Федосеев Р.В. Основные тенденции экономического развития пензенской губернии во второй половине XIX – начале XX вв

ГЛАВА 1. ИСТОКИ ФОРМИРОВАНИЯ ПЕНЗЕНСКОГО КУПЕЧЕСТВА.

Начало и истоки пензенского купечества обусловлены строительством в 1663 г. пензенской крепости, которая, как форпост юго-восточных рубежей Московского государства, располагалась на пересечении важных торговых путей, связавших различные регионы страны.

В социальном плане городская среда того времени представляла собой совокупность военных слобод и посада. Посад располагался к северо-востоку от крепости, сразу же за её стенами. В первые годы своего существования посад насчитывал 38 дворов, в которых проживало 73 человека. Посадское население, не наделявшееся земельными и сенокосными угодьями, вынуждено было заниматься ремеслами или мелкой торговлей. Оно складывалось за счет ссыльных за воровство и денежные дела.

Издавна купцы вместе с ремесленниками были объединены в одно посадское сословие. Наравне с другими, составляющими посадское сословие, купцы платили различные денежные налоги (подати), поэтому всё такое сословие называлось податным.В отличие от дворян купцы не «собирали» и не хранили для истории камни своих родословных, поэтому так трудно составить единую цепь купеческого родословия.

Родоначальниками пензенских купеческих династий были: Василий Афанасьевич Кузнецов – переведенец из Москвы, конный казак Любим Михайлович Пономарев, краснослободский переведенец Тимофей Иванович Калашников, нижнеломовские переведенцы Елистрат Кузьмин и Федор Анкудинов с сыновьями Иваном и Андреем и другие.

Купечество в Пензенском крае долгое время было немногочисленным. Об этом свидетельствует составленная в 1764 году в правительственной комиссии «Краткая ведомость о пензенском купечестве» - наиболее ранний документ среди известных подробных источников о хозяйственных занятиях пензенцев в прошлом. Ко времени его появления посадские люди Пензы состояли из 492 человек купечества и 86 цеховых (учет велся в душах мужского пола, скорее всего, по посадским налоговым спискам). Лиц, занимающихся торговлей, в ведомости отмечено 27. Из них 9 свои операции регулярно осуществляли «внутри России», один купец даже постоянно выезжал к «портам» (по-видимому, в Петербург и в Астрахань).

Сфера деятельности остальных ограничивалась преимущественно Пензой и её округой. Более 20 человек из пензенского купечества в это время трудились на «казенных заводах», более 150 находилось на казенных службах «у винной и соляной продажи», причем многие вдалеке от родного города. Эта очень ответственная и обременительная повинность посадских людей надолго отрывала многих от собственных дел. Именно ею во многом объясняется сравнительно небольшое число отмеченных в ведомости торговцев.

В 1721 году посадское население было разделено на 2 гильдии: к первой относились крупные ростовщики, купцы, лекари и аптекари, различных дел мастера; ко второй – мелкие торговцы, ремесленники. Так было положено начало выделению купцов из посадского сословия в относительно самостоятельную корпорацию. Однако эта корпорация не была цельной: в зависимости от количества имущества и размера капитала купцы подразделялись на первостатейных, третьестатейных.

К городским обывателям относились те, кто имел в городе недвижимую собственность. Каждый такой собственник заносился в городскую обывательскую книгу, состоявшую из шести частей.

В первую часть заносились имена истинных, коренных горожан без различия происхождения, званий, рода занятий, имевших недвижимость.

Во вторую часть – записавшиеся в одну из трех гильдий. Записаться дозволялось каждому, кто объявлял капитал независимо от происхождения и звания.

В третью часть – цеховые: мастера и подмастерья, ученики различных ремесел.

В четвертую часть – иногородние и иностранные гости, прибывшие в город для промыслов, торговли, каких-либо работ.

В пятую часть – именитые граждане, служившие по выборам в городских должностях; капиталисты с объявленным капиталом от 50 и более тысяч, занимавшиеся оптовой торговлей.

В шестую часть – посадские, то есть старожилы, занимавшиеся промыслами, рукоделием и другими работами.

Таким образом, была разрушена старая, относительно замкнутая система, выделявшая среди жителей посада торгово-промышленную элиту – «гостей» и членов «гостиной и суконной сотен» - и были введены новые сословия, формировавшиеся с учетом их реального финансового положения сугубо в фискальных целях. С 1723 года для записи в «торговое сословие» крестьян и разночинцев устанавливался ценз в 500 рублей. По указу 13 февраля 1747 года крестьяне дворцовые, архиерейские, монастырские и помещичьи, занимавшиеся торговлей и промыслами и имевшие от 300 до 500 рублей капитала, могли переходить в купечество, но с января 1762 года запись в «торговое сословие» названных категорий крестьян была запрещена без указанных отпускных и увольнительных писем от властей и помещиков.

В окончательном виде принципы сословного разделения городского населения были определены манифестом 17 марта 1775 года и просуществовали без радикальных изменений вплоть до 1917 года. Как гласил этот законодательный акт, «всем тем мещанам, кои не имеют капитала свыше 500 рублей, впредь не называться купцами, но переименовать их мещанами; купцов же, имевших капиталы свыше 500 рублей и сделавшихся банкротами, также вписывать в мещане; кои же из мещан мелким торгом расторгуются и капитал свой умножат свыше 500 рублей, тех вписывать в купечество». Таким образом, при выделении новых социальных групп используется имущественный ценз – богатые горожане должны были приписаться к купечеству, менее обеспеченные – к мещанству и ремесленникам.

Выделяя внутри городского общества верхушку – купечество, Манифест 1775 года разделил его на 3 гильдии, принадлежность к которым определялась величиной «объявленного по совести капитала».

Самой малочисленной была первая гильдия. Чтобы войти в эту гильдию, надо было заявить капитал от 10 тысяч рублей и выше, платить налог в размере 1 % с объявленного капитала. Купцам первой гильдии разрешалось вести иностранную торговлю, иметь промышленное производство. Чрезвычайно богатых купцов, входивших в первую гильдию, в нашем крае было мало. Архивные документы 70-х годов XVIII в. донесли до нас имена купцов первой гильдии: Филипп Петрович Алферов (1760-1823), Иван Яковлевич Дьячков (1745-1812), Илья Тимофеевич Бабынин (1756-1830), Григорий Дмитриевич Иванисов (1762-1812), Иван Иванович Очкин (1743-1821) и другие. (Приложение 1)

Купцы первой гильдии наделялись правом приезжать к императорскому двору, носить шпагу или саблю и губернский мундир. Купцы, а также окончившие коммерческие училища со степенью кандидата, могли удостаиваться звания коммерции-советников и мануфактур-советников. За всю историю пензенского купечества это звание имели Иван Федорович Памфилов (1849-1908) – потомственный почетный гражданин, нижнеломовский купец и городской голова, выпускник Московского коммерческого училища; Иван Алексеевич Кононов – пензенский купец второй гильдии, содержатель питейных заведений в Лунино и Болотникове Мокшанского уезда, владелец пивомедоваренного завода, потомственный почетный гражданин. Купцы, состоявшие в первой гильдии 12 лет и ни разу не признанные несостоятельными или банкротами, могли определять своих детей на государственную службу и пансионерами в учебные заведения России.

В XIX - XX вв. в первой купеческой гильдии стабильно находились крупные пензенские предприниматели: Василий Михайлович Брюшков (1802-1849) – содержатель питейных откупов; Иван Ефимович Грошев (1843-1898) – владелец магазинов по продаже колониальных и гастрономических товаров; Аркадий Яковлевич Журавлев (1810-1883) – содержатель торговых фирм в Борисоглебске, Ростове-на-Дону, Лондоне; Николай Степанович Казеев (1849-1908) - владелец суконных фабрик; Иван Андреевич Карпов (1852-1910) – крупный лесопромышленник и торговец; Иван Минович Лобанов (1840-1897) – владелец чугунолитейного завода; Федор Иванович Финогеев (1808-1874) и другие. (Приложение 2,3)

Ко второй купеческой гильдии относились купцы, объявившие капитал от 1 до 10 тысяч рублей. Им предоставлялось право свободной торговли, но не разрешалось иметь промышленные предприятия и производить торговлю на судах.

Наиболее многочисленной была третья гильдия, причисление к которой допускалось при объявлении капитала от 500 до 1000 рублей. Купцам третьей гильдии разрешалась мелочная торговля, содержание питейных заведений, бань. В третью гильдию входили купеческие семьи Анкудиновых, Финогеевых, Бочкаревых, Таганцевых, Серебряковых, Похолковых, Калашниковых, Кузнецовых и другие.

Купцы всех трех гильдий освобождались от подушной подати (вместо которой они уплачивали промысловый налог), натуральной рекрутской повинности, а первой и второй – от телесных наказаний. Принадлежность к первым двум гильдиям повышала социально-экономический статус купцов – они имели право на внутренний и оптовый розничный торг, устройство заводов и фабрик, освобождались от казенных служб.

Гильдия никогда не имела замкнутого кастового характера, и при изменении капитала в ту или иную сторону купцы могли свободного перемещаться из одной гильдии в другую.Характерной чертой купечества было то, что принадлежность к сословию была не только не наследственной, но и даже не пожизненной. Она оформлялась ежегодно путем уплаты так называемого гильдейского сбора, составлявшего около 1 % от объявленного капитала. Ухудшение экономической конъюнктуры и невозможность выплаты гильдейского сбора вынуждала предпринимателей покидать купеческое сословие и приписываться к мещанству. А это влекло за собой рекрутскую повинность, подушные оклады и телесные наказания. Так, в 1821 году купец третьей гильдии Иван Андреевич Абарков был причислен к мещанскому обществу; в 1836 году династический купец третьей гильдии Иван Андреевич Бабынин (1789-1838) вместе с сыновьями Александром, Алексеем и Иваном перешел в мещанское сословие; торговавший скотом Андрей Леонтьевич Потехин с братом Ильей в 1848 году причислен к пензенскому мещанству, а их отец Леонтий Петрович – в 1832 году.

Другой отличительной чертой российского купечества было то, что для данного сословия была характерна полная открытость для приема в него новых членов, процедура приема была упрощена до предела – необходимой предпосылкой была лишь уплата налога («гильдейского сбора»). Источниками пополнения купеческого сословия стали представители городского посада (в столицах – также и «пришлые», «иногородние» купцы), а главным образом – дельцы из крестьян.

Питательной средой пензенского купечества были разбогатевшие казенные и вольноотпущенные крестьяне, крестьяне-однодворцы. Но чаще всего купеческое сословие пополняли мещане, начинавшие, как правило, со скромной мелочной или разносной торговли. Капиталы на покупку гильдейского свидетельства накапливались порой годами. Мещане – податное городское население, состоявшее из мелких домовладельцев и торговцев, ремесленников. Мещанское звание передавалось по наследству. В гильдейское купечество перешли многие мещане: Андрей Петрович Бабынин (1736-1818), Иван Семенович Гвоздев (1780-1836). Мокшанский мещанин Осип Федорович Барсуков (1729-1809), занявшись хлебной торговлей, почти на два столетия опередил главную фамильную черту своих потомков, став родоначальником известной в России купеческой династии. Его сын Александр Осипович Барсуков (1800-1863) избирался купеческим старостой Пензы и почетным старшиной Александрийского детского приюта. Внук Павел Александрович (1830-1889) создал внушительный по обьему товарооборота и товарному ассортименту фамильный магазин на Московской улице. (Приложение 4) Братья Андрей, Михаил и Федор Михайлович Ефремовы в 1840 году приписаны к пензенским купцам «из казенных крестьян с. Терновки», то есть крестьян, живших на казенных землях и исполнявших повинности в пользу государства.

Среди пензенских купцов в начале XIX века появилось несколько иностранцев. Французская подданная Мария Шопен получила российское подданство и купеческое свидетельство третьей гильдии; пруссак Рейнгольд Самойлович Олигер. Родоначальник мощной торгово-промышленной династии Кулахметьевых Хантемир Бахтеевич (1793-1854) в Пензу приехал из Кузнецка в 1843 году и организовал торговлю свечами и мылом.

Динамика купечества в пределах пензенской административно-территориальной структуры представлена в таблице :

Годы

1724

1763

1795

1809

1877

1885

1895

Численность

купечества

384

502

589

593

2635

2941

3015

Как видим, численность купечества с 1724 по 1895 г. возросла почти в 8 раз.

ГЛАВА 2. КУПЕЧЕСТВО ПЕНЗЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД.

Отмена крепостного права и последующие реформы послужили сильнейшим импульсом для развития отечественного предпринимательства. В 1863 году было утверждено новое «Положение о пошлинах за право торговли и промыслов», которое декларировало полную свободу на занятия предпринимательской деятельностью.Сословная принадлежность теперь стала зависеть исключительно от масштаба предпринимательства – все владельцы крупных предприятий, уплатившие соответствующий налог, автоматически становились купцами, мелкие дельцы оставались в прежнем сословии.

По законам, принятым в 1863 году, в первую гильдию причислялись собственники торговых заведений первого разряда (оптовая торговля), промышленных – 1-3 разрядов или пароходных предприятий, за содержание которых уплачено свыше 500 рублей основного и промыслового налога; во вторую – соответственно владельцы торговых заведений второго разряда (крупная розничная торговля), промышленных – 4-5 разрядов или пароходных, за которые было уплачено от 50 до 500 рублей налога. Третья гильдия «в целях укрепления купечества» отменялась.

Каждое свидетельство давало право содержания неограниченного числа торговых и промышленных предприятий, но с обязательной покупкой на каждое предприятие особого билета (на магазины, лавки, амбары, фабрики).

Динамика выдачи купеческих свидетельств после принятия нового «Положения…» характеризуется следующими данными :

Гильдии

1870

1872

1875

1878

1880

1882

1887

1888

1890

1

2

603

677

642

703

864

813

924

877

940

Гильдии

1893

1895

1897

1907

1908

1909

1911

1912

1914

1

2

914

907

1023

160

190

163

141

127

116

Анализируя таблицу, мы видим, что с 1893 г. начинается резкое падение числа купцов второй гильдии. Это связано с принятием «Городового положения» в 1892 г., которое уничтожило обязательную связь между предпринимательской деятельностью и записью в купеческую гильдию.

Правами купеческого сословия наделялись также и члены семьи лица, взявшего свидетельство. В гильдейское свидетельство мужа вносилась жена, но в свидетельство, выданное на имя жены, муж не мог быть внесен. В свидетельство отца и матери могут быть внесены их сыновья, незамужние дочери, внуки. В случае смерти главы семьи в свидетельство вносились братья и родные племянники.

Закон декларировал, что первогильдейское купечество «составляет особый класс почетных людей в государстве». Купцы, пробывшие в первой гильдии 10 лет, а во второй гильдии 20 лет, либо при получении ордена имели право на получение высшего городского сословного звания потомственного почетного гражданина. Этого звания были удостоены: пензенский купец второй гильдии и гласный городской думы Дмитрий Иванович Мещеряков (1832-1906), торговавший кожевенным товаром; Николай Тимофеевич Евстифеев (1848-1913) – крупный хлеботорговец, общественный и культурный деятель, городской голова Пензы в течение пяти сроков, член III Государственной Думы; Степан Лаврентьевич Тюрин (1845-?) – лесопромышленник церковный благотворитель, кавалер ордена Анны третьей степени и другие.

На рубеже XIX - XX вв. купечество Пензы и уездных городов представляли владельцы торговых заведений самого различного профиля –магазинов, лавок, складов продовольствия, предметов быта, лесопильных мастерских, оптом и в розницу, а также «питейных заведений, трактиров, ресторанов, гостиниц, фабрик, заводов и земли, ценных бумаг». Известные купцы Кузнецовы, Барсуковы, Будылины владели рядом магазинов в Пензе по продаже продуктов и бытовых предметов, а Алексеевым, Солнышкиным, Финогееву, Шамаеву, Прыткову принадлежали книжные магазины и лавки.

Одним из факторов оживления торговли была прокладка железной дороги в Пензенской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. Число купцов в губернии по переписи населения 1897 года насчитывало 2200 человек. Они занимались и промышленным производством. Так, П.В.Сергееву принадлежала бумажная фабрика в Пензе, купцу С.П.Камендровскому и потомкам – спичечная фабрика в Верхнем Ломове.

В пореформенное время появились предприниматели, которые не приписывались к купеческим сословным обществам, хотя и имели для этого все формальные основания. Во-первых, сотни представителей торгово-промышленных семей в результате деловой активности их основателей получили престижные звания потомственных почетных граждан, что означало принадлежность к высшему городскому сословию, передавалось по наследству и давало право на общий гражданский титул «Ваше Благородие». Многим удалось достичь самой вершины иерархического общества и добиться дворянского звания. Это Губонины, Коншины, Перловы, Сапожниковы и многие другие. Вторую группу составляли, те предприниматели, которые делали свои первые шаги и не успели порвать со своими сословными обществами. Они получали статус «временно приписанного купца» или выкупали полугодовые свидетельства. Третья группа промышленников и торговцев из числа крестьян демонстративно афишировала свое мужицкое происхождение. Как отмечал В. Рябушинский, в Москве «про некоторых говорили, что они очень гордились своим крестьянством, принципиально из него не выходили» и писались: крестьянин такого-то села или деревни, такой-то, временно московской первой гильдии купец».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В результате исследования я проследила эволюцию пензенского купечества и пришла к следующим выводам.

Купеческое сословие формировалось прежде всего из числа зажиточных,вольноотпущенных крестьян, крестьян-однодворцев, мещан.

Купечество выступает в двух категориях: одни занимались исключительно торговой деятельностью (Финогеевы, Будылины, Фалины), у других сфера деятельности была направлена и на промышленное производство (Евстифеевы, Маркановы, Карповы, Панковы, Сергеевы).Отмена крепостного права и последующие реформы послужили сильнейшим импульсом для развития предпринимательства и роста численности купцов. По архивным данным численность купечества увеличилась с 1398 человек в 1865 г. до 4154 человека в 1888 г. Этому способствовало принятие «Положения о пошлинах за право торговли и промыслов» в 1863 г., по которому в купеческое сословие могли вступать все желающие, приобретая гильдейские свидетельства при условии уплаты специальной суммы.

С введением «Городового положения 1870 г.» в социальном составе городских дум, выборных должностей членов городской управы и городских глав купечество занимало лидирующие позиции (в Пензенской губернии – 65-70%, по стране – 44,7%).

Реформа промыслового обложения 1898 г. отделила приобретение сословных купеческих прав от покупки промысловых свидетельств и членство в гильдии превратилось в дело осознанного выбора. По данным архивных материалов мы можем наблюдать сокращение числа выдачи торговых свидетельств. Если в 1887 г. Их было выдано 16411, то в 1895 г. – 14471. Также сокращается и численность купцов: если в 1888 г. их насчитывалось 4154 человека, то в 1897 г. – 1898 человек.Таким образом, проведенные реформы нанесли удар по сословной системе, хотя «атрибут феодальной системы» и не был изжит окончательно вплоть до 1917 года.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК.

1. Материалы Государственного архива Пензенской области (ГАПО).

1.1. ГАПО. – Ф.5. Канцелярия Пензенского губернатора. – Оп.1. – Д.491, 5222, 6382, 6688.

1.2. ГАПО. – Ф.9. Пензенский губернский статистический комитет. – Оп.1. – Д.144, 182.

1.3. ГАПО – Ф.109. Пензенская городская управа. – Оп.1. – Д.22, 93а, 144, 153, 181, 491.

2. Периодическая печать.

2.1. Морозов С. История пензенских сословий: купечество//Пензенские вести. – 1996. – 5 ноября.

2.2. Муромский В. Династия Барсуковых: от торговли шелками к атомной физике//Наша Пенза. – 1999. – 20 августа.

2.3. Тюстин А. Карповы//Пензенские вести. – 1993. - №82-83.

3. Литература.

3.1. Аксенов А.И. Генеалогия московского купечества XVIII в. – М.,1988.

3.2. Боханов А.Н. Деловая элита России.1914. – М.,1994.

3.3. Боханов А.Н. Российское купечество в конце XIX – начале XX в.//История СССР. – 1985. - №4.

3.4. Елпатьевский А.В. Законодательные источники по истории документирования сословной принадлежности в царской России (

Возможности для быстрого преобразования производства и торговли открыла крестьянская реформа 1861г, освободившая много рабочих рук. В стране росла потребность в фабричных товарах. Правительство Империи стимулировало и поддерживало отечественных промышленников, банкиров, купцов, стремясь своими законодательными актами ускорить развитие экономики.

В 1863-1865х годах правительство приняло законы,которые давали право на "торговлю и другие промыслы лицам всех сословий без различия пола,как русскоподданным, так и иностранцам". Члены купеческих гильдий, городская аристократия и поместные дворяне, крестьяне, колонисты в местах их поселения, евреи в черте оседлости обрели свободу предпринимательства и получили свидетельства на занятие производственной и коммерческой деятельностью.

Новое торгово-промышленное законодательство дало колоссальный толчок бурному развитию хозяйственной деятельности в стране. Известный отечественный экономист Л.И. Абалкин писал: "Класс промышленников пополняли все слои общества, бывший крепостной мог стать "несметным богатеем", его вчерашний владелец-помещик-биржевым воротилой, дворянин-офицер, оставив службу, налаживал работу "железоделательного завода", мещанин-горожанин открывал издательство, служащий государственного учреждения выростал до директора-распорядителя банка или акционерного общества".

Действительно,к концу XIX века. в Петербурге текстильными предприятиями владели 35 купцов,2 дворянина,69 мещан,35 крестьян,а металлообрабатывающими заводами-45 купцов,18 дворян,257 мещан,192 крестьянина.

Быстро шли в гору дела у тех, кто занялся производством сахара: и у крупнейших землевладельцев, представителей знатных родов-Барятинских, Юсуповых, Бобринских, Потоцких, Шуваловых, и у недавних купцов-новоиспеченных дворян, таких, как известные сахарозаводчики Терещенко и Харитоненко.

Сильно изменился и самый промышленный и самый старый промышленный класс-купечество,постепенно превращаясь в торгово-промышленную буржуазию. Ярко и образно описал традиционный для московского купечества путь наверх великий Федор Шаляпин: "Российский мужичок, вырвавшись из деревни смолоду, начинает сколачивать свое благополучие будующего купца или промышленника в самой Москве. Он торгует сбитнем на Хитровом рынке, продает пирожки, на лотках, льет конопляное масло на гречишники, весело выкрикивает свой товаришко и косым глазком хитро наблюдает за стежками жизни, как и что зашито и что к чему пришито. Неказиста жиснь для него. Он сам зачастую ночует с бродягами на том же Хитровом рынке или на Пресне, он ест требуху в дешевом трактире, вприкусочку пьет чаек с черным хлебом. Мерзнет, холодает, но всегда весел, не ропщет и надеется на будущее. Его не смущает, каким товаром ему приходится торговать, торгуя разным. Сегодня иконами, завтра чулками, послезавтра янтарем, а то и книжечками.Таким образом он делается экономистом. А там, гляди, у него уже и лавочка или заводик. А потом, поди, он уже 1й гильдии купец. Подождите-его старший сынок первый покупает Гогенов, Пикассо, первый везет в Москву Матисса. А мы,просвещенные, смотрим со скверно разинутыми ртами на всех не понятых еще Матиссов, Манэ и Ренуаров и гнусаво-критически говорим: - Самодур. А самодуры тем временем потихонечку накопили чудесные сокровища искусства, создали галереи, музеи, первоклассные театры, настроили больниц и приютов на всю Москву".

Купцы создавали семейные и акционерные товарищества, фирмы, торговые дома, расширяли рынки для оптовой торговли. Участвовали они и в железнодорожном и пароходном строительстве,владели большими машиностроительными и ремонтными заводами.

Много крупных и мелких промышленников вышли из крестьян.Еще в дореформенную пору самые инициативные крестьяне,работая на предприятиях своих хозяев,через подставных лиц вкладывали деньги в прибыльные дела. Сколотив капиталец, покупали "вольную", а затем приобретали небольшие фабрики и заводы. Разбогатевшие "капиталистые мужики" со временем записывались в купцы,становились почетными горожанами. Бывшие крестьяне Алексеевы, Рябушинские, Крестовниковы, Солдатенковы положили начало самым крупным и знаменитым предпринимательским династиям.

В благодарной памяти потомков навсегда останутся имена московских купцов-предпринимателей, подаривших городу и стране превосходные собрания живописи (братья Третьяковы, Шукины, Морозов, Мамонтов), основавших первый в мире Театральный музей (Бахрушин), Художественный театр (Морозов), журналы "Мир Искусства","Золотое Руно","Голубая Роза" (Дягилев, Рябушинский).

Они, занимая почетные должности в городе, благоустраивали его: в Москве появились газовое, а затем и электрическое освещение, мостовые, водопровод, канализация, трамвай. Фабриканты, стремясь удержать на своих предприятиях квалифицированных работников, строили для них жилье, создавали сеть учреждений социального обслуживания.

В 1900 г. владельца Трехгорной мануфактуры Николая Прохорова наградили французским орденом Почетного легиона, а его предприятие получило "Гран-При" международной Парижской выставки за техническое оснащение. Трехгорной мануфактуре присудили две золотых медали - за обучение рабочих в шестилетнем техническом училище на 250 учеников и за попечение о быте рабочих. При мануфактуре были ясли, детский сад, родильный дом, приют для сирот, больница, дом престарелых, бесплатная публичная библиотека, вечерние и воскресные классы.

Династия Морозовых

В начале XX века верхушку московского купечества составляли два с половиной десятка семей - семь из них носили фамилию Морозовы. Самым именитым в этом ряду считался крупнейший ситцевый фабрикант Савва Тимофеевич Морозов.

О точных размерах морозовского капитала сегодня можно только догадываться. "Т-во Никольской мануфактуры Саввы Морозова, сын и Ко" входило в тройку самых прибыльных производств России. Одно жалование Саввы Ивановича (он был всего лишь директором, а владельцем мануфактуры была его мать) составляло 250 тысяч рублей в год. Для сравнения: тогдашний министр финансов Сергей Витте получал в десять раз меньше (и то большую часть суммы Александр III доплачивал "незаменимому" Витте из своего кармана).

Савва принадлежал к поколению "новых" московских купцов. В отличие от своих отцов и дедов, родоначальников семейного бизнеса, молодые купцы имели прекрасное европейское образование, художественный вкус, разнообразные интересы. Духовные и социальные вопросы занимали их ничуть не меньше проблемы зарабатывания денег.

Начал семейное дело дед и тезка Саввы - хозяйственный мужик Савва Васильевич Морозов.

"Савва сын Васильев" родился крепостным, но сумел пройти все ступени мелкого производителя и стать крупнейшим текстильным фабрикантом. Предпримчивый крестьянин Владимирской губернии открыл мастерскую, выпускавшую шелковые кружева и ленты. На единственном станке работал сам и сам же пешком ходил в Москву, за 100 верст, продавать товар скупщикам. Постепенно он перешел на суконные и хлопчатобумажные изделия. Ему везло. Увеличению доходов способствовала даже война 1812 года и разорение Москвы. После того, как в первопрестольной сгорели несколько столичных фабрик, был введен благоприятный таможенный тариф, и начался подъем хлопчатобумажной промышленности.

За 17 тысяч рублей - огромные по тем временам деньги - Савва получил "вольную" от дворян Рюминых, и вскоре бывший крепостной Морозов был зачислен в московские купцы первой гильдии.

Дожив до глубокой старости, Савва Васильевич так и не одолел грамоты, однако это не мешало ему отлично вести дела. Своим сыновьям он завещал четыре крупные фабрики, объединенные названием "Никольская мануфактура". Старик позаботился устроить потомков даже на том свете: рядом с его могилой на Рогожском кладбище стоит белокаменный старообрядческий крест с надписью, уже потускневшей от времени: "При сем кресте полагается род купца первой гильдии Саввы Васильевича Морозова".Сегодня там лежит четыре поколения Морозовых.

Семья Морозовых была старообрядческая и очень богатая. Особняк в Большом Трехсвятительском переулке имел зимнюю оранжерею и огромный сад с беседками и цветниками.

Будущий капиталист и вольнодумец воспитывался в духе религиозного аскетизма, в исключительной строгости. В семейной молельне ежедневно служили священники из Рогожской старообрядческой общины. Чрезвычайно набожная хозяйка дома, Мария Федоровна, всегда была окружена приживалками. Любой ее каприз был законом для домочадцев.

По субботам в доме меняли нательное белье. Братьям, старшему Савве и младшему Сергею, выдавалась только одна чистая рубаха, которая обычно доставалась Сереже - маминому любимчику. Савве приходилось донашивать ту, что снимал с себя брат. Более чем странно для богатейшей купеческой семьи, но это было не единственное чудачество хозяйки. Занимая двухэтажный особняк в 20 комнат, она не пользовалась электрическим освещением, считая его бесовской силой. По этой же причине не читала газет и журналов, чуралась литературы, театра, музыки. Боясь простудиться, не мылась в ванне, предпочитая пользоваться одеколонами. И при этом держала домашних в кулаке так, что они рыпнуться не смели без ее дозволения.

Тем не менее, перемены неумолимо вторгались в эту прочно устоявшуюся старообрядческую жизнь. В морозовской семье уже были гувернантки и гувернеры, детей - четверых сыновей и четырех дочерей - обучали светским манерам, музыке, иностранным языкам. Применялись при этом веками испытанные "формы воспитания" - за плохие успехи в учебе юную купеческую поросль нещадно драли.

Савва не отличался особым послушанием. По его собственным словам, еще в гимназии он научился курить и не верить в Бога. Характер у него был отцовский: решения принимал быстро и навсегда.

Он поступил на физико-математический факультет Московского университета. Там серьезно изучал философию, посещал лекции по истории В.О. Ключевского. Потом продолжил образование в Англии. Изучал химию в Кембридже, работал над диссертацией и одновременно знакомился с текстильным делом. В 1887-м, после морозовской стачки и болезни отца, вынужден был вернуться в Россию и принять управление делами. Было Савве тогда 25 лет.

Вплоть до 1918 года Никольская мануфактура была паевым предприятием. Главным и основным пайщиком мануфактуры была мать Саввы Мария Федоровна: ей принадлежало 90% паев.

В делах производственных Савва не мог не зависеть от матери. По сути он был совладельцем-управляющим, а не полноправным хозяином. Но "Савва Второй" не был бы сыном своих родителей, не унаследуй он от них неуемную энергию и большую волю. Сам о себе говорил: "Если кто станет на моей дороге, перейду и не сморгну".

Пришлось мне попотеть, - вспоминал потом Савва Тимофеевич. - Оборудование на фабрике допотопное, топлива нет, а тут конкуренция, кризис. Надо было все дело на ходу перестраивать.

Он выписал из Англии новейшее оборудование. Отец был категорически против - дорого, но Савва переломил отставшего от жизни папеньку. Старику претили нововведения сына, но в конце концов он сдался: на манафактуре были оменены штрафы, изменены расценки, построены новые бараки. Тимофей Саввович топал на сына ногами и ругал его социалистом.

А в добрые минуты, совсем уж старенький - гладит меня, бывало, по голове и приговаривал: "Эх, Саввушка, сломаешь ты себе шею".

Но до осуществления тревожного пророчества было еще далеко.

Дела в Товариществе шли блестяще. Никольская мануфактура занимала третье место в России по рентабельности. Морозовские изделия вытесняли английские ткани даже в Персии и Китае. В конце 1890-х годов на фабриках было занято 13,5 тысяч человек, здесь ежегодно производилось около 440 тысяч пудов пряжи, почти два миллиона метров ткани.

Втайне Мария Федоровна гордилась сыном - Бог не обделил его ни умом, ни хозяйской сметкой. Хотя и сердилась, когда Савва распоряжался сначала по-своему, как считал нужным, и лишь затем подходил: "Вот, мол, маменька, разрешите доложить..."

А вот что вспоминал о Савве Тимофеевиче один из инженеров Никольской мануфактуры:"Возбужденный,суетливый,он бегал вприпрыжку с этажа на этаж,пробовал прочность пряжи,засовывал руку в самую гущу шестеренок и вынимал ее оттуда невредимой,учил подростков,как надо присучивать оборванную нитку.Он знал здесь каждый винтик,каждое движение рычагов.К нему подходили инженеры,мастера,рабочие,о чем-то спрашивали...он отдавал распоряжения,писал записки,указывал куда-то руками,похлопывал рабочих по плечу и угощал папиросами из большого кожаного портсигара".

Богатая Фабрикантша Варвара Алексеевна Морозова

Предпринимательство в России традиционно считалось занятием мужским, но случалось, в нем достигали успеха и женщины. Одной из самых ярких и удачливых представительниц делового мира была Варвара Алексеевна Морозова, урожденная Хлудова, купеческая дочь и жена. Ее первым мужем был А.А. Морозов, малообразованный и психически больной человек, рано ушедший из жизни. В психиатрической лечебнице умер и родной брат Варвары Алексеевны-Михаил Хлудов. Незаурядная натура, поборница образования, способная актриса (она играла в благотворительных спектаклях в пользу голодающих), В.А. Морозова, овдовев, взяла на себя управление Тверской мануфактурой хлопчатобумажных тканей и вполне успешно с ним справлялась.

Её невестка, М.К. Морозова, вспоминала: "Варвара Алексеевна была человеком широко образованным. Вместе с тем она была очень деловая и практическая, умела хорошо ориентироваться в коммерческих делах". Её ценили и уважали в коммерческой среде. Варвара Алексеевна послужила прообразом героини романа П.Д. Боборыкина "Китай-город" - Анны Серафимовны Станициной.

Обаятельная женщина с привлекательной улыбкой, большими темными глазами и "соболиными"бровями, она была "классическим типом прогрессивной московской благотворительницы", скромной в быту и щедрой на добро к людям. Известный драматург Владимир Немирович-Данченко говорил о ней: "Тип в своём роде замечательный. Красивая женщина, богатая фабрикантша, держала себя скромно, нигде не щеголяла своими деньгами". Она воспитала пятерых детей, активно участвовала в общественной жизни.

Одним из первых её благотворительных начинаний было строительство в Москве на Девичьем поле психиатрической клиники. Со временем там вырос крупный учебный медицинский центр. При Тверской мануфактуре имелись больница, родильный дом, аптека, санаторий, приют для сирот, ясли, училище, школа рукоделия, библиотека.

В своем доме на Воздвиженке Варвара Алексеевна открыла литературный салон,который посещали известные писатели и поэты. Среди них-Александр Блок, Валерий Брюсов, Андрей Белый, Владимир Соловьев.

На средства Морозовой была построена и открыта в 1885 г. едва ли не первая в России бесплатная Тургеневская библиотека-читальня. Расчитанная на 100 посетителей, она располагала богатым книжным фондом, получала периодические издания. Здесь устраивались чтения; при участии цвета московской профессуры обсуждались литературные новинки и текущие события. Вслед за Тургеневской появились библиотеки-читальни Островского, Гоголя, Пушкина.

Морозова положила начало еще одному типу важных для России учреждений - в 1873 г. открыла начальную школу, а в 1877 г. основала при ней ремесленные классы для детей из беднейших семей. Окончившие ремесленное училище мальчики получали звание мастера по слесарному и столярному делу. В 1901г. Варвара Алексеевна передала училище городу.

Путилов Николай Иванович

заводчик и предприниматель, пионер рельсопрокатного дела в России, металлург, строитель, изобретатель и знаток военно-орудийного производства; происходил из старинной Новгородской дворянской фамилии; воспитывался (с 1830 г.) в морской роте Александровского Кадетского Корпуса, в 1832 г. переведен в Морской Корпус, откуда был выпущен (23-го декабря 1837) мичманом и оставлен в офицерских классах Морского Кадетского Корпуса (затем - Николаевская Морская Академия). Кончая в 1840 году курс, он обратил на себя внимание статьею, напечатанной в журнале "Маяк" (1840 г., № 3), об ошибке знаменитого французского математика Коши в его курсе интегрального исчисления; статья молодого мичмана возбудила интерес знаменитого русского математика академика М. В. Остроградского, пригласившего Путилова к себе в помощники по исследованию некоторых вопросов внешней баллистики; результаты совместного их труда были позднее напечатаны в "Записках Императорской Академии Наук". По окончании курса в офицерских классах, Путилов был произведен в лейтенанты и оставлен при Корпусе, где с 1841 по 1843 год преподавал гардемаринам математику, астрономию и навигацию; кроме того, он читал курсы математики и для поступающих в высшие учебные заведения. В 1843 году, вследствие расстроенного здоровья, П. должен был уехать в более теплый климат, для чего поступил на службу в Южный (VI) округ корпуса инженеров военных поселений, заведовавший тогда всею строительною частью на юге России, и на практике изучил строительное дело. Выйдя в отставку в 1844 г., П. в 1848 году вернулся в Петербург и здесь, в должности чиновника особых поручений при директоре Кораблестроительного Департамента, ознакомился с морским инженерным искусством. В 1854 году, во время восточной войны, когда соединенные флоты Англии и Франции блокировали Кронштадт, П. был, по Высочайшему повелению, назначен уполномоченным Генерал-Адмирала Вел. Кн. Константина Николаевича по сооружению канонерской флотилии и корветов; благодаря деятельности Путилова, в течение года было построено 67 канонерских лодок, приблизительно по 100 паровых сил, и 14 корветов по 250 паровых сил, вооруженных 397 большого калибра пушками, для ремонта же флотилии были построены 3 плавучих дока и мастерская; кроме того, им же была оказываема помощь в сооружении 14 плавучих батарей и выстроено им в Риге 6 канонерских лодок. Тогда же, с Высочайшего разрешения, были изданы Путиловым (в 1854-1859 годах) 37 томов "Сборника известий, относящихся до войны 1853-1856 годов". Назначенный в 1855 г. старшим чиновником особых поручений Кораблестроительного Департамента, а в 1857 г. уволенный в отставку с чином колл. советника, П. обратился к предприятиям горнозаводской промышленности на севере России и, поддерживаемый Вел. Кн. Константином Николаевичем и управляющим Морским министерством Краббе, впервые организовал в Финляндии производство железа из чугуна, выплавляемого из озерных руд, и для этой цели построил там, в районе Сайминской водной сиетемы, в период 1857-1868 годов, 3 завода, выплавлявших ежегодно до 400000 пудов чугуна и до 200000 пудов железа и стали. В 1864 году, в товариществе с Обуховым и Кудрявцевым, Путилов начал строить на Неве, близ Петербурга, сталелитейный завод, названный Обуховским; на этом заводе впервые в России стали выделываться бронепробивающие снаряды и приготовляться, как для сухопутного, так и для морского военных ведомств, орудия самых больших калибров. 12-го января 1868 года Путиловым был куплен железоделательный и сталелитейный завод (Путиловский), первоначальное основание которого относится к 1801 году, и который, перебывав в руках казны, в частном единоличном и товарищеском владении, с 1864 года находился в управлении администрации. Покупка эта могла осуществиться лишь потому, что Путилов заручился заказом казны на 2800000 пудов рельс, по цене 1 р. 88 к. за пуд. С 20-го января 1868 года началась на новом заводе прокатка рельс, обходившихся дешевле заграничных; в дело шли скупаемые Путиловым у железных дорог изношенные, старые рельсы; с помощью этого материала производились по изобретенному Путиловым способу знаменитые в свое время рельсы со стальными головками; производились тут же пудлинговое железо и сталь; деятельность завода быстро расширялась, производительность его вскоре достигла 2 миллионов пудов в год, число рабочих возрасло до 2000 человек, и валовое производство рельс в России было обеспечено. В 1869 году был принят заказ казны на переделку 10000 ружей старого образца на новый. В этом же году Путилов стал приводить в осуществление мечту своей молодости, проект, которому он никогда не изменял, а именно - сооружение в Петербурге, на возморье у Екатерингофа, коммерческого порта, где должны были соединяться три торговых пути - морской, речной и железнодорожный. Грандиозный проект, однако, только в незначительной части достиг выполнения: начаты были работы по прорытию морского канала от Кронштадта до Петербурга, сооружались бассейны и склады, строилась Путиловская ж. дорога для соединения будущего порта со всеми русскими железнодорожными линиями (в настоящее время это - портовая ветвь Николаевской ж. д.); для осуществления всех этих предприятий образовано было акционерное общество с Путиловым во главе. Но работы были прерваны смертью Путилова, последовавшей 18-го апреля 1880 года. Что касается заводов, то с 1870 года на них производилась литая сталь и изготовлялись конкурировавшие с крупповскими артиллерийские снаряды, выделывались различные инструменты, части паровозов и вагонов. После утверждения, 24-го октября 1872 года, устава и образования, в 1873 году, вышеупомянутого акционерного общества (которое многие считали фиктивным, так как владельцем всех акций являлся в сущности сам Путилов), подле старого был выстроен новый завод, с механическими мастерскими, с печами Сименса и Перно, с бессемеровскими аппаратами, для приготовления ежегодно 1000 железнодорожных вагонов. В следующем же году заводы Путилова получили заказ на изготовление 4 миллионов пудов стальных рельс, и началось производство паровозов и сложных машин. Но в действительности, скрытой от большинства, заводы фактической продуктивностью своей не оправдывали ожиданий, и много неясного было в их деятельности, в отчетностях и распоряжении средетвами. С 1876 года Государственный Банк, ссудивший обществу на оборотные средства до 5 миллионов рублей, владел уже приблизитедьно 4/5 всего акционерного капитала Общества Путиловских заводов. Сравнительно с настоящею стоимостью всего дела, долги Общества были не так велики, тем не менее, с 1877 года действительным владельцем заводов стал уже Государственный Банк; и как распоряжение делом, так и заводы со всеми постройками и землею - все ушло от Путилова. Между тем, к 1880 году изготовление одних стальных рельс стало превосходить уже на заводе 3 миллиона пудов, в 1880 же году достигло 12 млн. пудов, а к столетнему юбилею завода (в 1901 году) годовой оборот его составлял более 20? млн. рублей и число рабочих на нем простиралось до 12? тысяч человек. Как бы ни было, почин в деле, достигшем такого громадного развития, принадлежал Путилову, хотя и не смогшему с ним справиться. Беспримерное до того времени в России дело было поставлено и пущено в ход благодаря энергии, настойчивости, трудолюбию, предприимчивости и способности П., отличавшегося смелостью и широтою своих коммерческих взглядов и планов и большим организаторским талантом. Путилов был человек с чрезвычайно выразительным лицом, характер имел живой, восприимчивый, ум деятельный, увлекающийся и разносторонний. Умер он в чине действ. ст. совет. До самого взморья, где было назначено им место погребения, тело Путилова несли на носилках заводские рабочие, которых собралось несколько тысяч; надгробное слово произнес ректор Духовной Академии Янышев; большое впечатление произвела на публику речь на могиле В. А. Полетики, друга Путилова; речь эта вызвала полемику в газетах, весьма разнородно осветившую лнчность и деятельность Путилова. В техническом производстве Путилов сделал несколько достопримечательных изобретений по рафинированию и обезуглероживанию металлов, по их сращиванию и по штамповке артиллерийских снарядов; ему же принадлежит способ постройки зданий из старых рельс.

Путилов Алексей Иванович (1866-1929)

Председатель правления Русско-Азиатского банка. Выходец из небогатой дворянской семьи Новгородской губернии, А. Путилов (он приходился дальним родственником знаменитому промышленнику Н.И. Путилову, основателю Путиловского завода в Петербурге) окончил юридический факультет Петербургского университета, в 1890 г. поступил на службу в Министерство финансов.

Накануне Первой Мировой Войны Путилов взял курс на всемерное привлечение отечественного капитала в Русско-Азиатский банк.К 1917 году банк контролировал свыше 160 акционерных компаний, в том числе такие знаменитые предприятия, как Путиловский завод, Невский судостроительный, Русско-Балтийский судостроительный, нефтяной трест и др.

Современников поражала способность Путилова мгновенно принимать решения по обсуждающимся делам и безошибочно предвидеть исход сложных, многоходовых комбинаций. О его работоспособности ходили легенды. Путилов был весьма неприхотлив в повседневной жизни и даже на высоких заседаниях, случалось, появлялся в потертом пиджаке.

После революции 1917 г. все имущество банкира национализировали, сам он эмигрировал во Францию.

РЯБУШИНСКИЙ Павел Павлович (17 июня 1871, Москва – 19 июля 1924, Камбо-ле-Бэн, Франция)

Из старообрядческой семьи хлопково-бумажных фабрикантов.

Окончил Московскую Практическую академию коммерческих наук (1890).

С 1900 возглавил Товарищество мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями, с 1901 председатель правления харьковского Земельного банка, с 1902 совладелец банкирского дома "Братья Рябушинские" и председатель совета организованного на его основе Московского банка (с 1912).

С 1906 старшина (с 1915 председатель) Московского биржевого комитета, член Совета съездов представителей промышленности и торговли, с 1909 председатель Общества хлопково-бумажных фабрикантов Московского района.

С ноября 1905 член ЦК "Союза 17 октября", в октябре 1906 Рябушинский, не согласный с политикой лидера октябристов А.И. Гучкова, перешёл в Партию "мирного обновления",политику неприятия революционных идей и восстаний, в 1912 один из инициаторов создания партии прогрессистов, член ЦК и председатель её Московского комитета.

Свои политические взгляды пропагандировал в газетах "Утро" (1907) и "Утро России" (1907, 1908 – 17), возглавлял редакционный комитет этих изданий и финансировал их.

Участвовал в движении старообрядцев за уравнение их в правах с другими вероисповеданиями. С 1905 товарищ председателя совета Съездов старообрядцев. В начале первой мировой войны уполномоченный лазарета, созданного на средства московского купечества в действующей армии.

В мае 1915 на 9-м торгово-промышленном съезде призвал предпринимателей к организации военно-промышленных комитетов, с июня председатель Московского Военно-Промышленного комитета.

В сентябре избран в Государственный Совет (от торговли и промышленности).

В ноябре по инициативе Рябушинского при Московском Военно-Промышленном комитете создана "рабочая группа" для объединения рабочих вокруг военно-промышленных комитетов и созыва Всероссийского рабочего съезда.

В Февральскую революцию 1917 один из инициаторов создания московского Комитета общественных организаций. На созванном по инициативе Рябушинского 1-м съезде Всероссийского союза торговли и промышленности 19 – 22 марта призывал к "единству всех социальных сил" ввиду продолжавшейся войны, к поддержке Временного правительства до созыва Учредительного Собрания, исходил из идеи незыблемости капитализма в России, утверждая: "Ещё не настал момент думать, что мы можем всё изменить, отняв всё у одних и передав другим, это является мечтою... мы ещё должны пройти через путь развития частной инициативы".

Выступал против участия представителей социалистических партий во Временном правительстве, 19 июля опубликовал в газете "Утро России" декларацию совета Всероссийского союза торговли и промышленности, в которой обвинялись "министры-социалисты" и лидеры Советов РСД в том, что "социальное реформирование пошло не творческим, а разрушительным путём и грозит России голодом, нищетой и финансовым крахом". Отражая недовольство предпринимательских кругов экономической политикой Временного правительства (в том числе введённой 25 марта хлебной монополией) и революционизированием масс, в речи 3 августа на 2-м Всероссийском торгово-промышленном съезде отмечал, что "в настоящий момент торгово-промышленный класс повлиять на руководящих лиц не может", и предрекал финансово-экономический провал, заявив: "То, о чём я говорю, является неизбежным. Но, к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа, членов разных комитетов и советов, чтобы они опомнились"
В большевистской прессе и среди рабочих фраза Рябушинского была истолкована как призыв к буржуазии задушить революцию "костлявой рукой голода".

Рябушинский выступал за ликвидацию двоевластия, "радикальный разрыв власти с диктатурой Советов" (Утро России", 1917, 19 июля), оказывал финансовую поддержку Союзу офицеров армии и флота, участвовал в Совещании общественных деятелей в Москве 8-10 августа, избран в постоянный комитет. Участник Государственного совещания в Москве.

После подавления корниловского выступления отошёл от политической деятельности, лечился в Крыму от туберкулёза, в середине сентября арестован по решению Симферопольского Совета как "соучастник заговора", освобождён по распоряжению А.Ф. Керенского.

В 1919 эмигрировал во Францию.

Почётный председатель торгово-промышленного съезда.

Династия Прохоровых

Династии Прохоровых, основателей и владельцев Трехгорной Мануфактуры- крупного промышленного предприятия России конца XIX- начала XX века.

Выступления на торгово-промышленном поприще третьего поколения семьи Прохоровых.

Следующий период жизни Мануфактуры был переломом в ее производстве.

Братья Прохоровы были вынуждены пожертвовать ткацким делом, отвести ему второстепенное место в производстве. Они ясно видели, что дальнейшее развитие их производства в этом направлении в будущие не открывает широких перспектив и что пора и им начать производство ситцев механическим путем. Громадные по тем временам суммы идут на постройки каменных корпусов и импортное оборудование фабрики. Теперь, располагая печатной машиной и двумя перротинами, применяя к работе на фабрике пар и паровую машину, братья Прохоровы уже имели возможность во всякое время значительно увеличить свое производство.

Расширяя фабрику, братья решили упрочить создаваемые ими торгово-промышленные предприятия. Теперь у каждого из них стали подрастать дети, и потому чисто домашний, семейный, образ ведения дела становился не совсем удобным. Восьмого мая 1843 года Прохоровы заключили между собою нотариальный договор на образование Торгового
Дома под фирмою “ Бр. И., К. и Я. Прохоровы”.

Большую помощь как Прохоровым, так и вообще мануфактурной промышленности России, принесла Московская мануфактурная выставка 1842 года. На ней русские мануфактуристы увидели множество новых машин и аппаратов, способствующих улучшению и удешевлению их производства.

Прохоровская фабрика как нельзя лучше воспользовалась всем тем, что подсказала выставка.

Отбельная, запарная, отделочное отделения на фабриках бр.

Прохоровых после выставки устраиваются совершенно заново. Само производство во многом начинает принимать другое направление, удаляется как бы удаляется от “мануфактуры” собственно. К выработке товаров стали применяться новые способы.

Постановка стригальной машины, устройство опалки товаров, новое, более совершенное оборудование отбельной удешевили и улучшили собственное производство и поставили фирму в независимое от других фирм положение.

Провинциальные фабрики находились в более выгодных экономических условиях, Яков Васильевич Прохоров чем фабрики столичные. Вследствие 1804 - 1858г. этого большинство московских ситценабивных фабрик вынуждены были закрыться. Уцелели лишь те из них, которые выделялись своими оборудованием и качеством своих фабрикатов.

Главнейшим обстоятельством, задерживавшим развитие мануфактурной промышленности в Москве, были причины политического характера и связанный с ним вопрос о топливе.

К разного рода стеснительным правилам со стороны правительства для фабричных работ присоединилось еще полное запрещение употребления дров на фабриках и заводах. Для паровых котлов топлива требовалось более “знатное” количество.

Братьям Прохоровым первым в Москве пришла мысль приняться за разработку торфяных болот. Таким образом, во второй половине сороковых годов началась разработка торфа и применение его к топке паровых котлов и даже к отоплению жилых зданий.

Устраивая фабрику на новых началах, братья Прохоровы были весьма озабочены тем, чтобы во главе всех частей их фабрики стояли “фундаментальные хозяева”. С этой целью и сами бр. Прохоровы, старались пополнять свои познания новейшими сведениями по ситценабивному делу, а главной их заботой было дать сыновьям основательную техническую подготовку, соответствующую современным требованиям фабрично-заводской техники.

Торговые дела Прохоровской мануфактуры в середине пятидесятых годов значительно оживились и могли бы пойти блестяще, но произошел урон в капитале и в рабочих силах: у Якова Васильевича все чаще начали проявляться болезненные сердечные приступы; у Константина Васильевича, убитого горем вследствие потери двух взрослых сыновей, опускались при работе руки, и он стал предаваться делам религиозным. Вследствие этого торговые дела не могли идти прежним уверенно спокойным ходом, а в довершение всего в 1857 году пришлось выделить из фирмы племянника Василия Ивановича с мачехой.

Таким образом, в это тяжелое время единственным работоспособным хозяином оказался один 22-23 летний Иван Яковлевич.

В декабре 1857 года Константин и Яков Васильевичи получили разрешение на ведение своих торгово-промышленных дел под новою фирмою:

“Бр. К. и Я. Прохоровы”. В общем новый договор был близок к договору 1843 года. Совершенно новым является пункт 9, которым договаривающиеся братья, в случае смерти обоих, предоставляли право Ивану Яковлевичу стать полным хозяином всех дел фирмы. Чтобы упорядочить вообще весь внутренний строй фабричной жизни, Иван Яковлевич, с согласия дяди в том же 1858 году организует у себя на фабрике “Хозяйственный Комитет Прохоровых”. В круг ведения этого Комитета входили вопросы, касавшиеся хозяйственного, административного и социального строя жизни фабрики и всего ее населения. Это упорядочение на фабрике было вполне свовременным: оно совпадало с тем движением промышленных и коммерческих дел, которое проявилось в 1855 - 57 годах, и в особенности в момент окончания восточной войны.

Успех дела окрылил Ивана Яковлевича, придал ему большую смелость и уверенность в делах. Тяжелый мировой кризис в мануфактурной промышленности 1857 года не мог не отразиться на нашей промышленности.

Несмотря на всеобщий застой дела Прохоровской мануфактуры шли удовлетворительно, хотя и намечался небольшой спад. Наступали новые времена…

Несмотря на все заботы Ивана Яковлевича об улучшении товаров, производимых его фабрикой, поступательное движение в сторону расширения производства должно было остановиться. Оживление нашей мануфактурной промышленности, вызванное Крымской Кампанией и затем поддержанное Великой реформой 1861 года, под влиянием мирового кризис и у нас стало сменяться затишьем. К концу 1862 года дела на фабрике братьев Прохоровых были очень плохие. 1863 год был хуже своего предшественника, а 1864 был совсем плох. До ноября месяца фабрика работала тихо, потом Прохоровы остановили фабрику. Фирме грозило полное разорение.

Несмотря на безвыходность своего положения, Иван Яковлевич не поддался искушению, фабрику удержал за собой и вскоре он получил значительный заказ, и при том срочный. Фабричные дела стали налаживаться.

После всего того, что пришлось пережить Иван Яковлевичу в середине шестидесятых годов, он собирался посвободнее вздохнуть, но судьба готовила ему новые испытания. Его надежды, что Константин Константинович всецело поведет техническое дело на фабрике, не оправдались.

12 октября того же года окончательно было заключено домашнее условие о выделе из фирмы К. В. Прохорова.

С 1843 года по 1874 год, год основания Товарищества, фирма Бр.

Прохоровых принимала участие в промышленных выставках; и каждый раз успехи мануфактуры выгодно отмечались в России и за границей.

1) В 1848 году фабрике было предоставлено изображать на ее изделиях государственный герб.
2) В 1851 году на всемирной выставке в Лондоне фабрика получила медаль.
3) В 1861 году на всероссийской выставке в С. Петербурге- право изображения государственного герба.
4) В 1862 году на всемирной выставке в Лондоне- золотую медаль.
5) В 1867 году на всемирной выставке в Париже- серебряною медаль.
6) В 1870 году на всероссийской выставке в С. Петербурге- право изображения государственного герба.
7) В 1873 году на всемирной выставке в Вене - серебряную медаль.

V. Преобразование торгового дома “Бр. Я. и К. Прохоровы” в “Товарищество Трехгорной Мануфактуры”. Деятельность Иван Яковлевича Прохорова и его сыновей: Сергея и Николая Ивановичей.

После того, как Константин Васильевич с сыном оставили фабрику, тяжесть всех забот как технических, так и коммерческих всецело легла на одного Ивана Яковлевича. Вполне самостоятельная фабрично- промышленная деятельность Ивана Яковлевича началась далеко не в блестящих условиях. Фабричные здания были тесны и ветхи, оборудование мастерских в большинстве случаев оказывалось уже устаревшим. Чтобы поставить производство фирмы на подобающую высоту требовалось большое напряжение сил со стороны хозяина и расхода значительных средств на новые постройки и переоборудование мастерских.

Наладив техническую сторону своей фабрики и ход своих коммерческих дел и подняв годичную выработку товаров на фабрике, Иван Яковлевич решил упрочить свою фирму, т. е. поставить ее в положение юридического лица, чтобы она могла существовать без особенных колебаний и в те моменты, Иван Яковлевич
Прохоров когда во главе ее дел не будет стоять 1836-1881 единой руководящей силы. При таком расширении производства, какое приняла фабрика в половине семидесятых годов, ему одному уже стало трудно все держать в своих руках, входить во все стороны обширного дела. Явилась потребность в помощниках, которые были заинтересованы в деле, как хозяева его.

На семейном совете Иван Яковлевич, его супруга Анна Александровна и брат его Алексей Яковлевич пришли к мысли учредить Товарищество на паях. В число учредителей они пригласили двух лиц из испытанных служащих Никиту Васильевича Васильева, в ведении которого находилась товарная часть, и Василия Романовича Келлера, занимавшего место главного бухгалтера с 1868 года.

В конце 1873 года был составлен проект устава ”Товарищество Прохоровской Трехгорной мануфактуры”, который 15 марта 1874 года был Высочайше утвержден. Учреждению Товарищества Иван Яковлевич придавал большое значение; он возлагал большие надежды на то, что дело еще больше упрочиться и разовьется. На первых же порах своей деятельности Товарищество попало в неблагоприятные условия: 1875 год ознаменовался в России плохим урожаем, 1876 год в коммерческом отношении был не лучше своего предшественника. Товарищество Прохоровской Трехгорной мануфактуры в 1876 году принуждено было сократить свое производство, хотя далеко не в той мере, как другие мануфактуры.

Такой упадок промышленных дел продолжался до 1877 года.

Объявление войны с Турцией сразу оживило и подняло внутреннюю торговлю. В народных массах появились деньги, а вместе с ними и усиленный спрос на мануфактурные товары.

Многие из мануфактуристов за эти два года составили себе большие состояния. Дела Прохоровской мануфактуры шли необычайно успешно.

Заказов было огромное количество. Товарищество в это время начало проявлять особенные заботы о расширении своих фабрик увеличением территории, постройками зданий, постановкою новых машин.

В марте 1877 года Товарищество сделало весьма полезное приобретение: им была куплена соседняя ситценабивная и красильная фабрика М. К. Балашовой.

К сожалению, Прохоровская мануфактура, приготовившаяся широко развернуть свое дело, должна была на некоторое время приостановить свою деятельность: в ночь с 22 на 23 декабря все ее фабричные корпуса, расположенные по берегу Москвы-реки, сгорели дотла. В пламени погибли и машины, и товары. Как дальновидный и опытный промышленный деятель, Иван Яковлевич во что бы то ни стало решил не прерывать дел до постройки новых фабричных корпусов, а принялся за приискание для себя оборудованной фабрики. Такая, к счастью, вскоре же и нашлась. Это была незадолго перед тем закрывшаяся фабрика Игнатова в Серпухове.

Вначале января 1878 года состоялась покупка фабрики. Промышленные дела были хороши. Нужно было торопиться с устройством купленной фабрики; Правление, служащие и мастера приложили к этому большое старание; Иван Яковлевич не жалел средств. Результатом совместных усилий было то, что Серпуховская фабрика уже в начале марта стала выпускать готовый товар. Серпуховская фабрика работала круглые сутки.

Устроив дела на Серпуховской фабрике, Иван Яковлевич занялся разработкой проекта новой ситценабивной фабрики в Москве. Проект этот был составлен согласно современным условиям ситценабивного дела.

Расположение всех частей фабрики было спроектировано так, чтобы суровый товар, поступив в одном ее конце постепенно переходя из одного отделения в другое, выходил бы совершенно готовым в другом. Зимой 78 - 79 года началась постройка новой фабрики на Трех Горах. Устройство Трехгорной фабрики быстро продвигалось вперед. В октябре 1881 года началась окончательная переправка рабочих из Серпухова в Москву, но дело открытия новой фабрики несколько замедлилось вследствие весьма важного в жизни Товарищества события - 23 октября в Серпухове внезапно скончался главный учредитель Товарищества Иван Яковлевич Прохоров.

Ивану Яковлевичу в это время было только сорок пять лет. В его лице сошел в могилу один из энергичнейших представителей мануфактурной промышленности, человек широкой инициативы в промышленном деле. Он с полным успехом вынес на своих плечах все тяжести переходного времени в истории русской промышленности, русской общественной и государственной жизни, а равно и трудные моменты, выпавшие на долю Трехгорной мануфактуры.

Кроме поддержания на фабрике школы, больницы, отклика во время русско-турецкой войны устройством большого лазарета для раненых, заслуживает быть отмеченным устройство им Попечительского Совета о приходских бедных.

После себя Иван Яковлевич оставил своим преемникам вполне налаженное и прекрасно устроенное торгово-промышленное предприятие; вместе с этим он завещал им и те традиции, которые он сам унаследовал от своих предков: зорко следить за всеми усовершенствованиями и открытиями в техническом деле и сердечно относиться к тем, чьими руками создается благополучие фирмы.

Прохоровская фабрика, начиная с 80-х годов, получила несколько иное направление, чем раньше. Товарищество начинает прокладывать новые пути, вырабатывает определенную программу и старается поставить дело более рационально. Этот поворот, намеченный Иваном Яковлевичем, был воспринят его преемниками, сыновьями Сергеем и Николаем Ивановичами.

А. Я. Прохоров, оставшись в 1881 году главою мануфактуры, передал руководство всеми делами, коммерческими и техническими, своим племянникам, за собою же оставил только общее наблюдение. Болезненное состояние мешало ему самому работать так же деятельно, как он работал с братом, и теперь он принимал участие в ведении дел преимущественно советами, направляя молодых фабрикантов. Братья Сергей и Николай были почти однолетки.

Все- и в деятельности, и в характере Сергея Ивановича напрашивается на параллель его с замечательным предком Тимофеем Васильевичем. Тут и жажда полезных знаний, и смелость в действиях, и широкая инициатива, и доброе, на все отзывчивое сердце. Как тот, так и другой были больше общественными, государственными деятелями на промышленном поприще, нежели фабрикантами-промышленниками в узком значении этого слова. Они личные свои интересы всегда ставили на второй план относительно интересов государственных или общественных.

В 1882 году Сергей Иванович основывает на своей фабрике научную химико-аналитическую лабораторию. Прежде всего Прохоровская фабричная лаборатория поставила себе задачею найти научно обоснованные способы к определению достоинств тех продуктов, которые поступали на фабрику.

Крупнейшую работою химической лаборатории является постановка отбеливания х/б тканей на чисто научных основах и под контролем химической лаборатории.

Среди выдающихся работ Прохоровской лаборатории того времени нельзя не упомянуть о получении цветной Сергей Иванович Прохоров вытравки по черно-анилиновому 1858 - 1899 плюсу. Честь этого замечательного в ситценабивном деле открытия принадлежит Николаю Гавриловичу Волчанинову, более тридцати лет проработавшему на фабрике Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры. Способ этот, заимствованный у Н. Г. Волчанинова с Прохоровской фабрики г-ном Прюдомом, сделался скоро общим достоянием и более четверти столетия применялся почти повсеместно как в России, так равно и В Европе, и в Америке.

Братья Сергей и Николай Ивановичи согласно интересам дела и личным склонностям разделили между собою труд ведения дела.

Сергей Иванович сосредоточил в своих руках техническую сторону производства. Николай Иванович со своей стороны, взяв в ведение коммерческою сторону дел Товарищества, постепенно принялся за коренное преобразование их. Торговая деятельность Товарищества начала расширяться: оно открывало оптовые склады и розничные магазины не только в центре России, но и на окраинах ее, а также в Персии.

Братья решили расширить свое производство за пределы ситценабивного дела. А именно: к ситценабивному делу присоединить дело бумаготкацкое и бумагопрядильное.

Скромно начатая в 1799 году В. И. Прохоровым и Ф. И. Резановым ситце- и платочнонабивная фабрика, через 100 лет вырастает в огромное дело. Оборудование фабрики, стоившее только сотни рублей, становится десятимиллионным. Обороты с десятков тысяч вырастают до десятков миллионов рублей. Выработка с нескольких сотен кусков в момент перехода его во второе столетие существования, подымается до 1351000 кусков только набитого и окрашенного товара.

Расширяя и совершенствуя производства своих фабрик, Товарищество, верное заветам основателей фирмы и его непосредственных преемников постоянно пеклось об улучшении материального и духовно-нравственного быта своих рабочих, не жалея средств на это. Забота о благоустройстве быта рабочих никогда владельцами Мануфактуры не отодвигалась на задний план, делалось это всегда не по принуждению или по обязанности, а по сердечному влечению. Филантропическая деятельность Товарищества огромна: это и школа ремесленных учеников, и мануфактурно-техническое училище, и классы для рабочих, и классы музыки, и религиозно-нравственные чтения, и фабричный театр, и Общество Потребителей, и врачебная помощь, и общежития для рабочих, и богадельни.

После того, как образовалось Товарищество, Прохоровская Мануфактура принимала участие в шести выставках: в Париже (1886г.), в Антверпене (1887г.), в Чикаго (1893г.) ей были присуждены золотые медали, на Всероссийских выставках в Москве (1882г.) и Нижегородской (1886г.) она приобрела право изображения на изделиях Государственного Герба.

Таков был экзамен Мануфактуры на Российской выставке в конце столетнего ее существования.

VI. Фабрики Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры.

Вступление Прохоровской Трехгорной Мануфактуры в новое столетие жизни ознаменовалось большим ее успехом при участии на Всемирной Парижской Выставке 1900-го года. За успехи Мануфактуры в техническом деле Товариществу была присуждена высшая награда “Grand Prix”.

Рост Мануфактуры в 20-м столетии не ограничился расширением одного лишь ситценабивного дела. Бумагопрядение и ткачество за последнее десятилетие расширились не в меньшей мере, но только это расширение приняло несколько иное направление. По соображениям экономического характера Товарищество решило остановиться в дальнейшем на увеличении своих московских бумагопрядильной и ткацкой фабрик и вынести часть своей промышленной деятельности за пределы Москвы.

В 1907 году Товарищество приобретает значительную часть паев Ярцевской Мануфактуры, находящейся в Смоленской губернии.

Удорожание нефти в начале двадцатого века поставило мануфактуру в затруднительное положение; не желая оставаться в этом отношении в зависимом положении от рынка, Товарищество решило приобрести на юге России имение с залежами Каменного угля. Товарищество на своих рудниках, устроенных в собственном имении, а также и на арендуемых землях, ежегодно добывало до 240 тыс. т. первоклассного антрацита.

Предполагаемое в дальнейшем расширение каменноугольного дела оказалось полезным не только в интересах собственного дела, но и в интересах общегосударственных.

В 1905 году фабрике угрожала та же участь, что и при нашествии французов. Декабрьские события, прокатившиеся грозной волной по всей Руси, всюду оставляли за собою тяжелые следы разрушений. Многие здания фабрик были пробиты снаружи артиллерийскими снарядами, а местами оказалось немало и внутренних повреждений. Прохоровские фабрики были остановлены на срок не больший того, каков он был в других промышленных предприятиях в то время.

Во время Первой мировой войны Товарищество Прохоровской Трехгорной Мануфактуры организовало при фабриках три лазарета, для чего владельцы уступили один из своих домов, часть больницы и одно из общежитий. Кроме того Товарищество взяло на себя заботу о семьях, где кормильцы были призваны на войну. Как чисто русское учреждение, Мануфактура тотчас вслед за объявлением войны значительную часть своего производства направила для удовлетворения нужд военного времени. Прохоровская Мануфактура первой в России начала производство гигроскопической ваты. Кроме того фабрика выполняла в срок огромные заказы интендантства на непромокаемое платочное полотно и костюмные ткани. Для исполнения этих работ и служащие, и рабочие не жалели своих сил.

После 1917 года, после Октябрьского переворота, когда к власти пришли большевики, фабрика была национализирована. Многие из потомков семьи Прохоровых разделили участь заключенных ГУЛАГа.

Должно сказать, что преуспевание и ее в благоприятные для промышленности годы и устойчивое равновесие в годы испытаний являлись не сами собою, не случайно, а были результатом непрестанной, энергичной и любовной работы четырех поколений семьи Прохоровых. На свой труд - труд фабриканта все они смотрели не с личной только точки зрения, а видели в нем в значительной мере служение государственным интересам.

Семья Боткиных

В трагическом июле 1918 года вместе с царской семьей был расстрелян доктор Евгений Сергеевич Боткин. Последний русский лейб-медик, он был одним из представителей большой купеческой фамилии, сыгравшей заметную роль в истории и культуре России XIX – начала XX века. Такие семьи – "золотой фонд" русской нации.

Родом Боткины были из посадских людей города Торопца Тверской области. В старину Торопец процветал. Он лежал на пути из Новгорода и Пскова в Москву, в Киев, на Волгу и далее в восточные страны, куда ходили русские купцы с караванами. Однако после основания Петербурга городок захирел. Торговые люди стремились перебраться из него в более развитые области. Так, в 1791 году Конон Боткин и его сыновья Дмитрий и Петр переселились в Москву. В то время они имели собственную текстильную фабрику, а текстильное производство всегда было экономическим профилем Москвы.

Однако в первопрестольной боткинское фамильное дело неожиданно повернулось в иную сторону. Москва в ту пору увлекалась чаем. История русского чайного дела началась еще в конце XVII века, когда был подписан торговый договор с Китаем. На протяжении столетия чай был очень дорог, и потому его пили мало. Но с конца XVIII столетия потребление чая неуклонно растет. Сам А. Суворов был в числе его горячих поклонников. Молодой Петр Кононович Боткин угадал "чайную перспективу" в Москве и, записавшись в московское купечество, в 1801 году основал фирму, которая занималась оптовой чайной торговлей. Для уменьшения цены на товар он завел собственную закупочную контору в Кяхте и покупал у китайцев чай в обмен на свой текстиль, поскольку Китай признавал только меновую торговлю. Скоро его фирма стала крупнейшим и самым известным поставщиком китайского чая в Москве. Боткины, как и Перловы, относились к числу не только богатейших, но и старейших в Москве чаеторговцев, тогда как их именитые конкуренты – Губкины, Поповы, Высоцкие – начали свое чайное дело намного позднее.

"Чайные короли" Боткины овладевали новыми чайными рубежами, не держась за "старинку". Когда в середине XIX века правительство решило завозить английский чай через западные границы империи, Боткины завели собственную закупочную контору в Лондоне и одними из первых привезли в Москву диковинный индийский и цейлонский чай, освоенный англичанами. Эксперимент был рискованным, ибо Москва всегда отдавала предпочтение китайскому чаю. Вскоре на чайный рынок хлынули всевозможные подделки, но боткинский чай оставался всегда чаем высшего качества. Иван Шмелев приводит прибаутку, с которой подавали элитный боткинский чай: "Кому – вот те на, а для вас – господина Боткина! Кому пареного, а для вас – баринова!".

"Чайное благополучие" Боткиных дало возможность встать на ноги всем членам этой огромной семьи. От двух браков у Петра Кононовича было девять сыновей и пять дочерей. После Отечественной войны 1812 года он купил особняк на Земляном валу, 35. Дом этот чудом уцелел, и его теперь украшает мемориальная доска в память о том, что именно здесь в сентябре 1832 года родился Сергей Петрович Боткин, светило русской медицины. Интересно, что в этих же краях появился на свет и провел детство другой великий русский врач – Николай Пирогов, будущий учитель доктора Боткина. Он даже ходил на Верхнюю Сыромятническую улицу в то самое училище Кряжева, в котором позднее учился и Василий Боткин, старший брат Сергея Боткина. А приходской церковью Боткиных, вероятно, была Троицкая церковь в Сыромятниках, близ Курского вокзала, снесенная большевиками.

В том же 1832 году вскоре после рождения сына Сергея, который был его одиннадцатым ребенком, Петр Кононович купил новую большую усадьбу в Петроверигском переулке, 4 – настоящее родовое гнездо. Боткины успели застать легендарную Петроверигскую церковь, оставившую имя переулку. Деревянный храм был основан в 1547 году по приказу Ивана Грозного, в память о дне его венчания на престол, которое состоялось в праздник Поклонения честным веригам апостола Петра. Каменный же храм выстроил своим коштом боярин И.Д Милославский в 1669 году, поскольку свадьба царя Алексея Михайловича с его дочерью Марией Милославской тоже была отпразднована в этот день. Древняя церковь пережила нашествие Наполеона, но была упразднена в 1840 году. И приходским храмом Боткиных стала церковь Успения Пресвятой Богородицы на Покровке – любимая церковь Ф.М. Достоевского.

И сам дом, который купил Боткин, уже был исторической достопримечательностью Москвы. В начале XIX века здесь жила семья Ивана Петровича Тургенева, дальнего родственника писателя и директора Московского университета. В гости к нему хаживали Жуковский и Карамзин. Его сыновья тоже остались в памяти русской истории: Николай Тургенев – один из первых русских теоретиков-экономистов, более известный по своему участию в движении декабристов; Александр – археограф и архивист, близкий знакомый А.С. Пушкина, которому выпала тяжкая доля сопровождать тело покойного поэта к месту погребения – в Святогорский монастырь.

Но вернемся к Боткиным. Как и в большинстве крепких купеческих семей, религиозному воспитанию детей в семье Боткиных уделялось первое внимание. И оно принесло свои плоды. Боткины были крупными благотворителями и устроителями храмов. Сам Петр Кононович много жертвовал на церкви, на сиротские приюты, получил за это орден св. Владимира и звание почетного гражданина. Примеру отца последовали дети.

Кстати, ни один из Боткиных не стал революционером. Даже известный публицист, "западник на русской подкладке" Василий Петрович Боткин, снискавший дружбу В. Белинского и А. Герцена, лично знакомый с Карлом Марксом, был яростным критиком "дикого" социалистического учения и противником внедрения марксизма в русскую рабочую среду.

В этой глубоко религиозной семье были заложены нравственные принципы человеколюбия, сострадания, помощи ближнему, трудолюбия и уважения к чужому труду. Да и сам отец проявлял достаточно уважения к своим детям, будучи суровым, но, в сущности, добрым человеком. Купец старой закалки не помышлял об университетах для своих детей, но отдавал их в престижные пансионы и не перечил дальнейшему выбору профессии.

Под влиянием сына Василия отец "терпел" в доме собрания интеллигентов, отчего боткинский дом не только был причислен к "самым образованным купеческим домам", но и стал одним из очагов московской культуры. Здесь гостили люди диаметрально противоположных взглядов и убеждений: Н.В. Гоголь (которому один из братьев Боткиных, Николай Петрович, впоследствии спас жизнь), А.И. Герцен, И.С. Тургенев, Л.Н. Толстой, актеры М.С. Щепкин, П.С.Мочалов. Тут имел свою последнюю московскую квартиру В.Г. Белинский, друг Василия Боткина. Ученое слово вызывало у Петра Кононовича уважение, и он выражал свое почтение к науке весьма своеобразно: когда в его доме поселился историк Т.Н. Грановский, старый купец отправлялся на Пасху поздравлять своего квартиранта с шляпой в руке, хотя никогда прежде перед учеными "шапки не ломал", а квартирант к тому же был намного его моложе.

После смерти Петра Кононовича в 1853 году старшие братья обеспечили всех членов семьи, кто не занимался чайным делом, и дружно выделили 100 тысяч рублей приданого для сестры Марии, которая в 1857 году вышла замуж за А.А. Фета: на эти деньги и было куплено поэтом имение в Орловской губернии. Другая их сестра, Екатерина Петровна, стала женой фабриканта Ивана Васильевича Щукина, так что знаменитый коллекционер французского импрессионизма Сергей Иванович Щукин и великий собиратель предметов русской старины Петр Иванович Щукин приходились внуками Петру Кононовичу Боткину.

Фактическим же главой чайной фирмы стал Петр Петрович Боткин, прирожденный купец и очень набожный человек. Он был усердным старостой своей приходской Успенской церкви на Покровке, следил за состоянием здания храма и удовлетворял все его материальные нужды. А после освящения храма Христа Спасителя стал и его старостой: эту должность традиционно занимали состоятельные купцы, имевшие возможность на свои средства обеспечивать храм всем необходимым и поддерживать его в исправности. Современники запомнили, как Петр Боткин-младший чтил Владимирскую икону Божией Матери и всегда по дороге заходил в Успенский собор, чтобы поклониться ей.

Он помогал строить православные храмы даже в… Аргентине. В 1887 году православные жители Буэнос-Айреса, среди которых были и выходцы из России, обратились к Александру III с просьбой устроить им православную церковь. Просьба со временем была исполнена: сам Николай II с вдовствующей императрицей Марией Федоровной внесли пожертвование на этот храм, а в числе других благотворителей был и П.П. Боткин.

Все это способствовало успеху чаеторговли: боткинская фирма процветала. У П.П. Боткина была очень редкая черта: он не носил усы и бороду – главнейший купеческий признак, но с ним охотно имели дело самые патриархальные купцы.

Отличался набожностью и Дмитрий Петрович Боткин, один из старших сыновей Петра Кононовича. Женившись на Софье Мазуриной, внучке известного московского городского головы, он обзавелся и собственным домом, в который каждый год привозили для молебна чудотворную Иверскую икону и образ Спаса из кремлевской часовни у Спасских ворот. Дмитрий Петрович жертвовал средства на благоукрашение Корсунско-Богородицкого собора -главного храма города Торопца, родного для Боткиных. Его святыню – Корсунскую икону Божией Матери – подарила Торопцу полоцкая княжна в память о своем венчании с Александром Невским. Сам Дмитрий Петрович собирал картины, одним из первых в России увлекшись живописью Коро, Курбе и Милле. Будучи дружен с Павлом Третьяковым, он нередко помогал ему в подборе полотен. А его брат Михаил Боткин сам обнаружил способности к рисованию и поступил в петербургскую Академию художеств, где учился у Ф. Бруни (расписывавшего храм Христа Спасителя), получил звание академика исторической живописи и в 1882 году был назначен членом Комиссии по реставрации придворного кремлевского Благовещенского собора.

Из купеч. семьи. Окончил Юрид. ф-т Моск. ун-та (1909), моек. Коммерч. ин-т (1913). С 1912 возглавил Т-во торговли мануфактурными товарами "А.В. Бурышкин". Чл. совета Рос. взаимного страхового союза, член ревизионной комиссии Сев, страхового об-ва и приёмного к-та моек. Купеч. об-ва взаимного кредита. С 1912 член совета Съездов представителей пром-сти и торговли, выборный Моск. биржевого об-ва, старшина Нижегородского ярмарочного биржевого к-та, в 1915 старшина Моск. биржевого об-ва, один из организаторов Об-ва оптовых торговцев мануфактурой. Входил в группу т.н. молодых капиталистов во главе с П.П. Рябушинским; чл. редакц. к-та газ. "Утро России," участвовал в её финансировании. С 1912 гласный моек. Гор. думы. С момента образования (нояб. 1912) вошёл в московское. отделение ЦК партии прогрессистов. В 1-ю мир. войну зав. контрольным отделом при Гл. к-те Всерос. союза городов (1914-17). В 1915-17 чл. Центр, и Моск. Воен.-Пром. к-тов. В своём московском доме открыл лазарет для раненых.

После Февр. рев-ции 1917 избран в апр. тов. моек. гор. головы, в марте один из организаторов Всерос. Торг.-Пром. союза. Примыкал к кадетам (на муниципальных выборах в июне проходил по кадетскому списку), после победы эсеров на выборах вновь переизбран на пост тов. моек. гор. головы. Входил в К-т обществ, орг-ций г. Москвы. После отставки АИ. Коновалова с поста мин. торговли и пром-сти Врем. пр-ва кн. Г.Е. Львов в мае предлагал Бурышкину занять этот пост (Бурышкин отказался из-за солидарности с Коноваловым), в кон. авг- нач. сент. переговоры с Бурышкиным по тому же поводу велись А.Ф. Керенким; были прерваны из-за противодействия со стороны предпринимат. кругов, считавшие что Бурышкин "не представляет интересов орг.-пром. класса" как участвующий в "эсеровской" гор. управе (ОПИ ГИМ, ф. 10, оп. 1, Д. 41, л. 69). Участник моек. Гос. совещания (авг.): 13 авг. в составе "орг.-пром. группы участвовал во встрече в Москве ген. Л.Г. Корнилова. 15 сент. в составе делегации московских представителей кадетских кругов вёл переговоры с Керенским об образовании коалиц. кабинета на условии вхождения в него отдельных кадетов. В окт. возглавлял торг.-пром. группу во Врем. Совете Рос. Республики (Предпарламенте).

После получения сообщения об Окт. вооруж. восст. один из организаторов К-та обществ, спасения при моек. Гор. думе, объединившего антибольшевист. обществ. силы.Весной 1918 участвовал в "Правом центре" в Москве, затем в "Нац. центре", летом выехал из Москвы на юг России. В 1919 мин. финансов в колчаковском пр-ве. В январе 1920 эмигрировал через США во Францию, вошёл в советы эмигрант. орг-ций. Опубл. воспоминания о моек. купечестве.

Сын Бурышкина Владимир (1911-68) - активный участник франц. Сопротивления во 2-ю мир. войну, возглавлял орг-цию по спасению сбитых над Францией англ. лётчиков, награжден высш. воен. орденами Франции.

Промышленное начало Пензы положили мелкие ремесленники. В конце XVII века в Пензе широкое распространение в Пензе получило кожевенное производство, когда в городе появились первые мастера кожевенного дела по изготовлению сумок, уздечек, седел, ремней. Эти изделия были необходимы конным и пешим казакам, рейтерам, пушкарям, несшим государеву службу на юго-восточных рубежах Русского государства.

Документ XVIII века, отмечая отраслевую ограниченность промышленно-кустарного производства Пензы, подчеркивает: «Главные же промыслы и ремесло состоит в содержании мыльных и кожевенных заводов… Сделанное же на оных заведениях мыло и кожи… отправляют по вскрытии рек вешней полой водой. …Потребное ж на сии заводы получают сало из г. Оренбурга через покупку киргизских баранов, а прочее — золу и все нужное — покупают в здешней и Саратовской губерниях у обывателей; отвозят же оное в Петербург, Москву, Тулу и другие города».

Видным пензенским фабрикантом был купец 1-й гильдии М.П. Очкин, построивший в конце XVIII века полотняную фабрику на 25 станков. На ней было занято свыше 80 вольнонаемных работников, в том числе 7 чесарей, 26 прядильщиков, 2 сноваря. В год фабрика выпускала до 800 кусков полотна, которое сбывалось в Петербурге.

В 1785 году купец Д.В. Казицын создал мыловаренный завод, который был оснащен 3 котлами для варки мыла, 1 котлом для топки сала, 8 чанами. На заводе работали 15 человек, производившие ежегодно до 4 тыс. пудов мыла.

Купец И.А. Родионов, удостоенный почетного звания «именитый гражданин», в 1797 году построил в Пензе кафельный завод по производству стенных изразцов с поливом и без полива.

Кожевенные заводы также принадлежали купцам. В 1795 году А.Ф. Очкин основал кожевенный завод, производивший изделий на 922 рубля. Завод Д.В. Казицына был открыт в 1798 году и оборудован 12 чанами для обработки кожи, которой выпускалось в год до 2 тыс. единиц.

Самый крупный кожевенный завод в XVIII веке принадлежал Е.Ф. Шульгину — его годовое производство превышало 5 тыс. кож. 10 чанов шульгиновского завода обслуживали 15 работников.

В XVII веке в связи с интенсивным строительством кирпичных зданий и сооружений в Пензе создавались кирпичные заведения, хотя ручной формовкой кирпича занимались жители Пешей улицы Березовки. В первой четверти XIX века основными поставщиками кирпича были купеческие заводы И.И. Калашникова в районе Проломного оврага и П.А. Похолкова за Боголюбской церковью.

В первой половине XIX промышленность Пензы получает дальнейшее развитие и в создании новых отраслей и в наращивании объемов производства. На Стародрагунской улице купец И.И. Калашников в 1824 году завел кожевенный завод, на котором выделывалось до 5 тыс. кож.

Второй кожевенный завод купца Д.С. Кузнецова был открыт недалеко от Красного (ныне Бакунинского) моста.

Завод М.Я. и И.Я. Неудачиных располагался в каменных корпусах.

На кожевенном заводе П.П. Кадомцева имелось 6 чанов и 2 котла, в 1827 году было выделано 1 тыс. 525 кож.

В верхней части города находился кожевенный завод мещанина П.И. Касаткина.

В начале XIX века в Пензе сохраняется и развивается мыловаренное производство. В 1800 году купец А.И. Сергеев построил завод с годовой производительностью до 1 тыс. пудов мыла и чистой прибылью до 14 тыс. рублей.

На мыловаренном заводе И.Е. Чембарова в 1838 году был только один котел для варки мыла, позже он установил второй котел и освоил производство сальных свечей.

Купец И.И. Рейх на берегу реки Пензы, на выгонной земле, имел мыловаренный завод, который в 1827 году произвел 970 пудов лучшего мыла, в 1831 году — 2 тыс. пудов. Позже этот завод перешел в собственность Кулахметовых.

На заводе Н.Д. Казицына функционировали 6 чанов, в 1829 году было произведено 2 тыс. 490 пудов мыла; завод Е.Ф. Чернышова произвел 2,1 тыс. пудов.

На салотопне И.Т. Бабынина работали двое работников, которые в 1829 году произвели 500 пудов сала. Салотопное заведение Л.П. Потехина в 1829 году произвело 1 тыс. пудов, а Е.А. Клещова — 400 пудов. Салотопный завод М.А. Тюрина выпускал ежегодно до 1,5 тыс. пудов сырья для мыловаренных заводов. Благодаря наличию в Пензе салотопных предприятий создавались и свечные заводы. Завод В.П. Казицына в 1813 году выдал потребителям 1 тыс. пудов свечей, заводы М.А. Кшиндина и Н.А. Калашникова — по 550, П.А. Похолкова — 500 пудов.

Существовало в Пензе пивоваренное и водочное производство. Пивоваренный завод А.И. Сергеева размещался в двух деревянных строениях близ реки Ерик.

На пивоваренном заводе купца 1-й гильдии В.И. Серебренникова было установлено 10 чанов, 4 квасника, 4 котла; в 1815 году на нем было сварено 8,4 тыс. ведер пива, в 1817 году — 8 тыс. 350.

На заводе купца В.А. Кадомцева в 1826 году было получено 1 тыс. 512 ведер.

Водочный завод В.И. Серебренникова в 1827 году перешел камер-юнкеру Л.О. Понятовскому, купцу 1-й гильдии М.А. Крамареву и коммерц-советнику И.Ю. Фундуклею. В 1815 году на этом заводе было получено 4 тыс. 150 ведер спирта, в 1827 году — 226 ведер.

В Пензе существовала табачная фабрика К.О. Шилля, на которой 8 рабочих обслуживали две машины.

В первой половине XIX века на предпринимательскую арену вышел П.В. Сергеев. Он начал свое дело с мукомольной мельницы, на которой к 1860-м годам были заняты 120 человек, работали 50 поставов (34 крупчатных и 16 размольных), в год размалывалось до 400 тыс. пудов зерна.

Пильня П.В. Сергеева на 2 рамы и 12 рабочих мест распиливала в год до 1 тыс. бревен. В 1850 году П.В. Сергеев организовал писчебумажную фабрику, которая во второй половине XIX века заняла лидирующее положение в сфере промышленного производства Пензы. К 1870 году на ней было занято 1 тыс. человек. Производство на фабрике с 113 тыс. пудов в 1887 году увеличилось до 280 тыс. пудов в 1913 году. Сергеевская бумага на Всероссийских выставках в 1882 и 1886 годах была отмечена золотыми медалями, таких же почетных наград она удостоилась на международных выставках 1885 года в Антверпене и в Париже в 1900 и 1908 годах.

В первой половине XIX века в Пензе существовали металлообрабатывающие предприятия. Первый чугуноплавильный завод мещанки А.Н. Отраковой действовал уже 1830 году, позднее он перешел в собственность А.П. Ламберга. На заводе выпускались молотильные машины и другое оборудование.

В дореформенный период в Пензе купцом Ф.А. Приваловым был создан колокольный завод, размещавшийся в двух деревянных строениях. Для изготовления колоколов использовались медь, олово, железо. Годовое производство составляло 2 тысячи пудов. В собственности Ф.А. Привалова находился и чугуноплавильный завод, выпускавший самовейки и молотильный машины.

Во второй половине XIX века в Пензе появляются более крупные предприятия, в особенности по обработке шерсти и производству сукна. В 1856 году купец 1-й гильдии П.Г. Белоярцев создал суконную фабрику на 60 станов, на которой ежегодно перерабатывалось от 4 до 5 тыс. пудов сырья.

Фабрика производила армейское и желтое сукно, в 1865 году ее производство составило 18,3 тыс. рублей, в 1866 году — 5,1 тыс. рублей, в 1867 году — 72 тыс. рублей.

В 1857 году потомственный почетный гражданин И.В. Брюшков основал суконную фабрику по изготовлению шленских сукон, драпа, сукна из русской шерсти для армии. На фабриках Белоярцева и Брюшкова вырабатывалось до 160 тыс. аршин грубых сукон и драпа.

Суконная фабрика купца 1-й гильдии Ф.И. Финогеева имела 4 бельгийских аппарата, которые обслуживали 260 рабочих. В 1868 году финогеевская фабрика изготовила 55 тыс. аршин армейского сукна и 25 тыс. — верблюжьего.

Суконную фабрику на 19 станков имел купец 2-й гильдии И.Ф. Какушкин, на ней в 1869 году было произведено 2,6 тыс. аршин армейского сукна и 12 тыс. — верблюжьего.

Во второй половине XIX века произошли количественные изменения в кожевенной промышленности. На купеческих заводах И.П. Макарова, И.Н. Мещерякова, Д.И. Мещерякова, И.И. Пентюкова, Н.Ф. Карташова работали от 7 до 12 рабочих. Годовое производство на заводе Д.И. Мещерякова составляло 1,5 тыс. изделий, И.И. Пентюкова — 2 тыс. изделий, И.Н. Мещерякова — 1 тыс. 150 изделий.

Мыловаренное производство находилось в руках И.Е. Чембарова, В.М. Павлова, И.Е. Клещова.

В 1880-е годы татарские предприниматели А.Х. и М.Х. Кулахметовы создают химическую лабораторию (парфюмерную фабрику), которая выпускала духи, одеколон, туалетную воду и туалетное мыло, помаду. Сырье для их производства привозилось из Франции, Москвы, Петербурга.

Воскобойное производство было сосредоточено в руках купцов 2-й гильдии И.Т. и К.Т. Югановых, годовое производство на заводах которых превышало 1 тыс. пудов.

На смену табачной фабрике К.О. Шилля пришло новое производство А.П. Очкина, появился фосфороспичечный завод З.К. Богданова, производивший более 2 тыс. ящиков.

В эти же годы происходит дальнейший подъем пивоваренного и водочного производства. Пивоваренные заводы П.В. Казицына. И.А. Кононова, Н.К. Клещова производили пиво и мед.

Во второй половине XIX века в Пензе насчитывалось 7 водочных заводов И.П. Очева, О.А. Раковской, И.Ф. Уланова, А.Т. Русанова, С.П. Попова, В.И. Серебренникова, А.С. Маршевой, Э.Ф. Мейергольда, И.А. Кононова.

В 1863 году основан завод купца 2-й гильдии Э.Ф. Мейергольда, на котором в 1864 году было получено 10 тыс. ведер ликеров, наливок, рома. На заводе И.П. Очева в 1868 году было произведено 5 тыс. ведер ликеров, водки сладкой, бальзамов, рябиновки, вишневки, малиновки; на заводе И.А. Кононова — 2 тыс. 495 ведер водки, бальзамов, ликеров, ромов.

В Пензе в большом объеме существовало мукомольное дело. Размолом зерна занимались мельницы В.В. Кадомцева — до 3 тыс. пудов, М.И. Толузакова — до 44 тыс. пудов, Н.Н. Корнеполова — 180 тыс. пудов, П.С. Сидельникова — 14 тыс. пудов.

В послереформенный период в Пензе сложилась сахарная промышленность.

В 1865 году инженеры Ф.И. и Э.И. Герке основали сахарорафинадный завод, который размещался в четырехэтажном кирпичном корпусе. В 1872 году было изготовлено 50 тыс. пудов сахара на сумму 400 тыс. рублей. В конце 1870-х годов завод перешел в собственность торгово-промышленного товарищества П.В. Сергеева и графа И.А. Апраксина. В 1879 году на заводе произошел пожар, принесший огромные убытки предпринимателям и рост цен на сахар. В течение 6 месяцев завод был восстановлен и 11 декабря 1879 года вновь вошел в строй. На заводе были установлены две новые высокопроизводительные машины, годовая выработка сахара достигала 340 тыс. рублей.

В эти годы получила развитие металлообрабатывающая промышленность. В 1858 году купцом Н.Р. Соколовым был построен чугуноплавильный завод, перешедший в 1866 году дочери А.Н. Соколовой, а затем купцу 1-й гильдии И.М. Лобанову. На заводе изготовлялись сеялки, конные молотилки с постоянными и переносными приводами, решетки, балконы, лестницы. На международной выставке в Риме 1903 года изделия этого завода удостоены бронзовой медали, на Всероссийской 1908 года — золотой и бронзовой.

На чугуноплавильном заводе купца Д.И. Давыдова, размещавшемся в двухэтажном деревянном корпусе, отливались производственные детали и механизмы для винокуренных заводов, суконных, писчебумажных фабрик: колеса, шестерни, водопроводные трубы.

Германский подданный В.И. Крюгер в 1868 году основал чугунолитейный завод, оборудование которого составляли 1 паровая машина мощностью 15 лошадиных сил, 2 вагранки, 6 горнов, 23 различных станка. Изделия завода использовались в винокуренной промышленности и на лесопильных предприятиях.

В том же году инженер В.А. Кракк пустил в эксплуатацию механический завод, оснащенный паровым двигателем мощностью 30 лошадиных сил. В 1913 году на заводе было занято 156 рабочих, годовое производство оценивалось в 88 тыс. рублей.

В 1898 году сердобский мещанин Д.В. Воронцов основал новый механический завод, оснащенный нефтяным двигателем мощностью 17 лошадиных сил. В 1913 году здесь работали свыше 100 рабочих. В годы первой мировой войны заводы Кракка и Воронцова выпускали станки для Пензенского трубочного завода и ручные гранаты 9 в 1916 году их было произведено 56 тыс. штук.

На Поповке в 1895 году инженер-механик Н.Н. Мещеряков открыл кузнечно-слесарную мастерскую, которая служила базой практики учащихся железнодорожного училища.

Масштабное строительство в Пензе вызвало потребность в кирпиче. Поэтому в начале 1870-х годов купец Н.И. Трунов на Овражной улице создает крупный кирпичный завод.

К 1912 году значительные кирпичные заводы имели Н.Н. Мещеряков (основан в 1883 году на Поповке), Д.Е. Ивановский (основан в 1894 году на Поповке).

В 1914 году инженер К.К. Цеге основал на Песках паровой завод по производству силикатного кирпича. В 1914 году купец И.А. Грошев, имевший оптовый склад строительных материалов и кирпичные сараи, совместно с И.Г. Журавлевым учредил торгово-промышленное акционерное общество «Кирпичное производство и торговля строительными материалами» с годовым производством до 4 млн. штук кирпича, который в 1915—1916 годах поставлялся для строительства в Пензе трубочного завода.

В западной части Пензы существовал муниципальный кирпичный завод, переданный в 1916 году Черноморскому строительному обществу.

В 1901 году пензенские предприниматели Н.Л. Рабинович, И.М. Михайлов и потомственный почетный гражданин И.А. Барышев основали фабрику гнутой венской мебели «Рамиба», названной так по первым слогам фамилий ее владельцев. Позже на этой фабрике было освоено изготовление стильной мебели из дорогих древесных пород. В 1916 году фабрика была продана авиатору В.А. Лебедеву, вследствие чего она получила авиационную ориентацию. авиационное производство здесь сохранилось до 1923 года и возобновилось в 1935 году.

К началу XX века в Пензе действовали 16 крупных фабрик и заводов, на которых было занято 1 тыс. 792 человека. В число промышленных предприятий Пензы входили 4 чугунолитейных завода (370 рабочих), 1 бумажная фабрика (952 рабочих), 1 спичечная фабрика (70 рабочих), 2 мукомольных завода (57 рабочих). На фабрике «Рамиба» было занято 485 человек, на механическом заводе Кракка — 156 человек, на механическом заводе Воронцова — 102 человека, на спичечной фабрике Файдша — 150 человек, на кирпичном заводе Грошева — 197 человек.

Существовали и мелкие предприятия, продукция которых имела высокий уровень конкурентоспособности, например, изделия гильзового заведения Д.А. Волосова на международной выставке в Париже в 1909 году были удостоены золотой медали «Гран-при».

Промышленность губернской Пензы за многие десятилетия ее развития прошла путь от мелких полукустарных заведений до крупных предприятий, послуживших основой для дальнейшей индустриального становления нашего города.

Публикация подготовлена по информации из открытых источников и по материалам издания «Пензенская энциклопедия»: / Гл. ред. К.Д. Вишневский. — Пенза: Министерство культуры Пензенской области, М.: Большая Российская энциклопедия, 2001.

В 19 веке деловой мир страны существенно изменился. Реформы стали причиной успеха представителей сословий, ранее ограниченных в праве ведения предпринимательской деятельности. Это время подъема династий Второвых, Морозовых, Вогау, Рябушинских, становления бизнеса талантливых инженеров Н.И. Путилова и Н.С. Авдакова, расцвета других известных фамилий. Реализуя свои проекты, они не оставляли без внимания ни интересы государства, ни нужды народа.

 

19 век занимает особое место в истории российского предпринимательства. Государство ведет законодательную деятельность, пытаясь создать благоприятные условия для развития экономики. К концу столетия исчерпала себя система гильдий, учрежденная в петровское время для систематизации и регулирования предпринимательской деятельности, защиты прав купцов и создания сословных привилегий.

Реформа промыслового налогообложения в 1898 году закрепила в качестве объекта налогообложения предприятие, а не личность предпринимателя, как это было ранее. Усиление конкуренции в торговле стало причиной обращения деловых людей к сфере промышленного производства. Преобразования в области акционерного дела установили ограничение ответственности и предоставили возможность участия в коммерческих предприятиях представителям разных сословий.

Изменения привели к тому, что деловые круги пополнились выходцами из крестьян, мещан, дворян, иностранцев и служащих. За счет крупного предпринимательства к началу 20 века в стране жило около 1,5 миллионов человек.

Имена известных предпринимателей России 19 века на слуху и сегодня: представители фамилий знамениты внедрением прогрессивных технологий, благотворительностью, участием в политической жизни.

Морозовы

Савва Васильевич Морозов (1770 - 1860) - основатель династии - происходит из крепостных крестьян села Зуево Богородского уезда Московской губернии. Своего успеха он добился благодаря личным качествам: трудолюбию и деловой хватке. Начав работу ткачом на фабрике, после женитьбы на средства приданого организовал небольшое производство, где работал и он сам с женой и сыновьями. Созданные в мастерской шелковые ткани и ажурные ленты Савва продавал в Москве. Доходы позволили предпринимателю с семьей выкупиться у помещика в 1820 году. В семье Саввы было пятеро сыновей: Елисей, Захар, Абрам, Иван и Тимофей. Предпринимательская жилка характерна для многих потомков Саввы: семью считают состоящей из нескольких ветвей, представители которых стали известны в текстильном деле и других областях. В 1842 году Морозовы получили потомственное почетное гражданство, которое устранило ограничения, установленные для крестьян и городских обывателей.

С течением времени Морозовы покупали земли, строили новые фабрики по производству шёлковых, шерстяных и хлопчатобумажных тканей, внедряя в производство современные технологии и механизмы.

Первое из предприятий Саввы Васильевича выросло в Товарищество Никольской мануфактуры «Саввы Морозова сын и К°», которая находилась в ведении ветви «Тимофеевичей» - потомков его младшего сына, и включала фабрики, обеспечивающие бумагопрядильное, ткацкое, красильно-набивное, аппретурное, отбельное, плисорезное производство.

С именем мануфактуры связана «Морозовская стачка» 1885 года в с. Никольском. Рабочие протестовали против низкого уровня оплаты труда и высоких штрафов за нарушения. Выступление было подавлено, часть участников власти арестовали, однако событие имело положительные для рабочих последствия. Под руководством Саввы Тимофеевича было установлено новое английское оборудование, улучшены условия труда и быт рабочих.

Компания Богородско-Глуховской мануфактуры основана в 1830 году и передана Саввой Васильевичем сыну Захару, давшему жизнь ветви «Захаровичей». Предприятие стало первым предприятием в форме товарищества в центральном районе страны. В его состав входили прядильное, ткацкое, красильное, белильное, ниточное производство и торфоразработки.

Старший сын Саввы Морозова - Елисей, выделившись, организовал собственную мануфактуру, которая впоследствии приобрела название «Товарищество мануфактур Морозова Викулы с сыновьями». Викула Елисеевич сыграл важную роль в становлении предприятия и принял бразды правления от отошедшего от дел отца. Его именем называют эту ветвь семейства Морозовых - «Викуловичи».

По управлением «тверских» Морозовых - потомков Абрама - находилось предприятие, созданное Тимофеем по просьбе отца. Тверская мануфактура выпускала около тридцати видов хлопчатобумажных тканей, которые пользовались неизменным спросом на российских ярмарках, а также отправлялись на экспорт. Руководили производством Абрам и Давид Абрамовичи.

Вокруг морозовских предприятий вырастала социальная инфраструктура: магазины, бани, больницы, школы, богадельни, стадионы. Наследие династии фабрикантов и сегодня можно увидеть на улицах Орехова-Зуева, Ногинска, Железнодорожного и других населенных пунктов вблизи столицы.

Исследователи отмечают разные причины успеха предприятий династии, в том числе:

• активную предпринимательскую позицию;
• стремление к механизации труда, ставка на высокий технический уровень производства;
• непрерывную модернизацию производственных мощностей;
• отказ от иностранных специалистов и поддержку отечественного образования и привлечение к работе выпускников российских учебных заведений;
• создание лабораторий для соединения теоретической и экспериментальной науки с производством;
• двухступенчатую модель управления, устранившую исключительное авторитарное влияние собственников через привлечение квалифицированных наемных управленческих кадров;
• постепенное осознание социальной ответственности перед персоналом предприятий.

Кроме текстильного производства семья участвовала в деятельности иных институтов. Тимофей Морозов входил в число учредителей Волжско-Камского банка, созданного в 1870 году и занимавшего лидирующую позицию в стране вплоть до конца века. В период 1868-76 годов он также занимал пост председателя Московского биржевого комитета, который сотрудничал с государством в вопросах законотворческой деятельности в сфере торговли и промышленности, регулировал биржевую торговлю, выдавал справки и заключения по торговым делам. Давид Иванович построил в сторону от основной линии Москва - Владимир железнодорожную ветку, заканчивающуюся стацией «Захарово», названной в честь деда и существующей до сих пор.

Представители семьи много занимались благотворительностью и поддерживали культуру страны. При финансировании Морозовых построены Алексеевская психиатрическая больница, Морозовская детская больница, Раковый институт и другие медицинские учреждения. При участии «Московского купеческого общества взаимного кредита», в состав учредителей которого входил Т.С. Морозов, финансировались газеты «Москвич» и «Акционер», журнал «Вестник промышленности». Варвара Алексеевна, супруга Абрама Абрамовича, пожертвовала средства на устройство в 1895 году бесплатной «Тургеневской библиотеки-читальни», поддерживала газету «Русские ведомости», принимала участие в создании технической базы многих образовательных учреждений, например, Императорского технического училища. Сергей Тимофеевич оказывал помощь художнику Левитану, Савва Тимофеевич не оставлял без поддержки МХАТ. Словом, в предреволюционной Москве трудно было найти благотворительное мероприятие или социальное учреждение, которое осталось за пределами внимания и поддержки Морозовых.

В начале 20 века состояние семьи Морозовых по оценкам журнала Forbes составило в современном эквиваленте свыше 500 млн. долларов, что ставит их на четвертое место в списке богатейших российских предпринимателей своего времени.

Накануне Октябрьской революции в Москве, по подсчетам историков, жило порядка 60 семей потомков Саввы Васильевича. После октября 1917 года жизнь Морозовых сложилась по-разному: некоторые иммигрировали (Николай Давидович, Сергей Тимофеевич, Петр Арсеньевич и другие), но большинство осталось на Родине, где их ожидала пора испытаний и утрат.

Рябушинские

Основателем династии является крестьянин Михаил Яковлев, который в 1802 году прибыл в Москву из Калужской губернии, приобрел лавку и вступил в число купцов третьей гильдии. Впоследствии родовая фамилия была изменена по названию родной слободы основателя. Интересы предпринимателя лежали в сфере текстильной промышленности: в 1846 году он приобрел первое ткацкое производство. На широкую дорогу семейный бизнес Рябушинских вывел средний сын - Павел Михайлович, который продал старые отцовские мануфактуры и приобрел фабрику, оснастив ее по последнему слову техники.

В 1887 году семейное дело было преобразовано в «Товарищество мануфактур П. М. Рябушинского», основной капитал которого составлял 2 млн. руб. Фирма владела бумагопрядильной, ткацкой, красильной, отделочной, аппретурной фабриками в Тверской губернии. К началу 20 века капитал предприятия вырос до 5 млн. руб., в целом состояние семьи оценивалось в сумму свыше 20 млн. руб.

После смерти Павла и его супруги дело возглавил их старший сын - Павел Павлович, чье имя чаще связывают с общественной и политической деятельностью, однако, именно под его руководством на переломе столетий продолжал процветать бизнес Рябушинских. Павел, как и его братья, получил образование в Московской практической академии коммерческих наук - учреждении среднего образования по подготовке коммерсантов, находящегося в ведении Министерства финансов. Совместно с Павлом работали четверо из восьми братьев: Сергей, Владимир, Степан и Михаил. Предприниматели утвердились в льняной промышленности, вкладывали средства в лесопильное дело, занимались производством бумаги.

Семья владела «Банкирским домом братьев Рябушинских», который впоследствии был преобразован в Московский банк при поддержке предпринимателей, занятых текстильной промышленностью. Рябушинские принимали на службу выпускников академии, где учился Павел; на должности младшего персонала готовили деревенских детей, прошедших, помимо школьного, обучение за счет предпринимателей в торговых вечерних классах.

Известные планы Рябушинских характеризуют братьев как дальновидных предпринимателей, делавших ставку на вложения в перспективные технологии.

Так, в годы первой мировой войны Сергей и Степан учредили Московское товарищество автомобильного завода - предприятие, которое в советское время было преобразовано в ЗИЛ. Через год после закладки завод должен был выпустить первую партию грузовиков по лицензии итальянской фирмы «ФИАТ». Техника была создана, хотя и с нарушением сроков, но завод полностью достроен не был из-за событий 1917 года. Остались нереализованными проекты по разведке нефти на ухтинских месторождениях и по созданию машиностроительных предприятий на Урале.

В финансовой сфере известен план братьев по созданию банка «мирового масштаба» через объединение Московского банка с другими крупными учреждениями: Волжско-Камским и Русским торгово-промышленным.

Павел Павлович помимо ведения семейных дел был увлечен общественно-политическими процессами, принимал живое участие в жизни страны, последовательно отстаивая свою позицию:

• сотрудничал с «Союзом 17 октября», отношения с которым впоследствии прервал из-за несогласия с политикой П. Столыпина;
• издавал газеты «Утро», «Народная газета», «Утро России», где излагал свое видение перспектив развития государства.

Предприниматель видел путь развития страны в соединении старообрядческих традиций допетровской Руси с институтами западного капитализма, и предостерегал интеллигенцию от увлечения социалистическими идеями. Рябушинский всецело поддержал события февраля 1917 года, поскольку считал, что они открывают коммерсантам и промышленникам возможность влияния на политическую жизнь страны.

После революции братья эмигрировали, в России живут потомки дочерей Павла Михайловича.

Второвы

Александр Фёдорович Второв происходил из костромских мещан, жил в Иркутске и, будучи купцом, вел оптовую торговлю мануфактурными товарами, пушниной, золотом, занимался финансовыми операциями. Успех в делах позволил ему в 1876 году перейти в 1-ю гильдию, а в 1897 году - перебраться с семьей в Москву и получить потомственное почетное гражданство. Александр Александрович остался вести дела в Иркутске, не прекращая взаимодействия с отцом и братом. В Чите работал брат старшего Второва - Пётр Мажуков. Дочерей Александр Фёдорович удачно выдал замуж, породнившись с состоятельными московскими фамилиями.

Совместно с сыном Николаем Александр Фёдорович учредил предприятие, ставшее впоследствии известным как «Товарищество А.Ф. Второв и сыновья», которое:

• торговало текстилем и чаем;
• поставляло в казну сырьё для производства бездымного пороха;
• владело коммерческой недвижимостью в городах Сибири и Урала;
• осуществляло мануфактурное производство;
• вело внешнеторговые операции в Монголии.

Николай Александрович отличался неординарным мышлением и выбирал для вложений перспективные отрасли и предприятия, эффективность которых позволила ему преумножить состояние отца.

В конце столетия Николай Александрович сосредоточил свои интересы на золотодобыче, но не оставлял без внимания и другие направления деятельности: он расширил список текстильных предприятий, на его фабриках изготавливали военное обмундирование и боеприпасы, создал Московский промышленный банк, занимался производством красителей, работал и в других промышленных отраслях. Основанное Второвым Товарищество на паях «Электросталь» стало первым в России подобным заводом и дало жизнь одноименному городу.

В руководстве некоторыми предприятиями Николаю Александровичу помогал его сын - Борис. Итогом плодотворной работы стало крупнейшее в стране состояние, которое превосходило богатство других известных семей и оценивалось в размере свыше 700 млн. современных долларов.

Николай Александрович был убит в 1918 году, его семья переехала во Францию. Александр Второв покинул Иркутск в 1917 году.

Вогау

Основатель бизнеса Филипп-Макс фон Вогау прибыл в 1827 году из Германии. Вопреки дворянскому происхождению был беден, был вынужден поначалу служить «на посылках». Не имея перспектив на родине, он принимает российское подданство, и ищет лучшей жизни в России. Заработанная здесь репутация в 1839 году дает Максиму Максимовичу возможность заключить брак с дочерью текстильного фабриканта Ф. Рабенека. С этого времени ведет отсчет династия российских предпринимателей Вогау.

При участии братьев Фридриха и Карла Максим Максимович открывает контору, торгующую сначала чаем, товарами бытовой и хозяйственной химии, а затем перешедшей к импорту сахара, пряжи и хлопка. Предприятие выросло торговый дом «Вогау и К», который вплоть до октябрьского переворота находился под контролем семьи. Кроме братьев в семейном бизнесе принимали участие их зятья Эрвин Шумахер и Конрад Банза, племянник Мориц Марк, сыновья Макса - Отто и Гуго. Пика развития предприятие достигло в период управления Гуго Максимовича - сына основателя династии.

Помимо ведения масштабных внешнеторговых операций семья инвестировала средства в финансовую сферу и промышленность:

• при участии Вогау созданы «Московский учетный банк», «Русский для внешней торговли банк», «Рижский коммерческий банк» и страховое общество «Якорь»;
• семья контролировала предприятия в разных отраслях, в круг интересов входили добыча руды, выплавка металлов, изготовление цемента, химическое и текстильное производство;
• совместно с Кнопом велись поиски месторождений платины и нефти на Урале и меди на Кавказе.

Уклад жизни семьи был обычен для немецких буржуа: они исповедовали лютеранство, жили по соседству, сохраняли традиции своего народа. В 1900 году пятеро из восьми членов правления фирмы оставались подданными Германии, поэтому с началом войны Вогау оказались в сложной ситуации. Часть предприятий пострадали от погромов, за деятельностью компании был установлен правительственный надзор. Семья была вынуждена продать ведущие предприятия.

Гуго принимал участие в финансировании основанной П.П. Рябушинским газеты «Утро России», выступавшей с критикой правительственной политики в экономической сфере и закрытой властями «ввиду вредного направления».

Состояние семьи Вогау, нажитое за 90 лет в России, было сравнимо с богатством Морозовых и насчитывало, по оценке Forbs, около 500 млн. долларов в современном исчислении.

После 1917 года большинство Вогау эмигрировали из России. Сегодня в стране живут потомки оставшегося здесь сына Гуго - Максима, состоявшего с 1919 года в ВКП(б).

Инженер-предприниматель Н.С. Авдаков

Николай Степанович родился в 1847 году в семье военного врача, приписанного к дислоцировавшемуся на Кавказе Куринскому полку. Предки Авдаковых жили во Владимирской губернии и, по большей части, были церковнослужителями. Николай получил образование в Петербургском горном институте, который он окончил в 1873 году. Главное горное управление направило Авдакова для работы рудничным инженером в Рутченковское каменоугольное общество, расположенном в Екатеринославской губернии и созданное на бельгийские капиталы.

1. Факторы и условия предпринимательской деятельности дворянства

Пензенской губернии второй половины XIX - начала XX века.

1.1. Естественно-географическое положение и экономическое состояние Пензенской губернии второй половины XIX - начала XX века.

1.2 Количественный состав, социальная структура и внутрикорпоративная деятельность дворянства Пензенской губернии второй половины XIX - начала XX века.

2. Дворянские кредитные учреждения и землевладение в Пензенской губернии в пореформенный период.

2.1. Цены на труд, земельная аренда и мобилизация землевладения в Пензенской губернии второй половины XIX - начала XX века.

2.2. Дворянские кредитные учреждения Пензенской губернии во второй половине XIX - начале XX века.

3. Дворянское предпринимательство Пензенской губернии второй половины XIX - начала XX века.

3.1. Развитие полеводства и животноводства в дворянских хозяйствах Пензенской губернии во второй половине XIX - начале XX века.

3.2. Дворянское торгово-промышленное предпринимательство в Пензенской губернии второй половы XIX - начала XX века.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему "Дворянское хозяйство Пензенской губернии во второй половине XIX - начале XX века: от поместья к экономии"

Актуальность темы обуславливается тем самостоятельным значением, которое имело дворянское хозяйство для всего аграрного развития страны. В отечественной исторической науке традиционно сложилось мнение, основанное на ленинских выводах о состоянии и перспективах развития дворянского хозяйства, его аграрной эволюции по так называемому «прусскому пути». В настоящее время идеологизированные и односторонние подходы в изучении дворянского хозяйства подвергаются справедливому пересмотру, поэтому интересным является попытка проанализировать, как на самом деле проходила эволюция сельскохозяйственного и промышленного производства в дворянской среде на примере отдельных губерний, где дворянство традиционно сохраняло свои позиции в этот период. Одной из таких губерний являлась и Пензенская.

Изучение аграрной истории России по-прежнему остается одной из ведущих тем в российской исторической науке. Проблема же истории дворянского хозяйства сегодня неотделима от решения крупных теоретических вопросов аграрной историографии. Она правомерно рассматривается как одна из главных элементов аграрного строя в целом.

Наиболее важной особенностью Российской истории второй половины XIX века были аграрные преобразования, имевшие большой общественный резонанс, связанный с затяжным характером реформ и тем, что реформы затрагивали наиболее значительную часть российского общества - сельское население в т. ч. дворян-земледельцев.

Отсюда очень важно определить уровень состояния дворянского хозяйства на земле, исследовать его экономический потенциал. Тем более что представители дворянского сословия на протяжении всего пореформенного периода являлись основными собственниками частного земельного фонда, и именно они опосредовали важнейшие процессы, как в системе землевладения, так и землепользования. Учитывая аграрный характер экономики России пореформенного периода, изменения площади дворянского фонда земель напрямую было связано с проходившими экономическими изменениями в стране в целом.

Внимание к комплексному рассмотрению высшего сословия возрастает в связи с возрождением интереса к локальной истории. Локальные исследования, в комплексе решения социально-экономических проблем отдельных сословий пореформенной России, способствуют уточнению и конкретизации общих тенденций и закономерностей. С другой стороны, -региональный подход при рассмотрении различных аспектов сословной проблематики способствует углублению и расширению конкретно-исторического исследования.

Таким образом, изучение аграрной эволюции Российской империи является одной из приоритетных задач современной отечественной историографии. Особую значимость это приобретает при анализе переломных эпох, каковой и является пореформенный период. Именно в такие эпохи, когда меняются социально-экономические и политические ориентиры, сословиям приходится искать свое место в новых для них окружающих реалиях. К числу наименее исследованных социальных групп относится дворянство, несмотря на его доминирующую роль в сословной структуре российского общества, так как традиционно на протяжении последних семидесяти лет приоритет отдавался изучению пролетариата и крестьянства.

Объектом исследования является сельскохозяйственное и промышленное производство в рамках дворянского хозяйства Пензенской губернии во второй половине XIX - начале XX в.

Предмет исследования - наименее изученные, на наш взгляд, факторы количественного и национального состава, правового положения, специфика хозяйственной и предпринимательской деятельности, а так же землепользование и движение землевладения дворян губернии.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала 60-х гг. XIX века, то есть со времени проведения крестьянской реформы и до

1907 года, то есть, до начала Столыпинских преобразований. Этот период включает в себя ярко выраженный процесс эволюции дворянского хозяйства от полуфеодального к капиталистическому.

Территориальные рамки работы включают в себя территорию Пензенской губернии, типичную для Поволжья, с ярко выраженной аграрной специализацией и с преимущественно сельским населением.

Историография. Анализ эволюции дворянского хозяйства являлся одним из наиболее дискуссионных вопросов в отечественной аграрной историографии.

При изучении помещичьего хозяйства Пензенской губернии этого периода можно с определенной долей условности выделить ряд этапов, показывающих различную степень интереса к данной проблематике и основные направления исследований:

1. дореволюционная историография;

2. советская историография;

3. современная российская историография.

Каждый из указанных периодов имеет специфические особенности и этапы. Но для формирования объективной оценки рассматриваемой проблемы необходимо комплексное рассмотрение всех периодов.

Специфика исторического развития дореволюционной России во многом определялась аграрным характером её экономики. Поэтому вопрос об эволюции дворянского хозяйства, путях и возможностях развития отечественного сельского хозяйства стал одним из важнейших во второй половине XIX-началеXX в.

Дореволюционная историография представлена преимущественно работами дворянских историков и публицистов, вследствие чего большинство исследований отличает субъективизм. В целом дворянская историография, отмечая изменения в положении дворянства после 1861 года, была склонна к преувеличению последствий Великих реформ в отношении социально-экономических позиций высшего сословия.

Вопросы дворянского хозяйства были предметом ожесточенной полемики между различными общественно-политическими течениями. Главные вопросы, вокруг которых велись дискуссии, сводились к двум проблемам: роль и место высшего сословия в экономической и политической жизни России после реформ и его будущее.

Первый этап дореволюционной историографии, относящийся к 1860-м - 1870-м гг., характеризовался отсутствием специальных работ по истории пореформенного положения дворянства. В первые пореформенные годы для вышедших в свет работ по указанной проблеме были присущи хозяйственно-рекомендательные и статистико-исследовательские аспекты, большинство из них имело публицистический стиль и редко носило обобщающий характер.

Заметным явлением историографии этого периода стала публицистика, заложившая основы разделения исследователей дворянства на либерально настроенных и консерваторов, и отразившая взгляды представителей различных слоев российского общества на кардинальные перемены, произошедшие в аграрных отношениях. Авторы либерального направления пытались теоретически обосновать преимущества наемного труда в сельском хозяйстве, а когда в части дворянских хозяйств введение машин и наемного труда не дали быстро ожидаемых результатов, публицисты объясняли это отсутствием кредитов, низким качеством инвентаря и т. п. Однако то, что проведенные преобразования серьезнейшим образом повлияли на положение дворянства, поколебав его экономические и сословно-политические позиции, не вызывало ни у кого сомнений.

Представители консервативного направления, представленные в основном статьями и брошюрами публицистического характера, оспаривали состоятельность проведенных в 60-х гг. XIX в. реформ и настаивали на необходимости государственной поддержки дворянского землевладения. Политические вопросы выходили на первый план, преобладая над экономическими. Следует отметить, что ряд работ этого направления содержит полезную информацию о структуре сословия, об усиливавшейся его неоднородности и т. д.

В описаниях крупных дворянских хозяйств рассматривались первые опыты масштабного применения сельскохозяйственных машин и наемных рабочих, введение многопольных севооборотов. Так же поднимался вопрос о роли и характере аренды, а так же о ее последствиях для дальнейшего развития дворянских хозяйств. Отмечалось, что отработки снижают доходность имений и являются преградой к их прогрессу. Описания поместий, где доказывалась хозяйственная состоятельность отработочной системы, не получили широкого распространения, даже несмотря на то, что в первые пореформенные годы отработки являлись основной формой ведения хозяйства в дворянских имениях1.

В историографии 70-х гг. XIX в. практически не уделялось внимания дворянскому хозяйству. В работах А. В. Романовича-Славатинского, М. Т. Яблочкова, Р. А. Фадеева, А. Головачевой основной тематикой являлось хозяйственное положение отдельных крупных имений, изучалось преУ имущественно дореформенное положение дворянства, а не пореформенное.

Таким образом, во многих трудах данного периода присутствовало мнение об ошибочности и неэффективности проведенных реформ, отстаивалась точка зрения о необходимости принятия мер по поддержанию дворянства. Большая часть авторов причиной неблагоприятного положения высшего сословия считала отсутствие дешевых кредитов, низкое качество инвентаря и малую долю применения вольнонаемного труда. Как следствие этого разорение дворян-землевладельцев, потеря монополии в органах местного управления.

Ко второму этапу дореволюционной историографии по рассматриваемой проблематике можно отнести 1880-е гг. XIX - начало XX в., когда были четко определены тенденции в развитии дворянского землевладения, земскими статистиками было проведено всестороннее обследование средних и крупных поместных хозяйств и опубликованы результаты переписей землевладения. В условиях, когда новые пореформенные отношения стали реальностью в аграрном секторе, встал вопрос о развитии дворянского хозяйства.

Стали рассматриваться и систематизироваться вопросы, связанные с движением земельной собственности. В этой связи неоднократно отмечалось то, что дворянство являлось не только главным продавцом, но и одним из самых крупных покупателей земли4. Многие публицисты (И. Д. Кашкаров, Н. П. Семенов, Д. Орлов) высказывались в пользу регулирования государством мобилизационных процессов в землевладении, за восстановление монополии дворян в органах местного управления, и вследствие этого, за укрепление в стране сословного строя5.

В работах, посвященных экономическому положению в сельском хозяйстве, отмечалась более высокая агрокультура дворянского хозяйства, по сравнению с крестьянским, признавалась его капиталистическая эволюция6. Как и в работах предыдущего этапа, рассматривались вопросы, связанные с 7 реформой 1861 г. и ее влиянием на положение в аграрной сфере.

К концу XIX в. в дореволюционной историографии начинает развиваться марксистское направление, связанное в основном с трудами В. И. Ульянова (Ленина). Большое значение В. И. Ленин придавал аграрному вопросу, изучая его в основном с позиций политической борьбы, нежели экономического взаимодействия8. Именно политические аспекты имели наибольшее значение при определении места дворянского хозяйства, при этом его прогрессивная роль в процессе формирования и развития капиталистических отношений в сельском хозяйстве сводилась к минимуму.

Тем не менее в работе «Развитие капитализма в России» В. И. Ленин прибег к многостороннему рассмотрению помещичьего хозяйства, анализируя его капиталистическую эволюцию, указал на сформировавшиеся противоречия: с одной стороны, дворянское хозяйство являлось фундаментом для капиталистического производства, с другой - фактором, сдерживающим буржуазное развитие деревни9.

И хотя на региональном уровне в этот период вопросы, посвященные дворянским хозяйствам изучались крайне редко, все же можно выделить две работы связанные с экономическим положением дворян Пензенской губернии. В частности, в работе А. Д. Рябинина и К. Ф. Сталя10 при рассмотрении дворянских хозяйств были показаны сложности приобщения поместного дворянства к техническим и агрономическим достижениям после реформы 1861 г. По мнению авторов, связано это было с отсутствием необходимого количества денежных средств. В исследовании В. П. Семенова11, несмотря на то, что главный упор делается на географические сведения и демографическое описание региона, все же содержатся ценные хозяйственные описания дворянских имений Пензенской губернии. С их помощью можно ознакомиться со всеми звеньями производства в экономиях крупных дворян-землевладельцев.

Подводя итог рассмотрения дореволюционной историографии посвященной дворянскому хозяйству, следует отметить, что к положительным чертам трудов этого этапа можно отнести то, что они содержат ценные наблюдения и факты, относящиеся к деятельности дворянских собраний, благотворительности, неоднородности состава сословия его структуры, мобилизации земельной собственности и капиталистической эволюции хозяйств. Впервые в научной литературе были четко сформулированы основные проблемы, стоящие перед дворянством, и предложены конкретные пути их решения. В целом дворянская историография, отмечая изменения в положении дворянина пореформенного времени, на наш взгляд склонна была к преувеличению последствий буржуазных преобразований в отношении социально-экономических и политических позиций дворянства.

Советская историография продолжила изучение пореформенного развития дворянства, но уже в новом ракурсе. Это было связано с изменившимся методологическим подходом к исследованию данной проблемы. Работы данного периода, испытавшие влияние марксистской идеологии, характеризуются исследованием отдельных, преимущественно экономических, вопросов функционирования дворянского хозяйства в пореформенный период.

В этот период исследования дворянского хозяйства второй половины XIX - начала XX в., происходит постепенная смена характера аграрной проблематики, если в первые годы в центре внимания находились вопросы, связанные с развитием капитализма, то к 50-м гг. внимание уделялось уже уровню капитализации отношений в аграрной сфере пореформенного периода13. А для всестороннего рассмотрения этого вопроса необходимо было более углубленное изучение дворянского хозяйства не только в контексте хозяйственных отношений происходивших в деревне, но и как самостоятельного сектора сельскохозяйственного производства. Тем не менее, до середины 1950-х гг. проблемы экономического положения высшего сословия практически не рассматривались.

Но если на общероссийском уровне дворянское хозяйство изучалось в контексте классовой борьбы в деревне, то на региональном исследований по данной тематике практически не проводилось. Местными историками (А. Л. Хвощев, С. П. Петров) изучалось в основном социально-экономическое положение крестьянского населения, дворянство затрагивалось лишь частично в кратких исторических обзорах14. Некоторые материалы по дворянскому хозяйству можно найти в обобщающих работах по истории Мордовии этого периода15.

На следующем этапе изучения дворянского хозяйства исследуемого периода, который можно обозначить концом 1950-х - 1960-ми гг. выходит ряд работ, посвященных изучению общих тенденций развития аграрных отношений в пореформенной деревне16. И хотя положение высшего сословия не являлось предметом специального исследования, все же были рассмотрены вопросы о структуре и размещении дворянского землевладения, о его удельном весе в системе частного и общегосударственного земельного фонда. Тем не менее, в этот период созданный ранее образ дворянства, как разлагающегося класса, не подвергался сомнению, хотя многие авторы приходят к мысли о значительном весе и влиянии дворянства в аграрной сфере пореформенной деревни.

Большинство историков сходились во мнении о слабой изученности дворянского хозяйства, поэтому к концу 1960-х гг. назрела необходимость в создании трудов, полностью посвященных помещичьему хозяйству.

Первой такой работой стала монография А. М. Анфимова «Крупное

1 7 помещичье хозяйство Европейской России (конец XIX - начало XX в.)» . В ней автор подверг всестороннему анализу состав дворян-землевладельцев, рассмотрел систему ведения дворянского хозяйства, их торгово-промышленное предпринимательство, сельское и лесное хозяйство, а так же процессы кредитования и мобилизации земли. И хотя, по его мнению, в начале XX в. аграрные отношения продолжали иметь полукрепостнический характер, он все же признавал капиталистический характер эволюции сельскохозяйственного производства дворянских хозяйств.

Основные идеи А. М. Анфимова продолжила развивать в своих исследованиях Л. П. Минарик, признавая за крупным дворянским землевладением и землепользованием полукрепостнический характер, она при этом, не отрицала наличие крупных капиталистических экономий со значительными размерами сельскохозяйственного и промышленного производства в небольшой части дворянских хозяйств18.

В этот период продолжают появляться работы регионального характера. Целый ряд исследований, посвященных как проблемам земледелия, так и капиталистическим отношениям в пореформенной деревне Мордовии, содержат много информации по рассматриваемой проблематике19. Местные авторы не обделили вниманием так же и промышленное развитие губернии 20 в целом.

В 1970-е гг. тенденция в изучении характера аграрной эволюции сохраняется. Многие авторы (М. Л. Горюшкин, Н. М. Дружинин, П. Г. Рындзюнский и др.) приходят к мысли о взаимовлиянии крестьянского и помещичьего хо

91 зяйств. Продолжают выходить и обобщающие работы, посвященные реформе 1861 г. и ее значению для последующего развития капиталистических отношений в сельском хозяйстве22.

Особо следует отметить исследования Н. А. Проскуряковой23, в которых она сделала выводы о том, что процессы сокращения земли у дворян различных категорий проходили с неодинаковыми темпами, и что дворянство играло наибольшую роль в среде частного землевладения. Обратила внимание она так же и на то, что падение роли дворянских земель в общем земельном фонде происходило быстрее по стоимости, а по количеству - значительно медленнее.

Необходимо сказать о том, что в этот период большинство исследований проводились на основании материалов конца XIX - начала XX. Новый подход в изучении аграрного строя начал развивать в своих работах И. Д. Ковальченко24. Он доказывал, что изучение процессов капитализации помещичьего хозяйства следует проводить не с конца XIX в., а с начала пореформенного периода. В рассмотрении вопросов, связанных с характером аграрного капиталистического рынка, он вместе с другими исследователями стал активно применять математические методы обработки массовых источников. Это позволило обработать большое количество информации, связанной со складыванием аграрного рынка, значительную роль в котором отводилась дворянскому хозяйству25.

Большим достижением этого периода становится появление обобщающего труда А. П. Корелина «Дворянство в пореформенной России.

1861-1904 гг.» . Его монография представляет собой работу по исследованию состава, численности, правового и экономического положения, корпоративной организации высшего сословия в пореформенный период. В ней автор проанализировал формы организации сословия, компетенцию деятельности дворянских корпоративных органов, участие дворянства в предпринимательской деятельности и местных органах управления. Впервые была проанализирована деятельность дворянских собраний.

По его мнению, процесс экономического разорения дворянства был связан не только с большим объемом долгов, накопленных еще до реформы, но и с неумением дворянства приспособиться к новым капиталистическим условиям. В то же время признавался факт того, что дворянство в конце XIX в. сохранило значительную часть материальной базы и сословных привилегий, что позволило ему занять особое место в социально-политической структуре пореформенного общества.

Рассмотрение отдельных важных вопросов, связанных с экономическими и политическими позициями высшего сословия, содержится в ряде монографий, посвященных изучению смежных или более общих проблем.

В данном контексте особый интерес представляет монография Ю. Б. Соловьева28, посвященная политике самодержавия по отношению к дворянству во второй половине XIX в. Анализируя взаимоотношения самодержавия и дворянства, автор показал усиливающиеся процессы внутренней дифференциации сословия. Указал на прослеживающуюся взаимосвязь экономического положения дворянина и его политического статуса.

В этот период продолжает развиваться и региональная историография, представленная в основном работами, посвященными аграрной истории и развитию мелкой промышленности Среднего Поволжья29.

В 1980-е гг. на общероссийском уровне можно отметись спад интереса к проблемам дворянского хозяйства. И хотя некоторые проблемы капиталистической эволюции в сельском хозяйстве пореформенного периода продолжали рассматриваться, комплексных исследований практически не проводилось. В контексте изучаемой тематики можно выделить работу Б. Н. Миронова, в которой, рассматривая движение хлебных цен, автор останавливался так же и на факторах, влиявших на развитие аграрных отношений30.

Но, пожалуй, наибольшее значение в изучении дворянского хозяйства имела очередная работа А. П. Корелина «Сельскохозяйственный кредит в России в конце XIX - начала XX вв.»31. В ней автор подверг всестороннему анализу все виды крупных и средних кредитов для землевладельцев, а так же крестьянский кредит. Рассматривая ипотечный кредит, исследователь пришел к выводу о том, что он, способствовал капиталистической мобилизации земель, концентрации ее в руках наиболее крепких в экономическом отношении хозяйств, что тем самым, ускорило процесс капиталистической перестройке сельского хозяйства32.

Достижения советских историков в изучении аграрного строя были подведены в нескольких историографических обзорах, как общероссийских, так и Поволжских исследователей33. Среди них необходимо отметить труд коллектива авторов во главе с И. Д. Ковальченко, в котором была показана тесная взаимосвязь изучения всей системы аграрных отношений с изучением социально-экономического строя помещичьего хозяйства34.

Если на общероссийском уровне интерес к аграрной проблематике падал, то на региональном отмечается всплеск интереса к этой теме. Из вышедших работ, возможно, самыми значительными являются монографии А. С. Кабытова и Н. Л. Клейн35.

Монография П. С. Кабытова посвящена анализу аграрных отношений Поволжья предоктябрьского двадцатилетия, но по многим показателям сравнение приведено и за более продолжительное время. В книге поднят широкий круг социально-экономических вопросов, затрагивающих и дворянское и крестьянское хозяйства. Сопоставляя их, автор обратил внимание на то, что дворянство, оставаясь крупнейшим собственником земли и несмотря на ее убыль, продолжало вести хозяйство в большей степени экстенсивно, что привело к неуклонному падению его роли в производстве сельскохозяйственной продукции.

Выводы П. С. Кабытова по аграрному развитию Поволжья в период империализма во многом перекликаются с выводами Н. Л. Клейн. Отмечая некоторые положительные сдвиги в сельскохозяйственном производстве региона, автор все же считает, что прогресс в земледелии все же имел ограниченный характер.

В этот период аграрные отношения, и как составная их часть дворянское хозяйство начинают более пристально рассматриваться и местными исследователями. Среди краеведческих работ появляются сборники, посвященные социально-экономическому развитию пензенского края36.

В целом же советская историография эволюции дворянского хозяйства конца XIX - начала XX вв. приписывала дворянству негативный образ эксплуататоров трудового народа и тормоза капиталистической эволюции деревни.

Для современной российской историографии рассматриваемой проблематики характерен синтез достижений дореволюционных и советских исследователей. Отсутствие идеологизированных подходов позволило по-новому взглянуть на аграрное развитие пореформенного периода. Появляется большое количество работ (В. В. Зверев, А. П. Кавелин, С. А. Никольский) посвященных капиталистическим отношениям в сельском хозяйстве37. В большинстве своем авторы поддерживали мнение о кризисе сложившемся в аграрном секторе того времени. В работах непосредственно посвященных дворянству, при анализе различных сторон хозяйства представителей высе. 38 шего сословия прослеживается мнение об их кризисном положении.

Продолжают рассматриваться вопросы, связанные с развитием хлеб

39 " 40 ного рынка, взаимоотношении высшего сословия с властью, а так же формирования кредитных учреждений41. Особо здесь стоит отметить работы Н. А. Проскуряковой по исследованию развития системы ипотечного кредита42. В них автор на основе большого количества массовых статистических и архивных данных рассматривает широкий круг вопросов, характеризующих деятельность государственных и частных земельных банков. Применяя традиционные и количественные методы анализа массовых данных, она показывает влияние ипотеки на буржуазно-аграрную эволюцию России конца XIX - начала XX вв.

Появляются исследования рассматривающие менталитет поместного дворянства, его сословную структуру и общественное положение43. Большое количество материала по социально-экономическому развитию высшего сословия можно найти в двухтомном труде Б. Н. Миронова посвященного социальной истории России44. Рассматривая эволюцию социальной структуры дворянства, автор пришел к выводу о постепенной ее рационализации и трансформации от общности к обществу. В целом в работе история дворянства рассматривается через призму становления правового государства и гражданского общества.

Многие публикации современного этапа более пристальное внимание уделяют отдельным сторонам жизни дворянства. Так, некоторые исследования рассматривают дворянство в контексте изучения сельских дворянских усадеб45. В исследовании «Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI - XX вв.»46, содержатся материалы о различных стереотипах поведения провинциального дворянства, о способах приспособления к новой пореформенной эпохе. Не обходит оно и хозяйственные стороны усадебной жизни помещиков.

Работы современного периода позволяют полнее проследить экономическую и социальную эволюцию высшего сословия, объективно оценить степень и масштабы изменений в его экономическом и социально-политическом статусе.

Изучение пореформенного дворянства продолжается на региональном и местном уровнях. Интерес историков привлекает локальное исследование аграрных отношений и экономического положения дворянского хозяйства Поволжья рассматриваемого периода47. Большой вклад в изучение положения дворянства Поволжья в пореформенный период внес П. И. Савельев48. Анализируя состояние помещичьего хозяйства поволжских губерний, в том числе и Пензенской, исследователь указал на неравномерность развития хозяйств поместных дворян в регионе. Рассматривая особенности землепользования, изменения структуры дворянского землевладения и влияние задолженности кредитным учреждениям на капитализацию дворянского хозяйства, он приходит к выводу об их жизнеспособности и возможности своевременной адаптации к сложившимся условиям пореформенного времени.

Большое внимание поволжскими исследователями уделяется развитию региональных рынков49. Значительный вклад в изучение численности и количественного состава дворянства Поволжья внес С. Д. Морозов, основывавшийся в своих исследованиях Первой всеобщей переписью населения Российской империи50.

Большое количество работ по истории дворянства Пензенской губернии, на наш взгляд, свидетельствует о том, что и в современном краеведении поместному дворянству так же стало уделяться все больше внимания. Так значительное количество материала по социально-экономическому положению дворянства содержится в работах по истории отдельных республик и областей51. В частности статьи О. И. Марискина «Социальная струк

C"y тура и социальная мобильность населения. Дворянство» , и В. М. Арсентьева «Эволюция дворянского хозяйства: от поместья к экономии»53, имеющиеся в работе «История Мордовии», содержат большое количество ценной информации, касающейся численности, национального, правового положения, хозяйственной и предпринимательской деятельности дворянства на территории Мордовии.

Многие труды раскрывают историю дворянства губернии на уровне истории дворянских усадеб, отдельных сел, а так же его выдающихся представителей или родов54. Множество материала по истории дворянства губернии, исследуемого периода включительно, находится в «Пензенской энциклопедии»55. В частности, помещенные в ней статьи раскрывают вопросы, связанные с историей Пензенского дворянства, его отдельных родов и сословной организации.

Традиции в изучении пензенского дворянства сквозь призму его выдающихся представителей развивал и известный пензенский краевед А. В. Тюстин56. Для его работ характерно тесное переплетение истории Пензенской губернии с историей отдельных дворянских родов (Бахметьевых, Араповых, Шаховских и др.). Большое внимание он уделил пензенским губернаторам и предводителям дворянства, подробно рассмотрев их биографии и общественное положение.

Однако, на наш взгляд, наиболее ценной его работой в плане изучения экономического положения пензенского дворянства является монография «Во благо отечества: из истории предпринимательства Пензенской губернии»58. В ней содержится большое количество данных, как по экономическому положению отдельных родов, так и дворянства в целом. Рассматривая дворянское хозяйство губернии, он пришел к выводу о главенствующей роли в нем сельскохозяйственного производства, а к специфическим чертам предпринимательства дворян он справедливо относил то, что оно осуществлялось в пределах имения.

На современном этапе в региональной историографии явственно преобладает позитивное восприятие дворянства. Достаточно подробно рассмотрены проблемы, связанные с отдельными представителями высшего сословия губернии и их усадебной жизни. В то же время малоизученными остаются вопросы развития дворянского хозяйства пореформенного периода, особенностей их сельскохозяйственного производства и промышленности.

Таким образом, анализ историографии по указанной проблематике показал, что исследование дворянского хозяйства осуществлялось преимущественно на основе материалов конца XIX - начала XX века, а исследований посвященных положению дворянства в первые годы после реформы практически не проводилось. А для наиболее полного анализа эволюции дворянского хозяйства пореформенного периода необходимо рассмотрение и этого временного промежутка, в рамках которого сформировались предпосылки для его дальнейшей эволюции. На местном уровне развитие дворянского хозяйства Пензенской губернии и вовсе не было предметом специального исследования, рассматривалось оно в основном в контексте изучения корпоративной организации или других смежных и узконаправленных проблем. Отсутствие многоплановых работ по данному вопросу в региональной историографии, делает комплексное изучение выбранного нами аспекта актуальным.

Целью данной работы является комплексное изучение эволюции дворянского хозяйства Пензенской губернии в пореформенный период. Для достижения поставленных целей исследования необходимо решение следующих задач:

Исследовать динамику численности и состава дворянства, дать характеристику его правового и экономического расслоения;

Выявить и рассмотреть основные тенденции в эволюции дворянского хозяйства после реформы 19 февраля 1961 года и до начала XX века;

Проанализировать хозяйственную деятельность дворян губернии, включая их земледельческую и предпринимательскую сферы деятельности;

Определить соотношение отработочных и капиталистических методов ведения хозяйства в имениях дворян;

Рассмотреть динамику изменения дворянского землевладения губернии;

Определить характер и размеры земельной аренды в дворянских хозяйствах.

Источниковая база исследования состоит из различных неопубликованных и опубликованных источников. Архивные материалы представлены документами, хранящимися в основном в фондах Государственного архива Пензенской области (ГАПО) и Центрального государственного архива Республики Мордовия (ЦГА РМ).

В фондах ГАПО содержится большое количество материала о положении дворянства в пореформенный период. В фонде дворянского депутатского собрания (ф. 196) содержится информация о корпоративной организации дворянства, генеральные списки и личные дела дворян, приходно-расходные книги дворянской казны, списки губернских предводителей дворянства, а так же некоторые сведения о дворянском землевладении59.

Наибольшее количество информации о структуре дворянских имений, их хозяйственной деятельности и получаемой от этого прибыли, а так же о количестве заложенных имений содержится в фонде Пензенского отделения Дворянского банка (ф. 14). Хотя представленная в отчетах оценщиков информация содержит в основном сведения, касающиеся наиболее отсталых в хозяйственном отношении имений, на наш взгляд, она очень информативна в плане экономических показателей, характеризующих состояние и эволюцию дворянских хозяйств60.

Разнообразная информация содержится и в личных фондах дворян (ф. 461 Владыкиных), (ф. 462 Вильегорских), (ф. 393 Араповых). Они содержат их имущественные описи, переписку, дневники и пр.

В ЦГА РМ информация, касающаяся хозяйственной деятельности дворян, содержится в фондах земских управ, а так же отчасти в фондах дворянских опек. Большое количество информации, касающейся числа помещичьих имений, с указанием количества в них земель, форм ведения хозяйства, мест сбыта продукции, урожайности, количества винокуренных заводов и цен на вольнонаемный труд Саранского уезда содержится в фонде Саранского уездного полицейского управления (ф. 21)61.

В фондах Саранского городского сиротского суда (ф. 17), Саранской канцелярии уездных исправников (ф. 34), Саранской уездной земской управы (ф. 56), Краснослободской уездной земской управы (ф. 46), Саранского уездного предводителя дворянства (ф. 29), содержатся сведения о промышленных и торговых предприятиях, видах земельной аренды, урожаях хлебов в имениях помещиков, назначение имений помещиков в торги, списки землевладельцев, а так же описание некоторых имений, нахо

62 дящихся в дворянской опеке.

При анализе правового положения дворянства особое значение имеют законодательные акты, содержащиеся в IX томе Свода законов Российской империи, касающиеся прав дворян участвовать в делах Дворянского о собрания, в дворянских выборах и др. . Содержащиеся там законы позволяют полнее проследить эволюцию юридического статуса дворянства рассматриваемого периода.

При рассмотрении вопросов количественного состава дворянства губернии, важное значение имеет «Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года»64. Единая программа, по которой осуществлялась перепись, сделала возможным определить численность потомственных и личных дворян Пензенской губернии, дать общее представление о национальном составе высшего сословия.

Для определения динамики землевладения дворян, а так же средних земельных цен в губернии использовались «Материалы по статистике движения землевладения в России»65. Содержащиеся в них данные позволяют в динамике проследить последовательность изменения площади дворянского землевладения, количество сделок связанных с землей, ее средние поуездные цены, а так же количество покупаемо и продаваемой дворянами земли.

Разнообразные сведения, касающиеся различных сторон дворянского хозяйства Пензенской губернии, имеются в специальных изданиях центрального статистического комитета66. В статистических временниках содержится большое количество информации, с помощью которой можно рассмотреть вопросы, связанные с количеством заложенной земли в кредитных учреждениях, количеством земли в личной собственности дворян по размерам владения, платой за найм вольнонаемным рабочим, наемной платой за землю, количеством населения, а так же с различными вопросами животноводства и промышленности в среде дворянства.

Некоторые сведения относительно дворянской промышленности содержатся в «Сводах данных о фабрично-заводской промышленности Росси»67. В них рассмотрены имеющиеся промышленные производства в губернии с указанием числа фабрик и заводов, их годовая сумма производства и количество вырабатываемой продукции, а так же численность рабочих на них.

Таким образом, комплексное рассмотрение указанной источниковой базы и ее анализ, позволяет в полном объеме решить поставленные задачи исследования.

Методологическая основа. В процессе проведения исследования необходимо руководствоваться новейшими теоретико-методологическими подходами и концептуальными направлениями, представленными в современной литературе. В работе были использованы методы, ориентирующие исследователя на целостный охват изучаемых процессов и явлений в их взаимосвязи и взаимодействии с другими явлениями, и тем самым предостерегает его от односторонности, не полноты и ограниченности результатов. Это потребовало расширения традиционных (формационных) методологических установок, распространенных до последнего времени в истори-ко-экономических исследованиях, их корректного сопряжения с модерниза-ционным подходом.

Теория модернизации сложилась в рамках особого - «прогрессистско-го» - стиля мышления, методология которого базируется на предположении о том, что история движется к вершинам прогресса через преодоление многообразия общественного устройства к единому рационально устроенному будущему. При этом модернизация представлялась процессом, охватывающим разные стороны жизни общества: от экономики до культуры.

Для России «теория модернизации» получила воплощение в концепциях, согласно которым Россия в силу ряда причин внешнего и внутреннего характера «задержалась» в развитии по сравнению с передовыми странами Западной Европы. Стремясь ликвидировать «отставание», российское государство время от времени прибегало к политике модернизации страны «сверху» и революций «снизу», чем и был обусловлен выбор путей общественного развития страны в XIX - XX вв.

Такие методы, как количественный, структурно-системный подход, проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, и комплексный анализ призваны в новом ракурсе взглянуть на многие, ставшие уже традиционными и достаточно изученные проблемы, а так же обозначить новые, практически не затронутые в историографии. Одновременно это позволяет глубже и более детально выявить специфику дворянского хозяйства, его специализацию, при этом учитывая внутренние и внешние связи. При анализе внутреннего строя дворянского хозяйства принципиальным являлись всестороннее, целостное и системное рассмотрение дворянства, учет всех условий и сфер его производственно-экономической деятельности.

Научная новизна исследования состоит в том, что в работе впервые была подвергнута комплексному исследованию сельскохозяйственная и промышленная деятельность дворянства Пензенской губернии. Более полно рассмотрены особенности землевладения и землепользования, формы предпринимательской деятельности указанной социальной группы.

Основываясь на материалах Пензенской губернии, исследован социальный состав дворянства, его внутрисловное расслоение, правовое положение, а так же влияние национального фактора на развитие дворянского хозяйства и землевладения исследуемого региона.

На основе комплекса источников описана и проанализирована структура дворянской корпоративной организации губернии и направления ее деятельности. Кроме того, исследован состав губернских дворянских собраний и круг решаемых ими вопросов.

Практическая значимость заключается в том, что представленные в ней материалы и выводы могут быть использованы для дальнейшего исследования данной проблематики, при написании обобщающих краеведческих работ, учебных пособий и методических разработок по истории Пензенского дворянства.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Природно-климатические условия и социальные факторы обуславливали особенности капиталистической эволюции дворянского хозяйства Пензенской губернии.

2. Уезды Пензенской губернии существенно различались по количественному и национальному составу дворянства.

3. На протяжении всего исследуемого периода дворянское землевладение составляло большую часть всего частного земельного фонда губернии, превосходя всех остальных земельных собственников вместе взятых.

4. В результате проведения реформ произошло значительное уменьшение как количества земель в личной собственности дворян, так и общего числа принадлежавших им имений.

5. В процессах мобилизации земельных ресурсов дворянства значительную роль играла деятельность Дворянского банка, выдававшего ссуды под залог земли и являвшегося посредником в операциях связанных с ее куплей-продажей.

6. Для большинства крупных дворянских хозяйств исследуемого региона была свойственна многоотраслевая структура, связанная в основном с производством и переработкой сельскохозяйственной продукции, ориентированная на товарный рынок.

7. При ведении хозяйства в имениях дворян Пензенской губернии рассматриваемого периода тесно переплетались отработочные и капиталистические методы производства.

8. Невыгодность собственной обработки земли способствовало бурному развитию арендных отношений в среде дворянского землевладения губернии.

Апробация результатов. Основные положения исследования обсуждались на II международной научной конференции «Индустриальное наследие» в г. Гусь-Хрустальный, международной научно-практической конференции «Проблемы развития регионального социума» в г. Саранске, на XXXIV Огаревских чтениях, X и XI научных конференциях молодых ученых, аспирантов и студентов МГУ им. Н. П. Огарева 2005 и 2006 гг., а так же отражены в 5 публикациях.

Структура исследования. В соответствии с поставленными целями и задачами работа состоит из введения, трех разделов, заключения и списка использованной литературы и источников и приложений.

Примечания

1 Бажанов, А. Опыты земледелия вольнонаемным трудом / А. Бажанов. - СПб., 1861; Шаг вперед или вернейший путь для помещиков к устройству их благосостояния. - СПб., 1861.

2 Романович-Славатинский, А. В. Дворянство в России от начала XVIII века до отмены крепостного права / А. В. Романович-Славатинский. - СПб., 1870; Яблочков, М. Т. История дворянского сословия в России / М. Т. Яблочков. - СПб., 1876; Фадеев, Р. А. Чем нам быть. Русское общество в настоящем и будущем / Р. А. Фадеев. - М., 1874; Головачева, А. Вопросы государственного хозяйства / А. Головачова. - СПб., 1873.

3 Воронцов, В. В. Судьба капитализма в России / В. В. Воронцов. - СПб., 1882; Терпиго-рев, С. Н. Очерки помещичьего разорения / С. Н. Терпигорев. - СПб., 1881; Абаза, М. А. Отчего поместное дворянство разорилось и оскудело и можно ли его поднять и оживить? / М. А. Абаза.-СПб., 1896.

4 Святловский, В. В. Мобилизация земельной собственности в России / В. В. Святлов-ский. - СПб., 1911; Рубакин, Н. А. Россия в цифрах / Н. А. Рубакин. - СПб., 1912; Лога-нов Г. Статистика землевладения Европейской России. По уездам / Г. Логанов. -СПб., 1906.

5 Кашкаров, И. Д. Дворянское дело / И. Д. Кашкаров. - СПб., 1888; Он же. Современное назначение русского дворянина. - СПб., 1885; Семенов, Н. П. Наше дворянство / Н. П. Семенов. - СПб., 1899; Орлов, Д. Задачи и цели нашего дворянства / Д. Орлов. -СПб., 1893; Плансон, А. А. О дворянстве в России. Современное положение вопроса /

A. А. Плансон. - СПб., 1893; Пазухин, А. Д. Современное состояние России и сословный вопрос / А. Д. Пазухин. - М., 1886.

6 Гуревич, Н. Экономическое положение русской деревни / Н. Гуревич. - М., 1896; Финн-Енатаевский, А. Современное хозяйство России. (1890-1910 гг.) / А. Финн-Енатаевский. - СПб., 1911.

7 Иванюков, И. И. Падение крепостного права в России. / И. И. Иванюков. - СПб., 1903; Джаншиев, Г. А. Эпоха великих реформ. / Г. А. Джанашиев. - СПб., 1892, о

Ленин, В. И. Аграрный вопрос в России в конце XIX века Полн. Собр. Соч. - Т. 17. /

B. И. Ленин.-М., 1967.

9 Ленин, В. И. Развитие капитализма в России. Полн. Собр. Соч. - Т. 3. / В. И. Ленин. -М., 1967.

10 Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Пензенская губерния. Составитель К. Ф. Сталь, редактировал А. Рябинин. - Т. 17: в 2-х частях. - Т. 1. - Т. 2. - СПб., 1867.

11 Россия. Полное географическое описание нашего отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей / Под ред. В. П. Семенова. В 19 т. Т. II. Среднерусская черноземная область. СПб., 1902.

Гайстер, А. Сельское хозяйство капиталистической России. От реформы 1861 г. до реформы 1905 г. / А. Гайстер. - М., 1928; Шестаков, А. В. Капитализация сельского хозяйства России. (От реформы 1861 г. до войны 1914 г.) / А. В. Шестаков. - М., 1924; Чернышев, И. В. Сельское хозяйство довоенной России и СССР / И. В. Чернышов. - М, -Л., 1926.

13 Хромов, П. А. Экономическое развитие России в XIX - XX вв. / П. А.Хромов. - М., 1950; Карнаухова, Е. С. Размещение сельского хозяйства России в период капитализма (1860-1914 гг.) / Е. С. Карнаухова. -М., 1951.

14 Хвощев, А. Л. Очерки истории Пензенского края / А. Л. Хвощев. - Пенза, 1922; Петров, С. П. Пенза: Краткий исторический очерк / С. П. Петров. - Пенза, 1955.

15 Котков, К. А. Развитие капитализма в Мордовии после отмены крепостного права / К. А. Котков, И. М. Корсаков // Записки МНИИЛЯИЭ. - 1955. - № 17; Самаркин В. И. Мордовия в пореформенный период / В. И. Самаркин // Записки МНИИЛЯИЭ. - Вып. 9. -Саранск, 1947.

16 Дубровский, С. М. К вопросу об уровне развития капитализма в сельском хозяйстве России и характере классовой борьбы в деревне в период империализма. (Две социальные войны) / С. М. Дубровский // Особенности аграрного строя России в период империализма. - М., 1962. - С. 5 - 44; Анфимов, А. М. Земельная аренда в России в начале XX в. / А. М. Анфимов. - М., 1961; Он же. Прусский путь развития капитализма в сельском хозяйстве и его особенности в России // Вопросы истории. - 1963. - № 2; Гиндин, И. Ф. Требования дворянства и финансово-экономическая политика царского правительства в 1880 - 1890 гг. / И. Ф. Гиндин, М. Я. Гефтер // Исторический архив. -1957. - № 4. - С. 122 - 155; Дружинин, Н. М. Ликвидация феодальной системы в русской помещичьей деревне (1862 - 1882 гг.) / Н. М. Дружинин // Вопросы истории. -1968. - № 2; Першин, П. Н. Аграрная революция в России. Книга 1. От реформы к революции / П. Н. Першин. - М., 1966; Зайончковский, П. А. Отмена крепостного права в России / П. А. Зайончковский. - М., 1968.

Анфимов, А. М. Крупное помещичье хозяйство европейской России (кон. XIX - начало XX вв.) / А. М. Анфимов. - М., 1969.

Минарик, JI. П. Экономическая характеристика крупнейших земельных собственников России кон. XIX - начало XX в. Землевладение, землепользование, система хозяйства / Л. П. Минарик.-М., 1971.

19 Данилов, Г. Г. Из истории земледелия Мордовии / Г. Г. Данилов. - Саранск, 1964; Фирстов, И. И. К вопросу о поземельной аренде в пореформенной Мордовии / И. И. Фирстов // Ученые записки МГУ им. Н. П. Огарева: Серия исторических наук. -Саранск, 1961.

20 Сумерин, П. Г. Промышленность Пензенской губернии в дореволюционный период (1851 - 1913) / П. Г. Сумерин // Ученые записки ПГПУ. Вып. 5. - Пенза, 1958. I

Горюшкин, М. JI. Развитие капитализма вширь и характер аграрно-экономической эволюции в России периода империализма / М. JI. Горюшкин // История СССР. - 1974. - № 2. - С. 49 - 70; Дружинин, Н. М. Влияние крестьянских реформ на экономику русской деревни / Н.М.Дружинин // История СССР. - 1975. - № 5. - С. 22 - 41; Рындзюн-ский, П. Г. Пореформенное помещичье хозяйство и капитализм / П. Г. Рындзюнский // Вопросы истории капиталистической России. Проблема многоукладности. - Свердловск, 1972. - С. 57 - 70; Тарновский, К. Н. Проблемы аграрно-капиталистической эволюции России. (К дискуссии о путях развития капитализма в сельском хозяйстве) / К. Н. Тарновский // История СССР. - 1970. - № 3. - С. 60 - 78; Он же. Проблемы аграрной истории России периода капитализма в советской историографии // Проблемы социально-экономической истории России. - М., 1971. - С. 264 -311.

22 Дубровский, С. М. Сельское хозяйство и крестьянство России в период империализма. / С. М. Дубровский. - М., 1975; Дружинин, Н. М. Русская деревня на переломе. / Н. М. Дружинин. - М., 1978; Он же. Помещичье хозяйство после реформы 1861 г. // Исторические записки. Т. 89. - М., 1972; Рындзюнский, П. Г. Утверждение капитализма в России. 1850-1880 гг. / П. Г. Рындзюнский. - М., 1978.

23 Проскурякова, Н. А. Размещение и структура дворянского землевладения Европейской России в конце XIX - начале XX в. / Н. А. Проскурякова // История СССР. - 1973. - № 1; Она же. Дворянское землевладение Европейской России в 1877 - 1905 гг. - М., 1973.

24 Ковальченко, И. Д. Соотношение крестьянского и помещичьего хозяйства в земледельческом производстве капиталистической России / И. Д. Ковальченко // Проблемы социально-экономической истории России. - М., 1971. - С. 171 -194.

25 Ковальченко, И. Д. Аграрный рынок и характер аграрного строя капиталистической России в конце XIX - начале XX вв. / И. Д. Ковальченко // История СССР. - 1973. - № 2. -С. 42 - 74; Ковальченко, И. Д. Всероссийский аграрный рынок XVIII - начало XX в. Опыт количественного анализа / И. Д. Ковальченко, Л. В. Милов. - М., 1974.

26 Корелин, А. П. Дворянство в пореформенной России 1861 - 1904 гг. Состав, численность, корпоративные организации / А. П. Корелин. - М., 1979.

27 Лаверычев, В. Я. Крупная буржуазия в пореформенной России. 1861 - 1900 гг. / В. Я. Лаверычев. - М., 1974; Шепелев, Л. Е. Царизм и буржуазия во второй половине

XIX в. / Л. Е. Шепелев. - Л., 1973; Зайончковский, П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия П. А. Зайончковский. - М., 1970; Нифонтов, А. С. Зерновое производство в России во второй половине XIX в. По материалам ежегодной статистики урожаев Европейской России / А. С. Нифонтов. - М., 1974.

Соловьев, Ю. Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века / Ю. Б. Соловьев. -Л., 1973.

Смыков, Ю. И. Некоторые проблемы аграрной истории Среднего Поволжья периода капитализма / Ю. И. Смыков // Вопросы аграрной истории Среднего Поволжья: Дооктябрьский период. - Йошкар-Ола, 1978. - С. 73 - 81; Клейн, Н. Л. Мелкая промышленность Среднего Поволжья в конце XIX - начале XX в. / Н. Л. Клейн // Вопросы истории капиталистической России. Проблема многоукладное™. - Свердловск, 1972. - С. 346 - 363. 30 Миронов, Б. Н. Хлебные цены в России за два столетия (XVIII - XIX вв.) / Б. Н. Миронов.-Л., 1985. л 1

Корелин, А. П. Сельскохозяйственный кредит в России в конце XIX - начале XX вв. /

A. П. Корелин. - М., 1988. 32 Там же. С. 33.

Тарасюк, Д. А. Поземельная собственность пореформенной России: источниковедческое исследование по переписи 1877 - 1878 гг. / Д. А. Тарасюк. - М., 1981; Литвак, Б. Г. Очерки источниковедения массовой документации XIX - начала XX в. / Б. Г. Литвак. -М., 1979; Смыков, Ю. И. Срветская историография аграрной истории Среднего Поволжья периода капитализма / Ю. И. Смыков // Советская историография аграрной истории СССР до 1917 г. - Кишинев, 1978; Историография и источники по аграрной истории среднего Поволжья. - Саранск, 1981.

34 Ковальченко, И. Д. Социально-экономический строй помещичьего хозяйства Европейской России в эпоху капитализма. Источники и методы изучения / И. Д. Ковальченко, Н. Б. Селунская, Б. М. Литваков. - М., 1982.

35 Кабытов, П. С. Аграрные отношения в Поволжье в период империализма (1900 -1917 гг.) / П. С. Кабытов. - Саратов, 1982; Клейн, Н. Л. Экономическое развитие Поволжья в конце XIX - начале XX века. К вопросу о предпосылках буржуазно-демократической революции в России / Н. Л. Клейн. - Саратов, 1981.

36 Пензенский край XVIII в. - 1917 г.; Документы и материалы. - Пенза, 1980; Пензенский край 1861 - 1917 гг. Социально-экономическое развитие. - Саратов - Пенза, 1980.

37 Зверев, В. В. Капитализм и пореформенное развитие русской деревни (1870 - начало 1890-х гг. XIX века) / В. В. Зверев. - М., 1999; Ковальченко, И. Д. Аграрный строй России второй половины XIX - начала XX вв. / И. Д. Ковальченко. - М., 2004; Никольский, С. А. Аграрный курс России: Мировоззрение реформаторов и практика аграрных реформ в социально-историческом, экономическом и философском контекстах. / С. А. Никольский. - М., 2003; Никонов, А. А. Спираль многовековой драмы: Аграрная наука и политика России (УУН - XX вв.) / А. А. Никонов. - М., 1995; Рязанов, В. Т. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в XVIII - XX вв. /

B. Т. Рязанов. - СПб., 1998.

38 Кабытова, Е. П. Кризис русского дворянства / Е. П. Кабытова. - Самара, 1997; Селунская, Н. Б. Производственно-технический уровень и наемный труд в крестьянском и помещичьем хозяйствах Европейской России / Н. Б. Селунская // Аграрная эволюция России и США в XIX - начале XX века.-М., 1991.-С. 153 - 173.

39 Алиев, Э. Г. К истории рынка хлебов в России в конце XIX - начале XX вв. / Э. Г. Алиев // Экономическая история России: проблемы, поиски, решения. Вып. 9. - М., - Волгоград, 2001; Белозерцев, А. Г. Зерновое хозяйство России (1865 - 1997 гг.): историко-экономический очерк / А. Г. Белозерцев. - М., 1999.

40 Баринова, Е. П. Власть и поместное дворянство в России в начале XX века / Е. П. Ба-ринова. - Самара, 2002; Соловьев, Ю. Б. Самодержавие, дворянство и проблема сближения с крестьянством в конце XIX - начале XX в. / Ю. Б. Соловьев // Реформы или революция? Россия 1861 - 1917. Материалы международного коллоквиума историков. -СПб., 1992.

41 Дякин, В. С. Деньги для сельского хозяйства в 1892 - 1914 гг. Аграрный кредит в экономической политике царизма / В. С. Дякин. - СПб., 1997.

42 Проскурякова, Н. А. Банковский круговорот земли в России / Н. А. Проскурякова // Материалы научных чтений памяти академика И. Д. Ковальченко. - М., 1997; Она же. Государственный Дворянский земельный банк и его заемщики. // Россия сельская XIX - начало XX века / отв. Редактор А. П. Корелин. - М., 2004. - С. 190 - 227; Она же. Земельные банки Российской империи. - М., 2002.

43 Баринова, Е. П. Менталитет русского поместного дворянина / Е. П. Баринова // Вестник Самарского государственного университета (гуманитарный выпуск). - Самара, 2001. - № 1.(19); Савельев, П. И. Аграрный менталитет русского дворянства / П. И. Савельев // Общественно-политическое движение в России XIX - XX вв. - Самара, 1994; Иванова, Н. А. Сословно-классовая структура России в конце XIX - начале XX вв. / Н. А. Иванова, В. П. Желтова. - М., 2004.

44 Миронов, Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII - XX в.): Генезис личности, демократизации семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 1 - 2. / Б. Н. Миронов. - СПб., 2000.

45 Демина, Г. В. Мир дворянской усадьбы как зеркало жизни общества / Г. В. Демина // Вестник московского университета. Серия 8. История. - М., 1996. -№ 6.

46 Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI - XX вв.: Исторические очерки.-М., 2001.

47 Морозов, С. Д. Дворянство Поволжья на рубеже XIX - XX вв. / С. Д. Морозов // Дворянский вестник. 1997. - №4/5; Бибин, М. А. Дворянство накануне падения царизма в России / М. А. Бибин. - Саранск, 2000.

48 Савельев, П. И. Пути аграрного капитализма в России XIX в. (По материалам Поволжья) / П. И. Савельев. - Самара, 1994; Он же. Региональные процессы в аграрном развитии России // Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века). - М., 1997; Он же. «Фермерский путь» в аграрном развитии России конца XIX - начала XX вв. // Научные чтения памяти академика И. Д. Ковальченко: Материалы. -М., 1997.

49 Гончаренко, Л. Н. Рынок труда в Поволжье во второй половине XIX в.: формирование и функционирование / Л. Н. Гончаренко // Поволжье в системе всероссийского рынка: история и современность: Материалы научной конференции. - Чебоксары, 2000; Тагирова, Н. Ф. Государственное регулирование хлебного рынка на Средней Волге в конце XIX - начале XX века / Н. Ф. Тагирова // Актуальные проблемы преподавания российской истории в университетах России и США. - Самара, 1998; Она же. Рынок Поволжья в конце XIX - начале XX вв. // Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века). - М., 1997; Она же. Рынок Поволжья (вторая половина XIX - начало XX вв.). - М., 1999.

50 Морозов, С. Д. Население Поволжья на рубеже XIX - XX веков / С. Д. Морозов. - М., 1996; Он же. Население России на рубеже XIX - XX веков // Отечественная история. -1999.-№4.

51 История Пензенского края со второй половины XIX века до наших дней. / под ред. А. С. Касимова. - Пенза, 2000; История Мордовии: От эпохи великих реформ до великой российской революции / под ред. Н. М. Арсентьева, В. А. Юрченкова. - Саранск, 2005.

Марискин О. И. Социальная структура и социальная мобильность населения. Дворянство / О. И. Марискин // История Мордовии От эпохи великих реформ до великой российской революции / под ред. Н. М. Арсентьева, В. А. Юрченкова. - Саранск, 2005.

53 Арсентьев В. М. Эволюция дворянского хозяйства: от поместья к экономии / В. М. Арсентьев // История Мордовии От эпохи великих реформ до великой российской революции / под ред. Н. М. Арсентьева, В. А. Юрченкова. - Саранск, 2005.

54 Плотникова, Ю. А. Дворянский род Обуховых в истории Пензенского края / Ю. А. Плотникова // Пензенский временник любителей старины. - 1995. - № 11; Старинные помещичьи усадьбы (Зубриловка, Надеждино, Рузаевка, Рамзай, Казенный сад) // Наследие. - Пенза, 1994; Тюстин, А. В. Село Ломовка Пензенской губернии в судьбах российского дворянства / А. В. Тюстин // Земство. Архив провинциальной истории России. -1995. -№ 3; Чернявская, Е. Н. Дворянские усадьбы Пензенского края / Е. Н. Чернявская // Земство. Архив провинциальной истории России. - 1995. - № 5; Быстренин, В. П. Письма из пензенской деревни В. П. Быстренин // Земство. Архив провинциальной истории России. - 1994. -№ 4.

55 Пензенская энциклопедия / Гл. ред. К. Д. Вишневский. - М., 2001.

56 Тюстин, А. В. Пензенское дворянство: Исторический очерк / А. В. Тюстин. - Пенза, 2001; Он же Пенза дворянская // Губернский город Пенза на рубеже XIX - XX вв. / под ред. С. И. Щукина. - Пенза, 2001;

57 Он же. Пензенские губернаторы. - Пенза, 2001; Он же. Пензенские губернские предводители дворянства. - Пенза, 2001.

58 Он же. Во благо отечества: из истории предпринимательства пензенской губернии. -М., 2004.

59 См. напр. ГАПО, ф. 196, оп. 1, д. 1575, 1759,2434.

60 См. напр. ГАПО, ф. 14, оп. 1, д. 245,1641а, 1644.

61 См. напр. ЦГА РМ, ф. 21, оп. 1,д.5,8, 14,34.

62 См. напр. ЦГА РМ, ф. 17, оп. 1,д. 121, ф. 29, оп. 1, д. 31, ф. 34, оп. 1,д. 19, ф. 56, оп. 1, д. 2.

63 См. напр. Свод Законов Российской империи. Законы о состояниях. Т. IX. - Ст. 70 - 71, 80-82,94-96,103- 115,151 - 153.

64 Первая всеобщая перепись населения Российской империи. 1897 год. Т. XXX. Пензенская губерния. - СПб., 1903.

65 См. напр. Материалы по статистике движения землевладения в России. Купля-продажа земель в Европейской России. Вып. XVII. - СПб., 1909., Вып. XXI. - СПб., 1906., Вып. XXII.-СПб., 1913.

66 См. напр. Статистический временник Российской империи. Сер. III. Вып. 5, 8, 10 - 11., Статистика землевладения 1905 г. Вып. 22. Пензенская губерния. - СПб., 1906.

67 См. напр. Свод данных о фабрично-заводской промышленности в России за 1888 год. -СПб., 1891,за 1893 год.-СПб., 1896,за 1897 год.-СПб., 1900.

Заключение диссертации по теме "Отечественная история", Федосеев, Роман Васильевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Для развития дворянского хозяйства и хозяйства вообще немаловажное значение имеет географическая и природно-климатическая среда, сформировавшаяся на исследуемой территории. Как показало исследование, по географическому положению, климатическим особенностям, составу почвы и большой доли сельского населения в Пензенской губернии сложились все предпосылки для развития сельского хозяйства и связанных с ним отраслей промышленности в дворянской экономике. И хотя хлебное производство в крае было наиболее развито, тем не менее, производились здесь, в основном, малоценные сорта хлебов. Отсутствие же развитой транспортной инфраструктуры и относительная удаленность рынков сбыта делало товарное производство хлеба, особенно с утратой крепостного труда, маловыгодным занятием. Лишь проведение в конце XIX в. железных дорог, способствовало повышению прибыльности сельского хозяйства.

Реформа 1861 г. сказалась на той роли, которую выполняло дворянство в губернии. Пореформенный период стал переломным в судьбе всего дворянского сословия. Происходившие перемены во внутрисословной структуре, изменения в статусе и правовом положения господствующего класса не могли ни сказаться на дворянском обществе и дворянском хозяйстве.

Количество дворян в структуре населения губернии было наименьшим, менее одного процента. И хотя на протяжении второй половины XIX в. их количество увеличилось, к началу XX в. они продолжали составлять мизерную часть населения губернии. По числу потомственного и личного дворянства в губернии сохранялось равенство, последнее лишь незначительно преобладало. Это касалось большинства уездов, лишь в одном потомственные дворяне в количественном отношении заметно превосходили личных. В половой структуре дворянства, незначительное большинство во всех уездах имели женщины.

По национальному составу дворянство губернии было так же неоднородно. Кроме имевших большинство русских, дворяне губернии были представлены значительным количеством татарского населения, а так же незначительным числом польского, немецкого и мордовского.

Потомственное дворянство губернии, как и в целом России, по своему происхождению разделялось еще и на шесть групп. Наиболее многочисленными в губернии были потомственные дворяне древних родов или находившееся в составе дворянства в момент издания Жалованной грамоты, в 1785 г., не менее 100 лет и дворяне, получившие свой чин от государя - II и III часть родословной книги, они составляли 2/3 от всех потомственных дворян.

Традиционно среди дворянства наибольшими правами обладали потомственные дворяне, но на протяжении пореформенного периода эти права стали упраздняться и к началу XX в. дворянство в правовом положении приблизилось к другим сословиям. Это касалось не только политических и экономических, но и личных прав дворян.

В то же время не претерпели изменений и даже в какой-то мере были расширены права дворянской корпоративной организации, которая была неподконтрольна губернской администрации и решала вопросы, как сословного характера, так и местного самоуправления, по сути, осуществляя власть на местах. Корпоративная организация получила так же значительные финансовые права, в частности, приобретать и отчуждать имущество, заключать договоры и вступать в обязательства.

В пореформенный период продолжали функционировать уездные и губернские дворянские собрания. Они решали вопросы, связанные с жизнью дворянского общества, выбором должностных лиц дворянского самоуправления, установлением размеров денежных сборов на свои нужды, сбором пожертвований пострадавшим от различных бедствий и рядом других. Несмотря на важность решаемых вопросов, участие в губернских собраниях как очередных, так и чрезвычайных принимали далеко на все дворяне, имевшие на это право. Таким образом, трансформация социального и правового положения дворян губернии и их корпоративной организации происходила в общем русле социальных изменений в России.

Так же необходимо сформулировать некоторые выводы касаемо отношений складывавшихся в сфере дворянского землевладения. После реформы дворяне Пензенской губернии испытывали острый недостаток в рабочей силе, поэтому доля применения вольнонаемного труда в первое десятилетие была незначительна, кроме того, плата за найм не всегда окупалась произведенной продукцией. В связи с этим широкое распространение в дворянских хозяйствах получают издельный и испольный способы обработки земли, большое применение получила так же и отработочная система.

Для губернии характерным было частое переплетение этих способов, имевших в свою очередь множество недостатков, повлиявших на появление и большое распространение в хозяйствах дворян-помещиков таких способов для получения доходов, которые не были напрямую связаны с собственной обработкой земли. Широкое распространение имели разнообразные виды земельной аренды, и хотя по уездам цены на аренду значительно колебались, все же она в различных объемах применялась практически во всех дворянских хозяйствах. К тому же, арендные цены в исследуемый промежуток времени постоянно росли тем самым, позволяя дворянам получать стабильный доход.

Важность земельных отношений для дворянского хозяйства обусловлена так же и тем, что на протяжении всего пореформенного периода дворянское землевладение составляло большую часть из всего частного землевладения. И несмотря на то, что количество земли, принадлежавшей дворянам, существенно сократилось (с 1861 по 1905 гг. почти на 1/3), ее количество (62 %) превышало количество земель принадлежавших любому другому сословию в губернии.

Интересным является тот факт, что хотя землевладение дворян и значительно уменьшилось, это почти ни как не сказалось на структуре земельных владений. Как и в середине XIX в. в 1905 г. наибольшее количество земель было сосредоточено в руках крупнопоместных дворян почти 75 %, число которых продолжало оставаться на уровне около 14 % от общей численности дворян-землевладельцев. Мелкопоместное дворянство, численно хотя и преобладало, однако имело в своем распоряжении меньшую часть земель, что сказывалось на развитии их хозяйств, которые мало чем отличалось от хозяйств зажиточных крестьян.

По количеству принадлежавшей дворянам земли уезды губернии существенно различались. Так в начале века наиболее богатый дворянским землевладением Городищенский уезд превышал самый «недворянский» - Красно-слободский практически в 25 раз. В то же время уменьшение количества земель практически не сказалось на экономическом положении дворян, это было связано с постоянным земельным удорожанием пореформенного периода. К началу XX в. цены на землю выросли практически в пять раз, в то время как ее количество уменьшилось только на 40 %, во многом, поэтому пензенское дворянство, как, впрочем, и дворянство России в целом, в финансовом плане оказалось даже в выигрыше.

В первые пореформенные годы землевладельцы испытывали острую нужду в деньгах, поэтому большое значение для развития дворянского хозяйства губернии в этот период имело и становление системы поземельного кредита. Около трети пензенских дворян-землевладельцев пользовалось услугами развернувших здесь свою деятельность в 1870-е гг. негосударственных земельных банков и обществ взаимного ручательства, которые пользовались большой популярностью и получали от этого огромные прибыли. Тем не менее, дворяне губернии получали кредит на не самых выгодных для себя условиях, что негативно сказывалось на их и без того нестабильном финансовом положении. Все это привело к тому, что в середине 1880-х гг. почти половина всей принадлежавшей дворянам губернии земли была заложена в земельных банках.

Выходом из этого положения послужило создание государственного ипотечного кредита в лице Дворянского Банка, который предоставлял дворянам кредит на льготных условиях, начавшего бурную деятельность в губернии в конце 1885 г. Ипотечный кредит был намного выгоднее частного, в случае невыплаты долга помещики могли обращаться с ходатайствами о различных пересрочках, отсрочках и перезалогах. Благодаря этому, к началу XX в. ссудами, выдаваемыми Дворянским Банком, воспользовалась почти половина дворян-землевладельцев губернии, но, несмотря на всю благотворительность кредита, значительная часть заемщиков так и не смогла расплатиться с долгами, их имения были проданы с торгов или остались в распоряжении банка.

В сельскохозяйственном производстве для помещиков губернии в пореформенное время наиболее важной задачей, возникшей вследствие потери бесплатной рабочей силы, была проблема повышения товарности своего хозяйства.

В этот период наиболее распространенной системой земледелия оставалось трехполье, соответствовавшее примитивному уровню сельскохозяйственной техники в имениях, тем не менее, в некоторых наиболее капитализированных хозяйствах происходит постепенный переход от трехполья к многополью.

В имениях крупных дворян-помещиков в пореформенный период начинают применяться сельскохозяйственные машины, но их количество было невелико, а использование их не всегда было выгодным.

На повышение товарности было направлено и увеличение урожайности путем внесения органических и минеральных удобрений на поля. Но в большинстве хозяйств это не получило распространения из-за неразвитости животноводства, в случае с органическими удобрениями, и дороговизны доставки, в случае с минеральными.

Поэтому в Пензенской губернии самым надежным и распространенным способом повышения товарности было увеличение посевных площадей.

Наличие почти повсеместно плодородной почвы способствовало развитию в хозяйствах помещиков товарного выращивания хлеба, в основном, озимой ржи и овса. Но низкие цены на хлеб и, как итог, невыгодность ведения собственного хозяйства привели во второй половине XIX в. к сокращению дворянами-земледельцами собственной запашки и только к концу века благодаря изменившимся условиям на рынке этот спад был остановлен.

Остальные отрасли полеводства, такие как, выращивание семян, овощных культур, фруктовых садов, за некоторыми исключениями, не получили большого развития.

Животноводство в хозяйствах большинства дворян не получило значительного распространения в губернии. Традиционно большее внимание, уделявшееся земледельческому производству, негативно сказывалось на развитии животноводства, не хватало пастбищ и сенокосов. Развитие таких отраслей животноводства как, разведение крупного рогатого скота, свиноводства и птицеводства, было связано, в первую очередь, с домашним потреблением, товарное же животноводство было развито только в некоторых крупных хозяйствах.

В среде дворянского животноводства наибольшее распространение, наряду с традиционно развитым в Пензенской губернии коневодством, получило, являвшееся очень доходной отраслью, овцеводство. И хотя крестьянская реформа негативным образом сказалась на его развитии, эта сфера дворянского хозяйства относительно быстро преодолела спад и впоследствии продолжала активно развиваться. Многие крупные экономии имели многотысячные отары мериносов, а также других ценных пород овец, дававших значительную прибыль. Коневодство и вовсе практически не было затронуто кризисом, постигшим большинство дворянских хозяйств в пореформенный период. Эта отрасль, во многом, благодаря специально установленным правительством высоким покупным ценам динамично развивалась на протяжении всего исследуемого периода. На дворянских конных заводах разводили жеребцов, рысистых, английских скаковых, смешанных пород и реже тяжеловозов.

Изменения, произошедшие в обществе в результате реформ 1860-х -1870-х гг. сильно отразились и на развитии дворянского предпринимательства. Переход к вольнонаемному труду привел к фактическому уничтожению некоторых видов дворянской промышленности губернии, такие отрасли, как сахарная и суконная, постепенно утратили свое значение.

Ослабли позиции дворян и в винокурении, хотя этот вид предпринимательства и продолжал оставаться одним из самых распространенных в дворянской среде губернии, утрата, вследствие реформы, монополии в этой отрасли, вынудили многих владельцев сдавать фабрики в аренду или вовсе продавать их других слоям населения. В большинстве своем несшие на себе следы длительного господства крепостного права, нашедшего свое отражение в организации производства, дворянские предприятия уступали аналогичным предприятиям других слоев населения и нередко выживали только благодаря благосклонности правительства.

Тем не менее, во многих, в основном, крупных хозяйствах, промышленное предпринимательство получило широкое распространение. Связано оно было, в основном, с переработкой сельскохозяйственных продуктов, реже, с использованием ресурсов находившихся в имениях. Одной из характерных особенностей, свойственных крупным дворянским хозяйствам губернии, являлась их многопрофильность. Владельцы таких имений занимались практически всем, что могло приносить прибыль.

Таким образом, аграрная эволюция дворянских хозяйств в Пензенской губернии происходила различными темпами. Усилившееся экономическое расслоение внутри господствующего класса, привело к тому, что в среде мелкопоместного и среднепоместного дворянства губернии перестройка хозяйств на капиталистический лад сильно затянулась, лишь некоторые из них к началу XX в. имели капиталистические черты, большинство же из них по развитию своей агрокультуры напоминали больше крупные крестьянские хозяйства.

Другая ситуация сложилась в среде крупнопоместного дворянства, которые благодаря огромной земельной собственности были менее подвержены кризисным явлениям пореформенного периода и сумели получить достаточные капиталы на перестройку своих хозяйств. В связи с этим к началу XX в. их поместья превратились в технически оснащенные крупные капиталистические экономии, основанные на вольнонаемном труде и с производством ориентированным на рынок.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Федосеев, Роман Васильевич, 2007 год

1. Архивные документы.

2. Государственный архив Пензенской области (ГАПО)

3. Ф. 5. Канцелярия Пензенского губернатора. Оп. 1. Д. 7012. Ф. 14. Пензенское отделение Дворянского банка. Оп. 1. Д. 245, 1641 а, 1644. Ф. 196. Пензенское губернское дворянское депутатское собрание. Оп. 1. Д. 1575,1759, 1828, 2000 а, 2434.

4. Ф. 210. Николо-Пестровская вотчинная контора князей Бахметьевых и Оболенских. Оп. 1. Д. 118.

5. Ф. 374. Пензенский отдел русского общества пчеловодства. Оп. 1. Д. 2. Ф. 461. Владыкины. Оп. 1. Д. 11. Ф. 462. Вильегорские. Оп. 1. Д. 13.

6. Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГА РМ)

7. Ф.17. Саранский городской сиротский суд. Оп. 1. Д. 121.

8. Ф. 21. Саранское уездное полицейское управление. Оп. 1. Д. 5, 8,14, 34.

9. Ф. 29. Саранский уездный предводитель дворянства. Оп. 1. Д. 31.

10. Ф. 34. Саранская канцелярия уездных исправников. Оп. 1. Д. 19.

11. Ф. 46. Краснослободская уездная земская управа. Оп. 1. Д. 3.

12. Ф. 56. Саранская уездная земская управа. Оп. 1. Д. 2.

13. Статистические сборники и материалы.

14. Адрес календарь и памятная книжка Пензенской губернии. Пенза: тип. губ. правл., 1884 - 96 с.

15. Вейнберг Л. Б. Материалы по истории Пензенской и соседних губерний. / Л. Б. Вейнберг. Пенза: губ. тип. 1889. - 27 с.

16. Движение землевладения потомственных дворян с 1861 по 1897 гг. Приложение к отчету Государственного Дворянского Земельного Банка за 1896 г. СПб.: Изд-во ЦСК МВД, 1898. - 73 с.

17. Дворянский земельный банк. Таблицы к отчету Государственного Дворянского земельного банка. СПб.: тип. губ. стат. ком-та, б. г. 390с.

18. Документы и материалы по истории Мордовской АССР В 4-х т. Саранск: МНИИЯЛИ, 1939 - 1940 г. - Т. I. - 434 е.; Т. И. - 350 е.; Т. III. - Ч. I. -340 с.

19. Доклад Высочайше утвержденной Комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России. СПб.: тип. губ. стат. ком-та, 1873. - 34 с.

20. Доклад Губернского Предводителя Дворянства Д. Гевлич, о состоянии дворянского землевладения Пензенской губернии к 1902 г. Пенза, Б. издат, б. г. - 3 с.

21. Имения принятые в залог Государственным Дворянским Земельным Банком за 1892 г. СПб.: Изд-во ЦСК МВД, 1894. Вып. III. - 146 с.

22. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Пензенская губерния. Составитель Сталь, редактировал А. Рябинин. СПб.: тип. деп. Ген. шт., 1867. - 589 с.

23. Материалы для изучения современного положения землевладения и сельскохозяйственной промышленности в России. СПб.: изд. ЦСК МВД, 1880.-316 с.

24. Материалы для истории города Пензы (Записка из архива губернского правления). Пенза: губ. тип., 1888. - 8с.

25. Материалы по истории земледелия СССР. М.: 1952. - 630 с.

26. Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства. М.: 1980. -276 с.

27. Материалы по статистике движения землевладения в России. Вып. XVII. Купля-продажа земель в Европейской России в 1902 г. СПб.: тип. М. П. С., 1909.-68 с.

28. Материалы по статистике движения землевладения в России. Вып. XXI. Купля-продажа земель в Европейской России в 1906 г. СПб.: тип. М. П. С., 1912.-73 с.

29. Материалы по статистике движения землевладения в России. Выпуск XXII. Купля-продажа земель в Европейской России в 1907 г. СПб.: тип. М. П. С., 1913.-80 с.

30. Обзор Пензенской губернии за 1872 год. Приложение к всеподданнейшему отчету Пензенского Губернаторы. Пенза: тип. губернского правления, 1873.

31. Обзор Пензенской губернии за 1902 год. Приложение к всеподданнейшему отчету Пензенского Губернаторы. Пенза: тип. губернского правления, 1903.

32. Памятная книжка Пензенской губернии за 1864 год. Пенза: Тип. Пензенского губернского правления, 1864. - 206 с.

33. Памятная книжка Пензенской губернии за 1868-1869 годы. Пенза: Тип. Пензенского губернского правления, 1869.-371 с.

34. Памятная книжка Пензенской губернии за 1870 год. Пенза: Тип. Пензенского губернского правления, 1871. - 176 с.

35. Первая всеобщая перепись населения Российской империи. 1897 год. Т. XXX. Пензенская губерния. Под ред. Н. А. Тройницкого СПб.: изд. ЦСК МВД,- 1903.

36. Поземельная собственность Европейской России 1877-1878 гг. СПб.: изд. ЦСК МВД, 1898.-322 с.

37. Сборник исторических, географических и статистических данных о Пензенской губернии за 1869 год. Пенза: Пензенский губернский статистический комитет, 1870. - 75 с.

38. Сборник сведений по России. СПб.: изд. ЦСК МВД, 1890. - 270 с.

39. Свод данных о купле, продаже земель в 45 губерниях Европейской России за тридцатилетие 1863 1892 гг. - б. м., б. г. - 135 с.

40. Свод данных о фабрично-заводской промышленности в России за 1893 г.- СПб.: тип. В. Киршбаума, 1896. 68 с.

41. Свод данных о фабрично-заводской промышленности в России за 1897 г.- СПб.: тип. В. Киршбаума, 1900. 192 с.

42. Свод законов Российской империи: Законы о состояниях. СПб.: 1899. Т. IX.

43. Списки дворянских родов, внесенных в родословные книги Пензенской губернии к 1902 г. Пенза: тип. губ. правл, 1901. - 32 с.

44. Списки населенных мест Российской империи. По сведениям 1864 года. -Т. XXX. Пензенская губерния. СПб.: изд. ЦСК МВД, 1869. - 119 с.

45. Списки потомственных дворян, владевших в Пензенской губернии населенными имениями в 1785 г. и дворян землевладельцев на 1 января 1902 г. -Пенза: тип. губ. правл, 1902. - 116 с.

46. Справочная книга Пензенской губернии на 1893 год. Пенза: 1893. -160 с.

47. Справочная книга по Пензенской губернии на 1894 год. Пенза: 1894. -88 с.

48. Статистика землевладения 1905 года. Вып. 22. Пензенская губерния. СПб.: изд. ЦСК МВД, 1906. 52 с.

49. Статистический временник Российской империи. Серия III. Вып. 5. Понижение выкупного платежа. СПб.: изд. ЦСК МВД, 1886. - 128 с. Статистический временник Российской империи. Серия III. Вып. 8. - СПб.: изд. ЦСК МВД, 1885.-294 с.

50. Статистический временник Российской империи. Серия III. Вып. 10. Поземельная собственность Европейской России 1877 1878 г. - СПб.: изд. ЦСК МВД, 1886.-147 с.

51. Статистический временник Российской империи. Серия III. Вып. И. -СПб.: изд. ЦСК МВД, 1886. -544 с.

52. Статистический сборник сведений по земельному кредиту России. Т. II.- СПб.: тип. стат. ком-та, 1891. 437 с.

53. Статистический сборник сведений по земельному кредиту России. Т. III.- СПб.: тип. стат. ком-та, 1893. 502 с.

54. Труды местных комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности. Т. XXIX. Пензенская губерния. СПб.: типография В. Киршбаума, 1903.-232 с.

55. Хозяйственно статистические данные по имениям заложенным в обществе Взаимного Поземельного Кредита с 1863 по 1880 гг. СПб.: изд. ЦСК МВД, 1880.-498 с.

56. Цифровые данные о поземельной собственности в Европейской России.- СПб.: изд. ЦСК МВД, 1897. 47 с.

57. Статьи, монографии, исследования.

58. Абаза, М. А. Отчего поместное дворянство разорилось и оскудело и можно ли его поднять и оживить? / М. А. Абаза. СПб.: тип. А. Рабиновича и ЦКрайза, 1896- 16 с.

59. Абрамов, В. К. Мордовский народ (1897 1939) / В. К. Абрамов. - Саранск: изд-во, Мордов. ун-та, 1996. - 412 с.

60. Алиев, Э. Г. К истории рынка хлебов в России в конце XIX начале XX вв. / Э. Г. Алиев // Экономическая история России: проблемы, поиски, решения. - Вып. 9. - М., Волгоград: 2001.

61. Ананьич, Б. Н. Великие реформы в России: 1856 1877 гг. / Б. Н. Анань-ич // Вопросы истории. - 1996. -№ 10.

62. Антонова, С. И. Материалы законодательства периода капитализма как исторический источник. / С. И. Антонова. М.: изд. Моск. ун-та, 1976. - 49 с.

63. Анфимов, А. М. Земельная аренда в России в начале XX в. / А. М. Анфи-мов. М.: Наука, 1961. - 208 с.

64. Анфимов А. М. Крупное помещичье хозяйство Европейской России (конце XIX начале XX вв.) / А. М. Анфимов. - М.: Наука, 1969. - 394 с.

65. Анфимов, A. M. Ленин и проблемы аграрного капитализма / А. М. Ан-фимов // История СССР. 1969. - № 4.

66. Анфимов, А. М. Некоторые вопросы организации и экономики крупного помещичьего хозяйства в России (Конец XIX начало XX в.) / А. М. Анфимов.-М.: Наука, 1966.-238 с.

67. Анфимов, А. М. Прусский путь развития капитализма в сельском хозяйстве и его особенности в России / А. М. Анфимов // Вопросы истории. -1963.-№ 2.

68. Арсентьев, В. М. Теория и практика экономического районирования Среднего Поволжья / В. М. Арсентьев, О. И. Марискин // Регионология. -2004.-№2.

69. Арсентьев, H. М. Государственное участие в организации социальной помощи крестьянству в конце XIX начале XX вв. / H. М. Арсентьев, Т. В. Еферина // Региональное и глобальное: историко-гуманитарный аспект. - Саранск: изд-во Мордов. ун-та, 2004.

70. Бажанов, А. Опыты земледелия вольнонаемным трудом / А. Бажанов. -СПб.: изд. Дервиена, 1861. 192 с.

71. Баратынский, H. Е. Из губернии (О положении дворянских имений) -СПб.: тип. Месника и Римана, 1887. 97 с.

72. Баратынский, H. Е. Неделимые дворянские участки / H. Е. Баратынский // Русский вестник. -1888. -№ 5.

73. Баринова, Е. П. Менталитет русского поместного дворянина / Е. П. Ба-ринова // Вестник Самарского государственного университета (гуманитарный выпуск). 2001. - № 1 (19).

74. Беккер, С. Миф о русском дворянстве: Дворянство и привилегии последнего периода императорской России / С. Беккер. / Перевод с английского Бориса Пинкснера. М.: Новое литературное обозрение. 2004. - 344 с.

75. Белозерцев, А. Г. Зерновое хозяйство России (1865-1997 гг.): историко-экономический очерк / А. Г. Белозерцев. М.: 1999. - 224 с.

76. Бибин, М. А. Дворянство накануне падения царизма в России / М. А. Бибин. Саранск: Саранский кооперативный институт, 2000. - 267 с.

77. Блосфельдт, Г. Сборник законов о дворянстве / Г. Блосфельдт. СПб.: Б. издат., 1901.-467 с.

78. Блосфельдт, Г. Российское дворянство. Узаконения и разъяснения / Г. Блосфельдт. СПб.: Общественная польза. 1910. - 60 с.

79. Борисова, В. Д. Очерки истории предпринимательства в России. / В. Д. Борисова, Н. В. Баранова. Пенза: ПГПУ, 1997. - 78 с.

80. Боровой, С. Я. Кредит и банки России / С. Я. Боровой. М.: Госфиниз-дат, 1958.-288 с.

81. Бородин, А. П. Объединенное дворянство и аграрная реформа / А. П. Бородин // Вопросы истории. 1993. - № 9.

82. Бородин, А. П. Соотношение капиталистической и отработочной систем в помещичьих имениях Черноземного центра в 60 80-е годы XIX века (По материалам земской статистики) / А. П. Бородин // История СССР. -1990.-№2.

83. Боханов, А. Н. Крупная буржуазия России (конец XIX 1914 г.) / А. Н. Боханов. - М.: 1992. - 260 с.

84. Буганов, В. И. Российское дворянство / В. И. Буганов // Вопросы исто-рии.-1994. -№ 1.С. 29-41.

85. Бурмистрова, Н. Сельское хозяйство Пензенской губернии / Н. Бурми-строва // Просвещение. 1926. - № 8/9.

86. Бусыгин, Е. П. Русское сельское население Среднего Поволжья. Исто-рико-этнографическое исследование материальной и духовной культуры (середина XIX начало XX в.) / Е. П. Бусыгин. - Казань: изд. Казан, ун-та, 1966.-246 с.

87. Быстренин, В. П. Письма из пензенской деревни / В. П. Быстренин // Земство. 1994.-№4.

88. Варб, Е. Вопрос о наемных рабочих в сельском хозяйстве / Е. Варб // Русская мысль, 1897. Кн. X.

89. Васильчиков, А. И. Землевладение и земледелие в России и других европейских государствах. Т. 2. / А. И. Васильчиков. - СПб.: Тип. М. М. Ста-сюлевича, 1876.- 163 с.

90. Вестник финансов промышленности и торговли. 1886. № 2, № 15, № 31.

91. Влияние урожаев и хлебных цен на некоторые стороны русского народного хозяйства. СПб.: Б. издат, 1897. - 94 с.

92. Водарский, Я. Е. Население России за 400 лет (XVI начало XX вв.) / Я. Е. Водарский. - М.: Просвещение, 1973. - 159 с.

93. Воронцов, В. В. Судьба капитализма в России / В. В. Воронцов. СПб.: Б. издат, 1882.-312 с.

94. Гайстер, А. Сельское хозяйство капиталистической России. От реформы 1861 г. до реформы 1905 г. / А. Гайстер. М.: 1928. - 175 с.

95. Гиндин, И. Ф. Требования дворянства и финансово-экономическая политика царского правительства в 1880 1890 гг. / И. Ф. Гиндин, М. Я. Гефтер // Исторический архив. - 1957. - № 4. С. 122 - 155.

96. Голованова, А. Вопросы государственного хозяйства / А. Головачова. -СПб.: 1873.- 177 с.

97. Голубем, А. К. Сведения о ссудах, выданных земельно-кредитными учреждениями / А. К. Голубен. СПб.: Б. издат., 1880. - 24 с.

98. Гопчпрснко, Л. Н. Рынок труда в Поволжье во второй половине XIX в.: формирование и функционирование / Л. Н. Гончаренко // Поволжье в системе всероссийского рынка: история и современность: Материалы научной конференции. Чебоксары: 2000.

99. Горюшкип, М. Л. Развитие капитализма вширь и характер аграрно-экономической эволюции в России периода империализма / М. Л. Горюшкин // История СССР. 1974. - № 2. С. 49 - 70.

100. Гошуляк, В. В. История Пензенского края: В 5 кн. / В. В. Гошуляк-Кн. 1. Пенза: Пензенская Правда, 1995. - 145 е.; Кн. 2. - Пенза: тип. областного информационно-прокатного центра, 1996. - 133 с.

101. Гуревич, Н. Экономическое положение русской деревни / Н. Гуревич. -М.: Тип. Н. И. Скороходова, 1896. 290 с.

102. Данилов, Г. Г. Из истории земледелия Мордовии / Г. Г. Данилов. Саранск: Мордовское книжное изд-во, 1964. - 112 с.

103. Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI XX вв.: Исторические очерки. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 784 с.

104. Джаншисв, Г. А. Эпоха великих реформ. / Г. А. Джаншиев. СПб.: Рассвет, 1892.-855 с.

105. Демина, Г. В. Мир дворянской усадьбы как зеркало жизни общества / Г. В. Демина // Вестник московского университета. Серия 8. История. М.: 1996.- №6.

106. Дружинин, И. М. Влияние крестьянских реформ па экономику русской деревни / Н. М. Дружинин // История СССР. 1975. -№ 5. С. 22 - 41.

107. Дружинин, Н. М. Ликвидация феодальной системы в русской помещичьей деревне (1862-1882 гг.) / Н. М. Дружинин // Вопросы истории. -1968,-№2.

108. Дружинин, Н. М. Помещичье хозяйство после реформы 1861 г. / Н. М. Дружинин // Исторические записки. Т. 89. М.: Наука, 1972. -408 с.

109. Дружинин, Н. М. Русская деревня на переломе. 1861 1880 гг. / Н. М. Дружинин. - М.: Наука, 1978. - 287 с.

110. Дружинин, Н. М. Социально-экономическая история России: Избранные труды / Н. М. Дружинин. М.: Наука, 1987. - 424 с.

111. Дубовнцкнй, Д. И. Причины упадка у нас сельского хозяйства и средства для поднятия его. / Д. И. Дубовицкий // Пензенские губернские ведомости. 1893.-№5/6, 9.

112. Дубровский, С. М. Сельское хозяйство и крестьянство России в период империализма / С. М. Дубровский. М.: Наука, 1975. - 398 с.

113. Дякин, В. С. Деньги для сельского хозяйства в 1892 1914 гг. Аграрный кредит в экономической политике царизма / В. С. Дякин. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1997. - 365 с.

114. Ерошкин, Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России / Н. П. Ерошкин. М.: Высш. шк., 1983. - 352 с.

115. Ефимов, И. А. Аграрный строй Поволжья накануне 1917г. / И. А. Ефимов. Саранск: МГУ, 1989. - 61 с.

116. Зайончковский, П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия / П. А. Зайончковский. М.: Мысль, 1970. - 444 с.

117. Зверев, В. В. Капитализм и пореформенное развитие русской деревни (1870-е начало 1890-х гг. XIX века) / В. В. Зверев. - М.: Прометей, 1999. -613 с.

118. Зверев, В. В. Капитализм и пореформенное развитие русской деревни / В. В. Зверев // Отечественная история. 1998. - № 1.

119. Иванова, Н. А. Сословно-классовая структура России в конце XIX начале XX вв. / Н. А. Иванова, В. П. Желтова. - М.: Наука, 2004. - 574 с.

120. Иванюков, И. И. Падение крепостного права в России. / И. И. Иваню-ков. СПб.: Тип. Н. Ф. Пантелеева, 1903. - 216 с.

121. Историография аграрной истории дореволюционной России. / отв. Ред. Г. П. Жидков. Калининград: КГУ, 1982. - 149 с.

122. Историография и источники по аграрной истории Среднего Поволжья. -Саранск: Мордовское книжное издательство, 1981.-368 с.

123. История Мордовской АССР: в 2-х т. Саранск: Мордовиздат, 1979. Т. 1 -319с.

124. История Мордовии: от эпохи великих реформ до великой российской революции. Под. Ред. Н. М. Арсентьева, В. А. Юрченкова. Саранск: изд-во Мордов. ун-та, 2005. - 412 с.

125. История Пензенского края. Саратов: Приволжск. Кн. изд-во, 1977. -103 с.

126. История Пензенского края со второй половины XIX века до наших дней. / Под ред. А. С. Касимова. Пенза: 2000.

127. Кабытов, П. С. Аграрные отношения в Поволжье в период империализма (1900 1917 гг.) / П. С. Кабытов. - Саратов: изд. Саратовского ун-та, 1982.- 199 с.

128. Кабытова, Е. П. Кризис русского дворянства. / Е. П. Кабытова. Самара: изд. Сам. ГУ, 1997. - 143 с.

129. Карнаухова, Е. С. Размещение сельского хозяйства России в период капитализма (1860-1914 гг.). / Е. С. Карнаухова. М.: Изд-во АН СССР, 1951.-216с.

130. Кашкаров, И. Д. Дворянское дело. / И. Д. Кашкаров. М.: тип. Петерб. газ., 1888.- 191 с.

131. Кашкаров, И. Д. Современное назначение русского дворянина. / И. Д. Кашкаров. М.: Тип. М. Н. Лаврова, 1885. - 15 с.

132. Клейн, Н. Л. Мелкая промышленность Среднего Поволжья в конце XIX- начале XX в. / Н. Л. Клейн // Вопросы истории капиталистической России.- Свердловск: 1972. С. 346 - 363.

133. Клейн, Н. Л. Экономическое развитие Поволжья в конце XIX начале XX века. К вопросу о предпосылках буржуазно-демократической революции в России / Н. Л. Клейн. - Саратов: изд-во Саратовского ун-та, 1981. - 199 с.

134. Ковальченко, И. Д. Аграрная типология губерний Европейской России на рубеже XIX XX вв. / И. Д. Ковальченко, Л. М. Бородкин // История СССР.-1973.-№ 2.

135. Ковальченко, И. Д. Аграрный рынок и характер аграрного строя капиталистической России в конце XIX начале XX вв. / И. Д. Ковальченко // История СССР. - 1973. - № 2. - С. 42 - 74.

136. Ковальченко, И. Д. Аграрный строй России второй половины XIX -начала XX вв. / И. Д. Ковальченко. М.: 2004. - 503 с.

137. Ковальченко, И. Д. Всероссийский аграрный рынок XVIII начало XX в. Опыт количественного анализа. / И. Д. Ковальченко, Л. В. Милов - М.: Наука, 1974.-415 с.

138. Ковальченко, И. Д. Ленин о характере аграрного строя капиталистической России / И. Д. Ковальченко // Вопросы истории СССР. -1973. № 3.

139. Ковальченко, И. Д. Соотношение крестьянского и помещичьего хозяйства в земледельческом производстве капиталистической России / И. Д. Ковальченко // Проблемы социально-экономической истории СССР. М.: Наука, 1971.-С. 171 - 194.

140. Ковальченко, И. Д. Социально-экономический строй помещичьего хозяйства Европейской России в эпоху капитализма. Источники и методы изучения. / И. Д. Ковальченко, Н. Б. Селунская, Б. М. Литваков М.: Наука, 1982.-264 с.

141. Коневодство в Пензенской губернии. // Пензенские губернские ведомости. -1873.-№ 24.

142. Коновалов, М. М. Сельскохозяйственные районы Пензенской Губернии / М. М. Коновалов // Природа и хозяйство Пензенского края. № 2/3.

143. Корелин, А. П. Дворянство в пореформенной России (1861 1904 гг.) / А. П. Корелин // Исторические записки. Т. 87. - М.: Наука, 1971. - 408 с.

144. Корелин, А. П. Дворянство в пореформенной России 1861 1904 гг. Состав, численность, корпоративные организации. / А. П. Корелин. - М.: Наука, 1979.-304 с.

145. Корелин, А. П. Дворянство и торгово-промышленное предпринимательство в пореформенной России / А. П. Корелин // Исторические записки. Т. 102.- М.: Наука, 1978.-367 с.

146. Корелин, А. П. Институт предводителей дворянства. О социальном и политическом положении дворян / А. П. Корелин // История СССР. 1978. № 3.

147. Корелин, А. П. Российское дворянство и его сословная организация (1861 1904) / А. П. Корелин // История СССР. 1971. -№ 5.

148. Корелин, А. П. Сельскохозяйственный кредит в России в конце XIX -начала XX вв. / А. П. Корелин. М.: Наука, 1988. - 259 с.

149. Котков, К. А. Развитие капитализма в Мордовии после отмены крепостного права / К. А. Котков, И. М. Корсаков // Записки МНИИЯЛИЭ. 1955. -№17.

150. Лаверычев, В. Я. Крупная буржуазия в пореформенной России. 1861 - 1900 гг. / В. Я. Лаверычев. М.: Мысль, 1974. - 252 с.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.