьмись, змея к нему ползёт, а с другой стороны лисица подбегает. Змея пасть разинула, зашипела. Силится Иван вскочить, да не может.
Тем временем лисица острыми зубами принялась путы перегрызать. Только не успела. Распрямилась змея, что калёна стрела, и откусила Ивану правую ногу по колено. Тут спали сами собой с него путы, встал он на одну ногу, змею ударил. Мигом спала со змеи змеиная кожа, и явилась на свет девица-красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. И лисичка девицей обернулась. Такой милой, такой пригожей! Хотел Иван ей слово ласковое промолвить, да проснулся…
Покрутил головой, домой пошёл.
Отец спрашивает:
- Ну, что тебе привиделось?
А Иван отвечает:
- Не скажу, пока сон не сбудется.
Отец его так и этак выспрашивает. Иван отмалчивается. Рассердился отец и закричал:
- Раз так, не жить тебе в новом дому! Уходи от нас!
В сердцах сказал, сам не думал, что сын взаправду уйдёт.
А Иван как услышал это, повернулся и ушёл.
Где ходил-бродил, долго ли, коротко ли странствовал, а остановился в одном городе. Нанялся там к купцу в работники. Что ни велит купец, всё в срок исполняет, ни от какой работы не отказывается. Хозяин новым работником не нахвалится.
Вот однажды купец спрашивает:
- Есть ли у тебя какая родня?
- А как же! - отвечает Иван. - Отец есть и братья. Да отец меня из дому прогнал.
- С чего бы так? - удивился купец. - Ты и работящий, и послушный..
Твоя правда, я отцу ни в чём не перечил. Только один раз не открыл сна, что мне приснился. Отец и разгневался.
А что же тебе приснилось? - спрашивает купец.
Усмехнулся Иван и говорит:
- Уж если я родному батюшке не сказал, так не тебе меня спрашивать.
Тут и купец рассердился. Стал грозить, выпытывать. Видит Иван - не житьё ему здесь. Взял расчёт и пошёл новую работу искать.
Да не сразу нашёл: где ему хозяева не глянутся, где хозяевам работник не нужен.
И принесли его ноги к царскому дворцу. А как раз в ту пору царь из дворца выезжал на охоту. Никогда Иван в своём крестьянстве таких коней, таких пышных нарядов не видывал! Стоит, дивится. И царь его приметил. Залюбовался его статью, плечами широкими, русыми кудрями. «Аи да молодец добрый!» - подумал.
Повернулся в седле, спросил:
- Ты кто таков? Как тебя зовут?
Крестьянский сын. Отродясь Иваном кликали.
И меня Иваном нарекли. А лет тебе сколько?
- Вроде двадцать.
- И мне двадцать. Вон как всё сходится. Не пойдёшь ли ко мне в слуги? Будешь мне добрым товарищем. А то мне от старого царя, моего батюшки, все слуги-советники с седыми бородами достались.
- Отчего ж не пойти! - отвечает Иван.
Стал Иван - крестьянский сын царю Ивану службу служить. Служит верой и правдой. Что царь ни загадает, Иван наперёд исполняет, любое дело у него спорится.
Как-то разговорился с ним царь, стал расспрашивать. Ну, Иван - крестьянский сын спроста ему всё про себя и обсказал.
Любопытно царю.
- Так какой же ты сон увидел?
- Ох, не спрашивай, всё едино не открою. Отцу не сказал, купцу не сказал и тебе не скажу.
Царь дотоле хорош, доколе ему не перечат. А теперь разгневался, что его с простым мужиком, с хапугой купцом равняют, и велел Ивана в темницу кинуть.
Сидит Иван в темнице. А молодой царь тем временем жениться задумал.
У царя Ивана любимая сестра была, на один год младше, на десять лет мудрее. Вот царь Иван и говорит ей:
- Так и так, Марьюшка, слыхал я, что за морем, на круглом острове девица-красавица Марфа-царевна живёт. Приходили к нам под парусами гости, заморские купцы, красу её расписывали. Поеду её сватать.
- Ох, братец Иванушка, - отвечает сестра. - Дорог журавль в небе, да ведь лучше синица в руки. Не ездил бы ты за море! Мало ли у нас девушек пригожих?!
А он своё:
- Нет, поеду.
Ну, так возьми с собой слугу твоего верного, Ивана - крестьянского сына. Ежели в чужой стороне беда-нужда приключится, он тебе подмогой будет.
- Возьму, коли сон свой откроет. Мне не сказал - может, тебе расскажет.
С чем пошла царская сестра в темницу к Ивану - крестьянскому сыну, с тем и вернулась. Говорит брату:
- Не сказывает, пока его сон не сбудется.
- Ну, так пускай сам на себя пеняет! - отвечает царь. - Я и без него обойдусь.
Собрался в путь-дорогу и пошёл на пристань. Под царским-де присмотром и корабль оснастят получше, и припасу возьмут, сколько надобно.
Проводила его до ворот сестрица Марьюшка и пораздумала: «Ой, лихо! В далёком пути, как на долгом веку, чего не случится. Ум хорошо, а два лучше. Будь что будет, ослушаюсь брата, сделаю по-своему!»
И выпустила узника-потюремщичка Ивана - крестьянского сьна.
- Догоняй тёзку, Иван. В удаче с ним будь и в беде не оставляй. Только смотри, спервоначалу на глаза ему не попадайся. Зол он на тебя.
Что ж, - отвечает Иван. - Я на него сердца не держу, я ему верно служить обещался. Крестьянское слово - не царское, что сказал, то и выполню.
Пустился Иван к пристани. Да не наезженной дорогой через город, а потаёнными звериными тропами, прямиком через лес. Бежит, поспешает.
Иван их спрашивает:
- Чего, добрые люди, поделить не можете?
- Да вот, - говорят, - достались нам шапка-невидимка, сапоги-скороходы да скатёрка-хлебосолка. И не знаем мы, как три заветные вещи на двоих поделить.
Так я вас рассужу, - сказал Иван. - Брошу камень, а вы за ним бегите. Кто первый его назад принесёт, тот первый и выберет, что захочет. А уж второй, не обессудь, возьмёт, что останется.
Согласились мужики.
Иван выхватил ворону из-за пазухи и швырнул её подальше в чащу. Полетела ворона, мужики за ней.
Ну, а Иван, не будь дураком, сунул ноги в сапоги-скороходы, шапку-невидимку - на голову, скатёрку-хлебосолку - за пояс, шагнул да семь вёрст разом и отмахал, на пристани очутился.
А царский корабль как раз в ту пору от пристани отчалил. Только теперь Ивану что! Сделал полшага, через семь волн перешагнул, на палубу ступил. Никто его и не увидел.
Корабль плывёт, на волнах качается. День прошёл, ночь пришла, ночь прошла, опять день наступил.
Истомился царь Иван, ходит по палубе, сам с собой разговаривает:
- Эх, кабы меч для богатырских плеч, кабы лук для сильных рук, кабы красна девица, чтобы на ней жениться.
А Иван - крестьянский сын в шапке-невидимке рядом с ним похаживает. Послушал, послушал, не удержался и сказал:
- Ох, смотри, принесут меч, да не хватит плеч, будет лук, да стрелять не с рук, будет и девица, да не просто на ней жениться.
Царь Иван оглянулся - нет никого. Ну, думает, прислышалось.
Проплыли ещё сколько-то времени и к острову причалили.
Только сошли на пристань, Иван - крестьянский сын шапку-невидимку снял, царю Ивану поклон отвесил. Царь Иван обрадовался.
- Вот теперь знаю, чей голос со мной на корабле говорил.
И на радостях забыл спросить, кто его из темницы выпустил, как Иван - крестьянский сын на корабль попал.
Да тут и не до беседы было: видят - идут к ним трос молодцов, кряхтят-сгибаются, втроём еле-еле меч-кладенец несут.
- Вот, - говорят, - Марфа-царевна велела тебе этот меч поднять да над головой покрутить. Коль поднимешь меч, о сватовстве пойдёт речь, не поднимешь меч - голова с плеч.
Оробел царь: где же тот меч поднять, когда трое молодцов еле тащат.
А Иван - крестьянский сын подскочил, выхватил у молодцов меч из рук, покрутил над головой, потом об колено, ровно прутик, надвое переломил и обломки в стороны бросил.
- Эх, это, - говорит, - нашему царю не задача, а забава.
Тут ещё трое подходят. Два молодца богатырский лук тащат, третий стрелу волочит. Остановились перед царём Иваном, с поклоном сказали:
- Марфа-царевна так велела: коли пустишь из лука стрелу, будешь гостем у неё в дому, а коль не сладишь с тетивой, голова с плеч долой.
Царь Иван в лице переменился: где же с этаким луком управиться?!
А Иван - крестьянский сын тряхнул кудрями, ухватился за лук, наложил стрелу и пустил её прямо в небо. Улетела стрела к облакам, а вернулась ли на землю, кто знает!.
- Что это вы нашему царю, - смеётся Иван, - детские игрушки показываете?! Лучше не мешкайте, проводите его с почётом к Марфе-царевне.
Повели царя Ивана к невесте.
Сколько он там был, столько и погостевал, а вернулся на корабль темнее тучи.
Иван - крестьянский сын спрашивает:
- Что невесел, царь? Али не хороша невеста?
- Уж так хороша - глаз не отвести.
- Так за чем же дело стало?
- Да, вишь, - говорит царь Иван, - у неё загадки не кончились. Велела к утру сшить половину свадебного платья, какого-несказывает. А у неё тоже шьётся полплатья. И чтоб сошлись две половинки, как по мерке.
Не то свадьбе не бывать.
- Не кручинься, - отвечает ему Иван - крестьянский сын. - Ложись спать. Авось, пока спишь, и загадка разгадается.
Спал не спал царь Иван, а Иван - крестьянский сын дело делал. Надвинул на лоб шапку-невидимку и в город пустился. Всех швей, всех портных обегал и нашёл-таки тех, что полплатья царевне шили. Как раз они свою работу кончали, серебряный позумент на белую парчу подмётывали.
Иван - крестьянский сын на выдумки горазд. Раскинул в уголочке скатёрку-хлебосолку, только развернул, а она всякими кушаньями, соленьями да сластями уставилась. Удивились портные: откуда такое взялось?.. Да не отказываться же от угощенья! Тем временем Иван - крестьянский сын схватил полплатья и за пазуху себе сунул.
Поели, поугощались портные, оглянулись: батюшки-светы!.. Нету царевнина заказа, как сквозь землю провалился. Что делать? Хорошо, что припасу на целое платье заготовлено. Принялись опять шить-кроить.
А Иван скатёрку-хлебосолку свернул да скорей на корабль.
Ну вот, приходит утро. Принесли портные Марфе-царевне полплатья, и царь Иван подаёт ей полплатья. И сошлись обе половинки, как по мерке.
Марфа-царевна соболиные брови нахмурила и говорит:
- Ну что ж, одна загадка позади, вторая впереди. К свадебному платью мне сапожок сафьяновый тачают, золотые узоры, серебряные подборы. А ты мне второй стачай, чтобы пара была.
Вернулся царь Иван на корабль ещё темней с лица, чем раньше. Рассказал своему верному слуге всё как есть.
Иван - крестьянский сын говорит:
- Эта беда не беда!
Опять побежал по городу. Всех сапожников обегал и нашёл, где сапожок царевне ладят. Всё, как в прошлую ночь, сделал - раскинул скатёрку-хлебосолку, поманил угощеньем мастеров, а сам сапожок унёс и скатёрку не забыл прихватить.
Еле мастера управились, другой сапожок сшили. Приносят его Марфе-царевне, а уж царь Иван там.
Надели царевне сапожки - оба впору, хоть мерь, хоть не мерь.
Марфа-царевна со зла ножками в новых сапожках затопала и опять задачу задала:
- Велела я отлить золотое узорчатое колечко. И ты такое же к утру сделай. А нет, так и свадьбе не бывать, и головы тебе не сносить.
Как в те две ночи было, так и в третью получилось. Всё Иван - крестьянский сын уладил. К утру у Марфы-царевны кольцо и у Ивана-царя такое в точности.
Тут уж Марфе-царевне деваться некуда. Что жениху ни загадывала - всё исполнено. Согласилась она замуж за него идти, в его царство-государство ехать.
Сели на корабль и пустились в обратный путь.
Иван - крестьянский сын, ясное дело, с ними. Опять под шапкой-невидимкой укрылся. Его не видят, он всех видит.
Правду говорил царь Иван - хороша собой царевна. Да ме приветлива, не добра, не улыбчива. Как ни взглянет на неё Иван крестьянский сын, свой сон вспоминает. «С чего бы это?» - думает. Но не стал гадать: поживётся - увидится.
Как отплыли, так и приплыли - буря их не настигла, морские разбойники не встречались.
Вернулись, все во дворец пошли. А Иван - крестьянский сын прямёхонько в темницу отправился. Сел, сидит. Так думает:
«Царь Иван меня в темницу посадил, да не он выпустил. Я своё дело сделал, теперь подожду царской милости-справедливости. Пускай сам обо мне вспомнит!»
А царь Иван со своей невесты глаз не сводит, всё на свете позабыл, про своего верного слугу и не вспоминает.
Только когда собрались за свадебным пиром, сестра брату сказала:
- Нехорошо, брат, старый обычай нарушаешь. К царской свадьбе все темницы настежь отворяют, виноватым волю дарят, а у тебя узничек-потюремщичек, верный слуга Иван, в темнице томится.
- Ох, ведь и правда! Что же ты его не отомкнула?
Да не замкнута темница. Я его звала, он не идёт. Говорит: «Кто меня сюда бросил, тот и выпустить должен».
Тогда царь Иван пошёл в темницу, взял Ивана - крестьянского сына за руку и рядом с собой посадил.
Увидела это Марфа-царевна и спрашивает:
- За что узнику такая честь?
Царь Иван отвечает:
- Теперь ты моя жена, не потаю от тебя правды. Кабы не Иван, не бывать бы нашей свадьбе. Это он твои загадки разгадывал.
Разгневалась Марфа-царевна, крикнула:
- Так вот кто меня перехитрил!
Вскочила из-за стола, сорвала со стены остру сабельку. Хотела Ивану - крестьянскому сыну голову снести, но Иван подпрыгнул - и срубила сабелька не победную головушку, а правую ногу по колено.
Тут Иван - крестьянский сын повернулся к царю Ивану и сказал:
- Вот когда мой сон до половины сбылся-оправдался. Не сказывал я ею ни отцу, ни купцу, ни тебе, царю, а теперь скажу. Снилась мне лисичка-сестричка, что путы мне перегрызла, - это Марья-девица, твоя сестрица. Она меня из темницы выпустила. А ещё снилась змея лютая, что ногу мне по колено откусила, а кто она, сам понимай-угадывай. Берегись, как бы и тебе худо не было!
Никто и слова вымолвить не успел. Иван - крестьянский сын подхватил отрубленную ногу и исчез из глаз, ровно его и не бывало. Шапка-невидимка от всех его скрыла, и сапоги-скороходы помогли. Хоть и на одну ногу обул, мигом очутился далеко от дворца в тёмном лесу.
Перед ним избушка на курьих ножках, об одном окошке.
Эге! - сказал Иван. - Да это бабы-яги жильё… Стань, избушка, к лесу задом, ко мне передом!
Заскребла избушка когтистыми лапами, заскрипела брёвнышками и повернулась. Тут и дверь оказалась.
Вошёл Иван в избушку, а там двое мужиков на лавке сидят, плачут. Иван их сразу признал. Те самые, что из-за шапки-невидимки, скатёрки-хлебосолки и сапог-скороходов спорили. Присмотрелся - у одного ног нет, у другого глаз нет.
Что ж это с вами? - спрашивает Иван.
Тот, что без ног, отвечает:
- Обман по кругу ходит, беду за собой водит. А всё из-за шапки-невидимки, сапог-скороходов да скатёрки-хлебосолки. Раздобыла их баба-яга неведомо где, может, у самого Кощея Бессмертного, а мы на них позарились. Подстерегли, когда её дома не было, да и унесли. Мы бабу-ягу перехитрили, а ты - нас.
- Простите, братцы! Не из корысти брал, по крайней надобности. Теперь назад принёс.
- Поздно, - второй мужик отзывается. - Поймала нас баба-яга, сюда приволокла, била-колотила, мучила-жучила, у него отняла ноги, у меня глаза вынула. Да, верно, и тебе несладко пришлось, коли сюда на одной ноге прискакал.
Обо мне речь особо. Я ногу через вещий сон потерял, - отвечает Иван. - Давайте лучше подумаем, как нам бабу-ягу одолеть. Неужто мы втроём с ней не справимся?!
Вдруг застучало-загремело по лесу. Это баба-яга в своей ступе Домой возвращается, помелом след заметает.
Иван - крестьянский сын шапку-невидимку надел, у двери встал. Баба-яга в дом, а он её - за седые космы. Тут и те Двое ему на подмогу… Связали бабу-ягу, в угол на лавку посадили.
- Говори, где мои ноги?! - кричит безногий.
- Говори, куда мои глаза дела?! - кричит слепой.
Видит баба-яга - деваться некуда.
- Ноги в сундуке у печки, глаза в горшочке за печкой, - отвечает.
Посмотрел Иван - не обманула старая.
- Ну, - говорит, - веди-показывай, где у тебя живая вода. А нет, сделаем с тобой, как ты с ними сделала.
- Ваша взяла, по-вашему и будет, - соглашается баба-яга.
Посадил слепой безногого себе на закорки. Иван прихватил три ноги да глаза в горшочке - и отправились все за бабой-ягой. В густом ельничке, в частом березничке, под корнями старого дуба вырыта криница - тёмная водица.
- Вот, - говорит баба-яга, - омойте в живой воде ноги да глаза, сами омойтесь. Всё у вас срастётся без ущерба, без урона. А меня отпустите с миром.
Обрадовался слепой, хотел опустить глаза в криницу, да Иван его за руку схватил.
- Не спеши, - говорит.
А сам поймал комарика, зажал в кулаке да к уху поднёс, послушал: пищит комарик тонким голосом, на волю просится. Окунул Иван комарика в колодец, сразу он крылышки свесил, ножки раскинул, молчит, не шевелится.
- Эге, - сказал Иван, - так вот какая она водица!
Тут они маленько бабу-ягу поучили: кто берёзовым прутом, кто еловой веткой.
- Это я так, пошутить хотела, - взмолилась баба-яга.
Зашли с другой стороны дуба, а там меж корнями заблестела криница - светлая водица.
- Вот это больше похоже! - сказал Иван и опустил мёртвого комарика в воду.
Мигом комарик встрепенулся, крылышки расправил, ножками задрыгал и улетел.
Обмылись они живой водой. Разом приросло всё. Тот, который слепым был, опять белый свет увидел. Тот, кого баба-яга обезножила, на резвых ногах скачет. Да и Иван смеётся, обеими ногами притопывает.
Про бабу-ягу на радостях забыли. А как спохватились, её уж и след простыл. Попробовали было догонять, да где там! Вскочила она в свою ступу и унеслась неведомо куда. С тех пор её в том лесу никто не видывал, не слыхивал.
Мужики Ивану говорят:
- Бери что хочешь, хоть шапку-невидимку, хоть скатерть-хлебосолку, хоть сапоги-скороходы.
Иван отмахивается:
- Мне они теперь без надобности. Владейте ими сообща да не ссорьтесь. А мне недосуг с вами. Моя служба не кончена, сон не до конца сбылся.
И пошёл Иван - крестьянский сын обратной дорогой, туда, откуда пришёл.
Вот лес кончился, город завиднелся. А между лесом и городом большой луг. На том лугу какой-то человек табун лошадей пасёт. Подошёл Иван поближе, смотрит - да это сам царь Иван с плёткой вокруг табуна похаживает, на коней покрикивает.
Иван - крестьянский сын удивляется, спрашивает:
- Нешто это царское дело - коней пасти?!
Царь Иван отвечает:
- Ох, Иван, верный ты мой слуга, скажу тебе по всей правде: ничего на свете хуже нет, чем лютая жена. Точит она меня с утра до ночи, с ночи опять до утра. Вот коней пасти заставила. А кони, ровно заговорённые, домой не идут.
Иван - крестьянский сын сказал на это:
- Не горюй, царь, всё поправится. Я тебе полена открыл, а сам-то его до конца видел. Поменяемся одёжкой, я заместо тебя к твоей жене пойду. А ты, как кони домой побегут, иди за ними. Что сбудется, то и будет, а хуже не станет.
Вот приходит Иван - крестьянский сын ко дворцу в царской одежде. Марфа-царевна издали в окошко его увидела, за мужа приняла. Выскочила на крыльцо, ногами топает, бранится.
- Ты зачем, такой-сякой, явился, коней без присмотру оставил?!
Ну, Иван - крестьянский сын не испугался, сам долго не раздумывал и ей опомниться не дал. Схватил её за косу, на землю бросил. Ударилась она оземь, змеёй оборотилась, шипит, извивается, жалом Ивану грозит.
Иван и тут не растерялся. Ударил змею прутом и сказал:
- Побыла змеёй, стань верной женой. А вы, резвы кони, скачите домой.
Тут всё по его слову и сделалось.
Спала змеиная шкура со змеи, и встала перед Иваном - крестьянским сыном девица-красавица. Та же Марфа-царевна, да не та. Лицо приветливо, румяные уста улыбчивы.
А уж конский топот близко слышится - это табун домой бежит, и царь Иван на ретивом коне впереди скачет.
Бросилась к нему Марфа-царевна, плачет и смеётся. Обнимает мужа, приговаривает:
- Милый мой муж, коли можешь, зла не попомни. Не моя на то была воля. Лихая мачеха моего батюшку в могилу свела, а меня закляла злым заклятьем, моей красе завидуя.
Вот что сказала: «Никому ты не достанешься, а и достанешься, так не на радость. Будешь ты с виду красная девица, а нравом - змея подколодная». Сказала так и скрылась неведомо куда. Много женихов ко мне сваталось, да все головы сложили. И тебя бы я погубила, кабы не твой верный слуга Иван. Загадки он разгадал и заветное слово нашёл. Спало с меня заклятье, как змеиная шкура… С этого дня, с этого часа буду тебе, муж мой, царь Иван, доброй женой, а Ивану - крестьянскому сыну сестрицей названой.
Вот, царь, - сказал Иван - крестьянский сын, - когда мой сон до конца исполнился. Теперь служба моя у тебя кончилась. Пора идти к батюшке родному, сон рассказать, чтобы на меня не гневался. А ты, царь, живи с Марфой-царевной в ладу да согласии.
- Погоди, - говорит царь Иван. - Не слугой ты мне был, а побратимом. Требуй награды, какой хочешь. Хоть полцарства тебе подарю.
Зачем мне полцарства, - отвечает Иван - крестьянский сын. - Мне милей землю пахать и зерно в борозду кидать. А вот не отдашь ли ты мне в жёны сестру, да не силком, а по её доброй воле? Полюбилась она мне. Только люб ли я ей - её спроси.
Царская сестра Марьюшка с радостью дала согласие. Давно ей по сердцу Иван - крестьянский сын пришёлся. Сыграли свадьбу. Три дня пировали, три ночи плясали. Мы бы на том пиру побывали, да нас туда не позвали.
А как кончилось веселье, отправился Иван с молодой женой, царской сестрицей, в родные края, к отцу-батюшке. Что снилось, как сбылось - всё ему рассказал.
Зажили все в новом доме, и тепло им было, и сытно. Жаловаться не на что.
Больше баять нечего, нашей сказке конец.
Русские народные сказки - это один из видов фольклорной прозы, который составляет значительную часть от всего народного устного творчества древней Руси. Сказки являются важной частью русской культуры и по праву могут считаться национальным достоянием.
Некоторые сказки относительно просты и понятны даже маленьким детям, например, «Колобок», «Курочка Ряба», «Репка» и другие. Другие произведения имеют более сложный сюжет - к ним относится в том числе и сказка «Иван - крестьянский сын и Чудо-Юдо».
Краткий сюжет
Как и многие сказки русского народа, это произведение начинается традиционными словами «в некотором царстве, в некотором государстве…». Одними из второстепенных персонажей являются старик и старуха.
Главный герой - младший из трех их сыновей по имени Иванушка. Иван со своими братьями трудился на пашне и засевал хлеб, пока на его родину не напало Чудо-Юдо. Втроем братья решили сразиться с чудовищем и поехали на реку Смородину.
Дальнейший сюжет развивается так, что, вопреки ожиданиям, Иванушка в одиночку побеждает Чудо-Юдо, а также трех его жен и мать, желавших отомстить. После этого Иван возвращается домой. Сказка заканчивается словами «стали они жить да поживать...». В данном случае - «землю пахать да хлеб сеять».
Вопросы, которые можно составить к сказке
- Сколько детей было у старика и старухи и как звали младшего из них?
- Чем занимались братья до битвы с Чудом-Юдом?
- Как Чудо-Юдо хотело истребить людей и захватить царство?
- Кого братья встретили на пути к реке Смородине?
- Как Чудо-Юдо почувствовало присутствие Ивана?
- Что Иван приказал братьям перед битвой с чудовищем?
- Почему головы Чуда-Юда отрастали вновь, несмотря на то что Иван срубал их мечом?
- Как хотели отомстить жены и мать Чуда-Юда?
Характеристика Ивана - крестьянского сына
Задание написать характеристику одного из героев на уроках литературы может быть как самостоятельным, так и быть дополнительным заданием при написании сочинения или анализа сказки.
Так как в сказке не уделяется много внимания внешности персонажей, основную часть характеристики Ивана - крестьянского сына составляет описание характера и внутренних качеств.
Именем Иванушка в русских народных сказках зовут глупых персонажей, от которых остальные не ожидают ничего особенного. Но, вопреки ожиданиям, Иван оказывается самым умным, храбрым и ответственным из всех трех братьев. Он не побоялся вступить в бой с Чудом-Юдом, а во время битвы, помимо храбрости и отваги, проявил находчивость и смекалку, что помогло ему победить.
