Типология и своеобразие женских образов в произведених И.С. Тургенева

1.2 Художественное своеобразие романов И.С. Тургенева

Романное творчество И.С.Тургенева знаменует собой новый этап в развитии русского реалистического романа XIX века. Естественно, что поэтика тургеневских произведений этого жанра всегда привлекала к себе внимание исследователей. Однако до последнего времени в тургеневедении нет ни одной работы, которая бы была бы специально посвящена этому вопросу и анализировала бы все шесть романов писателя. Исключение, пожалуй, составляет монография А.Г.Цейтлина «Мастерство Тургенева-романиста», в которой объектом исследования были все романы великого художника слова. Но указанная работа была написана сорок лет назад. Поэтому не случайно П.Г.Пустовойт в одной из последних статей пишет, что в поле зрения исследователей должны попасть не только первые четыре романа, но и два последние («Дым» и «Новь»).

В последние годы к вопросам поэтики тургеневского творчества обращается целый ряд ученых: Г.Б.Курляндская, П.Г.Пустовойт, С.Е.Шаталов, В.М.Маркович. Однако в работах этих исследователей поэтика романного творчества писателя или не выделяется в специальный вопрос, или рассматривается на материале только отдельных романов. И все-таки общие тенденции в оценке художественного своеобразия романов Тургенева выделить можно.

Тургеневские романы не велики по объему. Как правило, писатель для повествования выбирает острую драматическую коллизию, изображает своих героев в важнейшие моменты из жизненного пути. Это во многом и определяет структуру всех произведений этого жанра.

Ряд вопросов структуры романов (в большей части первых четырех: «Рудин», «Дворянское гнездо», «Накануне», «Отцы и дети») в свое время исследовал А.И.Батюто. В последние годы к этой проблеме обратились Г.Б.Курляндская и В.М.Маркович.

Г.Б.Курляндская рассматривает романы Тургенева в соотнесенности с повестями, выявляя разные структурные принципы создания характеров и форм психологического анализа.

В.М.Маркович в своей книге «И.С.Тургенев и русский реалистический роман XIX века (30-50-е годы)», обращаясь к четырем первым романам писателя, исследует в них роль мировоззренческого спора, взаимоотношения повествователя и героя, взаимодействие сюжетных линий, особенности и значение лирико-философских отступлений и «трагического». Привлекательно в этой работе то, что автор рассматривает романы Тургенева в единстве в них «локальной конкретности» и «вечных вопросов».

В книге П.Г.Пустовойта «И.С.Тургенев -- художник слова» романам И.С.Тургенева уделяется серьезное внимание: им просвещена II глава мо нографии. Однако вопросы художественного своеобразия романов не стали предметом исследования ученого, хотя название книги как будто нацеливало именно на такой аспект анализа.

В другой монографической работе «Художественный мир И.С.Тургенева» ее автор, С.Е.Шаталов, не выделяет из всей системы художественного творчества писателя именно романы. Однако ряд интересных и тонких обобщений дает серьезный материал для анализа художественного своеобразия. Исследователь рассматривает художественный мир И.С.Тургенева в двух аспектах: и в его идейно-эстетической целостности, и в плане изобразительных средств. При этом следует особо выделить VI главу, в которой автор на широком историко-литературном фоне прослеживает развитие психологического мастерства писателя, в том числе и в романах. Нельзя не согласиться с мыслью ученого о том, что психологический метод Тургенева в романах эволюционировал. «Эволюция психологического метода Тургенева после “Отцов и детей” протекала быстрее и резче всего сказалась при работе над романом “Дым”», -- пишет С.Е.Шаталов.

Отметим еще одну работу, последнюю книгу А.И.Батюто, в которой он, анализируя творчество Тургенева в соотнесенности с критико-эстетической мыслью его времени, вычленяет, на наш взгляд, одну очень важную особенности романного творчества писателя. Эта особенность, названная им «законом Антигоны», связана с пониманием трагического. Поскольку трагическое -- это удел едва ли не каждого развитого человека и у каждого из них есть своя правда, а потому романный конфликт у Тургенева строится на «столкновении противоположных идей в состоянии их вечной равнозначности». Есть в этом исследовании и ряд других глубоких и важных замечаний о романном мастерстве великого писателя.

Но вместе с тем, на сегодняшний день в нашем тургеневедении нет обобщающей работы, в которой бы была выявлена специфика тургеневского романа на материале всех произведений писателя этого жанра. Такой «сквозной» подход к романам писателя, на наш взгляд, необходим. Он во многом диктуется отличительными свойствами жанра тургеневского произведения, которые, прежде всего, выявляются в своеобразной взаимосвязи всех романов. Как мы видели, эта взаимосвязь обнаруживается при анализе идейного содержания романов. Не менее сильной она оказывается и в плане поэтики. Убедимся в этом, обратившись к отдельным ее сторонам.

"Вешние воды" И.С. Тургенева. Проблематика, художественное своеобразие

Повести предпослано четверостишие из старинного русского романса: Веселые годы, Счастливые дни - Как вешние воды Промчались они. Не трудно догадаться, что речь пойдет о любви, о молодости. Повесть написана в форме воспоминаний...

Критики о романе Л.Н. Толстого "Анна Каренина"

Метафора как средство оптимизации понимания художественного текста

Творчество Стивена Кинга лежит, безусловно, в области массовой литературы с ее спецификой и особой системой отношений с другими жанрами литературы. Однако интеллектуалы России и Америки не считают С. Кинга серьезным писателем...

Мотив фантазии в романе Ю. Олеши "Зависть"

Юрий Олеша признан всей нашей критикой. Его успех лишний раз показывает, как самоочевидно подлинное искусство. Можно быть недовольным приёмами письма автора «Зависти», особенностями его мировоззрения...

Особенности жанра фэнтези

"Волкодав" - роман достаточно традиционный. И в тоже время он выпадает из канонов жанра. История приключений Волкодава, последнего воина из рода Серого Пса племени веннов, начинается в тот момент...

П.А. Синявский – поэт детских стихотворений

Основными героями стихотворений П.А. Синявского являются в основном животные: «Появился муравейник, Поселился муравей...

Поэтика романов Гайто Газданова

Проза Татьяны Толстой

Путь Дмитрия Нехлюдова к христианским идеалам по роману Л.Н. Толстого "Воскресение"

В основу композиции романа «Воскресение» положена антитеза: противопоставление простых людей и представителей правящих классов, как раз в духе позднего Толстого...

Сказка П. Ершова "Конек-Горбунок"

Своеобразен жанр сказки. Рассмотрим две точки зрения: В.П. Аникин рассматривает творчество П.П. Ершова как реалистическое и считает, что сказка «Конёк - Горбунок» - отклик поэта на процесс формирования в литературе реалистической сказки...

Уникальность повести Чехова "Три года"

Для того, чтобы понять и ответить на вопрос, почему же Чехову не удалось написать романа, необходимо рассмотреть художественные своеобразия повести «Три года». Одной из главных причин является тот факт...

Художественная система образов в поэме Д. Мильтона "Потерянный рай"

Поэма Мильтона была крупнейшей и едва ли не самой талантливой из многочисленных попыток писателей XVI -- XVII вв. возродить эпос в его классической форме. Она создавалась в эпоху, отделенную многими столетиями от «детства человеческого общества»...

Эволюции реалистического метода в творчестве Диккенса на примере романов "Приключения Оливера Твиста" и "Большие надежды"

Романы Тургенева характеризуют особый тип времени и пространства,в рамках котрого заключаются события произведдения. Как правило это два три летних месяца, время расцвета природа и чувств человека. Тургенев во всех романах следует принципу проведения параллели жизни человека и природы. В основе сюжета – рассказ об испытаниях героев любовью: способность героев к глубокому чувству-важная черта характеристики персонажа романа. Не случайно ключевые в смысловом отношении эпизоды происходят на открвтом воздухе: в саду(Лиза и Лаврецкий), около пруда (Наталья и Рудин), у открытого в сад окна Одинцова и Базаров), в роще (Марианна и Нежданов). Символическая роль отводится и ко времени суток. Как правило это вечер или ночь, когда чувства человека особенно обостряются и момент духовгого единения или разлада мотивирован более глубоко. В этих сюжетных узлах повествования отчетливо проявляется мысль Тургенева о человеке как части природы и об активной роди в ее формировании духовного начала личности. Особенности хронотопа определяют и композицию образов, способы их психологической характеристики. Тургенева интересует сам процесс переживания, он не наделяет героев склонностью анализировать, предоставляя читателю право судить самому о масштабе чувств которые испытывает герой. Эмоциональная рефлекчсия таит в себе большее чем анализ произошедшего.

(пример «одинцова протянула руки вперед, а базаров уперся лбом в стекло» страсть сильная и тяжелая похожая на злобу трепетала в нем).

Тургенев мастер портретной хаоактеристики и предоставляя героя он обязан показать все детали внешне определяющие нам героя. Портрет становится формой выражения авторской позиции. Принципы характеристики вырабатывает тургенев работая над первым своим романом «Рудин». Особую роль тургенев отводит женским портретам образов. Они проникруты мягким лиризмом, в женщине Тургенев видит существо высшего порядка. Чаще всего именно девушки и денщины пробуждают к жизни лучшие духовные качества героев. Так происходит с Рудиным, Лаврецким, Базаровым, Неждановым.

Для поэтики романа Тургенева характерно обращение к приему постепенного, концентрического раскрытия характеров. Действительность его проявляется в главе, посвященной описанию визита Базарова и Аркадия к Кукушкиной. Автор ведет читателя по улице губернского города постепенно приближаясь к дому героини. Фиксирует детали проникнутые авторской иронией.

Пейзаж в произведениях Тугенева не просто описание природа.Это ключ к характеритике персонажа. картинность пейзажа. Важным оказывается то что схватывается первым не требующим упорядоченности последовательно названных явлений. ,Такой пейзаж строится на простых мотивах: света и звука,. Пейзаж –средство психологической характеристики героев. Наприер функция пейзажа-насроения в Дворянское гнездо.

Организация тургеневым повествования не во временном(чо характеризует классическую фору литературы)а в пространственном измерении, присущем живописи. Особую роль играют в романах – явление синестезии- передача в словесном образе зрительных и слуховых впечатлений. С начала 70х пейзаж Тургенева претерпевает эвлюцию приобретая черты импрессионистисческого. Пейзаж настроение – важней шая форма выражения чувств в романе Новь.
В основе практически всех романов тургенева лежит любовная интрига. Испытание любовью определяет развитие действия в них: события характеризуют пережвания персонажей.

Другим важным отличием композиционной структыры романов является мимметрия в расстановке действующих лиц. Тургенева неоднократно упрекали в том что этот принцип создания образов архаичен, ориентирован на традиции французской классической комедии но именно в этой архаике и проявляетс глубинный смысл его приема. Симметрия заключает в себе скрытое сравнение,сопоставление,которое подразумевает активность читательской позиции.(Так в отцах и детях система образов составляет пары: Базаров-Одинцова, Аркадий-Катя, Николай Петрович- Фенечка, Павел петрович –княгиня Р.)

Тургенев, как и многие другие русские писатели, прошел школу романтизма. Это было увлечение, которое надо было преодолеть. Романтическое начало в творчестве раннего Тургенева стало основой для выработки писателем художественной системы, которая затем станет частью его творческого метода.

Уже в ранних произведениях Тургенева - драматической поэме «Стено» -звучат мотивы мировой скорби, одиночества человека, чувствующего себя чужим в мире прекрасной и гармоничной природы. В поэме «Разговор» сквозной темой становится мысль о том, что «наглому пиру людей» противостоит величие природы. Поэма «Разговор» по композиции (диалог-спор старика-пустынника и юноши) и ритмике напоминает «Мцыри» Лермонтова. Здесь возникает одна из главных тем творчества Тургенева - проблема «отцов» и «детей», их взаимного непонимания. Герой «Разговора», - молодой человек, зараженный рефлексией, - предшественник «лишних людей» в повестях и романах писателя. Он психологически противопоставлен Мцыри, он символ «сломленной силы».

«Стено» и «Разговор» - чисто романтические произведения с ярко выраженными атрибутами романтики. Главный предмет изображения - внутренний мир человека, содержание - духовные поиски идеально-прекрасного.

В поэме «Параша»(1843),написанной в подражание «Евгению Онегину» по сюжету и стиху, звучат социальные мотивы, хотя и окрашенные в романтические тона. Смысл поэмы раскрывается в контрастном противопоставлении сатирических картин помещичьего быта глубине тоски героини по романтическому идеалу, которому нет места в пошлой обыденности существования.

Исследование живых связей человека и общества, человека и природы, намеченные в ранних произведениях, будет продолжено и в произведениях конца 40- начала 50х годов. Эпоха 40-х годов, не без влияния В. Белинского, объявила войну романтизму как изжившему себя литературному направлению. В этой борьбе Тургенев занял особую позицию. Не отвергая романтических средств изображения героев, Тургенев видел «недостаточность» романтизма в его равнодушии к насущным социальным вопросам, общественным проблемам. Эти идеи нашли отражение в повестях «Андрей Колосов», «Три портрета», «Бретер». В «Бретере», повести почти не замеченной современной Тургеневу критикой, романтизму, принявшему уродливые эгоистические формы в образе Авдея Лучкова, был вынесен суровый приговор, как впрочем и прекраснодушию Кистера, погибшего в столкновении с реальностью жизни. Вместе с тем, Тургенев видит жизненность многих форм романтизма, без которых художник не мыслил искусства. В данном случае речь идет не о романтизме как литературном направлении, а о романтике как особом типе отношения к жизни.

Романтическое начало в творческом методе Тургенева проявляется по-разному. Одним из способов выражения романтического являются портрет и пейзаж. Пейзаж в произведениях Тургенева не просто описание природы, окружающей человека, - это ключ к характеристике персонажа. Тургеневскому пейзажу свойственна картинность: важным оказывается то, что схватывается первым впечатлением, не требующим упорядоченности последовательно названных явлений. Такой пейзаж строится на простых мотивах: света и звука, которые важны не сами по себе, а как формы, в которые отливается впечатление героя. Собственно пейзаж перестает быть описанием окружающей человека природы: он становится средством психологической характеристики героя, «картиной» его душевного состояния. Такова, например, функция пейзажа-настроения в ХХ главе романа «Дворянское гнездо», композиционно выделенного в отдельную главу. Часто, обращаясь к созданию пейзажа, Тургенев создает картины природы в переходное время суток - утро или вечер («Три встречи», «Затишье», «Дворянское гнездо», «Отцы и дети»): передача динамики движения природы - ключ к тайнам движения души героя. Не менее важен в создании психологического облика персонажа мотив дороги в пейзажных зарисовках повестей и романов писателя. Тургенев вырабатывает особую поэтику пейзажа как близкого пространства, в котором живет человек. Так, не случайно, роман «Отцы и дети», посвященный острой проблеме современности, открывается пейзажем дороги, а завершается пейзажной зарисовкой могилы Базарова: философским размышлением о жизненном пути, пройденном героем.

Романтическое в портрете оказывается связанным не столько с героем, чей облик предстает перед читателем. Романтический портрет в произведениях Тургенева скорее характеризует персонаж, в восприятии которого дается изображение. Портрет «загадочной княгини Р.», в которую влюблен Павел Кирсанов, - это в первую очередь свидетельство преклонения героя перед романтическим идеалом женщины-загадки. Лиза Калитина также «увидена» глазами Лаврецкого, романтика и идеалиста. Паншина же Тургенев «лишает» способности «портретировать» Лизу: в нем отсутствует необходимое для этого романтическое начало: его прагматичная натура обрисована резко сатирически. Таким образом, поэтическое, идеализирующее начало, свойственное многим героям Тургенева, является существенной положительной характерологической чертой его персонажей.

Другим важным приемом создания психологического рисунка является детализация. Идеализирующее, романтическое начало получает художественное воплощение в соединении реального и фантастического. В полной мере своеобразие психологического облика романтической натуры проявилось в первом значительном произведении Тургенева «Записки охотника». Главным героем цикла является автор-повествователь, сложность внутреннего мира которого определяет соединение двух планов рассказывания: резко отрицательного изображения крепостнической действительности и романтически непосредственного восприятия тайн природы. В одном из лучших рассказов цикла «Бежин луг» природа выступает в восприятии героев как живая сила, говорящая с человеком на своем языке. Понять этот язык дано не каждому. В восприятии автора реальная деталь становится символом мистического: голубок - это «душа праведника», а «стенящий звук», наводящий трепет на собравшихся у костра, голос болотной птицы. Рассказчик, блуждая по лесу, сбился в темноте с пути (реальная деталь) и «вдруг очутился над страшной бездной» (романтический штрих), оказавшейся прозаическим оврагом. Способность к восприятию чудесного, стремление приобщиться к загадке природы и человека становится эмоциональным ключом рассказа, выполняя функцию характеристики рассказчика.

Способность героя к романтическому переживанию становится знаком богатства его натуры. «В существеннейшем своем значении романтизм есть ничто иное, как внутренний мир души человека, сокровенная жизнь его сердца»,- писал Тургенев. Интерес писателя к «таинственному источнику романтизма» особенно заметен в поздних его произведениях: «Песнь торжествующей любви»(1881), «Стихотворения в прозе»(1878-1782), «Клара Милич (После смерти) (1883). В этих произведениях романтика не просто сочетается с реалистическим типом изображения - она становится одним из элементов стиля. Внутренний мир героев «Песни торжествующей любви» - Муция, Валерии - рисуется загадочным, таинственным, необъяснимым с точки зрения здравого смысла. Философские проблемы свободы и воли, добра и зла, чувства и долга разрешаются в поздних произведениях Тургенева не в прямом столкновении мнений, как это было в «Рудине», «Отцах и детях», «Нови». Автор не объясняет происхождение волшебной силы Муция, не дает разгадку появления пряди волос умершей Клары на подушке героя в запертой комнате: он оставляет простор для работы воображения читателя. Картина мира, созданная в «мистических» повестях Тургенева, свидетельствовала не об отказе писателя от реализма, а о стремлении глубже понять истоки мироздания. Фантастическое в поздних произведениях писателя - форма бытия реального мира, еще не понятого и не разъясненного человеком. Романтический гротеск Тургенева оказывается не менее действенным приемом характеристики человека, чем изображение «жизни в формах самой жизни».

Иван Сергеевич Тургенев родился в богатой дворянской семье. Детство провел в родовой усадьбе своей матери Спасское-Лутовиново. С 1827 г. живет в Москве и учится в различных частных пансионах. В 1833 г. поступает в Московский университет, в 1834-м переводится в Петербургский, который и заканчивает в 1837-м по словесному отделению философского факультета. Первыми литературными опытами Тургенева были романтические стихотворения и драматическая поэма “Стено” (1834). В 1838 г. Тургенев слушает лекции по классической филологии и философии в Берлине, вместе с Н.В. Станкевичем и М.А. Бакуниным, членами знаменитого русского кружка Станкевича, сыгравшими, каждый по-своему, огромную роль в становлении его мировоззрения и политических взглядов (Бакунин впоследствии эмигрирует в Европу и сделается создателем новой революционной доктрины - анархизма, а также учредителем Первого интернационала). После опубликования в 1843 г. поэмы “Параша” Тургенев сближается с В.Г. Белинским и с литераторами натуральной школы (Н.А. Некрасов, Д.В. Григорович, И.И. Панаев и др.), и в 1847 г. в журнале Некрасова “Современник” появится первый тургеневский очерк из будущего цикла “Записки охотника” - “Хорь и Калиныч”.

“Записки охотника” (впервые изданные отдельной книгой в 1852 г.) положили начало общероссийской известности Тургенева. Впервые в русской литературе Тургенев представил образы крестьян как сложные и глубокие личности, с особым мировоззрением, типом мышления и духовностью. Тургенев наделил народ чувствами, которые ранее приписывались лишь героям из дворян: любовью к прекрасному, художественным талантом, способностью к возвышенной жертвенной любви, глубокой и своеобразной религиозностью. В “Записках охотника” также ярко проявилось мастерство Тургенева-пейзажиста.

В 1844 г. Тургенев впервые слышит пение прославленной французской певицы Полины Виардо во время ее гастролей в Петербурге и влюбляется в нее на всю жизнь. Вскоре он уезжает за ней в Париж. Полина была замужем за директором Grand’ Opera Луи Виардо, и Тургенев мог сделаться только ее преданным поклонником и другом дома, обрекая себя на “одиночество бессемейного бобыля” (так жалуется H.H. в повести “Ася”). Впоследствии Тургенев многократно сближался и расходился с Виардо, но не расставался с ней вплоть до своей кончины. Тема любви становится ведущей в его творчестве и вместе с тем начинает звучать неизбывным трагизмом. Пожалуй, никто из русских классиков не умел с такой чарующей поэтичностью и тонкой психологической нюансировкой изображать развитие любовных отношений, которые, однако, для главного героя всегда заканчиваются расставанием или смертью.

В 1850 г. по возвращении из Европы Тургенев активно участвует в работе журнала “Современник” и начинает искать пути к большим прозаическим жанрам. От рассказов и очерков он переходит к жанру повести (“Муму”, 1854 и “Постоялый двор”, 1855). Все больше писатель отходит от крестьянской тематики и берет предметом изображения дворянскую интеллигенцию, с ее мучительными поисками духовных и общественно-политических идеалов. Начало было положено еще в 1850 г. повестью “Дневник лишнего человека”. С 1855 по 1862 г. Тургенев пишет, следуя традициям Диккенса, Ж. Санд и Лермонтова, целый ряд социальнопсихологических романов. По справедливому мнению Л.В. Пумпянского, ранние романы Тургенева - это прежде всего романы лица (в отличие от романов поступка, как “Преступление и наказание” или “Анна Каренина”), где главной целью изображения является личность героя в ее социальном аспекте: как представляющая время, идеологическое или политическое движение, ту или иную общественную силу. Строится роман как суд над социальной значимостью героя - как развернутый ответ на вопрос, продуктивна ли та общественная сила, представителем которой выступает данный персонаж, способна ли она сыграть позитивную роль в дальнейшем развитии России. В “Рудине” (1855) главным героем оказывается типичный интеллигент-идеалист 40-х гг. - участник кружка Станкевича; в “Дворянском гнезде” (1859) - славянофил Лаврецкий. В романе “Накануне” (1860) внимание Тургенева приковывает к себе болгарин Инсаров - борец за освобождение своей страны от турецкого ига. В “Отцах и детях” (1862) впервые главным героем становится не дворянин, а демократ-разночинец Базаров.

Будучи сам по своим политическим взглядам либералом-западником, Тургенев старался быть как можно более объективным при изображении общественной полемики и спорящих сторон, дабы его романы не проиграли в художественности и исторической ценности. В отличие от философских романов Толстого или Достоевского, требовавших долгого усвоения культурным сознанием нации, тургеневские романы в силу своей актуальности сразу получали всеобщее признание и вызывали бурные дискуссии в прессе.

По словам Г.Б. Курляндской, Тургенев обладал особой способностью «верно угадывать своеобразие поворотных моментов русской общественной истории, когда предельно обостряется борьба между старым и новым... Ему удалось передать идейно-нравственную атмосферу каждого десятилетия общественной жизни России 1840-1870-х гг., создать художественную летопись идейной жизни “культурного слоя” русского общества». «В течение всего этого времени, - писал Тургенев уже в 1880 г., - я стремился, насколько хватало сил и умения, добросовестно и беспристрастно изображать и воплотить в надлежащие типы и то, что Шекспир называл “the body and pressure of time”, и ту быстро изменявшуюся физиономию русских людей культурного слоя, который преимущественно служил предметом моих наблюдений».

В промежутках между романами Тургенев пишет ряд повестей, таких, как “Ася” (1958), “Фауст” (1856), “Первая любовь” (1860), статью “Гамлет и Дон-Кихот” (1860), важную для уяснения философии писателя.

В 1867 г. появляется роман “Дым”, где описывается жизнь русских дворян за границей и их полная социальная несостоятельность и оторванность от русской действительности. Главный герой романа, Литвинов, слабо очерчен как индивидуальность и уже не претендует на прогрессивность. Главные же мысли автора высказывает в “Дыме” западник Потугин, вслед за Чаадаевым отрицающий за Россией какое бы то ни было культурно-историческое значение. Надо ли говорить, что роман был очень неприязненно встречен российской общественностью, зато им очень восхищался друг Тургенева Г. Флобер.

Последние 20 лет жизни Тургенев проводит преимущественно за границей, в Баден-Бадене и Париже, вместе с семьей Полины Виардо, где он сближается с виднейшими классиками французской литературы - Г. Флобером, Э. Золя, братьями Гонкур, А. Доде. В своем творчестве он обращается в это время к прошлому - к семейной хронике (“Бригадир”, 1868, “Степной король Лир”, 1870) или же к мотивам повестей 50-хгг. (“Вешние воды”, 1872, “Несчастная”, 1869). В 1877 г. Тургенев пишет свой последний роман “Новь”, посвященный деятельности революционеров-народников.

Благодаря обширным связям и популярности в артистических кругах Франции, Германии и Англии Тургенев оказался важным соединительным звеном между русской и европейской литературами, был признанным мэтром для французских прозаиков и организовал первые переводы Пушкина, Гоголя, Лермонтова на европейские языки. Его собственные произведения часто издавались в переводах на Западе даже раньше, нежели на русском языке.

В конце творческого пути Тургенев возвращается к романтическим мотивам и пишет несколько фантастических вещей: “Песнь торжествующей любви” (1881), “Клара Милич” (опубл. 1883), а также цикл символических миниатюр “Стихотворения в прозе” (1882). В 1883 г. Тургенев скончался в Буживале, недалеко от Парижа, на вилле П. Виардо.

ХАРАКТЕРИСТИКА ХУДОЖЕСТВЕННОГО МЕТОДА И ПСИХОЛОГИЗМ ТУРГЕНЕВА. Тургенев справедливо считается лучшим стилистом русской прозы XIX в. и тончайшим психологом. Как писатель Тургенев прежде всего “классичен” в самых разнообразных смыслах этого слова. “Классичность” (неповторимое воплощение совершенства) соответствовала самому духу его творчества. Художественными идеалами для Тургенева были “простота, спокойство, ясность линий, добросовестность работы”. При этом имелось в виду “спокойствие”, проистекающее “из сильного убеждения или глубокого чувства”, “сообщающее... ту чистоту очертаний, ту идеальную и действительную красоту, которая является истинной, единственной красотой в искусстве”. Это спокойствие давало сосредоточенность созерцания, тонкость и безошибочность наблюдения.

Утонченный эстет, Тургенев считал главным в искусстве создание красоты. “Прекрасное - единственная бессмертная вещь, и пока продолжает еще существовать хоть малейший остаток его материального проявления, бессмертие его сохраняется. Прекрасное разлито повсюду, его влияние простирается даже над смертью. Но нигде оно не сияет с такой силой, как в человеческой индивидуальности; здесь оно более всего говорит разуму” (из письма Полине Виардо от 28 авг. 1850 г.). Итак, Тургенев видит проявления прекрасного прежде всего в природе и в человеческой душе, изображая и то и другое с необыкновенным мастерством. И человеческая личность, и природа являлись предметом его неустанных философских размышлений - в основном в духе натурфилософии немецкого романтизма (Гегеля, Шеллинга и Шопенгауэра). Классичность в изображении характеров проявлялась у Тургенева в том, что он рисовал своих героев всегда спокойными и благородными в выражении чувств. Даже их страсти введены в определенные границы. Если же герой суетится, излишне жестикулирует (наподобие Ситникова в “Отцах и детях”), значит, Тургенев его презирает и стремится полностью дискредитировать.

По словам П.Г. Пустовойта, Тургенев всегда «шел от “живого лица” к художественному обобщению, поэтому для него чрезвычайно важным было наличие у героев прототипов (прототип Рудина - Бакунин, Инсарова - болгарин Катранов, Базарова - врач Дмитриев)». Но от конкретного человека писателю необходимо еще проделать огромный творческий путь до собирательного художественного типа, выразителя психологии всего своего сословия и идеолога некоего общественно-политического направления. Сам Тургенев писал, что нужно “стараться не только уловлять жизнь во всех ее проявлениях, но и понимать те законы, по которым она движется и которые не всегда выступают наружу; нужно сквозь игру случайностей добраться до типов - и со всем тем всегда оставаться верным правде, не довольствоваться поверхностным изучением, чуждаться эффектов и фальши”. Уже из этих слов мы видим, насколько сложным творческим процессом является типизация. Создать художественный тип - значит понять законы жизни общества, выявить у огромного числа людей те черты, которые определяют его современное духовное состояние, предопределяют его развитие или, наоборот, стагнацию. Можно сказать, к примеру, что Тургенев раскрыл для современников тип “нигилиста”. После выхода “Отцов и детей” это слово прочно вошло в культурный обиход и стало обозначением целого общественного явления.

Основной принцип критического реализма состоит в том, что личность одновременно дается как производная от окружающего ее общества и в то же время как противопоставленная породившей ее среде, желающая самоопределиться в ней и в свою очередь на нее повлиять. Тургенев всегда показывает характеры героев в динамике, в развитии, и чем сложнее персонаж, тем больше требуется автору сцен для его раскрытия. Так, в “Отцах и детях” мы видим не только эволюцию характера и взглядов Базарова, но и возвращение “на круги своя” Аркадия, с полным отказом от идеологии нигилизма. Даже такие “устоявшиеся” характеры, как братья Кирсановы, претерпевают на страницах романа ряд жизненных потрясений, меняющих отчасти их отношение если не к жизни, то к самим себе.

Тургенев раскрывает характер своего героя не прямо в его общественной деятельности, а в идеологических спорах и в личной, интимной сфере. Герой должен не только уметь обосновать свою общественную позицию (как правило, это удается легко всем тургеневским героям - Рудину, Лаврецкому, Базарову), но и доказать свою дееспособность, состояться как личность. Для этого он подвергается “испытанию любовью”, ибо именно в ней, по мнению Тургенева, выявляется истинная сущность и ценность любого человека.

Психологизм Тургенева обыкновенно называют “скрытым”, ибо писатель никогда не изображал прямо все чувства и мысли своих героев, но давал возможность читателю их угадывать по внешним проявлениям. (К примеру, по тому, как Одинцова “с принужденным смехом” говорит Базарову о предложении, сделанном Аркадием Кате, а затем по ходу разговора “опять смеется и быстро отворачивается”, становятся ясны ее чувства: растерянность и досада, которые она старается скрыть за смехом.) “Поэт должен быть психологом, но тайным: он должен знать и чувствовать корни явлений, но представляет только самые явления - в их расцвете и увядании” (из письма К. Леонтьеву от 3 окт. 1860 г.).

Считая так, Тургенев, видимо, отстраняется от личной оценки героя, предоставляя ему возможность самому выразить себя в диалоге и в действии. “Точно... воспроизвести истину, реальность жизни - есть высочайшее счастье для литератора, даже если эта истина не совпадает с его собственным мнением”. Крайне редко прибегает он к прямому изображению мыслей героя во внутреннем монологе или объясняет читателям его душевное состояние. Не часты также прямые оценки автором сказанного героем (типа: «“Мой дед землю пахал”, - с надменной гордостью отвечал Базаров»), На протяжении всего романа герои ведут себя совершенно независимо от автора. Но эта внешняя независимость обманчива, ибо автор выражает свой взгляд на героя самим сюжетом - выбором ситуаций, в которые он его помещает. Проверяя героя на значимость, автор исходит из своей собственной иерархии ценностей. Так, Базаров оказывается в чужой для него дворянской среде (он даже сравнивает себя с “летучими рыбами”, лишь на короткое время способными “подержаться в воздухе, но вскоре должны шлепнуться в воду”) и вынужден принимать участие в торжественных визитах, вечерах, балах, он влюбляется в аристократку Одинцову, принимает вызов на дуэль - и во всех этих дворянских контекстах обнаруживаются его достоинства и слабости, но опять-таки с точки зрения дворян, на позицию которых встает незаметно для себя и читатель.

Однако далее Тургенев всегда приводит своего героя в соприкосновение с метафизическими аспектами бытия, придающими жизни смысл, - любовью, временем и смертью, и это испытание углубляет человека, выявляет его сильные и слабые стороны, заставляет пересмотреть свое мировоззрение. Из-за всеохватности и глобальности этих категорий у нас складывается впечатление, что героя судит “сама жизнь”. Но на самом деле за ней скрывается сам автор, ловко “переменивший оружие”, чтобы “атаковать” своего героя с его незащищенной стороны.

Четко выражается авторская позиция также в предыстории героя, где в очень метких и ироничных кратких формулировках перед нами предстает вся предшествующая его жизнь - всегда в субъективном авторском освещении. Герой и его поступки характеризуются прямо и однозначно, так что у читателя должен сразу сложиться устойчивый и определенный образ. То же происходит и в эпилоге, когда автор окончательно расставляет всех героев по предназначенным им жизнью местам и их судьба прямо воплощает авторский суд над ними.

В социально-психологических романах «Рудин», «Дворянское гнездо», «Накануне», «Отцы и дети», повестях «Ася», «Вешние воды» созданы образы уходящей дворянской культуры и новых героев эпохи разночинцев и демократов, образы самоотверженных русских женщин. В романах «Дым» и «Новь» изобразил жизнь русских за границей, народническое движение в России.

Роман И. С. Тургенева "Отцы и дети" (1862), вызвал разноречивые мнения. Критики по-разному поняли и прочли роман, по-разному осмыслили главную идею и проблематику этого произведения. Большинство увидело в нем вечную проблему отцов и детей, проблему смены поколений. То есть основной конфликт романа трактовался как возрастной. Но борьба "отцов" и "детей" в романе Тургенева - это не только столкновение различных поколений, но и идеологий, и мировоззрений. Противоборство героев в романе имеет и другой смысл - это философские раздумья о вечном движении жизни и вечной борьбе старого и нового, о месте и деятельности человека на земле. Поэтому одной из интереснейших проблем в романе является проблема деятеля, проблема положительного героя.

В эпоху, описанную писателем, начинает формироваться новый тип деятеля: разночинца-демократа, человека дела, прагматика и материалиста. Тургенев сумел увидеть и запечатлеть (конечно, по-своему и весьма субъективно) рождение героя нового времени. Поэтому центральное место в романе занимает фигура Евгения Васильевича Базарова. Этот герой из 28 глав романа не присутствует только в двух. Все остальные лица группируются вокруг него, во взаимоотношениях с ним и друг с другом раскрывая свои характеры, тем самым оттеняя незаурядность его личности. Как и Чацкий в "Горе от ума" А. С. Грибоедова, Базаров противопоставлен всем действующим лицам: и дворянам Кирсановым, и Одинцовой, и Кукшиной с Ситниковым, и даже собственным родителям. Он совсем из другой среды, и это проявляется в его взглядах и словах. Особенно это заметно во взаимотношениях с другом, любимой женщиной и родителями.

В романе Тургенев применяет точную датировку, показывая читателю конкретное время действия. История романа начинается в 1859 году 20 мая и завершается зимой 1860 года. Поражает и лаконизм тургеневского повествования. Картины жизни русского общества того времени уместились в рамки небольшого произведения.

Резкое отличие Базарова от окружающих дворян-помещиков бросается в глаза при первом же знакомстве с героем. Все мельчайшие детали портретной характеристики (обветренная красная рука, балахон с кистями, бакенбарды, волевое лицо, грубоватые манеры) - все это свидетельствует о том, что перед нами человек дела, который не считает нужным соблюдать правила хорошего тона, столь существенные в дворянском быту.

Тургенев очень скупо рассказывает о биографии своего героя. Из романа мы узнаем, что Евгений Базаров - сын полкового лекаря, внук дьячка, что он выпускник Медико-хирургической академии. "Главный предмет его - естественные науки, - говорит Аркадий. - Да он все знает". И действительно, герой весьма осведомлен в области медицины, химии, физики, зоологии. Но Тургенев не говорит читателю, на каком поприще развернется талант Базарова. Судя по намекам Аркадия, ему уготована совсем не медицинская карьера. Сам автор видел в Базарове революционера. "И если он называется нигилистом,- писал автор в письме к К. Случевскому, - то надо читать: революционером". Как же проявляется эта революционность в герое? Конечно, Тургенев не мог в открытую изобразить революционную деятельность Базарова. Но он сумел донести до читателя именно эту мысль, показав внутренний мир своего героя, его уровень мышления и мировоззрение. Тургенев увековечил базаровский тип, введя в русский язык понятие "нигилизм" и "нигилист".

В чем же состоит нигилизм героя? Что он выражает? Базаровский нигилизм, отрицавший авторитеты, родился в эпоху перелома общественного сознания. Он связан с утверждением материалистического мировоззрения, с развитием науки, в первую очередь, естествознания. Особенностью нигилизма Базарова было то, что герой ничего не брал на веру, стремился все проверять жизнью, практикой. Отличительной чертой было также полное отрицание искусства, музыки и других проявлений духовной жизни людей. Но эта особенность взглядов и порождала противоречия. Базаров на себе испытывает то, что он презирал, что он называл "романтизм, чепуха, гниль, художество".

Сильнейший удар, приведший к внутреннему конфликту героя с самим собой, произвела любовь, существование которой ранее он полностью отрицал. "Вот тебе раз! Бабы испугался!" - подумал Базаров и, развалясь в кресле не хуже Ситникова, заговорил преувеличенно развязно". Любовь к Одинцовой раскалывает душу героя на две части. Теперь в нем живут две личности. Одна из них - убежденная противница романтических чувств. Другая - страстно любящий человек, столкнувшийся с подлинным таинством высокого чувства: "...Он легко сладил бы с своею кровью, но что-то другое в него вселилось, чего он никак не допускал, над чем всегда трунил, что возмущало всю его гордость". Базаров признается в любви, но видит, что его чувство не взаимно. Он покидает дом Одинцовой, стремясь подавить в себе разбушевавшееся чувство.

Хотя в характере Анны Сергеевны Одинцовой много общего с характером Базарова, она не решается на супружество с ним, так как предпочитает спокойствие и уверенность в завтрашнем дне: "Спокойствие все-таки лучше всего на свете". Да и самого Базарова трудно представить таким же семейным человеком, каким станет Аркадий. Итогом душевного разлада, трагической любви героя стало крушение всего его мировоззрения.

Особую роль в романе играют взаимоотношения Базарова с другом, Аркадием Кирсановым: "У Базарова нет друга, потому что он не встречал еще человека, который не спасовал перед ним. Аркадий хочет быть сыном своего века и напяливает на себя идеи Базарова, которые решительно не могут с ним срастись". Нигилизм Аркадия - это песня "с чужого голоса". Евгений Базаров хотел перевоспитать Аркадия, сделать его "своим", но очень скоро убедился, что это неосуществимо. И все же Базарову тяжело расставаться с Аркадием, к которому он был искренне привязан.

В романе Аркадий - лучший из "учеников" Базарова. Другие его "последователи" изображены карикатурно. Ситников и Кукшина опошляют идеи разночинцев-демократов. Они видят в нигилизме только одно - отрицание всех старых нравственных норм. Поэтому эти герои так отталкивающе безобразны и смешны. Для них нигилизм - всего лишь новая мода.

Тургенев еще раз проводит своего героя по тому же кругу, заставляет его встретиться с теми же людьми и до конца выяснить свои отношения с ними. Но теперь ни в Марьино, ни в Никольском мы уже не узнаем прежнего Базарова: затухают его блистательные споры, догорает несчастная любовь, становится бессмысленным по сути важное дело - лечение людей. И только в финале "в последний раз вспыхнет, чтобы окончательно угаснуть, его тревожная, но любящая жизнь душа". Смерть примиряет Базарова с жизнью. Перед лицом смерти слабыми оказались опоры, поддерживавшие некогда базаровскую самоуверенность и цинизм: медицина и естественные науки не в силах переломить ход событий, отступили, оставив Базарова наедине с самим собой. И тут пришли на помощь силы, когда-то им отрицаемые, но хранимые в глубине души. Именно с их помощью герой борется со смертью и смело смотрит ей в глаза. Каков же герой в этот миг? Умирающий Базаров прост и человечен: отпала надобность скрывать свой "романтизм", и вот теперь душа героя освобождается от цепей лжетеорий. Он думает не о себе, а о своих родителях, готовя их к ужасному концу. Любовь к женщине, любовь к отцу и матери сливаются в сознании умирающего Базарова с любовью к Родине. Герой осознает, что Базаров-нигилист не нужен России, что он лишний в этом мире, что его деятельность бесполезна: "Я нужен России... Нет, видно не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник... мясо продает..."

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности идиостиля И.С. Тургенева: художественно-стилистическое использование слов в функции предиката"

На правах рукописи

КОВИНА Тамара Павловна

ОСОБЕННОСТИ ИДИОСТИЛЯ И.С. ТУРГЕНЕВА: ХУДОЖЕСТВЕННО-СТИЛИСТИЧЕСКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СЛОВ В ФУНКЦИИ ПРЕДИКАТА (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА «ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО»)

Специальность -10.02.01. - русский язык

МОСКВА - 2006

Работа выполнена на кафедре современного русского языка Московского государственного областного университета

Научный руководитель: Леденёва Валентина Васильевна

Официальные оппоненты: Монина Тамара Степановна

доктор филологических наук, профессор

Петрушина Мария Владимировна

кандидат филологических наук

Ведущая организация: Мордовский государственный

педагогический институт им. М.Е. Евсевьева

диссертационного совета Д. 212.155.02 по защите докторских диссертаций (специальности 10.02.01 - русский язык, 13.00.02 - теория и методика обучению и воспитания [русский язык]) в Московском государственном областном университете по адресу: г. Москва, ул. Ф. Энгельса, д. 21-а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: г. Москва, ул. Радио, д. 10-а.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук профессор

М.Ф. Тузова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

«Что можно сказать о всех вообще произведениях Тургенева? -писал М.Е. Салтыков-Щедрин. - То ли, что после прочтения их легко дышится, легко верится, тепло чувствуется? Что ощущаешь явственно, как нравственный уровень в тебе поднимается, что мысленно благословляешь и любишь автора? Именно это впечатление оставляют после себя эти прозрачные, будто сотканные из воздуха образы, это начало любви и света, во всякой строке бьющее живым ключом».

О магнетизме языка Тургенева сказал К.К. Истомин: «Мы стоим перед мало исследованной областью, еще ожидающей углубления в нее и к этому углублению зовущей» (Истомин, 1923,126).

Не одно поколение лингвистов и литературоведов обращалось к исследованию феномена Тургенева-классика (H.H. Страхов, 1885; В. Гиппиус, 1919; К.К. Истомин, 1923; H.JI. Бродский, 1931; А. Кипренский, 1940; С.М. Петров, 1957; Г.А. Бялый, 1962; Г.Б. Курляндская, 1977; Д.Н. Овсянико-Куликовский, 1989; Е.Г. Эткинд, 1999; Л.И. Скокова, 2000; И.А. Беляева, 2002; H.A. Куделько, 2003; Н.Д. Тамарченко, 2004; В.Я. Линков, 2006 и др.). Особенности мастерства писателя объясняют интерес и порождают многообразие подходов, выбор тематики изучения его творческого наследия.

Актуальность работы определяется неугасающим интересом к творчеству И.С. Тургенева «Он для нас остается до сих пор особенно близким, точно принадлежит гораздо больше веку нашему, чем прошлому...», - писал М.Н. Самарин в 1922 г. (Самарин, 1922,130).

В.Н. Топоров в «Слове при открытии-восстановлении Библиотеки-читальни имени И.С„. Тургенева 9 ноября 1998 года», подчеркивая значение всего созданного писателем, отмечал: «Сам Тургенев требует во многом нового прочтения, нового осмысления. Он во все времена, в радостях и горестях, наш вечный и живой спутник». Эту точку зрения разделяем и мы.

■. Язык Тургенева и поныне является образцом стилистического совершенства. И хотя языковое мастерство автора постоянно находится в поле зрения исследователей, многие грани его таланта еще недостаточно изучены. Так, не подвергалось пристальному исследованию стилистическое использование слов в функции предиката.

Объектом диссертационного исследования является художественный текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» как значительный источник информации о способности слов складываться в определенные словесно-синтаксические модели, подчиняясь идейно-эстетическим установкам автора, отражать не только социальный, художественно-стилистический аспекты творчества, но и передавать представление об индивидуальной языковой картине мира, сквозь призму образного видения.

Предметом исследования являются лексические единицы в функции предиката в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо», типа патриотка-. Лизе и в голову не приходило, что она патриотка; добрый: Вы такие добрые, - начала она ив то же время подумала: «Да, он точно добрый...»; прошептать, потупить глаза: «Зачем же вы женились на ней?- прошептала Лиза и потупила глаза и др., - т.е. имена существительные, имена прилагательные, глаголы, фразеологические единицы.

Стилистические потенции слова номинирующего и слова квалифицирующего, идейно-художественно мотивированное употребление предикатов, влияние особенностей языковой личности на формирование индивидуального художественного пространства вызывают научный интерес у исследователей разных поколений. Мы находим отражение круга данных вопросов в работах отечественных языковедов: Н.Д. Арутюновой, 1998; Ю.Д. Апресяна, 1995; Ю.А. Бельчикова, 1974; Н.П. Бадаевой, 1955; В.В. Виноградова, 1954; Г.О. Винокура, 1991; Д.Н.

Введенского, 1954; H.A. Герасименко, 1999; Е.И. Дибровой, 1999; Г.А. Золотовой, 1973; А.Н. Кожина, 2003; М.Н. Кожиной, 1983; Т.В. Кочетковой, 2004; В.В. Леденсвой, 2000; П.А. Леканта, 2002; Т.В. Маркеловой, 1998; В.В. Морковкина, 1997; О.Г. Ревзиной, 1998; Ю.С. Степанова, 1981 и др.

Мы считаем, вслед за В.В. Леденевой, что в использовании слов в функции предиката проявляются важнейшие черты идиостиля автора, что выбор предиката в тексте подчинен субъективному авторскому началу, которое отражено и в предпочтении слов определенной лексико-семантической группы (ЛСГ), и в избирательном отношении к тому или иному члену какой-либо лексической парадигмы, и в выборе конкретного лексического значения - лексико-семангаческого варианта (ЛСВ), стилистического пласта.

В исследовании функционально-семантических и коммуникативно-прагматических аспектов использования стилистически окрашенных и оценочных предикатов в тексте

Материалом исследования стали извлеченные методом сплошной выборки контексты, в которых предикат эксплицирован в синтаксическом

и семантическом отношении. Например: ... она очень чиста сердцем и не знает сама, что это значит: любить; ...Лаврецкий подошел к Лизе и шепнул ей: «Вы добрая девушка; я виноват...» и др.

Идиолект осмысливается нами как «поле экспликации особенностей языковой личности, которые реконструируются при анализе созданных этой языковой личностью текстов» (См.: Караулов, 1987, 94; Арутюнова, 1988; Степанов, 1981; ср.: Леденева, 2001).

5) охарактеризовать слово в роли предиката как представитель прагматического уровня языковой личности автора;

Языка художественной литературы, теории художественного текста: М.М. Бахтин, Ю.А. Бельчиков, В.В. Виноградов, Н.С. Валгина, Г.О. Винокур, И.Р. Гальперин, В.П. Григорьев, Е.И. Диброва, А.И. Ефимов, А.Н. Кожин, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман и др.;

Лингвопоэтического и лингвостилистического анализа: М.Н. Кожина, А.Н. Кожин, Е.С. Копорская, В.А. Маслова, З.К. Тарланов, Л.В. Щерба и др.;

Предикации, номинации: Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, Т.И. Вендина, В.В. Востоков, Н,А. Герасименко, М.В. Дягтярева, Г.А. Золотова, Э.В. Кузнецова, Т.И. Кочеткова, П.А. Лекант, В.В. Леденева, Т.В. Маркелова, Т.С. Монина, Н.Ю. Шведова, Д.Н. Шмелев и др.;

Языковой личности, языковой картины мира: Ю.Н. Караулов, Г.В. Колшанский, В.В. Морковкин, А.В. Морковкина, Ю.С. Степанов и др.;

Языка и стиля И.С. Тургенева: Г.А. Бялый, Е.М. Ефимова, Г.Б. Курляндская, В.М. Маркович, Ф.А. Марканова, П.Г. Пустовойт, С.М. Петров, В.Н. Топоров, А.Г. Цейтлин и др.

3. В отборе слов, использованных в функции предиката, отражается система лексико-стилисшческих предпочтений писателя.

4. Предпочтение характеризующего предиката мотивировано, ... задачей создания реалистических образов, отражающих

представления И.С. Тургенева о типах русского дворянства середины XIX века.

Апробация исследования. Основные теоретические положения диссертации изложены в 7-ми публикациях, в том числе в изданиях списка ВАК. Материалы исследования обсуждались на заседании кафедры современного русского языка МГОУ, на аспирантских семинарах по актуальным проблемам лингвистики (2003, 2004, 2005, 2006). Автор

принимал очное участие в международных и всероссийских научных конференциях (Москва, 2003,2004; Орел, 2005). -

В Предисловии обосновывается выбор темы и аспекта исследования идиостиля писателя, мотивируется актуальность и новизна диссертации, определяются объект, цель, задачи, методы исследования, представляются гипотеза и основные положения, выносящиеся на защиту, характеризуется теоретическая и практическая значимость работы,

Во Введении характеризуется творчество И.С. Тургенева сквозь призму многочисленных оценок, данных его исследователями -литературоведами и лингвистами. Мы обращаем внимание на важную роль анализируемого произведения в творчестве писателя. Это роман, в котором автор не только создает особый художественный мир, наполненный реалистическими образами, но и отражает мировоззренческие позиции, переосмысливает биографические факты, в том числе детство и воспитание. Мы подчеркиваем, что анализ избранных автором языковых средств, использованных в функции предиката, позволяет осмыслить художественный образа персонажа, оценить позицию самого автора, его отношение к героям и описываемой художественной действительности. В этом разделе представлен круг рабочих терминов.

В первой главе «Предикат как средство выражения авторского начала в романе «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева» мы обращаемся к рассмотрению понятай «предикат» и «предикация» и к описанию единиц и их форм, использованных писателем в персонажной зоне художественного произведения в этой функции.

Нами представлены основные теоретические положения в научном освещении, приведены определения оперативных понятий диссертации: предикат, предикация, предикативность, сделан акцент на том, что наша точка зрения совпадает с позицией П.А. Леканта и с характеристикой предиката и предикации его научной школой. В работе обосновывается определяющий позицию автора характер предикации в художественном тексте; мы констатируем, что предикация в художественном тексте понятие более сложное и широкое, включающее в себя не только акт приписывания признака субъекту, но и особые «ирреально-художественные» смыслы, вкладываемые автором произведения сознательно или несознательно в текст.

В данной главе представлены и проанализированы основные формы слов, использованные И.С. Тургеневым в функции предиката в романе «Дворянское гнездо», описан и классифицирован фактический материал, составляющий базу исследования. Семантико-стилистическое и морфологическое (формальное) основание учтено в этих классификациях. Мы детально проанализировали формы слов различных частей речи (имен существительных, имен прилагательных и глаголов), использованные в функции предиката, и указали на некоторые особенности их употребления автором.

Выделяя контексты, включающие конструкции с участием в позиции предиката предложно-падежных форм имени существительного, мы (вслед за H.A. Герасименко) констатируем наличие бисубстантивных предложений в контексте романа как средства, благодаря которому осуществляется характеристика персонажа: Жена Петра Андреича была смиренница-, Михапевич не унывал и жил себе циником, идеалистом, поэтом... и др.

Исследование подтверждает важную роль и продуктивность в исследуемом материале романа собственно предикативных падежных форм, которыми в русском языке считаются именительный предикативный, употреблявшийся в этой функции с древнейших времен, и заметно активизировавшийся позднее (нач. XIX в.) творительный предикативный. Предикат, выраженный именем существительным, указывает на качественную характеристику, на родовой признак, обозначает состояние, являет сущность того, кто (что) характеризуется. Например, форма именительного падежа использована в следующих контекстах: Ну, это еще не доказательство; Я тоже артист, хотя плохой; Он дилетант - и все тут!; Ты умница, что приехал; Я не поэт, куда мне! и др.

Проанализированный материал также показывает, что предикат в своем составе имеет адъективный компонент, которое выражает качественную характеристику, обеспечивая семантическое наполнение предиката при лексически опустошенных, хотя и важных для формальной стороны словах человек, существо и под.: Он, кажется, хороший человек; Сергей Петрович - почтенный человек; Он, воля ваша, приятный человек; Ты честный человек?; Эта Глафира была странное существо; Эта девушка - изумительное, гениальное существо и др.

Имя существительное в творительном падеже также представлено: Маланъя Сергеевна стала ее рабой; Иван Петрович вернулся в Россию англоманом; Он чувствовал себя чудаком и др. Чаще имя существительное в форме творительного падежа употребляется со связкой быть в прошедшем и будущем времени изъявительного наклонения. Заметим, со связками стать, делаться, казаться употребляется только слово в форме творительного падежа: Паншин и в

Петербурге считался дельным чиновникам...; она слыла чудачкой...; ... он был камер-юнкером; я кажусь эгоистом; ... вы были ребенком; ... он сделался действительно хорошим хозяином; Все было кончено: Варвара Павловна стала известностью и др.

Общее различие между именительным и творительным предикативным сводится к тому, что первый обозначает нечто постоянное, неизменное, тогда как второй - нечто ограниченное во времени, сменяемое чем-то другим. Например: Лизе и в голову не приходило, что она патриотка - характеристика «патриотка» представляется как основная жизненная позиция, сущность героини. Ср.: Варвара Павловна показала себя большой философкой... - Тургенев характеризует героиню, называя ее то «философкой», то «музыкантшей». Показателем того, что форма творительного падежа имени существительного используется автором в целях указать на качество (характеристику), ограниченное во времени, подверженное изменениям, служит употребление слов в роли предиката со связками стать, делаться и т.д., указывающими на становление, переход из одного состояния/качества в другое. Например: Я стал другим человеком; Он им казался каким-то мудреным педантом и др.

Имена прилагательные, о чем свидетельствует анализ, обладают свойствами, представляющими их как классические предикаты. Имена прилагательные - это предикативные формы, - т.е. типичные для предикации; несклоняемые формы - краткие прилагательные, склоняемые формы - полные прилагательные в именительном и творительном падежах. ^

Специфической формой, употребляемой только в сказуемом, т.е. предикатной, является краткая форма имени прилагательного; Мы выявили краткие формы, образованные от следующих полных форм прилагательных: бедный, влюбленный, восторженный, глупый, грубый, грязный, добрый, довольный, дрянной, дурной, жалкий, здоровый, сильный, страшный, счастливый, умный, хороший, чистый и др. В персонажной зоне романа писатель использовал их а) с нулевой формой связки: В самом деле, он - ничего, здоров, весел", Лаврецкий сознавал, что он не свободен; Разве она богомольна...; Она и собой хороша; Жаль, она, кажется, восторженна немножко; - Вы больны? - говорил между тем Паншин Лизе; - Да, я нездорова и др.; б) с материально выраженной связкой: Он был недурен собою, умен и, когда хотел, очень любезен; Паншин был действительно очень ловок, - не хуже отца; ...но он был также очень даровит; Он стал очень равнодушен ко всему; Я был тогда молод и неопытен: я обманулся, я увлекся красивой внешностью; Лиза была спокойна по обыкновению, но более обыкновенного бледна; Иногда он сам себе становился гадок: «Что это я,- думал он,- жду, как ворон крови, верной вести о смерти

жены!» и др. Кратких форм имен прилагательных в функции предиката «качества» подавляющее большинство, и в том нас убедили наблюдения над их использованием в персонажной зоне романа, что подтверждает выводы Ю.С. Степанова о том, что в употреблении данных форм заметна тенденция русского языка сближать краткие формы с «категорией личности».

Полные имена прилагательные используются автором в типичных предикативных формах именительного и творительного падежей: Также рассказывал Антон много о своей госпоже, Глафире Петровне: какие они были рассудительные и бережливые...; Лаврецкий не сразу отвечал ему: он казался рассеянным... и др.

Тургенев - мастер комплексных характеристик. Глаголы у писателя являются важным инструментом в работе над художественным образом, и это отличительная, яркая черта идиостиля писателя. В процессе работы нами установлено, что предпочтительными для автора являются глаголы в функции предиката как средство продвижения сюжета произведения, выражения авторских симпатий, оценки положения дел, ситуаций, в целом реализующих авторскую интенцию. Они представлены в романе более чем 1500 единицами и рассмотрены в пределах 1200 контекстов.

Глагольное пространство, образованное полнозначными глаголами, структурируется, прежде всего, оппозицией по семантическому признаку акциональностии - неакциональности. «Действие», «состояние», «отношение» - три семантических поля, которые образуются глагольной лексикой в связи с наличием/отсутствием или трансформацией компонентов активности и целенаправленности в семантической структуре слов.

Благодаря глаголам, картина мира в тексте может предстать как статичная или динамическая, находящаяся в движении, взаимодействии предметов, уже - лиц, событий и под., т.е. в «положении дел» (Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998, 73, 75-77; Леденева, 2000, 59). Анализируя глагольные предикаты в исследуемом материале, мы установили ЛСГ, которые использует писатель, создавая образы персонажей с помощью различных художественных приемов, и вместе с тем описали состав данных единиц идиолекта И.С. Тургенева, отражающих особенности его языковой картины мира.

Данные анализа глаголов действия как самой многочисленной группы, используемой в функции предиката, показывают, как подбирались автором языковые средства при описании главного героя романа Лаврецкого. Так, количественно выделяется группа глаголов ЛСГ мышления (базовый думать). Глагол думать мы отмечаем особо, так как он употреблен в тексте романа 35 раз в описании действий героя. Частота употребления показывает, что герой находится в размышлении, поэтому данный предикат является не только самым частотным в романе, но и,

пожалуй, самым важным для понимания идеи произведения, определяющим звеном структуры романа (формирует линию связи романного прошлого и будущего). Например: «Вот, - подумал он, - новое существо только что вступает в жизнь; «Вот я и дома, вот я и вернулся»,- подумал Лаврецкий\ Он стал думать о ней, и сердце в нем утихло и др. Повторное, неоднократное использование слова в роли предиката указывает на присутствие имплицитной положительной или отрицательной авторской оценки и закрепляет ее.

Выбор слова как предиката демонстрирует отношение автора к функционально-стилистическим качествам языковых средств, необходимых для выражения его идейно-эстетической позиции и воплощения замысла

Во второй главе «Стилистическое употребление слов в функции предиката в романе «Дворянское гнездо»: к характеристике особенностей идиостиля И.С. Тургенева» проанализированы стилистические особенности использования слов в функции предиката в обрисовке персонажной зоны романа, определен авторский подход к выбору средств выражения предикации, который является одним из показателей идиостиля И.С. Тургенева.

Исследование художественного текста, языка отдельного автора на современном этапе развития лингвистической науки не может обойтись без обращения к понятиям идиолект и идиостиль. Это обращение мотивировано уже самой спецификой феномена «язык художественной литературы», который признается лингвостилистической системой синтезированного характера, имеющей свои законы функционирования и образования единиц, предназначенных создать эмоциональность, экспрессивность, образность как признаки художественного текста; в этой системе применяется «эстетический фокус», «эстетический угол зрения» в отборе средств национального языка, и этот угол зрения устанавливается писателем (См.: Андрусенко, 1978; Виноградов, 1959, 1976, 1980; Максимов, 1967).

Мы присоединяемся к трактовке определения идиостиля, данной В.В. Леденевой, по которому «идиостиль - это индивидуально устанавливаемая языковой личностью система отношений к разнообразным способам авторепрезенгации средствами идиолекта, которая проявляется в использованных единицах, формах, образных средствах в тексте. Идиолект - совокупность особенностей, характеризующих речь данного индивида» (Леденева, 2001,36).

Приметы идиостиля Тургенева мы находим в построении диалога главного героя Лаврецкого с его другом Михалевичем. И.С. Тургенев художественно преобразует «фонетическую оболочку», семантику, стилистическую значимость единиц, чтобы подчеркнуть эмоциональное

возбуждение участников спора: скептык, эгоист, волътериянец, фанатик, байбак, цынык. Например: Ты байбак; ...ты скептык; Ты именно цынык

Мастерство Тургенева проявляется в создании текстовых фрагментов особого философского звучания, которые автор использует для речевой автохарактеристики Лаврецкого и Лизы Калитиной. Существительные в функции предиката являются в них смысловым ядром, центром характеристики. См: Слушайтесь вашего сердца; оно одно вам скажет правду, - перебил ее Лаврецкий... - Опыт, рассудок - все это прах и суета! Не отнимайте у себя лучшего, единственного счастья на земле и др.

романе «Дворянское гнездо» И.С. Тургенев использует фразеологизмы в качестве важного характерологического средства персонажей. Экспликация позиции автора осуществляется благодаря включению фразеологизмов в текстовую ткань в кульминационные моменты развития действия, развертывания событийной канвы романа.

Последовательность введения фразеологизмов в текст позволяет сделать выводы об их роли в организации идейно-художественной структуры романа. Так, сначала формируется представление о герое «со слов» второстепенных персонажей (по информации, переданной автором в этих речевых партиях): Марья Дмитриевна приняча вид достойный, и несколько обиженный. «А коли так,- подумала она,- мне совершенно все равно; видно, тебе, мой батюшка, все как с гуся вода; иной бы с горя исчах, а тебя еще разнесло» - как с гуся вода.

Затем писатель описывает душевную боль героя из-за измены жены, причем использует фразеологизм с камнем на груди, варьируя узуально-известный камень на душе. Далее И.С. Тургенев говорит о чувстве любви к ней, при этом использует фразеологизмы для обрисовки психологического состояния человека: Лаврецкий, узнав об измене жены, не может сразу перестать ее любить. Глубину его переживаний передает фразеологизм, тоска берет (брала)-. Иногда такая брала его тоска по жене, что он, казалось, все бы отдал, даже, пожалуй... простил бы ее, лишь бы услышать снова ее ласковый голос, почувствовать снова ее руку в своей руке. Следующий фразеологизм указывает на философские размышления главного героя о человеке и его природе, о возможности понять,чью-то душу (что связано с сюжетной линией «любовь к Лизе»). Личностно-бытовые переживания прерывает автор философским спором Лаврецкого с Михалевичем. Фразеологизм войти в душу указывает на осознание героем всего с ним происходящего: «А ведь он, пожалуй, прав,- думал он, возвращаясь в дом,- пожалуй, что я байбак». Многие из слов Михалевича неотразимо вошли ему в душу, хоть он и спорил и не соглашался с ним. Следующий этап - известие о смерти жены и ее внезапном возвращении, когда герой сопоставляет прошлое и возможное будущее. Но Тургенев не дает легкой судьбы герою: с горькой иронией

повествует о мнимой смерти жены, а потом о ее внезапном появлении. Фразеологизмы включаются в эти фрагменты текстовой ткани как единицы, несущие сильный эмоциональный заряд: Он уже хотел бросить их - и вдруг вскочил с постели, как ужаленный. В фельетоне одной из газет известный уже нам мусъе Жюль сообщал своим читателям «горестную новость»: прелестная, очаровательная москвитянка,- писал он,- одна из цариц моды, украшение парижских салонов, madame de Lavretzki скончалась почти внезапно. Затем показаны тяжелые муки, связанные с пониманием того, что счастье, основанное на взаимной любви, стало невозможно, и - как финал - семантически измененный фразеологизм, который указывает на смерть, но не физическую, а духовную - от осознания, что счастья не будет никогда. Для этого в эпилоге автор использует фразеологизм отдать последний поклон, усиливая его коннотациями: А мне, после сегодняшнего дня, после этих ощущений, остается отдать вам последний поклон - и хотя с печалью, но без зависти, безо всяких темных чувств, сказать, в виду конца, в виду ожидающего Бога: «Здравствуй, одинокая старость! Догорай, бесполезная жизнь!» Коннотативное, оценочное содержание фразеологических единиц усиливает воздействие изображенных событий.

Работая над романом «Дворянское гнездо», И.С. Тургенев использовал арсенал диалектных и просторечных слов для более точной и полной в идейном плане обрисовки героев. Он вводил диалектизмы как яркое характерологическое средство при создании речевого портрета персонажей, а также эксплицировал собственное. отношение к речи, характеру героя. Многие ученые - А.И. Батюто, Г.Б. Курляндская, П.Г. Пустовойт - подчеркивали эту важную черту тургеневского письма, мы же отмечаем, что с данной целью использовались и слова в функции предиката.

Диалектизм хинь употребляется в составе фразеологизма И.С. Тургеневым всего один раз в исследуемом романе, но он является важной авторской характеристикой, которую можно отнести к изображенной дворянской, общественной жизни в целом. Это употребление мы считаем стилистически обусловленным. Писатель, обрисовывая «жизнь дворянских гнезд», на примере гнезда Лаврецкого показал, что пошло хинею все дворянское обустройство, весь дворянский быт, вся дворянская крепостная Россия. Оценочным предикатом пошло хинею в речи второстепенного персонажа - старого слуги Антона, как мы показали в диссертации, оказывается переданным тот общественно-политический смысл, который несет в себе тургеневское «повествование о России» (определение В.Г. Щербины) - роман «Дворянское гнездо».

В диссертационном сочинении мы исследуем художественно-стилистическую роль стилистически окрашенных единиц в функции предиката и слова нейтральной лексики, обретающие в тексте особую

стилистическую нагрузку. Оценочный компонент как детерминирующий проявляется в экспликации автором отношения к главному герою при использовании слов с корнем -добр- (словообразовательное гнездо с вершиной добрый) в функции предиката, что становится предметом специального рассмотрения.

Характеризуя Лаврецкого, И.С. Тургенев словно ставит под сомнение его силу и направленность его доброты и поэтому для характеристики героя использует предикат добрый с коннотативными оттенками сомнения, даже иронии. Они появляются в речевых партиях Лизы и Варвары Павловны (жены), женщин, которых любил Лаврецкий. См.: ...вы такие добрые, начала она и в то же время подумала: «Да, он точно добрый...» (Лиза). И.С. Тургенев показал, что своих героев он «проверяет добротой». Ср.: ...но мне кажется, что он все такой же добрый (жена). Предикат добрый употреблен в конструкции, где выражается сомнение, неуверенность и, тем не менее, надежда, что доброта-мягкотелость не сменилась чувством высоконравственным и противостоящим злу.

В ходе анализа слов в функции предиката как средств, раскрывающих особенности идиостиля писателя, нами установлено, что ключевым понятием, отражающим черту русского национального характера, для И.С. Тургенева является страстность. Это демонстрируют группы предикатов (см.: приглянуться, полюбить, привязаться, отдаться, казаться милей), в значениях которых ощутимы смысловые компоненты интенсивности и неожиданности, что, по нашему наблюдению, характеризует страстный темперамент. Например, о матери Лаврецкого: Она с первого разу приглянулась Ивану Петровичу; и он полюбил ее робкую походку, стыдливые ответы, тихий голосок, тихую улыбку, с каждым днем она ему казалась милей. И она привязалась к Ивану Петровичу всей силой души, как только русские девушки умеют привязываться, - и отдалась ему.

Ярким эпизодом, в котором проявилась «страстность» как черта русского характера, является встреча Лаврецкого с другом Михалевичем. В динамике представлен спор, который русский человек пытается выиграть не логическим путем, а эмоциональностью, страстностью речей, порой противореча собственным же суждениям (в этом - правдивость и точность изображения): Четверти часа не прошло, как уже загорелся (1) между ними спор, один из тех нескончаемых споров, на который способны только русские люди. С оника, после многолетней разлуки, проведенной в двух различных мирах, не понимая ясно ни чужих, ни даже Собственных мыслей, цепляясь за слова и возражая одними словами, заспорили (2) они о предметах самых отвлеченных - и спорили так, как будто дело шло о жизни и смерти обоих: голосили (3) и вопили {А) так, что все люди всполошились в доме. Стилистически сниженные слова загореться, голосить, вопить использованы как предикаты, передающие

эмоциональный накал, который показан в его возрастании. Ср. в ТСУ: 1) ЗАГОРЕТЬСЯ - «Начать гореть» (метафорически об интенсивном начале чего-либо); 2) ЗАСПОРИТЬ - «Начать спорить»; 3) ГОЛОСИТЬ -«Вообще громко кричать, плакать, причитать навзрыд (разг. фам.)»; 4) ВОПИТЬ - «(разг.). Кричать громко и протяжно, выть».

Объектом детального анализа мы избрали образ Лаврецкого; он предстает в романе «Дворянское гнездо» как индивидуальность, но в то же время Тургенев обобщает в этом образе черта представителей культурного среднего дворянства 40-60-х гг. XIX в. В диссертации представлен круг предикатов, с помощью которых данный образ обретает полноту очертаний.

Речевую манеру героя характеризует глагол произнесения промолвил с конкретизаторами действия, выраженными деепричастиями и наречиями, например: промолвил он, снимая шляпу; промолвил Лаврецкий, взбираясь по ступенькам крыльца; промолвил он громко. Наблюдения показали, что И.С, Тургенев редко употребляет глагол речевого сообщения сказать и глагол произнесения говорить. Из синонимичных единиц он выбирает те члены парадигматических объединений, которые будут акцентировать внимание на семантической нагрузке слова, соответствующей речевой модификации героя: возразить, вопить, воскликнуть, дрогнуть, завести, заговорить, заметить, крикнуть, молить, перебить, подхватить, проговорить, произнести, твердить, шепнуть и да.

В системе характеристики персонажей И.С. Тургенев большую роль отводит монологам и диалогам. Наивысшей точки в обрисовке образа Лаврецкого достигает автор в моменты открытого диалога героя с Лизой и в показе скрытого спора с ней. Сдержанная авторская характеристика этого общения не затемняет роли спора в развитии чувства любви у главных героев, в оценке этого чувства как большого, судьбоносного. Тональность диалога героев указывает на рождение большого чувства - любви, что передается глаголами-предикатами: ...ничего друг другу не сказали, но оба поняли, что тесно сошлись, оба поняли, что и любят и не любят одно и то же. Последовательность употребления глаголов в репликах диалога также указывает на зарождение чувств. Глаголы в авторских ремарках и в репликах выстраиваются в пары: проговорил - прошептала; произнес с невольным ужасом - медленно взглянула; он понял, проговорил снова - она вздрогнула; не мог заснуть - не спала.

Появление коннотаций связано с повторением одних и тех же слов. Глаголы отражают приближение кульминационного момента романа, и автор использует повтор слова как художественный прием.

В обрисовке Лаврецкого мы отметили преобладание кратких форм прилагательных в роли предиката «качества» с оценочным оттенком; они обозначают качественное состояние предмета характеризации: с нулевой формой связки - он здоров, весел, с материально выраженной связкой -он стал равнодушен. Полные имена прилагательные используются И.С.

Тургеневым в предикативных формах именительного и творительного падежей: да какой же ты славный, в том числе при связках: он казался сонливым. Таким образом, краткая форма у писателя портретирует, это «живое» в романе, отражающее «мгновение» романного времени, а полная форма используется для показа эволюции образа: каким был - каким стал впоследствии.

В диссертации мы также анализируем средства создания образа главной героини романа - Лизы Калитиной. Автор характеризует Лизу через описание ее взгляда. Как показал материал, только взгляд Лизы передает состояние ее души, а движения и речь в проявлении чувств, по представлению Тургеневым, сдержанные. В уста Лаврецкого автор вложит в начале романа штрих-характеристику Лизы: Я помню вас хорошо; у вас уже тогда было такое лицо, которого не забываешь. См. описание взгляда/глаз по отношению к Паншину: Глаза Лизы выражали неудовольствие. О взгляде Лизы Тургенев написал на страницах романа не один раз. Мы считаем, что именно эта деталь является главной в оценке героини и в представлении типа - тургеневская девушка.

В работе над образом Лизы автор использует усилитель смысла основного предиката, делая акцент на том, как происходило действие; таким усилителем он избрал слова с корнем -тих-: в детстве: Она усердно молилась: тихо светились ее глаза, тихо склонялась и поднималась ее голова; Лиза прислонилась к спинке кресла и тихо занесла себе руки на лицо; Мы о Лизе недавно имели вести, - промолвил молодой Калитин, и опять кругом все притихло; ... к нам через людей вести доходят.- Сделалось внезапное, глубокое молчанье; вот «тихий ангел пролетел»,- подумали все.

В эпилоге романа взгляд героини передается как особое дрожание ресниц: Перебираясь с клироса на клирос, она прошла близко мимо него, прошла ровной, торопливо-смиренной походкой монахини - и не взглянула на него; только ресницы обращенного к нему глаза чуть-чуть дрогнули.

В представлении героев автором характеризующий предикат является одним из наиболее широко распространенных^ художественном тексте типов предикатов, так как с его помощью автор имеет возможность проявить себя в описании, характеристике, оценке как героев, так и изображаемых событий.

Предикат является значимым для создания неповторимого художественно-стилистического содержания прозы И.С. Тургенева, для понимания авторской позиции, отношения писателя к изображаемому, для определения особенностей его идиолекта и идиостиля.

В Заключении подводятся общие итоги исследования художественно-стилистического употребления слов в роли предиката в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева, излагаются основные выводы, полученные в ходе анализа материала.

1. Стилистически обусловленное употребление слова хинь в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо»: Вестник МГОУ. Серия «Русская филология». -№2 (27). - 2006. - М.: Изд-во МГОУ. - С. 281-282.

2. Предикат как средство авторской характеристики образа Лаврецкого // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства и способы выражения: Межвузовский сборник научных трудов, посвященный 75-летию профессора М.Ф. Тузовой. - М.: МГОУ, 2004. - С. 157-161.

3. Стилисшческие функции слова добрый в романе И.С. Тургенева «Дворянское Гнездо» // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: средства художественной образности и их стилистическое использование в тексте: Межвузовский сборник научных трудов, посвященный 85-летаю профессора А.Н. Кожина. - М: МГОУ, 2004. - С. 275-280.

4. Роль ЛСТ в создании художественного образа (на материале романа И.С. Тургенев! «Дворянское гнездо») // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: грамматика и текст: Межвузовский сборник научных трудов. М.: МГОУ, 2005. - С. 225-229.

5. Роль фразеологизмов в формировании структуры романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» // Информационный потенциал слова и фразеологизма: Международная научно-практическая конференция, посвященная памяти профессора Р.Н. Попова (к 80-летию со дня рождения): Сборник научных статей. - Орел, 2005. - С. 330-333.

6. Стилистически окрашенные имена существительные в роли предиката в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» // Актуальные вопросы современного русского литературного языка: Сборник материалов ваучной конференции профессорско-преподавательского состава, студентов и аспирантов кафедры современного русского языка. -Издательство МГОУ, 2005. - С. 50-55.

7. Черты русского национального характера в обрисовке И.С. Тургенева (ш| материале романа «Дворянское гнездо») // Молодые тургеневеды о Тургеневе: Материалы конференции / Сборник статей. - М.: Экон-Информ, 2006. - С. 69-77.

Заказ №417. Объем 1 пл. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО «Петроруш». г. Москва, ул. Палиха-2а, тел. 250-92-06 www.postator.ru

Введение.

ГЛАВА 1. ПРЕДИКАТ КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОГО НАЧАЛА В РОМАНЕ «ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО»

И.С. ТУРГЕНЕВА.

§1.0 понятии «предикат» в научном освещении.

§2. Имена существительные в роли предиката в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

2.1. Имена существительные как предикаты.

2.2. Имена существительные в функции предиката, характеризующие персонажную зону романа: предикативные формы.

2.3. Имена существительные в функции предиката, характеризующие персонажную зону романа: непредикативные формы.

§3. Имена прилагательные в роли предиката в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

3.1. Особенности употребления имен прилагательных в роли предиката.

3.2. Использование различных форм имен прилагательных в роли предиката в персонажной зоне романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

§4. Глагольные предикаты в романе И.С. Тургенева «Дворянское гнездо».

4.1. Акциональные глаголы в функции предиката.

4.2. Статуальные глаголы в функции предиката.

4.3. Реляционные глаголы в функции предиката.

4.4. Лексико-семантические группы глаголов, использованных при создании образа главного героя романа.

§5. Специфика введения предикатов и экспликация позиции автора.

Выводы по 1 главе.

ГЛАВА 2. СТИЛИСТИЧЕСКОЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ СЛОВ В ФУНКЦИИ ПРЕДИКАТА В РОМАНЕ «ДВОРЯНСКОЕ ГНЕЗДО»: К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ОСОБЕННОСТЕЙ ИДИОСТИЛЯ И.С. ТУРГЕНЕВА.

§1. О средствах идиолекта, отражающих особенности идиостиля И.С. Тургенева.

1.1. Понятия «идиостиль» и «идиолект» как рабочие термины при анализе художественного текста И.С. Тургенева.

1.2. Использование И.С. Тургеневым стилистически окрашенной лексики в роли предиката.

1.3. Роль фразеологизмов в формировании идейно-художественной структуры романа.

1.4. Концептуально значимые предикаты романа «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева.

1.4.1. Фразеологизм хинью пошло как экспликатор авторского отношения к миру дворянских гнезд.

1.4.2. Стилистические функции слова добрый и отражение этикофилософской мысли автора.

§2. Художественные образы романа И.С. Тургенева в лексической аранжировке.

2.1. Ключевые слова, отражающие черты русского национального характера.

2.2. Роль предикатов в создании художественного образа Лаврецкого.

2.3. Имя прилагательное в роли предиката - излюбленное средство тургеневской характеристики.

Выводы по 2 главе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Ковина, Тамара Павловна

Текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» мы воспринимаем как речевой факт, как полотно, сотканное из средств лексико-семантического уровня, также учитываем его прагматико-стилистические интенции.

Вбирая в себя лексику различных стилей, текст писателя становится источником знаний о прагматиконе языковой личности уже потому, что использованные единицы идиолекта содержат прагматическую информацию, присущую им как членам лексической системы, эта система тесно сплетается с семантической, а зачастую «впрессовывается» в лексические значения слов (Апресян, 1995, 2; Маркелова, 1998; Леденёва, 2000,16).

Функционирование слова в тексте в целом и конкретном предложении как высказывании имеет большое значение для определения особенностей идиостиля автора, предпочтительность избрания слов конкретной стилистико-функциональной отнесенности в качестве средств номинации и предикации дает возможность говорить об индивидуальности языковой личности автора и чертах этой индивидуальности, ее языковой картине мира (ЯКМ).

Актуальность работы определяется неугасающим интересом к творчеству И.С. Тургенева. «Он для нас остается до сих пор особенно близким, точно принадлежит гораздо больше веку нашему, чем прошлому.», - писал М.Н. Самарин в 1922 г. (Самарин, 1922,130).

В.Н. Топоров в «Слове при открытии-восстановлении Библиотеки-читальни имени И.С. Тургенева 9 ноября 1998 года», подчеркивая значение 5 всего созданного писателем, отмечал: «Сам Тургенев требует во многом нового прочтения, нового осмысления. Он во все времена, в радостях и горестях, наш вечный и живой спутник». Эту точку зрения разделяем и мы.

Художественное произведение, как показали многочисленные исследования (М.М. Бахтин, 1963; Г.Б. Курляндская, 2001; В.М. Маркович, 1982; В.Б. Микушевич, 2004; Е.М. Огнянова, 2004; С.М. Петров, 1976; А. Труайя, 2004 и др.), создается благодаря взаимодействию многих факторов, обусловленных идейно-эстетической позицией писателя и своеобразием его языковой картины мира.

Язык Тургенева и поныне является образцом стилистического совершенства. И хотя языковое мастерство автора постоянно находится в поле зрения исследователей, многие грани его таланта еще недостаточно изучены. Так, не подвергалось пристальному исследованию стилистическое использование слов в функции предиката.

Мы считаем необходимым сосредоточить внимание на этой стороне тургеневского языка, так как предикаты способствуют выражению жизненной и творческой позиции, авторской художественно-эстетической концепции, хода мысли писателя при создании целостного текста, передают систему оценок, т.е. определяют манеру художественного письма, идиостиль в целом.

Слово в тексте рассматривается нами как реализованная единица языка, отражающая состав идиолекта автора, способствующая материальному воплощению его замысла, как свидетельство креативной деятельности автора. Под пером мастера слова единицы языка становятся изобразительно-выразительными средствами художественной речи, создающими образный строй и авторское повествование - текстовую ткань.

Объектом диссертационного исследования является художественный текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» как значительный источник информации о способности слов складываться в определенные словесно-синтаксические модели, подчиняясь идейноэстетическим установкам автора, отражать не только социальный, художественно-стилистический аспекты творчества, но и передавать представление об индивидуальной языковой картине мира, сквозь призму образного видения.

Мы пристально рассматриваем персонажную зону романа «Дворянское гнездо», под которой понимается «иерархическая квалификационная структура, состоящая из определенных характеристик персонажа, обоснованная авторскими истолкованиями, которые находят свое языковое подтверждение в тексте художественного произведения» (Диброва, 1999,91).

Предметом исследования являются лексические единицы в функции предиката в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо», типа патриотка: Лизе и в голову не приходило, что она патриотка; добрый: Вы такие добрые, - начала она и в то же время подумала: «Да, он точно добрый.»; прошептать, потупить глаза: «Зачем же вы женились на ней?- прошептала Лиза и потупила глаза и др., - т.е. имена существительные, имена прилагательные, глаголы, фразеологические единицы.

Стилистические потенции слова номинирующего и слова квалифицирующего, идейно-художественно мотивированное употребление предикатов, влияние особенностей языковой личности на формирование индивидуального художественного пространства вызывают научный интерес у исследователей разных поколений. Мы находим отражение круга данных вопросов в работах отечественных языковедов: Н.Д. Арутюновой, 1998; Ю.Д. Апресяна, 1995; Ю.А. Бельчикова, 1974; Н.П. Бадаевой, 1955; В.В. Виноградова, 1954; Г.О. Винокура, 1991; Д.Н. Введенского, 1954; Н.А. Герасименко, 1999; Е.И. Дибровой, 1999; Г.А. Золотовой, 1973; А.Н. Кожина, 2003; М.Н. Кожиной, 1983; Т.И. Кочетковой, 2004; В.В. Леденёвой, 2000; П.А. Леканта, 2002; Т.В. Маркеловой, 1998; В.В. Морковкина, 1997; О.Г. Ревзиной, 1998; Ю.С. Степанова, 1981 и др.

Мы считаем, вслед за В.В. Леденевой, что в использовании слов в функции предиката проявляются важнейшие черты идиостиля автора, что выбор предиката в тексте подчинен субъективному авторскому началу, которое отражено и в предпочтении слов определенной лексико-семантической группы (ЛСГ), и в избирательном отношении к тому или иному члену какой-либо лексической парадигмы, и в выборе конкретного лексического значения - лексико-семантического варианта (ЛСВ), стилистического пласта.

Определение предмета исследования мотивировано интересом к предикации и предикатам, обладающим художественно-стилистическим содержанием в прозе писателя, а потому значимым для понимания авторской позиции, отношения писателя к изображаемому. Это обусловило новизну исследования.

Научная новизна диссертационного исследования заключается:

В новом подходе к изучению языка И.С. Тургенева - в рассмотрении стилистических особенностей романа "Дворянское гнездо" сквозь призму предикации;

В полиаспектном анализе слов, избранных И.С. Тургеневым на роль предиката, как единиц идиолекта автора, демонстрирующих особенности его идиостиля;

В выявлении факторов, влияющих на выбор Тургеневым лексических и фразеологических элементов при создании образов персонажей и в установлении концептуально значимых для персонажной зоны предикатов;

В характеристике ключевых слов, отражающих черты русского национального характера в представлении И.С. Тургенева;

В стилистическом анализе роли предикатов при создании образов героев романа;

В исследовании функционально-семантических и коммуникативно-прагматических аспектов использования стилистически окрашенных и оценочных предикатов в тексте романа;

В научный оборот вводится не исследованный ранее материал, отражающий специфику языка и стиля автора, обработанный по толковым, семантическим, этимологическим словарям и другим информационным источникам.

Материалом исследования стали извлеченные методом сплошной выборки контексты, в которых предикат эксплицирован в синтаксическом и семантическом отношении. Например: .она очень чиста сердцем и не знает сама, что это значит: любить; .Лаврецкий подошел к Лизе и шепнул ей: «Вы добрая девушка; я виноват.» и др.

Анализ слов, использованных в роли предикатов, проводился нами с учетом их художественно-стилистической значимости. Ограничение круга исследования объясняется широтой материала, с одной стороны, и способностью предикатов нести значительную информационную и эстетическую нагрузку в тексте, которая помогает выявить авторскую интенцию, с другой стороны. Картотека включает около 3000 контекстов.

Художественное произведение реализует в себе не только авторскую идею, но и выражает суждение о типах людей. Имена существительные и прилагательные в плане подобного выражения являются носителями образно-характеризующей мысли автора, образности текста. Глаголы -средство реализации мысли писателя и продвижения сюжета в развитии замысла, таким образом, слова в функции предиката - важные единицы идиолекта.

Идиолект осмысливается нами как «поле экспликации особенностей языковой личности, которые реконструируются при анализе созданных этой языковой личностью текстов» (См.: Караулов, 1987, 94; Арутюнова, 1998; Степанов, 1981; ср.: Леденёва, 2001).

Цель исследования - охарактеризовать особенности идиостиля И.С. Тургенева, эксплицированные художественно-стилистическим использованием слов в функции предиката в романе «Дворянское гнездо».

Данная цель предопределила постановку и решение следующих конкретных задач:

1) выявить состав предикатов, использованных в персонажной зоне романа; систематизировать языковой материал;

2) дать формальную, семантическую и стилистическую характеристику единиц, выступающих в роли предиката, по материалам исследования;

3) оценить роль средств предикации в создании художественных образов и в экспликации позиции писателя по отношению к изображаемым персонажам;

4) выявить художественно значимые для Тургенева компоненты семантики слов, использованных в функции предиката;

5) охарактеризовать слово в роли предиката как представитель прагматического уровня языковой личности автора;

6) установить стилистическую мотивированность использования предикатов и их место в системе средств репрезентации черт языковой личности писателя;

7) доказать, что предпочтение предикатов характеризующего типа является идиостилевой чертой автора (при создании персонажной зоны романа).

Основная гипотеза исследования: слова в функции предиката являются важнейшим характерологическим средством экспликации авторского замысла, оценки места и роли персонажа в художественном пространстве и в соотношении с общественно значимыми событиями реальной действительности.

Теоретическая основа диссертации базируется на достижениях в следующих областях лингвистического исследования:

Языка художественной литературы, теории художественного текста:

М.М. Бахтин, Ю.А. Бельчиков, В.В. Виноградов, Н.С. Валгина, Г.О.

Винокур, И.Р. Гальперин, В.П. Григорьев, Е.И. Диброва, А.И.

Ефимов, А.Н. Кожин, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман и др.;

Лингвопоэтического и лингвостилистического анализа: М.Н.

Кожина, А.Н. Кожин, Е.С. Копорская, В.А. Маслова, З.К. Тарланов,

Л.В. Щерба и др.;

Предикации, номинации: Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Т.В.

Булыгина, Т.И. Вендина, В.В. Востоков, Н.А. Герасименко, М.В.

Дягтярева, Г.А. Золотова, Э.В. Кузнецова, Т.И. Кочеткова, П.А.

Лекант, В.В. Леденёва, Т.В. Маркелова, Т.С. Монина, Н.Ю.

Шведова, Д.Н. Шмелев и др.;

Языковой личности, языковой картины мира: Ю.Н. Караулов, Г.В.

Колшанский, В.В. Морковкин, А.В. Морковкина, Ю.С. Степанов и др.;

Языка и стиля И.С. Тургенева: Г.А. Бялый, Е.М. Ефимова, Г.Б.

Курляндская, В.М. Маркович, Ф.А. Марканова, П.Г. Пустовойт,

С.М. Петров, В.Н. Топоров, А.Г. Цейтлин и др.

Методы исследования и подход к анализу материала избраны с учетом поставленных цели и задач. Характер диссертационной работы предполагает использование общенаучных методов анализа, синтеза, сопоставления и обобщения. В качестве основных методов применялись метод лингвистического наблюдения, художественно-стилистический, описательно-сопоставительный, элементы компонентного анализа, методика сплошной выборки материала, лексикографической его обработки. В основе выбора методов и анализа - представление об антропоцентричности языка.

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке на конкретном материале аспекта актуальной для современной лингвистики проблемы отражения особенностей языковой личности автора в чертах ее идиостиля; в описании функционирования слов в роли предиката в произведении как художественно и стилистически значимых единиц.

Практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью адекватного отражения в лингвистической науке важности авторской предикации в художественном тексте, в выявлении закономерностей отбора языковых средств ее выражения. Результаты исследования могут быть использованы при дальнейшем исследовании языка и стиля И.С. Тургенева. Материал исследования может найти применение в практике вузовского и школьного преподавания лингвистического и филологического анализа художественного текста, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам языка художественной литературы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. И.С. Тургенев - активная языковая личность, полем интересов которой является сфера межличностных отношений, что подтверждается выбором средств идиолекта и особенностями их функционирования в качестве предиката при характеристике образов (в персонажной зоне романа).

2. Качественный и количественный состав единиц, использованных в функции предиката, указывает на оправданность их выбора и актуальность для создания романа данного идейно-художественного содержания.

3. В отборе слов, использованных в функции предиката, отражается система лексико-стилистических предпочтений писателя.

4. Предпочтение характеризующего предиката мотивировано задачей создания реалистических образов, отражающих представления И.С. Тургенева о типах русского дворянства середины XIX века.

5. Отбор предикатов в персонажной зоне романа «Дворянское гнездо» мотивирован замыслом и идейно-художественной структурой романа, эксплицирующей этико-философские и эстетические позиции писателя.

6. Круг избранных И.С. Тургеневым предикатов выделяет значимые для автора черты национального характера, ментальности русского человека.

7. Важнейшей чертой идиостиля И.С. Тургенева считаем отсутствие категорических оценок, представленных предикатами-существительными, что позволяет говорить о прагматической установке автора на диалектическое развитие образов, выражающейся в эволюции героев (типов).

Апробация исследования. Основные теоретические положения диссертации изложены в 7-ми публикациях, в том числе в изданиях списка ВАК. Материалы исследования обсуждались на заседании кафедры современного русского языка МГОУ, на аспирантских семинарах по актуальным проблемам лингвистики (2003, 2004, 2005, 2006). Автор принимал очное участие в международных и всероссийских научных конференциях (Москва, 2003, 2004; Орел, 2005).

Структура диссертации. Работа состоит из Предисловия, Введения, двух глав, Заключения, Библиографического списка, Приложения.

ВВЕДЕНИЕ

Искусство слова. Мастерски владел этим искусством И.С. Тургенев -великий русский писатель 2-й половины XIX века, художественные открытия которого не только обогатили русский литературный язык, но и упрочили его славу как «великого и могучего» языка.

Тексты И.С. Тургенева обладают той притягательной силой, которая вдохновляет исследователей на поиски материала, раскрывающего своеобразие национальной языковой картины мира (ЯКМ), еще не до конца познанной. Язык как некий храм, это то, что было до нас, и будет после нас, то одухотворенное в человеке, что воплощается в тексте словом, расцвеченным писательским талантом.

Не одно поколение лингвистов и литературоведов обращалось к исследованию феномена Тургенева-классика (Н.Н. Страхов, 1885; В. Гиппиус, 1919; К.К. Истомин, 1923; H.JI. Бродский, 1931; А. Кипренский, 1940; С.М. Петров, 1957; Г.А. Бялый, 1962; Г.Б. Курляндская, 1977; Д.Н. Овсянико-Куликовский, 1896; Е.Г. Эткинд, 1999; Л.И. Скокова, 2000; И.А. Беляева, 2002; Н.А. Куделько, 2003; Н.Д. Тамарченко, 2004; В.Я. Линков, 2006 и др.). Особенности мастерства писателя объясняют интерес и порождают многообразие подходов, выбор тематики и проблематики изучения его творческого наследия.

О магнетизме языка Тургенева сказал К.К. Истомин: «Мы стоим перед мало исследованной областью, еще ожидающей углубления в нее и к этому углублению зовущей» (Истомин, 1923, 126). На этот зов откликнулись и мы, избрав для научного исследования идиостиль писателя, которого нам

14 вслед за К. Кедровым) хочется назвать «императором русского языка», «Моцартом в прозе» (Кедров, 2006, 99).

Мы считаем, что в ряду великих русских писателей, продолживших пушкинскую традицию, обработавших и поднявших на новую высоту литературный язык, И.С. Тургеневу по праву можно отвести одно из первых мест. Он вошел в историю русского литературного языка как крупнейший мастер художественной прозы, блестящий стилист и один из создателей современного русского литературного языка.

И.С. Тургенев унаследовал лучшие поэтические традиции своих предшественников - Пушкина, Лермонтова и Гоголя. Его исключительное умение передать глубокие внутренние переживания человека, его «живое сочувствие к природе, тонкое понимание ее красот» (А. Григорьев), «необыкновенная тонкость вкуса, нежность, какая-то трепетная грация, разлитая на каждой странице и напоминающая утреннюю росу» (Мельхиор де-Вопоэ), наконец, всепокоряющая музыкальность его фразы - все это порождало неповторимую гармонию его творений. Художественная палитра великого русского романиста отличается не яркостью, но мягкостью и прозрачностью красок» (Пустовойт, 1980,3).

Г.Б. Курляндская подчеркнула: «Связь Тургенева с предшественниками видна прежде всего в изображении характеров, сложном сочетании в них социально-типических проявлений с общечеловеческим содержанием» (Курляндская, 1980, 5). Нас также привлекают эти характеры и интересуют черты идиостиля писателя, проявившиеся при их создании.

Восхищаясь силой и красотой русского языка, относясь к нему как к «кладу», «достоянию», Тургенев не только с исключительным умением использовал все его богатейшие возможности для изображения характеров, обладающих набором выразительных черт, представляющих менталитет человека, но и в подтексте указывал на события огромного общественного значения.

Факты жизни и, как следствие, вехи биографии обусловливают выбор тем, круг проблем, рассматриваемых в произведениях автора. Так, известно, что в начале 1843 года Тургенев поступает на службу в Министерство Внутренних Дел, в особую канцелярию по крестьянским делам, а в декабре 1842 года составляет официальную бумагу, где излагает мысли о русском хозяйстве: «Несколько замечаний о русском хозяйстве и о русском крестьянине». На этот факт обращает внимание Л.И. Скокова в статье «И. Тургенев о дворянстве», где она отмечает: «На первый план выходит драматическая история современного Тургеневу русского дворянства. Недаром же роман называется «Дворянское гнездо». В 1842 году Тургенев только коснулся темы дворянства. И в 1858 году, когда разгорелись споры вокруг дворянского сословия, он, активный сторонник отмены крепостного права, не мог обойти тему дворянства молчанием. Потому «Дворянское гнездо», роман, задуманный еще в 1856 году (и скорее всего по личному поводу), возник именно в 1858 году в связи с полемикой о крестьянской реформе и о судьбе русского дворянства в этой реформе» (Скокова, 2004, 101).

Ключевое значение в разгадке тайны слова, особенностей идиостиля, имеет, по словам Г.О Винокура, «изучение языка писателя в проекции на его биографию, факты которой, так или иначе, дают толчок формированию тех или иных индивидуальных свойств языковой личности. Надо обратить внимание на то, что самое понятие «личность» по отношению к писателю может толковаться различно. Рядом с реальной личностью писателя, которую познаем или представляем в биографии на основании соответствующих исторических материалов, живет его иная, литературная личность, та, которая заключается в его произведениях. Во всяком тексте есть тот, кто говорит, субъект речи, хотя бы слово я в нем ни разу не встретилось. Не требует доказательства, что в художественном произведении субъект речи есть одно из явлений художественной фантазии и потому не сводимо без остатка к соответствующей реальной биографической личности. В этом случае характеристики, которые мы выводим из наблюдений над различными индивидуальными, внеграмматическими свойствами в языке литературных произведений, мы будем приписывать уже не биографической, а литературной личности писателя» (Винокур, 1991, 44,48).

Индивидуальное мастерство писателя раскрывается в своеобразии его произведений, но художественное своеобразие произведения обусловлено не только мерой таланта, но и жизненным опытом автора.

Мы стремимся исследовать язык романа «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева с учетом фактов биографии писателя, преломить особенности идиолекта и идиостиля сквозь призму жизненных коллизий, показать, как проявляется в тексте необыкновенная одаренность, которая позволяет говорить о личности, опередившей время, поражающей своим мировосприятием, отраженным в произведениях. И.С. Тургенев признан не только прекрасным художником слова, но и обладателем редкой лингвистической интуиции, способности чувствовать предназначенность слова как средства воплощения предмета изображения. А.Г. Цейтлин указывает на важный фактор: «Интерес Тургенева к языку основывался на прочной научной базе. Получив в юности хорошее филологическое образование, Тургенев в течение всей своей жизни интересовался лингвистическими проблемами» (Цейтлин, 1958,269).

Язык Тургенева и поныне является образцом стилистического совершенства; писателю было присуще высокое умение стилистически целесообразно использовать узуальные и - реже - неузуальные единицы языка и грамматические формы. В текстовой ткани произведений автор использовал лишь тот материал, который гармонировал с литературной речью, и в таком количестве, чтобы он не засорял речь, не затруднял ее восприятие и понимание (См. о чувстве языка: Литвинов, 1958, 307). И хотя языковое мастерство автора постоянно находится в поле зрения исследователей, многие грани его таланта еще недостаточно изучены. Так, не подвергался пристальному исследованию синтаксис тургеневской прозы, употребление и стилистическое использование не только окрашенных, но и нейтральных слов, в частности, в функции предиката, чему мы и посвятили свое диссертационное исследование как актуальной зоне лингвистических разысканий.

Роман «Дворянское гнездо» написан тем «прекрасным» языком, который является «первоосновой» художественного творчества, благодатным объектом научно-лингвистического наблюдения и анализа», -отмечал Д.Н. Введенский (Введенский, 1954, 125).

Начиная исследование идиостиля писателя-классика, как было сказано выше, мы непременно должны приподнять завесу личного, влиявшего на мастера в период создания художественного произведения, рассматривая черты портрета языковой личности (ЯЛ) автора. «Под языковой личностью понимается «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью изображения действительности, в) определенной целевой направленностью. В этом определении объединены способности человека с особенностями порождаемых им текстов» (Караулов, 1987,3).

Тургенев был необыкновенно одаренной личностью, он «жаждал познаний» (Б. Зайцев). Окончив Петербургский университет, он продолжил образование в Берлине, слушал лекции по филологии и философии. Ученые полагают, что столь страстная тяга к знаниям объяснима его нелюбовью к матери, которая не сумела дать ему ласки и любви. Не познав тепла семейного очага, Тургенев не любил семьи, не пожелал он и многим своим героям тепла и уюта (Лаврецкий в «Дворянском гнезде», Базаров в «Отцах и детях», Нежданов в «Нови», Чулкатурин в «Дневнике лишнего человека» и др.). Отсутствие счастливого семейного уклада как внешняя причина, породило внутреннее напряжение и тоску, о чем свидетельствуют известные биографы И.С. Тургенева: С.М. Петров «И.С. Тургенев: Жизнь и творчество»

1968), Н.И. Якушин «И.С. Тургенев в жизни и творчестве» (1998), Г.Б. Курляндская «Эстетический мир Тургенева» (1994), В.М. Маркович «И.С. Тургенев и русский реалистический роман 19 века (30-50-е годы)» (1982), В.Н. Топоров «Странный Тургенев» (1998) и др. Писатель был одинок, и это напряженное, тревожное состояние души сумел передать читателю настолько умело, что, следуя за судьбой его героев, анализируя их поступки, внешность, речь, читатель искренно сопереживает, но, самое удивительное, испытывает то же мучительно-тоскливое чувство внутреннего одиночества, которое было так знакомо самому мастеру. Нам близко следующее утверждение: «Справедливо говорят, что с ранних пор Тургенев невзлюбил «основы» - брак, семью, дом - и что детские и юношеские переживания в родительском доме - будь он в Спасском, на Самотеке или на Остоженке -отвратили его от таких «основ». Это отталкивание от своего дома, жизнь у чужого очага определили его бездомность и одиночество, остро почувствованные им в конце жизни. Об этом состоянии лишенности своего гнезда, безгнездовья или прилепленности к чужому гнезду Тургенев писал не раз, как и те, кто наблюдал за его жизнью, и кого печалило его одиночество. П.Д. Боборыкину Тургенев рассказывал: «Жизнь моя сложилась так, что я не сумел свить собственного своего гнезда. Пришлось довольствоваться чужим» (Топоров, 1998, 81).

Мы не ощущаем никакого преувеличения в отзывах о Тургеневе современников (П.В. Анненкова, В.Г. Белинского, Д.В. Григоровича, П.Л. Лаврова, Я.П. Полонского, Н.С. Русанова, В.В. Стасова, А.А. Фета, Н.В. Щербаня и др.), согласно которым, по замечанию литературоведа В.Р. Щербины, «в поэтичности картин, связанных с описанием человеческих переживаний, Тургенев достигает высоты, которую можно сравнить только с классическими образцами пушкинской лирики» (Щербина, 1987,16).

В романе «Дворянское гнездо» (1859 г.) представлена жизнь не только нескольких поколений рода Лаврецких, но перед глазами читателя встает также «гнездо» Калитиных. По тому, как обустроена духовная жизнь дворянских гнезд», по их связи с различными сторонами социальной жизни, в текстовой объективации, можно судить о том, что вся Россия, с точки зрения Тургенева, состоит из таких «дворянских гнезд».

Замечания Тургенева проницательны и объективны: так жила семья самого автора, так жила тогда вся дворянская Россия. «Дворянское гнездо» можно назвать повествованием о России: исчезают дворянские гнезда, разрушается дворянский быт, уходит «старая» Россия. Эта мысль, несомненно, приводила читателя-современника к печальным размышлениям, сегодняшнего - к грусти (См.: Щербина, 1987,10).

В книге «И.С. Тургенев - художник слова» П.Г. Пустовойт отметил, ссылаясь на отзыв современника писателя Н.А. Добролюбова, что «крах иллюзий Лаврецкого, невозможность для него личного счастья являются как бы отражением того социального краха, который переживало дворянство в эти годы. Таким образом, Тургенев изображал правду жизни. Этим романом писатель как бы подвел итог периоду своего творчества, ознаменовавшемуся поисками положительного героя в среде дворянства, показал, что «золотой век» дворянства отошел в прошлое» (Пустовойт, 1980,190).

Текст романа И.С. Тургенева «Дворянское гнездо» дает широкие возможности для изучения идиолекта и идиостиля этого автора.

Н.С. Валгина, уточняя определение термина «идиостиль», указывает, что «авторский текст характеризуется общим, избираемым способом организации речи, избираемым часто неосознанно, так как этот способ присущ личности, именно он и выявляет личность. В одних случаях это открытый, оценочный, эмоциональный строй речи; в других - отстраненный, скрытый: объективность и субъективность, конкретность и обобщенность -отвлеченность, логичность и эмоциональность, сдержанная рассудочность и эмоциональная риторичность - вот качества, характеризующие способ организации речи. Через способ мы узнаем автора. создается индивидуальный, неповторимый образ автора, или, точнее, образ его стиля, идиостиля» (Валгина, 2004,104; ср.: Леденёва, 2000,36).

Наше исследование выполнено в русле антропоцентрической парадигмы, ставящей человека, языковую личность в центре внимания, посвящено исследованию языковых средств, использованных в роли предиката при изображении человека, и репрезентации авторской модальности (интенции).

Стилистические потенции слова номинирующего и слова квалифицирующего идейно-художественно мотивированное употребление предикатов, влияние особенностей языковой личности на формирование индивидуального художественного пространства вызывает научный интерес у исследователей разных поколений. Мы находим отражение круга данных вопросов в работах отечественных языковедов: Н.Д. Арутюновой, Ю.Д. Апресяна, Ю.А. Бельчикова, Н.П. Бадаевой, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, Д.Н. Введенского, Н.А. Герасименко, Е.И. Дибровой, Г.А. Золотовой, А.Н. Кожина, М.Н. Кожиной, Т.Н. Кочетковой, В.В. Леденёвой, П.А. Леканта, Т.В. Маркеловой, Т.С. Мониной, В.В. Морковкина, О.Г. Ревзиной, Ю.С. Степанова и др. (см. библиографический список).

Наше исследование опирается также на труды ведущих ученых-тургеневедов: А.И. Батюто, Ю.В. Лебедева, В.М. Марковича, Н.Ф. Будановой, Г.Б. Курляндской, П.Г. Пустовойта, В.Н. Топорова, А.Г. Цейтлина и др. В работе В.Н. Топорова «Странный Тургенев», где ученый ссылается на исследования В. Ильина, мы нашли подтверждение собственной позиции в отношении оценки места исследуемого нами романа в творчестве писателя, а именно: «Он написал много полупублицистических романов с довольно скоропортящейся лирикой. Из его крупных романов сохранили свою художественную мощь лишь «Дворянское гнездо» да «Рудин». Все прочие безнадежно устарели» (Топоров, 1998,189).

В диссертации мы опирались на понятие об идиостиле и идиолекте как отражении особенностей ментально-лингвального комплекса (МЛК) (термин В.В. Морковкина, 1997) писателя и его творческой манеры, запечатленных текстами произведения (См.: Леденёва, 2000, 2001; Ср.

Везерова, 2004). Слово в идиолекте рассматривается нами как реализованная единица языка - JICB. Состав языковых единиц - это материально воплощенные замыслы и взгляды автора, зеркало концептосферы, креативной деятельности, обнаруживающей себя в реализации идиостиля.

Художественное произведение, как показали многочисленные исследования (М.М. Бахтин, 1963; Г.Б. Курляндская, 2001; В.М. Маркович, 1975, 1982; В.Б. Микушевич, 2004; Е.М. Огнянова, 2004; С.М. Петров, 1976; А. Труайя, 2004 и др.), создается благодаря взаимодействию многих факторов, обусловленных идейно-эстетической позицией писателя и своеобразием его языковой картины мира.

Мастер слова выступает как творец, создающий эстетически ценные элементы текста на разных его уровнях. Все эти элементы, безусловно, принадлежат идиостилю автора. Причем стиль творческой индивидуальности причисляется к достоянию национальной литературы. Принцип индивидуализации стиля - принцип исторический. Индивидуальное в языке художественной литературы признается исторической категорией, опирающейся на язык писателей и реализующейся в многообразии частных идиолектов и идиостилей (См.: Леденёва, 2001,36-41).

Мы считаем, что для характеристики идиостиля важен круг слов, избранных на роль предиката, поскольку это средства характеризации, выражения авторской позиции, оценки. Выбор предиката в тексте подчинен субъективному авторскому началу, которое отражено и в предпочтении слов определенной лексико-семантической группы (ЛСГ), следовательно, «в избирательном отношении к тому или иному члену какой-либо лексической парадигмы (тематической, лексико-семантической группы, синонимического ряда), в предпочтении определенной парадигмы как части некоего поля» (Леденёва, 2001,37), стилистического пласта.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Особенности идиостиля И.С. Тургенева: художественно-стилистическое использование слов в функции предиката"

Выводы по 2 главе:

1. Творческая личность писателя может отражаться не только в его языке в целом, но и в языке отдельного произведения: идиолект и идиостиль автора обладают единством, а их черты проявляются в каждом тексте.

2. В числе факторов, влияющих на выбор Тургеневым лексических и фразеологических элементов при создании образов и установлении концептуально значимых предикатов, бережное авторское отношение к народному языку и восхищение его меткостью, что проявляется в стилистическом использовании фразеологизмов и слов разговорной лексики, в актуализации эмоционально-оценочных, этнокультурных компонентов в семантическом содержании. В таких словоупотреблениях репрезентируется народность тургеневской прозы.

3. И.С. Тургенев - активная языковая личность, полем интересов которой является сфера межличностных отношений, что подтверждается выбором состава средств идиолекта и особенностями их функционирования в качестве предиката при характеристике лиц (в персонажной зоне романа).

4. Выбор предиката указывает на тесную связь между характером изображаемого героя и средствами, благодаря которым создается этот характер: отмечено введение автором слов с отрицательной экспрессией в роли предикатов для характеризации и представления второстепенных персонажей романа; семантику рассудочности, разумности, расчета (рационального) И.С. Тургенев, напротив, передает с помощью единиц книжного фонда идиолекта

5. Круг избранных И.С. Тургеневым предикатов (ключевых слов) выделяет значимые для автора черты национального характера, ментальности русского человека (страстность, религиозность, народность, доброта и др.).

6. Фразеологизмы как единицы, с которыми связана такая особенность идиостиля, как определение сюжетно-событийной канвы романа, выступают как сигналы кульминационных моментов, символизируют линию «трагедия души» и формируют читательское отношение к герою романа.

7. Выбор формы и частеречных свойств слова в функции предиката подчинен идейно-эстетическим задачам, выдвигавшимся в произведении, и развитию художественного пространства: в начале романа И.С. Тургенев активно пользуется прилагательными в роли предиката, но к концу повествования предикаты-прилагательные встречаются редко. Их заменяют предикаты, выраженные глагольными словами, а также имена существительные в роли предиката - индикаторы жестких, непреложных авторских оценок.

8. Важной чертой идиостиля И.С. Тургенева представляется такой способ характеристики персонажа, как скрытое сопоставление с другими персонажами.

9. Мастерство И.С. Тургенева в создании образа не только связано с использованием средств детализированной портретной характеристики (глаза, взгляд), но и с созданием речевого портрета.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основе результатов нашего исследовании языка романа «Дворянское гнездо» можно говорить об особенностях идиолекта и идиостиля русского классика И.С. Тургенева, который относился к языку как «кладу», «достоянию».

Продолжая традиции Пушкина, Лермонтова, Гоголя писатель создал средствами идиолекта произведение в реалистических традициях. Его роман раскрывает личностный и социальный конфликты.

Разнообразие лексических средств показывают народность идиолекта автора, его связь с общенациональным языком. В поисках нужного меткого слова Тургенев обращался к различным источникам, что находит отражение в составе разговорных и книжных слов и фразеологизмов, используемых в роли предиката. Анализ языкового материала подтверждает вывод о писателе как языковой личности с высоким уровнем лингвистической компетенции, активности в лингвокреативной деятельности, направленной на творческое использование слов. Экспликация авторской позиции просматривается в употреблении диалектных единиц, и во взаимодействии книжных и разговорных слов в одном контексте. Состав рассмотренных слов говорит о тщательном их подборе и мотивированности использования иностилевых вкраплений.

Функция предиката указывает на развитие особой стилистической значимости лексических единиц. Стилистическая нагрузка слова отражает авторскую интенцию и подчинена решению идейно-эстетических задач.

Слова, используемые в функции предиката, в «Дворянском гнезде являются выразителем авторского начала.

Творческая индивидуальность автора проявилась на уровне реализации пейоративных по содержанию коннотаций, различных эмоционально-оценочных сем, явилась характерологическим средством выражения языковой личности писателя. Стилистически сниженная лексика, реализованная в разговорных партиях героев, также служит для экспликации авторской оценки.

Богатство и разнообразие средств идиолектаа и приемов введения предикатов позволяет сказать о Тургеневе как о феномене русской литературы.

Мы считаем, что творческое наследие И.С. Тургенева не раз будет привлекать к себе исследователей его идиостиля, что будет способствовать развитию тургеневедения.

В диссертации проведено исследование предикатной лексики, позволившее охарактеризовать особенности идиолекта писателя, на примере его крупного в идейном отношении весьма значимого произведения.

За пределами настоящей работы остается множество направлений в исследовании синтаксического строя речи автора, способы введения его философских суждений, авторский комментарий к происходящим событиям.

Перспективы конкретного исследования видятся нам в плане проведения сравнения особенностей использования отдельных синтаксических конструкций типа Прошло восемь лет: хронология событий романа позволяет выдвинуть гипотезу о дневниковой манере написания произведений.

Данная работа может быть рассмотрена как часть перспективного проекта «Особенности идиостиля И.С. Тургенева», имеющего большие возможности быть осуществленным благодаря неослабевающему интересу к литературной личности писателя, к его творчеству, особенностям приемов художественного письма и манеры изложения в художественном произведении, разнообразию языковой палитры.

Список научной литературыКовина, Тамара Павловна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Адмони В.Г. Двучленные фразы в трактовке Л.В. Щербы и проблема предикативности // Филологические науки. - М., 1960.

2. Андрусенко В.И. Язык художественной литературы как лингвистическая система // Вопросы стилистики русского языка. -Ульяновск, 1978. С. 52-58.

3. Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2-х тт. Т. I. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1995.

5. Аристотель. Собрание сочинений: в 4-х тт. М.: Мысль, 1984.

6. Арутюнова Н.Д. Предикат // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990.- С. 392.

7. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976.

8. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека: Субъект предикат - связка; Сравнение - метафора - метонимия; Истина - правда - судьба; Норма -аномалия; Стихия - воля. - М.: Языки русской культуры, 1998.

9. Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение: Бытийный тип (структура и значение). М., 1983.

10. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М., 1957.

11. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

12. Бабайцева В.В. О логико-психологической основе субъекта речи в некоторых синтаксических конструкциях // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1963.

13. Бабайцева В.В. Семантика простого предложения // Предложение как многоаспектная единица. М., 1983.

14. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистичекий анализ художественного текста. Екатеринбург, 2000.

15. Бадаева Н.П. Безличные предложения в художественной прозе И.С. Тургенева: АКД. М., 1955.

16. Батюто А.И. Тургенев романист. - Л.: Наука. Ленинградское отделение. АН СССР. Институт русской литературы. Пушкинский дом. -Л., 1972.

17. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.

18. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис. М., 1977.

19. Бельчиков Ю.А. Вопросы соотношения разговорной и книжной лексики в русском литературном языке II половины XIX столетия: АДД.-М., 1974.

20. Бельчиков Ю.А. Русская литература во 2-й половине XIX века. М.: ВШ, 1974.

21. Бельчиков Ю.А. Русский литературный язык во второй половине XIX века.-М.: Bill, 1974.

22. Беляева И.А. Творчество И.С. Тургенева. М., 2002.

23. Берляева Т.Н. Грамматическая структура предложений с инфинитивом и предикативом: КД. М., 1982.

24. Бескровный А.Е. Из истории предикативного употребления прилагательных в русском литературном языке XVIII XIX вв. // Уч. зап. Петропавловского гос. пед. ин-та. - Петропавловск, 1960. Вып. 4. -С. 63.

25. Блинников Л.В. Великие философы. Словарь справочник. - М., 1999.

26. Богословский Н.В. Тургенев. М., 1961.

27. Бондарко А.В. Носитель предикативного признака (на материале русского языка) // Вопросы языкознания. №5. -1991.

28. Бондарко А.В., Буланин Л.Л. Русский глагол. Л., 1967.30,31,32,33,34,35,36,37,38